«Дайте мне только время, Ваше Величество, Вы еще вспомните робкую и тихую Принцессу!»
Глубоко вздохнув, Леони сломала печать на свитке и конец листа из плотной белой бумаги коснулся пола. В зале послышались редкие смешки. Видимо, претензий накопилось прилично.«Леди Леони Рочестер вступила в брак с наследным Принцем Габриэлем Монтеспаном по обоюдному согласию заботиться, уважать друг друга и обоюдно следовать законам Фангона. Леди Леони Рочестер, в замужестве Принцесса Леони Монтеспан не была ранее замечена в изменах, непристойных ситуациях, которые могли скомпрометировать ее супруга, семью супруга, государство, народ Фангона, Совет, Заседание Собрания Единого Голосования и иные органы, контролирующие, охраняющие и восполняющие порядок поведения права и морали государства Фангон. Принц Габриэль неоднократно был замешан в изменах, противоречащих Первой книге Фангона, навредил репутации супруги, уведомив общество и ближайших членов Совета о своем намерении заменить супругу иной женщиной, выполняющей обязанности супруги без ведомых на то причин. Кроме того, принц не позаботился о выполнении супружеского долга, который является прямой обязанностью наследника престола. Таким образом, принц Габриэль Монтеспан навредил и принес существенный урон Принцессе Леони, семье из рода Монтеспан, семье из рода Рочестер, а также осквернил мораль и право государства Фангон. На основании вышеизложенного, Принцесса Леони Монтеспан смиренно просит лишить ее титула, сослать в поместье Рочестер и более не беспокоить обязанностями или иными обременительными моментами, связанными с полномочиями Принцессы Фангон.»
В зале воцарилась крайне неприятная королю тишина. Поразительно, но Леони была абсолютно права. Совет не мог ослушаться требования девушки, однако, и король не мог отступить. Умудренные опытом глаза еще сильнее вперились в исхудавшую фигурку. — Принцесса Леони, — поднявшись с места, король приблизился к ней, наконец заметив то, что так отчаянно выискивал в ней все эти годы. Кстати говоря, Робин еще никогда не поднимался с места во время судебных заседаний. — Вы лишаетесь своего титула, права наследования престола, права принимать участие в государственных, благотворительных и иных королевских мероприятиях, поскольку не смогли выполнить выносить и родить наследника. Заметив искорку удовлетворения в женских глазах, которая никак не погасла из-за названной вслух причины отстранения Принцессы, мужчина поспешил добавить, мстительно улыбнувшись. Свою боль от потери ребенка Леони похоронила глубоко внутри, к тому же, она ждала, что король перевернет ситуацию именно так. Ничего страшного. — Поскольку подобных ситуаций корона не встречала, развод может быть компенсирован браком, дабы не вредить ни Монтеспанам, ни Рочестерам. Леони нахмурилась. Что это еще за бред?! — Прошу прощения, но в каком документе указано подобное требование? — Это не требование, а королевская милость, а потому вы выполните ее беспрекословно. Как ваш бывший свекор, я обязан позаботиться о сохранности вашей репутации. Завтра на рассвете вы отправитесь в поместье Хофф и станете супругой герцога Авери. Все детали заключения брака, его последствия и все вытекающие преимущества будут прописаны в документе, который Вам предоставит барон Мур завтра на рассвете. Авери… Авери… Не сдержавшись, девушка распахнула глаза, осознав о ком идет речь. Конечно же, Авери! — Я имею право отказаться? — холодно спросила Леони, сложив руки за спиной. — Нет, — противно протянул король и улыбнулся. Его улыбку повторили все остальные. — А теперь покиньте зал. Более вы не являетесь частью королевской семьи. Вон. Сглотнув, девушка развернулась и не удосужившись поклониться Совету и Королю, ринулась прочь. Еще одна битва в ее жизни была проиграна.***
Морган был тем, кого боялись и презирали. Сын внебрачного наследника престола — клеймо на всю жизнь. Проще говоря, вся история династии Фангон окутана тайнами. Самая неприятная из них — короли часто имели связи на стороне и также часто у них рождались сыновья и дочери, которых либо убивали, либо отлучали от короны, либо ссылали туда, где выжить было крайне тяжело и где плести интриги просто невозможно. Тридцать восемь лет назад на престол взошел король Леорик. Красивый, воспитанный, а самое главное мудрый, он женился когда ему было пятнадцать. От брака с чистокровной аристократкой у него родилось пятеро детей, трое из которых дожили до совершеннолетия. Кира, Лея и Робин были теми самыми золотыми наследниками. Женщины во главе государства стояли редко, а потому Киру и Лею почти сразу же выдали замуж за иностранных принцев. Во главе остался только принц Робин. Задолго до своей смерти, опять же окутанной тайнами, король Леорик сообщил, что имел связь со своей гувернанткой, которая подарила ему близнецов — Джофри и Стеллу. Дети росли вдали от королевских интриг, но получили достойное образование по тайному желанию короля. И вот, наконец двору были представлены герцог и герцогиня Авери. Больше семнадцати лет, принц Робин, его мать и весь двор должен был считаться с бастардами, ведь таковым было требование короля. Более того, двор должен был принять и потомков Авери, одним из которых и был Морган. Мальчик рос весьма незаурядным, хотя и был достаточно молчалив, погружен в себя, редко смеялся и увлекался теми науками, которые приносили только реальную пользу. Все изменилось, когда на престол взошел Робин. Указы прежнего короля упразднились практически сразу же, Джофри и Стелла вместе с детьми и свитой были сосланы в аббатство Хофф и имели право являться ко двору только в случае больших праздников. Тем не менее, юноша, а теперь уже состоявшийся мужчина не печалился по поводу своей незавидной судьбы. Его герцогство было невероятным по своим масштабам и занимало четыре седьмых от всего королевства. Тем не менее с герцогом не считались, поскольку половина герцогства представляла из себя непроходимые горы и леса. Про него не забывали, но и особого внимания его персоне не уделяли. Морган вскрыл один из очередных конвертов, присланных ему из столицы. Только так он желал поддерживать связь с короной. Правда, будь его воля и вовсе забыл, что король и вся его семейка существует. «Уважаемый герцог Авери! Просим простить, что мы столь поздно уведомляем Вас. Корона настоятельно рекомендует обзавестись наследниками, ради укрепления рода Авери и поскольку на данный момент Вы не состоите в законном браке, король всемилостиво направил к вам процессию, в числе которой также леди Леони. Документы о браке идут в дополнение к конверту. Не извольте беспокоиться — в учетные и родословные книги Ваши имена уже занесены. Брак одобрен и закреплен Королевским Советом. Учитывая доставку сего письма и движение процессии, леди прибудет к Вам через три дня. С глубоким почтением, Королевский Совет.» — Шасс! — герцог отшвырнул письмо, словно то его обожгло. На самом деле, еще немного и дорогая бумага заискрилась в его руках. Да это же унижение в высшей степени. Как они только посмели! Мало того, что они ткнули его носом в тему, которую поднимать категорически запрещено по логичным причинам, так еще и решили все за него. Леони! Ха! Леони! Горько рассмеявшись, Морган уставился в окно. Голодная луна, пожирающая темноту забиралась все выше и выше и освещала заброшенный сад поместья Хофф. Сердце, уже давно успевшее покрыться рубцами вновь дернулось, отчего путы вокруг него натянулись и нанесли новые порезы. Женский смех, похожий на трель колокольчиков, мягкие светлые волосы и очаровательные голубые как прозрачный лед над озером глаза всплыли в памяти. Он бы застонал от боли вслух, да только не мог, поэтому ему оставалось только терпеть глухие удары сердца. — Любовь моя, — в комнату неслышно вошла леди Курт. Она сумела отвлечь его, но только на секунду. Ленивый взгляд, брошенный на роскошное тело обдал его прекрасную обладательницу почти могильным холодом. На ней не было ничего. Абсолютно. Черные волнистые волосы обрамляли четкий овал лица и подчеркивали хищную натуру женщины. Из приличного в ней было лишь то, что концы волос прикрывали грудь. Зато остальные места, в приличном обществе принятые скрывать она демонстрировала с завидным удовольствием. — Цирцея, не сейчас. Заметив любовника в столь ужасном настроении, девушка поспешила вернуться в спальню. Только там она могла усмирить его дерзкий нрав, хотя, впрочем, в остальное время она и не пыталась этого сделать. Она знала Моргана. Не в его характере беситься без причины, а значит совсем скоро его скверное настроение испарится. Отбросив черные волосы назад, Цирцея удобнее устроилась на кровати и аккуратно капнув несколько капель пурпурного эфира чуть ниже линии живота, аккуратно размазала средство подушечками пальцем. Раздвигая ноги все больше и больше, она призывно вздыхала, ощущая разрывающее изнутри чувство наполненности. Она ласкала себя, покачивала бедрами, а когда распахнув глаза, обнаружила стоящего у кровати Моргана и вовсе застонала. Пальцы ее, блестящие в свете луны оказались у пухлых губ. Поочередно облизнув их, Цирцея протянула изящные руки к любовнику: — Возьми меня. Перина прогнулась под давлением второго тела и только жадная луна поглощала темноту, заглядывая в спальню, где хранилась одна из тайн, что была не известна лишь дурочке, что прямо сейчас держала путь в аббатство Хофф. Трястись в карете было для Леони пыткой. Она помнила, как король Робин и принц Габриэль решили «посетить» главные города государства, расположенные в разных частях страны. Тогда ее, королеву Лилит и сестер Габриэля посадили в грузные кареты и постоянная тряска, казалось девушке тогда, была нескончаема. Если бы не неприязнь к герцогству Авери, то их путь занял значительное большее количество времени. Потому, когда Совет назначил удел бывшей принцессы, Леони четко обозначила, что она не нуждается в каретах. Надев удобный костюм для верховой езды, который, кстати, был еще когда-то подарен ей отцом, Леони отправилась в путь. Путь их был неблизкий и весьма неприятный благодаря сопровождающим ее Советникам. Всю дорогу они регулярно обсуждали ее поведение, но прилично уставшая от нападок, Леони лишь пожимала плечами. Когда Советник Оскар известил ее, что они пересекли границу герцогства Авери, девушка внимательно начала рассматривать все, что им встречалось на пути. В свое время, благодаря путешествию по стране, Леони много узнала о жизни простых людей, зато сейчас у нее появился шанс рассмотреть и герцогство Авери. На самом деле оно значительно отличалось от всего остального королевства. Здесь было значительно больше зелени, однако если и встречались те, кто здесь живет, то состояние их было неплохим. Дома не были обветшалыми, а реки грязными. Вокруг царила природа, а не человек. Наблюдая за бытом простых жителей, Леони вдруг осознала, что вряд ли она смогла бы так жить. Она родилась в семье маркиза, росла в достатке и поэтому ничего не умела. Даже несмотря на то, что ей нравилось работать на кухне и иногда помогать служанкам отца готовить, заниматься подобным каждый день она точно не смогла. Она не была выносливой, не терпела жары, липнувшей от пота одежды и недостатка. Возможно, если бы ее заставили оказаться в таких условиях, однажды она смогла бы привыкнуть, но только при крайней необходимости. Не заметить мозоли на красивых от природы женских руках невозможно также как и не заметить как преждевременно старели люди, тяжело работая. Советники часто в брезгливостью проезжали мимо детишек, которые словно жемчужинки из шкатулки высыпались из своих домов, чтобы посмотреть на благородных господ из столицы. На них также посматривали взрослые люди, только с неприязнью и ответной брезгливостью в глазах. Советники фыркали и ехали дальше, а вот Леони отчаянно боролась с желанием узнать все, что думают эти люди о короне. Наверняка им было неизвестно, что некогда наследная принцесса желала придушить всех, кто носит королевский титул или входит в семейку Монтеспан. Очень часто им приходилось останавливаться — Советник Оскар не привык к верховой езде и часто его величественный зад болел, поскольку лошадку ему дали с норовом. Та довольно часто вырывалась вперед и то и дело стремилась перейти в иноходь. Советник плевался и злился, но руку на лошадь не поднимал — боялся, что та его сбросит. Наконец устав от двенадцатой за два дня остановки, Леони предложила поменяться. Конечно, ей было жаль свою лошадь, но строптивого скакуна было еще жальче. Время от времени ей удавалось неплохо объездить его: пока Советники медленно брели, Леони и Нафтар пробегали круг или два и после возвращались к Советникам. Замечая злобные прищуры, Леони была уверена, что о ее неблагоразумном поведении доложат, но это уже было неважно. В груди телилась надежда, что супруг ее, будучи тем еще затворником, станет пусть не союзником для нее, но хотя бы войдет в ее положение и поймет девушку, позволив ей хоть время от времени предаваться былым радостям. Мысли о прежней жизни, когда она была не Принцессой, не женой Габриэля, ни его невестой и уж тем более не женой герцога, которого она толком не помнила, одолевали все чаще и чаще. Все чаще и чаще она понимала, что в свое время отец не мучал ее занятиями с учителями, а пытался научить ее видеть то, чего не видят другие: замыслы, интриги и многоходовки, которые были обычным делом для дворца. Леони учили не тому как быть верной и покорной женой, а тому как быть мудрой и проницательной хозяйкой своей судьбы. Ей хотелось играть и влюбляться, а отец вынуждал ее сидеть в четырех стенах и читать скучные книги, играть в шахматы и даже время от времени упражняться в мечах. Странно, но отец никогда не заставлял других дочерей кататься верхом, решать сложные задачи или заниматься мужскими науками, за исключением верховой езды для Лалилки и математической логики для Луны. Сестры сами выбрали эти занятия, потому что им нравилось этим заниматься. Они часто беззлобно смеялись над Леони, говоря, что она будет идеальной женой — ни к чему мужскому не стремиться, в дела мужчин не лезет, а занимается только тем, что женщине и полагается. Отец смеялся, но потом подолгу рассматривал ее, пока малышка с рыжей копной внимательно следила за картографами, которые выводили новые линии на очередной карте или увлеченно рассматривала как шипит раскаленное серебро в воде после очередной огранки. Наверное, отец рассмотрел в ней что-то когда она закусив губу, щурилась и наклоняла голову, наблюдая за тем, как отец и его друзья передвигают фигурки на доске полностью повторявшей очертания Белого Материка. Когда ей было семь, над Фангоном нависла угроза военного вторжения. Королевство Ламалия испытывала серьезный кризис в металле, так необходимого ей в строительстве. В остальном, государство было весьма и весьма богатым. Отказавшись от сотрудничества, король Робин поставил свое Королевство в опасное положение. Тогда маркиз Рочестер, его друг граф Дафин и барон Мегель обсуждали финансовую поддержки армии в случае войны. Осуждали они долго и весьма рьяно, да так, что не заметили как маленькая рыжая девочка села в кресло папы и начала перебирать драгоценные камни, которые привезли отцу как образец из местных шахт. » — Моя лисичка! — отец ласково потрепал девушку по голове и взял на руки, возвращаясь к макету. Граф и барон ласково поприветствовали девочку и вернулись к обсуждению. — Папочка, — девочка прервала обсуждение, обхватив папу за шею. — А почему металл такой нужный? — Потому что из него можно сделать оружие и его часто используют, чтобы делать кусочки корабля. — А нам разве металл не нужен? — девочка прищурилась. — Металл всем нужен, моя радость. Мы его берем у Менестерии. — Почему тогда Лама… Леони запнулась. Ей было тяжело выговорить названия пока не известных ей стран. — Ламалия, — повторил отец и девочка кивнула. — Почему Ламалия не попросит металл у Менестерии? — Потому что они не очень дружат, моя радость. Очень давно их короли поссорились и дали обещание, что больше никогда друг у друга ничего не купят. — А если мы попросим у них металл и для себя, и для Ламалии, а взамен попросим то, что нужно нам и Менестерии. Это же уже не будет эээ… Прямым сотрудничеством? — Это, моя милая, — барон Мегель широко улыбнулся. — Игра на две стороны. — А что в этом плохого, если все все равно получат то, что хотят? А мы можем попросить даже больше, но не говорить ничего ни одной из сторон. А если узнают, то мы скажем, что не хотели или скажем, что хотели их помирить. — Все-таки не зря ты дочь лисой называешь, — рассмеялся граф Дафин. — Дипломат. — А ведь это хорошая идея, — улыбнулся тогда отец.» Конечно, план был совсем другим, но в итоге идею подала идея Леони. Фангон действительно выкрутился из ситуации, заручившись поддержкой двух враждующих стран. Сделано все было намного более изысканно и хитро: в обе страны были высланы подарки, при этом Фангон не фигурировался ни в одном письме. Затем внезапно появились дипломаты из Фангона, предложив провести передачу необходимых товаров через свои границы за существенный процент. Все еще ищущие подвоха страны согласились. Фангон избежал войны и даже получил прибыль. Отец еще долго гордился Леони и с тех пор, вместо рисования она обучалась экономике и математике. Все эти воспоминания сейчас грели душу Леони. Вот он — главный мужчина в ее жизни. Он не унижал, не предавал, прислушивался к ее советам, замечал таланты, верно направлял, зная, что как и когда будет лучше. Никто и никогда больше не сравнится с ним в той заботе и ласке которую подарил ей отец. И чем она отплатила? Не желая вспоминать последний день, проведенный дома, она шмыгнула носом и осмотрелась. Вдали появились белоснежные пики высокого здания, выполненного в полуготическом стиле. Множество окон блестели на солнце, роскошные ротонды, колонны и аркады из белого матового камня еще больше выделялись и утопали в зелени вокруг. Благоразумно скрыв от Советников восхищенный вздох, девушка осознала, что очень зря в свое время Король Робин не желал посетить герцогство. — Так вот какое оно, аббатство Хофф… Восхищение, любопытство и интерес вынудили девушку пришпорить Нафтара и скакун стремглав направился навстречу новой главе в жизни Леони.