Многие верят, что магия среди смертных появилась после того, как богиня Фарадея отрезала свои длинные роскошные волосы. Падая с небес, они впитались в воздух, огонь, воду, растения, животных и только Тень, отчаянно жаждущая почувствовать в себе золотое свечение, исходящее от волос обожглась. Обидевшись на богиню, она проникла к ней ночью и занесла когтистую лапу над грудью светлой богини, однако возмездие не свершилось. Нум — любимый муж Фарадеи остановил Тень. Он схватил ее за горло, собираясь убить, но увидев печальный блеск в ее глазах, горько вздохнул и сжалился. Чтобы проучить Тень, Нум нарек: «Все дети твои, дети твоих детей и подобные им будут бесплотны и будут зависеть от тех, кому принадлежит дар моей супруги. А власть свою ты будешь обретать, когда Фарадея будет спать, а вместо нее небом буду править я.»
Леони ворочалась всю ночь. Тело распирало от внутреннего жара, который порой резко контрастировал с холодной кожей. Несколько раз она спускала в прохладную купель, желая наконец смыть пот и как ей мгновениями мерещилось — сажу. Тень, вступив в борьбу с огнем оставила после себя черный дым, который осел на светлую кожу невидимым слоем. Наконец не выдержав, она решила почитать, чтобы вызвать усталость и почему-то эта идея вызвала легкое удовлетворение. Возникла надежда, что Леони встретит в библиотеке Моргана, хотя часы давно пробили за полночь. Здравая часть разума, не тронутая остатками магической агонии, передернулась, зашипев и напомнив, что любовный интерес хуже всего на свете. И все же, накинув тяжелый парчовый халат, Леони пошла в библиотеку, держа в руке свечу, которая подсвечивала дорогу и различные гобелы на стенах. В целом, аббатство выглядело дорого, но не вычурно. Золота была мало, зато серебро уместно украшало различные подсвечники, люстры и подхваты тяжелых штор. В остальном в изобилии были пастельные тона, оттенки которых менялись в зависимости от крыла, предназначения комнат и падения лучей солнца, свет которого безжалостно выедал цвет краски на мебели или стенах. Так что можно сказать, что обустройство поместья было логичным и сдержанным. — Ваша Светлость! Леони вздрогнула, когда услышала тихий, вопрошающий и в некоторой степени порицающий возглас. Повернувшись, она обнаружила свою служанку — заспанную, с тонкой красной линией на щеке, которая наверняка появилась от подложенного под щеку локтя. На голове ее нелепо висел почти съехавший чепец, а ночное платье наспех запахнули, однако прелестные ножки все же иногда выглядывали из-под белой ткани. — Что вы здесь делаете? — Мне не спится. Хочу почитать. — Вы бы меня разбудили, я бы принесла вам в комнату нужную книгу, — с легким подозрением прищурилась Дафна, ведь все выглядело весьма странным: герцогиня без сопровождения шла в библиотеку, сославшись на бессонницу, хотя еще днем после разговора с герцогом еле стояла на ногах. Дафна была уверена, что молодая герцогиня будет очень крепко спать. — Не хотела тебя будить, да и не знаю, — решила признаться рыжеволосая. — Такое ощущение, что меня что-то душит. В комнате как будто не проветривали. В кровати жарко! Я как на углях сплю, а открою окно так сразу в холод бросает. — Вот как, — на секунду задумалась Дафна и следом просияла. — Быть может вам отвар для сна сделать? — А что в него входит? — Леони насторожилась, вспомнив леди Курт, которая не скупилась на отраву. Может, у них в герцогстве принято травиться и радоваться этому? — Корень ромашки, пыльца лотоса, мед и молоко. Иногда добавляют дубровник, но это для тех, кому кошмары снятся. — Хорошо, свари. Я тогда возьму книгу и вернусь в комнаты, а ты сразу отвар заноси в спальню. — Будет сделано, госпожа, — ласково прощебетала Дафна, чувствуя прилив стыда. Как можно было подумать что-то плохое на герцогиню, особенно, если учесть, что та так добра к ней?! Справедливости ради, Дафна пусть и не была совсем идиоткой, но дурочкой ее все же можно было назвать. Доверчивость и вера на слово делала ее легкой мишенью в глазах обманщиков и притворщиков. За свою жизнь она не раз подвергалась нападкам со стороны, но с нее, как говорят в народе, «как с гуся вода». Поэтому, блеснув в лунном свете тоненькими лодыжками, девушка поспешила на кухню. Когда Леони добралась до библиотеки, то почувствовала странный холодок, ударивший в спину, словно за ней кто-то стоял. Страшась показаться слабой, она сделала шаг вперед, слегка скосила взгляд. Тень за ее спиной задрожала, приветственно кивнув голой. Волнение спало, уступив место злости. Вот тебе и значение выражения «бояться собственной тени», хотя, если посмотреть именно ей, как носительнице дара нужно было бояться. Рассматривая книги, Леони отметила, что некоторые были настоящим сокровищем. Большинство из них были связаны с военной стратегией, но было немало касающихся лечебной, инженерной, юридической и иных сфер. Взяв первую попавшуюся книгу, название которой в темноте Леони так и не разобрала до конца, девушка уже развернулась чтобы уйти, но странное чувство, которое часто называют инстинктом или «чуйкой» вынудило ее запрокинуть голову и резко шагнуть назад, отчего стеллаж с книгами пошатнулся, но не упал, но зато на месте, где ранее стояла Леони теперь блестели осколки. Пожалуй, осознание того, что произошло пришло к девушке далеко не сразу. Висевшая ранее на потолке роскошная люстра с множеством замысловатых подвесок рухнула. Сердце, не успевшее среагировать на испуг ранее, теперь замерло и в момент, когда скрипнула дверь, забилось с тройной силой. Лишившаяся воздуха грудь внезапно заныла и Леони медленно сползла на пол, не замечая, как в ладони впиваются осколки. — Герцогиня? — вопрос, заданный как из-под воды, заставил Леони резко вздернуть голову и только когда она поняла, что на нее смотрит герцог лишь всхлипнула и прикрыла глаза, борясь с желанием разреветься. Мужчина быстро подошел к девушке и посмотрев горящим взглядом на упавшую люстру потянул Леони наверх, но та отчаянно замотала головой, давая понять, что пока не может и не готова твердо стоять на ногах. Морган, справедливо заметив, что супруга в шоке, решил поступить так как полагается любому рыцарю из книги: аккуратно приминая полы халата, чтобы не оголить ноги, запустил руки под женскую спину и колени, приготовился поднимать девушку, когда та резко шарахнулась, ударившись затылком о стеллаж. Тем не менее, боли не последовало или, возможно, она была, но сейчас все чувства, звуки, запах и картинки были размыты, приходили к ней не сразу, заторможено. — Я… Я сама. Цепляясь за стеллаж, Леони подобралась и откинув назад растрепанные волосы, еще выше вздернула подбородок. Она все еще не знала куда ей идти, но попытка сделать шаг была прервана. — Вы сейчас наступите на стекло, — заметил Морган и слегка оттолкнув девушку в сторону, направил ее к двери. — Идите к себе в спальню. Дафна уже там. Леони кивнула и медленно побрела к выходу, когда взгляд ее зацепился за белоснежный камзол и такой же роскошный, расшитый золотом, но темно-синий. Рыжеволосая скользнула взглядом чуть выше. В стороне, недалеко от входа в библиотеку стояли двое мужчин. Выглядели они задумчиво, но оба они внимательно, хищно и с подозрительным прищуром рассматривали девушку. Та сглотнула, моргнула, останавливая влагу, подступающую из-за не моргающих глаз и кивнула. — Господа. Только когда Леони оказалась в своей комнате и только когда Дафна накинула на плечи герцогини теплое одеяло, она тяжело вздохнула, опустив голову. Дрожь отступала. — Дафна, — сморщилась девушка, наконец почувствовав жжение в ладонях. — Вытащи, пожалуйста, стекло. — Да, госпожа! Испуганная Дафна тут же схватилась за все необходимые принадлежности, начиная лечить руки герцогини. Пока та все еще находилась в ужасе от произошедшего, решила рассказать: — Пока вы были в библиотеке, произошло страшное! Кто-то леди Курт отравил. — Отравил? — внезапно взгляд зеленоглазой прояснился, появился жадный интерес, поскольку разум наконец накрыл мыслительный процесс. — Она жива? — Да, госпожа. Леди Курт выпила совсем немного чая. — Чая? — переспросила герцогиня, чувствуя, как подозрения сами выстраивают план, который вмиг рушится благодаря логике. — Отравили чай? — Да! Сейчас леди Курт под присмотром лекаря, но вроде бы через несколько дней должна уже оставить постельный режим. — Вот как, — Леони благодарно кивнула, заметив, что Дафна успела завершить лечение ее рук, пока она думала. Ладони были плотно обернуты белоснежными бинтами, под слоями которых крылись не очень глубокие, но жгучие и кровоточащие раны. — Как думаешь, кто это сделал? — Леони не отдавала приказа, но умная служанка уже расчесывала длинные рыжие волосы. На секунду выверенные движения прекратились, а миловидная блондинка замялась. — Слуги, которые все слышали… Они думают, что это вы. — М, — отрицательно кивнула головой Леони. — Это ожидаемо, но никто не знает, что произошло со мной. Меня волнует правда. Кто на самом деле подлил яд в чай, и кто на самом деле подпилил цепь. Вполне возможно, что это сделал один и тот же человек и что-то из сделанного было для отвода глаз или… — Или? — затаив дыхание, спросила Дафна. — Или кто-то просто хочет нас припугнуть. Леони ни за что бы вслух не сказала, что вместо «нас» должно стоять «меня». Вполне возможно, что кто-то из Совета обо всем догадался и теперь аккуратно предупреждал ее, но смысл травить леди Курт? Вполне возможно, что некто хочет очернить Леони в глазах слуг, особенно пока она не завоевала у них доверия, но зачем тогда одновременно сбрасывать на нее люстру? Если бы она не отошла, то и про леди Курт Леони не узнала, ведь мертвым не только не давно право говорить, но и знать. В этой истории что-то не сходилось. Герцогиня терпеливо и вдумчиво продумывала все исходы событий, но все они были слишком логичными и слишком реальными, отчего подозреваемых было слишком много. Наверное, единственной дикостью было называть убийцей герцога Авери, ведь ему нет смысла травить любовницу, но в то же время он слишком внезапно появился в библиотеке, практически сразу после случившегося. Леони пока была незнакома со домочадцами аббатства и это было плохо для нее. В то же время, под особое подозрение попадала сама леди Курт, но она не была дурой — убей она Леони, все подозрения пали бы на нее, однако если она же и спровоцировала отравление, то львиную долю подозрений она от себя отвела. Перебирая все события, Леони вспомнила лица тех мужчин, которые были с герцогом. Один из них носил форму университетского, другой — генерала. Они были очень похожи и вместе с тем, отличались друг от друга. Пока один смотрел на Леони как на лягушку для припарки, негодную ни для чего иного, другой находил ее похожей на предательницу, жестокую и коварную женщину. Обе стороны были резко негативны по отношению к ней, но все же отличались. Так и не выпив отвар, девушка прикрыла глаза на несколько минут и сон одолел ее, отправляя в царство Ханнанмат. Пробуждение далось герцогине тяжело. Руки и ноги ныли, голова раскалывалась, ведь спала она долго и теперь даже солнце наказывало ее за непослушание. Время молитвы прошло, но девушка все же тихо прошептала ее и приняв ванну, больше пяти минут стояла у шкафа, не зная какое платье выбрать. Вполне возможно, что дело было не в одежде, а мыслях, которые опять вихрем крутились в голове, давя на пустой желудок и оголенные нервы. Наконец, взяв в руки легкое полупрозрачное сиреневое платье, расшитое зелеными лепестками и яркими фиолетовыми цветами, которые невесомо стелились по пышным рукавам, Леони вызвала Дафну и после мучительной шнуровки, замены бинтов и подбора туфель, наконец была готова приступить к завтраку, однако ее прервал стук в дверь. — Да? В комнату вошла совершенно незнакомая служанка, которая низко поклонившись, проблеяла: — Вас просит к себе герцог. Он просит позавтракать вместе. Отложив вилку в сторону, Леони сцепила пальцы в замок. — Нет аппетита, — ехидный тон сменился на наигранно грустный. — К сожалению. Служанка недовольно поджала губы и коротко поклонившись ушла, чем несомненно обрадовала Леони. Есть действительно не хотелось. Теперь делать было действительно нечего. Книги все в библиотеке, а возвращаться туда нет никакого желания, а завтракать не хочется… Девушка прикрыла глаза. Медленно утекало время, забирая с собой нереализованные возможности. Леони прекрасно это понимала, но ничего поделать не могла. Сейчас было бы безрассудно бросаться обвинениями или искать союзников. Нужно просто ждать, укреплять свое положение в герцогстве, однако ставку стоит делать не на аббатство, а на небольшие поселения, куда ей путь пока закрыт. Леони бы с удовольствием грязно выругалась, если бы умела. Подойдя к столу, чтобы записать пару мыслей в дневник, она заметила торчащий уголок темно-бежевой бумажки. Сердце ее радостно забилось. Наконец-то!"Ваша Светлость, спешу уведомить, что Ваши догадки оказались верны: приданное было разграблено, кареты сожжены и разрушены. Двору также были предоставлены доказательства сего возмутительного преступления. Выражаю глубокое почтение и поздравляю с браком. Надеюсь, здесь вы найдете необходимую опору."
Письмо, утратив последние частички магии, перестало переливаться светом и погасло, отчего Леони немедленно порвала его на мелкие кусочки и бросила в разогретый еще с ночи камин. — Дафна, — позвала девушка служанку, в очередной раз забыв про колокольчик. — Я хочу прогуляться в саду. — Да, ваша светлость, но… завтрак? — растерянно пробормотала блондинка, посмотрев на большой поднос с вкусностями, которые ей, по статусу и материальному положению не были доступны, но Леони, вопреки правилам, приглашала девушку к себе на кровать и делила прием пищи на двоих. В первый раз Дафна ужаснулась самой возможности и пристыдила себя за желание выполнить просьбу, но все-таки марципан и булочки с кремом, как и вкуснейший чай слишком манили. Леони подвинулась на застеленной кровати и аккуратно присев, Дафна позволила себе попробовать вкуснейшее розовое пирожное. Герцогиня легко проводила время с Дафной, практически полностью той доверяя, однако служанка все же боялась фамильярничать. В конце концов, перед ней была не какая-нибудь леди Курт! Эта женщина жила во дворце и вынашивала наследника престола. — Прости, милая, — Леони приблизилась, ласково обхватив тонкие запястья холодными руками. — Ты поешь, а я прогуляюсь. — Как можно?! — Почему нет? Я не голодна, а ты еще не завтракала, я точно знаю. Поешь, отдохни, а я быстро. К тому же, мне немного хочется побыть одной. — А если вы заблудитесь? — Дафна вздохнула. — Поверь, я успела выучить дорогу от сада до комнаты. Со мной ничего не случится. Никто ведь и не догадывался, что Леони изучила поместье очень хорошо, особенно запахи, исходящие на рассвете из комнаты леди Курт. За все время они не пресеклись ни разу, а теперь, когда наглая леди слегла, то вряд ли у нее будет возможность бегать и окуривать комнату любовника благовониями. Подумав все варианты развития событий, Дафна нехотя кивнула, не заметив как удовлетворение растеклось улыбкой на лице ее хозяйки. Оставив чрезмерно доверчивую девушку наедине с гастрономическими соблазнами, Леони поторопилась в сад. Делая вид, что ее невероятно привлекают цветы, она рассматривала огромные насаждения гладиолусов, разыскивая заветный мешочек. Предприимчивый друг оказался мудр: Леони обнаружила два мешочка с серебряниками и один, наиболее ценный с золотом притаился в самой гуще. Девушке оставалось лишь положить последний мешочек к потайной карман, когда хитрый женский голос, казавшийся слегка прокуренным от чрезмерного употребления масел для красоты, не послышался за ее спиной: — Герцогиня? Что вы здесь делаете? Мысленно попросив богов подарить ей на этот короткий миг нужную прыть, чтобы оборачиваясь, изящно спрятать мешочек, девушка спросила в ответ, игнорируя тот факт, что брюнетка должна еще несколько дней подряд лежать ничком на кровати. — В такое время не почитать толком, не покататься верхом, да и домашними делами не позаниматься. Остается лишь нежиться в постели любовника. Почему же вы не в спальне моего супруга? — Потому что я здесь, — слегка пропахший сарказмом и злой иронией голос раздался почти над ухом. Леони медленно моргнула, отдавая этому действию всю дрожь и мурашки, скользившие по телу. Нужно было оставаться невозмутимой. — Герцог Авери, — Леони кивнула и облегченно выдохнула, когда последний мешочек с золотом упал в глубокий карман юбки, прилично отягощая бархат. — Как вам спалось, ваша светлость? — Морган прищурился. — Достаточно хорошо, чтобы соображать и не поддаваться панике. — Нам нужно поговорить, — безапелляционным тоном сказал Морган, прекрасно понимая подтекст сказанного супругой. — О чем? — просто спросила Леони и растянула на лице дурацкую улыбку, которой часто пользовали придворные дамы. Это, однако, было удобно. — Не нужно прикидываться! — злобно прошипела Цирцея и вмиг подскочила к Леони, дыша той в лицо. — Яд ваших рук дело! — Тогда люстра ваших, — спокойно моргнула девушка и сцепив руки в замок за спиной, сделала несколько шагов назад и повернулась к леди Курт спиной. — Это не так! К тому же у вас нет доказательств. — Как и у вас, — вторила Леони. Ей порядком надоело выслушивать обвинения и судя по искренней, ничем не скрытой злости Цирцеи, последняя не была причастна к ночному покушению, а значит герцогиня могла идти дальше. — Миледи, — герцог аккуратно приблизился к Леони. — Нам действительно нужно поговорить. Прошу вас. Задумавшись, рыжеволосая очнулась лишь когда кожа стала гореть под пристальным взглядом супруга. — Согласна. Давайте встретимся в библиотеке. Через час. Мне нужно привести себя в порядок. — Вы прекрасно выглядите. Можно даже сказать безупречно. Пожалуй, мужчине стоило держать язык за зубами, весь в глазах стоящей позади него девушки блеснула ненависть. Цирцея мазнула раздраженным взглядом по одеянию Леони и не попрощавшись, покинула супругов. — Кажется, вы обидели леди Курт, — констатировала зеленоглазая фурия, сложив руки за спиной. — Что? — Морган обернулся и расстроенно выдохнул, понимая, что сегодня вечером Цирцея непременно припомнит ему эту выходку. — Если бы два года назад мой муж сказал подобное какой-нибудь девице, то непременно я бы обиделась и поверьте, это было бы меньшим из зол. — Намекаете? — Морган прищурился. — Именно, — удовлетворенно кивнула Леони. — Но нет. Я уверена, что произошедшее ночью не ее рук дело. — Не стоит говорить об этом здесь, — осмотрелся герцог по сторонам и кивнув в сторону замка, добавил: — То, что произошло ночью не случайность. И я точно знаю, кто к этому причастен.