True-blue

      Атешу хочется, чтобы песня не заканчивалась. Фирузе в его объятьях ощущается так правильно, так необходимо. Ее маленькая ладонь полностью утопает в его руке, её талия, обтянутая платьем, словно второй кожей, обжигает его ладонь даже сквозь ткань. Атешу одновременно очень хорошо и очень плохо. Хорошо от шуточек, которыми они с Фирузе обмениваются; от запаха ее духов, который напоминает ему о цитрусах, аромате сирени и ярком солнечном свете, от которого хочется чихать. Плохо от того, что его взгляд вновь и вновь возвращается к созерцанию её полуобнаженных плеч, изящных ключиц и ярких губ. А еще её глаза сейчас того самого оттенка, что море приобретает перед штормом. Сине-серое, опасное, затягивающее в свои глубины. И Атеш к своему удивлению не может оторваться от этих глаз. Фирузе будто жалеет его, иногда пряча свой взгляд за длинными ресницами, и в эти мгновения Атеш выдыхает, пытаясь взять себя в руки. Но желание вновь погрузиться в эти два омута сильнее… — Почему прячешь глаза? Я настолько несимпатичный, что и смотреть не хочешь? — Спрашивает он, зная, что она обязательно посмотрит ему в лицо, чтобы ответить. — Опять на комплименты нарываешься? — От улыбки, расцветшей на её губах, в сине-серой глубине ее взгляда загораются серебряные искорки. — Пока твои комплименты на «тоненького», почти что оскорбления. Хочу дожить до настоящей похвалы, — натужно выдавливает из себя Атеш, стараясь звучать беспечно. — Не дождешься, господин начальник. Будешь терпеть меня такую, какая я есть. И мои кривые комплименты тоже. — Эх, придется нести эту тяжелую ношу.       Танец заканчивается слишком неожиданно для него. Фирузе отступает от него на шаг, а Атеш давит в себе желание сжать руки от того, какой резкой ощущалась потеря тепла её тела. — Ты прекрасно танцуешь, господин начальник, — усмехается она. — Ну вот, прогресс. Прямая похвала вместо завуалированного оскорбления, — отвечает Атеш, подходя к ней чуть ближе.       В глазах Фирузе мелькает беспокойство, и это настораживает Атеша.       «Неужели я слишком напираю?» — Думает он. — Фирузе! Фирузе, твой телефон звонит.       Громкий голос Алейны, прозвучавший совсем рядом, ломает это странное напряжение между ними. На лице Фирузе проступает облегчение, когда Алейна вручает ей звонящий телефон. Атеш успевает прочитать странное имя звонившего, высветившееся на экране.       «Криминальный элемент? Кто это может быть?» — Удивляется он, наблюдая за реакцией Фирузе. — Спасибо, душа моя, — улыбается Фирузе.       Она отходит, чтобы поговорить. Спустя минуту, она начинает медленно пробираться сквозь толпу к выходу, кивнув им с Алейной на прощание. Атеш хмурится. — Вы так красиво смотрелись с Фирузе, брат Атеш, — восхищенно выдыхает Алейна. — Со мной, наверное, тоже, но я же высокая, и ты высокий, поэтому мы смотрелись просто хорошо. А вот Фирузе ниже меня, и рядом с тобой она выглядела так изящно, прямо как куколка. — Девушка грустно вздыхает. — Иногда я тоже хотела бы быть поменьше ростом, чтобы тоже так мило смотреться с высокими парнями. — Твой рост — это твое достоинство, Алейна, — улыбается Атеш невестке, уже успевшей взгрустнуть. — Многие девушки наоборот хотят быть такими же высокими как ты. К тому же, у нас, высоких, и воздух наверху чище, и сеть лучше ловит. Разве это не плюсы? — О, конечно же это плюсы, — кивает Алейна, глядя на него с восхищением. — Ты такой умный, брат Атеш. — Ну что ты.       Атеш отмахивается от похвалы невестки, ища взглядом Фирузе. Он думал, что она поговорит и вернется, но прошло уже несколько минут, а ее все еще не было. Атеш направляется к выходу и спрашивает у охранника, не выходила ли Фирузе из здания. — Вон же она, господин Атеш, — кивает мужчина в сторону дороги.       Атеш переводит взгляд. Фирузе и впрямь там, куда указывал охранник. А рядом с ней стоит человек, которого он совсем не ожидал увидеть. Корай Айдын собственной персоной. Владелец сети магазинов мото- и автозапчастей, самый завидный холостяк Невшехира и бабник, не упускающий ни одной юбки мимо.       «Какие дела могут связывать его с Фирузе?» — Думает Атеш, наблюдая за тем, как Фирузе садится в машину.       Ноги сами несут его к автомобилю. Он садится за руль, заводит двигатель и выруливает на дорогу вслед за черным Лексусом.       «Что ты творишь? Ты собираешься следить за ними? Она тебе никто, и у тебя нет никакого права преследовать её. Прекращай!» — Вопит голос разума в его голове.       Но в этот раз разум проигрывает сердцу, горящему в пламени жгучей ревности. Атеш следует за ними, пытаясь понять, куда они направляются. Когда машина Корая сворачивает на знакомую дорогу, Атеш понимает, что он везет её в ресторан итальянской кухни, который очень любила его мать. Атеш дожидается, пока они припаркуются и выйдут из автомобиля, а затем паркуется сам. Он наблюдает за ними, и его радует то, что Фирузе идет на почтительном расстоянии от Корая, а Корай почти не смотрит в ее сторону. Атеш выходит из автомобиля и направляется к ресторану.       «Ты сошел с ума. Всё, теперь уже окончательно. Сейчас напугаешь бедную девушку, она решит, что ты ненормальный… И правильно сделает, потому что ты и есть ненормальный!» — Продолжает ругаться голос разума, но Атеш успешно его игнорирует.       Корай и Фирузе выбирают столик у окна, а Атеш направляется к угловому столу, который к его радости был плохо освещен. — Добро пожаловать, господин, — обращается к нему официант. — Возможно, вы захотите пересесть за другой столик? Над этим лампы всего полчаса назад перегорели, не успели еще заменить. — Нет-нет, не волнуйтесь. Мне как раз хотелось посидеть в уютной полутьме, — отмахивается Атеш, сверля взглядом спину Фирузе.       Он делает заказ наобум, чтобы только отвадить официанта, и принимается наблюдать за этими двумя. Из его угла он видит только лицо Корая, но этого уже достаточно для того, чтобы заинтересоваться предметом их разговора. К удивлению Атеша, больше говорит Фирузе, хотя он и не может разобрать ее слов. А реакции Корая на слова девушки варьируются от недоверчиво раскрытых глаз до почти истерического хохота, приправленного возгласами вроде «Да не может этого быть!» и «Ты издеваешься что ли?!» Любопытство потихоньку начинает грызть Атеша изнутри, и лишь последние остатки здравого смысла удерживают его на месте.       Ревность внутри него успокаивается в тот момент, когда он понимает, что Фирузе и Корай совсем не выглядят как влюбленная пара. Атеш знал Корая еще с университетских времен. Атеш учился на факультете управления и менеджмента, а Корай — на факультете экономики и финансов. И слава о любовных похождениях Айдына гремела чуть ли не на весь Стамбул. Атеш знал, как Корай флиртовал с девушками, ибо не раз становился свидетелем этого малоприятного действа. И сейчас Корай вел себя совсем не так. Он не улыбался Фирузе (если только не нервной улыбкой, больше похожей на оскал), не строил ей глазки, не пытался невзначай дотронуться до нее.       Атеш чувствует стыд за свой странный порыв и подзывает официанта, чтобы он упаковал нетронутую им порцию пасты и пиццы, чтобы еда не пропала зря. Он оплачивает чек, оставляя щедрые чаевые, и встает из-за стола, чтобы подойти к стойке и забрать свою упакованную еду. К его несчастью, это движение замечает Корай. Его цепкий взгляд задерживается на нем достаточно долго, чтобы Фирузе это заметила, и она разворачивается. — Атеш? — Синхронно спрашивают они.       Корай — с искренним удивлением, Фирузе — с изумлением, смешанным с недовольством. Атеш ругается про себя, но, напустив на себя равнодушный вид, подходит к их столику. — Гюльсой, это правда ты? Сто лет тебя не видел! — Восклицает Корай.       Он встает и протягивает ему руку. Атеш со сдержанной улыбкой пожимает её в ответ, краем глаза наблюдая за реакцией Фирузе. Та сверлит его своими ледяными глазами, и Атеш понимает, что дело плохо. — Да, Айдын, давно не виделись. Рад встрече, — отвечает на его приветствие Атеш. — Последний раз мы виделись на юбилее господина Омера. Когда это было? Пять лет назад? Шесть? — Предается воспоминаниям Корай. — Шесть лет назад, да. — Подтверждает Атеш. Он оглядывает Корая, отмечая привычную кожанку и драные джинсы. — Ты, как я погляжу, стареть не собираешься.       Корай хищно улыбается шпильке, пущенной Атешем в сторону его одежды. — Ну, кому-то пылиться в душных строгих костюмах, а кому-то наслаждаться жизнью и ловить кайф, — с широкой улыбкой отвечает Корай. — Ты тоже знаком с Фирузе? — Внезапно меняет тему Атеш, разворачиваясь так, чтобы видеть её лицо. — Да, мы знакомы. — Отвечает вместо Корая Фирузе, продолжая молчаливо уничтожать его своим ледяным взглядом. — А что ты тут делаешь? Торжество же в твою честь устроили.       Атеш едва сдерживает облегченный вздох, когда к нему подходит официант с коробкой. — Да так, заехал за едой для мамы. Она очень любит этот ресторан, решил её порадовать, — объясняет Атеш. — Какой хороший сын, — сквозь зубы давит Фирузе. — А вы здесь какими судьбами? — Поворачивается к Кораю Атеш.       Тот бросает короткий взгляд на Фирузе. А затем набирает побольше воздуха и выдает самый неожиданный ответ из возможных. — Понимаешь, я тут жениться решил.       На этих словах внутри Атеша всё замирает. Перед глазами мелькает картинка, на которой Фирузе в свадебном платье радостно машет свидетельством о браке. Ему стоит больших трудов сдержать дрожь, прошедшую по всему телу после слов Корая. — Да, я сам в шоке от своих же действий, Атеш. — Продолжает Корай, глядя на удивленное лицо Атеша. — Но кто же знал, что стрелы Амура бьют так метко?       Фирузе закатывает глаза в ответ на это высказывание, и Атеш перестает что-либо понимать. — И кто же эта счастливица? — Выдавливает из себя Атеш. — Это Ферайе! Поэтому я и попросил Фирузе встретиться, чтобы посоветоваться с ней насчет того, как лучше прийти свататься к господину Мухсину, — отвечает Корай с взволнованной улыбкой на лице. — Кто бы мог подумать, что милая домашняя девушка украдет мое сердце, не так ли?       Облегчение, разлившееся внутри Атеша после того, как Корай произнес имя Ферайе, пугает его своим масштабом. Страшная картинка Фирузе, выходящей замуж за Корая, рассыпается, и Атеш позволяет себе сделать глубокий вдох. — Понимаю, ты можешь в это не поверить. Фирузе рассказывала, что вы в детстве дружили, и тебе, наверное, сложно представить меня и Ферайе вместе, но любовь пришла к нам так неожиданно… — Корай, он в курсе всей ситуации, — прерывает его Фирузе, обреченно потирая лоб. — Что?       С лица Корая тут же сходит восторженная улыбка, уступая место привычному немного надменному выражению лица. — А зачем я тут битый час разыгрывал этот спектакль, изображая из себя безнадежно влюбленного? — Возмущается он. — Зря только напрягал свои актерские способности.       Атеш поворачивается к Фирузе. — То есть я тебя в качестве фиктивного мужа Ферайе не устроил, а этот бабник, не пропустивший мимо себя ни одной юбки, в качестве зятя тебя устраивает? — Спрашивает он Фирузе. — Я тебе уже объяснила, почему фиктивный брак с тобой стал бы большой проблемой, — оправдывается Фирузе, не глядя ему в глаза. — Погоди, Фирузе. — Корай хмурит брови. — Атеш предлагал тебе жениться на Ферайе, а ты между мной и ним выбрала меня? Я, конечно, польщен, но даже мне понятно, что для репутации твоей младшей сестры Атеш был бы лучшим выбором. — Атеш больше пятнадцати лет провел в Америке и вернулся домой всего неделю назад! — Раздраженно отзывается Ферайе, прожигая их обоих разъяренным взглядом. — Как бы они объяснили свадьбу спустя такое короткое время? — А как ты собираешься объяснить своему отцу то, что его скромная Ферайе выйдет замуж за Корая Айдына? — Парирует Атеш. — Не то чтобы меня напрягала моя слава Казановы, но все-таки мои подвиги на этом поприще несколько преувеличены, — встревает в их разговор Корай. — У Корая есть одно большое преимущество перед тобой, — не обращая на него внимания, говорит Фирузе. — Да? И какое? — Раздраженно спрашивает Атеш. — У Ферайе не будет недовольной свекрови, которая будет считать, что она недостойна ее драгоценного сыночка! — Восклицает Фирузе, привлекая внимание других посетителей. — Она сегодня меня чуть взглядом не испепелила за один только танец с тобой. А что бы она сделала с Ферайе, которая стала бы твоей женой? — Прекратите свой глупый спор. На нас уже люди посматривают, — предупреждает Корай.       Атеш и Фирузе замолкают, продолжая сверлить друг друга недовольными взглядами. Корай подзывает официанта и оплачивает счет, и они втроем выходят из ресторана. — Фирузе, поедешь со мной? — Спрашивает Корай. — Нет, — отвечает Фирузе. — Моя машина припаркована там, — указывает Атеш, удивленный тем, что Фирузе решила ехать с ним. — С чего ты решил, что я поеду с тобой? — Огрызается Фирузе. — Автобусы еще ходят. Хорошего вам вечера. — Фирузе, стой.       Атеш хочет последовать за ней, но Корай удерживает его за плечо. Он с раздраженным вздохом поворачивается к нему. — Не стоит. Когда Фирузе зла, к ней лучше не подходить, — серьезно говорит Корай. — Смотрю, ты хорошо её знаешь, — язвительно отзывается Атеш. — Можно и так сказать. — Пожимает плечами Корай. — Ну, в этот раз её гнев оправдан. Ты же следил за ней, не так ли? — Я же сказал, что заехал, чтобы- — Сказки про угощение на ночь для мамы оставь для наивных девочек, Атеш, — перебивает его мужчина. — Что же заставило тебя покинуть праздник, устроенный в твою честь, и поехать за ней? — Твоя репутация, бегущая впереди тебя. — Атеш заставляет себя расслабиться и говорить спокойно. — Я очень задолжал дяде Мухсину, поэтому благополучие его дочерей для меня немаловажно. Известие о ночных встречах Фирузе с самым ветреным мужчиной города могли бы расстроить его, поэтому я и приехал сюда, чтобы предотвратить катастрофу, которую ты мог бы устроить. Только и всего.       Атешу хочется скривиться от того, насколько нелепо звучит его собственная ложь, но он заставляет себя держать лицо. Он понимает, что Корай не поверил ни единому его слову, но собирался упрямо стоять на своем. — Конечно, господин Атеш, тобой двигали именно эти причины. — Кивает Корай, глядя на него с хитрым блеском в глазах. — На будущее, со мной не нужно будет соперничать. Фирузе не интересует меня в романтическом смысле. — Он подмигивает Атешу, растягивая губы в улыбке. — К тому же я совсем скоро женюсь на Ферайе, и Фирузе станет моей доброй младшей сестрой. — Ты правда собрался жениться на ней? — Изумляется Атеш. — Женишься и будешь позорить фиктивную жену своими похождениями? — О, не волнуйся, Фирузе популярно объяснила мне, что она со мной сделает, если я расстрою её сестру, — усмехается Корай. — Сказала, что оторвет то, что болтается у тебя между ног? — Предполагает Атеш. — Бинго! — Восклицает Корай.       Атеш невольно улыбается. Нелепость складывающейся ситуации всё набирала обороты, и это беспокоило его. — Ну, был рад встрече. Хорошего вечера, Гюльсой. — Он пихает его в плечо. — Если захочешь вымолить у Фирузе прощение, подари ей какой-нибудь цветной камушек. Она повернута на всяких минералах, так что за такую безделушку сразу же тебя простит. Удачи.       Корай машет ему на прощание и уезжает. Атеш раздраженно ерошит волосы и направляется к своей машине. Волнение за Фирузе никуда не исчезает, и ему безумно хочется пойти за ней и уговорить её поехать с ним. Он понимал, как опасно быть одинокой женщиной в турецкой глубинке, особенно молодой и привлекательной. Но он осознает, что этим еще сильнее оттолкнет от себя Фирузе, поэтому, пересилив себя, заводит автомобиль и направляется к особняку. Приехав домой, он не выходит из машины, решив дождаться автобуса и убедиться, что Фирузе безопасно доехала домой. Проходит почти час, прежде чем Атеш видит Фирузе, злобно шагающую от остановки. Облегчение вновь накрывает его, и даже недовольное выражение лица Фирузе, заметившей его в машине, не портит ему настроения. Атеш выходит из машины и следует за Фирузе. — Атеш, не нужно. — Говорит она, даже не обернувшись. — Я слишком зла сейчас, и могу обидеть тебя. — Можешь обижать, я не хрустальный, не сломаюсь, — отвечает Атеш, продолжая идти за ней. — Атеш, пожалуйста. — Она поворачивается. Теперь ее глаза похожи на суровые грозовые тучи. — Давай отложим этот разговор на завтра. — Хорошо. Тогда я извинюсь завтра, — отвечает Атеш. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи.       Фирузе уходит. Атеш уже прикидывает, какой бы камень купить у Хакана в подарок Фирузе, когда звук хлопнувшей двери отвлекает его от раздумий. Атеш поворачивается и видит взволнованного Окана, выбежавшего из дома. Не замечая никого вокруг, Окан садится на свой мотоцикл и проезжает мимо, даже не посмотрев на старшего брата. Атеш хмурится. Окан всегда был очень внимательным, и то, что он пролетел мимо него, не обратив внимания, насторожило Атеша.       Атеш вновь садится за руль и следует за младшим братом. Он думал, что Окан направился на встречу с друзьями или даже с девушкой, но он повернул на дорогу, ведущую за город. Атеш вжимает педаль газа в пол, чтобы не упустить из виду младшего брата, стремительно отрывавшегося от него. Окан недолго едет по асфальтированной дороге, вскоре сворачивая на просёлочную дорогу.       «Куда едет этот чертенок?» — Думает Атеш, немного отрываясь от брата.       Он выключает фары, чтобы Окан не заметил погоню раньше времени, и следует за братом, пытаясь понять, куда он едет. Понимание приходит, когда Атеш видит впереди озеро. То самое озеро, на берегу которого нашли раненого Бору. Окан останавливает мотоцикл. Атеш глушит мотор и направляется к брату. Тот пропадает из виду, скрывшись за песчаной дюной. Атеш прибавляет шаг, чтобы догнать брата. Тишина ночи разбивается злобным шипением, в котором Атеш узнает голос Вурала. Атеш бежит к озеру и видит, как Вурал вжимает Окана в мокрый песок, явно причиняя боль. Пелена гнева застилает его глаза. И всё вокруг взрывается красным.