Свет проклятых звёзд 2. От цепей и ошейников к свободе!

Стая крылатых вампиров взмыла над островом, закружила возле конических крыш и шпилей, с которых яростно срывали синие с золотым драконом флаги. — Не лезь! Моя тряпка! — заорал на соратника плешивый полуорк, забираясь на стену. — И ты не лезь, морда синяя! С силой ударив сородича ногой, он не подумал, с какой высоты тот упадёт, и чем это грозит, поэтому даже не взглянул вниз. Зато, добравшись до флага и сорвав его с немалым трудом, герой осознал — спуститься не получается. От страха свело руки и ноги, перед глазами всё смазалось и закружилось, полуорк вцепился в шпиль и истошно заорал. — Глянь-ка! — загоготали внизу, даже не подумав помогать застрявшему на крыше собрату, алкарим. Упавшему на камни приятелю тоже внимания не уделили. — Глянь, как воет! Вот урод! — Визжит он, как дырка, выродка выплё-ва-ва-щая! — поправил их пьяный от эльфийского вина вояка. — Ну чё? — крикнул он полуорку на крыше. — Удобно тебе? Чё молчишь? Член во рту? Во девка общая! Смотрите на него! Несчастный обладатель флага Минас-Тирита завопил ещё отчаяннее. — Снимите его! — приказал подошедший командир. — А потом вломите, чтоб знал. — Что снимите? Как снимите? Э! — начали возмущаться воины.— Шоб мы тоже там того?! — Ща сыму! — гордо заявил щуплый орк, от которого воняло так, словно он извалялся в выгребной яме. Вояка вскинул лук и принялся стрелять с застрявшего на крыше собрата. Тот отчаянно завопил, ещё сильнее вцепился в основание шпиля трясущимися руками. — Ладно, пусть сидит, — плюнул командир. — Может, нравится. Алкарим расхохотались, и тут же забыли про несчастного, потому что с других крыш послезали более удачливые сородичи. Синие драконьи знамёна принялись рвать на куски. Некоторые орки сразу же запихивали клочья в рот и, запивая всем, что нашлось в погребах, давясь, проглатывали. — Этот тоже сожри! — навалив вонючую кучу прямо посреди площади, одноглазый вояка подтёрся обрывком с лапой дракона и протянул товарищу. — Прекратить! — неожиданно послышался с башни усиленный чарами голос. — Уберите всё! Разочарованные орки начали озираться в поисках виноватых. — Я сказал: «Уберите!» Испугались все, и даже застрявший на крыше боец притих. — Слушаемся, — начали кланяться алкарим, пряча за собой мусор. — Повелитель… Решив сделать всё быстрее, а не разбираться, что нужно, что нет, алкарим потащили на площадь всё, способное сойти за лишнее барахло, начали поджигать. В огонь полетели не только непонятные предметы мебели, но и праздничные платья, гобелены, картины и оставленные детские игрушки: куклы, зверушки, домики и замки из ракушек, крошечная посуда. Лица и мордочки жутко искажались в огне, тельца скрючивались, истаивали. Летучие мыши рассыпались по небу, словно зерно из прорвавшегося мешка, устремились к берегам Сириона, теряясь в дыму, исчезая среди целого пока леса. — Я верю в твой успех, — сказала Турингветиль улыбнулась Дарителю, — когда тот немного смягчился, увидев, как орки пытаются убирать за собой. — Теперь пленных будет много. — По крайней мере, они перестали умирать окончательно, — полководец Моргота задумался, — почти все. Но они не годятся в воины, ты сама видела. Ты веришь, что мне удастся это исправить? Вампирша кивнула. Она смотрела на нового хозяина эльфийской крепости с восхищением и почтением, и даже если речь её была в большей степени льстивой, нежели правдивой, глаза Турингветиль не выдавали. — Покорми украшение стены, — усмехнулся Даритель. Он отступил от перил, помедлил мгновение и поспешил в подземную часть крепости, где кипела основная работа. *** Погреба ещё не успели разграбить окончательно, но погромили уже всё, что смогли, поэтому повсюду разлилось вино, рассыпались крупы и заготовленные про запас овощи. Так как требовалось в кратчайшие сроки подготовить большое пустое подземелье, алкарим спешили съесть и выпить всё, что влезало, а пустые бочки разбивали на потеху друг другу. Однако главное всё же сделали. В стену вбили ряд колец, на которые подвесили цепи с ошейниками. Их было много, но пока применение нашлось лишь для пяти. Мужчины сидели без одежды и обуви прямо на полу, понурив головы, некоторые всхлипывали, дрожали, другие качались, обхватив себя руками. Им было бесполезно приказывать, побои не заставляли пленников даже просто отреагировать на мучителя. Двое пьяных полуорков с гоготом подошли, спустили штаны, показали голые задницы, потом сделали несколько характерных движений бёдрами, испражнились на безучастных мужчин, но быстро потеряли интерес и удалились во тьму коридора. День медленно сменился вечером, жаркое светило скрылось за окутанным дымом лесом, а над полыхающими искажённым огнём кронами поднялся серебристый Итиль. — Нет! Не-е-ет! Не надо! Опять! — завопили прикованные за шею люди. Теперь уже заплакали все пятеро, а потом задёргались, упали на камни, начали биться головой о стены и пол, неестественно выворачивать руки и ноги. Один так и замер в странной позе, словно сам себе переломал позвонки, а остальные четверо превратились в чёрный волкоподобных зверей и яростно бросились друг на друга.