Путь к истокам

      18.02.1973       — Что-то в ней не так.       — О чем ты? — спросила я Марлин, отвлекаясь от поедания овсяного печенья миссис МакКиннон и занятий писанины в нашей укрытой базе. Там остались только мы двое.       Марлин смотрела на огонь в камине, но ее взгляд был неопределенным, словно она пронзала неизведанное пространство между ними. Легкое касание ее губ пальцами правой руки свидетельствовало о ее глубоких размышлениях.       — Я говорю о новенькой в моем факультете, — сказала она, бросив на меня взгляд, как будто ожидая, что я расскажу ей правду, которой я не знаю.       — МакДональд, кажется, — вспомнила я девушку, о которой Лили непрерывно рассказывала, раскрывая трагичные детали ее жизни. Мародеры, конечно, не могли проигнорировать такую историю и стали своеобразными рыцарями в блеске доспехов для Мэри. Помимо этого, девушка не выделялась ничем особым. Хотя она справлялась с некоторыми уроками, она была слабовата, возможно, из-за домашнего обучения. Девочка была обыденной, с аурой бедной овечки. — Что вызвало у тебя такой интерес к ней?       — Ну, вот, она как бы напоминает мне кого-то, — заметила Марлин, усмехаясь, и ее взгляд снова приковался к пламени. — Какого-то, кто умеет привлекать внимание, прикидываться жертвой, чтобы получить сочувствие и поддержку.       — Ты имеешь в виду меня? — уловила я ее намек.       — Возможно. Просто мне кажется, что Мэри что-то утаивает. А твои методы манипулирования мне хорошо известны, — проговорила Марлин и рассказала мне о своих подозрениях относительно новой студентки.       Из её рассказа я поняла, что Мэри не слишком откровенна, когда речь заходит о её умерших родителях. Марлин и Лили решили не давить на неё из-за утраты матери. Тем не менее, время от времени МакДональд вспоминает необычную строгость и подозрительность своей матери. Выражение её лица во время этих воспоминаний заставляет Марлин думать, что что-то не ладное. Она утверждает, что это выражение похоже на моё, когда я пытаюсь вызвать сочувствие у окружающих. Делая вид, что мне тяжело из-за поступков Клары или из-за отсутствия отца мне сложно найти опору. Мэри ведет себя именно так, особенно в присутствии многих людей. Возникает вопрос: почему она раскрывает такие личные детали перед незнакомыми?       — Учитывая ее прошлое, Мэри должна была бы быть осторожной. Даже если вначале у нее яркий характер, паранойя ее матери должна оставить след. Она могла бы быть менее решительной или зависимой от стремления получить одобрение. Но так не произошло, — сделала вывод Марлин.       — Удивительное наблюдение. Ты, кажется, перечитала мои заметки по психологии, — похлопала ладонями я. — Есть еще одно объяснение ее поступкам: возможно, она работает над собой.       — Не каждая девушка младше 15 лет занимается такими вещами. Я начала это делать благодаря тебе, а ты, в свою очередь, — благодаря психологу, назначенному в том суде. У Мэри мать умерла всего два месяца назад. За такой короткий срок вряд ли можно полностью исцелить душевные раны. Даже у тебя еще не все зажило.       — И что ты хочешь услышать от меня, если ты уже все поняла? — спросила я, стараясь не углубляться в детали своего прошлого.       — Не знаю, может быть, ты дашь какие-то советы, как с ней поступить.       — Скажем так: знай своих друзей, но еще важнее — своих врагов, — процитировала я Сун Цзы. — Ты первой узнала ее характер, это твоя преимущество. Если Мэри что-то задумает, ты почувствуешь это, — предложила я. — Возможно, ты уже дала понять МакДональд, что ты к ней осторожно относишься. Не стоит делиться своими подозрениями с Лили прямо сейчас. Эванс является для неё своего рода гидом, и любое изменение в отношении Лили к Мэри может существенно повлиять на их взаимодействие.       Марлин, вспоминая свои прошлые промахи, кивнула и согласилась с моими рекомендациями. Она протянула руку к коробке печенья передо мной, и в этот момент мне вспомнилось что-то.       — Кстати, одна рыжая девушка в своём письме обещала принести своё собственное печенье. — упомянула я, ухватив для себя одно печенье из коробки. — Но я её не вижу. А эти лакомства готовила твоя мать. Узнаю их вкус где угодно.       Марлин внезапно замерла, перестав дышать, из-за чего её лицо покраснело. Когда недостаток воздуха стал ощутимым, она начала избегать мой взгляд.       — Ты либо соврала, что научилась печь, либо отдала их кому-то другому, — сказала я медленно, вглядываясь в ее лицо. На последние слова Марлин почесала свой нос. — Значит, второй вариант. Ты не отдала их Лили, так как она не хвасталась передо мной. Соседки по комнате тоже не вариант, Северус тем более. Тогда у меня остается только одна мысль, — продолжала я, наблюдая, как Марлин краснеет с каждым моим словом.       — Это не Римус, — проговорила Марлин.       — Я ещё не договорила, но уже понятно, — смеясь ответила я, отломив кусочек печенья. — Но что послужило симпатии к его стороне?       — Ну… — поняв, что ее чувство раскрыли, Марлин начала глупо улыбаться. — Он умен, добр и вежливо относится ко всем.       — Да ещё у него хроническое заболевание, вызывающее сочувствие с твоей стороны, — добавила я, и она замолчала. На это я посмотрела на нее прищурившись. — Есть что-то ещё? — долгая пауза. Подбородок Марлин опустился к ее правому плечу. — И ты не хочешь со мной поделиться.       — Это только мои догадки, но если это правда, это его секрет. Я не могу его разглашать.       — Хорошо. Рано или поздно я узнаю его секрет. Хотя я его одобряю, но, если Люпин когда-нибудь тебя обидит, его ждут самые плохие дни.       Марлин резко подняла голову, в ее глазах блеск страха смешался с неприятием.       — Эйнгил, даже если узнаешь, прошу, не используй это против него.       — Я всегда серьезна, когда дело касается именно тебя, — усмехнулась я, в моем голосе звучала нотка собственности. — Но пока что доверюсь тебе. Насколько я понимаю, твои чувства к Римусу искренни, и я не хочу их обсуждать или осуждать.       Марлин резко обняла меня, когда я отправила кусочек лакомства в рот. Она выразила свою благодарность, упоминая мои «добрые» поступки к ней. Наверное, она пыталась таким образом отвлечь мои мысли от секрета Римуса. Позже она заметила мои заметки в открытом дневнике, но ничего не сказала по этому поводу.       Сны про Адару прекратились после приема зелья сна. Мадам Джейсон порекомендовала принимать его в течение трех месяцев, чтобы «кошмарная тень» не сработала и эффект исчез. Из-за этого Снейп прекратил готовить для меня хромос, опасаясь, что я попаду в кому.       В одном из последних снов, исключая кошмар, я многократно слышала одну и ту же фразу: Esto super undam tuam. Перевод с латинского означает «Будь на своей волне». Непонятно почему, но я заполнила целую страницу этим выражением.       

***

      Удостоверившись, что в коридоре никого нет, я первой покинула базу. После того как я отправлю Линки сообщение о том, что путь свободен, Марлин также выйдет. Спускаясь по движущий лестнице, мой взгляд зацепил силуэт пары, обнимающейся у угла. Они быстро исчезли, услышав голос слизеринца, появившегося на нижних ступенях напротив меня.       — Коллин.       — Куратор, — ответила я Лестрейнджу, медленно спускаясь. Его глаза следили за моими движениями, что подразумевало, что он не видел их. Но после моего отклика его выражение выражало вопрос. По-видимому, он не понял причину такого наименования. — Ты ведь привел меня к рыцарям, так что ты несешь за меня ответственность.       — Так и есть, — согласился он, в руке у которого была палочка, и он крутил её, напоминая барабанщика перед предстоящим выступлением. — и я хочу, чтобы ты оставалась в поле зрения, а не исчезала.       — Я ведь не виновата, что Трэверс и Яксли не могут следить. У них концентрация хуже, чем у фей с ограниченным интеллектом. Лучше выберите кого-то другого.       Лестрейндж стоял неподвижно, а я остановилась на двух ступенях выше, чтобы наши взгляды совпадали. Хотя комендантский час уже наступил, в его одежде не было признаков расслабленности.       — Я специально выбрал их, потому что ты тоже ими пользуешься. Мне было любопытно, кому они были верны.       — Я та?       — Не делай вид, — он уловил моё фальшивое удивление. — Разве не ты угрожала им раскрыть их план относительно девочек? Именно из-за этого они следят за внешним видом Снейпа, не боясь его яда. Не ожидал, что ты для них опаснее, чем я, поскольку они игнорируют мои указания.       Вот и поэтому Снейп был недоволен мной в начале этого семестра. История повторялась. Он смеялся надо мной в начале учебного года, а теперь насмехаюсь я. Нам, девочкам, было неприятно, что мальчик в нашем кругу не выглядел нарядно. Я порекомендовала ему поддерживать отношения с соседями, иначе Эванс и МакКиннон возьмется за него. Тогда у него не будет времени на эксперименты, настанет его очередь быть куклой. теперь он выглядит презентабельно, даже мародеры ничего не смогли сказать ему по внешнему виду. Видя, что они не могут подобрать для него обидного слова, Снейп даже без усилий стал выглядеть величественно.       — Когда ударяют по одному месту несколько раз, оно становится менее чувствительным. Они к этому привыкнут. Надо искать другие точки. Вы давили их по силе, а я по стыду, — объяснила я, пожимая плечами. — Если мы решили это, давайте перейдем к главному. Зачем вы искали меня?       — Может быть, я просто шел мимо?       — Тогда вы бы не позвали бы меня. И кажется, мы уже обсудили ваш стиль общения со мной.       — Куда ты пропадаешь? — он сразу перешел к вопросу, и в его голосе серьезность стал отчетливее.       — На следующем этаже есть только одна интересная дверь, — я повернула голову в сторону восьмого этажа, а потом посмотрела на него. — Изучаю ее возможности для себя. Этот ответ удовлетворит вас? Или хотите проверит?       Молча и не отвечая, он повернулся в сторону подземелья. Я следовала за ним, погружаясь в исполнение его немого приказа. Шаги раздавались в тишине, когда мы спустились на нижние уровни школы. В скрипучем полумраке, он обратился ко мне, спрашивая, что я знаю о МакДональде. Мои слова перекликались с первым впечатлением, я пропустила новую информацию, полученную от Марлина.       — Беллатрисе интересны подробности о МакДональде, — он заговорил тихим голосом, словно опасаясь, что наши разговоры могут быть услышаны. — Дамблдор сам привез этого студента сюда. Это… странно. Хотя он для многих является символом непорочности, у Дамблдора свои секреты.       — Вы говорите это лично мне, потому что в моих руках есть две гриффиндорки, которые сейчас находятся с этим субъектом?       — Ждем твоего отчета на следующем собрании, Коллин, — одобрил мои предположения Лестрейндж. Когда я встретила его взгляд, он возвысился надо мной, создавая ощущение давления. — И еще. Если не перестанешь прятаться, я наложу на тебя чары поиска.       — На уровне «СОВ»? — я попробовала сделать шутливый тон. — Было бы забавно его деактивировать.       — Кажется, ты устала скрывать свою настоящую сущность, — он рассмеялся, уловив мою насмешку. — Ты выглядишь потрясающе, когда проявляешь свою игривость, — добавил он и, открыв дверь в гостиную, вошел первым. Отпустив долгий выдох, я вызвала домового эльфа, чтобы он проводил Марлин к картине Полной Дамы.       После того как Линки отправилась по своим делам, я решила войти в гостиную. Внутри я обнаружила группу девушек из Слизерина, расположившихся на мягких диванах. Афина, заметив меня, махнула рукой, приглашая сесть рядом.       Там завязалась активная дискуссия вокруг темы прошедшего Дня святого Валентина. Однако я не испытывала желания вновь погружаться в разговоры о цветах, аксессуарах и сложных отношениях, которые витали в воздухе. Мне хотелось просто сделать вид, что не заметила приглашение, и тихо покинуть гостиную. Но улыбка Нарциссы, направленная на меня, была четким сигналом, что она ожидала моего участия в их беседе. Её взгляд говорил: «Присоединяйся, не оставайся в стороне».       Эх, придется продлить свой запас социальной активности.       — Эйнгил, посмотри, вышел новый образ… — начала Афина, подавая мне свежий выпуск журнала «Спеллы». Я пристально слушала, кивала в нужные моменты и отвечала на вопросы, когда они были адресованы мне. Так проходило некоторое время, пока к нам не присоединилась Андромеда.       Она хотела нас разогнать, отправить каждую в свою комнату. Моя спасительница. Но вмешалась другая тема. Нарцисса увидела браслет на руке своей сестры. Этот ручной аксессуар выглядел как плетенка из бусин, меняющих цвет благодаря наложенным на него чарам. Младшая сестра спросила откуда он.       — Э… Это… — Андромеда замялась, и её взгляд упал вниз, она искала правдоподобную ложь.       — Я подарила его ей в знак благодарности, — вмешалась я, вставая рядом с ней. Она смотрела на меня с изумлением, но сразу же придя в себя, кивнула. — Попросила её утаить, что я сама его сделала.       — Зачем же скрывать? Он выглядит потрясающе, — заметила одна из девушек, приближаясь, чтобы лучше рассмотреть украшение.       — Эйнгил, можешь сделать такой и для нас? — присоединилась к нам другая.       Но Андромеда решила прекратить разговор, заявив, что пора всем идти спать. Она удержала меня, выразив на лице осторожность.       — Ты знала? — тихо спросила она, несмотря на то, что она постановила заглушку. Я кивнула, и она приблизила свою палочку к моему лицу. — С какого момента?       — Тонкс — отличный староста. Он не раз мне помогал. Недавно он искал заклинания, изменяющие цвет в зависимости от эмоций, и я помогла ему найти. Но я не знала, для чего ему это понадобилось. Когда я увидела вас сегодня у лестницы, подумала, что это моя заблуждение. Но браслет и ваша реакция… всё стало на свои места.       — И ты никому не рассказала об этом. Почему? — настаивала Андромеда.       — Я говорила же, это был знак благодарности, — спокойно ответила я, глядя на Андромеду, чувствуя её внутренний страх. Хоть она и держала свою палочку под рукой, она не была мастером в ментальной магии, и её попытки запугать меня казались неубедительными по сравнению с её страшной сестрой Беллатрисой.       — Коллин, мы обе из Слизерина. Так что какую выгоду ты получишь, скрывая моё отношение? — Андромеда говорила напрямую, искренне не понимая моих мотивов.       — Я бы продолжала скрывать ваше отношение, но я обидчивая, — пробормотала я, пытаясь придать своему голосу нотку обиды и сожаления. Андромеда уставилась на меня с недоверием, её глаза искали ответы на мои слова. — За моё молчание прошу пару таких фенечек и инструкцию по их изготовлению. Тогда все будет в плюсе, особенно я.       — В плюсе?       — Да. Я смогу заработать, продавая такие браслеты, и все девушки смогут ими пользоваться. Если вы будете продолжать носить этот браслет, никто не заподозрит ничего странного в вашем поведении, — завершила я, указывая на её украшение.       — Спасибо, — произнесла она, опуская свою палочку после продолжительных раздумий. — Не зря Тед говорил, что ты проницательная и добрая, всегда готова помочь в трудную минуту.       Я на мгновение была удивлена её словами. Где Тонкс мог увидеть во мне такие качества? Однако, не желая поднимать этот вопрос, я спросила:       — Не мое дело, конечно, но вы планируете уйти из дома после окончания школы, верно? — спросила я, заметив, как её губы сжались в тугую линию. Её настроение казалось подавленным. — Нет других вариантов?       — Родители не дадут разрешения, ты же понимаешь почему, — ответила Андромеда.       В истории Адары, Беллатриса отметила, что многие чистокровные стали создавать союзы с маглорожденными. Бальтазар утверждала, что некоторые из них могут стать «новой кровью», обладающей потенциалом создать новый магический род или возродить утерянную родовую магию. Однако после трагедии многие вернулись к своему кругу.       — У вас уже есть планы на будущее? Где вы планируете жить? Как зарабатывать на жизнь? Кто из вас будет работать? — продолжила я, однако Андромеда лишь покачала головой. — Любовь слепа. Неужели вы не задумывались о том, как будете жить вместе?       Из всех на факультете Андромеда всегда была наиболее дружелюбной ко мне, и мне не хотелось, чтобы она рисковала свою жизнь.       — Увидим, как ты запоешь, если влюбишься, — улыбнулась она, поглаживая мою голову. Я жалости не просила.       — Я карьеристка, мне не особо нужна любовь. Пока не накоплю себе на состояние, а чувствах не хочу думать, — ответила я уверенно. — Но, до этого могу управлять чувствами тех, кто влюблен в меня.       Блэк ничего не ответила, просто смотрела на меня. Нет. Все. В любовные дела других больше вмешиваться не буду. От её жалости можно утопиться.       — А если Тонкс проявить себя и откажется от своей семьи, разве не будет шанса? — вернула разговор в свое русло.       — Это ничего не меняет. К тому же Тонкс единственный ребенок в своей семье. Он должен поддержать своих родителей, — ответила Андромеда.       — Жаль. Я думала, раз Беллатриса предоставила мне шанс, увидев, что меня там ничего не держит, то и ему тоже будет счастье улыбаться. Но вам стоит об этом задуматься. Спокойной ночи, — сказала я, направляясь к своей комнате.       

***

      28.02.1973       Через неделю на собрании Вальпургиевых Рыцарей мы обсуждали нападения волшебников на магловские территории. Старшие члены общества казались осведомленными о чем-то и интересовались мнением младших. Большинство высказывались, что маглы заслужили свою участь. Однако несколько человек выразили мнение о безрассудстве волшебников, получив при этом злобные взгляды от главы рыцарей. Я согласилась с последней группой, но как обычно, оставалась в стороне. Атаки этой группы, известной как «Череп с змеям», благодаря журналистом, происходили в разных местах, не связанных между собой. Но должна быть причина для выбора таких целей. Это знали семикурсники, особенно те, кто скрывает свои предплечья. Ранее некоторые из них имели привычку закатывать рукава, но сейчас они отказались от этого. Они больше концентрируются на нападениях, что указывает на то, что это не просто выражение агрессии. За этим стоит что-то большее, но что именно?       В конце собрания вопрос о новичке из Гриффиндора все же был поднят. Однако я решила начать с предварительной беседы с некоторыми из присутствующих, выясняя, были ли они свидетелями тех или иных событий. Большинство моих вопросов касались Лидии Аббот, старшекурсницы из Пуффендуи. Она руководит школьной газетой, через которую распространяются все слухи и новости в школе. У нее я хотела узнать, кто стоит за слухами о нападениях слизеринцев на младших гриффиндоров.       — Что тебе это дает? — спросила Беллатриса, не выдержав до конца моего допроса.       — Это дает представление о том, что МакДональд любит интриги, — начала я свой рассказ о ней. В ходе наблюдений я заметила, что МакДональд часто ведет себя так же, как и я. И, честно говоря, это довольно забавно. Кажется, кто-то подталкивает Мэри к действиям, которые выглядят неуклюжими, но для наивных гриффиндорцев сгодится. — Недавно я увидела ее вместе с Регулусом. Гриффиндорка, прежде чем столкнуться с ним, ослабила свои руки, из-за чего ее вещи упали на пол, а сама она тоже споткнулась. Ее глаза тут же покраснели и были налиты слезами. Прежде чем Регулус, поступив как настоящий джентльмен, помог ей встать, рядом с ними появились мародеры. Не разбираясь в ситуации, они начали наезжать на Регулуса. Вмешиваясь в их разговор, я отделила их.       И все, словно по команде, фыркнули и даже закатили глаза. Но старшая Блэк была в гневе, произнося под нос такие острые эпитеты в адрес Сириуса, что даже я восхитилась. Такие остроумные слова были идеальным ответом на Сириусову провокацию.       Он пытался шантажировать меня, сперва отправив сначала Мэри с Питером, а затем изолировав меня от своего брата. Сириус утверждал, что если я не прекращу создавать проблемы для МакДональд, он расскажет всем слизеринцам, что я маглорожденная.       — Я? Ей? Я твою грязнокровку, знать не знаю. Зачем мне ей нагадить? — сказала я ему тогда, пораженная неожиданной уверенностью в моем предполагаемом участии в чем-то подобном. Впоследствии я узнала от Лили, что МакДональд распускала сплетни и клевету обо мне. Эванс была готова высказаться в ее адрес прямо тогда, но Марлин удержала ее от этого шага. Лини пришлось поделиться моим советом относительно новичка.       — Мэри не такая, она знает свои корни, в отличие от тебя, г… — начал Сириус, но замер, осознав, какое слово почти вырвалось из него.       — Ну, продолжай, не стесняйся. Грязнокровка. Такие сложные слова для тебя? — насмешливо призвала я его. — О, извини, наш «рыцарь», борющийся со змеями, наверное, должен быть более изящным в своем выборе слов.       — Ты рада это слышать? Коллин, в прошлом году из-за этого слова Марлин плакала, — сказал он с горечью, размахивая рукой. Если бы я не была девочкой, он с радостью ударил бы меня.       — Мне все равно, как и ей сейчас. За свою жизнь я уже наслушалась худшего обращения. «Грязнокровка» — это детская забава, — произнесла я, глядя ему в серые глаза. — Блэк, человек сам придает смысл словам и страдает от них. Если мне не нравится что-то, я просто меняю свое отношение к этому. Это же просто слова. Так МакКиннон и Эванс уже не воспринимают это слово всерьез, для них это просто пустой звук. Так что я бы на твоем месте советовала твоей грязнокровке привыкать к этому, иначе она начнет соперничать с Плаксой Миртл. И не всегда найдется защитник.       — Она не грязнокровка, — настаивал Сириус.       — Да хоть чистокровная, мне все равно, — отозвалась я. — В Слизерине два понимания этого слова. Одно — то, что ты имеешь в виду, а другое — это когда кто-то нарушает правила своего дома. МакДональд не честна и не смела, это не подобает студенту Гриффиндора. Ты тоже. Начал оскорблять своего брата, когда он протянул руку помощи этой грязнокровке. С такими действиями ты добавляешь масла в огонь. Смотри, не обжегись.       Пока он не успел сказать что-то еще, я покинула помещение, уходя вместе с Регулусом.       — МакДональд разжигает ссоры между нашими факультетами, клевещет на нас в своем факультете, играет жертву перед мародерами. Почему она так поступает, мне неизвестно, — сообщила я, вернувшись к реальности.       — Знаю почему, — заявила Беллатриса. — Дамблдор опять пытается создать раздор. Теперь его цель — семья Блэков, — добавил она, выражая свой гнев бомбардой, которую направила в другую часть комнаты. Заклинание врезалось в манекен, созданный по желанию Малфоя. Он уже привык к таким проявлениям со стороны своей будущей родственницы. — Надо ее убрать.       — Вряд ли у нас получится. — высказал свое мнение Лестрейндж. — Сейчас ее окружают гриффиндорцы. Они начали охранять своих младших, видя зеленые мантии вдалеке.       — Тогда что предлагаешь? Оставить всё как есть? — спросил Люциус. — Это не вариант.       — Сначала нужно разрешить вопрос с слухами о наших «нападениях». Если мы будем действительно наступать, мы продемонстрируем им разницу, но это только усугубит ситуацию. Лучше изобразить дружелюбие…       — К этим грязнокровкам? Ни за что! — вставил несколько рыцарей.       — Не к ним, а к пуффендуям, — поправил Лестрейндж. — Эти дурачки из Гриффиндора думают, что мы — враги-непримиримцы, — Он указал на группу студентов из Пуффендуя, собравшихся поблизости. — Слизеринцы начнут открыто общаться с вами, и это покажет им, что мы не испытываем антипатии к грязнокровкам, по их мнению. В конце концов, они начнут подозревать несчастную в обмане.       Поддержка и одобрение многих из присутствующих было очевидно. Однако, перед нами еще стояла проблема: что делать с марионеткой Дамблдора? Ее нужно было нейтрализовать, пока она не смогла бы разрушить связь Сириуса со всеми Блэками. Официальная информация о ней была засекречена самим главой Визингамота, а он, как известно, был директором школы. Из-за этой секретности Беллатриса обратила внимание к МакДональд.       — Я знаю, как можно её устранить, — заявила я с уверенным голосом, вызывая внимание всех присутствующих. Некоторые сомневались в моих способностях из-за моего младшего возраста, но я продолжала говорить, выпрямляя пальцы. — Первый способ — сломать её ментально. Второй — перехватить нити контроля. Это может быть сложно, если директор следит за состоянием мисс МакДональд. Но возможно. Если её родители действительно отсутствуют, то директор сделал ей услугу, и теперь она должна ему отплатить. Или директор сказал ей, что её будущее будет светлым, если она продолжит в том же духе. В любом случае это показывает, что МакДональд весьма восприимчива. Нам просто нужно посеять в неё семена сомнений, что сотрудничество с директором приведет к негативным последствиям.       — Как ты планируешь осуществить этот план? — спросил Малфой, пристально размышляя о сказанном.       — Постепенно. Мои подручные из Гриффиндора помогут мне. МакДональд чувствует себя уверенно рядом с ними. Начнем с намеков на предательство со стороны старшего и реальной угрозы от представителей Слизерина. Когда она начнет испытывать страх, мы предложим ей руку помощи за правду о ее действиях. Возьмем у нее обещание, благодаря чему ее воспоминания о нашем сотрудничестве останутся туманными для любого легилимента. Если директор не желает разрушить свою куклу, то он не станет ломать ее ментальные барьеры. Таким образом, у нас будет шпион рядом с ним.       — Ты умеешь выстраивать планы быстро, Коллин. Я впечатлена, — улыбнулась Блэк хитрой улыбкой.       — Спасибо, — ответила я, наклоняя голову в знак уважения. — Но этот план будет работать только при правильном выполнении каждого шага. Нам нужно быть осторожными и не привлекать лишнего внимания.

***

      24.05.1973       Так и все произошло в самом конце учебного года. МакДональд начала озираться по сторонам, словно ожидая опасности в каждом углу. Беллатриса же не торопилась, ей нравилось наблюдать за этой испуганной сценой.       Собрав последние смелости, МакДональд подошла ко мне с прошением, которое меня удивило.       — Перестань привлекать внимание Сириуса, — произнесла она. — Он постоянно смотрит в твою сторону. Он говорит, что тебя ненавидит, но мне кажется, у него есть какое-то чувство к тебе.       — Ого. Так ненависть лежит в основе любви? Ты сама придумала это? — я удивилась ее выводам.       — Мне он нравится, и я не хочу, чтобы он что-то чувствовал к тебе.       — Если я перестану играть злодейку, он может осознать свои чувства. Лучше использовать этот момент правильно и приучить его к себе, — произнесла я, чувствуя, что в ее словах и действиях что-то не так. Она думает, что у меня есть какие-то чувства к Блэку и рассказывает мне свои, ожидая, что я проявлю ревность, вовлекаясь в конфликт.       — Так и сделаю, он должен быть со мной, — с уверенностью заявила МакДональд.       «Должен быть? А не будет?» — промелькнуло в моей голове. Эта уверенность в ее голосе заставила меня задуматься о том, насколько глубоко она уверена в своих планах.       — Теперь все стало ясно, — усмехнулась я. — Миссис Блэк или миссис Поттер. Вот что тебе обещал Дамблдор, — продолжала я, игнорируя ее. — Звание будущей миссис Поттер уже занято Лили из-за упертости Джеймса. Поняв, что завоевать его не удастся, ты решила выбрать разочарование Блэков. Унаследует ли он свое наследство сейчас — под вопросом. Тебе не сказали об этом.       Она замерла на мгновение, ее лицо отражало внутренние колебания. Оглядевшись вокруг, она потащила меня в пустой кабинет. В повороте другого коридора, как и ожидалось, раздавался яркий голос Сириуса, обсуждающего что-то с кем-то. Макдональд не позволила нам пересечься. Закрыв дверь, она направила на меня заклинание. Я уклонилась и ответила ей парализующим заклинанием. Моя атака попала прямо в цель, и она лежала на полу, не шевелясь.       — Не прыгай выше головы, — низко прошипела я в гневе, осознав, какое заклинание она направила на меня. — Ты даже простое заклинание создать не можешь. С этим Облейвейтом ты могла бы сделать меня умалишенной. Или великий Дамблдор научил тебя ментальной магии? Я в этом сомневаюсь. Тебе повезло, что я не практикую Круцио, иначе ты бы заплатила за это.       — Не смеешь. Директор защитит меня, — говорила она тихо, чтобы не привлечь внимание мародеров за дверью.       — В школе он защитит, а за пределами может? — произнесла я, присаживаясь на корточки рядом с ее головой и тыкая ей в лицо своей палочкой. — Мэри, Мэри, Мэри. Если ты станешь невесткой Блэка, думаешь, родственники твоего будущего мужа будут ласково относиться к тебе? Мать Сириуса, по слухам, еще хуже Беллатрисы. Сможешь противостоять своей свекрови?       — Сириус… — начала она.       — Он рано или поздно подчинится воле своих родителей или уйдет из дома. И денег, и родословная магия отвергнут его. Он останется ни с чем. Ты все равно будешь рядом с ним? Дамблдор дал тебе розовые мечты, но не защиту.       Осознавая сложившуюся ситуацию, она начала плакать. Я поднялась с места и села на ближайшую парту, предоставив ей время оправиться. Когда эффект парализующего прошел, Мэри встала и медленно приблизилась ко мне.       — Ты не ушла, значит, у тебя есть план. Что мне делать?       Вот так она попала в мой крючок. В тот же вечер я пригласила старост моего факультета, чтобы они лично выслушали МакДональд. Она рассказала все с самого начала. Самое удивительное было то, что Мэри не знала настоящего имени своего отца, и её мать всегда была подозрительной и не делилась с ней своими тайнами. В прошлом году Дамблдор посетил их, но ее мать послала его прочь. После смерти матери, Дамблдор взял её под свою опеку, внушая ей о будущем богатстве при замужестве за наследника. Он научил её нескольким уловкам и советовал, как вести себя.       После того как Мэри завершила свой рассказ, в комнате стало ощутимо напряжение. Внезапно на нее был направлен ярко-красный свет, и она издала пронзительный крик. Беллатриса наказывала ее за ее предпочтение в пользу Сириуса, а затем удаляла опасные воспоминания из ее памяти. Среди старосты был новичок в области колдовской медицины, который оказал ей помощь, чтобы избежать возможных вопросов.       После того как Беллатриса достигла своей цели, она заставила Мэри принести клятву верности не ей, а мне. С учетом того, что Старшая Блэк закончить учебу в школе через месяц, ей не удастся контролировать МакДональд постоянно. В то время как я продолжала учиться рядом с МакДональд, что делало контроль за ней проще. Лестрейндж был свидетелем этого ритуала.       Он напомнил Мэри о важности сохранения этого события в тайне и о ее лояльности к факультету Слизерин. Мэри должна была делиться с нами всей информацией, которую она получит от директора, и следовать нашим инструкциям. В ответ мы обещали не причинять ей вреда в школе или за ее пределами, если только она не совершит чего-то опрометчивого.