***
— Не ожидали вы такого счастья, а судьба послала вам дополнительного жителя! Здравствуйте, принимайте, а мне на автобус надо бежать, — следующим утром обрадовала Степановых Елизавета Павловна, для вида постучав и тут же входя — а кто вообще ждёт, чтобы открывали? — бояре, разве что. — Не всем везёт получить такого гостя, — добавил Тео. Он почему-то перестал испытывать радостное нетерпение и слегка взгрустнул, но пытался скрыть это. — Проходи, Федя, — улыбнулась мама Светы, наблюдая, как гость так и стоит, взявшись за верхнюю пуговицу куртки. — Чуть попозже Дима ещё ваш придёт поиграть — где двое, там и трое. — А где трое — там и четверо? — уточнил Теодор. — Тогда и Аню… — Нет такой поговорки, — отрезала прибежавшая из своей комнаты Светка. — Что ты копаешься — побежали, там сейчас в «Гостях у сказки» начнётся! Да, у Степановых была невиданная в Щербаковском доме роскошь — телевизор! Да не простой, а цветной! Впрочем, упрекнуть техническое чудо в безупречной работе всё же было довольно затруднительно: временами появлялись помехи, а Светка с видом знатока вставала, подходила к телевизору и стукала его по корпусу, после чего, как ни странно, тот начинал показывать лучше, чем прежде. Тео улёгся на ковёр, подперев кулаками подбородок, и с улыбкой до ушей уставился в экран. Он знал, что после фразы, начинающейся со слов: «Здравствуйте, ребята, пионеры, октябрята, мои старые друзья…», будет небольшой интерактив со зрителями, поэтому крайне сосредоточенно ждал требующих ответа вопросов, а когда дождался — вместе со Светкой радостно вскрикнул: «Да-а-а!». Теодор гордился тем, что по облику бабушки-сказочницы мог точно предугадать, что покажут после того, как створки нарядного окна закроются, и на этот раз тоже не ошибся: начался фильм «Морозко», ровно в середине которого на одного человека в комнате стало больше. — Вы что, не смотрели это? — Димка снял только обувь, видимо, надеясь, что дома они не засидятся. — Он потом Бабе Яге ступу на голову наденет. — Ты зачем всё испортил?! — возмутился Тео, который, несмотря на отсутствие собственного телевизора, всё равно умудрился посмотреть сказку уже три раза, но не отказался бы и от четвёртого. — Они поженятся, — продолжал всё портить противный Голованов. — Тоже мне, новости, все всегда женятся, — фыркнула Светка. — Не хочешь смотреть, приходи позже. — У меня есть пенопласт, — выложил козырь Димка. — О-о-о! — тут же забыл про сказочные перипетии Тео. — Мы сможем проверить, что плывёт быстрее: пенопласт или деревяшка! — Тоже мне, интересность, — закатила глаза Светка. — Но ты же пойдёшь с нами? — Теодор уже направлялся к двери, где его одежда висела рядом со Светкиной на низко расположенных крючках. — Конечно, пойду, — натянув сушившиеся у печи штаны и носки, хозяйка дома объявила совсем не хвастливо, а просто, чтобы констатировать факт: — У меня самые высокие сапоги. — Что было абсолютной правдой и подтверждалось завистливыми взглядами. На улице щедрый Димка разделил свой, прямо скажем, небольшой кусок пенопласта на троих. Тео от своей части зачем-то откусил и, пожевав, отметил, что не так уж плохо, но скрипит. Светка закатила глаза, а потом возмутилась, что её кусок какой-то бесформенный и это точно помешает ему плыть наравне со всеми. Потом они подобрали рядом с поленницей несколько щепок и направились к канаве. Канава эта проходила вдоль всей улицы и в пик таяния снега вполне могла сойти если не за судоходную реку, то уж за место, в которое не встанешь, не набрав полные сапоги воды, точно. Она была постоянной частью инфраструктуры Верхней Климовки, поэтому каждый дом по одну сторону улицы должен был перебросить через это водное препятствие своё понятие о том, что такое мост. У Щербаковых за него выдавались более-менее надёжно сколоченные вместе четыре доски, Степановы же, мост которых должен был выдерживать вес мотоцикла, обзавелись сооружением весьма крепким и широким. На его край и уселись сейчас все трое, обсуждая стратегию и грызя сосульки, которые они оторвали с крыши дровяника. Помечать объекты эксперимента было совсем нечем, но они решили, что и так запомнят где чей — ну правда, разве можно не увидеть явные различия между тремя щепками?! Не говоря уже о пенопласте (Голованов точно оставил себе больше всего — так что тут и думать было нечего). Для начала в воду полетел снег. Много снега, так как срочно хотелось узнать, сколько он проплывёт не растаяв (расстояние от двух до четырёх домов). Потом туда же отправились остатки сосулек, которые продержались немного дольше. И вот настала очередь самых главных образцов. — По моей команде! — объявил Тео, но Светка не согласилась: — Это моя часть канавы, так что и команда будет моя. — Все смутно чувствовали, что есть в этой логике что-то неправильное, но не могли сформулировать возражения насчёт определения принадлежности водных путей на этой территории, так что пришлось согласиться на Светкины условия. С одной стороны моста в путь отправились шесть образцов, с другой показались только четыре. — Зато моя деревяшка быстрее всех, — весёлым голосом, чтобы подбодрить себя, прокричал Тео, когда они бежали за оставшейся флотилией. На шестом препятствии они потеряли ещё одного участника и решили спасти его, выловить других и начать с начала. Десять минут, одну длинную палку и два падения в воду спустя, Светка вздохнула и сказала: — Надо идти домой, а то заболеете и скажут, что я за вами не смотрю. Возражений не последовало, разве что Димка аккуратно уточнил, ждёт ли их по возвращении какая-нибудь еда. Еда в программу включалась, однако, как выяснилось позже, — для Голованова на этом поход в гости заканчивался. Тео в тот момент испытал противоречивые чувства. С одной стороны, он был рад, что кажущийся лишним человек, наконец, уйдёт и оставит их со Светкой наедине, а с другой — ему сделалось грустно, потому что вроде как с ним было веселее, чем без него. Впрочем, долго размышлять на эту тему у Теодора всё равно не вышло и, не успел след Голованова простыть, как все мысли Тео закрутились вокруг нового вида деятельности, целью которой являлось практически моментальное обогащение. Предприниматели заперлись в комнате Светки, разложили на полу листы бумаги, бывшие чистыми только с одной стороны и занятые какими-то надписями с другой, и, перекрикивая друг друга, начали создавать афишу. Писать пришлось хозяйке дома, потому что её товарищ пока такими навыками не овладел, но зато отличался прекрасным умением диктовать то, что хочет донести людям через текст. Со словом «представление» возникли небольшие трудности, поэтому его заменили на «концерт». Также добавили туда информацию, что долго ждать не придётся и событие состоится сегодня (время не уточнялось). И тут они подошли к самой важной части. — Цена… — Тео вскочил и начал расхаживать по комнате, пытаясь определиться со стоимостью билетов. — 10000 рублей, — решительно (и алчно) заявил, наконец, он. — Никто нам столько не даст, — уверенно сказала что-то знающая о благосостоянии публики Светка. — Тогда тысяча. И если придёт десять человек… — Десять человек не придёт, — девочка Света была настроена скептически насчёт интереса публики к их шоу. — А сколько придёт? — Два. И если мы хотим купить шоколадку… — 1500 за один билет, — быстро сказал Тео и остальная часть труппы посмотрела на него если не с восхищением, то уж с уважением точно, кивнула и вывела, сколько нужно было выложить за удовольствие посмотреть… — А что мы показывать будем? — дизайнер афиши задала этот вопрос без особого беспокойства, так как с Теодором пела дуэтом неоднократно, правда, раньше это было бесплатно и, в основном, когда никто не слышал. Танцевать им тоже случалось — и они всегда были от себя в восторге. Гордые собой и друг другом бизнес-партнёры решили сперва запустить рекламную компанию о предстоящем событии и уже после переходить непосредственно к подготовке. Листок был передан в руки тёти Зои, с улыбкой пообещавшей обязательно посетить концерт, который собирался проходить у неё же в большой комнате, гордо именуемой «залом». Затем артистов отвлекло сообщение о том, что начались мультики. Очень удачно им попался новогодний выпуск «Ну, погоди», где заяц в костюме Деда Мороза как раз-таки занимался тем, что давал представление. Шоу-программа Тео и Светку не сильно заинтересовала, зато они успели сообщить самим себе, что их выступление получится куда фееричнее заячьего. Первая серия плавно перешла во вторую, а затем и третью. Зрители по очереди подремали, повосхищались ловкостью одного из главных героев и возмутились настырностью второго, после чего показ закончился, а их позвали пить чай с печеньем. Предложение, от которого ни один из них не захотел отказываться, несмотря на объёмный список дел, пока ещё не написанный, но уже почти утверждённый. Когда репетицию откладывать дальше было нельзя, очень сытые и слегка сонные артисты немного поспорили, сколько номеров покажут («Двадцать! — Три. — Десять тогда! — Три. — Ну давай хотя бы семь? — Два: песня и танец. — Я никогда больше с тобой концерты делать не буду! Ладно, два»), выбрали песню, которую недавно разучивали в детском саду, а потом поняли, что тут, в отличие от «Звёздочки», у них аккомпаниатора нет, так что придётся одновременно петь и танцевать, чтобы номер не выглядел вопиюще экспериментальным. После этого тётя Зоя сказала, что концерт начинается через пятнадцать минут, потому что потом времени на походы по культурным мероприятиям у них не будет, так что труппе надо бы поторопиться. — Микрофон! Где мой микрофон? — всполошился Тео. — Да вот он, — Светка протянула ему расчёску, а себе взяла бутылку из-под шампуня. — Ну, бабушка! Я же знал, что мне понадобится костюм! — горестно воскликнул артист Т. Щербаков. — Я сейчас тебе папин галстук принесу, — успокоила его коллега, уже завязывающая вокруг шеи накидку на подушки. Для завершения образа ей оставалось только бант повязать, что они совместными усилиями и сделали. Получилось почти не криво. Артисты торжественно вошли в зал. Низкий журнальный столик уже передвинули к окну, а зрители устроились на диване и наградили нарядных и слегка взволнованных детей поддерживающими аплодисментами. Большая часть правой стены была занята покрытым лаком шкафом с книгами, сервизами и вазочками с ржавой мелочью внутри. С этой частью сценической декорации сделать ничего не получилось, так что Тео со Светкой просто встали перед ним и устремили взоры на публику, состоящую ровно из двух человек. Теодор, почти не заикаясь, объявил начало представления, а его коллега издала нервный смешок, потеребив рукав своего костюма. Там остался мокрый след от пальцев, но никто не стал ничего комментировать. Повисла неловкая пауза. Тео украдкой пихнул напарницу локтем в бок. Та, словно только что проснулась, неловко присела в реверансе, выдавила улыбку и тихонько запела. Теодор тоже присел, машинально повторив первое движение танца. Добиться синхронности получилось отнюдь не сразу. Сначала Теодор не успевал за пением Светки, потом Светка забыла слова и пропустила несколько строчек, но благодарная публика восторженно реагировала на каждое их действие и вскоре к артистам вернулась уверенность в собственных силах. Громкость возрастала. Распаляясь всё больше, артисты расширяли диапазон своего танца, уже не стесняясь размахивать руками и ногами. Тео случайно задел локтем дверцу шкафа, но как настоящий профессионал продолжил выступление. Правда, тётя Зоя всё же это заметила по трясущейся стеклянной дверце и пропустила несколько ударов сердца подряд. Кажется, в воображении выступающих они уже давно видели себя не в среднего размера комнате с шатающейся половицей, наступив на которую можно было услышать тихий скрип и звон чего-то в шкафу, а на огромной, залитой светом софитов сцене. Косвенно эта догадка подтверждалась тем, что ближе к финалу участники дуэта разошлись в разные стороны, экспрессивно протягивая друг к другу руки, а потом вдруг побежали навстречу, но вместо эффектной поддержки, кружения или что они там планировали, получилось столкновение, за которым последовало падение. К счастью, песня уже закончилась, и слышно было только как Тео шёпотом извиняется и призывает Светлану подняться на поклон. Она мужественно выполнила это, потирая лоб и слегка мстительно пихая напарника локтем в бок. Но усилия стоили того — артисты получили такой заряд адреналина, что не могли не устоять, не усидеть на месте и подпрыгивали всё время, пока тётя Зоя доставала из кошелька вознаграждение, а потом почему-то не сказали, а закричали хором, что тут же побегут в магазин. Светина мама не могла не отметить, что Тео, в общем-то, бежать не в чем, потому что его штаны всё ещё не высохли, да и шоколадки до ужина никто им есть не разрешит. Но Светка, уже всё простившая, щедро предложила в распоряжение друга свой гардероб, и вдвоём они принесли торжественную клятву аппетит себе не портить — и вот уже неслись покупать целую плитку шоколада. Чуть запыхавшийся Теодор успел по пути провести переговоры и предложить навсегда поменяться штанами: они были абсолютно идентичны тем, которые носил он, но имели одно огромное преимущество: не невзрачный синий, а яркий красный цвет. Ясное дело, никто на такую невыгодную сделку не пошёл. За ужином атмосфера не сильно поменялась. Всё ещё чувствующие фурор каждой клеточкой своих тел артисты наперебой пересказывали сцены, свидетелями которых были все без исключения собравшиеся. Тётя Зоя только покачивала головой и напоминала о необходимости пережёвывать пищу. Обсуждение плавно перешло на будущие выступления театральной труппы, и тут папа Светки мягко напомнил о том, что они ещё не убрались в комнате после прошедшего. Тео со Светкой притворились, будто ничего не слышали. Мечты артистов стремились к невероятным вершинам — выступлению на большой сцене в Доме Культуры перед всей Верхней Климовкой. Теодору показалось, что он уже слышит звуки оваций, поэтому несколько раз его голова качнулась в благодарственном кивке для воображаемой публики. Светка подхватила это стремление, ведя мысленные подсчёты гипотетической выгоды и уже планируя, куда потратит такую кучу денег. Первым в списке покупок было платье, которое, в отличие от своих скромных собратьев, висело в магазине на манекене, а не на вешалках, и про которое однажды Олеся из группы сказала: «Это мама купит мне на день рождения». Фигушки ей купят. Уникальное своей изысканностью творение достанется талантливой певице. От предвкушения зачесались руки. Платья Светка не любила и носила достаточно редко, но мысль утереть нос зазнайке Олесе наполняла душу невероятным восторгом. Тео подсчёты проводить отказался, но отметил, что обязательно купит бабушке телевизор. Цветной. И даже пульт там будет! И если родители Степановы думали, что ажиотаж достиг своего апогея за ужином и не молчавшие, казалось, ни одной секунды дети наконец-то утомятся и быстро уснут, они очень просчитались! К концу «Спокойной ночи, малыши!» вроде бы сонливость начала накатывать и Тео, уже зевая, отметил, что ему не нравится название, потому что оно явно не включает никого старше пяти лет, так что или пусть «малышей» меняют хотя бы на «детей», или он больше не их зритель. Но стоило всем почистить зубы и переодеться в пижамы, как веселье накатило с новой силой. Сначала совсем по их утверждению не малыши стащили матрас с кровати на пол и заявили, что будут спать тут. Тётя Зоя возразила, что на полу «дует», и если простывшая дочь — это ещё как-то приемлемо, то возвращать чужого внука, которого они получили здоровым и розовощёким, кашляющим никак нельзя. — Так сделайте так, чтобы не дуло, — резонно попросил Теодор, но эта просьба почему-то была отклонена. После этого взрослые минут пятнадцать наслаждались тишиной, но потом почувствовали неладное и, заглянув в Светину небольшую комнату, сначала вообще не поняли, что они видят — повсюду были обрывки газеты: на полу, подоконнике, столе, кровати… Энергичные дети, с пальцами и частично — лицами, перемазанными типографской краской объяснили, что не нашли присутствия дуновений — вот, посмотрите на эти импровизированные флюгеры. А раз так, можно спать под кроватью? — Можно в углу постоять, — вынес встречное предложение дядя Миша и, понурившись, команда исследователей вновь пошла умываться… только чтобы через десять минут с помощью одеяла, покрывала и стола соорудить себе «палатку» и, усевшись там на подушках, приняться восхищаться своей находчивостью и тем, насколько в этом новом жилище теплее и темнее, чем в остальной комнате. А какая забавная акустика! И наверняка их почти не слышно за пределами подстолья! Чтобы это проверить, они начали хором кричать «Уууууууу!», заваливаясь друг на друга от смеха. — Я вас сейчас на сеновал отправлю! — тётя Зоя думала, что угрожает. — А можно? — с восторгом спросил Тео и уже начал выбираться из-под стола, обрушивая по пути книги, которые держали покрывало. — Нет, — к команде усмирителей присоединился дядя Миша. — Сейчас же в кровать. Считаю до десяти. Раз… В панике, в которой явно угадывался восторг, Тео и Светка начали визжать, выхватывать из конструкции одеяло и прыгать в кровать, успев ещё поспорить, кто спит у стены. На «десять» они замерли, закрыли глаза и были бы очень похожи на спящих, если бы не улыбки и фырканье от смеха. Но взрослые всё равно остались довольны результатом и ушли. После этого нарушители спокойствия стали вести себя чуть осторожнее, пытались хихикать шёпотом и спрыгивать с кровати, не создавая грохота. Заглянувшая к ним через полчаса тётя Зоя увидела, как её дочь сидит на столе, а Теодор, завернувшись в не отделённую от гардины штору, изображает кружащееся привидение. Ну, скорее всего это было привидение — по крайней мере это нечто издавало только гласные звуки. Родительница Светланы секунду подумала, не вмешаться ли, но так как уровень шума снизился всего до 60 децибел, а гардина хорошо закреплена и вряд ли упадёт кому-то на голову, она решила по-тихому удалиться, тем более что, как справедливо отметили дети: «Ну нам же завтра не на работу-у-у-у!»***
Елизавета Павловна, прямо с автобуса пришедшая за внуком, чтобы не утруждать Степановых ни одной лишней минутой, получила отчёт, что Теодор был примерным ребёнком и не создавал совершенно никаких проблем. — Правда? — подозрительно прищурилась бабушка. — Совсем-совсем никаких? — Совсем-совсем, — подтвердил сам примерный ребёнок. По дороге домой Тео рассказывал и показывал самые важные события прошедших выходных, восхищаясь собой, Светкой, её родителями, погодой… — Отдать тебя Степановым тогда, что ли? — совсем не ревниво проговорила Елизавета Павловна. — Раз тебе там так понравилось. — Не-е-е-ет, я не согласен! Но я вот подумал… — Что? — бабушка не строила догадок заранее, так как это было бесполезно — внук был неудержим и непредсказуем. — Я хотел попросить сестру. Можно и брата. Только вот… они же сначала бесполезны? — Ещё и хлопот с ним много, так что давай ты об этом лучше с матерью своей поговоришь — мне снова такой радости уже слишком будет. — А я радость? — Ещё какая. — Повезло тебе. Что делать будешь, когда меня заберут обратно? — Реветь день и ночь. — Подожди! Может, я к тому времени женюсь уже и оставлю вместо себя тебе другого внука. — Это называется правнук, и давай вы уже прекратите эту традицию? По праздникам меня навещайте — и будет. — Я подумаю, — пообещал Тео, но вместо дум воскликнул: «Тишка!», как будто не видел кота сто лет и погнался за питомцем, который соскучился гораздо меньше, нагнав его только на печи.