Vermilion

      Я сошел с ума. Меня определенно кто-то преследует. Я вижу Рейчел. Она везде — появляется внезапно и исчезает, не успев выслушать меня. Произнесенное вслух ее имя стало навязчивой идеей, открыло ящик Пандоры, скрывающий тьму, и теперь она повсюду. Я правда безумен?       Вязкая слякоть грязных дорог фонтаном вылетала из-под колес автомобиля. Едкий запах сигаретного дыма вперемешку со зловониями канализации проникал в закрытый салон автомобиля. Уэйн уже успел позабыть, как пахнет Готэм, каждый день наслаждаясь серым городским пейзажем лишь издалека.       Он провел ладонью по гладкой щеке — после долгого расставания с бритвой кожа неприятно саднила, но Альфред настойчиво уговаривал хозяина избавиться от многомесячной неухоженой бороды. Дворецкий был крайне удивлен, когда вдруг в один день Уэйн заявил о своем желании посетить компанию. И на вопрос «почему?» получил неубедительный ответ о пустых фондах, обычном любопытстве и еще парочке невнятных причин.       Ноющая боль в левой ноге резко дала о себе знать — старые раны напоминали днем и ночью, как осколки воспоминаний, о былых героических временах. Со временем Уэйн стал скучать по своему альтер эго, ему часто становилось невыносимо жаль, что эпоха Бэтмена завершилась, хотя он уже и сам когда-то желал с этим покончить. Но вскоре после освобождения от оков героя на место успокоения пришла тоска. Невыносимая и ноющая, как боль в левой ноге. Чувство одиночества и нудной безысходности каждый день следовали за Уэйном, и он лишь подбрасывал дрова в огонь, пристрастившись к опиоидам и алкоголю в надежде унять сразу все болезненные места.       Машина остановилась, Альфред помог хозяину выйти, любезно подав трость. Брюс взглянул на высокое здание и понял, как давно он не посещал это место. Что он хотел там найти, — ему самому было не ясно. Возможно, это была попытка вернуть себя к жизни, занявшись делом. Или же вчерашний мираж все не давал покоя. Уэйн сунул руку в карман, достав оттуда бутылек с лекарствами, принял пару таблеток и зашел внутрь.       Я постарел на тысячу лет. Время героев прошло, а вместе с ним и мое. Я будто не живу, погряз в боли и мучительных галлюцинациях. Мы все безумны. Мы все больны.       За окном — серое полотно города. Туманный пейзаж, навевающий удушающую тоску. Уэйн почти не слышал, что ему говорили, спрашивая самого себя, зачем он здесь. Попытка найти свое место. Или отвлечься от мыслей о прошлом.       — Как ты понимаешь, никто не назначит тебя управляющим даже небольшого отдела. Совет акционеров не доверит и без того почти обанкротившуюся компанию человеку без опыта, и я их в этом поддержу. Ты ведь даже ни разу не был ни на одном собрании за последние пять лет. Что ты предлагаешь мне с тобой делать?       Уэйн ничего не отвечал, погрузившись глубоко в свои мысли.       Зачем мне все это? От меня больше нет пользы. Мой разум затуманен, а тело истощено. Альфред сказал, что это поможет. Возможно, он прав. Он всегда прав. У меня нет сил сопротивляться.       — Ты меня вообще слушаешь, Брюс?       — Да, Люциус, — будто нехотя вымолвил Уэйн. Собеседник печально вздохнул.       — Послушай, думаю, мы сможем определить тебя кое-куда. Как тебе научный отдел?       — Научный отдел? Разве он официально не закрыт? — с интересом спросил Уэйн, чем вызвал у Люциуса улыбку.       — Да, но мы думаем возобновить работу снова. Компании нужен контракт с правительством, а для этого необходим научный отдел. Город начинает забывать катастрофу с водородной бомбой, а, как ты сам знаешь, военные подряды приносили большие доходы.       Уэйн задумчиво взглянул на Люциуса и затем сказал:       — Что ж, это должно быть интересно. Я согласен…       — О, нет-нет, друг мой, — посмеялся Фокс. — Ты так говоришь, будто я уговариваю тебя принять это предложение. Как ты сам понимаешь, у тебя большие проблемы с самодисциплиной, твое резюме пустое. Официально ты нигде не работал, а только прожигал наследство родителей, так что…       Фокс развел руками, выжидающе глядя на Уэйна, который даже немного удивился. Он бы вряд ли явился сюда, если бы не просьбы Альфреда, но, по всей видимости, и здесь он оказался ненужным.       — Начнешь с самых низов, — сказал Фокс, кидая на стол папку. — Конечно, поставить владельца компании простым клерком было бы некорректно, но не обольщайся — быть руководителем полузамороженного отдела — не самая престижная должность. Впрочем, когда-то она была моей.       Фокс криво улыбнулся, слегка посмеиваясь по-дружески над Уэйном. Брюс коротко кивнул — тихая работа в подвале не приносила особой пользы компании, как он сам думал, но это было именно то, что нужно для самого Уэйна.       — Спасибо, Люциус, — поблагодарил Брюс, поднимаясь с кресла.       — Приступаешь завтра, утром твой помощник покажет тебе место работы.       Уэйн вышел из кабинета и, опираясь на трость, заковылял до лифта. Долгое нахождение на ногах вызывало приступ боли в колене. Семейный врач уже давно настаивал на операции, но Брюсу это было неинтересно. Лифт звонко оповестил о прибытии, двери распахнулись, и на этаж выбежала девушка — Уэйн узнал ее, хоть видел лишь со спины. Та самая помощница ассистента с папкой бумаг. Брюс пригляделся, прищурился, не веря глазам — это была Рейчел. Он мотнул головой, стряхивая наваждение, но, взглянув снова, видел только ее.       — Мэм, — окликнул Брюс девушку. — Извините, мэм.       Он ринулся вперед, чтобы догнать ее, но, не расчитав свои желания и возможности, неудачно споткнулся.       — Что с вами? Вам плохо? — спросила девушка, подбежав к Уэйну, чтобы помочь. Он вновь вгляделся в ее лицо — оно расплывалось, будто кто-то размазал свежее полотно картины. Брюс все смотрел и смотрел и не мог уже различить, действительно ли это правда или же снова его видения.       — Нет, все нормально, — сквозь боль процедил Уэйн. — Я в норме.       Он оперся о стену и попытался встать.       — Позвольте вам помочь. Обопритесь на меня, — призывала девушка, пытаясь поддержать его за локоть, однако Брюс смог подняться на ноги самостоятельно. — Вам помочь добраться до нужного этажа?       — Нет, спасибо, я вполне могу справиться сам, — ответил Уэйн, стараясь не растерять остатки мужской гордости. — Благодарю за помощь.       С этими словами он развернулся, захромал обратно до лифта и тут же скрылся в нем, громко выдыхая, как только двери захлопнулись. Дрожащей рукой Уэйн достал из кармана бутылек с таблетками, не глядя на количество, высыпал несколько штук на ладонь, рассыпав остальную часть, и тут же проглотил их, пытаясь погасить физическую боль, а вместе с ней и очередной приступ галлюцинации.       — Мистер Уэйн, — обескуражено вымолвил Альфред, встречая хозяина у входа.       — Возвращаемся домой. Немедленно.       Двигатель грозно зарычал, убаюкивающе действуя на Брюса, и он сполз на заднем сидении, прижимаясь горячей щекой к прохладному кожаному покрытию. Серый пейзаж за окном мелькал как черно-белый калейдоскоп, кружил перед глазами, гипнотизируя рассудок. Альфред не услышал ответ на свой вопрос о том, как прошла встреча — Уэйн уже был далеко от этого мира, неотрывно глядя исподлобья на туманную мглу.