У нас был шанс друг друга забыть

«Неужели идеи писателя Форсайта Джонса воплотили в реальность? Массовые смерти школьников в Хартфорде.» Увидев во время утренней прогулки за продуктами заголовок USA Today в газетном киоске Джагхед обомлел, проморгался и вновь прочитал заголовок. Он оказался не галлюцинацией. Первая полоса крупнейшей в Америке газеты и его имя в заголовке не самого приятного, сразу понятно, текста. Быстро заплатив газетчику завалявшимися в кармане монетами, Джаг буквально вырвал газету из рук продавца и пошёл по оживлённому проспекту, на ходу читая материал. «Уже несколько десятков школьников были отравлены неизвестным веществом, отличительным признаком которого является посинение губ у жертв. На телах школьников были обнаружены странные символы, напоминающие иероглифы. Более того, помимо яда в трупах детей был обнаружен сильнодействующий психотропный препарат. Все жертвы обучались в нескольких школах на окраинах Хартфорда и жили в неблагополучных районах. Точное количество жертв уточняется, но по предварительным оценкам погибло уже не менее 30 детей. В книге Форсайта Джонса, знаменитого американского писателя «Драконы и Гарпии» подростки играли в одноименную настольную игру и в её процессе по условиям игры участники должны были выпить некую жидкость из кубка, которая могла оказаться, как обычным соком, так и быстродействующим смертельным ядом. Удивительно, что после смерти губы у игроков становились синими, а позднее на трупах находили иероглифы. Неужели у Джонса появились поклонники или же он провидец? Элизабет Купер, старший агент ФБР, специализирующаяся на расследовании серийных убийств, отказывается комментировать события: «Пока еще рано говорить о том, кто виноват в смертях детей, у нас слишком мало улик. Дело сложное и нам нужно все тщательно проверить и проанализировать. Но я обещаю, что виновные будут пойманы и наказаны по всей строгости закона!». Мы очень надеемся, что команда агента Купер сможет в кратчайшие сроки найти убийц и спасти детей от этой страшной ролевой игры.» На фото была изображена блондинка с очень короткими волосами, несколькими страшными шрамами на лице рядом с каким-то смазливым брюнетом и милой кудрявой рыжей девушкой. «Команда агента Купер» — гласила подпись под фотографией. Джагхед остановился посреди улицы, не веря написанному. Кто-то возродил Грифонов и Горгулий, о которых он недавно выпустил книгу, а за расследование вновь взялась Бетти. Его Бетти. Рядом с каким-то смазливым мальчонкой. Джонс вздрогнул от накативших на него противоречивых чувств: саднящая боль от её поступка десятилетней давности, безудержная тоска и жалость: что же с ней стало, откуда такие страшные шрамы, куда делся милый хвостик на затылке? — Че встал посреди дороги?! — толкнул его в плечо прохожий. — Прошу прощения, — очнулся Джонс и медленно побрел в сторону центрального парка. Нужно присесть в тишине и все обдумать. Брюнет так и не понял, как дошёл до Центрального парка и оказался в тени вековых деревьев. Найдя тихое и укромное место, он упал прямо на газон, облокотился на дерево и закрыл глаза, пытаясь все состыковать в своей голове. Если события повторяются, то почему не в Ривердейле, где и начались, не в огромном Нью Йорке или столице Вашингтоне, где можно было бы найти в разы больше жертв? Почему именно Хартфорд? Что за совпадение, почему дело расследует именно Бетти… События его юности повторялись и Бетти Купер, бесстрашный детектив вновь была в эпицентре событий. Несмотря на огромную злость и боль от действий Бетти, он не мог врать себе: даже спустя 10 лет он никак не мог её выпустить из своей головы. Она была чертовски важна для него и он до сих пор её… любил? От неожиданно возникшего в голове признания Джонс оторопел и затряс головой, пытаясь выкинуть этот бред. Нет, он не любит Бетти с тех пор, как узнал о ней с Арчи, она ему изменила, предала, воткнула нож в спину. Она не стоит даже его мыслей. С глаз долой из сердца вон! Из-за неё Элис и ЭфПи расстались, из-за неё его отец забухал и перестал поддерживать с сыном отношения, полностью пропав с радаров. Джеллибин с неохотой говорила, что он сейчас где-то в Кливленде в автомастерской. Одним своим поцелуем она разбила как минимум две счастливейших пары и убила веру в любовь у троих людей уж точно. А это Джагхед ещё не знал о состоянии Арчи и Вероники. О душевных терзаниях мисс Купер ему даже думать было мерзко, не то, чтобы узнавать. Да, Джагхеда определённо мотало из стороны в сторону от любви к Бетти до ненависти и обратно. Он не мог её забыть, злился, тосковал и хотел, чтобы её никогда не появлялось в его жизни. И если первые три состояния постоянно сменялись, то последнее всегда оставалось. Если бы Элизабет Купер никогда не появилась в его жизни, все было бы куда скучнее, но проще и понятнее. Он бы так и остался тихим и никому не нужным аутсайдером, тихо писал бы свои романы дальше, не влезая в гущу событий. Пострадало бы куда меньше людей. Всё в плюсе. Он нервно зашарил по карманам в поисках портсигара и любимой зиппо. Предпочтение он отдавал крепким немецким сигаретам с легким ароматом шоколада и сладким фильтром. Сочетание сладости на губах с горечью во рту было той единственной причиной, по которой он никак не мог бросить курить. Да и не особо сильно ему хотелось бросать курить, если честно. Элизу очень сильно бесил дым в квартире, но ничего поделать с этим она, ожидаемо, не могла. Затяжка за затяжкой, горький и убивающий дым проникал в лёгкие с каждым вздохом, очищая разум от одной блондинистой с хвостиком навязчивой идеи. Сигаретный дым более-менее очистил разум и Джонс смог судить адекватнее. По крайней мере, он почти перестал думать о Бетти. Но тут же его разум захватила другая мысль: а что делать то с пародией на Г&Г? Если это дойдет до того же уровня, что и в Ривердейле, то это будет очень и очень херово. Наркотики, цианид, убийства детей друг другом. Если в прошлый раз задания раздавали Чак с Хирамом, то кто сейчас стоит за этим? Есть возможность, что в Хартфорде завёлся свой серийный убийца, который решил взять идею из книги Джагхеда. Но возможно, что кто-то из Ривердейла специально идёт за Бетти Купер и подначивает её, дразнит, выманивает в ловушку. Но кому это спустя столько лет нужно? Слишком много вопросов и ни одного ответа. Ехать в Хартфорд? Нет. Точно, определённо, железобетонно нет. Если уж на расстоянии Джаг не может выкинуть из головы эту чёртову Купер, то что же будет после личной встречи? Лучше даже не думать об этом. Резко ударивший по ушам рингтон вывел Джагхеда из пучины собственных мыслей. — Старина Сэм, кто ещё может мне звонить, — недовольно пробурчал Джонс, но взял трубку. — Ты видел свежий выпуск USA Today? — буквально прокричал в трубку начальник. — Да-да, дорогой мой и тебе радостный привет, — очень «радостно» пробормотал Джонс. — «Неужели идеи писателя Форсайта Джонса воплотили в реальность? Массовые смерти школьников в Хартфорде.» — зачитал вслух писатель. — Ты про эту прелесть? Видел, читал, без комментариев. — Нет, а ты прокомментируй и скажи мне что-нибудь хорошее. Ну или плохое, на твой выбор, — вкрадчиво проговорил в трубку МакНоллан. — Мне безумно интересно услышать твоё мнение. — Какое моё мнение? Мои книги скупают многотысячными тиражами, ну прочитал её безумец, решил поиграться — я тут причём? Я белый, пушистый и очень добрый. — добродушно проговорил писатель, не желая говорить правды о истинном источнике идеи для сюжета книги, Джонс. — Ну уж тогда, друг мой, будь готов к нападкам журналистов и повышенному вниманию к твоей белой и пушистой персоне, — перенял его наигранно добродушный тон Сэм. — Ты в курсе, а дальше выкручивайся как можешь, продажи следующей книги упасть не должны ни в коем случае! — Знаю-знаю, выкручусь и в свою пользу поверну, — усмехнулся Джонс и, не прощаясь, сбросил звонок. А эту ситуацию правда можно было повернуть в свою сторону. Пресс-конференция, обиженный гениальный автор, идею которого нагло украли и претворили в жизнь без его ведома. Немного флирта с журналистками из нужных изданий и итоги пресс-конференции на первых полосах, а к тому моменту можно будет анонс книги про Ферму Ранчо выдать. Продажи растут, все в восторге, деньги сами капают на счета. Как же всё-таки плодотворно на его мозг влияет окончание работы над очередной книгой и отсутствие регулярного выноса мозга. Оказывается, мёд в бочке дёгтя есть. Осталось их разделить. *** «Форсайт Джонс впервые за несколько лет собирает пресс-конференцию», «Замкнутый и таинственный писатель выйдет к журналистам», «Убийства в Хартфорде и пресс-конференция Форсайта Джонса: есть ли связь?». Заголовки литературных газет и журналов пестрели: молодой и скрытный писатель добровольно собирает пресс-конференцию, не оглашая её тему. Столько интриги, столько вопросов. Да, за последние 10 лет Джагхед Джонс изменился и стал более продуманным. Не изменились лишь две вещи: его причёска и нелюбовь к глупым людям. На предстоящей конференции последних придётся потерпеть, неприятно, но терпимо: цель куда важнее. Нужно максимально раскрутиться, заинтриговать публику, анонсировать выход новой книги и ещё пару месяцев отдыхать, изредка публикуя свои тексты и фото в мелких журнальчиках. Трат на девушку сейчас нет, может, получиться куда-нибудь съездить… Поискать отца, помириться или попытаться встретиться с Джелли, с которой у него все общение тоже сошло на нет. До пресс-конференции оставались считанные часы и перед Джагхедом стоял сложный выбор в женском стиле: что надеть? Вспомнить былые времена и надеть кожаную куртку (разумеется не Змеев) или же в более деловом формате… Спустя некоторое время раздумий перед открытым одёжным шкафом, выбор писателя пал на черную водолазку, широкие черные джинсы и свободный твидовый пиджак. Разумеется, тоже чёрный. Взглянув на себя в зеркало, он удовлетворённо улыбнулся себе и специально сильнее растормошил тёмные кудри. Стильно и не вычурно: самое то. В честь такого масштабного события Джонс решил взять такси до места конференции: крупнейшего в Нью-Йорке легендарного книжного магазина Strand. Благодаря Сэму, Джагхеду удалось выбить один из залов магазина на несколько часов под конференцию совершенно бесплатно. Уже на выходе из машины его обступили корреспонденты с диктофонами и фотоаппаратами. Журналистов оказалось куда больше, чем он ожидал… Но это даже к лучшему. — Мистер Джонс, как вы прокомментируете события в Хартфорде? — Мистер Джонс, откуда вы взяли идею для «Драконов и Гарпий»? — Мистер Джонс… — Мистер Джонс… Со всех сторон на молодого писателя сыпались различные вопросы, то и дело сверкали вспышки фотокамер, что начинало изрядно подбешивать. — Господа! — остановился на подходе к магазину Джагхед и развернулся к вездесущим корреспондентам. — У вас будет время задать мне вопросы на конференции, давайте вместе дойдем до зала и там культурно побеседуем! После слов Джонса журналисты поутихли и, не прекращая снимать устремились за Форсайтом внутрь магазина, где их встретила уже готовая менеджер и провела до нужного зала. Небольшая трибуна для самого Джагхеда и около 30 посадочных мест. Очень даже неплохо и прилично. Джонс прошел за трибуну и сделал глоток из заботливо подготовленной работниками магазина бутылки воды. Очень учтиво с их стороны. Через несколько минут зал достаточно наполнился и Джонс, проверив микрофон, начал говорить: — Добрый день, дамы и господа. Нечасто я собираю пресс-конференции и в принципе общаюсь с журналистами. Но последние события показали мне, что иногда выходить в свет всё-таки необходимо, — он попытался улыбнуться максимально не наигранно. — Все мы с вами в курсе об ужасных событиях в Хартфорде. Многие СМИ так или иначе связывали мою скромную фигуру с теми событиями. Я тоже человек, не бездушная машина для написания бестселлеров, и мне очень грустно, что моя книга стала примером для безумного маньяка. Я лишь автор с хорошей фантазией и умением красиво превращать мои мысли в текст. То, что происходит сейчас в Коннектикуте ужасно и я хочу обратиться к тому, кто стоит за всеми этими событиями. — голос Джагхеда становился всё более жестким. — Мои книги — лишь рассказ о юных детективах, которые спасают свой город от зла. Я повторюсь, от зла, коим в «Драконах и Гарпиях» выступает эта игра. Остановись! Хватит убивать ни в чём неповинных детей! Не всегда стоит превращать сказку в быль, особенно если эта сказка — ужастик. — писатель взял театральную паузу, давая журналистам возможность записать все им сказанное и самому передохнуть, формулируя следующие предложения. — Тема с Коннектикутом закрыта. Так же я хотел бы анонсировать продолжение моей серии «Легенды Элдервеера» книгой «Тайны милого ранчо». Пересказывать её я вам, конечно не буду, иначе, кто тогда захочет её читать? — рассмеялся Джонс, пытаясь разрядить обстановку. — Скажу лишь то, что приключения моих героев не заканчиваются и в городе возникает новая проблема, которую им нужно решать и быстрее, семьи героев находятся в реальной опасности. А сейчас я готов ответить на Ваши вопросы. Только прошу, пожалуйста, по очереди. Вверх руку вскинула совсем юная рыжая журналистка и Джагхед кивком дал ей слово: — Мистер Джонс, откуда Вы берете идеи для своей серии? — бегло спросила девушка. — Знаете, мисс, с самого детства я знал, что есть такой городок Элдервеер, в котором постоянно происходят всякие странности. Он мне снился, я им жил, придумывая героев и события. Некоторые герои списаны с моих реальных знакомых, некоторые придуманы. События же определённо придумала моя больная фантазия. — улыбнулся Джонс и, увидев реакцию аудитории, продолжил, — ну кому еще в голову придут маньяки в сером колпаке и костюме дракона? — вслед за Джонсом рассмеялись и журналисты. — Мистер Джонс, как вы думаете, почему маньяк взял именно вашу книгу в основу своих убийств? — задала вопрос уже более взрослая журналистка. — Может он мой фанат? — отшутился Джонс. И ещё полтора часа глупых вопросов, начиная от семейного положения, заканчивая просьбами проспойлерить следующие книги. А Джагхед уже и так прекрасно понимал, что события его школьных времен не бесконечны и их можно растянуть максимум ещё на две книги: тёмные дела Лоджа и обучение в Стоунволле. С трудом оторвавшись от журналистов Джонс сел в первое подъехавшее такси и отправился в любимый бар: Гадкий Змей. Да, заметил он его из-за названия, а полюбил из-за атмосферы, которая оказалась так близка к родному Белому Змею. Пьянки, драки, разврат, запах дешевых сигарет… Как в былые времена. Правда, тогда Джонс не пил дорогущий виски, а предпочитал куда более дешевое пойло. Но в юности ко всему относишься проще. А сейчас уже похмелье, головная боль после некачественного алкоголя. 28 лет, стареет всё-таки… Бокал виски, сигарета и самый отдалённый от барной стойки угловой столик с узеньким диваном. Место, где можно отдохнуть душой и отдаться приятной ностальгии, не по Ривердейлу, по «Змеям Саутсайда», по своим парням, своей банде. — Джагхед, мать его, Джонс, серьёзно?! — раздался из-за спины до боли знакомый голос. Джагхед резко обернулся, пытаясь разглядеть в толпе обладателя голоса. Из толпы пьяных байкеров к нему походкой от бедра вышагивала ни капли не изменившаяся Антуанетта Топаз. — Тони, серьёзно? — обрадованно воскликнул Джонс, вставая из-за кресла и обнимая давнюю подругу. — Ты какими судьбами в Нью-Йорке? — Ох, Джаг, это такая долгая история, — вздохнула брюнетка, садясь через стол от Джонса. — Ну я никуда не тороплюсь, — хмыкнул писатель, отпивая из бокала. — С тебя коктейль и картошка, с меня — история моей заурядной жизни, — подмигнула Топаз. — Негрони, как в старые добрые? — недолго подумав, спросил бывший король змеев. — Хоть что-то с годами в моей жизни не поменялось… — с ноткой грусти согласилась девушка. Глоток за глотком, бокал за бокалом, старые друзья общались так, будто не было этой паузы сначала в 7 лет, а потом и в 3 года. Родив ребёнка для Кевина и Фэнгса, Тони не смогла пережить послеродовую депрессию и покинула Ривердейл. Сиэттл, Вашингтон, Детройт, а сейчас Нью-Йорк… Находясь в поисках себя в свои 29 лет, она сменила с десяток работ и сейчас работает бариста в маленькой кофейне на Манхэттене, выживая на чаевые от богатых бизнесменов. Жить было тяжело, невыносимо тяжело. Все эти приставания обеспеченных мужчин, которые считали, что могут купить себе всё и всех. Например, красотку, которая варит им кофе каждый будний день. Такое мужское внимание очень бесило, но воспитание Змеев просто так из головы не выбить, поэтому особо наглые сталкивались уже не с милой баристой, а с разъяренной Змеёй Саутсайда. О личной жизни Антуанетте говорить было бессмысленно: после родов о каких-то романтических встречах, а дальше и отношениях, думать девушке даже не хотелось. Проблем и так слишком много, ещё и мужчина, который их преумножит. Джагхед же рассказал свою историю, в красках, не скрывая своих многочисленных психологических проблем, алкоголизма, абсолютного неумения строить взаимоотношения с представительницами прекрасного пола… Не мог он не сказать и про события в Хартфорде, фотографию Бетти на первой полосе и связанные с этим кошмарные мысли. — А ты не можешь принять для себя, что просто не можешь её отпустить, потому что не разлюбил? — хмыкнула изрядно пьяная Топаз, поправляя всё такие же розовые, как и в школе, пряди. — 10 лет прошло, а ты до сих пор любишь идеальную Купер. — Идеальную, — истерически рассмеялся Джонс. — Идеальная бы давно уже была бы не Купер, а Джонс. А Элизабет Купер оказалась ни капли не идеальной, к сожалению. — Ты не можешь простить ей один поцелуй с Арчи? — фыркнула Тони, поднимая бровь. — Напомнить тебе, что было у нас с тобой в трейлере? — Это не то, это другое, — вспомнив тот поцелуй, недовольно проговорил Джагхед. — А как же, другое… Только вот об этом поцелуе Бетти не знает, насколько я в курсе. У неё видимо были яйца признаться тебе в ошибке. Ой, а у тебя получается яиц то нет, дорогой, — язвила Тони, видимо, специально задевая за больное. — Представь-ка себя на её месте, узнай бы она о нашем поцелуе… Что бы она сказала? — Ты выставляешь меня в собственных глазах полным кретином… — вздохнул Джонс, допивая залпом остатки виски в бокале и роняя голову на руки. — Тебе понадобилось на это осознание 10 лет и несколько часов разговора с прекрасной Антуанеттой Топаз, — рассмеялась Тони, допивая уже который по счёту коктейль. — И кажется нам надо повторить, — задумчиво повертев в руках пустой бокал, вздохнула Тони. — Нет, сначала мне надо проветрить голову, выкурить пару другую сигарет, а уже потом пить, — покачал головой Джонс, вставая из-за стола. — Предлагаю совместить приятное с ещё более приятным. Мы возьмем по бокалу и пойдем на улицу курить, — с улыбкой проговорила Тони и потянула друга к барной стойке. Старые друзья стояли у входа в невзрачный, но такой атмосферный бар, и молча курили, то и дело делая по глотку алкоголя. — Я правда такой придурок, вот скажи мне? — нарушил долгое молчание Джагхед. — Я всегда тебе говорила, что ты идиот, а ты спорил, — уклончиво ответила Топаз. — Ты не смог простить ошибку, которую она признала и, я уверена, извинилась не раз. А ты, гордая самовлюбленная дрянь, решил, что твои чувства куда более важные, чем её. Зная Бетти, она корила себя ещё очень долгое время. Может до сих пор винит. Вот вы, мужики, всегда такие. В своем глазу бревно не заметите, а вот в чужом… И почему-то я уверена, что тебя бы она простила. — И что ты предлагаешь делать? Ехать к ней и падать на колени, извиняясь за то, что было 10 лет назад? — фыркнул Джонс, представляя глупость этой ситуации. — Столько лет прошло, она сто процентов уже с другим и даже не думает обо мне…