Кролик среди Волков

— Коко, нет! — Я даже ничего не сделала. — Коко! — повторила Вельвет, крича во весь голос. — Нет! Она что, была собакой? Коко обратилась за помощью к Фоксу и Ятсу, но ни тот, ни другой не знали, что делать с Вельвет, превратившейся из застенчивой дурочки в сердитую мамашу. Сидя на кровати, заложив руки за спину и скрестив ноги, Коко наблюдала, как её подруга по команде ходит взад-вперед, навострив уши и топая ногами так громко, что в комнате под ними наверняка разболелась голова. Это было даже не самое худшее из того, что она ожидала. Может, из-за пиара, или из-за хитроумной ловушки, или просто из-за накала страстей, но после того, как Жон Арк спас ослицу-фавна, проявил ту же заботу, что и она, и повел её на подиум, чтобы разоблачить продажных модников и одним махом реформировать индустрию моды, она уже ничего не соображала. Вельвет могла подумать, что всё из-за гормонов или потому, что Коко любит моду, но это было нечто большее. Это был настоящий героизм. И да, это был героизм террориста, и не уравновешивало его плохих поступков, но сколько плохого он действительно совершил? По крайней мере, в Вейле она не могла разглядеть ничего особенного, а он был таким разумным, когда она с ним разговаривала. Хотя она и хотела сказать, что врагам не обязательно ненавидеть друг друга, это была ещё и проверка, чтобы понять его. Если бы он был мстительным, злобным, человеконенавистническим засранцем, она бы с радостью отправила за ним команду RWBY. Немного раздражает, что он такой хороший парень. Почему все хорошие парни — геи или террористы? — Я думала, у тебя есть мозг! — разглагольствовала Вельвет. — Я думала, ты умная. Я думала, ты знаешь, что делаешь! — Я думал, тебе нравятся девушки! — воскликнул Фокс. Вельвет бросила на него взгляд, потом неловко мотнула головой и оглянулась. — Я тоже... — Да, и что? — Это был первый раз, когда она чувствовала себя неловко из-за своей ориентации, и, как ни странно, не потому, что кто-то злился, что ей нравятся девушки. Защищать свой интерес к парню было ненормально. — Это значит, что я не могу немного поэкспериментировать? Может быть, мне было любопытно. — Быть натуралом...? — Скорее би, детка, но конечно. Почему бы и нет? Я не влезала в твои дела, когда ты целовал Ятса, Фокс. — Это было потому, что мы играли в "Правду или действие", и ты нас заставила! — Какая разница. — Целоваться с признанным террористом — это не одно и то же! — прорычала Вельвет, топая ногой. — И я вижу, что ты делаешь, Коко. Эта тема не изменится в ближайшее время! — Даже если я скажу, что, подвергая сомнению мои сексуальные предпочтения, ты ставишь меня в неловкое положение? — Не вздумай разыгрывать здесь карту угнетённой! Коко поморщилась. Да, это было довольно мерзко. А знаете, что было не так? Жон Арк. — Слушай, я не знаю, что сказать, — сердито вздохнула она. — В первый раз я поступила так только для того, чтобы раззадорить его, посмотреть, смогу ли я заставить его проявить ненависть к людям или что-то подобное. Ну, знаете, подставить его под удар в прямом эфире. Это был даже не настоящий поцелуй. — А флирт после...? — Я была в приподнятом настроении! Ты знаешь, какая я в таком состоянии, я начинаю дразниться. Всё, что я говорю, звучит кокетливо, когда я в таком состоянии. Я практически заигрывала с Ублеком и Глиндой. — Коко вздохнула, вспоминая. — Вы должны были быть там, ребята. Там был коричневоволосый ослиный фавн, и я клянусь, что со спины она выглядела как Вельвет. Я увидела кровь, дыры и слезы и сорвалась. Лицо Вельвет смягчилось. — Коко... — Я была в ярости и готова выплеснуть её на окружающих, прижимая к себе рыдающую девушку, истекающую кровью. Может быть, я плохо соображала, но он был рядом и помог. В тот момент я отбросила тот факт, что он был врагом, чтобы позаботиться о Свон, и говорите что хотите о Белом Клыке, но они поступили так же. Мы все проигнорировали свои проблемы, чтобы позаботиться о бедной девушке, с которой обращались как с дерьмом. И это сразу после модного поединка! — Коко беспомощно хихикнула. — Как я должна была смотреть на них как на врагов после этого? Террористы так не наряжаются. Это было забавно. — Соглашусь, что показ мод был впечатляющим. — сказал Ятсухаши. — С обеих сторон. Твоя новая команда хорошо показала свои Проявления. Они были артистичны. — Они были хороши, не так ли? — Коко покрасовалась. Это была не её команда, но она всё равно гордилась ими. — Белый Клык тоже был хорош. Это была битва, но, с моей точки зрения, это была прекрасная битва. Без кровопролития и все ради благой цели. Я... наверное, я ослабила бдительность. — Она пожала плечами, не слишком расстроившись из-за произошедшего. — Я же не собираюсь так поступать, если они начнут нападают на невинных людей. Как только он сделает что-то не так, я за ним приду. — Надрать ему задницу или заняться с ним сексом? Коко швырнула подушку на голову Вельвет. — Лесбиянка — не значит сексуальная извращенка. — Судя по всему, ты даже не лесбиянка. — О, неважно. Я никогда раньше не интересовалась парнями, но у меня были другие девушки. Это буквально первый парень, с которым мне захотелось познакомиться поближе, так что, возможно, я би на девяносто девять процентов склоняюсь к женщинам. Наверняка где-то есть цветовая шкала для этого. Это не значит, что я скомпрометирована или собираюсь сбежать и присоединиться к террористической организации. — Что это означает? — спросил Фокс. — Для Белого Клыка и тебя, я имею в виду. Что бы ни делал этот парень, Белый Клык в целом всё равно остается террористами. Да, и они были террористами. Взрывы, похищения, нападения и даже убийства. От такого дерьма Коко крепко сжимала кулаки. Жон Арк не был таким, или ей хотелось так думать, но он по-прежнему был частью Белого Клыка. — Я не знаю. Блейк хочет, чтобы его арестовали и передали в полицию, но, если честно, я не... — Коко, — предупредила Вельвет. — Это опасные слова. — И это не то, что ты думаешь, детка. Сейчас он играет в милую и дружелюбную игру. А вот остальные члены Белого Клыка по-прежнему ведут себя как жестокие маньяки. Как ты думаешь, что случится, если Жон Арк будет убит или арестован и новый лидер возглавит Вейл? — Они вернутся к насилию. — сказал Ятс. Глаза Вельвет расширились, и она тихо выругалась. — В точку, здоровяк. Они прибегнут к насилию либо потому, что скажут, что его подход не сработал, либо потому, что новый лидер — один из тех психов, которые у них обычно есть, кто-то вроде Адама Тауруса или Сиенны Хан. Так что, как бы мой угрюмый приспешник ни хотела, чтобы он оказался за решеткой, это последнее, чего я хочу. — В идеале, чего же ты хочешь...? Если бы ты могла заставить себя сделать любой вывод? Коко задумалась, напевая и дрыгая ногами. — Наверное, я хочу заманить его в ловушку. — Коко! — О, хватит проецировать свои фантазии, Вел. Заманить его в ловушку в его роли, а не между моих ног. Ну и ну. Сейчас он вынужден играть роль доброго парня-освободителя. Если он будет прав, отлично. Если нет, то я могу сплести вокруг него такую паутину, что он не посмеет переступить черту, иначе репутация Белого Клыка пойдёт под откос. В идеальном мире я бы предпочла, чтобы он и Белый Клык зациклились на этой идее хорошего парня и распространили её на всю группу. Из террористов превратиться в борцов за свободу. — Ух ты! — Вельвет перестала вышагивать и уставилась на неё. — Это... Я имею в виду, это было бы здорово, но как ты думаешь, возможно ли такое? В Белом Клыке много злых людей. Она не говорила, что всё пройдёт легко, и наверняка найдётся немало людей, которым данный переход не понравится, но любая подобная группа должна работать, исходя из какой-то цели, задачи. Если эти люди готовы рисковать жизнью ради равенства, то они должны быть готовы рисковать и своим комфортом. Если удастся доказать, что подход Жона Арка работает, руководство Белого Клыка сочтёт нужным опробовать его в других местах, и если это тоже сработает. Что ж... Почему бы не попробовать это в полном масштабе? Многие из фавнов возмущенно откажутся или будут против, но ей оставалось только надеяться, что они достаточно сильно захотят добиться своей цели, чтобы стиснуть зубы и вести себя как хорошие люди, даже если в глубине души они ненавидят людей. Фанатизм нельзя стереть, но если заставить людей достаточно сильно желать альтернативы, то можно, по крайней мере, свести его на нет и заставить тех, кто был расистом, не считать, что это хорошая идея — действовать в соответствии с ней. — Думаю, стоит попробовать, — в конце концов сказала Коко. — К тому же я не могу просто напасть на него, пока он не сделал ничего плохого. У него есть лазеры на сосках, Вел. Лазеры на сосках! Вельвет вздохнула. — Да, у него есть камеры. Думаю, ты права... — Хорошо. Так что, может, оставим этот вопрос? — Ты всё равно флиртовала с ним! Об этом говорили в девятичасовых новостях! — Чëртова Лиза Лавендер. — проворчала Коко. — И это при том, что раньше я называла её задницу сексуальной.

/-/

— Жон Арк. — Сиенна Хан. Жон остался стоять на одном колене, что было несколько ужаснее, чем ему хотелось бы, учитывая, что пол представлял собой мокрую канализацию, полную крысиного помета, крыс и человеческих экскрементов. Брюки придётся потом сжечь. — Ты поставил меня в затруднительное положение. Не то, к чему я привыкла. С одной стороны, я должна поздравить тебя с тем, что ты не только разоблачил жестокость людей в прямом эфире, транслируемом по всем Королевствам Ремнанта, не только раскрыл глубины их бесчеловечности, но и заставил их признать и принять её. Жон неловко улыбнулся. Это был хороший поступок, не так ли? Несмотря на то, что его целью было показать себя неплохим парнем и вывести на чистую воду Белый Клык, он гордился этим. — Спасибо, Сиенна. — С другой стороны! — сказала она. — Обученные и уважаемые члены Белого Клыка разделись до нижнего белья и вышли на подиум. Что я должна думать о нашей войне с людьми, когда кто-то из наших занят этим? Что воевать — плохая идея? Что все конфликты должны решаться с помощью подиумов? Жон, как обычно, не стал возражать женщине старше его. Он молчал и надеялся, что если он не будет двигаться или издавать звуки, то они не смогут его заметить. Это был проверенный подход, работающий с Джунипер. — Тебе повезло, что в конце концов всё обошлось. Если бы это было не так, ты бы выставил нас дураками! Как бы то ни было, я не могу критиковать то, что принесло результат. Его облегчение было ощутимым. — Спасибо, Сиенна. — Однако тебе следует следить за своими успехами. Я и братья Альбейн довольны твоими успехами, но есть и те, кто считает твои методы "неверными" для Белого Клыка. Фанатики и экстремисты, которые вполне могут попытаться помешать. Не стоит и говорить, что один фавн в маске, застреливший кого-то в Вейле, полностью перечеркнет всё, чего ты добился до сих пор. Людям будет плевать на тебя, если ты заявишь, что это произошло не по твоему приказу. Он не сомневался в этом. Однако он ничего не мог поделать. Если кто-то решит так сделать, он не сможет остановить его, пока не станет слишком поздно. Сглотнув, он поднял глаза к экрану. — Кто-нибудь из них прибыл в Вейл? — Не по моему приказу. Но с учётом приближающегося фестиваля Вайтела кто сможет уследить за каждым человеком? Я предупреждаю тебя об этом не как об угрозе, а чтобы ты знал о такой возможности. — А вы... Вы можете посоветовать, как мне это предотвратить? Сиенна, похоже, обрадовалась вопросу — или, может быть, тому, что он нуждался в её помощи. — Чем прочнее твоё положение среди всех фавнов в городе, тем сильнее будут твои притязания. Даже самые крайние экстремисты дважды подумают о том, чтобы испортить твоё положение, если будет ясно, что твои действия помогают делу. — Показ мод поспособствует! — возразил он. — Я знаю это. Братья Альбейн знают это. Ты это знаешь. Мускулистые идиоты, которые не считают битву победой, если на землю не покатилась голова Шни, не знают. Они сочтут твои победы жалкими играми и бесполезными отвлечениями от настоящей войны. — Тогда... что же они сочтут хорошим? — спросил он. Потом, чтобы перестраховаться, добавил: — Ну, кроме убийств. — Недавняя вербовка — один из примеров. Независимо от того, одобряют они твои методы или нет, они могут посмотреть на количество завербованных тобой людей и признать, что это пошло на пользу Белому Клыку. Ещё один пример — нападение на лесозаготовительный лагерь ПКШ, потому что оно разоблачило Шни и спасло нескольких фавнов. Подумай об этом с точки зрения фракций, — сказала она странным лекторским тоном. — Белый Клык, как и любая другая организация, состоит из нескольких групп с разными идеями и мнениями. Мне приходится балансировать между поддержкой каждой из них, как и тебе. До сих пор ты обращался к умеренным и мирным, но отвергал агрессивных. Возможно, ты считаешь, что это справедливая сделка, но это не так, и более экстремальные фракции — это те, кого больше всего нужно бояться расстроить! Потому что их реакция будет, как и предполагалось, экстремальной. Жон вздохнул и кивнул головой. Он никогда не задумывался об этом, потому что все в Белом Клыке казались такими нормальными. Самым экстремальным был Адам, и тот погиб. Хотя, наверное, можно сказать, что Фенрис, или как там звали того идиота, относился к их числу. Он планировал просто игнорировать их, но теперь это выглядело плохой идеей. Надо было самому догадаться. Люди, которых игнорируют, рано или поздно попытаются взять дело в свои руки. — Спасибо, что предупредили меня. — Он был искренен. — Я сделаю всё возможное, чтобы удовлетворить их потребности и не допустить ничего плохого. Например, поможет ли ещё один рейд, в ходе которого люди окажутся коррумпированными? — Возможно. Если только это будет военный рейд, а не модное или кулинарное шоу. — В голосе Сиенны звучал сарказм. — Но даже в этом случае ты должен быть уверен, что это разоблачит людей и принесёт пользу фавнам. Это поможет тебе выиграть время, но не снимет проблему полностью. Вся репутация, которую ты завоевываешь, все эти похвалы среди населения Вейла должны служить какой-то более важной цели. — Сиенна наклонилась к нему. — Ближайшая выгода заключается в повышении вербовки и ослаблении защиты Вейла перед тобой, но это средство достижения цели, а не самоцель. Я верю, что ты к чему-то стремишься. — Конечно, — солгал он.— Это... Это лишь первый шаг моего грандиозного плана... — Отлично. Тогда действуй в том направлении. Сделай свою цель достаточно очевидной, чтобы другие фракции поняли, куда ты направляешься, и они дадут тебе свободу действий. Именно потому, что твои действия кажутся бесцельными, они и расстраиваются. Они видят, какие силы ты собрал, какое влияние приобретаешь, и гадают, когда же ты используешь его для удара! Жон подскочил на последнем слове. Нанести удар. Убить. Он сглотнул. — Я... я понимаю, Сиенна. Спасибо за предупреждение, и пусть все в Менажери знают, что скоро я покажу им плоды наших трудов. — Я рада это слышать, Жон Арк. Белый Клык гордится тобой. Экран погас, и Илия принялась разбирать миниатюрный передатчик МКП, убирая его подальше, а Жон остался стоять на одном колене, на его лице отражалось разочарование. Ещё одно обещание, которое он не смог сдержать, и на этот раз для того, чтобы удовлетворить жаждущих крови людей. Как бы ему ни было неприятно это говорить, он понимал, к чему они клонят. Все его усилия были хороши для пополнения рядов и придания Белому Клыку дружественного семейного имиджа, но это было бесполезно, если не служило более важной цели — очистить его имя. Однако это не удовлетворило бы Белый Клык. Что бы сделал Адам? Нет. Плохая идея. Тогда что-то другое. Как-то показать — или хотя бы намекнуть, — что у него есть более масштабный план, который он поддерживает. В идеале — что-то такое, что не было бы сразу же незаконным и не привело бы его в тюрьму, но что радикалы сочли бы ценным. — Эй, Илия! — Он обратился к ней, когда она закончила и собралась уходить. — Ты имела дело с Адамом до меня. Какие у него были планы на Вейл? Кроме убийства всех, я имею в виду. — Не уверена, что было что-то большее, если честно. Заставить людей бояться Белый Клык, разрушить защитное прикрытие, которым был Бикон, показать людям, что мы не менее, если не более опасны, чем Гриммы. Убить всех, с кем Блейк сблизилась, из какой-то странной идеи, что это заставит её броситься в его объятия, чтобы утешиться. — А работа с Синдер? — Всё, что я знаю, это то, что у неё были планы на Бикон и Вейл, и что Адам был не против, чтобы нас использовали в них, потому что она хотела чего-то конкретного, и ей было всё равно, кто будет в этом виноват. Адам хотел заявить, что всё произошедшее дело рук Белого Клыка. Это чтобы угодить радикальным фракциям? — спросила она. — Ты пытаешься придумать, как избежать того, что сказала Сиенна? Он пожал плечами и признал это. — Вполне. У тебя есть идеи? — Агрессивные фракции — их несколько, и радикалы — это только крайние агрессивные — в основном заботятся о нескольких вещах: о большем количестве новобранцев, о победах в боях, обо всём, что вредит ПКШ и создает проблемы Атласу. Их также волнует то, что делают все члены Белого Клыка, например помощь фавнам и тому подобное, но их больше радует идея сразиться с врагом, чем сидеть дома и укреплять нашу репутацию. Это не поможет. Он не мог сделать ни одной из этих вещей! Нападение на ПКШ провело бы параллели между ним и всеми террористами, нападение на такое Королевство, как Атлас, было бы не только самоубийством, но и терроризмом, а он уже набрал большое количество новобранцев. Вопрос заключался в том, как он собирается их использовать. — Ничего из сказанного совсем не поможет... — Прости. — сказала Илия. — Если это поможет, то они из тех людей, которые любят злиться. Им нравится обвинять людей, и они считают себя воинами. Сильные и смелые фавны, готовые встать и сделать то, что необходимо для фавнов во всем мире. Они считают себя защитниками, даже если на самом деле они просто кучка маньяков. — Как Адам? Илия радостно кивнула. — Как Адам. Защитники, да...? Это была мысль.

/-/

Лиза Лавендер сидела в своём пентхаусе, её губы игриво подрагивали, борясь с улыбкой, грозящей вырваться наружу. Она продолжала кружить белое вино в бокале, но уже давно ничего не пила. Её глаза сверкали, как бриллианты. На стол легли очередные истории о неравенстве и угнетении, подавленных богатством или властью, но на этот раз они остались без внимания, поскольку Жон изложил свою текущую проблему и своё довольно неортодоксальное решение. — Это, — сказала Лиза, — самый амбициозный и, возможно, самый безрассудный план, который я когда-либо слышала. Мне он нравится. — Тебе нравится, потому что ты думаешь, что он сработает, или потому, что из него получится потрясающая история для тебя, даже если он провалится? — Понемногу и то, и другое. Я не могу сказать, сработает ли он или нет, но не может быть, чтобы это не стало самым большим определяющим актом твоего восхождения к власти. Преуспеешь ты или нет, будет зависеть от тебя, но это... это станет поворотным пунктом в глазах многих людей. — Лиза сильно вздрогнула, закусила губу и вцепилась в подлокотник, впиваясь ногтями в ткань. — Я не могу дождаться, когда смогу освещать данное событие! Жон вздохнул. Лиза была так полезна во многих отношениях, но сейчас? Абсолютно бесполезна. — Что ты думаешь, Сан? — спросил он. — Ты должен быть нашим хорошим парнем? Не заходит ли мой план слишком далеко? Не слишком ли он ужаснен? — Эх. Думаю, некоторые скажут, что ты зашёл слишком далеко. А я? Мне это нравится. — Сан заколебался. — Но, может быть, это потому, что я знаю, в чëм заключается план. Другие люди могут воспринять его неправильно. — Вот для этого мне и нужна помощь Лизы. Чтобы она его красиво оформила. — Я посмотрю, что можно сделать, — сказала ведущая новостей. — Я думаю, что в конце концов что-то подобное должно было произойти. Эти фракции не зря требуют действий, и тебе нужно было куда-то идти со всей этой работой, которую ты проделал. — Как ты думаешь, это удовлетворит радикалов? — Я думаю, что если и нет, то, по крайней мере, ответит на их вопросы и снимет беспокойство. Увидев или хотя бы мельком увидев твою конечную цель, они поймут, что ты не просто теряешь время или играешь в добродушие, потому что ты трус. Жон поморщился. — Да. Абсолютно так. — Фу. Как будто кто-то может так думать! — Сан рассмеялся и обхватил его за плечи. — Я в деле. Пока ты придерживаешься главной цели, я с тобой. Отклонишься от неë...? Ну, в таком случае тебе не придётся беспокоиться о том, что Вейл тебя схватит. — Я понял. И собираюсь так сделать. — Хах. Я верю тебе, парень. Я верю тебе. Иначе зачем, по-твоему, я здесь? — Тогда решено. — сказала Лиза, продолжая улыбаться и жаждать истории. — Всё, что нам нужно, — это подходящая сцена для твоей... ах. декларации. Место, где я смогу заниматься своей обычной работой. Конечно, будет полезно, если твоё послание будет транслироваться повсюду, даже на международном уровне. Ты же хочешь, чтобы Белый Клык увидел его. — Безопасно ли тебе участвовать в плане в качестве Лизы Лавендер? — Если предполагается, что я так и так буду там, то конечно. Я была бы идиоткой, если бы отказалась освещать что-то подобное. Эти дела не подойдут. — Лиза протянула руку через стол, чтобы убрать документы, но Жон остановил её, поймав за запястье. — Подожди. Думаю, я возьму их. Послание будет только лучше, если будет результат, не так ли? Лиза выглядела так, словно была на грани оргазма. Честно говоря, это было немного неловко, особенно когда она пыталась удержать его за руку, когда он отстранялся. Ему пришлось сильно дëрнуть её, чтобы вырваться. Сан не помог, а только подмигивал и ухмылялся как псих. — Кхм... — Жон кашлянул, щëки покраснели. — Я начну. Ты можешь найти мне время и место, чтобы всё получилось? — О, Жон. — промурлыкала Лиза. — У меня как раз есть такое место. Есть что-нибудь ещё? — Да. — Жон закрыл глаза и вспомнил, как карие глаза подмигивали ему. — Думаю, нам нужны новые маски для новобранцев. Что-то, что не будет заставлять людей сразу же думать о Гриммах. Что-то, что может вдохновить людей... — Думаю, это хороший первый шаг — особенно если ты хочешь показать различия между Белым Клыком и тобой. Что же касается остального, то с приближением фестиваля Вайтела должно произойти несколько крупных событий. Речи, представления, шоу — даже небольшой парад. Если тебе нужна публичная сцена, с которой ты сможешь передать свое послание, то лучшего времени и не придумаешь. Весь мир будет смотреть. О, чëрт. Тогда никакого давления. Жон глубоко вздохнул и кивнул. Это... Это должно было стать достоянием общественности, нравится ему это или нет. Но если он сделает всё хорошо, если всё пройдёт так, как он надеялся, то это решит проблемы Белого Клыка. Он предпочел бы вообще не беспокоиться, но Сиенна была права: кто-нибудь обязательно будет недоволен и попытается что-нибудь провернуть. Как бы он ни старался, он не мог уследить за каждым фавном, входящим в город. Достаточно было бы одного с оружием, чтобы всё испортить. Если он хотел контролировать эту революцию, он должен был стать её лидером. А именно это оно и было. Революция.

/-/

— Я принесла отчёт, Генерал. Винтер Шни положила папку на стол Генерала Айронвуда, отступила назад и соединила руки за спиной, ожидая, пока он возьмёт папку и пролистает её. Он не стал читать, а проверил, всё ли в порядке. Винтер терпеливо стояла, веря, что он не найдёт в её работе никаких изъянов. — Очень хорошо, Винтер. Ты как всегда точна. Миниатюрная улыбка. — Благодарю вас, Генерал Айронвуд. — Вольно. Её руки расслабились и опустились на бока. — Сэр. — Что вы думаете о происходящем? Этот... Жон Арк. — Харизматичный манипулятор, сэр. Голова у него варит, когда речь идёт о связях с общественностью и о том, как передать сообщение. В качестве дипломата или посла он был бы великолепен. Если позволите, сэр, я удивлена, что Белый Клык не пытался использовать такого человека раньше. — Хм. Это потому, что ими долгое время управляли безумцы. Это сделало их опасными, но в то же время легко предсказуемыми. — Он отложил бумаги. — Не уверен, что эта новая грань мне нравится больше. Такой дикий зверь, как Таурус, представлял угрозу, но его легко было сдержать. Он наживал врагов среди всех, с кем общался. Такой харизматичный человек, как этот, способный и желающий склонить сердца и умы на свою сторону, гораздо опаснее. — Я согласна, сэр. Он представляет собой большую угрозу. — Я рад, что кто-то видит это. Озпин не видит — или, возможно, видит, но считает, что не может действовать без достаточных доказательств. Этот человек не дурак, но в прошлом он был чересчур осторожен... — В доках разразился скандал, сэр. — Я помню. Я также слышал о том, что он заставляет делать вашу сестру. Глупо. — Он фыркнул и покачал головой. — Или, скорее, расточительно. Неплохая идея — дать отпор тому, что делает Белый Клык, но, вовлекая их в борьбу, которую они сами себе устроили, Озпин узаконивает их. Он заставляет их выглядеть равными охотникам, в то время как их следует преследовать как террористов. Винтер кивнула. Вот почему нельзя было вести переговоры с террористами. Люди могли подумать, что такое отношение — жесткое решение Атласа или предупреждение врагам, чтобы те не пытались, но на самом деле причина была в том, что переговоры с кем-то означали, что вы оба находитесь на равных. Это очеловечивало другую сторону, показывая всем, что с ней можно договориться. Так это было или нет, но Озпин начал переговоры, и теперь у Белого Клыка был плацдарм в Вейле. — Это катастрофа. — сказал Айронвуд. — Скоро фестиваль Вайтела и ты знаешь, что Белый Клык планирует что-то грандиозное. Вот это. — Он взмахнул рукой, показывая изображения подиума. — Это средство для достижения цели. Они что-то планируют, и мы все знаем, что бы это ни было, оно произойдёт на Амити. — Генерал отпустил папку и положил её на стол. — Их нужно выкорчевать и разобраться с ними до начала. Мы должны быстро вычислить и уничтожить их, желательно до того, как они смогут сыграть в свои игры и ещё глубже проникнуть в Вейл. — Согласна, сэр. Мне подготовить больше солдат для нашего перехода в Вейл? — Да. В том числе и Эйс Опс. Я поговорю с Советом Вейла и попрошу их предоставить мне полномочия по контролю за безопасностью на фестивале. Как только это произойдёт, мы сможем отправить туда войска. Озпин, может, и будет довольствоваться тем, что террористы бегают по его городу, выставляя его на посмешище, но я этого не сделаю. — Он хлопнул в ладоши. — Жон Арк будет гнить в камере ещё до конца месяца.

/-/

Трифа и Юма переглянулись: Перри, Дири и Таксон приступят к выполнению своего задания, а Сан и Бейн запланируют третье. Три рейда одновременно, три случая коррупции — один продажный полицейский, берущий взятки с преступников, одно агентство по найму, заставляющее фавнов заключать нулевые контракты, и один судья, избавивший человека от тюрьмы за вождение в нетрезвом виде и наезд на пару фавнов; пьяный был его племянником. Три громких и результативных рейда, которые наглядно свидетельствуют о том, насколько хреновой может быть система в отношении фавнов. Юме нравилось, что босс старается, но всё же это было неожиданно. — Сразу три? — спросил он у босса. — Я не говорю, что мы не справимся, но есть ли причина, по которой мы ускоряем процесс? Это будет нелегко. — Вы вольны привлекать новобранцев к любой помощи, которая вам понадобится. На самом деле, я хочу, чтобы вы это сделали. Используйте их, даже если они вам не нужны. Пусть они стоят в карауле, наблюдают или управляют машинами для побега. Я хочу, чтобы все они чувствовали себя причастными к делу, независимо от того, так это или нет. А ещё лучше, чтобы все три рейда закончились одновременно. В шесть. Или чуть раньше шести — ориентируйтесь на пять тридцать или без четверти шесть, но постарайтесь, чтобы никто не знал. Если вы можете задержать их и сохранить тайну дольше, сделайте это. Однако их нужно поймать и уличить до шести вечера. На следующей неделе — в следующий понедельник. — Понедельник? — спросил Таксон. — Это даёт нам четыре дня. Вполне возможно... Четырёх дней было более чем достаточно, чтобы спланировать нападение, а его нужно было спланировать, если они собирались провести их все сразу. Кому-то будет легче, кому-то придётся начать раньше. А вот скрыть все эти действия будет сложнее всего. Но не невозможно, подумал Юма. Большинство из них, за исключением начальника полиции, находились в стороне. Им же дали начальника полиции, и он решил, что это потому, что они с Трифой были более опытными. — А Илия будет помогать? — спросил он. — Она бы нам пригодилась. — Мне нужно, чтобы Илия была со мной. — сказал Жон. — А-а. Ты планируешь четвертое мероприятие, да? Что-то, для чего тебе нужны все остальные три? — Юма кивнул и почувствовал, как по его лицу поползла ухмылка. — Чëрт, это будет нечто грандиозное, да? — Ещё один кивок. Он рассмеялся. — Да, чëрт побери. Вот на что я подписывался! Показывать своё горячее тело было весело, но устроить такую сенсацию будет ещё лучше. — А как насчёт улик? — спросила Трифа, становясь всё более осторожной. — Сколько нам понадобится? — Достаточно, чтобы осудить всех троих. С судьей будет легко — это явный конфликт интересов, даже если парня оправдают во второй раз. Он вообще не должен был участвовать в этом деле. С полицейским будет сложнее. Однако у Лизы есть улики. Этого должно быть достаточно, чтобы начать, и я включил их в список. Юма выбрал его и отложил папку в сторону, чтобы прочесть позже. Вероятно, им придётся проникнуть в участок, что в реальности означало проверить новобранцев на предмет наличия связей с полицией, которые можно было бы использовать. Понятно, что они не захотят их использовать, но если они объяснят, что дело в том, чтобы задержать продажного копа, поставляющего информацию и защиту Роману Торчвику, известному засранцу и расисту, то, он был уверен, они пойдут навстречу. При условии, что они пообещают не причинять вреда никому другому в участке. — Ты собираешься держать нас в неведении или как? — спросил Перри. — Ну же, босс. Дай нам хоть намёк на то, что ты задумал. Нам можно доверять. — Наверное, я должен вам сказать, — сказал босс. Он вздохнул, повернулся к ним и положил руки на стол для планирования. — Мы собираемся стать известными, более известными, чем мы уже есть, и разослать наше послание по всему миру. — Мы и так достаточно известны, — сказала Дири. — Все о нас знают. Что ещё мы можем сделать? — Дамы и господа. — Жон обратился к каждому из них по очереди. — Мы собираемся объявить войну.