Охотник за демонологами

      Фрина перелистнула страницу книги о демонологах, взяла чашку с уже почти остывшим чаем и задумчиво сделала несколько глотков. Пособие, полученное в таинственной библиотеке, оказалось более чем полезным, и всё же все эти сведения девушка хотела бы получить до того, как в очередной раз столкнулась с жаждущим её смерти представителем пугающего вида… Отхлебнув ещё немного чая, Фрина обнаружила, что напиток заканчивается, — следовало снова наполнить кружку.       Последние несколько дней прошли до непривычного спокойно: после возвращения в Междумирье Алис предоставил своей спутнице один из принадлежащих ему домов, а сам скрылся в неизвестном направлении, аргументировав это необходимостью заняться делами города. Не то чтобы девушка ожидала, что настолько занятой человек, как мэр, станет проводить с ней дни напролёт, но… после всех действий этого мужчины казалось, что он так и поступит.       И потому одинокое изучение информации о демонологах отдавало привкусом обиды.       Соскользнув с широкого подоконника, девушка положила книгу на стол, сунув вместо закладки какую-то картонку, попавшуюся ей под руку, завернулась в одеяло и вышла в коридор. «Домик» Алиса оказался громадным поместьем со множеством помещений, в которых с лёгкостью можно было заблудиться, если не носить с собой карту… Поэтому Фрина выбрала себе комнату поближе к лестнице, дабы не плутать по коридорам в поиске нужной двери. «Ну, теперь ты довольна? — Полосатик материализовался на полу и, перебирая всеми четырьмя лапами, засеменил рядом со своей хозяйкой. — Будущая жена мэра города, живёшь как принцесса, сама победила демонолога… Пора уже начинать писать о тебе повесть, как ты думаешь?» — Я ему не невеста! — вспыхнула Фрина, резко остановившись перед ведущей на первый этаж лестницей. Кот же, увлечённый собственными размышлениями, затормозить даже не подумал — полосатый клубок шерсти полетел вниз по ступеням, подпрыгивая и отскакивая, словно какой-нибудь волейбольный мяч. — И вообще, мне просто жить негде…       Девушка со вздохом присела на корточки, чтобы взять одеяло, волочащееся по полу, за концы и приподнять перед спуском с лестницы…       Чужое присутствие она скорее ощутила, нежели увидела, но нападать не торопилась: от этого «взломщика» на километр несло знакомым парфюмом, которым от и до пропах кабинет Шанны. Оставалось только со вздохом выпрямиться, чтобы столкнуться взглядом с Рамосом, стоящим у подножия лестницы и двумя пальцами держащим на весу клубок полосатой шерсти. — Я надеюсь, ты Алису в лицо ничего подобного говорить не планируешь? — уточнил заместитель мэра Мольска, а Фрина, мысленно убедившись, что вышла из комнаты одетой, решительно двинулась вниз по ступенькам. — Он ведь у меня чувствительный, может надолго обидеться. — Но это правда, — девушка, преодолев лестницу, отпустила одеяло, снова позволив ему волочиться по полу. В одно движение она выхватила из чужих пальцев Полосатика (а «противник» не слишком-то и сопротивлялся) и позволила стеснительному коту раствориться в воздухе до лучших времён. — Статус — просто формальность, в действительности мы с Алисом…       Рамос хмыкнул: — Просто спите вместе, смотрите на звёзды и тяжело вздыхаете при мысли друг о друге? Кажется, у такого поведения есть название, Фрина, и одно из подходящих может звучать и как «помолвка».       Можно было уколоть его встречей с Шанной — от подобных заявлений заместитель мэра Мольска всегда начинал нервничать, смущаться и ненадолго замолкал, но настроение у девушки оказалось невообразимо хорошим, поэтому она просто проигнорировала последние слова своего гостя и уверенно зашагала в направлении кухни — чай, в конце концов, кому-то следовало готовить.       Фрина и без того догадывалась, что Рамос заявился к ней совершенно не ради праздной беседы или обсуждения личных отношений, а когда незваный гость с тяжёлым вздохом двинулся следом за ней — только убедилась в собственных догадках. — Что тебе нужно? — наполнив электрический чайник и так и не дождавшись от заместителя мэра ни единого слова, нарушила тишину девушка. Игра в молчанку не относилась к числу её интересов, да и больше всего на свете хотелось вернуться в комнату и снова на много часов раствориться в истории демонологов, которая порой напоминала захватывающую, хоть и жуткую сказку. — Алис пригласил тебя, меня и Шанну на ужин в городе. И мне поручено тебе об этом сказать, — раздражённо бросил Рамос, но быстро опомнился, снова взяв все свои чувства под контроль, и уже привычным спокойным тоном добавил. — Понятия не имею, что он задумал.       А вот Фрина знала.       Несмотря на отсутствие Алиса в собственном же доме и невозможность с ним поговорить, девушка не упустила возможность влезть в чужой компьютер, изучить всю рабочую документацию и полистать письма за последние полгода… Она выяснила, что мэр Мольска запланировал на нейтральной территории встретиться с некоторыми лицами и организациями — теми, которые выходили из тени только в том случае, если их загнали в угол; поэтому приглашение на ужин не казалось чем-то из ряда вон выходящим. «Не расскажешь ему?» — Полосатик, пародируя голос совести, прошёлся по длинному кухонному столу, поверхность которого едва ли не от и до отводилась под разного рода электроприборы, необходимые для готовки еды. Вероятно, в лучшие дни этого поместья с ними управлялись слуги, но теперь, из-за постоянного отсутствия хозяина, смысла в подобных телодвижениях просто не было.       Фрина бросила косой недовольный взгляд в сторону иллюзорного кота, и Рамос, наблюдавший за ней едва ли не во все четыре глаза, которых у него не было, не упустил возможность спросить: — Твой кот?       Обычно маги, случайно увидев Полосатика и его умение становиться невидимым, спрашивали о фамильярах или особых способностях девушки, но никто ещё настолько прямо не задавал подобный вопрос и одновременно настолько близко не подбирался к сути любимого питомца Фрины. — Хочешь знать, откуда он у меня? — девушка взяла горячую чашку обеими руками, согревая ладони. Чаще, конечно, ей задавали вопросы насчёт способностей кота, однако Рамос ни в коем случае не относился к большинству. — Я предпочёл бы знать, ради чего Алис собирается устроить показательную встречу со всеми нами в качестве представителей элиты Мольска, но раз ничего не выйдет… могу и про кота послушать, — заместитель мэра, ощущая себя на крохотной кухне как минимум как дома, взял одну из чистых чашек и плеснул туда кипятка, затем не глядя насыпал несколько ложек обнаружившегося неподалёку кофе. — Только пойдём в гостиную, не хочу видеть бардак в твоей комнате.       Девушка только пожала плечами в ответ: ей и самой не очень-то хотелось приглашать Рамоса в свою обитель, которая за короткие несколько дней превратилась в крепость из множества местных книг, где имелись запасы провизии, дабы пережить холодную зиму… Она слишком отвыкла от сосуществования с людьми, стремящимися оказаться на её территории.       Гостиная обнаружилась всего через несколько поворотов налево-налево-направо: не пришлось даже долго петлять, подниматься и спускаться по лестницам… в общем, хотя бы насчёт расположения этой комнаты архитектор не перемудрил.       Интерьер оказался примерно тем же, что и по всему поместью: сдержанного серого цвета стены и потолок, на полу пушистый ковёр примерно того же оттенка, несколько стеллажей с книгами, обеденный стол со стульями, камин и несколько кресел. Даже по расположению мебели можно было понять, что если Алис сюда и захаживал, то только в исключительных случаях, в основном предпочитая некоторые иные места. — А где живёт Алис? — не удержалась от вопроса Фрина, наблюдая за тем, как Рамос щелчком пальцев зажёг камин и спокойно плюхнулся в явно облюбованное им кресло.       Заместитель мэра поморщился, словно бы целиком проглотил апельсин, но всё же ответил: — В подвале под своим кабинетом. Так уж сложилось, что первое время в Мольске не было вообще никаких построек и мы не могли добавить их в схему заклинания, поэтому работали прямо в случайно появившихся во время создания этого кусочка земли ямах. Ну и после Алис не стал заморачиваться, а просто немного облагородил подвал и остался там.       Вероятно, находиться вдвоём в пределах созданного собственными же руками мира было волшебно. Фрина и вообразить себе не могла заклинание такого уровня сложности, однако существование Междумирья само по себе являлось доказательством многих самых невероятных теорий о магии… И если бы кто-то из администрации Мольска опубликовал научный труд обо всём этом, автора скорее сочли бы сумасшедшим, нежели приняли факт возможности нарушения всех мыслимых и немыслимых правил.       Покачав головой, девушка подошла ближе и уселась в кресло напротив; на руках у неё почти тут же материализовался Полосатик: он никогда не упускал шанс погреться у камина, особенно в холодную пору года. — Я купила этот амулет во время одной из ярмарок в столице, — начала Фрина, размеренно поглаживая рукой пушистый и мурчащий комок теплоты у себя на руках. — Мне сказали, что когда-то он принадлежал великой волшебнице, и я не удержалась. Но стоило надеть вещицу на шею, как я начинала слышать и видеть то, чего не должна была; я словно проникала в чужой мир, и это пугало. — «Зеркало», — Рамос в последний глоток допил кофе, — мы называем такие предметы «зеркалами». Они не позволяют перейти черту и оказаться по другую сторону, но дают возможность видеть и слышать больше, чем обычные люди; например, души умерших, ауры или что угодно ещё. Не все «зеркала» работают одинаково, более того — многие из них вообще бесполезны.       Фрина невольно прикоснулась пальцами к пристанищу Полосатика, словно желая защитить своего друга от всего того жадного мира, который взирал на них сверху вниз, заранее считая, что крохотным призрачным котам место отнюдь не на свободе.       Она прекрасно помнила ужас, охвативший её в первые мгновения нахождения «по ту сторону», как инстинктивно пальцы выпустили украшение, позволив ему звякнуть об пол… Однако интерес не позволил надолго оставить амулет в покое: уже через полчаса девушка снова коснулась вещицы, погрузившись в неизвестность. Она провела там несколько дней, исследуя странный лес, окутанный дымкой, и в конце концов наткнулась на крошечного котёнка — того самого, который впоследствии стал наглым полосатым котом по кличке Полосатик. — Сначала он до ужаса боялся меня, — Фрина почесала питомца за ухом и невольно улыбнулась, вспоминая счастливые ушедшие деньки. — Но со временем привык. А когда Полосатик чуть подрос, то перестал позволять мне шататься по своему лесу — теперь это только его дом.       Рамос задумчиво коснулся подбородка двумя пальцами, видимо, пытаясь выудить необходимые знания из глубин своей памяти. Несколько минут в комнате стояла тишина, нарушаемая только тихим урчанием полосатого кота, при этом вмешиваться в беседу тот ни в коем случае не собирался… Фрина смотрела в огонь.       Пламя волей-неволей напоминало ей о смерти демонолога… Смерти первого человека, к которой она буквально «приложила свою руку». Можно ведь было дождаться помощи, оставаясь в пределах защитного круга, или позволить незнакомцу «спасти» её — оставалось ещё с десяток вариаций менее сложных и кровавых решений, но почему-то Фрина решила продемонстрировать собственную силу, и вот… Показала самой себе, что способна на убийство. — Не отвлекаю? — фыркнул заместитель мэра Мольска, щёлкнув пальцами у неё перед глазами.       Вернувшись в реальность и осознав, что до побеления кончиков пальцев сжимала подлокотники собственного кресла, девушка смущённо усилием воли заставила руки расслабиться. Она никому не говорила о том, что испытала; о чувствах, которые обуревали душу. Но и Рамос как собеседник явно не подходил для подобного рода обсуждений. — Прости, — Фрина изо всех сил постаралась улыбнуться. — Я просто задумалась.       Со вздохом заместитель мэра повернулся к ней спиной, уставившись куда-то в центр пылающего камина. Возможно, дрова даже чересчур разгорелись, поскольку в помещении постепенно становилось почти что жарко, но никто не торопился регулировать пламя: двое просто смотрели на то, как стихия пожирала древесину, и каждый думал о своём, искал ответы на собственные вопросы.       Девушка тоже поднялась со своего места, оставив кота лежать в кресле, и встала рядом с Рамосом, скрестив руки на груди. — Что ты планируешь делать, когда всё закончится? — заместитель мэра Междумирья не смотрел на неё, и всё же Фрина чувствовала — сейчас он был как никогда серьёзен. — Когда ситуация с демонологами станет менее напряжённой, можно будет вернуться в город или даже в столицу… Я в курсе твоих проблем с Ассоциацией, но вряд ли такая большая организация дольше месяца будет тратить ресурсы на твои поиски, да и демонологи скоро отстанут. Ты свободна, Фрина. Намного более свободна, нежели кто-либо в этом городе.       А было ли у неё что-нибудь «дальше»?       Если раньше, заглядывая в будущее, девушка видела чётко распланированные на десять лет вперёд события, то с момента встречи с Алисом всё буквально полетело к чёрту. Мир вокруг разрушался, постоянно менялся, каждую секунду обретая иную форму, и подготовиться к грядущим виртуозным подъёмам и спускам с волн не было абсолютно никаких шансов. Да и стоило только привыкнуть к странной квартирке или Мольску, как обстоятельства снова менялись…       Вероятно, вернись она в столицу, Ассоциация приняла бы «ценный кадр» обратно, назначив иного наставника для прохождения практики, и тогда Фрина снова могла бы планировать свою жизнь на месяцы или годы вперёд, проводить каждые сутки по определённому распорядку, снова нашла бы «друзей», которые любили бы выпивку и плевать хотели, кто именно сидит рядом. — Пытаешься от меня избавиться? — она заставила себя проглотить невольно подступивший к горлу ком невыплаканных слезинок, только вот реакцией Рамоса на подобный ответ стала лишь кривая усмешка. Он не просил, а требовал быть откровенной, словно бы это являлось обязательным условием жизни в Мольске. И Фрина со вздохом попыталась ответить честно. — Я не знаю, чего бы мне хотелось достичь. Ещё месяц назад я была просто студенткой университета, пусть и весьма престижного, собиралась найти работу в тихом офисе… Но сейчас всё иначе. Тот образ жизни, который вы с Алисом ведёте, это нечто совершенно иное. Странное, нелогичное, не поддающееся контролю, и при этом до ужаса привлекательное — попробовав каплю, сложно остановиться. — Забавная ты девица, — передёрнул плечами, словно бы стряхивая с них воспоминания ушедших дней, заместитель мэра Междумирья. — Рвёшься остаться, но отговариваешь убивать демонологов; сама причиняешь другим вред, но пытаешься «жить дружно» с окружающими… — А ты сам разве не собрание противоречий? — хмыкнула в ответ Фрина, слегка толкнув своего собеседника в бок. Пусть она почти не знала Рамоса и понятия не имела о многих вещах, которые тот скрывал под маской холодного шутника, не заинтересованного в окружающем мире, девушка догадывалась, какие именно события к этому привели.       Чувствовала, а не знала.       Оспаривать эти её слова заместитель мэра Мольска не стал: только взял пустую чашку и двинулся на кухню; девушка, подхватив собственную, зашагала следом. О Полосатике она не беспокоилась: как только коту надоест спать в реальном мире, тот переместится в амулет, и не важно, каким будет расстояние между «физическим телом» и магическим предметом.       Наблюдать за тем, как Рамос моет посуду, оказалось более чем занимательно. Подходил к этому делу незваный гость поместья весьма дотошно, сначала от и до намыливая один из предметов сервиза, затем старательно смывая… Фрина, замершая в дверном проёме крохотного помещения, на секунды даже дар речи утратила — слишком уж сюрреалистической казалась картина движений этого человека, занятого настолько простым и банальным делом. — Ты здесь часто бывал? — девушка поставила чашку к горе немытой посуды, накопившейся за дни её беззаботного бездельничества: тарелок в шкафу оказалось более чем достаточно, чтобы за три дня не пришлось помыть ни одной. — Чаще, чем хотелось бы, — заместитель мэра Мольска наконец покончил с завалами и выключил воду, вытирая мокрые едва ли не до локтя руки полотенцами. — Алис пытался жить в этом доме, и во время его потуг мы иногда вместе оставались здесь на ночёвку… только в итоге начинали работать, забыв о необходимости проводить часы за каким-либо другим занятием. Поэтому в итоге мы живём отдельно и на приличном расстоянии друг от друга — чтобы не возникало спонтанных мыслей просто заявиться к двенадцати ночи и пригласить вместе собрать маленький ядерный реактор.       Последние слова Рамоса вынудили Фрину улыбнуться: всё же два представителя администрации Мольска были друг другу кем-то даже более близкими, чем братьями. Вероятно, стоило задать об этом вопрос Алису при следующей встрече… Однако при виде этого человека у неё из головы всякий раз вылетали все заранее заготовленные фразы и перечни того, что «следовало бы спросить», а потому некоторых до ужаса банальных вещей о своём подставном женихе она так до сих пор и не выяснила.       Закончив с посудой, заместитель мэра вытер руки ближайшим полотенцем и кивнул девушке: — Пойду готовиться к вечеру, и тебе рекомендую заняться тем же — если Алис планирует большой приём, лучше сразу одеться соответственно, чтобы после не пришлось краснеть. — О своём опыте рассказываешь? — Фрина улыбнулась, убирая руки за спину: удержаться от подколки было почти что невозможно.       Рамос в ответ только фыркнул, видимо, не собираясь размениваться на слова, но спустя секунды изменил принятое решение. — Не хотелось бы, чтобы твой первый опыт стал последним, вот и всё, — заместитель мэра покачал головой, словно бы в чём-то советуясь с самим собой. — Если тебе нужна помощь, то я могу… — Справлюсь, — девушка плотнее закуталась в одеяло, не желая признавать даже частичное поражение. Пусть она и не знала, где в Междумирье можно разыскать приличную одежду, мысли относительно кандидатов в помощники для этого непростого дела у неё имелись… И имени наглеца, обожающего издеваться по поводу и без, в этом перечне не наблюдалось.       Коротко попрощавшись с Рамосом, Фрина вернулась в комнату: сменить пижаму на одежду, подходящую для выхода в свет, привести в порядок немытые волосы, подумать насчёт образа для грядущего мероприятия… Её никогда не приглашали на светские вечера, поскольку знакомых в высших кругах у простой девушки из глубинки не наблюдалось, а вечеринки в университете казались самой обыкновенной нерациональной тратой времени, из-за чего она так ни разу и не бывала на подобных встречах.       Повезёт, если её не поймают с поличным на незнании общепринятых норм поведения или негласных правил.       Покончив с процессом перевоплощения из книжного червя обратно в человека, Фрина достала телефон и задумчиво взглянула на иконку чата с Кроном. Они не переписывались с того момента, как мэр Междумирья бесцеремонно похитил свою «невесту» для участия в подозрительных махинациях, и теперь набирать сообщение было чуточку страшно: вдруг после всего случившегося музыкант не пожелает более с ней общаться? А ведь Крон — единственный в этом городе, с кем Фрина познакомилась по собственному желанию и кто мог считаться её другом…       В конце концов она решилась. «Привет, извини, что в прошлый раз буквально исчезла. Мне нужна твоя помощь, можем увидеться?» — короткое сообщение, возможно, звучало чересчур уж фамильярно, однако девушке не казалось, что между ними с недавним сожителем имелась пропасть социального неравенства… Даже несмотря на любовь Крона к разного рода веществам.       Тот ответил буквально через секунды, словно бы долгое время сидел и настойчиво обновлял страницу со списком чатов: «Я сегодня целый день в городе, ищу подходящий костюм для вечеринки… Если ты снова хотела позвать меня за покупками, я в твоём распоряжении».       Шнуровала кроссовки Фрина едва ли не на бегу.       Центральные торговые кварталы Междумирья встретили её привычным шумом, окутали толпой вечно спешащих по особо важным делам людей, напомнили о существовании других обитателей этого странного места, которых, если уж хорошенько задуматься, девушка успела не единожды спасти. Убийство демонолога пусть само по себе и являлось преступлением, вряд ли могло таковым считаться, если разузнать, что испуганная Фрина просто пыталась в меру своих сил защитить собственную жизнь. — Ты сегодня тихая, — Крон, шагающий рядом уже с тремя пакетами покупок, сунул руки в карманы. Сегодня музыкант выглядел почти что неброско, сменив свой наряд «жнеца смерти» на приличные рубашку и брюки — видимо, какие-то средства у него всё же водились. — Что-то случилось? Я, конечно, не мэр этого места, но связи и у меня найдутся, поэтому…       Говорить о тех вещах, которые занимали её разум, в дневное время суток и посреди оживлённой площади казалось едва ли не моветоном, но и удерживать терзающие душу чувства в пределах грудной клетки не осталось абсолютно никаких сил. — Я… — голос, словно не выдержав веса возложенных на него ожиданий, внезапно отказался ей подчиняться: несколько секунд потребовалось, чтобы Фрина каким-то чудом принудила себя продолжить. — Я убила человека, Крон. Впервые… кого-то убила. — Я бы тебя поздравил, — музыкант тяжело вздохнул, собираясь с мыслями, — но вряд ли ты ждёшь от меня именно этого. Пусть ты и не «хорошая девочка», Фрина, я знаю, что от хулиганки в тебе от силы одно название; по какой бы причине ты ни решилась пойти на преступление, не сомневаюсь, что иного выбора или решения попросту не существовало. Или я ошибаюсь?       Они остановились перед яркой витриной ателье, одновременно и рассматривая модели непривычного глазу кроя, и размышляя над всеми только что сказанными словами. Фрина изо всех сил пыталась поверить в истинность заверений своего спутника, а последний но мимике девушки стремился угадать, верные ли подобрал слова для утешения — каждому требовалось немного тишины, чтобы в одиночестве осмыслить произошедшее.       И когда, казалось, первые слова для продолжения беседы начали назревать, двери ателье с внезапным громогласным звоном распахнулись.       Вылетевшая из помещения женщина в странном чересчур волнистом платье едва ли не пробежала мимо двух потенциальных гостей, но, к счастью, вовремя опомнилась и резко затормозила, при этом едва не врезавшись в Крона, чья челюсть от внешнего вида разукрашенной мадам давно покоилась в пыли на асфальте… Фрина рассматривала незнакомку с интересом: даже в столице не так часто можно было встретить людей с действительно экстравагантным вкусом в одежде, а эта женщина явно относилась к последним. — Здравствуйте, мои дорогие! — воскликнула незнакомка, крайне широко и до невозможности дружелюбно улыбаясь. — У вас двоих есть какой-то особый повод, чтобы принарядиться, или же вы просто решили чуточку разнообразить гардероб? А вам бы не помешало, поверьте! Позвольте проводить вас внутрь…       Женщина не спрашивала, но и не указывала: её слова словно бы сами собой воспринимались как неоспоримая истина, а потому Фрина и Крон послушно двинулись следом за своей провожатой.       Стеклянные двери в деревянной раме впустили троицу в удивительный мир красок. Те невозможные наряды, которые пестрели под стеклом витрины, оказались только началом: внутри крохотного помещения ателье помещался будто бы целый мир до невозможности странных, но одновременно чем-то и очаровательных костюмов и платьев. А пока двое осматривали всё вокруг, незнакомка не упустила возможность представиться. — Моё имя Перфосона, я владелица этого ателье. Выполняю заказы любых сложности и моделей: то, что вы видите здесь, — наилучшие из моих работ, но имеется и каталог с более классическим кроем, — в тонких пальцах женщины оказалась весьма интересная папка едва ли не всех цветов радуги, затем эта же вещица перекочевала в руки к Фрине. — Полагаю, вам двоим необходимо внести чуточку весеннего бриза в ваши наряды? Я могу помочь. Быстро, качественно, почти даром… Ну как вам идея?       Девушка заворожённо листала каталог.       Среди множества необычных платьев, при виде которых хотелось задать вопрос, о чём конкретно думал дизайнер, создавая нечто подобное, нашлись и те, которые она с удовольствием примерила бы и, может, даже купила для сегодняшнего вечера… Немного неуверенно взглянув на Перфосону, Фрина осторожно спросила: — А Вы сможете создать для меня платье за несколько часов? — Несколько минут, — самодовольно улыбнулась хозяйка ателье. — Если не собираетесь покидать пределы Междумирья, мой наряд останется с Вами хоть на всю оставшуюся жизнь. Но для мира снаружи всё чуточку сложнее: придётся немного подождать.       Согласно кивнув, девушка продолжила: — Мне нужно что-нибудь очень особенное. Сегодня первый раз, когда мы с моим женихом идём на банкет вместе с его друзьями, и я хочу выглядеть на все десять тысяч баллов. Сможете сшить нечто подобное?       Казалось, такие слова прозвучали для Перфосоны буквально как вызов, и она тут же ринулась куда-то за ширму… Поспешные шаги женщины раздавались то сверху, то снизу, что-то громыхало, ухало, перекатывалось с места на место, словно бы женщина устроила срочную перестановку; спустя ещё несколько минут запыхавшаяся хозяйка ателье вернулась со всем необходимым, включая ткань, нитки, застёжки и ленты.       Фрина не успела даже рта раскрыть, как Перфосона принялась нараспев читать незнакомое заклинание… Слова, обретая форму и суть, скрепляли вместе подготовленные элементы под будущий наряд, ритм же принуждал предметы двигаться однотонно, не сбиваться и не превращать происходящее в неразбериху. Это была самая настоящая швейная магия — удивительная, впечатляющая, навеки оставляющая воспоминания о том, что кто-то вообще её применял. — Всё готово, — наконец заявила хозяйка ателье, кивнув Фоине и Крону приблизиться. — Давайте приоденем Вас и посмотрим, как будет сидеть выбранный мной крой…       Девушка в очередной раз не успела вставить и полслова, как её уже тащили в примерочную, лишив возможности жаловаться музыканту на свою крайне тяжёлую и полную лишений судьбу.       Чужие руки скользили по её телу, застёгивая, завязывая и превращая самую что ни на есть обыкновенную Фрину в представительницу едва ли не королевского двора… Белоснежное платье струилось по её фигуре, очерчивая всё необходимое и скрывая недостатки, полупрозрачные перчатки до локтя словно бы демонстрировали «чистоту» образа и той, кто решилась надеть эти элементы одежды; девушка смотрела в зеркало и буквально не узнавала себя.       Но, быть может, так и должно было быть?       Для нереального Междумирья и его мэра, который почему-то казался до невозможности оторванным от «мирской жизни», привычные наряды Фрины казались слишком «тяжёлыми» и чересчур приземлёнными, но это платье, обтекающее её тело, как нельзя лучше подходило для запланированного мероприятия. И девушка невольно прикрыла покрасневшее лицо ладонями — при одной мысли о реакции Алиса кожа волей-неволей запылала от жара. «Ты прекрасно выглядишь, — промурчал появившийся буквально из ниоткуда Полосатик. — Ни один Алис не останется равнодушным по отношению к такому наряду…» — Вам нравится? — Перфосона, закончив с процессом разглаживания юбок, выпрямилась и с искренней улыбкой взглянула на Фрину. — Как мне кажется, Вам очень и очень идёт. Хотите спросить мнение у Вашего друга?       Девушка поспешно покачала головой: внезапно ей захотелось, чтобы первой в этом платье её увидел именно мэр Междумирья… Хотя на деле на мероприятии, возможно, будет немало гостей, которые станут разглядывать спутницу Алиса, а потому вопрос, кто же станет первым, являлся не таким уж и важным. — Хочу надеть его перед самым банкетом, — Фрина переплела пальцы рук, всё ещё с восхищением осматривая саму себя, столь удивительно выглядящую в новой одежде. — Понимаю Ваше желание, — внезапно хитро улыбнулась владелица ателье. — Именно для таких случаев у меня имеется одно колечко…       На секунды женщина снова скрылась из виду, но быстро вернулась с бархатной коробочкой чёрного цвета, внутри которой обнаружилось переливающееся в искусственном свете ламп кольцо. Изделие не отличалось удивительным дизайном или множеством драгоценных камней, зато стоило надеть его на палец — чудесное платье испарилось, как по волшебству, а на Фрине снова сидели удобные и знакомые вещи. — Когда потребуется перевоплотиться, просто дважды коснитесь кольца, — Перфосона продемонстрировала слова на деле, и белоснежное платье снова расправило юбки, облегая тело девушки. — Работает бессрочно, разве что постарайтесь не воздействовать сильной магией: магическая схема хрупкая, может легко повредиться. Ну как Вам? Будете брать? — Да, посчитайте мне всё, пожалуйста, — Фрина легко дважды дотронулась до вещицы на пальце, и когда платье вновь растворилось в воздухе, девушка прижала руку с кольцом к груди, думая о том, какой, вероятно, фурор вызовет на грядущем банкете.       Пока Перфосона что-то подсчитывала, записывала, хваталась за голову и просто выполняла действия, суть которых двум гостям ателье казалась не всегда доступной, Крон не удержался от тихого вопроса: — Тебе хотя бы понравилось то, что она тебе предложила? — Очень, — взбудоражено ответила девушка, смущённо отводя взгляд. — Но я собираюсь надеть это платье только на сегодняшнее мероприятие, поэтому, если захочешь, после пришлю фотографии. — Это ведь не какой-то наряд для сексуальных игр? — на всякий случай уточнил музыкант, поскольку поведение Фрины и её желание сохранить внешний вид одежды в тайне сбивали его с толку. — Ты не подумай, я не хочу на тебя в нижнем белье смотреть, тем более мне потом придётся иметь дело с самим мэром Междумирья… А мне здесь жить ещё!       Не удержавшись, девушка рассмеялась: подобного рода беспокойство точно мог испытывать только некто вроде Крона. И слова её спутника только ещё раз доказывали, что на деле любитель запрещённых веществ и громких аккордов — простой и хороший человек, для которого такая вещь, например, как дружба, намного важнее условного недолгого удовлетворения.       Оплатив немаленький счёт с помощью запасов едва ли не бесконечной наличности, предусмотрительно заготовленных Алисом, двое зашли в ближайшее кафе, выпили чаю и разошлись — девушка торопилась, чтобы успеть привести себя в порядок к назначенному времени, а Крон собирался прибраться в доме и, казалось, что-то приготовить для собственной вечеринки. — Если понадоблюсь, не стесняйся обращаться, — музыкант с десятком пакетов наперевес (времени по дороге он не терял) помахал Фрине рукой.       Внутри разлилось приятное чувство осознания, что она всё же не одна по эту сторону. Пусть как таковых друзей у девушки раньше не было, теперь рядом всегда находился Полосатик, готовый выслушать и поддержать, Рамос с его невообразимым подходом к жизни и миллионом странностей, Крон и его искренняя доброта, невозможная честность и просто желание помогать если не делом, то словом. А ещё… А ещё у неё имелся Алис.       Этот мужчина относился к отдельной категории «знакомых», учитывая все обстоятельства. И пусть мэр Мольска часто находился не поблизости, а где-то за пределами осязаемого горизонта, Фрина всё равно почему-то знала, что может на него положиться: как будто, несмотря на расстояние, время и прочие сложности, этот человек в любую секунду готов был бросить всё ради неё одной.       Мысли об Алисе снова заставили Фрину покраснеть: стоило только чуть углубиться в размышления о нём, как в памяти волей-неволей всплывали недавние сцены близости, горящие на теле невидимые следы прикосновений и поцелуев… Отрицать собственные чувства к этому мужчине казалось глупостью — всё равно каждый раз, стоило ему сказать хоть слово или сделать всего один шаг навстречу, девушка оказывалась у него в объятиях раньше, чем вспоминала о собственном желании держать дистанцию или придерживаться концепции дружбы, о которой ранее говорил Алис. «Я заеду за тобой через полчаса, хорошо?» — сообщение всплыло на разблокированном экране телефона, перекрыв собой плейлист, в котором Фрина рылась, чтобы выбрать, под какую мелодию принимать душ.       Мысленно прикинув, что с ней может случиться, если откажется следовать установленным правилам, девушка всё же остановилась на почти покорном согласии: «Постараюсь успеть».       А затем внутри внезапно запрыгал весьма настойчивый чёртик, требующий поиздеваться над, вероятно, занятым своими делами мэром…       Фрина взяла телефон и шагнула к зеркалу во весь рост, придирчиво осматривая изгибы собственного нагого тела. Одно дело — мельком видеть во время очередной близости, но совсем другое — рассматривать на фотографии… Вероятно, разумным решением было бы просто послушно принять душ, но такие мысли в голову девушки если и приходили, то только после того, как возбуждение уже сходило на нет после совершённого безрассудства.       Вот и сейчас, не сдерживая себя, она сделала несколько фотографий, выбрала наиболее подходящую и как бы невзначай отправила Алису.       Он появился в сети буквально через несколько секунд (видимо, счёл, что с проблемной собственностью могло что-то случится), просмотрел сообщение… По ту сторону воцарилась тишина, заставившая девушку смущённо захихикать: она не знала, прервала ли чужое совещание или просто оторвала своего подставного супруга от бумажной работы, но в любом случае результат показался ей более чем приемлемым.       А затем её внезапно резко и жёстко прижали лицом к холодному кафелю стены в ванной. — И чем это ты занимаешься, любимая? — хриплый шёпот Алиса обжёг кожу в районе шеи, после там же сцепились зубы… видимо, взбешённый выходкой мужчина собирался поиграть с ней в ту же игру в ответ. — Ждала тебя… — внезапно даже для самой себя выдохнула Фрина, ощущая, что ей буквально как воздух все эти дни были необходимы прикосновения мэра Мольска, а тот всё никак не решался показаться ей на глаза. — Я очень хотела тебя увидеть, Алис. Всё это время. — Прости, — прошептал мужчина, дорожкой из поцелуев очерчивая её лопатки. — Нужно было разобраться с причинённым демонологом вредом, привести в порядок магические схемы… Очень много скучной работы. И я тоже всё это время ужасно хотел тебя увидеть, Фриночка. Поэтому… Позволишь мне немного подразнить тебя? — Да, — выдохнула она, не сомневаясь буквально ни секунды. — Да.       Его пальцы скользнули вдоль её позвоночника, очерчивая линию по нагому телу, задержались на уровне ягодиц, спонтанно очертив круг на пояснице, затем медленно двинулись ниже… Девушка прикусила губу, ощущая, как в момент прикосновения чужой кожи к самому чувствительному её месту предательски подогнулись колени. Тело больше ей не принадлежало: стоило Алису слегка надавить, играя и не собираясь предлагать ничего большего, как всё естество словно бы подалось ему навстречу, умоляя и даже требуя доставить ей желанное удовольствие.       Мужчина позволил самым фалангам пальцев войти в неё, едва касаясь, а Фрина уже не могла удержать рвущийся из груди стон. — Алис… — она всё ещё была прижата к стене, и холод кафельной плитки резко контрастировал с обжигающими прикосновениями мэра Междумирья. — Да, любимая? — он прислонился к ней всем телом, позволяя ощущать его присутствие и близость, чувствовать возбуждение, которое пылало и внутри тела наглого захватчика… — Тебе кажется, я слишком тороплюсь?       Он и правда совсем перестал шевелиться, словно превратившись в каменную статую, которой неведомо было ни чувство страсти, ни стремление поскорее коснуться тела желанного партнёра. И Фрина, не сдерживаясь, громко застонала, ощущая лавой перекатывающееся где-то в районе бедёр неудовольствие происходящим. — Пожалуйста, — девушка подалась назад, слегка насаживаясь на пальцы, способные подарить ей желанное наслаждение. — Пожалуйста, Алис, сделай это со мной.       Фрина буквально ощущала улыбку удовлетворения, возникшую на лице мэра Междумирья, и тогда он действительно плавно ввёл в неё пальцы, заполняя изнутри и ритмично надавливая. Прикосновения сорвали с губ очередной беспомощный стон: девушке казалось, что она растекается по плитке, тает, словно забытое на солнце мороженое. В руках этого мужчины Фрина превращалась в беспомощную куклу, но самым страшным казалось то, что происходящее её в полной мере устраивало…       Алис резко притянул её ближе, более не позволяя касаться холодной стены. — Я люблю тебя, Фрина, — его шёпот обжигал не хуже прикосновений. — Я очень сильно тебя люблю.       Щёки против воли залились краской. Произнеси мужчина подобные слова в другой ситуации, она бы точно задала тысячу наводящих вопросов, но… только закончив говорить, Алис поцеловал её, не позволяя ни выразить согласие или возражение, ни попытаться собрать слова во фразы или предложения.       Мужчина взял её на руки, снова прижимая к стене, но уже спиной… Секунды потребовались ему на то, чтобы расстегнуть молнию и натянуть защиту, а затем Алис медленно вошёл в девушку, уткнувшись лицом в её плечо. Она вздрогнула, нервно выпустила из себя воздух и крепче обняла его, наслаждаясь мгновениями близости. Пальцы мужчины скользили по нагой коже, стискивая, сжимая и буквально превращая всё тело в раскалённую жаровню, и единственным спасением из этого плена было сильнее вжиматься в чужое тело, целовать, покусывать и отдавать ничуть не меньше, чем сама получала.       Он начал двигаться резко и внезапно, вынудив Фрину в очередной раз издать тихий беспомощный стон.       Алис находился настолько близко, был настолько нежен и осторожен… и одновременно в каждом полутоне его движений звучали страсть, желание и то яркое ощущение иного рода любви — той, которая возникала лишь в моменты единения тел. Он брал её, как хотелось ему самому, и именно в этом сумасшедше собственническом желании девушка растворялась, отдавая всю себя. — Алис… — пальцы скользнули по его спине, словно пытаясь найти ещё одну точку опоры. — Я здесь, — мужчина только крепче прижал её к себе, внезапно взяв резко и до самого предела, и они вместе достигли финиша.       Он был рядом.       Наконец-то был рядом, пусть Фрина сама и не верила в то, что её якобы будущий супруг задержится в этом доме дольше, чем на пять минут, необходимые для того, чтобы привести себя в порядок и снова заняться решением буквально бесконечных дел: важными для Мольска и Междумирья вопросами, изучением активности демонологов или противодействием им… Девушка полагала, что не знала даже о трети всех тех вещей, с которыми успевал справляться предусмотрительный во всех смыслах Алис, но прекрасно понимала, что ей самой среди всего этого хаоса вряд ли отводилось хоть сколько-нибудь значимое место.       Мужчина плавно опустил её на пол, позволив присесть на бортик ванны, поскольку колени держать Фрину упорно отказывались. — Ты в порядке? — на его лице явно отражалось беспокойство, и девушка невольно одарила Алиса немного удивлённым взглядом в ответ. Тогда он объяснил свою мысль. — Ты плачешь, Фрина. — Прости, — поспешно бросила она, растирая выступившие в уголках глаз слёзы ладонями. — Просто задумалась. — Расскажи мне, — мужчина сжал её крохотную ладонь в своей, а затем и вовсе опустился на колени, позволяя смотреть на него сверху вниз, словно бы единственной значимой сейчас персоной была Фрина. — Расскажи мне, что тебя беспокоит, и я постараюсь с этим справиться.       Невольно хмыкнув, поскольку причина слёз находилась прямо перед ней, девушка окончательно разрыдалась.