Друг, который не умрёт. Напоминание о забытом

      Когда-то давно (или совсем недавно) Эллен Рипли пришлось взрастить в себе отчаянную смелость, и лишь поэтому она не сгинула до сих пор. А теперь сделалась неспособной даже на самую малость. Наверное, это наконец-то случилось: она совсем — начисто! — потеряла надежду. Трепыхаться было бессмысленно, и это чувство будто колом пронзило её, приковав к месту. Ей стало страшно, и впервые — до паралича.       А Ньют… Ньют в какой-то момент вырвалась из её рук и в один миг оказалась рядом с андроидом, схватила его многострадальную голову, едва не выдернув кабель. Она перевернула Бишопа лицом к себе и в ужасе, первобытном и всепоглощающем, уставилась на него.       Он казался мёртвым, и лишь булькающие звуки внутри, где-то в области горла, ещё можно было принять за проблеск искусственной жизни. Наверное, если б он мог, то кричал бы. Это видно было по глазам — широко раскрытым навстречу неизбежности и полным неописуемой боли, такой, что невыносимо захотелось насильно закрыть их.       Долго ли это длилось (минуту, пять, десять?), но кусок горячей искусственной плоти в руках девочки неожиданно замер. Как-то по-особому, ясно давая понять, что теперь уже насовсем.       — Бишоп, ты обещал… — проговорила Ньют дрогнувшим голосом и слегка встряхнула голову синтета. В горле его булькнуло ещё отвратительней. Нужно было немедленно встать и увести дочь подальше от этих жалких останков плоти вперемешку с полимерами, но не выходило ни пошевелиться, ни подать голос. А Ньют всё трясла и трясла несчастную взлохмаченную голову Бишопа и сама при этом как будто сходила с ума: — Ты обещал не умирать! Ты обещал! Обещал!       — Ньют… — Рипли попыталась продолжить, но только вновь захлебнулась слезами бессилия.       — Ты обещал, Бишоп, ты…       Договорить ей не дал поток протухшей серой жидкости, который вдруг хлынул изо рта синтета — на панель пульта управления, на дрожащие руки Ньют и, в конце концов, на всё то, что ещё не до конца умерло в ней.       — Нет! Ты обещал! НЕНАВИЖУ! — закричала Ньют и с пугающим, беспощадно-жестоким выражением на милом детском лице рванула голову Бишопа вверх, «с мясом» выдернула из неё конец кабеля и что было мо́чи швырнула об пол.

***

      Рипли продолжала стоять истуканом, задыхаясь от ужаса. Казалось, ещё более убийственного, чем когда-либо ранее. Благополучно перенеся столько боли от потерь и безысходности, одержав столько побед над смертью в виде зубасто-кислотных тварей, она и подумать не могла, что в конце концов станет беспомощно рыдать над гибелью андроида и жестокостью маленькой девочки.       Та стояла по-прежнему злая и готовая мстить дальше, на полу возле её ног валялась в луже серой вонючей жидкости неподвижная голова синтета, а из динамиков рубки раздавался стандартный для всех космических кораблей безжизненно-резкий женский голос:       — Внешние щиты деактивированы, люк стыковочного шлюза номер три открыт.       Рипли понимала, что жить им всем осталось считанные минуты, а потому всё, абсолютно всё должно отойти на второй план. Всё, кроме последних объятий, но с языка сами собой сорвались моляще-жалобные слова:       — Что ты делаешь, Ньют? Господи-боже, что ты делаешь? Ведь он же совсем как мы…       Речь её оборвалась, слёзы задушили окончательно.       Корабль уже не вибрировал, зато, пока ещё вдалеке, за множеством переборок, раздались первые звуки неравного, заранее проигранного боя. Рипли подняла глаза на Ньют, всё так же стоявшую в нескольких шагах от неё, и сердце женщины защемило как никогда.       — Прости меня, Бишоп. — Голос девочки, столь яростный какую-то минуту назад, теперь напоминал писк потерявшегося котёнка, а взгляд забегал по пространству, будто в поисках чего-то или кого-то. — Прости меня, пожалуйста… Я… Я-а-а… Я-а-а чудовище-е-е…       Ньют упала на колени, схватила с пола голову Бишопа, прижала её к груди и горько, как только могут дети, заплакала. Рипли, не в силах смотреть на страдания несчастного ребёнка, смогла, наконец, подползти к девочке и обнять её.       — Не плачь, моя маленькая, — просила она, сама как дитя заливаясь слезами. — Ты моя самая любимая, самая хорошая, моя доченька…       — Ма-ма, — простонала Ньют в её плечо, а в проёме входного люка уже появилась крепкая мужская фигура в броне и с оружием, направленным Рипли в лицо.       Эллен успела лишь ещё крепче обнять девочку. До того, как раздался щелчок выстрела.

***

      Хикс привык в нужный момент выкидывать из головы всё лишнее, что может пошатнуть веру в себя и лишить мотивации. Сейчас он просто собирал необходимое: мины-электрошокеры, малокалиберную винтовку, нож…       Наверное, глупо было надеяться на то, что положение можно спасти, проще было бы разнести тут всё к чёртовой матери, однако Дуэйн не спешил с этим, вооружаясь легко, — тем, что не повредит целостности корабля.       Он едва успел закончить сборы, как услышал оповещение бортового ИИ об отключении внешних щитов и активации третьего стыковочного шлюза.       — Отмучился старина, — с сожалением пробормотал себе под нос морпех, но многолетняя привычка сожалеть о потерях после боя, а не перед ним взяла верх, и Хикс поспешил в сторону третьего стыковочного шлюза, чтоб как можно «гостеприимнее» встретить ребят с «Флориды».       Были они в чём-то виноваты перед ним или нет? Наверное, нет, ведь он и сам когда-то исполнял всё, что приказывали, называя это служением народу. Однако и тут Хиксу пришлось выбросить из головы явно лишнюю сейчас философию. Он на одной стороне баррикад, а они на другой. За его спиной — «девочки», два существа, которых он успел полюбить и зачислить в категорию своей семьи. Он не вправе был отступать. Мог, конечно, пойти к ним и, не оказывая убийцам сопротивления, провести с Рипли и Ньют последние минуты жизни, но непокорный дух бойца противился этому. Нет, он будет защищать. До последнего.       Хикс быстро расставил в нужных местах всё своё диверсионное оборудование, запустил в разных местах парочку роботов-поломоек, чтобы сбить врага с толку, а сам притаился за одной из переборок.

***

      Бойцов оказалось пятеро. Одного Хикс уложил, когда тот наступил на мину-электрошокер, а вот с остальными всё оказалось не так просто. Второй — судя по тому, что жестикулировал активнее всех, командир группы — пальнул по переборке, и Дуэйн ощутил обжигающее попадание в левую голень. Хромая и оставляя на полу редкие кровавые капли, он поспешил отбежать и скрыться в одном из технических карманов отсека.       Звук шагов, распределившихся по пространству этой части корабля, говорил о том, что оставшиеся в живых бойцы разделились: двое явно пошли на шебуршание поломоек, третий двинулся по следу Хикса, а четвёртый остался позади.       Недолго думая капрал двинулся к ближайшему роботу-уборщику и там пристрелил ещё одного десантника.       Оставалось лишь надеяться на то, что пока Хикс возился с ним, остальные не добрались до рубки…       Дуэйн замер на мгновение, прислушиваясь к тому, что творилось вокруг, и вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Морпех вскинул винтовку, развернулся и выстрелил, но, увы, не попал, потому что был слеп на один глаз, а это сильно урезало ему обзор и меткость.       — Харэ выёживаться! Свои! — долетел до него приглушённый мужской голос. Казалось, что принадлежит он молодому парню, резкому и нервозному, вроде Хадсона.       Приглядевшись поверх прицела своей винтовки, Хикс отметил лишь высокий рост, мощную, будто медвежью, фигуру и широкое лицо под защитой шлема-полумаски.       — Какие нахер свои? — оторопел Дуэйн и почти уже выстрелил в чужака повторно, однако тот в самый последний момент опустил оружие.       — Мне нужен ЦПУ. Или я ничем не смогу помочь вам, — проговорил он очень быстро, явно торопясь донести до Хикса что-то важное. — Ты, надеюсь, знаешь, где у вас центральный пульт управления?       У Хикса мелькнула мысль о том, что с ним играют, обманом пытаясь заставить привести врага прямиком к «девочкам», но что-то во взгляде парня с «Флориды» заставило его кивнуть и поспешно двинуться в сторону рубки.

***

      Рипли зажмурилась, но так и не ощутила ни боли, ни удара. Лишь услыхала звук упавшего рядом с ней грузного тела. Решившись в какой-то момент открыть глаза, она, секунду назад готовая умереть, увидела стоящего перед ней Хикса. Тот был в боевом снаряжении, а у ног его валялся труп того самого бойца, который так и не успел выполнить приказ подполковника Доусона.       Рипли слишком трудно было в это поверить, но всё её внимание вмиг переместилось с любимого мужчины на крупного, высокого незнакомца, который, несмотря на кажущуюся медвежью неуклюжесть, подбежал к пульту управления, рухнул перед ним на колени, выдернул из своей шеи нечто, оказавшееся тонким коротким кабелем, и подключил свой встроенный провод к одному из разъёмов пульта управления.       — Слышь, одноглазый, — раздался спустя несколько секунд его низкий, с резкими скрипучими нотками, голос, и Рипли сообразила, что тот обращается к Хиксу, — если хочешь, чтоб дело выгорело, то позаботься о моей безопасности, пока я подключён к вашему кораблю. Последний из группы захвата всё ещё жив.       Рипли перевела взгляд на своего мужчину. Тот выглядел не менее оторопевшим, чем Эллен себя чувствовала, но спустя долю секунды послушно скрылся за переборкой.

***

      — Кто вы? — прошептала Рипли, не слишком-то надеясь получить ответ, так как странный андроид явно был очень занят.       — Радим. Дима, Димон, Дим-Димыч, Радон… Как только кто не изгаляется.       Ситуацию это ни коим образом не прояснило, и Эллен решила сменить тему:       — А что вы делаете?       Она вздрогнула, услыхав выстрел в соседнем отсеке, и понадеялась, что стрелял Хикс, а не его противник.       — У вашего «Сулако» неплохие ходовые характеристики, лучше, чем у «Флориды». Я собираюсь увести корабль из области воздействия излучений «Флориды», а дальше отвести его на базу моих товарищей.       — Ваших… товарищей? — переспросила Рипли, но на этот раз Радим промолчал. Вся его мощная фигура напряглась, ниже склонилась над панелью управления, а лицо исказилось, будто от сильной боли.       — Он тоже умрёт? — пропищала Ньют. Она всё так же сидела уткнувшись лицом в плечо Рипли, а в руках сжимала голову своего друга, который всё-таки умер.       — Не знаю, милая, — прошептала Рипли. — Надеюсь, что нет…