Грибной эффект

Человеческое тело разрывает на мясные фрагменты. Левая часть грудной клетки лопается, с небольшим хлопком, и мокрым чавкающим звуком. Глухо булькнув от боли человек падает на пол, чуть-чуть повозившись, после нескольких тихих хрипов он замирает. Глаза наполненные ужасом, и болью мгновение спустя стекленеют, а жизнь в них потухает навсегда. Его еще живые товарищи укрывшиеся в узких подземных коридорах, сжимая в своих мозолистых руках старые винтовки, и относительно современные автоматы, изредка огрызаясь в ответ отступали под шквальным огнём грибных легионеров. Между потёртыми стенами бункера лежали трупы янычар, и редких воинов различных родов. Болты изредка попадали в кучу тел, вырывая ошмётки мяса, и взрывая фонтаны крови. Тел было очень много, мёртвая плоть буквально перекрыла грязный бетонный пол в несколько слоев. Мелкие частички свежей крови слегка чадили над изуродованными мертвецами. Убитые воины выглядели ужасно, в самых неожиданных местах зияли развороченные мясные “кратеры“ от тяжёлых легионерских болтов. На оторванных конечностях багровела красная плоть, и чуть белесые кости. Суставы были вывернуты в самых причудливых, и противоречивых углах. У многих были страшно деформированы головы, словно пластилин, черепная коробка принимала самые причудливые формы под действием картечи, и болтов. Из глубины коридора раздался топот множества сапогов, подкрепления с поверхности бежали на помощь. Внезапно раздался ружейный грохот, разогнанные до предела болты, начали усилено бить по позициям янычар, взрывая осколки бетона, и каменной щепы. На стенах с продолжением стрельбы, все сильнее различались следы урона. Людей бежавших по середине коридора тоже сильно посекло пулями, по крайней мере передние ряды превратились в мясное решето. Теп кому повезло, забились по позициям. Шум смерти и разрушения наполнил подземные катакомбы, страшный гул, и какофония боя напоминали адский хор, исполняющий свою кошмарную песнь. Возгласы раненых, хрипы умирающих и грохот оружия смешались в чудовищной канонаде, окутывая каждый уголок темных коридоров. Сквозь развернувшийся бал смерти, стремительно прорывался Нож, его дыхание тяжело и неровно, как нечто чуждое, невыносимое. Солнце не было здесь — только нечёткие тени, заставляющие подозревать врагов в каждой щели, готовых вонзить ножи в спину. В суматохе перестрелки, и визгов умирающих, чудовищные страдания которым казалось бы, нет места в человеческом мире, пронзили уши воина. Нож знал, что он должен действовать, но его конечности слушались его весьма плохо, страх смерти сковывал каждое его движение, и он чувствовал себя марионеткой в руках судьбы. Убежать — это так легко, но его товарищи оставались защищать его спину, готовые жертвовать своей жизнью. Моральные муки разрывали его на части, словно хищник, готовый пожирать его душу. Он шагнул вперед, но его ступни казались слишком тяжелыми, словно скованные свинцом. Каждый шаг напоминал о тяжести его поступка, готового вот-вот разорвать его на куски. Нож знал, что это был его выбор — спастись или умереть вместе с братьями по оружию. Не в первый раз Нож бежал по разветвленным коридорам, точно зная, куда направляться. Не в первый, и не в сотый раз Нож рыскал по подземелью – эти места он знал по долгу службы, отлавливая дерзких иудейских зелотов, и бунтовщиков из среды христиан. Он сломя голову бежал из мрака подземных катакомб, единственное его мысль, выбраться из этого кошмара как можно скорее. Старые кирпичные стены, когда-то несущие в своих развилках тепло и бесконечный поток жителей, покрылись глубокими рубцами и трещинами — тем не менее они сохранились лучше, чем стены на поверхности, там, будучи частью зданий, они являлись лишь печальным свидетельством прошедшего процветания. Величественные бульвары индустриального мегаполиса, кипевшего жизнью и движением, теперь обратились в забытие, запутавшиеся улицы, хранившие свою молчаливую память о том, что было когда-то. Свет уже не проникал в эти запустевшие залы подземного муравейника, который когда-то принимал миллионы людей. Только капли воды стекали с потолка, словно слезы самого города, печально напоминая о его прошлом великолепии и процветании. Справа раздался взрыв, ударная волна сбила его с ног. Взрыв оглушил Ножа. Он почувствовал, как его тело отрывается от земли, словно кукла. В голове зазвенело, словно пианино ударило все ноты одновременно. Окружающий мир расплывался, как картина, нарисованная ребёнком. Мысли стекались в безобразную кучу. В правом ухе раздался громкий свист, прикрыв рукой ухо, он громко застонал от резкой боли. Он попытался встать, нужно было бежать дальше, ни смотря, ни на что. Теперь уже в обеих ушах гудело, словно внутри его головы гудела тысяча пчёл. Нож страдальчески моргнул, пытаясь вернуть четкость зрению. Наконец, вернув себе зрение, первым он увидел стены катакомб, сильно пострадавшие от порыва взрыва, брызги ржавых узоров стекали по нему, словно капли крови. Он медленно сел и упёрся спиной об стену. Оживший лабиринт был наполнен криками и стонами; ликующие пламя и пепел плясали в вихре. Когда Нож пришел в себя. Взгляд его остановился на красном пятне, которое разрасталось справа. Он медленно повернул голову и увидел своих товарищей, или то, что от них осталось. Созерцание этой картины было не самым приятным, вблизи кажется никого не осталось из живых. Руки Ножа дрожали, пальцами он машинально потирал запыленные волосы. Внезапно, в голове вновь начал раздаваться вечный шёпот, шумное бормотание потихоньку нарастало в его ушах, голос опять вернулся, до этого поджидавший словно волк, который притаился около курятника, ожидая удобного момента для нападения. До этого подавляемый из-за всех сил, тихо сидевшая во вне сущность, вновь рвалось в его сознание. Голос начал окутывать его сознание, захватывая все больше, и больше пространства. Больше не в силах противостоять голосу, своими силами. Отчаявшийся человек перешёл к предпоследнему “средству“, для того чтобы остановить захват своего сознания. Собрав последние куски своей воли, он потянулся за рукоятью ножа, выхватив его он воткнул лезвие в ладонь. От резкой боли, он завыл, прокусив губу насквозь, тем не менее – это помогло, чужое влияние пропало, а сознание снова стало чистым. Лихорадочно вздыхая, и испытывая страшную боль, он начал перевязывать рану. Нож нашел в себе силы чтобы подняться. Казалось, коридоры катакомб не выдерживали ужаса, который излучали оборванные крики их обитателей. Гулкое эхо боя будило в душе новую панику. Ноги влачились, как будто собирались рассыпаться на части, любой его шаг мог оказаться последним. Он медленно отступал по подземным коридорам, каждый шаг сопровождался тяжелым дыханием и ощущением пульсирующей боли в боку. Кровь проникала сквозь перевязку, создавая мерзкий клейкий след на его военных сапогах. Звуки боя гремели в ушах, как мрачный симфонический концерт, наполняя сердце Ножа неописуемым ужасом. Подняв глаза, Нож заметил свет, проникающий из конца коридора. Он приготовился к новой волне сражения, пригнувшись над своим ружьем и сжимая зубы от боли. Но когда он вышел в большой зал, его надежды на выживание рассеялось словно дым. Вокруг воцарился хаос – обломки бетонных стен, разломанные металлические конструкции, осколки стекла. Нетвердыми шагами Нож направился к центру зала, огибая тела своих товарищей. Они лежали как безжизненные куклы, лица многих он узнавал, их глаза глядели в никуда. Он остановился, опустившись на колени, руки дрожали, когда он наклонился, чтобы прикрыть их взоры. — Спите, братья. — Прорычал он, голос его струился сквозь боль и обрывки слез. — Ибо вы дали свои жизни в это проклятое бессмысленное сражение, вы не останетесь забытыми. Я поклянусь, что ваша жертва не пропадет зря. Нож отвернулся, чтобы не видеть больше этой картины ужаса, внутри начинала закипать решимость. Он был зол, его сердце начало биться сильнее, наполняя его тело страстным желанием возмездия. Нож встал на ноги, глядя на высокий свод зала. Надменный шейх, Ярослейв, и его проклятые псы... они заплатят. Внезапно из мыслей его выбил топор множества сапог. Нож прижался к обломкам, напряженно вслушиваясь в звуки, наполняющие подземные катакомбы. Топот сапогов становился все громче и приближался. Он теснее прижался к полу, и начал потихоньку молиться. И вот, наконец, из дальнего прохода на стенах зала начали мигать искры света, отражаясь от металлических доспехов. Подкрепление! Нож чувствовал, как напряжение его тела начинало расслабляться, и надежда затмевала решимость. Он высунулся из-за обломков, чтобы лучше рассмотреть воинов из своего личного войска. Это были клановые бойцы, изможденные, но сильные и решительные. Все ещё представляя из себя угрозу. Топот шагов, и лязганье оружия разносилось по залу, словно призыв к последнему решающему сражению. Нож почувствовал, как надежда вернулась к его сердцу. Но, он не знал почему, просто по наитию решил не торопиться с действиями. Послушав свою интуиция, он решил повременить с тем чтобы выдать себя. Подкрепление было еще не развернуто, когда внезапно из противоположной стороны зала раздались выстрелы из тяжелых винтовок. Пули свистели в воздухе, оставляя за собой дымящиеся следы. Хаос и паника овладели местом, клановые бойцы растерянно разбегались, сбиваясь в кучи, пытаясь защититься от вражеского огня. Нож ощутил, как адреналин исступленно заливается в его кровь, возвращая его к животным инстинктам выживания. Он рывком ухватился за свое ружье, позабыв о любом расчете, и хотел было броситься вперед к месту боя. Его дыхание звучало громко, и неровно в его собственных ушах. Ножу казалось, что время замедлялось, становясь тяжелым и зыбким. Силы были неравны, враги окружали их со всех сторон. Но братья по оружию не собирались сдаваться. Нож, в страхе лежал за обломками, и просто наблюдал за хаосом боя, ощущал тяжесть каждой утраченной жизни братьев по оружию. Он видел, как их отвага и упорство не оставляли надежды на успех, но сталкивались с очевидным превосходством врага. Моменты, наполненные паникой и отчаянием, словно медленно протекали перед его глазами. Видя, как его товарищи сражались до последнего вздоха, Нож чувствовал бурлящее внутри безумие, искру возмездия, готовую вспыхнуть внутри него. Какие-то изломанные останки мебели и обломки вдалеке летели мимо него, встречаясь со страшным хаосом представления в бою. Он видел, как его товарищи падали один за другим, сражаясь до последнего. Как решимость его товарищей преображалась в бессмысленную борьбу, Нож чувствовал, что что-то глубоко внутри него разрыло хищную ярость и жажду мести. Через шумный хлопки винтовок, и еще какого-то оружия. Нож не был искушён в знаниях о оружии. А общем, звучали выстрелы, заставляя тела раскалываться и разрываться под ударами крупнокалиберных болтов. Вслед за грохотом разрывов, тела соклановцев начали разлетаться на части, красные куски мяса, и белые обломки костей взлетали в воздухе, создавая кровавый пейзаж. Запах свежей плоти, крови смешивались с запахом пороха и дыма, в сбиваясь вместе в тошнотворный смрад. Учитывая что пространство было замкнутым, амбре смерти быстро доползло до Ножа. Командиров которые пытались воодушевить воинов, и привести их к порядку, привести под зелёные знамёна, ждала незавидная участь. Нож видел, как у одного из них, самого горластого, и отчаянного, буквально взорвалась голова. Через секунду, и все остальное туловище было разорвано в клочья. С каждой минутой соклановцев становилось все меньше, и меньше. Отряд отбивался как мог, проявляя чудовищное упорство. Однако, несмотря на всю их силу воли, пули и гранаты были немы к их усилиям. Они пытались броситься вперёд, но каждый раз отбрасывались назад шквальным огнем. Темное, душное пространство наполнили крики. Со стороны противника неожиданно раздались хлопки, к потолку поднялось много дыма, позиции сразу же окутались дымом, видимость ухудшилась в разы, огонь по вторженцам стал более беспорядочным. Со стороны противника напротив, выстрелы были более прицельные. Несколько человек развалились на части, примитивные бронежилеты мало спасали в такой ситуации. Даже те кто огрызался из-за укрытия, тоже были не совсем защищены. В следующие несколько минут, Нож видел, как залпы из вражеских винтовок пробивали бетонные перекрытия, превращая в фарш тех кто за ними прятался. Неожиданно по позициям защитников прошлась струя пламени, видимо противник приблизился достаточно близко, чтобы начать применять огнемёты. Несколько клановых воинов охваченных пламенем побежали прочь, впрочем, это их не спасло. Огненная смесь не отлипала от одежды, и редких голых участков кожи, с каждой секундой все сильнее въедаясь внутрь плоти, и разъедая ее насквозь. Люди царапали кожу ногтями, пытаясь оторвать липкую горючую смесь. С позиций легионеров посыпался свинцовый дождь, который смел горящих людей, брутально разрывая тела. Из тумана внезапно вырвались несколько десятков рослых фигур, закованные в толстые доспехи, они сжимали в латных перчатках тяжёлые винтовки, и ружбайки. Гиганты шли стремительно – одновременно точно, и аккуратно отстреливая нижегородцев. С противоположных позиций раздались крики редких командиров, и под сотню стволов внезапно ударили по надвигающемуся врагу. Огонь был беспорядочный, и далек от идеала, тем не менее, на броне зажигались, и утихали искры от столкновения с сотнями свинцовых конвертов. В ответ легионеры не сбавляя темпа продолжали идти вперёд, отстреливая всех кто высунулся, тех кто в надежде принялся стрелять по ним. Нож перевел взгляд за спины легионеров, по началу он не заметил, но все это время за спинами бронированных супервоинов шли предатели из числа бывших нижегородцев. Клановые воины, дрогнули, часть людей начали разбегаться. Матюгнувшись Нож попятился назад, все складывалось хуже некуда. Очевидно что врага они точно не сдержат, под землёй осталось несколько сотен воинов. Нож еле сдерживал крик, внутри у него все кипело, но поделать он ничего не мог. Тем временем, пока Нож медленно откатывался назад, и уползал подальше от боя, само противостояние все сильнее разгоралось, особенно легионеры усилили обстрел по позициям нижегородцев. Взрывы начали сметать магометан, и один из взрывов раздался слишком близко от Ножа. Взрывная волна подняла строительный мусор, обломки накрыли его ноги, от резкой боли Нож громко застонал, запоздало укоряя себя за то что он не сдержался. Сознание начало теряться урывками. Жизнь резко преобразилось в подобие причудливого слайд шоу. Из-за этого Нож, будучи более менее опытным воином, подпустил к себе предателей, которых привлёк его крик. Последнее что видел Нож, перед тем как снова отключится, это приклад чужой винтовки. *** Нож медленно приходил в себя, в голове все еще царил опьяняющий туман, который медленно рассеивался в его сознании. С трудом он старался раскрыть глаза, пытаясь осознать окружающую обстановку и влияние, которое она оказывала на его разум. Серые фрагменты улиц, испуганные лица прохожих, и самое главное зловещий шепот в его голове снова начал пробиваться сквозь завесу забвения. Сознание продолжало все время теряться. Через несколько мгновений его привели к другим пленникам, его братьям по оружию, которые казались изможденными и израненными. В это же время голос в его голове совершенно неожиданно начал слабеть, странным образом, рядом с единоверцами было легче сопротивляться сущности. Нож лежал на мокрой земле, его тело, и голову пронзала острая боль, сломанные кости, и рваные раны напоминали непрерывно напоминали, о себе. Вокруг стояли воины матери шейха, внимательно наблюдая за Ножом, и такими же несчастными пленными. Рядом с ними стояли рослые солдаты-легионеры, вооруженные грозными винтовками, готовые в любую применить его. В стороне стояли испуганные горожане. Женщины, дети и старики были стянуты со всего города, и их число продолжало расти. Нож посмотрел на родные стены, он не знал что на долгое время он не сможет их увидеть.