***
Утром я надела кольцо, и посмотрелась в зеркало, но никаких изменений не заметила. И не должна была, их увидит только Энни. Лишь ей будет доступна другая я. Вайлет превращается в милую соседку по имени Кэтрин, которая только что переехала с мужем в этот милый маленький городок, где постоянно происходит чертовщина, которую сестра не могла, как мне казалось, игнорировать. Вампир не может закрывать глаза на происходящее, хотя вполне возможно, что Дарсия ее уберегла от этого негативного влияния окружающего мира. С собой я взяла заколку, и прикрепила к волосам. Виолетта спустилась как раз вниз, и заметила мои приготовления. Медленно подойдя, она взяла вещь в руки, и помогла закрепить, улыбаясь, говоря этим, что одобряет мои действия, поскольку знала, что это не просто прихоть, а желание, которое угнетало изнутри на протяжении долгого времени. — Будь осторожна, — произнесла она, и я сжала ее руки в своих. — Я пойду пешком, захвачу пирог из духовки, и отправлюсь, — сказала я. Она помогла достать горячее приготовление, и красиво уложила на большую тарелку, которую было не жалко испортить. В случае, если уроню, сказала она, вряд ли это смутит Энни, она, быть может, и не заметит. Но уверив, что подобного не произойдет, взяла всё это в руки, и вышла с кухни. Стивена утром я не видела, она встал раньше всех и ушел в неизвестном направлении. Мы с Виолеттой переглянулись, когда та заметила, что я посмотрела наверх. Потом я попросила ее позвонить мне, если он вернется к полудню, но если этого не случится, то отправиться на его поиски. «Знакомство» вряд ли займет меньше пары часов, сказала я, а потому лучше всего быть готовыми ко всему. Джек в этот момент спустился по лестнице и, увидев, что я уже собралась, хотел было сопровождать меня, но я отказала. Лучше будет, если он останется здесь, и когда Стивен вернется, поговорил с ним. Тот согласился, и я ступила за порог. Воздух был свеж и чист. Погода была хорошей, но вечно серые тучи меня смущали. Это напоминало те дни, когда они сгущались над нашим городом, оповещая об опасности. Злодеи никогда не умели прийти без предупреждения. Договоренность — единственная положительная черта тех дней, когда, начиная от Джереми, заканчивая Питером или Нэйтаном, мы знали, что нас ждет. Сейчас это было не так. Будучи людьми, и «изгнанными» из нашего маленького мира, мы не могли различить почти никаких знаков. Так что, приди Бальтазар неожиданно, нам не повезло бы быть не готовыми к битве. Дорога не заняла много времени. Дом Энни находился прямо на выезде из города, недалеко от нас, а также заправки и тех магазинчиков, где я застала тех двоих, что целовались, словно подростки. Он был зеленым, на окнах по-прежнему шторы. Она явно была нелюдима, и это казалось мне той самой характерной чертой вампира, что должна существовать, и никуда не уходить. Даже в городе полном людей, мы не особо подпускали к себе смертных. Держались одной большой семьей, с соседями, если таковые и были, держали дистанцию и не желали общаться. Эти мысли привели меня к рассуждению в своей голове о том, что такое — быть вампиром. Мы и впрямь держались дальше. Нашей семьей был ковен, но от Альянса уже ничего не осталось, ведь верховной у них не было. Другие вампиры присоединялись медленно, но по итогу у нас образовался свой клан, если это можно назвать. Теперь же, от нашей семьи остались щепки. Этра ушла, Сабрина была в Институте, будучи ангелом. Кэтрин и Ник находились там же. Лора была идеальным кандидатом в верховные, но пока не достигла этого, а Росс просто находился рядом. Шон больше не охотился, но и обычной жизни ему явно было мало. Тайлер ушел в Асгард. Всё поменялось, и теперь я вернулась к самому началу. Никакого Ада, никакой Обители. Только я, находясь среди живых, и Энни, которая должна была открыть дверь и впустить меня. Но приглашение нужно было не для того, чтобы я могла войти в дом, а чтобы чисто по-человечески приблизиться к ней. И вот он, момент истины. Я стояла на крыльце, но постучать в дверь боялась. Пробирал страх, что ее не окажется дома, или что она не пригласит. Ничего подобного ранее испытывать не приходилось, и потому это оказалось куда сложнее, чем я ранее себе представляла. Руки дрожали. Виолетта была права, я могу уронить тарелку, она разобьется, и она услышит. Тогда сюрприза не получится. Точнее, он будет не таким, каким изначально полагался быть. Именно тогда и пришлось стучать в дверь, иначе я бы ушла. Нервы ни к черту, руки дрожат, а сестра прямо там — за дверью. Она меня не ждет, но спустя столько времени я была готова даже снять кольцо и показаться. И заколку эту выкинуть к чертям. Но отступать было нельзя, ведь всё было спланировано, подведено до итогов, и черта проведена. Постучав, я услышала, как она говорит, что подойдет. До боли знакомый голос. По телу пробежали мурашки, кончики пальцев начали неметь, покалывание заставило ощутить предмет в руках невесомым. И вот она подошла к двери, шаги были очень отчетливо слышны, и по этим звукам я поняла, что походка ровная, ступает она очень уверенно. Щелкает замок. Потом еще один. И дверь открывается. Передо мной стояла женщина, пусть и очень молодая, оставшаяся в юном теле и понимающая, кто она такая. Я оглядела ее снизу вверх, чтобы удостовериться, что это действительно она. Осенние туфли были прямо как у меня, только бежевые. Джинсы, почти розовая блузка, тонкая талия не давала представления, что у этой женщины могут быть дети. На шее кулон Уллы, который она, видимо, стащила у нее. Один был со мной в могиле, другой она явно украла во время поджога. Еще один был от Анны, когда та прощалась со всеми. На пальце кольцо, которое Джек надел во время свадьбы. Волосы всё так же рыжие, каре практически не изменилось, разве что волосы чуть отрасли. И зеленые глаза, под которыми я увидела небольшой намек на румянец и веснушки, как было в детстве. Волосы были зачесаны с пробором, как она обычно носила. Улыбка на лице говорила о том, что она добра ко всем, кто бы ни пришел. Но глазами она спрашивала, знакомы ли мы. Единственным минусом, что я успела заметить, стоя на пороге, это фигура, что вышла из тени комнаты и подходила всё ближе, всё в том же белом одеянии, которое словно было приклеено к ее телу. Дарсия увидела меня, а я ее. Вероятно, гадина была не против того, что я могу ее видеть и даже слышать. Она знала о том, что я приду. — Мы знакомы? — спросила Энни. Голос не изменился. Да, это моя сестра! Немного резковатый из-за долгого отсутствия в моей жизни, но всё такой же, как и раньше. Словно перезвон колокольчиков, нежный и воздушный. Энни никогда не казалась мне такой, пока я была вампиром. Всё казалось обычным, как и всегда. Разницу замечаешь лишь когда становишься человеком. Люди не понимают, почему оно так, но я-то знала. — Меня зовут Кэтрин. МакМиллан. Я ваша новая соседка, в город приехала недавно с мужем. Мы живем в том большом особняке, что стоит на нагорье, — я показала прямо туда, где было видно старый дом Джереми. Энни подняла взгляд, но он мне не понравился. Она знала, что это за место, пусть и старалась не показать обеспокоенности. — Я принесла немного пирога, чтобы познакомиться хоть с кем-то. Я никого здесь не знаю. Энни отвела глаза от дома, и взглянула на меня, сказав: — Что ж, не стойте, проходите, познакомимся. Но ее обеспокоенность передалась мне, жаль лишь, что она не знала, насколько мне не страшно находиться там. Меня пленили, я умирала, стала вампиром именно там. — Ну, Кэтрин МакМиллан, давай осмотримся, — произнесла Виолетта, оказавшаяся рядом. Дарсия наблюдала за мной, и я одарила ее взглядом полной ненависти, что, вероятно, сделала и Виолетта. Интересно, видела ли она ее? Тем временем, моя копия из прошлого поведала, что Джек уже отправился на поиски Стивена, и я не должна поднимать тревогу. Мне следовало опасаться подселенца в теле и разуме сестры, остальное подождет.***
— Расскажите о себе, Кэтрин, — предложила Энни, разливая чай в чашки. Кухонный прибор был старым, и я его помнила. Это был старый сервиз Эмбер, который она привезла из путешествия во время медового месяца в Португалии. В детстве Энни часто любила доставать его и любоваться, представляя, как однажды отправится в Лиссабон, и говорила мне, как же нам будет хорошо там вместе. Никакого медового месяца, никаких мечтаний о прекрасном принце, что поможет туда попасть. Она хотела добиться этого сама. Только мы с ней разошлись во мнениях впоследствии, пусть тогда я уже и не могла с ней поспорить. Мы разминулись на полпути когда-то, а теперь вновь воссоединились, и вновь были на полпути друг к другу. — Что ж, если с самого начала, мы переехали издали, вы об этом месте не слышали, — начала я, а сама думала: «Как же, не слышали! Еще как слышали!». — Нам захотелось тихой размеренной жизни в маленьком пригороде, иначе в большом городе мы бы сошли с ума. — Понимаю, я сама люблю такие городки. Прожила в одном таком очень долго, выросла там, а теперь вернулась сюда. Вообще-то, я родом отсюда, родители только продали свой старым дом, и решили уехать на юг, там им будет лучше. Чай был разлит, пирог оказался на том же сервизе, и Энни, откусив кусок, издала удовлетворительный возглас, доносивший до моего сведения, что получилось вкусно. Спросив, где я научилась так готовить, она взяла маленький блокнот, попросив рецепт. Самое смешное, что он принадлежал матери Виолетты. Та его привезла из Венгрии, когда вышла замуж за ее отца. Записав всё слово в слово, она вырвала листок, и положила его в небольшую книгу, где, по-видимому, лежали рецепты. Книга была достаточно толстой, и я поняла, что находясь вдали от приключений, сестра сосредоточилась на том, что ей было недоступно долгие годы, а именно — на рутине. — Чем занимается ваш муж? — спросила Энни, и села обратно за стол. — Офисный работник. А я врач, но сейчас на некоторое время оставила практику, хочу отдохнуть от суеты. — Моя сестра тоже была врачом, — она выдохнула, и это явно привело ее в другое настроение. Но я ее подловила. Мне было интересно, заговорит ли она обо мне, и мои догадки подтвердились — она думает обо мне. — Офисный работник? — заметила Виолетта. — Да, ты явно не любишь Миллса. — Была? — переспросила я. — Ее не стало несколько лет назад, долгая история, — и тут она перешла на другую тему. — У вас уже есть дети? — Нет, что вы! Об этом пока рано задумываться. Я хочу еще немного подумать о нас, а уже потом думать о ребенке. — Самое правильное решение, — произнесла она, — моя дочь сейчас далеко. Я давно ее не видела. — У вас есть дочь? По вам не скажешь. Энни нервно посмеялась, и будто погрузилась в воспоминания. Она мешала чай так, будто там еще остался сахар, и от него надо избавиться, растворив в прекрасном напитке. Мои руки начали потихоньку потеть, я нервничала, пусть и не подавала виду. Энни этого не замечала. Все ее раздумья заняла дочь, только она не знала, что происходило с той всё это время. Кроме Лондона и помощи Кристоферу в его семейных делах, она успела поучаствовать в битве против зла, и в очередной раз спасти всех. Пусть и не без моей помощи, но Эмбер держалась правильно. В этом она была похожа на Энни, хотя и было сил явно больше, чем у матери. Виолетта сказала, как ей скучно, и отправилась на поиски чего-нибудь интересного в доме. Так, она мне по итогу сообщила, что дом пусть и маленький снаружи, внутри всё выглядит не хуже, чем в нашем старом. Про особняк она вообще молчала. У Энни всё было под контролем, и я была рада это знать. Позже Энни рассказала мне о том, какие у нее были прекрасные друзья, и как она по ним скучает, но получила от них всего несколько писем, хотя я знала, что их было не меньше сотни. Про звонки она не упомянула, но мне было ясно, кто кроется за исчезновениями всех этих весточек из ада. Дарсия расхаживала вокруг да около, недоверительно поглядывая в мою сторону, и наши взгляды часто встречались. Так мы обменивались историями из жизни, находя лазейки, где мы пересекаемся. Она мне поведала много чего, что могло сойти за человеческую жизнь, а я придумывала на ходу, попросив Виолетту мысленно запомнить всё это вранье, чтобы в следующий раз не ударить в грязь лицом, не вспомнив тот или иной момент. Девушка закатила глаза, и всё ближе приближалась к иждивенцу на шее у моей сестры. Они сделали целый круг, обходя друг друга. Так и получилось: две сестры, в разумах которых жили неопределившиеся с местом жительства призраки. И оба этих призрака сразу же невзлюбили друг друга. Вражда на лицо, решила я. Если не будет драки в стиле взбесившихся кошек, вещай, повезло. Так мы сидели почти до самой ночи, и продолжили бы, если бы Виолетта не показала знак, будто часики тикают. Так она вырвала меня из нирваны, в которую я погрузилась, и Дарсия ухмыльнулась. Но Энни не хотела меня отпускать, сказав, что может меня подвезти, или вызвать такси, если я постесняюсь принять ее доброту. Но я сказала, что гулять по ночам мне нравится, а на улице хороший воздух с утра, и сослалась на возможность посмотреть на луну. Когда мы выходили, она пригласила меня на следующее утро, а если у меня не получится, то встретиться через неделю, и пригласила моего «мужа». Я, конечно же, согласилась, и она дала мне свой номер. Приглашать Стивена я не собиралась, но сделать вид было проще простого. Мы попрощались, я пошла вперед по дороге. Виолетта шла рядом. Когда мы уже отошли достаточно, и дома не было видно, мы остановились. — Думаю, ты быстро сдашься, и скажешь ей правду, — произнесла она. Я улыбалась. Такого я не испытывала давно, и моя копия меня обняла, ведь воссоединение практически состоялось. Но мы недолго радовались, поскольку услышали шорох, и стали оглядываться. Луна светила так, что мы боялись своей тени, но нам не следовало паниковать. — Держись меня, — сказала Виолетта, и мы пошли дальше. Стоило нам сделать несколько шагов, как ее унесло назад, а вслед и меня. Мы ударились о дерево, то есть, мы отлетели вбок. Некая фигура надвигалась не торопясь, шаг за шагом приближаясь. Однако, что-то ему помешало. Это была Виолетта. Она оказалась рядом с фигурой, так как могла передвигаться, как ей захочется. Он пытался ее поймать, но она оказывалась то тут, то там. Я слышала рев фигуры. Тогда она продолжила с ним играть и толкнула, и фигуре пришлось следовать за ней, поворачиваясь вокруг себя. Так продолжалось какое-то время. Взяв большую ветку от дерева, что упала неподалеку, Виолетта ударила демона по голове, и тот упал, но быстро поднялся. — Не шути со мной, — произнесла она. Фигура рычала, издавая другие странные звуки. Демон что-то произнес, и это наречие мне было знакомо. Старый язык, на котором когда-то говорила Дарсия. Древний язык Ада, который был создан ею и Аидом, когда тот оказался в Подземном мире. На нем говорили только древние вампиры и демоны. И те уже забыли о его существовании. Виолетта не успела нанести удар, он ее откинул, и моя копия улетела в глубь леса. Бальтазар не собирался сдаваться, и пошел прямо ко мне, но и тогда ему не повезло добраться до меня. Некий свет ослепил его, и бой оказался не на равных. — Ты не тронешь ее, я приказываю тебе! — голос заклинал демона исчезнуть. Женщина в белом шла прямо к нему, протянув руку, и тот сгибался к земле, держась за голову, а потом и вовсе исчез. Последним, что он успел сделать, это издать жуткий оглушающий крик, а в следующее мгновение на том месте, где он находился, осталось лишь пламя. Дарсия смотрела на меня, пока я не поднялась. Выйдя на дорогу, я заметила, что та идет в сторону дома Энни. Вероятно, теперь, когда Бальтазар увидел ее, он будет искать, пока не найдет. Энни еще не совсем в опасности, но близко к ней. — Почему ты помогла? — спросила я. Женщина остановилась, но поворачиваться явно не желала. Я выжидала, что будет дальше. Потрогав рукой затылок, я обнаружила кровь, тогда же из деревьев вышла Виолетта, как ни в чем не бывало. Она встала рядом и держала меня за руку. — Энни в опасности. Стивен тебя предупреждал не идти к ней, теперь твоя сестра должна примкнуть к вам, либо бежать. Я помогла тебе лишь потому, что своих не бросают. — Ты сейчас серьезно? Когда мы виделись с тобой в последний раз, ты чуть не убила свою дочь, забирая у нее энергию и силы. Я бы не сказала, что ты не бросаешь своих, потому что ты их убиваешь. — У Элеоноры нет возможности выжить, и выхода тоже нет. Ей я тоже пыталась помочь, пока не поняла, что дни совсем сочтены. Моя работа с ней завершена, мне больше нечего ей дать, и в Институте мне делать нечего. Но я могу помочь вам, и уберечь Энни. — Уберечь себя, — подвела я за нее итог. — Ты однозначно беспокоишься не за нее, а за себя. Ведь Бальтазар искал тебя, это ты привела его в этот город. И это неспроста. — Ты догадлива. Ты знаешь уже правду, Табита тебе рассказала. Мефисто моя сестра, так что мне прекрасно понятна твоя тревога. Но знай, что так ты сделала только хуже. И пока я здесь, я буду помогать. Дарсия повернулась и ушла. Мы с Виолеттой стояли какое-то время на дороге, провожая древнюю вампиршу взглядом. Луна светила над нами так ярко, что я забыла, что была ночь. Казалось, время остановилось, и тогда в голову пришла мысль вернуться в Техас. Поговорить с Беном. Я так и не спросила Билла по поводу того, ездил ли он, но учитывая то, что по утрам он пропадал где-то далеко от нас, всё могло быть. Это был еще один разговор, который мне предстоял. Виолетта приобняла меня за плечи, и мы медленно пошли домой. Там нас ждали не менее опасные вещи. Например, Стивен, который увидит рану. Или Билл, который мог поведать о том, что ему мог сказать Бен. Или Бальтазар, который мог появиться в любой момент, когда этого никто не ожидал.