Здесь обитают драконы

      На несколько мгновений Яна так и застыла в той же позе и с тем же выражением лица, нервно скомкав в руках испачканную салфетку. В какой-то момент она почувствовала себя огромным динозавром, которого укусили за хвост: прошла, казалось, целая вечность, прежде, чем нервный сигнал от рецепторов достиг ее мозга.       — Извините, что?.. — неловко и несколько истерично улыбнувшись, спросила она с отчаянной надеждой, что просто что-то неправильно поняла. Может, она ослышалась? Может, Торин оговорился?..       Гном вздохнул, как-то странно на нее посмотрев. Его лицо оставалось убийственно-серьезным. Несколько долгих, очень долгих секунд не происходило ничего, а потом вдруг ситуация окончательно вышла из-под контроля.       Торин медленно, с театральной церемониальностью опустился на одно колено и, чуть наклонив голову, твердо и уверенно проговорил:       — Леди Йанна, Ведьма из Дэйла. Я, Торин, сын Трайна, внук Трора, Король-под-Горой, официально прошу твоей руки.       Да. Он действительно это сказал… И даже сделал, так что теперь в однозначности его намерений могла бы усомниться только очень тугодумная леди.       И… как на это реагировать? Яна в этот момент не могла понять, чего ей хочется больше — рассмеяться ему в лицо, наорать на него или убежать в ужасе. Чувствовала она себя откровенно по-идиотски.       — Вам не кажется, что мы… эээ… не подходим друг другу?.. — осторожно и очень-очень вежливо спросила она.       — Не кажется, — твердо ответил Торин, даже не пошевелившись. — Я тщательно обдумал и взвесил это решение. Я уверен в нем.       Яна готова была завыть в голос, и ей понадобилась почти вся ее воля, чтобы сдержаться. Вместо этого она почти механически растянула губы в неискренней дежурной улыбке, пряча за ней, как за щитом, охватившую ее панику.       Обдумал?.. Уверен?.. Да как ему вообще это в голову пришло?! И… как давно?..       Перед глазами вспышками замелькали картинки-воспоминания. Каждое сказанное слово, каждый брошенный взгляд, каждая его снисходительная улыбка… Арфа эта дурацкая… Он что, все это время как бы… флиртовал?..       Да… и нет. Скорее, прощупывал почву…       Торин, определенно, не был влюблен. В этом Яна не сомневалась ни секунды — может, стояние на коленях и выглядело красиво и эффектно, прямо как в наивных девичьих мечтах, но было таким же фальшивым, как и ее собственная натянутая улыбка. Во взгляде этих синих глаз не было ни капли любви или даже вожделения — лишь терпеливое, вежливое ожидание.       Это все — лишь игра. Церемония. Необходимый ритуал…       Да даже если бы он вдруг по какой-то причине сошел с ума и воспылал к ней страстью — было бы только хуже. Она видела Торина холодным и расчетливым. Видела и увлеченным, даже одержимым чем-то. И, честно сказать, оба варианта ее пугали…       Молчание снова затянулось, стало неловким, и неловкость эта вот-вот грозила перерасти в неприятное напряжение. Кровь стучала у Яны в ушах, словно собственный пульс отсчитывал секунды — и с каждой прошедшей ощущение неотвратимости скорой грозы усиливалась. Это ведь, в общем-то, было не предложение. Он ничего не предлагал — он требовал то, что принадлежало ему, точно так же, как требовал отдать Аркенстон.       И точно так же у Яны не было вариантов…       Если она так и будет молчать, в конце концов терпение Торина иссякнет, и он снова напомнит о ее долге. И тогда уже точно не будет дороги назад. А пока…       Пока, кажется, еще был шанс выкрутиться.       Яна медленно вдохнула и выдохнула. Моргнула, мысленно запирая свой страх на замочек в самом дальнем уголке сознания. Стерла с лица мину пластикового болванчика. И взглянула ему в глаза.       — Вы… ошиблись, — сказала она, тщательно подбирая слова — разумные, логичные. И изо всех сил старалась сама в них поверить. — Вы ведь все-таки король и не можете позволить себе жениться на простолюдинке, и, тем более, на такой, как я. Я ведь даже не гномка. Вам куда больше подойдет юная и прекрасная леди благородных кровей, чей статус будет соответствовать вашему…       — Мне не нужна племенная кобыла, — не задумываясь ни секунды, так же безапелляционно возразил Торин. — Мне нужна ты. Та, у которой достаточно храбрости и ума, чтобы спорить со мной. И та, на чью волю и преданность клятвам я всегда смогу положиться. Ты упряма, но не безрассудна. Ты умеешь добиваться желаемого, несмотря ни на какие препятствия, стоящие на твоем пути. Именно такую женщину я хочу видеть за своим плечом.       Вот теперь в его голосе появилась страсть, но только совсем не та, которую мужчина испытывает к женщине. Скорее уж страсть коллекционера, жаждущего получить очередную драгоценность в свою чертову сокровищницу.       Желание обладать.       — Вы говорите так, словно предлагаете не брак, а должность, — не выдержав такого цинизма, нервно проговорила Яна.       — Так и есть, — негромко согласился гном. — Ты ведь станешь королевой, когда выйдешь замуж за короля.       Яна замотала головой, пытаясь как-то по тактичнее сформулировать, что она не соответствует требованиям к данной вакансии. Черт возьми, да это уже даже не смешно. Не могут же тут брать в королевы вообще кого попало! Она же даже читать на местном языке не умеет, не говоря уж о необходимом воспитании!.. Там же должна быть куча правил и ограничений, о которых она не имеет ни малейшего понятия…       А еще королева вроде как должна родить наследника. Притом, желательно, от короля…       От этой мысли Яну бросило в жар. Она в ужасе уставилась на Торина, попытавшись представить себе… процесс и у нее, к сожалению, получилось. И тут она поняла, что не сможет этого сделать даже под страхом смерти.       Нет. Нет, нет, нет…       Она решительно сжала губы, собираясь ответить отказом. Черт с ней, с клятвой. Пусть просит чего угодно еще. Пусть заклеймит предательницей и обманщицей. Пусть вообще засунет себе эту свою многоходовочку куда подальше и поглубже, раз такой умный!       Короткую паузу вдруг прервал шелест отодвигаемой занавеси. Торин и Яна одновременно повернули головы ко входу. Он — с раздражением, она — с надеждой на спасение.       — Извините, что так долго, госпожа, я… — пролепетала Сигритт, бочком протискиваясь в операционную и одновременно пытаясь снять с ручки ведра прицепившейся к ободу край занавеси.       Яна совсем о ней забыла. Торин, кажется, в принципе не ожидал, что кто-то может нарушить приватность их разговора. Оба были настолько удивлены появлением третьего лица, что даже не посмели пошевелиться, и, синхронно затаив дыхание, внимательно наблюдали за операцией по освобождению ведра.       Но тут Сигритт подняла голову и умолкла на полуслове, увидев, наконец, что происходит.       Торин все еще стоял на коленях. Яна поймала себя на том, что, пытаясь отодвинуться как можно дальше от его протянутой руки, вжалась спиной в кухонный шкаф.       Немая сцена получилась почти по-гоголевски выразительной.       — Госпожа?.. — одурело вытаращив глаза, пискнула несчастная Сигритт, явно впечатлившись этой картиной.       Ее тихий голос словно разрушил чары.       — Выйди! — тут же рявкнул Торин.       — Не уходи! — одновременно с ним в отчаянии воскликнула Яна.       Сигритт перевела испуганный взгляд с одного на другую, на всякий случай отгородившись от обоих выставленным перед грудью ведром. Черт его знает, какие мысли в этот момент пронеслись у нее в голове, но через миг девушка хихикнула, глуповато улыбнулась и так шустро скрылась за занавесью, что Яна не успела даже открыть рта, чтобы ее остановить.       И они снова остались одни.       Торин медленно и неловко поднялся с колен, нервно поправил полу куртки. Яна, опомнившись, отступила от шкафа, зачем-то пригладив волосы, хотя из-под косынки не выбилось ни волоска. В комнате неромантично пахло козлятиной.       — Я могу понять твои колебания, — проговорил Торин, снова подняв глаза на медика. — Но вынужден напомнить, что ты дала мне слово. Твой ответ — просто формальность.       Яна задумчиво хмыкнула. Любопытно, зачем тогда ему так нужен ее ответ, если все уже решено?       — Я… должна подумать, — пробормотала она, хватаясь за эту банальную отговорку, как за последнюю соломинку.       — Тут не о чем думать, ведьма, — Торин снова улыбнулся — холодно и надменно. — Многие бы сейчас мечтали оказаться на твоем месте.       Сдержанный протест достиг точки кипения. Отчаяние переполнило край метафорической чаши. Проще говоря, нервы у Яны все-таки сдали.       — Но же не могу вот просто так взять да и выйти за вас замуж! — воскликнула она, с досадой отмечая плаксивые нотки в собственном голосе. — Что за нелепица?.. Мы едва знакомы.       — Так часто бывает в случае браков королей, — кивнул Торин. — Но я считаю, что знаю о тебе достаточно, чтобы назвать своей женой. А ты не можешь отказаться.       Яна почувствовала, что в груди поднимается волна паники. Она судорожно соображала, пытаясь выдать еще какой-нибудь разумный аргумент, но никак не могла вытащить даже самого очевидного из путаницы мыслей. К тому же любое ее возражение Торин отбивал с поразительной легкостью и железным спокойствием, так что вряд ли рациональные доводы могли бы его разубедить.       …но это, в принципе, и не требовалось.       Эта мысль как-то быстро привела ее в чувства, как вылитое на голову ведро воды. Как озарение, ниспосланное свыше. Е      й ведь и не надо было отказываться или пытаться его отговаривать. По крайней мере, прямо сейчас. Ведь через пару недель вернется Палландо — и, если повезет, отправит ее домой. Ну, рано или поздно отправит. Все, что от нее требуется — заставить Торина подождать. Тянуть время. А это уже вполне в ее силах. По крайней мере, Яна искренне на это надеялась.       К тому же, играть в слова можно и вдвоем, не так ли?..       Яна уверенно приосанилась и заговорила, чеканя каждое слово:       — «Не могу отказаться» не значит «обязана согласиться». Я не могу сказать «нет», но имею право не говорить «да», пока не сочту нужным.       Торину потребовалось почти полминуты, чтобы это переварить. Сперва на его лице вроде бы проступило некое нецарственное изумление, но, увы, овладел собой он на удивление быстро.       — Сочтешь нужным? — мрачно переспросил он.       Медик с достоинством качнула головой.       — Я сказала, что мне надо подумать, — промолвила она, подражая его холодному светскому тону. — Я не отвергаю ваше предложение, но и не принимаю его. Мне нужно время.       Гном поджал губы и прищурился, отчего Яна невольно насторожилась. Она была знакома с этим его выражением лица и обычно ничего хорошего оно не предвещало, но сейчас гном каким-то образом сдержался.       — И как много времени тебе нужно? — мягко спросил он, хотя по его напряженному голосу было ясно, что он едва сдержался, чтобы это не прорычать.       — Я не знаю, — честно ответила Яна. Не то чтобы ей хотелось испытывать его терпение, но называть конкретный срок казалось неразумным. С него же станется явиться в указанный день и потребовать «должок», только на сей раз уже не будет места для маневра…       Синие глаза полыхнули ледяным огнем, но Торин промолчал. Один бог знал, чего ему это стоило.       — Хорошо, — проговорил он тихо, чуть склонив голову, но не сводя взглядя с лица медика. — Ты можешь не принимать мое предложение прямо сейчас. Но учти, что я не люблю ждать слишком долго.       Едва замолчав, он коротко поклонился ей и, повернувшись спиной и не оглядываясь, вышел из операционной, раздраженно отдернув занавесь.       Яна глубоко и медленно выдохнула, закрыв глаза. Чувствовала себя так, словно только что сдала какой-то очень сложный экзамен у самого строгого преподавателя — главное, что в зачетке что-то стоит, а что именно, после такой экзекуции уже и не важно…       И ей, как после экзамена, невероятно захотелось напиться. ***       Операционную они вместе с Сигритт, конечно, отмыли, но запах козлины все еще ненавязчиво витал в воздухе, просочившись даже в общую палату. Яна долго терпела, но в конце концов велела проветрить зал, решив, что ради избавления от этого специфического аромата теплом натопленных комнат можно единократно пожертвовать. Правда, это все равно не помогло.       Вечером «бригада» традиционно собралась в уголке под лестницей — у камина, у всех на виду, они больше не сидели. Впрочем, когда этот закуток более-менее обжили, он оказался даже уютнее полутемного зала. Этакая маленькая тайная пещерка, где можно уединиться, расслабиться и обсудить события минувшего дня за чашкой травяного чая. Говорили о пациентах, о том, что сделано и что предстоит сделать, обсуждали увиденное на рынке, последние новости и слухи и, конечно, болтали о всякой ерунде.       Яна уже допила первую кружку чая и задумывалась, не заварить ли еще, когда Аарна вдруг хитро улыбнулась и спросила:       — Так, значит, это правда? Он, значит, предложил вам пойти за него замуж?       Рука предательски дрогнула, кипяток из потертого походного чайника плеснул на расстеленное на полу одеяло.       Яна изумленно уставилась на знахарку, но не выдержала ее жадного взгляда. И медленно повернувшись к Сигритт, вздохнула, досадливо и с укором покачав головой.       — Ты все им рассказала…       Это не было вопросом. Не было и обвинением — злиться на девушку в данных обстоятельствах было совершенно ни к чему. Тем не менее, негодование снова обожгло разум, но направлено оно было совсем на другого человека. Точнее, гнома…       — Извините… Я не знала, что нельзя, — Сигритт покраснела так, что это стало заметно даже в сумрачном свете от старой лампадки.       — Но ведь это же добрая весть! — снова заговорила Аарна.       — Мы так за вас рады! — добавила Сигритт, снова подняв глаза. Щеки ее все еще пылали румянцем, но в глазах плясали радостные огоньки, из-за чего казалось, будто ее лицо светится. Один лишь Мелл, услышав это, нахмурился, заметно помрачнев.       Яна вздохнула, закатив глаза. Ну что ты будешь с ними делать?.. они-то, похоже, искренне верят, что любое предложение руки и сердца должно однозначно приводить женщину в восторг. Тем более, если исходит оно от такого видного жениха. Возможно, они даже по-своему правы — в этом мире для простолюдинки нет счастья бОльшего, чем выйти замуж за короля. Но, как говориться, есть нюанс…       Интересно, если бы предложение Яне сделал не Торин, а какой угодно другой, без монарших кровей, гном, они бы так же радовались? Впрочем, неважно.       — Сигритт, я не собираюсь выходить за него замуж, — устало проговорила Яна.       — Почему? — искренне удивилась девушка.       — А ты бы вышла?..       Сигритт задумалась, наморщив лоб. Ага, выходит, не так уж и непоколебимы эти матримониальные стереотипы…       — Леди Йанна права, — по привычке дождавшись паузы в разговоре, вмешался Мелл. — Брачный союз, заключенный без любви, несет не радость, а лишь печаль и страдания. Торин выбрал достойную кандидатку, но мотивы его весьма… прагматичны.       — Что значит — прагматичны? — не переставая хмуриться, спросила Сигритт.       — Значит, что это политический брак, — объяснила Яна. — Как военный союз, только с кольцами и белым платьем. Только понятия не имею, что ему от меня нужно.       — Ему прежде всего нужен наследник, — сказал Мелл.       Яна невесело рассмеялась.       — Тогда ему действительно нужна леди помоложе. Да и вообще, разве у людей и гномов могут быть дети?       Эльф задумался на пару мгновений и неопределенно пожал плечами.       — Не уверен, что кто-то это проверял.       Яна мрачно представила себе, как мог бы выглядеть подобный прецедент и невольно согласилась с эльфом. У гномов и людей явно разные понятия о красоте. Говорят, что для того, чтобы гномья женщина была признана прекрасной, у нее обязательно должна расти борода, притом не меньше, чем у мужчин… Да и, как это ни банально, есть еще и разница в росте, которая сильно вряд ли делает представителей разных рас привлекательными друг для друга. Хотя встречаются же всякие извращенцы. Вроде Торина, ха! Хотя так уж вышло, что с Яной они примерно одного роста…       — Бррр… — Яна мотнула головой. — Даже думать не хочу о таких экспериментах.       Но, тем не менее, подумала. Мысли как-то сами соскользнули к странным, пугающим фантазиям о том, как они могли бы «проверить»…       …Сильные руки, нежно скользящие по обнаженной спине. Тяжелое, жаркое дыхание на шее, торопливые и жадные поцелуи. Нетерпеливые ласки и сбивчивый шепот, кольцо объятий, в которых невольно чувствуешь себя маленькой и хрупкой…       Яна зажмурилась, пытаясь остановить разыгравшееся воображение. У нее тут же закружилась голова. Как потенциальный спутник жизни Торин был прямо-таки обвешан красными флажками, но но Яна нехотя признала, что ее к нему странным образом… влечет.       Вот ведь зараза!..       Впрочем, ничего удивительного. У нее очень давно никого не было. А Торин… ну, в нем что-то есть. Этакая эталонная мужественность, неволько влекущая к себе. Нечто, минующее неокортекс и лимбическую систему, обращающееся напрямую к глубинному рептильному мозгу, в котором дремлют жалкие остатки древних инстинктов . А еще он весьма недурен собой для гнома…       Нет!..       Просто — нет. Мозги даны женщине, чтобы думать, а не генерировать всякие глупости под действием гормонов. Не хватало еще влюбиться в очередного… козла. Такие истории хороши только в дамских романах, в жизни, увы, счастливый финал при такой завязке крайне сомнителен. В чем Яна однажды уже смогла убедиться лично.       — Думаю, стоит закрыть эту тему, — пробормотала она, с сожалением глядя на чайник. Сейчас еще одна чашка чая не помешала бы, но руки тряслись так, что взяться за емкость с горячей водой она не рискнула.       Нет… Нет, нет и еще раз нет.       Она уже и так слишком глубоко застряла в этом мире. И сейчас как никогда была согласна с Палландо. ***       На следующий день Торин покинул госпиталь, благополучно выписавшись.       Не случилось никаких трогательных прощаний или пафосных речей, только короткий, почти формальный обмен благодарностями и пожеланиями. Все действующие лица старательно делали вид, будто вчерашнего разговора никогда и не было.       Яна с тревогой наблюдала, как гномий король лихо запрыгивает в навьюченное на злющего черного козла седло, игнорируя как стремена, так и страхующего его Двалина. Почетный эскорт — пятеро пеших воинов в глухих стальных доспехах — ждал чуть поодаль, на площади. Более, чем скромная компания по меркам гномов, как шепнул Мелл.       Подобрав вожжи, Торин оглянулся через плечо, напоследок улыбнувшись медику, и вся процессия медленно и торжественно двинулась в путь.       А вечером пришли Бофур, Оин и Глоин, и забрали оставшиеся после него вещи. Гобелены, правда оставили. Как и кресло.       «Королевская» плата, впрочем, опустела ненадолго — на следующее же утро Яна перевела туда нескольких пациентов, выставив уже нормальный дежурный пост. Было чертовски непривычно, но скучать по предыдущему обитателю этой комнаты она не собиралась.       А еще через два дня гномы Железных Холмов засобирались домой. Часть из них все же осталась в Эреборе, но сам Даин вместе с основной частью своего войска уехал. Естественно, он по традиции зашел попрощаться. Разговор получился странным.       — Что ж, ведьма… Ты проделала славную работу, вернув нам нашего короля, — сказал гном, ухмыльнувшись, и хитро прищурил глаза. — Хоть и немного хромого.       — Это пройдет, — заверила Яна, протягивая ему только что заваренный чай. — Через пару месяцев костная мозоль рассосется и Торин сможет снова ходить нормально.       Даин явно предпочел бы что-то покрепче травяного настоя, но отказываться не стал. В его огромных руках глиняная чашечка смотрелась несколько дико.       — Хорошо. Хорошо… — сказал он, поднеся ее к губам, но почему-то вдруг передумал пить. Улыбка исчезла с его лица, рыжие брови нахмурились. — Знаешь… он стал странным.       — Странным? — переспросила Яна, присаживаясь на пол рядом гномом.       Она вдруг поняла, что Даин не в курсе этой истории с предложением. Торин ему ничего не сказал. И, пожалуй, она на его месте тоже промолчала бы. Она успела достаточно хорошо изучить гномов, чтобы понять, насколько они закрыты. Даже не просто закрыты, я прямо-таки ксенофобны. И сама мысль о том, что их король вздумал жениться на женщине иной расы должна казаться им… несколько безумной, мягко говоря. Любопытно только, как Торин при таких вводных вообще собирался все это провернуть, не встретив сопротивления. Решил венчаться тайно? Или оповестить подданных в последний момент?..       В общем, разумнее тоже об этом особо не распространяться. Яна подозревала, что скоро все и так станет известно. Может, Аарна на радостях и по незнанию уже успела поделиться этой сенсационной новостью в местной фонтанной соцсети, и завтра по городу поползут самые невероятные слухи. Опровергать их будет бессмысленно, но и подтверждать не стоит.       — Уж точно — другим, — задумчиво ответил Даин. — Мы-то всю неделю готовились его встречать — да так встречать, чтоб потом вспомнить не было стыдно. Думали, что проведем коронацию, а потом закатим пир, как и положено, чтоб все по чести. Прежний Торин это дело любил… А он просто забрал корону и ушел в свои покои. Сказал, что утомился с пути, да только потом всю ночь бренчал на своей арфе.       — Он был пьян?       — К сожалению, нет.       Яна удивленно хмыкнула. Ну, это скорее похоже на Торина — по крайней мере, на того, которого знала она. Выходит, раньше было иначе?..       Он ведь сам сказал, что не желает церемоний. И даже объяснил, почему.       — Он многое пережил, потерял племянников и сам едва не погиб, — проговорила Яна, пытаясь в точности припомнить слова гномьего короля. — Возможно, ему нужно время, чтобы придти в себя.       Сказав это, она и сама задумалась. Она ведь была единственной женщиной, с которой Торин общался после того, как пришел в себя. Вдруг его предложение — это некий акт отчаяния?.. Паническая попытка наверстать то, что прежде Торин по той или иной причине упустил. Цветы сильнее всего пахнут перед грозой, а жизнь начинает казаться особенно яркой на пороге смерти, даже если оной удалось чудом избежать. Может, дело как раз в этом чуде, и Торин уверен, что в следующий раз ему может и не повезти. Вот он и решил взять в жены буквально первую встречную, даже особо и не разбираясь, подходит она на эту роль или нет?..       — Хорошо, если так, — кивнул Даин, поставив чашку с нетронутым чаем на пол. — А то я уж начинаю думать, что Таркун был прав и драконье проклятье все-таки свело его с ума…       Медик невесело усмехнулась.       — Порой можно сойти с ума и безо всяких проклятий, — заметила она.       Даин пожал плечами, но все же немного приободрился.       — Что ж. В любом случае, спасибо тебе, госпожа Йанна, — сказал он, все-таки снова взяв чай и шутливо отсалютовав ей кружкой, словно поднимал тост в ее честь. — Даже жаль, что мы расстаемся.       Медик кивнула, нехотя признав, что ей тоже жаль. Несмотря на крутой нрав и свирепый вид рыжего гнома, ей все-таки будет его не хватать.       — Я слышала, что Эребор и Железные Холмы разделяет всего день пути, — улыбнулась она, не зная, кого пытается этим утешить. Черт его знает почему, но прощаться с Даином было действительно очень грустно.       — Так и есть. Но дело-то не в расстоянии, — проговорил гном.       Они поговорили еще немного о какой-то ерунде, а, когда кружки опустели, попрощались, пожав друг другу руки. Когда Даин ушел, Яна долго стояла на крыльце, вглядываясь в проглотившую его темноту, позабыв о морозе.       Да. Он прав. Дело не в расстоянии.       Дейл и Эребор разделяет чуть меньше мили. Но на самом деле они невероятно далеко друг от друга.       Возможно, настолько далеко, что, однажды добравшись до Одинокой Горы, уже невозможно вернуться назад.