Есть только я и музыка

Алекс позвонил через день, причем безжалостный звонок разбудил её, когда Лиззи ещё вовсю досматривала сны. В последнее время она ложилась около двух часов ночи, просиживая над срочными заказами. – Алло, – сонно произнесла Лиззи в телефон. – Доброе утро, Лиз, это Алекс, менеджер "Aerial Dreams". Эдвин сказал, что они тебя берут. Сможешь быть сегодня на репетиции в семь? Нам нужно будет обсудить некоторые рабочие моменты. Из всей его бодрой речи Лиззи ухватила только слово "берут". Они её берут. Эдж решил, что клавишница Лиз Кроули им подходит! Господи, она будет играть для него музыку и слышать его голос рядом, а не в ста футах. И его фанатки будут смотреть и на неё тоже. Возможно, даже завидовать. Лиззи моментально проснулась. – Да, спасибо, я буду сегодня. Спасибо, Алекс! – Да не за что, – раздалось в динамике. – До встречи, Лиз. Лиззи бросила взгляд на часы и застонала. Половина девятого утра! Обычно она вставала не раньше двенадцати, готовила себе ленивый завтрак, читала ленту новостей, переписывалась с сестрой... Но сегодня был не обычный день. Сегодня день, когда Лиз Кроули начинает новую жизнь. И главное место в ней теперь принадлежит зеленоглазому парню со смешной прической. Обладателю пафосного имени и великолепного голоса. Время до шести вечера тянулось очень медленно. Лиззи успела доделать заказ, плотно пообедать, перебрать свой гардероб в попытках найти там что-то, хотя бы отдаленно напоминающее рокерские вещи, провести ревизию в ящике с косметикой. А ещё дважды прерваться на мысли о том, что, возможно, у Эджа есть девушка, отогнать их… ...снова открыть статью в Википедии, убедиться, что нужного раздела там нет… ...не сдаться и прошерстить ещё с десяток сайтов. Найти сайт "Мечтателей". Прочитать об их грядущем туре… А в итоге не найти ничего о личной жизни Эдвина Джастина Майерса. Никаких сведений или хотя бы любительских фоток. Лиззи нахмурилась. С другой стороны, это скорее хорошо, чем плохо. В половине седьмого она была готова. Без пяти минут семь, припарковав машину у репетиционной базы рядом с машиной Алекса, Лиззи решительно толкнула дверь. Внутри она нашла только Ноэля, сидящего в зале. – Привет, Лиз! Ты вовремя, умница. – Ну... – стушевалась Лиззи, которая полагала, что в этом нет никакой особой заслуги. Она опустилась рядом с Ноэлем, который уткнулся в телефон. На сцене тем временем появились Эдж и какой-то парень, который выглядел даже моложе самой Лиззи. – Это Твинки, – не глядя на сцену, прокомментировал Ноэль. – Эдж называет его своим соавтором. Лиззи вспомнила шутку про Эджа и парней и натянуто улыбнулась: – Так у них что… – Нет, Эдж в этих делах не замечен. Он, конечно, с фанатками не спит, но и с парнями мы его не видели. Ну короче, это не наше дело, – пожал плечами Ноэль. – "Глаза" это, кстати, его текст. Твинки в смысле. Эдж написал сам не все песни. Видимо потому что он не пишет под допингом в отличие от Твинка и потому менее продуктивен. А ещё Твинк у нас отвечает за соцсети, а его кузен – наш звукарь. Лиззи наблюдала за парой на сцене, но они вели себя совершенно обычно. Что-то обсуждали. Непохоже, что их связывают какие-то особые отношения. – Ты всё равно не строй на него планы, – вдруг посоветовал ей Ноэль. – Для Эджа есть только музыка. Он помешан на ней и кроме неё ничего в жизни не видит. – Я не… – Ну я же вижу, как ты на него смотришь. Просто там без шансов, говорю сразу. Эдж у нас не от мира сего и на такое вряд ли согласится. Ну а может он, правда, развлекается с Твинком. Нам не очень хочется знать, какой вариант правильный. Лиззи нервно улыбнулась. В этот момент Эдж, наконец, заметил их, махнул рукой, подзывая к себе. Твинки в свою очередь спустился вниз. Лиззи ощутила, как от него странно пахнет. Не чем-то неприятным и вроде не сильно, но характеристику этому запаху подобрать трудно. Они уже стояли на сцене, каждый в боевой готовности, когда в зал буквально ввалился Ривер, а за ним появился и Алекс – собранный и деловитый, с какой-то папкой в руке. – Простите, немного опоздал, – пропыхтел Ривер, подбегая к сцене. Эдж покачал головой. – Первый страйк. – Ой, да ладно... – начал Ривер, но Алекс что-то ему негромко сказал, заставив замолчать. Наконец, Ривер занял свое место за барабанами, и репетиция началась. Эдж положил на подставку синтезатора листок с надписями песен, и Лиззи увидела, что там примерно половина хитов, а половина названий ей плохо знакома. Дома после прослушивания она нашла последний альбом, послушала треки и пришла к выводу, что в сравнении с хитами все они звучат как-то... блекло. Хотя три трека из тринадцати её зацепили. Подумав, Лиззи добавила их в свой плейлист. – Скоро мы едем в тур выступать на разогреве у "Скаймастера", – объявил Алекс, и поскольку его музыканты были уже наверняка в курсе, то объявление звучало скорее для Лиззи. – В туре шесть городов. Играете около сорока пяти минут, дальше на сцене они, а вы свободны. С утра перемещаемся в следующий город, заселяемся в гостиницу, репетируете, отдыхаете, вечером снова саундчек и концерт, и так пока не отыграем весь тур. Живём в гостиницах, ездим на автобусе, возим с собой оборудование, инструменты… – И Твинки, – негромко подсказал Ривер, и Ноэль прикрыл рот рукой. Эдж одарил его грозным взглядом, а Лиззи невольно посмотрела в зал. Твинки уставился в телефон, но слегка улыбался. – На концертах Твинк ведёт прямой эфир в Инстаграме, подписчики рады, фанатки шлют мне сердечки, и мы дружно весело проводим время и разогреваем публику, – продолжил вместо Алекса Эдж. – Будем петь классику и немного песен из последнего альбома. Итак, есть вопросы? Лиззи настолько заслушалась голосом Эджа, что не сразу поняла, что он обращается к ней. – У меня вопрос, – поднял руку Ноэль. – Как насчет добавить женский вокал? Лиззи окончательно растерялась: – Эээ, что? – А ты умеешь петь? – заинтересованно спросил у неё Эдж. – Пусть споёт женскую версию "Глаз", а мы послушаем, – вклинился Ривер. – А Твинки сегодня закинется своими колесами и сочинит нам песню с мужским и женским вокалом. – Фанатам может не зайти, – подал голос Твинки, помахав телефоном. Как будто совершенно не обиделся на подкол с "колесами". А может он уже привык. Алекс согласно кивнул: – Да, Эдж, аудитория может не оценить новую версию. Я считаю, нам пока рано об этом думать. – Господи, я же не женюсь на ней, это всего лишь бэк-вокал! – раздражённо ответил Эдж. Ноэль снова прикрыл рот рукой, и Лиззи с досадой поняла, что так он маскирует смешки. – Ну можете попробовать, – протянул Алекс, – но я не гарантирую, что аудитории зайдет. Лиззи вдруг разозлилась. Идея, может, и неважная с точки зрения совмещения двух вокалов в конкретной песне, но кто они такие, чтобы утверждать, что им с Эджем нельзя петь вместе? – Давайте я попробую, – решительно произнесла она, попутно прокручивая в голове текст "Глаз". – Давай, – одобрил Эдж и придвинул к ней стойку с микрофоном. Ноэль издал "бамм" на гитаре, а со стороны барабанов Ривера раздалось ответное "дзынннь". Эдж усмехнулся, а Лиззи начала играть. Она сбилась как минимум в двух местах, потому что одновременно играть и петь было тяжело. Но парни слушали её так внимательно, что это очень подбадривало. Со второго куплета после припева вступил Эдж, подойдя вплотную к стойке с микрофоном, и Лиззи послушно стала петь тише. Ещё припев, проигрыш, ещё куплет, ещё два раза припев. Проигрыш и финальные аккорды на гитаре. В репетиционном зале установилась тишина. Лиззи машинально заметила, что Твинки что-то лихорадочно набирает в телефоне. Ноэль откуда-то достал бутылку воды и протянул Лиззи. – Вокалом тебе ещё нужно позаниматься, но в целом неплохо, – прокомментировал Эдж и крикнул: – Эй, Твинк, а тебе как? Не отрываясь от клавиатуры смартфона, Твинки поднял вверх большой палец. "Неплохо" в переводе с языка Эджа означает что-то типа "круто", подумала Лиззи и сделала еще три больших глотка, довольная собой. Хотя пела она, конечно, так себе, но видимо Эдж учитывал, что это будет всего лишь бэк. Так уже на первой репетиции она сделала карьеру – с клавишницы до бэк-вокалистки. Браво, Лиззи! – Только у тебя был один главный косяк, скажешь мне, какой? – вдруг вернул её с небес на землю Эдж, который забрал бутылку себе. Лиззи озадаченно уставилась на синтезатор. Где же она могла облажаться? В зале снова установилась тишина, и никто даже не думал ей подсказывать. – В голосе или в клавишах? – спросила Лиззи, как будто у самой себя. – В голосе, – ответил за Эджа Ноэль, за что получил от вокалиста "Мечтателей" укоризненный взгляд. Этой крошечной передышки Лиззи хватило, чтобы высказать хотя бы догадку: – Тональность! – Бинго, – отозвался Эдж, а Ноэль улыбнулся. Лиззи ответила ему благодарной улыбкой. – Ещё раз? – спросила она, и Эдж кивнул. И они прогнали "Глаза" ещё раз, и Лиззи отчаянно пыталась не лажать с аккордами и выдерживать нужную тональность голоса. Они с Эдвином Джастином Майерсом стояли практически рядом, пели о несчастной любви, и эти минуты однозначно стали одними из лучших в жизни Лиз Кроули. После Эдж удовлетворённо кивнул и сказал, что можно переходить к следующим трекам. Репетиция утомила Лиззи так, что ей казалось, она доберется домой и рухнет в кровать, забыв о работе. Тем более после репетиции слово взял Алекс со своими организационными вопросами. И уже под занавес, когда все собрались расходиться, он сказал: – Напоминаю, завтра у вас выступление в клубе "Энерджи", которое вы не стали отменять. Сейчас это естественно делать уже поздно, если мы не хотим попасть на деньги. – Ты с нами, – кивнул Эдж Лиззи, когда они остались на сцене вдвоем. – Уже? – только и смогла произнести в ответ она. – Но я нала… – Нет. Мы с тобой сейчас задержимся и ещё раз отшлифуем. Точнее, столько раз, сколько нужно для идеала. И завтра перед клубом прогоним ещё раз. Если Эдж скажет "идеально", то, вероятно, Лиззи готова выступать перед самим президентом? И только потом Лиззи поняла, что это значит. Они с Эдвином Джастином Майерсом останутся тут наедине. И теперь трудно сказать, что волновало её сильнее – это или риск облажаться завтра. Музыканты разошлись, Алекс уехал, и даже Твинки спросил, может ли он быть свободен. Эдж кивнул в ответ. По рукам Лиззи поползли мурашки. – Начали, – сказал Эдж. У них была гитарная партия, клавиши и два голоса. Лиззи отчаянно пыталась взять себя в руки. Её голос дрогнул дважды, но Эдж сделал вид, что не заметил этого. В перерыве Эдж уселся на колонку и спросил: – Ты сама научилась играть? – У меня был игрушечный синтезатор, с этого всё и началось. Потом мама отдала меня в музыкальную школу. Потом я попросила на день рождения настоящий синтезатор. В гаражную группу я пришла со своим инструментом. А ещё я постоянно смотрела видеоуроки на "Ютубе", пробовала играть разное. Лиззи вспомнила свои пятнадцать лет и улыбнулась. Хорошее было время, беззаботное. И вечера в гараже тогда были самыми лучшими. Она порой тосковала по ним. – У меня похожая история, – сказал Эдж, ловко перебирая струны гитары. – Только я на гитару заработал доставкой пиццы и учился по самоучителям, а потом у Рассела. Он сам на меня вышел, и мы стали пробовать играть, собрали группу, нашли остальных парней. Решили, что я напишу песни и мы сможем пробиться куда-то за пределы своего города. Мама сказала, что музыка это, конечно, круто, но она бы не хотела, чтобы я спился или стал наркоманом. Похоже, альтернатив для неё нет. Эдж ухмыльнулся, но Лиззи осталась со странным ощущением, будто ей только что доверили свою психотравму. – Ты сейчас звезда, – пробормотала она. – Твоя мама может тобой гордиться. – Ну не такая уж звезда, максимум жёлтый карлик. – Как Альдебаран? Эдж удивлённо уставился на Лиззи, и под этим взглядом она улыбнулась уже смело и открыто. – Ты меня удивляешь, Лиз. У тебя есть познания в астрономии? – Моя сестра встречалась с парнем, который был на этом помешан, так что мы слушали его лекции. Парень с большим телескопом. Она ещё шутила про это... Ну знаешь, большой телескоп как… Лиззи фыркнула и закашлялась, а Эдж засмеялся и сквозь смех произнес: – Я понял ваш юмор. Ладно, давай зафиналим. Они прогоняли "Глаза" пять раз, пока Лиззи уже не затошнило от текста, а Эдж не вынес вердикт: – Ну хорошо, пойдет. На этом закончим, я и так тебя задержал. – Ну это для дела, – слабо улыбнулась Лиззи, спрыгивая со сцены. – Да, – согласился Эдж. Они пошли к выходу, и Лиззи, отчаянно краснея, забросила пробный шар: – Я в общем, не спешу домой, и если ты тоже не спешишь… – Спешу, – откликнулся Эдж, и Лиззи ощутила себя лопнувшим воздушным шариком: – Ааа... На парковке у ангара стояли только две их машины. На прощание Эдж протянул Лиззи руку, и она осторожно пожала теплую ладонь, глядя ему в глаза. – До завтра. Без опозданий, пожалуйста. – Окей, – уныло улыбнулась Лиззи. – Приходить вовремя это моя суперспособность. – Отлично, – откликнулся Эдж и сел в машину. Лиззи проводила её взглядом и подумала, что не всё в жизни достается так же легко, как место клавишницы в группе "Aerial Dreams".