Охотник за демонологами

— Ты не останешься? — она сидела на кровати, закутавшись в одеяло с ног до головы, и всё же это, как ей казалось, не скрывало и толики пышущего жаром после всего случившегося тела.       Алис, нагой и совершенно этого не стесняющийся, пересёк комнату, дошёл до стены, несколько раз постучал по ней, словно подавая кому-то знак. Девушка наблюдала за его движениями, не отводя взгляда, хотя порой очень даже хотелось это сделать. — Нужно идти, — он остановился у кровати, присел на край рядом с Фриной, погладил её по голове. — Я бросил всё, чем занимался, проехал около двух сотен километров… Очень хотел тебя увидеть. Если честно, мне следовало решиться на это раньше. Когда была возможность.       Девушка только пожала плечами в ответ: — Прошлое не вернуть и не изменить, сколько ни пытайся. — Ты права, — Алис со вздохом притянул её к себе, ласково поглаживая. — Я бы хотел обещать тебе, Фрина, что вернусь завтра или через неделю, что мы сможем остаться в Мольске или за его пределами, но… я не знаю. Всё слишком неопределённо, ситуация меняется каждую минуту, а я не уверен, что смогу тебя от всего защитить. Поэтому давай пока побудем просто друзьями, хорошо?       Заяви ей нечто подобное кто-то другой, она встала бы и прямо в одеяле ушла прочь, не задумываясь ни на секунду. «Быть друзьями» и «заниматься сексом» находилось для Фрины несколько в разных плоскостях, и она точно знала, что совмещать эти два понятия — дурной тон. Однако для Алиса… казалось, для него можно было сделать исключение, забыв ненадолго о такой неуместной и бессмысленной рядом с этим человеком гордости, о чувстве собственного достоинства.       Девушка догадывалась, что пожалеет о принятом решении; и всё же кивком выразила согласие, а затем снова спрятала взгляд где-то в районе колен.       Пусть всё будет, как будет.       Он едва ощутимо поцеловал её в лоб, помог устроиться в постели, поправил одеяло… Фрина смотрела на этого человека, который перевернул с ног на голову привычную для неё жизнь, и не понимала, как сможет быть для него другом. В его же глазах она не могла прочесть ни единой мысли — Алис сидел рядом, буквально у неё в ногах, и всё же разум мужчины блуждал далеко за пределами комнаты в пространстве Междумирья. И, быть может, на самом деле девушка не желала знать, где именно. — Остался бы здесь навечно, — шёпотом сообщил он, осторожно ей улыбаясь. — Или хотя бы до утра, но… — Иди, — она взяла его ладонь в свою и осторожно сжала, хотя, учитывая разницу в силе, получилось больше комично. — Подожду, пока ты уснёшь, — всё так же не повышая тон голоса, Алис переместился ближе, сел совсем рядом, легко поглаживая её по голове. — Если ты, конечно, позволишь, Фрина.       Он казался странным. Сумасшедшим, не вписывающимся ни в одну из известных девушке «таблиц измерения», поскольку его поведение нельзя было отнести к какому-то единому типу личности…       Люди боялись таких, как Алис. Дрожали от одной мысли, что человек подобного склада ума обратит на них свой взор, поскольку знали — ему ничего не стоит обратить всё вокруг в пыль. Другие же считали его попросту помешанным на исследованиях, охоте и чём угодно ещё; нелюдимым, заброшенным, неспособным создавать связь. И те, и прочие ошибались в своих выводах, однако одновременно и были правы. — Спасибо за сегодня, — Фрина перевернулась на бок, позволяя себе устроить голову на чужих коленях. — У нас будет ещё немало «сегодня», — решительно пообещал Алис.       Верила ли она в эти слова?       Девушкам прекрасно знала, насколько поглощает время этого человека охота на демонологов, с каким жутким упорством он стремится к собственным целям, какой затяжной может оказаться борьба — с самой первой встречи Фрина догадывалась, что построить с этим человеком нечто сродни «нормальных отношений» буквально невозможно. Он так и будет метаться между призванием и чувствами, и что бы ни выбрал, это в итоге причинит ему немало боли.       Ей следовало прямо сейчас сказать об этом, объяснить, что вместе они быть ни в коем случае не могут, что это сделает только хуже… А вместо этого она лежала у него на коленях, чувствуя, как слипаются глаза, но пытаясь бороться со сном — тогда, быть может, Алис задержался бы ещё на пару минут.       Фрина проснулась от настойчивого стука в дверь.       Мужчины, не так давно заполнявшего собой едва ли не всю комнату, давно не было, а о его присутствии более ничего не напоминало, кроме едва ощутимого аромата, которым пропиталось постельное бельё и сама девушка. Конечно, он заранее сообщил, что уйдёт, и всё же… что ни говори, Фрина верила — Алис останется. Ну разве мог кто-то проехать столько километров ради нескольких поцелуев? Оказалось, мог; и даже больше — после всего привёл себя в порядок, словно бы ничего не произошло, и вернулся на свой пост.       Со вздохом притянув к себе одеяло, девушка мысленно прокляла всех и каждого демонолога. И хотя подобного рода магией Фрина не владела, на душе стало немного лучше — достаточно, чтобы рывком подняться с кровати, натянуть одежду и распахнуть перед незваным гостем дверь. — Ты вчера выходила наружу? — не размениваясь на приветствие, сходу задал вопрос Крон. И, не дожидаясь ответа, быстро двинулся вниз по лестнице — девушке пришлось бегом догонять его, чтобы не пропустить ничего важного.       Лестничный пролёт закончился быстрее, чем хотелось бы, — на пороге дома стоял, по всей видимости, представитель местной администрации, поскольку одет невысокий незнакомец был в невзрачную серую форму, а в руках он держал папку с документами, поверх которой виднелось несколько белых листов. Фрина понятия не имела, откуда знает, как выглядят сотрудники администрации, однако факт оставался фактом — пришли именно за ней.       Наскоро стряхнув удивление, она преодолела оставшиеся несколько метров и одарила гостя вопросительным взглядом. — На Ваше имя, госпожа… — незнакомец замешкался, перебирая документы. — Госпожа Фрина, на Ваше имя было выдано разрешение на постоянное пребывание как по эту, так и по ту сторону Мольска. Вам нужно расписаться о получении.       Девушка невольно обернулась к Крону, и взгляд её спрашивал о самом очевидном: неужели из этого «райского местечка» нельзя выбраться по собственной воле?       Отвечать сразу сожитель не стал, поэтому Фрина со вздохом повернулась обратно к «госслужащему», несколько раз коснулась бланков, получила свою копию разрешения и с чувством выполненного долга выпроводила незнакомца, чей любопытный нос явно стремился разузнать, по какому поводу только-только заселившейся девице выдают подобные документы…       А затем Крон и Фрина устроились на кухне, чтобы уже в тишине за завтраком обсудить всё случившееся. — Мольск — свободный город, — парень отхлебнул сходу едва ли не полчашки. — Место, где можно спастись от преследования любой организации. И всё же есть правила, цена такой защиты: чем сильнее противник, который за тобой гонится, тем на более долгий срок ты обязуешься оставаться в Междумирье. Подписание контракта происходит во время пересечения границы, и обычно местные получают от трёх месяцев до полугода — немало, но не смертельно, учитывая наличие связи со внешним миром.       Девушка понимающе кивнула. Тем более странным казалось разрешение, выписанное специально для неё; неужели Алис хотел, чтобы она была свободной, несмотря на то, что сам посоветовал «пересидеть» буквально у него дома? — А ты надолго здесь? — Фрина положила документ на край стола и почти что спокойно принялась за еду. Завтрак состоял из хрустящих булочек с разнообразными начинками, горячего чая и пары не ясно откуда взявшихся пирожных. — Год, — Крон поморщился, словно от горечи, хотя только что отправил в рот сладость, и тут же переменил тему. — Если честно, я всего один раз видел такой документ, как у тебя, и имелся он у секретарши из администрации. А так, кажется, их направо и налево не раздают…       Однако замешательства на его лице не наблюдалось, а потому оставалось только фыркнуть: — Ну, ты же знаешь, я не просто «хорошая девочка», Крон. — Так-то оно так, — парень покончил с чаем и встал, чтобы заварить ещё чашку. — Но одно дело — сопровождение под конвоем Рамоса, который занимается вопросами безопасности, и совсем другое — подобный документ, который выдают только по решению мэра. А его, ты знаешь, принято бояться даже больше: на публике не появляется, в Мольск почти не заглядывает… Такие байки ходят, что начинаешь и в невидимых медведей верить, Фрина. Неужели ты из управления Ассоциации?!       Последнее предположение заставило Фрину хихикнуть.       Оказаться «наверху» имели право далеко не все, и в основном места занимали по праву кровного родства, несмотря на наличие почти что демократичной системы. И люди, управляющие Ассоциацией, не то, что общаться с простыми магами, — даже носа показывать из своих особняков не желали, боясь то ли расплаты, то ли нападения со спины; они отличались от привычных девушке исполнителей буквально всем, начиная от походки, потому не узнать управленцев было невозможно, если имеешь о них хоть какое-то понятие. — Нет-нет-нет, — девушка с улыбкой взглянула на Крона, одновременно пытаясь придумать разумное объяснение. — Я просто в переделку попала, мне нужно будет в полицию сходить ещё несколько раз… это временное разрешение, чтобы проблем не создавать. — А, понятно, — разом утратил весь интерес к происходящему Крон. Его самого, вероятно, не раз ловили за руку, вынуждая возвращать украденное или принуждая к общественным работам. — Тогда забыли. Я просто подумать не мог, что ты и… преступность. Вообще не тянешь, Фрин, даже если кожаную куртку наденешь — слишком уж нимб у тебя над головой яркий, чтоб его.       Больше никакие подробности её жизни музыканта не интересовали, и он, прихватив чашку чая, двинулся к себе в комнату, позволив девушке наконец вздохнуть свободно. Она и не думала, что знакомство с Алисом, который казался кем-то вроде отшельника общественной жизни, приведёт к настолько масштабным последствиям… приходилось врать на ходу, выдумывая всё новые и новые «сюжетные повороты» собственной жизни, дабы каким-то образом объяснить повышенное внимание и заботу со стороны руководства Мольска.       И в будущем, как Фрина предполагала, выдумывать придётся ещё больше.       Вернувшись в свою комнату, чтобы прихватить телефон и наличные, девушка внезапно наткнулась на незнакомый пакет ярко-красного цвета, не заметить который было буквально невозможно. Вещица устроилась на подоконнике, и её с одной стороны прикрывала полупрозрачная штора… В первое мгновение Фрина замерла, чувствуя, как земля уходит из-под ног: то же самое она ощущала, распахнув дверь в собственную комнату в общежитии и увидев расползающиеся по полу полоски.       Хотелось закричать. Расплакаться, рухнув на колени и умоляя о прощении…       А может, использовать магию и уничтожить пакет? Нет, это попросту неразумно: в зависимости от типа содержимого тот мог среагировать совершенно неожиданным образом, и в таком случае её могло накрыть волной «отдачи». В таком случае… — Что-то случилось? — голос показался знакомым, а затем девушку мягко отодвинули с прохода, чтобы самостоятельно заглянуть в комнату и убедиться в отсутствии угрозы. — Фрина…       Она смотрела на него и не понимала, что происходит.       Алис должен был уехать много часов назад и уже добраться до своего временного пристанища, однако сейчас он почему-то стоял рядом, пытаясь вместе с ней разгадать загадку пугающей комнаты. И выглядел совершенно иначе. Несмотря на то, что глаза застилала пелена слёз, девушка не могла не заметить аккуратно (в отличие от обычного состояния) собранные в хвост волосы, чистую рубашку, брюки и даже плащ — судя по всему, мужчина не так давно выполнял свои прямые обязанности мэра, иначе это перевоплощение объяснить было сложно. — Ты что здесь делаешь? — от удивления она даже перестала всхлипывать. — В двух словах не получится, — Алис осторожно приобнял её за плечи, насильно вынуждая переступить порог, закрыл дверь и только после продолжил. — Пришлось вернуться на полпути. Вчерашние преступники, как оказалось, не просто проблемные выскочки, у женщины нашлись связи с демонологами… Может быть, это просто совпадение, но чёрт его знает — нельзя оставлять город без присмотра.       От мысли о том, что за вчерашнее спасение её могли отблагодарить ножом под рёбра, Фрина закашлялась и, не устояв на ногах, почти что упала на ближайший и единственный в комнате стул. Одна неприятность за другой, и даже присутствие Алиса не могло скрасить черноты всего происходящего… Вспомнив о потенциальной угрозе, девушка вскочила на ноги, намереваясь расправиться с пакетом, но её опередил мужчина, спокойно забрав его с подоконника: — Это тебе. Хотел, чтобы ты нашла немного позже, но раз уж я остаюсь…       Брови Фрины чуть подскочили вверх: чего она не ожидала от своего внезапного ночного гостя, так это подарков, тем более в столь провокационной упаковке. Она осторожно приняла пакет, дрожащими пальцами расправилась с бантом и… замерла, глядя на очевидно знакомые силуэты фруктов. — Яблоки?.. — девушка попыталась собрать мысли в кучу, однако получалось у неё не слишком хорошо. — Ты ведь хотела яблок, — Алис положил руки поверх её подрагивающих ладоней и осторожно улыбнулся.       Казалось, с их расставания прошлого намного больше времени, чем несколько часов, поскольку этот его взгляд, спокойный и доброжелательный, никак не соотносился с утренним, наполненным беспокойством, тревожными мыслями о грядущем…       Но размышлять о вещах сложных и далёких не хотелось: Фрина просто обняла мужчину, прижимаясь к его груди и пытаясь поверить, что всё это происходит с ней наяву, а не во сне. Она никогда не задумывалась о стабильных отношениях с противоположным полом, возможности «остепениться», выбрав партнёра, который стал бы обеспечивать её, дабы больше никогда не вспоминать о работе, — все эти идеи, звучащие с уст соседок и одногруппниц, казались бредом. Сумасшествием.       И всё же при виде Алиса и ей самой захотелось представить нечто сродни мира только для них двоих. — Нужно поговорить, — мужчина погладил её по спине, однако Фрина прекрасно знала, что такого рода прикосновения никогда не предшествуют хорошим новостям.       Девушка послушно отступила, прижав к груди пакет с подаренными яблоками, который до того вынудил её едва ли не разрыдаться, а затем со вздохом села на кровать, потому что новости, судя по выражению лица незваного гостя, обещали быть отнюдь не радостными.       Алис в ответ отыскал для себя точку опоры в виде ближайшей стены и осторожно начал: — Раз уж я остаюсь, мне потребуется разрешить несколько административных вопросов… Дел в Мольске накопилось немеряно, если честно, Рамос один всё охватить не может, поэтому пару дней придётся работать от и до. Раньше меня бы это не беспокоило, но, как ты понимаешь, обстоятельства несколько изменились.       Она чуть удивлённо взглянула на него, склонив голову вправо и словно бы пытаясь понять, к чему мужчина клонит затянувшейся тирадой. Хотя, быть может, он всегда говорил именно подобными длинными предложениями — просто в суматохе побегов не удавалось это отметить. — Я понимаю, — Фрина пожала плечами, задумчиво выудив из пакета яблоко и неторопливо снимая с него шуршащую целлофаном обёртку.       Затем, полностью игнорируя присутствие Алиса, с удовольствием впилась в фрукт, похрустывая карамелью и сочной сердцевиной. От этого зрелища мужчина на мгновение, казалось, даже утратил дар речи, но почти что быстро взял себя в руки. Он оставил в покое стену, к которой до того прислонялся, преодолел полтора метра и сел на кровать рядом с хозяйкой комнаты, и от этого перемещения теперь уже сама девушка нервно втянула воздух, едва ли не через силу продолжая хрустеть яблоком.       Мужчина положил ладонь ей на колено, едва поглаживая, и наконец продолжил: — Если ты не занята, я бы хотел пригласить тебя сопровождать меня. Все запланированные мероприятия безопасны, я буду рядом, но… возможно, мне придётся представить тебя прессе или партнёрам, Фрина. Как ты к этому относишься?       Оставив в покое остатки яблока, Фрина скользнула взглядом по Алису, на полном серьёзе задающим подобные вопросы. Неужели у него не было девушек-«карьеристок», стремящихся только к тому, чтобы заполучить статус спутницы мэра Междумирья? Или его вопрос — проверка, чтобы выяснить, на самом ли деле она хочет быть рядом или просто гонится за привилегиями?       Задумчиво скользя взглядом по выражению лица мужчины, она пыталась угадать, к какому из предположений относится вопрос и как ей следует правильно на него реагировать. — Я не стану тебя ни к чему принуждать, — напомнил Алис, осторожно взяв её за руку. — Поверь, Фрина, твой ответ ничего не изменит в наших отношениях, мне бы просто хотелось провести с тобой побольше времени, раз уж выдалась такая возможность, вот и всё.       Отбросив сомнения к чёрту, девушка улыбнулась: — Вообще-то я с удовольствием. И можешь представить меня, если потребуется… Алис, я не знаю, почему тебя так волнует этот вопрос, но в Междумирье я приехала по собственной воле, приняла твою защиту от Ассоциации и демонологов тоже; я тебе очень благодарна. И это далеко не все чувства, которые я испытываю.       Странный разговор, будто лезвием скользящий по оголённым нервам, и всё же, когда все слова оказались сказаны, оба почувствовали себя немного увереннее и спокойнее, несмотря на то, что фактически так ничего и не прояснили.       В итоге Фрина осталась в комнате, чтобы переодеться, а её спутник спустился на кухню — видимо, не желая мешать. Правда, после недавней ночи такое поведение со стороны обоих казалось комичным, и всё же пара безмолвно и единогласно приняла решение следовать именно подобному курсу… и потому девушка, разбирая брошенные впопыхах пакеты, не испытывала неловкости — только желание поскорее оказаться внизу, посмотреть на жизнь этого ненастоящего мира под тем углом, под которым видел его Алис.       Облачившись в небесно-голубого оттенка платье, Фрина наскоро застегнула босоножки, чуть поправила причёску и уверенно улыбнулась своему отражению в зеркале: такой удивительный день мало что могло испортить. Она взяла со столика миниатюрную сумочку, в последний раз окинула себя взглядом и, убедившись, что образ получился более чем романтичным, вышла на лестницу.       Её шаги эхом отдавались где-то внизу, но Фрина не обращала на это внимания и не торопилась, возвращаясь в святую святых Крона самой размеренной из своих походок — не хотелось давать сожителю поводов для ещё большего количества сплетен или беспокойства.       На кухне обнаружились двое.       Крон, усевшись прямо на столешницу, показывал Алису гитару и что-то увлечённо рассказывал, когда второй внимательно слушал и порой даже задавал уточняющие вопросы. Эти двое, казалось бы, крайне далёких друг от друга и почти несовместимых на практике, людей внезапно нашли общий язык, и это не могло не радовать. — Так ты, говоришь, можешь что угодно сыграть? — мужчина заинтересованно коснулся гладкой поверхности музыкального инструмента. — Не веришь, что ли?! — Крон хмыкнул. — Ты только текст и ноты дай, я прямо сейчас тебе сыграю…       Возможно, дошло бы до того, что Алис от руки принялся бы рисовать ноты, расчертив лист полосами, однако беседа прервалась: собеседники почти что одновременно заметили замершую в дверях Фрину. Её одарили крайне внимательными взглядами, и только тогда девушка вспомнила, что ещё ни разу не появлялась перед своим то ли наставником, то ли кем-то ещё — со статусом они так и не определились — в платье.       Мужчина тут же оставил в покое гитару, приблизился к Фрине и, едва улыбнувшись, предложил ей локоть. — А ты её… — Крон явно запутался в словах, пытаясь определить степень близости отношений внезапно образовавшейся пары. — Или он твой…       Девушка вопросительно повернула голову к своему спутнику, и тот едва кивнул ей. Вероятно, теперь настала очередь того самого «официального представления», которым Алис пытался запугать её с утра, поэтому она морально приготовилась и к тому, что новый социальный статус окажется ниже, чем у какой-нибудь домработницы, и к варианту, когда спутник припишет несчастную, к примеру, в обожательницы Рамоса — от него можно было ожидать буквально чего угодно.       Помедлив ещё мгновение (возможно, выдерживая интригу), мужчина наконец ответил: — Это моя невеста, мы помолвлены.       В первые секунды Фрина не совсем осознала сказанное, а когда смысл слов достиг её разума — крепче вцепилась в чужую руку, поскольку собственные дрожащие и подкашивающиеся колени совершенно не хотели держать вес тела. Ведь одно дело — услышать о «прикрытии» от заместителя мэра, который упомянул возможность использования статуса как защиты, и совсем другое — стоять рядом с небезразличным ей человеком, который произносит подобные слова вслух. И хотя в обоих случаях сердце колотилось как бешеное, то теперь ещё и дышать стало отвратительно нечем.       Установившуюся тишину разорвал Крон, спрыгнув со столешницы на пол, затем на всякий случай уточнил: — Вы сегодня утром обручились, что ли? — Я просил Фрину скрывать факт нашей помолвки ради её собственной безопасности, — мягко остановил его мужчина, спокойно улыбаясь. — Но теперь обстоятельства переменились, и я хочу, чтобы все в Мольске знали, кто станет женой мэра. Надеюсь, с этим проблем не возникнет? — «Мэра»? — инстинктивно переспросил Крон, нервно оглядываясь в поисках того, кто мог бы, по его мнению, занимать такого рода должность. Затем, уставившись взглядом на нового знакомого, невольно криво улыбнулся — вдоль позвоночника парня явно пробежало не одно и не два стада мурашек.       Девушка только едва пожала плечами.       Конечно, она вполне понимала страх перед сумасшедшим учёным, чей подвал буквально оказался доверху набит полуживыми демонологами, однако обитатели Междумирья понятия не имели о том помещении — значит, дело было в другом. И вполне возможно, что и ей самой стоило бы знать, от чего трясутся поджилки у самоуверенного любителя музыки и запрещённых веществ. — Прошу прощения, что сразу не представился, — мужчина протянул руку, предлагая пожать её. — Меня зовут Алис.       Вероятно, после такого знакомства Крону требовалось напиться до полубеспамятства, однако стоило отдать ему честь: ладонь парень пожал, поспешно назвал своё имя, а затем едва ли не бегом ретировался в свою комнату, бросив на кухонном столе и гитару, и остывающий чай.       Фрина косо взглянула на Алиса: — Когда ты обзавёлся такой репутацией? — Я нечасто бываю в Мольске лично, — мужчина кашлянул, делая вид, словно совершенно ни при чём относительно разносящихся не хуже какого-нибудь гриппа слухов. — Но так уж вышло, что не все конфликты удавалось решать мирно, порой приходилось выгонять «гостей» или поступать намного менее человечно… У меня не самое белоснежное прошлое, Фрина. Если говорить откровенно, то его скорее нужно называть «тёмным», поэтому я не очень люблю говорить о тех временах. Я ведь здесь, перед тобой, а всё, что случилось тогда, осталось далеко за пределами сегодня.       Пришлось смириться. Хотя не то, чтобы девушка ожидала честного ответа на этот вопрос: предполагала, что собеседник увильнёт, сославшись на какую-нибудь вескую причину. Алис хранил немало секретов, и ни один из них по доброй воле точно не выдал бы. Даже самому близкому в этом мире человеку. И почему-то при мысли об этом у девушки на душе становилось очень и очень тепло, словно бы она могла доверить мужчине всего себя, не боясь, что когда-нибудь тот предаст, раскрыв незнакомцам тайны её души… подобное не могло не радовать.       А затем Алис повёл Фрину наружу.       Двор занятого странной парочкой дома совершенно не изменился с того момента, когда она видела его в последний раз: всё та же едва ли не идеальная гладь озера, лишь порой расходящаяся слабыми волнами, насиженное место Крона — там трава выглядела чуточку примятой, а по кругу валялись бычки-самокрутки и ещё много всего того, что постоянно имелось в карманах музыканта… А над головой простиралось свободной синевой небо. Ветер касался кожи и волос, принося запахи далёкого города, щебетание редких птиц и утреннюю прохладу. — Ты создал этот мир? — заворожённая происходящим девушка повернулась к своему спутнику и внезапно широко улыбнулась. — Алис… это ведь так прекрасно. — Ты плачешь? — он удивлённо замер, глядя на неё и блестящие в солнечном свете замершие в уголках её глаз слезинки. И, не позволяя Фрине стряхнуть их, сам выудил платок и почти что нежным жестом стёр крохотные капельки, после заглянув в глаза явно пытающейся провалиться сквозь землю от смущения спутницы. — Красиво же… — попыталась хоть как-то оправдаться девушка, но вместо контраргументов Алис просто обнял её, прижимая к груди и в своих объятиях словно бы защищая от всех и каждого, кто хотел бы посягнуть на независимость его гостьи.       Она порой его совершенно не понимала.       Прошлой ночью они были вместе, но после мужчина чётко очертил границы, уточняя, что подобное не гарантирует никакого статуса, затем же представил Фрину в качестве своей будущей жены (при этом данная идея блуждала в голове Рамоса задолго до сегодняшнего дня, а без повода мысли такого рода не возникают)… Его действия не желали представляться в виде единой системы или хотя бы чего-то вроде эфемерного порядка, и это вынуждало девушку беспокоиться. Чувствовать, что в следующее мгновение этот человек может без объяснений пересечь половину мира, а потом вернуться на ужин. — Алис, — она медленно отстранилась, пытаясь вернуть себе хотя бы частичку душевного равновесия. — Чего ты от меня хочешь?       В первое мгновение мужчина замер, пытаясь понять, касательно чего был задан вопрос, и только спустя время ответил: — Ты думаешь, я лгу тебе, Фрина?       Девушка осторожно кивнула, неловко касаясь одной ладонью другой и пытаясь собрать беспокойные мысли в кучу, чтобы сформулировать этому человеку нечто сродни вопроса или подготовиться к необходимости давать ответы.       Мир вокруг до сих пор казался не менее удивительным, нежели минуты назад, но никто более не созерцал эту красоту, не наслаждался звуками природы или далёкой, но всё ещё сумасшедшей городской жизнью, не искал ответов среди буйства трав или череды волн — двое смотрели то на друг на друга, то куда угодно, лишь бы не в глаза напротив, однако при этом они не видели и толики красоты, вложенной создателем в этот ненастоящий мир. — Я не ищу в тебе ответов, удовольствия или чего-либо ещё, — Алис, хотя явно без особого желания, повернулся лицом к озеру, задумчиво глядя на «круг» оставленных Кроном окурков. — Мне от тебя ничего не нужно, Фрина. И всё же мне нравится проводить с тобой время, я заинтересован в том, чтобы узнать тебя получше, выяснить, какая ты внутри, разобрать тебя на мельчайшие элементы и всё равно не познать до конца. Каждый из этих пунктов моего плана требует подготовки, затем — продолжительной работы, формирования отчётов… На это может одной жизни даже не хватить, как ты думаешь?       Она слушала его, но не понимала, как бы ни силилась разобрать последовательность слов на составляющие, чтобы хотя бы чуточку вникнуть в творящееся вокруг сумасшествие. И хотя отдельные предложения казались понятными, все вместе они представляли собой сочетание несочетаемого — что-то далёкое, невозможное и уж точно нечеловеческое.       Следовало задать вопрос (хотя бы один), но Фрина не знала, с чего начать. Замерев напротив мужчины, она смотрела на него, словно бы видела впервые, и всё никак не могла найти подходящих слов.       А затем повисшую в воздухе тишину разорвал на клочки громогласный колокольный звон. Звук, пронёсшись над озёрной гладью, не успел затихнуть, как его перекрыл следующий удар, за ним последовал третий, четвёртый, пятый — девушка нервно обернулась в поисках колокольни, но таковой не обнаружилось ни поблизости, ни на окраине города, словно бы разрывающий тишину на клочки звук сошёл буквально с небес. Тогда девушка подняла голову к безоблачной синеве, надеясь найти ответы на свои вопросы…       Алис легко коснулся её плеч, вынуждая вернуть фокус внимания к более «приземлённым» во всех смыслах вещах: — Нужно идти, Фрина. — Что-то случилось? — наконец осознание того, что всё происходящее было вызвано чьим-то магическим вмешательством, позволило догадаться, что странный звон — уведомление о происшествии. Оставалось только понять, что именно произошло… — Можно сказать, я не зря остался в Мольске, — сухо прокомментировал происходящее мужчина, затем уже без долгих прелюдий взял Фрину за руку, и спустя мгновения они оказались, по всей видимости, в городской ратуше — прямо посреди чьего-то кабинета.       В первые секунды голова у девушки пошла кругом, и мир вокруг, до того привычно стабильный, слегка поплыл, словно бы стены обещали поменяться друг с другом местами, вызвав искривление пространства. Устоять на ногах она не смогла, но руки Алиса не позволили мешком рухнуть на пол: мужчина помог медленно опуститься на неизвестно каким образом материализовавшийся белый кожаный диван; странные ощущения постепенно сходили на нет, и всё же во рту явно надолго поселился терпкий и такой знакомый привкус тошноты…       Спутник сунул ей колпачок термоса, доверху наполненный настолько горячей, что ещё дымящейся настойкой. — Ей не поможет, — прокомментировал чужой, и всё же отдалённо знакомый голос. Пришлось оторвать взгляд от манящей поверхности напитка и осмотреть всё ещё подёрнутое дымкой помещение… Советчиком оказался Рамос, как ни в чём не бывало восседавший на письменном столе, который, как показалось девушке, ему явно не принадлежал. — Я понимаю, ты торопился, но можно ведь было вызвать ей такси — не упустила бы ничего важного всё равно.       Судя по воцарившейся в помещении пропитанной напряжением тишине, размениваться на слова Алис не стал, однако взгляда его оказалось достаточно, чтобы заставить заместителя мэра Мольска замолчать.       Фрина, стараясь не привлекать к себе ещё больше внимания, осторожно отхлебнула немного горячей жидкости. От «вкуса» захотелось тут же распрощаться с завтраком, но девушка усилием воли заставила себя проглотить ком в горле, а затем сделала второй глоток. Пить получалось медленно, иначе настойка чересчур обжигала горло, однако результат проявился почти мгновенно: дымка исчезла, кабинет заиграл красками… На стенах, как оказалось, висели картины — странные, сюрреалистические, демонстрирующие предметы и сюжеты, которых в реальности уж точно не наблюдалось, но которые буквально дух захватывали.       Задержав взгляд на полотне с серо-красным котом, девушка даже было подумала, что комната вновь поплыла перед глазами, — слишком уж живо была изображена в центре спираль, утягивающая в своё нутро животное с разными глазами и кроличьими ушами.       Кроме картин имелся белоснежный ковёр на полу, по которому хотелось пройти босиком, стол из берёзового дерева, на котором восседал Рамос, белое кресло владельца кабинета, небольшой прозрачный стол из белого стекла для переговоров в дальнем углу. Никаких шкафов для хранения документов, да и на столе царил едва ли не идеальный порядок — это место казалось скорее музейной инсталляцией, нежели пристанищем кого-то, управляющего волшебным городом. — Нравится обстановочка? — заместитель мэра хмыкнул, спрыгнув на пол и поправляя чуть съехавший галстук. Сегодня Рамос тоже переоделся, приобретя вид приличного мужчины (хотя он и до того в лохмотьях не ходил, в отличие от Алиса), только вот «удавка» на его шее болталась чересчур свободно, демонстрируя всю глубину наплевательского отношения владельца. — Можешь сюда переехать, всё равно не занято. — Ты собираешься про подвал пошутить? — только теперь Фрина обратила внимание на то, что Алис ненадолго выходил через внутреннюю дверь, а теперь вернулся с кипой бумаг. — Ну не нравится мне здесь работать, и что? Чересчур вычурно. Ты и сам в родном кабинете показываешься только в случае угрозы мирового масштаба, так что не нужно мне тут нотации читать.       Рамос, пожав плечами, перехватил половину немаленькой стопки из рук друга и кивнул Фрине в сторону двери, мол, мы уходим. Девушка, правда, поняла жест несколько иначе, и нервно вскочила, собираясь помочь с бумагами, дверью и вообще всем вокруг… но голова снова закружилась, вынуждая не слишком-то аккуратно плюхнуться обратно на белый диван. — Такая же проблемная, как и ты сам, — отметил, ничуть не стесняясь, заместитель мэра. — Оставь бумажки, объясни своей подружке ситуацию, а я пока всё подготовлю. Не хотелось бы, знаешь, чтобы она нам всё испортила.       И Рамос, насвистывая под нос какой-то странный мотив, исчез за дверью. Казалось, дело было в том, что ему не доставляло удовольствия находиться в обществе странной парочки, однако за этой напускной игрой в «плохого парня» всё равно проглядывалось нечто сродни заботы и беспокойства. Неужели этому человеку так нравилось, когда за спиной проклинают и называют едва ли не самим дьяволом?       Долго поразмышлять не удалось: Алис, со вздохом действительно оставив в покое бумажки, приблизился и опустился на колени перед Фриной. Они смотрели друг на друга, словно бы виделись впервые, и девушка понятия не имела, что должна чувствовать; этот мужчина ей определённо нравился, но его слова и действия порой казались бессмысленными, сложными, запутанными — разобраться в нём до конца, возможно, не мог никто из ныне живущих. И поэтому она не знала, хочет ли задуматься о чём-то большем, нежели выдуманная должность жены мэра несуществующего города. — Демонологи активизировались, — мужчина отвёл взгляд, некоторое время глядя куда-то ей под ноги. — Едва ли не по всей стране. Они готовят что-то масштабное, но для начала им придётся принести в жертву людей… Очень много людей, Фрина. Поэтому мы с Рамосом собираемся призвать на помощь всех своих соратников и неравнодушных, и тогда, возможно, у человечества появится шанс с ними справиться. На этот раз.       Девушка протянула руку и погладила его по волосам, словно бы пытаясь успокоить и заверить, что всё будет в порядке, даже если в действительности сомневалась в собственном выживании.       То, о чём предупреждал Алис, звучало как апокалипсис.       Если всё так и произойдёт, нынешний порядок не удержится, Ассоциация сгинет в пропасть, снова начнутся междоусобицы, решение конфликтов силой и магией, сражения за власть… И на фоне этого сумасшествия демонологи даже без жуткого потустороннего существа получат то, чего им хочется, поскольку их организация единым фронтом выступит против всех остальных магов, которые параллельно будут вести бой друг с другом. — Ничего страшного, — мужчина взял её за руку, внимательно изучая выражение лица Фрины, на котором, вероятно, отражалось понимание всего ужаса происходящего. — Для этого мы здесь, и мы сможем противопоставить демонологам более или менее готовых к битве солдат. Но в этой ситуации, как ты понимаешь, я не могу просто отпустить тебя домой или в столицу — там будет опасно. Очень опасно. И поэтому я бы хотел, чтобы ты осталась со мной, Фрина. Если тебе нужно кого-то предупредить, это не будет проблемой. Но и если захочешь уйти, задерживать тебя я тоже не вправе.       Он как будто делал ей предложение руки и сердца — девушка даже смутилась, глядя на Алиса, столь непривычно «разбрасывающегося» словами и что-то обещающего. Хотелось бы, конечно, чтобы тот не просто приглашал остаться, а называл конкретную «должность» в их неформатных отношениях, но мэр Мольска на то и был самим собой, что ни в какие мыслимые стандарты не вписывался. — Пойдём со мной, — мужчина поднялся и протянул ей руку. — Фрина.       Возвращаться ей всё равно было некуда. — Хорошо, — она вложила свою ладонь в его, позволяя помочь подняться.       Взгляд Алиса, направленный на неё, что ни говори, не слишком-то вписывался в концепцию дружбы, которой они собирались придерживаться, но Фрина заставила себя выбросить из головы все формальности — слова показались шелухой, когда мэр Мольска осторожно приобнял её за талию, притянув к себе, и повёл к загадочной двери, за которой ранее скрылся Рамос, — им предстояло ещё немало дел.       Скорость, с которой мужчина шагал по коридорам, и без телепортации заставляла голову Фрины испытывать тяжесть перегрузок. Правда, держал её Алис крепко — отстать, потеряться или попросту снизить темп, чтобы осмотреться в здании городской ратуши, не было ни одной, даже самой крошечной возможности.       Забег закончился в просторном помещении где-то на подземных этажах: половину этого места отгородили ширмой, и за ней переодевались незнакомые люди, другую половину использовала съёмочная группа, настраивая оборудование. Вероятно, Мольск планировал крупномасштабный выпуск вечерних новостей или нечто подобное, поскольку среди всего этого хаоса нашёлся Рамос, сидящий на стуле и почти терпеливо дожидающийся, когда какая-то девушка заново завяжет ему галстук. — Выступления по телевизору — его сильная сторона, — отметил словно сам для себя Алис, а затем, вспомнив о Фрине, заговорил с ней. — Тебе тоже нужно будет переодеться. План представить тебя моей невестой всё ещё в силе, несмотря на новые обстоятельства… С этим проблем не будет? — Всё хорошо, — повинуясь внезапному порыву, девушка привстала на носочки, чтобы чмокнуть своего спасителя в щёку. Что ни говори, этот человек многое для неё сделал и…       Не позволив отстраниться, Алис притянул Фрину ближе, буквально силой удерживая рядом с собой, а затем поцеловал. Его губы, жадно впивающиеся в её рот, настойчивый и почти что наглый язык, скользящие по телу ладони — мужчина себя не сдерживал, несмотря на присутствие множества незнакомцев, и девушка, принимая правила игры, нежно обняла его за шею в ответ.       Откровенно говоря, ей совершенно не хотелось переодеваться или выступать для вечернего шоу, но вот касаться Алиса, вдыхать его запах, ещё раз зайти за пределы дозволенного — все эти идеи, одна за другой мелькающие в голове, манили, разжигая внутри страсть и почти что неутолимое, если только не поцелуями одного мэра, желание. — Кажется, мне нужно было идти, — засмеялась Фрина, когда ей удалось вдохнуть немного воздуха. — Не хочу тебя отпускать, — прошептал Алис, зарываясь в её волосы пальцами. — Ты же вернёшься ко мне? — Я ведь на твоей территории, — она улыбнулась. — Конечно, я вернусь. Это всего на несколько минут, Алис.