Кролик среди Волков

Местом, которое Илия выбрала для вербовочной площадки Белого Клыка, был склад. Другой склад, расположенный на приличном расстоянии от их собственного, но всё равно склад. Похоже, Вейл их любил. Когда он указал на данное обстоятельство, Дири объяснила, что, поскольку большая часть земель за пределами городов опасна, приходилось хранить внутри стен всё больше и больше товаров — будь то продукты питания, прах или товары народного потребления — там, где они были бы в безопасности. Таким образом, земля стала стоить дороже, а простой процесс хранения усложнился. Большинство складов принадлежали нескольким богатым инвесторам и сдавались в аренду по заоблачным ценам. Им повезло, что один из таких инвесторов оказался достаточно благосклонен к Белому Клыку, чтобы предоставить им свой склад. — Ты много знаешь о складах, — заметил Жон, думая, не показалось ли ему, что он считает её скучной. — Так вот кем ты работаешь когда без маски? — Почти. Коммерческая недвижимость. — Ты агент по продаже недвижимости? — Если вкратце. — Дири в третий раз проверила свою маску. Они все были в масках, поскольку для него она не имела значения. — Я работаю на компанию, у которой множество филиалов по всем Королевствам. Платят... ну, большую часть времени комиссионные, так как речь идёт о контракте с нулевым рабочим днём. — И как это работает? — Я берусь за любую работу, которую могу найти, продаю от их имени и получаю мизерную долю, если удается договориться. Когда удаётся, — скорбно добавила она. — Иногда ты делаешь всё, что нужно, а потом приходит какой-нибудь исполнитель, подписывает сделку и присваивает её себе. Конечно, моё слово против их. Можно себе представить, как это происходит. — Это потому, что ты фавн? — Не знаю, — призналась она.— Они же никогда не произносят этого слова. Может быть, они поступают так со всеми. — Пожав плечами, она открыла перед ним дверь склада.— Это место гораздо более захудалое, чем наше. Что будет не лучшим сигналом для новобранцев. — Так мы получим самых преданных, — соврал Жон сквозь зубы. На самом деле все его усилия по саботажу этой миссии были направлены с самого начала. Хотя, если честно, проводить совещание перед гигантским роботом и на их "якобы секретной" базе было, наверное, не слишком разумно. Среди присутствующих сегодня почти наверняка найдутся кроты и тайные агенты. Они заставили бы фавнов-полицейских прийти, и он не мог сказать, было ли это простой необходимостью, поскольку они были фавнами и поэтому легче маскировались, или какой-то изощрённой формой бездушия. Может, их спрашивали, согласны ли они, а может, и нет. Но даже если и так, как он мог утверждать, что в этом не было какой-то корысти? Теперь я падаю в ту же кроличью нору, что и Адам. Я не могу предполагать расизм в каждом решении, иначе я начну кричать, что люди держат животных в качестве домашних питомцев, потому что у них случайно обнаружились схожие с фавном черты. До лесозаготовительного лагеря всё было проще. Тогда он видел невиновность в каждом расовом подтексте и всегда вставал на сторону обвиняемого. Это была непреднамеренная ошибка; он не хотел этого; люди были слишком чувствительны. Забавно, как быстро всё изменилось. Он также не был уверен, что полный разворот на 180 градусов — лучшее решение. — Босс. — Юма поприветствовал его, маска на месте, а форма настолько чистая, что казалась совсем новой. Фавн-летучая мышь, казалось, вырос, гордясь тем, чего они добились. Что же это было на самом деле? Чего они добились? Два человека сидят в тюрьме из-за нас, подумал он. Два человека, которые могли бы нападать на других, если бы мы ничего с этим не сделали. В целом это был положительный результат. Но почему им вообще позволили это сделать? Не должно быть ситуации, когда плохие люди могут делать даже хорошие вещи, не говоря уже о том, чтобы такие дела сходили им с рук. Не слишком ли его мысли идеалистичны? Он так не считал. Он не требовал, чтобы Гриммы оставили человечество в покое или чтобы богатые перестали накапливать деньги и отдавали их бедным. Он лишь просил, чтобы город соблюдал установленные им законы. Чтобы у некоторых известных работодателей хватало порядочности не использовать своих сотрудников в своих интересах, а потом пытаться скрыть это, или чтобы люди могли работать без страха подвергнуться нападению. Что в этом идеалистического? Это была элементарная человеческая порядочность. — Босс...? — Извини, — сказал он почти автоматически. — Задумался. Как обстоят дела? — спросил он, не зная, что на самом деле имеет в виду, но зная, что этот вопрос заставит Юму заговорить. — Всё идёт по плану? — Склад надежно защищен, все на месте. Бэйн и Перри проверили периметр, и я попросил Илию и Трифу следить за ними. Обычная процедура, — сказал он. — Адам всегда любил посылать сначала патруль-обманку — чтобы враги думали, что прошли через него, — а потом за ним следовал более скрытый патруль. — Трифа и Илия, полагаю, хорошо справятся со скрытной работой. — Они лучшие. — Юма усмехнулся. — Только не говори Трифе, что я так сказал. Это может вскружить ей голову. — Его улыбка померкла, и он толкнул Жона кулаком в плечо. — Эй, ты в порядке, босс? Ты выглядишь... ну, не в духе. Или как будто собираешься на похороны. В основном нервы и разочарование, а также страшные сомнения при мысли о расширении команды за счёт такого количества неизвестных, любой из которых мог оказаться либо полицейским под прикрытием, либо фанатиком, ждущим, когда сойти с ума. Он так и сказал Юме. — Да, это тонкая грань. С этим нужно просто смириться. Но тебе не стоит волноваться. Следить за рядовым составом — наша работа. Твоя — принимать важные решения. Илия, Трифа и я будем наблюдать за всеми новичками, чтобы убедиться, что никто из них не ведёт себя агрессивно. Лиза хочет проверить их биографию. — Правда? — Он почувствовал облегчение. — Это было бы полезно. Это поможет нам понять, кого из них следует опасаться. — Хм. Именно об этом я и подумал. Она полезна как человек. — Юма... — Я знаю. Знаю. Я не хотел ничего плохого, клянусь. — Хорошо. Знаешь, я не против того, чтобы люди присоединились, если они действительно хотят помочь фавнам. — Это решение не снискает популярности у Сиенны, но это может быть способом доказать, что он не расист по отношению к человечеству — что было чертовски иронично, поскольку он был человеком. — Не будем сильно раскачивать лодку, хорошо? Сколько я смогу вынести безумия? — Ты уже работаешь с Лизой. Она человек. — И она сумасшедшая, — сказал он. — Доказывает мою точку зрения. Часть его души хотела спросить, что Юма думает о сотрудничестве с ним в этом случае, но потом вспомнил, что он был лидером террористов, который регулярно разговаривал с мертвецом в своих снах. Не самый лучший пример здравомыслия. — Вполне справедливо, — сказал он вместо этого. — Обязательно присматривай за новобранцами. Я не хочу, чтобы кто-то нападал на невинных людей — любых людей, — добавил он, — независимо от того, насколько невинными или виновными считают их новобранцы. — Возможно, тогда стоит сделать акцент на этом в своей речи. — Так и будет. — Жон вздохнул и посмотрел на открытую площадку перед возвышенной сценой, с которой он будет выступать перед новобранцами. Пока там никого не было, но это скоро изменится. — Я просто беспокоюсь о том, что сказала Сиенна, о том, что может прийти в голову тем, кого мы отвергнем...

/-/

Илия заняла позицию справа от главной двери, наблюдая за толпой фавнов, которые прислушались к воззванию. Всего их было около шестидесяти — больше, чем ожидалось, если честно. Жон, безусловно, немало сделал для их репутации. Сиенна и братья Альбейн были в восторге. — Это последние, — сказала Трифа, занимая позицию по другую сторону двери. Как самые боеспособные, они должны были выиграть время, чтобы люди успели убежать, если прибудут охотники. Юма находился на крыше и следил за окрестностями, чтобы задержать их как можно дольше. С юридической точки зрения всё было в порядке. Поздние ночные встречи на складах были, конечно, несколько подозрительны, но законов против этого не существовало, если только вы владели помещением или арендовали его. Белый Клык сам по себе был нелегальной организацией, но если охотники придут и разгромят его, когда никакого насилия не будет, это будет выглядеть некрасиво. Учитывая, как они пытались переиграть их в последнее время, Илия была уверена, что самым трудным в эту ночь будет иметь дело с новобранцами, а не с законом. — Я просто рада, что мне не придётся произносить речь, — тихо призналась она Трифе. — Я никогда не понимала, как Адам и Сиенна могут говорить перед таким количеством людей. — Я понимаю, о чëм ты, подруга. Должно быть, этому учатся. Нельзя сказать, что Адам был прирождённым оратором. — Только если речь не шла о Блейк. — И ты тоже так непохожа на него, когда речь заходит о ней, — поддразнила Трифа. — Эй. По крайней мере, я не писала никчёмных стихов. — Нет. Ты просто предложила своей девушке нарядиться другой девушкой. — Это был косплей! Я до сих пор не понимаю, почему она так обиделась. Она спросила, кем я хочу её нарядить. — Думаю, она ожидала увидеть вымышленного персонажа, а не твою лучшую подругу. — Заткнись, — прорычала Илия, покраснев. Да, оглядываясь назад, можно сказать, что это был один из самых глупых моментов в её жизни, но она была в настроении, всё складывалось как нельзя лучше, и она выдала честный ответ. Честность, как оказалось, не всегда бывает лучшей политикой. — Как ты думаешь, насколько хорошо Жон будет выступать с речами? Он выглядел нервным. — Думаю, любой бы занервничал. Честно говоря, я думаю, он нас удивит. — Трифа подмигнула.— Ему это уже не раз удавалось. — Думаешь, он справится? — Я думаю, это будет что-то особенное. — Её глаза загорелись. — Ш. Ш. Вот он идёт. Трифа и Илия обернулись к сцене, наблюдая за головами собравшихся новобранцев. При входе им всем выдали маски Белого Клыка. Небольшие маски Белого Клыка, закрывающие только глаза. Так они чувствовали себя более уверенно в том, что их личности скрыты, а тех, кто пришёл, думая, что это собрание в поддержку фавнов, маски милосердно предупреждали, что они попали на собрание Белого Клыка. Тем, кто вдруг начинал нервничать, говорили, что они могут спокойно уйти, не задавая вопросов. Таких было немного. Остались лишь те, кто хотел быть здесь. Это была разнообразная и пёстрая компания из самых разных сфер жизни. Илия могла различить некоторых людей в деловых костюмах, других — в джинсах, а некоторые выглядели так, словно пережили тяжёлые времена. Одни были молоды, другие стары. Мужчины и женщины были представлены в равной степени. Это была хорошая тенденция. Методы Жона действительно работали на улучшение их репутации. Стоя в центре сцены, он выглядел таким маленьким, но в то же время другим. Дело было не в волосах, не в росте или какой-то магнетической силе, а в том, что на нём не было маски. Это выделяло его из толпы. Он выглядел как человек, обладающий такой невероятной уверенностью в себе, что ему не нужно было скрывать свое лицо. Никто не мог его остановить. Он не боялся. Он не пытался скрыть своё выражение лица, позволяя всем видеть каждую его эмоцию. Никакого обмана. Никакой лжи. Никаких попыток скрыться от внимания. Конечно, Илия прекрасно понимала, что всё это потому, что, как сказал Жон, ему бессмысленно носить маску, но для новобранцев данное решение выглядело иначе. Они с благоговением смотрели на человека, не боящегося показать своё лицо. Жон поднял руку и щëлкнул пальцами. Тут же с потолка упал огромный рулон белого полотна, который скользнул по стене за его спиной и образовал холст. С помощью ночного зрения она разглядела Перри на балке. Её глаза также различили что-то в руке Жона. Какой-то пульт. — Постой, — сказала Трифа, расширив глаза. — Скажи мне, что он не... Кнопка щëлкнула, и на полотне появились слова. Белый Клык и Ты! Под ними был изображен огромный смайлик. У Илии отвисла челюсть. Трифа застонала. — Добро пожаловать на мою презентацию, — сказал лидер террористов Жон Арк, проходя боком вдоль сцены. — Белый Клык и Ты! Три простых шага для того, чтобы помочь фавнам в вашем районе. — Что он делает! — зашипела Илия. — Он представляет презентацию PowerPoint, — простонала Трифа. — Когда я сказала, что он нас удивит, я не имела в виду вот это... — Вам, наверное, интересно, — продолжил Жон. — Что такое Белый Клык? Почему же мне следует присоединиться к ним? Разве они не жестоки? — Слайд сменился ещё одним нажатием кнопки, и на экране появилось изображение Бэйна — в маске, но кто ещё был таким же большим — сидящего в поле жёлтых цветов с бабочкой на пальце. Картинка была очень похожа на Бэйна, но Илия всё равно задавалась вопросом, когда у них было время сделать это изображение. — Я здесь, чтобы ответить на эти несколько вопросов. Никто не будет задаваться вопросом, что такое Белый Клык. Они здесь, чтобы присоединиться к нему. Они уже знают! — Когда-то Белый Клык был мирной группой протеста... Илия внутренне закричала, застыв в молчании возле двери, наблюдая, как её уважаемый лидер рассказывает о том, что уже знал каждый из присутствующих — и что ещё хуже, рассказывает это с счастливыми слайдами и величественными жестами обеими руками. Всё было официально. Жон Арк обладал многими навыками, но ораторское искусство не входило в их число. — И вот тут-то мы и вступаем в дело, — сказал Жон, переключаясь на новый слайд с изображением себя на первой странице газеты. — Наша работа здесь, в Вейле, отличается от того, что происходит во многих других операциях Белого Клыка. Вместо насилия ради распространения террора мы разоблачаем коррупцию в самом сердце общества, напрямую разбираясь с теми, кто за неё отвечает. Хорошо. Лучше. Но всё равно с дурацкими слайдами мультяшных персонажей из мультиков, которых сопровождают в тюрьму большие синие полицейские. А вокруг них стояли фигурки с нарисованными масками Белого Клыка и радостно ликовали. Честно говоря, если бы он просто говорил и не показывал слайды, всё выглядело бы гораздо героичнее. — Каковы наши цели? — спросил он аудиторию. Несколько рук поднялись вверх, но он проигнорировал их все, повернувшись и направив пульт на экран. Слова появлялись одни за другими по мере того, как он их произносил. — Во-первых, улучшить имидж Белого Клыка. Второе — сделать так, чтобы нас легально приняли в Вейле. Третье — показать неравенство так, чтобы люди не могли его игнорировать. В-четвёртых, добиться долговременных перемен. Илия моргнула. О половине из этих вещей она и сама не подозревала. — Как мы это сделаем? — спросил Жон. Он нажал на кнопку. Трифа издала захлебывающийся звук, вспыхнув от ярости. — Ууухххху! — закричал кто-то в толпе. — Сексуальные календари! Жон в замешательстве повернулся и посмотрел на экран. На нём во весь цвет красовалась фотография Трифы на пляже Менажери, позирующей в серебристом бикини с фруктовым коктейлем. Трифа на снимке нагло подмигивала в камеру. Трифа рядом с ней начинала тихо задыхаться от злости. У Илии было такое чувство, что Юма умрёт от удушья ещё до конца дня. — Не знаю, как это сюда попало. — Он сменил картинку, к разочарованию толпы. Новая картинка была куда менее захватывающей: на ней они раздавали еду бездомным. — Мы поможем тем, кто не может помочь себе сам. — Картинка сменилась, на этот раз они в масках пробирались в здание. — Находя и разоблачая жестоких... Эта фраза вызвала одобрительный рев зрителей. В завершение они передавали коррумпированную Элизабет Таннер охотникам. — И наконец, по возможности работать в рамках закона. — Он взмахнул руками, обращаясь к зрителям.— А вот как мы не будем действовать, так это вот так! На главном экране появилось лицо Адама. Настала очередь Илии ахнуть. — Никакого Адама. Ничего, что сделал бы Адам. Не вижу Адама, не слышу Адама, не говорю с Адамом. Хуже всего было то, что Адам пользовался дурной славой среди фавнов. Это означало, что, как ни странно, слова Жона были вполне понятны присутствующим. Все они знали, какими вещами занимался Адам: он был так же известен среди фавнов, как Жак Шни среди людей. — Если вы сомневаетесь, я придумал для вас запоминающуюся фразу. Ч.Б.С.А. — Каждая буква была выведена на экран. — Что бы сделал Адам? Всё, что вам нужно сделать в данной ситуации, это спросить себя "Что бы сделал Адам", а затем сделать прямо противоположное. Убьем ли мы? — На экране появилась стоковая фотография человека в балаклаве с пистолетом. — Нет. Не убиваем. Потому что убийство заставляет людей грустить. Фотография сменилась на недовольного ребенка. — Берём ли мы пленных и доставляем ли их в полицию? Да, потому что это делает всех счастливыми. Следующее фото было ещё одним стандартным, и Илия была уверена, что видела его в рекламе в Интернете. На ней несколько офисных работников прыгали от радости, подбрасывая в воздух бумаги и калькуляторы. Она была уверена, что на заднем плане стоит рождественская елка, но Жон поменял изображение так быстро, что она не могла быть уверена. — Короче говоря, Белый Клык — это не группа убийц. Мы не сторонники превосходства фавнов. Мы не будем нападать на людей, подчинять себе фавнов или усложнять жизнь горожанам. Думайте о нас скорее как о борцах за свободу, стремящихся помочь всем жителям Вейла, независимо от расы. — Жон скрестил руки. — Есть вопросы? Поднялась рука. — Мы можем ещё раз увидеть девушку в купальнике? — Думаю, мы закончили.

/-/

— Ты сделал презентацию в PowerPoint. Жон посмотрел на Илию. — А я не должен был? — Ты должен был выступить с речью. — Я так и сделал. — Ну да, но я имею в виду... — Илия ухватилась за свою мысль, но так и не смогла её найти. — PowerPoint! — пролепетала она. — Ты даже использовал заготовки и стоковые фотографии! — Я знаю. — Жон гордо улыбнулся. — Я даже отметил их. Кроме Трифы. Я знал, что если попрошу Юму помочь, то попаду впросак. Думаешь, она злится? Да кого я обманываю. Я проснусь в паутине в своей кровати. И не в извращенном смысле. — Комикс Санс! — завопила она. — Что ещё за комикс? — Шрифт! Текст! — О, это. Я просто выбрал его из прокручиваемого списка. Подумал, что выглядит круто. Но ведь сработало, правда? Люди записываются. Да, но на самом деле большинство людей всё равно пришли с намерением записаться, и речь должна была скорее подтолкнуть их к действию. Не то чтобы он плохо справился с этой задачей. Люди теперь знали, чего ожидать, и с меньшей вероятностью могли бы совершить случайные выходки. Просто у Белого Клыка был определенный имидж. Или ей хотелось так думать. Они были серьёзной организацией. Это была серьёзная работа. — Почему ты не мог просто выступить с речью? — Я не хотел, чтобы кто-то не понял. — Мы террористы! Где же тут путаница? — Послушай, я действительно не вижу проблемы. И полицейские под прикрытием, которые пришли сюда, тоже не увидят проблемы. Илия замерла. Он... Он прав. Презентация была настолько приятной и мягкой — Адам назвал бы её "вялой", — что у полицейских под прикрытием не было причин арестовывать их и не о чëм докладывать. Если бы они пришли как обычно, запись могла бы попасть в Интернет как доказательство того, насколько они жестоки. Так уже было в прошлом с Адамом. Если бы это попало в сеть, люди, конечно, посмеялись бы над ними, а Трифа сказала бы пару ласковых, но никто не стал бы смотреть на это и говорить: "Посмотрите на этих жестоких экстремистов" или называть их монстрами. Они скажут, что это хороший посыл и лучший способ ведения дел, чем старый Белый Клык. — Ты играешь для города, — поняла она. — А? — Ты сделал это специально, чтобы, если власти узнают о собрании, они поняли, что мы не пытаемся нарушить законы или навредить людям. — О, ты об этом. В общем-то, да. Мы уже так делаем, и это сработало с Биконом. Я подумал, что похожее тоже сработает, хотя я больше пытался остановить самодеятельность новобранцев, чем убедить кого-то, что мы хорошие. — Он выглядел взволнованным. — Как ты думаешь, это сработало? Думаешь, общественность примет нас? — Нет. Его лицо поникло, но она лишь хотела сказать, что пока нет. Может, со временем и примет, если Белый Клык сможет придерживаться своих взглядов и не скатится к старым привычкам. Сейчас же было слишком много людей, которые ненавидели их. И не всегда из-за того, что они были фавнами. Они могли бы выступать за изменение экологии или за права женщин. Нет, многие влиятельные люди ненавидели их потому, что они олицетворяли перемены, а перемены могли нарушить счастливый баланс, который они создали и которым пользовались. Может, и нет, но даже риск того, что это сделает их жизнь чуть менее идеальной, заставил бы их выступить против Белого Клыка, даже если бы они раздавали лекарства от рака и средства против Гриммов. Впрочем, со стороны Жона это была искусная уловка. Выставить себя идиотом. Выглядеть неуклюжим и глупым, но добросердечным. Люди будут улыбаться и смеяться, некоторые будут кивать и думать, что он привёл веские доводы, но никто — никто из них — не сможет предположить, что он способен хладнокровно убить Адама Тауруса. А ещё лучше, если он уже знал, что большинство новобранцев подпишутся в любом случае, значит, ничего не было потеряно. Конечно, они с Трифой будут чувствовать себя неловко, но у них всё ещё есть новобранцы. Ячейка Белого Клыка в Вейле выросла с десяти до пятидесяти человек. Сиенна будет счастлива. Он игрался с ними. Играл со всеми. Неважно, что думают рядовые члены, важно лишь то, что решит он. Он был главным, поэтому они могли делать всё, что хотели, но пока они показывали, что стараются держать новобранцев под контролем, в любых несчастных случаях будут виноваты они, а не Жон и руководство. — Но неужели нельзя было обойтись без презентации? — Ты действительно зациклена на ней. Я хочу сказать, что мои презентации были предметом зависти всего класса. — Класса? — Моя мама помогала мне с ними. — Хорошо, Жон... — И она всегда говорила, что лучший способ объяснить человеку что-то — это слайды и презентация. — Жон... — Так она приучила Эмбер к горшку. — Что? — Признаться, всё прошло не очень хорошо. Думаю, двухлетний ребенок не смог понять план посещения туалета из четырёх пунктов. Или её отвлекли картинки с поющими и танцующими сиденьями для унитаза. Думаю, это скорее ошибка целевой аудитории, чем проблема с презентацией. — Я... я даже не хочу знать. — Босс. — Таксон толкнул дверь и шагнул вперёд, рот под маской сложился в узкую линию. — Мы закончили проверку новобранцев. Мы отобрали парочку перспективных и решили, что вы захотите с ними познакомиться. — А стоит ли? — спросил Жон. — Они могут стать потенциальными командирами в будущем, — сказала она. — Возможно, они будут лучше всех сражаться. Это значит, что они также могут стать худшими нарушителями спокойствия, так что не помешает пораньше поставить их на место. — Логично. Он встал и пошел за Таксоном, а Илия — за ним. Юма и Бэйн были заняты тем, что надевали на новобранцев маски и объясняли им основы. Им нужно было знать такие мелочи, как шифры, правила и то, как узнать, когда будет созвано собрание. Всё это тщательно контролировалось на данном этапе. Более серьёзными секретами, такими как место их укрытия и снаряжение, они делились только тогда, когда знали, что им можно доверять. То, что Жон оставил это на их усмотрение, было самым мудрым решением. Он был хорошим лидером, но у них был опыт, и они знали, как управлять мелочами. Адам любил во всём принимать участие, и хотя он управлял людьми достаточно успешно, всегда оставался вопрос, что будет, если или когда он умрёт. — Мы выбрали двоих, — сказал Таксон. — Первый — местный и хорошо знает окрестности. Мозгов, насколько я могу судить, у него не так много, но он выглядит так, будто знает толк в драках, и в нём определенно есть страсть. — Он слегка приоткрыл дверь. — Взгляни. Перри вводит его в курс дела. Жон заглянул в дверь и отпрянул назад с недовольным выражением лица. Слово "не впечатлëн" не могло бы описать никого лучше. — Мимо. — Мимо? — переспросила Илия. — Ты даже не собираешься говорить с этим парнем? — Можешь, если хочешь. Не стесняйся. Нахмурившись, Илия потянулась к двери, но тут изнутри раздался вой. — Ароооо! А потом я наброшусь на человека, как волк. Фенрис за Белый Клык! Ароооооооо! — Мимо, — повторила Илия, захлопывая дверь. — Абсолютно точно. Таксон пожал плечами с таким выражением лица, которое говорило, что ему всё равно. Пройдя дальше, он провёл их в следующую комнату. — У этого немного больше мозгов. И мускулов тоже. Намного больше. Комната, в которой находился новобранец, имела окно вдоль стены и, возможно, когда-то была чьим-то кабинетом. — Таксон подвёл их к нему, чтобы они могли видеть, как Трифа разговаривает с человеком внутри. — Удивительно дружелюбный, учитывая его размеры. Трифа считает, что его можно обучить, а солнечный нрав — это хорошо. Жон вздохнул. — Я знаю его. — Он в маске. Это Илия сказала:— Мы бы узнали эти мышцы где угодно. Жон протиснулся в комнату, и фавн в маске со светлыми волосами поднял голову и ухмыльнулся. — Привет. Марджери. — Сан. Какого чëрта ты здесь делаешь? — Я ведь фавн, не так ли? — Он развел руки в стороны, отчего мышцы его груди напряглись так, что даже Илия признала, что выглядит неплохо. Немного чересчур напряжённые, на её вкус, но привлекательные, как мраморная скульптура. — Хотя, признаюсь, мои мотивы несколько более эгоистичны. С тех пор как я увидел прекрасную Марджери, я не могу выбросить её из головы. Трифа выглядела озадаченной. — Марджери? — Расскажу позже, — сказала Илия. — Или никогда, — возразил Жон. — И это не совсем хорошая ситуация. Сан — охотник. Илия знала это, но Трифа и Таксон мгновенно потянулись за оружием. — Ух ты! Эй! — Сан рассмеялся и отмахнулся от них. — Остыньте, ребята. Остыньте. — Он стоял, не обращая внимания ни на кого, — а почему бы и нет? Он был более чем достаточно силён, чтобы постоять за себя. Илия была уверена, что с Трифой она справится с ним, но они, вероятно, не смогут помешать ему сбежать, если он захочет. Хотя, если честно, он и не пытался драться, а лишь окликнул Жона и её. — Расслабьтесь, — сказала Илия. — Не думаю, что он пришёл сюда драться. Трифа, почему бы тебе и Таксону не заняться подготовкой остальных, пока мы поговорим с Саном. Они посмотрели на Жона в поисках подтверждения и ушли, когда он кивнул в знак согласия с её словами. Сан посмотрел, как закрывается дверь, улыбнулся и снова прошёл на своё место, закинув руки за голову и неловко остановившись. — Знаешь, было как-то неловко, когда местные охотницы сказали, что я столкнулся лицом к лицу с Жоном Арком и не понял этого. — Я же говорил, что я парень. — Да, как и половина населения Ремнанта. "Парень" — это не совсем точное определение. — Несмотря на критику, Сан не переставал лыбиться.— Сначала я был немного раздражен собой. Наверное, цвет волос сбил меня с толку. Потом я начал искать информацию о тебе. Не мог понять, как два человека, которых я встретил, оказались кровожадными террористами. — Кровожадные? Я никого не убивал... Илия кашлянула. — Адама. — Кого-то, кто имеет значение, я имею в виду. — В том-то и дело, — сказал Сан. — Чем больше я читал, тем больше интересовался. Настолько, что я не мог понять, действительно ли ты пытаешься сделать что-то хорошее или просто играешь, чтобы заставить людей ослабить бдительность. Временами Илия тоже не была уверена. — Так ты решил прийти и всё выяснить? — спросил Жон. — Если хочешь, чтобы работа была сделана как следует, лучше сделать её самому. Белый Клык не слишком много сделал для нас, фавнов. — От его слов Илия нахмурилась. — На самом деле, обычно они делают только хуже. Я полагал, что здесь всё так же, но после просмотра новостей всё оказалось немного иначе. Люди говорят о том, сколько добра ты сделал, и знаешь, я могу кое-что из этого почерпнуть. — Ты... можешь...? — Конечно. Я читал статью о бизнесмене. Кусок дерьма, судя по всему. Я смотрел видео с тобой и девушкой в бикини в лагере ПКШ. — Я думал, мы размыли её лицо. — Да, но это тело немного выделяется, знаешь ли. — Не упоминай о её чертах фавна, — предупредила его Илия. — Это щекотливая тема. — Что? — Серые отметины? Видимые вены? Сан несколько секунд недоуменно молчал под своей новой маской. Илия вздохнула. — Ты имел в виду её грудь, да? — Ну да. А о чëм ты говорила? — Типичный мужчина, — прошипела она. — Разве ты не определила Сана по его прессу? — спросил Жон. Илия заехала ему локтем в бок, но ущерб уже был нанесен, а и без того огромное эго Сана раздулось ещё больше. — В любом случае. — Сан оскалился в самой дерьмовой из своих ухмылок. — Я смотрел на всё это и чувствовал себя чертовски злым. Это на меня не похоже, если честно. Мне действительно захотелось разбить кому-нибудь лицо. И дело в том, что, может, ты и притворялся, как говорят некоторые, но я не верил в это. Твои реакции казались мне настоящими. — Он нахмурился. — Не буду врать, мне было немного больно смотреть на происходящее. — Мне тоже было невесело там находиться... — Могу себе представить. Рад, что эта сучка в суде — и, судя по слухам, в полной заднице. Так что, да. Представь моё удивление, когда чем больше я читал и смотрел, тем меньше был уверен, что в следующий раз, когда я тебя увижу, я тебя сдам. — А теперь ты здесь. — И вот я здесь, — сказал он. — Какова твоя дальнейшая цель? — Жон, — огрызнулась она. — Он не собирается просто так признаваться... — Я хочу присматривать за тобой. Убедиться, что ты держишь своё слово. Рот Илии приоткрылся. — Ты думаешь, мы просто так позволим кому-то, не имеющему лояльности... — Отлично. Ты в деле. — Жон!? Даже Сан выглядел удивлённым. — Правда? — Конечно. Мне нечего скрывать, и я не сделал ничего плохого. — Ты убил Адама! — крикнула Илия. — Пусть это навсегда останется у меня в голове, почему бы и нет. — Он закатил глаза. Как ни странно, Сан тоже. Каждый фавн знал Адама Тауруса и его злодеяния. — Дело в том, что я не делал ничего плохого невинным людям и не собираюсь начинать. Так что, конечно, если Сан хочет быть рядом и наблюдать за каждым моим действием, я говорю, давайте сделаем это. Это только поможет доказать, что я держу своё слово. — Как много уверенности, — сказал Сан, снова ухмыляясь. — Мне это нравится. Это заставляет меня думать, что ты действительно так серьёзен, как говоришь. Надеюсь, ты понимаешь, что если переступишь черту, я тебя прикончу. Никаких вторых шансов, если я буду рядом. — Жон не соглашайся с этим предложением! — Сан собирался слишком сильно ограничить их свободу действий. — Жон, мне кажется, нам нужно поговорить об этом наедине... — Нет, всё в порядке. — засмеялся Жон. Илия не была уверена, хочет ли она вырвать свои волосы или его. — К тому же, у меня нет выбора, верно? Илия замерла. — Что? — Ты меня раскусил, — с лёгким смешком сказал Сан. — Да, мой напарник ждёт моего звонка, когда я скажу ему, что я в порядке. Если я не перезвоню, значит, он передаст Бикону, что со мной случилось. Ты довольно умён, чтобы понять это, приятель. Сработал переключатель. Чëрт. Даже если бы они смогли захватить его, они не смогли бы подделать его голос достаточно хорошо, чтобы обмануть его команду, и это было бы очевидно, когда он не вернулся бы в целости и сохранности. Новое видение Жона о Белом Клыке в Вейле не выдержит такого удара. Это разорвало бы их авторитет в клочья. Честно говоря, она не ожидала такого уровня хитрости от мускулистой башки. И Жон был прав, соглашаясь с ним. Если они не могут остановить его в любом случае, остается только подыгрывать ему с такой напускной бравадой, чтобы Сан даже не заподозрил их скрытых мотивов. Илия с затаëнным дыханием наблюдала, как Сан и Жон пожимают друг другу руки.