Корона для Отступницы

Когда-то давно придворный парфюмер — личность весьма экстравагантная, интересная не только своими странными для двора Фангона нарядами, но и мыслями, высказываниями и действиями, создал для Леони аромат, которым он сам очень гордился. Он назвал его «Киркис Гароди», что в переводе с древнего языка Лороска, собственно откуда и прибыл парфюмер, это означало «Экстаз Темноты». Мужчина, прежде чем вывести аромат вытворял невероятные вещи! Со всеми своими клиентами он обращался по-разному, однако с Леони был особо нежен: склонившись над ней, он провел носом вдоль тонкой женской шеи, зарылся носом в волосах, покрутил в пальцах упругие локоны и тонкой палочкой, на конце которой был какой-то липкий экстракт провел вдоль ложбинки груди, а также по запястью. Спустя месяц в ладони Леони был вложен тонкий черный пузырек с огненным наконечником в виде меча. — Вы женщина, которая может согнать тигра с горы, и вы одна из тех существ на этой земле, кто не боится бить по траве. Только спустя время из книг Леони узнала, что выражение «согнать тигра с горы» означает лишать противника преимущества на его же территории, в то время как «бить по траве, чтобы спугнуть змею» — поднять такой шум, чтобы противник не мог спрятаться и вышел из укрытия. И сегодня, нанося аромат на шею и запястья Леони собиралась сделать все это. Ирис, сандал, опопонакс, кокос, молоко и морские водоросли, из которых и строился аромат раскрывались на девушке по-особенному. Она пахла как женщина, которая не покидает спальни любовника. Запахи, которые сводят с ума мужчину, запахи, которые возбуждают его, запахи, которые способна выделять только женщина… Кровь, страсть и абсолютное физическое наслаждение. Этот аромат она использовала крайне редко, когда хотела почувствовать запах физической любви между мужчиной и женщиной. И сейчас, аккуратно затягивая последние шнурочки на спине, Леони смотрела в зеркало восторгаясь собой. Совершенно точно ее не поймут, но это и неважно. Сегодня ее должны хотеть. Хотеть и ненавидеть. И эти чувства должны испытать все. Мужчины будут ее хотеть и будут ненавидеть ее, потому что не могут обладать, а женщины будут хотеть быть такой как она, но будут ненавидеть, потому что такими им никогда не стать. Морган в это время вместе с друзьями стоял в кориде, ожидая, когда его супруга выйдет. Он провел весь день, общаясь с некогда прибывшими в поместье друзьями и чего греха таить, они обсуждали Леони. Теперь все они были связаны клятвой и непременно пора было действовать. Но как? И когда? Это предстояло обсудить и вот когда дверь покоев распахнулась, на свет появилась красная как вареный рак служанка. — Ее Светлость просила подождать ее у дверей бального зала. Она спустится сама и маркизу приведет сама. Коротко кивнув, мужчины двинулись к бальному залу. — Морган, не думаешь, что твоя супруга нас провела? Я понимаю, что клятва дело нерушимое, но я почему-то уверен, что где-то она нас обманула, — пробормотал Артур. — Как бы это не было печально, я согласен, — кивнул Марко. — Леони странная, замкнутая, но она не похожа на лгунью, — Морган посмотрел на портрет принца Габриэля, висящего в галерее, которая служила коридором к бальному залу. — Между Вами что-то есть? — спросил открыто Артур. — Иногда кажется, что да… Сам ничего не понимаю. Дело не в ней. Цирцея сводит меня с ума своими истериками, но с другой стороны, возможно так на нее влияет ребенок. — Кстати, что будешь делать? — Марко нахмурился. — Ты же не позволишь своему ребенку расти без фамилии и статуса? — Конечно же нет. Мы с Леони так это и не обсудили, но скоро наш брак будет расторгнут, и я женюсь на Цирцее. И чем раньше, тем лучше. — Да, друг. Хорошо же ты влип, — невесело посмеялись мужчины. — Ваша Светлость. Господа, — чуть сверху послышался звук каблуков. И подобно волшебному появлению жар-птицы, по лестнице спускалась Леони в совершенно бесстыдном наряде. Это было похоже на нижнее платье без кринолина и иных подкладок, в котором обычно спят, да только вот дорогая ткань и не менее дорогая вышивка просто не могли не указывать на завершенность образа. Несколько прядей были собраны на макушке, в то время как в остальном волосы девушки были абсолютно распущены. В ушах блестели дорогие серьги, которые удлиняли шею и приковывали взгляд к оголенным плечам. Приспущенные рукава открывали острые косточки, лопатки и ложбинку груди. Казалось, что девушка занималась любовью и не успев натянуть платье, так и покинула своего любовника. Алые губы, блестящие и такие манящие, были приоткрыты и вся Леони в этот момент казалась нимфой и соблазнительницей, сотканной из пламени и похоти. Рядом с ней гордо плыла Мика. На ней было сиреневое платье с вышивкой на корсете, а на голове блестела тиара из тысячи драгоценных камней. Два шлейфа — небольшой сиреневый и длинный цвета ибисового крыла, текли как патока по ступенькам вниз, следуя за своими хозяйками. Это был триумф красоты и нежности, страсти и гордости, грации и величия. — Знаешь, если бы в моем доме были такие редкие цветы, то я бы и думать не смел о грусти и печали, — шепнул Моргану Марко. Леони в этот момент была для него негласным символом простоты с сердцем королевы. Редкое сочетание, но очень дорогое. — Надеюсь, мы не сильно опоздали, — Леони царственно кивнула, довольно замечая жадные взгляды мужчин. Даже друзья герцога в этот момент совершенно не могли скрыть своего восхищения, а Морган ничего и не замечал вокруг кроме нее. — Такую красоту можно ждать вечно… Но, не боитесь ли Вы, Ваша Светлость, что Вас поймут неправильно? — криво усмехнулся Артур. — Мне нет дела до других. Я хочу лишь увидеть лицо короля, когда он увидит это платье. Мужчины пропустили Мику и ее наставницу вперед и в этот момент перед их глазами пронеслась вся жизнь. На спине от лопаток и ниже по шлейфу располагался герб семьи Рочестер, в центре которого на дыбы вставал белый скакун, а на фоне блестели переливы золотого солнца — символа рода Авери. Чаще всего гербы совмещали только в одном случае — рождалась особенная, новая династия. По традиции было запрещено как-либо демонстрировать свою принадлежность к роду на приеме у короля, поэтому любые гербы, флаги или иные символики исключались, но именно Леони решила нарушить все мыслимые и немыслимые правила. Церемониймейстер, увидев герцогиню, протягивающую ему небольшую карточку, долго не мог понять как реагировать на этот абсурд, но мрак в глазах Моргана решил все за него. — Герцог Морган Авери с супругой герцогиней Леони Авери и племянницей маркизой Авери. Сотни голов повернулись в сторону супругов и в этот момент Морган осознал каким сокровищем обладал. От жадных взоров, обращенных на его супругу, внутри его души пыхтел какой-то крайне жадный дракон. Он требовал немедленно схватить Леони, спрятать ее и племянницу под своим огромным крылом, чтобы никто не смел даже смотреть в их сторону, однако его мечтам не суждено было сбыться. Он не дракон, а она предпочитала ловить на себе все эти взгляды и также откровенно на них отвечать. Прибытие во дворец четы Авери не осталось незамеченным. Даже несмотря на огромное присутствие аристократов, эти двое выделялись уже одним только своим скандальным прошлым. Медленно ступая по мраморным полам, герцог аккуратно придерживая Леони за кончики пальцев. Супруги Авери приблизились к королю и королеве, которые гордо восседали на тронах. Великолепную, и пожалуй, величественную композицию портили искаженные злостью лица. — Ваши Величества, — супруги медленно поклонились и затем склонили голову перед принцем. — Ваше Высочество. — Герцог, рад Вас видеть и хочу поздравить со столь скорым браком, — король попытался выдавить хоть крупинку удовольствия для себя, но его мечтам не было суждено сбыться. Морган одарил Леони столь ласковым взглядом, что девушка невольно залюбовалась красивыми темными глазами. В этот момент ей показалось, что мужчина искренен как никогда. — Порой, дипломатические и политические решения оказывают на нас весьма недурственное влияние. Своим указом вы несказанно осчастливили не только меня, но и герцогство. Народ в восторге от столь бесценного подарка. — Мне также несказанно повезло, Ваше Величество, — нашлась Леони. — Рядом с супругом я познала истинное значение слов «любовь» и «покой». Леони аккуратно сжала пальцы мужа и тот повторил действие за супругой. — Что ж, замечательно, что мы смогли осчастливить Вас, — Маргарет улыбнулась так фальшиво, что герцогиня невольно сравнила ее с тряпичной куклой, которой рисовали улыбку углем и часто эта картина выглядела далеко не привлекательно. — Позвольте Вам представить — моя племянница маркиза Микаэла Авери. Герцог посмотрел на девочку, которая сделала изящный книксен и горделиво вскинула подбородок. — Благодарю Вас за оказанную честь, Ваши Величества. Это мой первый бал. Глаза Маргарет налились злорадством. — Ах, моя дорогая. Какая красавица растет! К сожалению, пребывать на балу детям не положено, но такой красавице стоит немного задержаться. Я не буду возражать. — Прошу прощения, Ваше Величество, однако я не ребенок. Моей наставницей вызвалась герцогиня Авери и я приняла статус маркизы, — заметив замешательство на лице короля и королевы, малышка поспешно добавила с умным видом: — Я несомненно осознаю груз ответственности, лежащий на мне, однако отступать я не привыкла. К тому же, герцогиня непременно окажет мне свою поддержку. Мика не видела какая гордость в этот момент читалась на лице Леони. Если бы она только могла, то закружила бы свою девочку и расцеловала ее в обе щечки. — Что ж… Это неожиданно, но похвально, — король первым отошел от столь дерзкого заявления. Он был уже не рад, что развязал руки маленькой принцессе. — Еще раз благодарим Вас. Пока объявляли остальных прибывших, Леони не раз ловила на себе взгляды, полные интереса. Не раз к ним подходили графы и бароны, чтобы выразить свое почтение и непременно рассмотреть поближе откровенный наряд девушки. — Я ненадолго отойду, — Леони аккуратно отодвинулась от Моргана. — Мне необходимо освежиться. Следуя по коридорам, герцогиня вышла на широкий балкон и вздохнула полной грудью. Людей там было совсем мало, однако и те находили возможность подойти поближе. — Какая наглость и вульгарность, — когда на короткий промежуток времени к Леони перестали липнуть, Цирцея в изящном платье цвета спело вишни подплыла и посмотрела на Леони. — Вам нечем больше привлечь внимание? В ход идет нагота? — А Вам нечем взять герцога, если все, что вы можете ему предложить — раздвинутые ноги и одурманивающие травы? — Странно, что вы не упомянули ребенка. — Странно, что вы его упомянули. Я всегда считала, что матери любят своих детей, а не используют их в своих грязных играх, иначе их матерями назвать нельзя. — Нас с Морганом объединяет любовь и ребенок тому доказательство. У тебя больше нет над ним власти, — прошипела Цирцея почти вплотную придвинувшись к Леони. — Я могла бы убить тебя, — спокойным шепотом ответила девушка. — Могла сделать так, что ты бы сгорала от кошмаров заживо, таяла на глазах. А могла бы тихонько удавить тебя подушкой ночью и дело с концом. Твой ребенок спас тебя. Благодари его каждый свой прожитый день. Благодари и помни, что если ты оступишься или вновь воспользуешься им ради своих многоходовок, то меня уже ничто не остановит, Цирцея. А теперь иди и не мозоль глаза. Цирцея фыркнула и направилась к возлюбленному. И пока Морган, находил утешение в разговорах со старыми друзьями, Леони решила посетить единственное дорогое ее сердцу место в этом замке. В роскошном парке, в который в свое время она вложила немало сил теперь благоухали редчайшие цветы. К несчастью, она не умела сажать, поливать и обрезать цветы так, чтобы те росли еще лучше. Ее рука, как сказала однажды милая садовница Хильда, слишком тяжела для таких хрупких растений, однако полученных знаний, которых девушке всегда было мало, хватило, чтобы разумно облагородить этот сад. — Садовники все еще следуют вашим указаниям, миледи, — девушка обернулась и увидела суперинтенданта Дюпона — человека, который был единственным ее утешением в этом гадюшнике. На глазах навернулись слезы. Статный, не растерявший на закате лет своей привлекательности этот мужчина, потерявший запястье на войне с хиррами, был настолько справедлив, на сколько милосерден. — Без вас здесь плохо, — поравнявшись с девушкой мужчина поклонился, хотя уже делать этого не должен был. Девушка поклонилась в ответ, чем заслужила милую ухмылку. — И мне без вас. — Я говорю не про себя. Принц сходит с ума от вседозволенности. Ее Величество тратит казну на покупку платьев и украшений, а Его Величество и вовсе играет с человеческими жизнями как с оловянными солдатиками. Вы знаете, что была объявлена война Лороск? — Да, — печально заметила Леони, вспоминая момент, когда в ее руках оказалась злополучная газета. — Лороск — огромное государство с такой же огромной, а самое главное регулярной армией. Учитывая текущее положение дел объявлять войну нелогично. К тому же, я все еще не могу понять истинных мотивов короля. — К сожалению, Вас не допускали к заседанию Совета, — покачал головой суперинтендант и посмотрев по сторонам, тихо добавил: — Полагаю здесь речь идет о заговоре. Далеко не все аристократы довольны решением Его Величества, но суть в том, что ни один из них не посмеет ему перечить. Практически весь Совет стоит на стороне короля. — Практически? — Девушка удивилась. — Значит не все. Кто конкретно? — Венсаны, Мартены, Симоны, Ру и Моро категорически против. Кадет и Булье пока держатся нейтрально, но семья Кадет связана с Моро давними родственными связями так что можно считать, что они тоже против. — А Булье? — Булье, — удрученно цыкнул мужчина. — Пытаются усидеть на двух стульях. Они будут на стороне тех, кто победит в войне. Представьте, если их дети пойдут против короля и это вскроется. — Значит на них рассчитывать не стоит, — девушка вздохнула. — К тому же, все равно тех, кто против войны все еще слишком мало. Большинство потакают желаниям короля. И единственный выход решить эту ситуацию… Леони сложили руки за спиной, прищурилась и замолчала. Казалось, сейчас она слишком увлечена рассматриванием журчащего фонтанчика. Дюпон прекрасно понимал, что эта женщина не глупа. Ее отец был невероятным человеком, проблема которого заключалась только в одном — он слишком много знал, а значит и эта маленькая женщина, стоящая рядом с ним в этот момент абсолютная копия своего родителя. — Нужно найти рычаги давления, — девушка хищно уставилась на собеседника. — У всех есть слабости, нужно лишь их нащупать. А точнее, найти один рычаг, который абсолютно полностью подорвет доверие Совета королю. — Один? — Именно. Вы ведь лучше меня знаете, что казна королевства в упадке, но каким-то образом король держит огромную свиту, оплачивает такие мероприятия и нанимает армию. Откуда у него такие средства? — Если бы я был наивным юнцом, то сказал бы, что он пользуется своим приданным, которое, согласно легенде настолько огромно, что может перекрыть долги всех семей нашего королевства. — Именно. И откуда же родилась эта легенда? Именно этот вопрос поставил мужчину в тупик. — Хотите сказать… — Посмотрите на эту отвратительную закономерность. Король обогащается, в то время как семьи Совета влезают в еще большие долги и ради этого берут в долг… — У короля. — Именно, — вопреки своему желанию победоносно воскликнуть, девушка лишь опустила голову. — Если раскрыть этот обман, то все семьи отвернутся от короля и у него просто не останется ресурсов. — Деньги может и останутся, все-таки грабил он долго, но самый ценный и необходимый для ведения войны ресурс он потеряет. — Людей. — Именно. Все Советники отправляют из своих доменов людей, которые и будут составлять армию. Нет Советников, нет их поддержки, следовательно — нет людей. А о какой войне может идти речь, когда нет армии? Мужчина удовлетворенно смотрел на девушку. — Даже если все получиться, король будет вынужден отречься от престола. Габриэля, да простит меня Господь, никто даже близко королем не видит, хотя это странно, ведь ваш бывший супруг умнейший человек. В последнее время он сам не свой. Но трон не может пустовать. — Намекаете на мою кандидатуру? — усмехнулась Леони, вновь осматриваясь по сторонам. — Почему нет? — Хотя бы потому что я была рождена не для этого. К тому же, от прошлых привилегий у меня ничего не осталось. Я лично подписала отказ от престолонаследия. — Да, но Вы подписали его когда были принцессой и когда стали маркизой Леони Рочестер. Но в отказе от престолонаследия не числится Леони Авери. Отобрав у Вас титул, король сам опрометчиво сделал Вас женой одного из престолонаследников. — Скольких нужно убрать с дороги, чтобы мой муж стал королем, а я королевой? — девушка не удержалась от злобного оскала. — Я не готова утопить дворец в крови. — Всего лишь нужно убрать с дороги вашего бывшего супруга и короля. — Но… — Все остальные не пригодны. Один косой, второй кривой, третий умалишенный, четвертый и вовсе мужеложец. На фоне всех кандидатур Ваш муж — истинный рыцарь. — Да даже если и представить, что наша затея осуществилась и даже сам Совет одобрил его кандидатуру, Морган сам может взбрыкнуть и отказаться. Он не так амбициозен и жаден до блеска короны. Ему хорошо в поместье. — Ему хорошо в поместье до тех пор пока он в поместье. Посмотрите на него другим взглядом. Не как женщина или любящая супруга, а как дипломат и стратег, — девушка перевела взгляд, рассматривая стоящего на балконе мужа с друзьями. — Он — военный человек, рациональный и образованный. Думаете, он не замечает, как страна утопает в коррупции, привезенных из дальних земель рабов и контрабандистов? Он не дурак, но он понимает, что в одиночку ему не подмять под себя эту систему. Более того, его сложный характер может дурно отразиться на его взаимоотношениях с Советом. Однако, вашей плавной, мягкой и направляющей руки будет достаточно, чтобы он действовал верно. — Хотите сделать его марионеткой? Я с трудом выстраиваю с ним отношения и воспринимать меня как себе равную он не будет. — Будет. И уже это делает. Просто Вы, в силу уничтоженной принцем самооценки, не замечаете каким герцог становится покорным. Мягким, если так можно выразиться. Он делает все, чтобы вам было комфортно, чтобы никто не глядел на вас исподлобья. Он пытается укрыть вас от невзгод, а если вы родите ему наследников, а лучше двух, то все его мысли будут сконцентрированы на создании блага для вас. А что благо для вас, то благо для королевства. — Мне нужно подумать. — Думайте, но не долго. Война не за горами, невинные люди погибают каждый день, а ваша семья все еще не отомщена. Уже собираясь покинуть сад, девушка обернулась. — Откуда вы знаете? — Я много чего знаю, чего знать мне не положено, но такова моя судьба. — Мой отец был таким же. И какова его судьба? — У него не было такого союзника как Вы, — усмехнулся суперинтендант. Заметив сомнения на лице девушки, спросил: — Вы ведь хотите еще что-то рассказать? — Сложилась весьма неудобная ситуация. Леди Курт беременна. Я подслушала разговор Моргана и Цирцеи. Он решил, что мы должны действовать решительнее. К моменту как родит Цирцея, мы должны развестись, а затем леди Курт станет герцогиней. — Это… Многое меняет, — глаза мужчины опасно сузились. — Вы ничего не предприняли? — Нет. Я планировала избавиться от баронессы, но ребенок… Вы сами понимаете. — Да, Ваше Высочество, можете не объяснять. Судя по всему, и мне решительно действовать вы не позволите? — Именно. — Тогда нужно избавляться от всех Авери. Оставим их прошлом. Я найду вариант как посадить вас на трон без участия герцога. Хотя… Это был бы замечательный вариант. — Я хотела, чтобы на трон взошли Миллеры. Они также весьма близки к короне и среди них есть достойные представители. — Они, мягко говоря, безвольные люди. Для них хрупкие эмоции важнее справедливого топора, висящего над шеями преступников. При таких королях государство будет быстро разлагаться. Нужен баланс. — Что ж, тогда нам стоит поторопиться над размышлениями. Осталось совсем мало времени. Доброго вечера. Покидая Советника, Леони убеждалась в том, что взвалила слишком тяжкий груз на свои плечи. Ей не хватало опыта и несомненно, ей нужно было еще немного времени, однако его не осталось.