ИЗ ГОЛУБОЙ ЛАЗУРИ

Пятый день новой жизни Утро прозвучало звоном будильника. — Уже пора вставать? — пробормотала Эда. — Поспи ещё. Начинался уже пятый день новой жизни Серкан набрал номер Руслана — сынок, ты уже проснулся? Отлично. Давай-ка мы пробежку устроим, а мама пусть поспит ещё, — выйдя в коридор предложил он сыну. — В гардеробной, где все твои вещи, есть ярко желтый спортивный костюм с капюшоном, одень его, там прохладно, жду тебя на террасе. По-солдатски быстро яркое чудо осветило террасу. — Доброе утро, сын. План такой мы сейчас бежим один круг не опережая друг друга, затем ты сходишь с дорожки и займешься гимнастикой, ну там растяжка, наклоны, повороты… — Я знаю, отец, а ты бег продолжишь? — Именно так. Ты меня жди в тренажерном зале. Все понятно? — Да. — Бежим! Завершив свои традиционные пять кругов, Серкан пришел в тренажерный зал, где Руслан сражался с боксёрской грушей. — Надо вам с мамой перчатки купить по размеру, она тоже любит бокс. Руслан, а как у тебя со здоровьем? Давай обследование пройдём, чтобы подобрать тебе программу тренировок, может тебе что-то специальное порекомендуют. — Мы регулярно обследовались, я здоров, хочу стать таким же сильным и красивым, как ты. Научишь меня? — Силу нарастим, а красота и так при тебе. А ты считаешь меня красивым? Ведь мама у нас такая красавица, вдруг я ей не подхожу, и она меня разлюбит. Переживаю, вот и наращиваю здесь мускулатуру изо всех сил. Теперь мне с тобой веселей будет. Вот сестрёнку тебе родим такую же красавицу, как мама. Кстати, мне кажется, что ты на меня маленького похож, надо будет у бабушки посмотреть альбом с моими фотографиями — развлекал сына разговорами Серкан, выполняя с ним несложные упражнения. — ну, всё, на сегодня достаточно. Примем душ и пойдём готовить завтрак, что-нибудь эдакое, что любит наша мама. — Она любит жареную картошку и морепродукты, ну там креветки, кальмары, устрицы и прочее… — А ты откуда знаешь? — Мы много чего с ней обсуждали… — Тогда будешь мне подсказывать, я совсем не знаю её привычек. — Конечно буду, мы с тобой союз заключим, назовем «счастливая мама». — Круто! Тайный союз! Встречаемся на кухне. «А я уже счастливый папа, муж лучшей на свете женщины, которая волнует меня даже на расстоянии. Как это всё со мной происходит? Будто кто-то заключил тайный союз с небесами, и они накрыли меня покрывалом новой жизни. Кто бы мне это сказал пять дней назад…» — крутилось в мыслях Серкана. Кухня встретила мужчин запахом готовой еды и красотой накрытого стола. На тарелках возвышались затейливо закрученные белые салфетки с изумрудной каймой, в стеклянных чашках дымился чай с цветками жасмина. Эда стояла у плиты в легком коротком платьице изумрудного цвета с кокетливым белым фартучком. Волосы, подобранные на макушке, были закреплены хаси (палочка для еды). Серкан и Руслан, будто ища поддержки друг в друге, взялись за руки и смотрели на яркую живую картинку, представшую перед ними. «Ну что за колдунья эта девчонка! Нет ни минуты, чтобы она ни взбудоражила пространство своими приемчиками! Ну какой теперь завтрак, переварить бы эту её шалость, ведь она со мной играет! Не даёт ни минуты отдышаться. — Я сейчас захлебнусь, как Птолемей в пучине моря. Где та волна, которая выбросит меня на берег. Эда, что ты со мной творишь!» — неслись мысли… или это был шёпот любви… Эда смеялась, запрокидывая голову назад — Вы… вы… бы себя видели! Вы, как из одного лукошка! Смешные, у вас сейчас глаза выпадут… не смотрите на меня так! Да что с вами, столбняк что ли, садитесь за стол, омлет остынет! — Сын, ты видишь, она сводит меня с ума, кому, как не тебе я могу пожаловаться! — Она хочет, чтобы ты каждый день в неё влюблялся заново. Она очень боится тебя потерять, потому что очень любит, как и ты её. — А ты откуда знаешь, ты же ещё маленький, сам говорил. — Это я говорил про свою любовь, которая у меня впереди, а вашу вижу и так, рад за вас, меня такое счастье переполняет, что в сердце места не хватает! — Да вы сядете, наконец, двое из ларца, одинаковых с лица… Вы так разговариваете, будто меня здесь нет. Что за сговор? — У нас тайный союз заключён! — признался Серкан. — Папа! Он же тайный! — Ты видишь, она из меня веревки вьёт! Я как на детекторе лжи. Эх! Эда! Знаешь, о чём я сейчас думал? Что я сейчас захлебнусь, как Птолемей в пучине моря. И где та волна, которая выбросит меня на берег. Эда, что ты со мной творишь! — Я хотела сотворить немножко красоты, а только внесла переполох, что за странная реакция, это изумрудный цвет так подействовал? Я очень его люблю во всех оттенках. — И я теперь тоже, но я понимаю, что любой цвет твой. Ты как радуга небесная в моей жизни! — — Слушай, Руслан, а какой вкусный омлет приготовила нам мама! Я люблю омлет, но такого вкусного никогда не ел! Колдунья, поделишься рецептом? — Нет. Это мой фирменный рецепт. А о каком тайном союзе вы там говорили? Что-то я не поняла. — У нас тоже могут быть тайны, правда сын? — Мама! Ты не волнуйся, это только для твоего счастья! Папа так тебя любит, прямо с ума сходит! — С его ума сойти невозможно, он у него крепкий, а сердце любовью не испугаешь, это его предназначение. — Папа, ты про Птолемея упомянул, значит ты видел образ, что мы вчера считывали? — Да, мы вчера смотрели с мамой одно кино, только без звука. — Вообще ничего не слышали? — Только шум моря. — Это ничего, он заговорит. Как ребенок, все видит, слышит, но говорить не сразу, научится. — Эда, наш сын — чудо! — Я не чудо, я ваш помощник. Телефонный звонок прервал беседу. — Халиль! Привет! Хорошо, через час будем. — Быстро собираемся. Эда, помоги сыну с одеждой, едем за машиной! — Я сам соберусь, мама занимайся собой, а я быстро посуду помою. — Я тебе помогу. Эда, только давай без шоковой терапии, там одни мужики, не вводи в стресс, а то что-нибудь напортачат. — — Едем! Что нам Халиль приготовил? Люблю новые машины, и мама наша любит, только своеобразной любовью… Да, Эда? — Издеваешься? Ты пожалеешь! — Лишь бы машина не пожалела, а я-то стерплю любое твоё наказание. Даже сочту за честь быть одаренным вниманием феи, ведь они так увлечены музыкой и танцами… — Серкан, а ты нам сегодня поиграешь на пианино или на гитаре, сынок, давай попросим папу. — Мне очень хотелось бы, я очень люблю музыку. — Эда, может мы займемся его музыкальным образованием? — Руслан, а ты хочешь? — Да! Мама мне всегда играла! — Эда, может и ты присоединишься? — Нет, я буду петь, говорят у меня красивый голос. — Голос не слышал, а танцуешь ты божественно! — Ты подсматривал? — Нет, я любовался… На пороге автосалона их встречал Халиль. — Да, семейство у тебя знатное, знакомь! — Это моя жена — Эда Болат, а это сын Руслан Болат и нам нужна семейная карета, ты ведь видишь, нас трое. И мы не намерены на этом останавливаться! — Серкан счастливо улыбался, чем удивил своего давнего друга. — Я тебя таким не знаю, это не мой друг, погруженный в свои мысли и сосредоточенный на конкретных вопросах, без единой эмоции. Да, Серкан, не иначе тебе кто-то нажал тайную кнопку. Храни Аллах этого человека! — Так всё заметно? Но что я могу поделать, моё счастье сочится из меня, уж прости за несдержанность. — Да что ты такое говоришь, нет радости большей, чем счастье друга! Пойдёмте, ваша карета готова, ждёт своих королевских особ. — Ну как? Представил автомобиль Халиль широким жестом. Достойна вас эта красавица? — Ммм… да! … Хороша! Похлопал Серкан новенькую BMW по капоту. Ничего не скажешь, а как там всё, ну ты знаешь мои вкусы… — Всё под тебя и стерео на уровне, последняя модель, будешь доволен! Открыл перед Серканом дверь. Автомобиль улыбнулся красной кожаной обивкой. — Неожиданно, но мне нравится! Эда, как тебе и тебе сын? — Точно красавица, тебе пойдет! — Садитесь, опробуем! Халиль, а как для ребёнка безопасность обеспечивается? — Детское кресло ему уже не нужно, мы дополнительные ремни установили, не беспокойся. — Слушай, а поставь-ка мне ещё дополнительное зеркало, чтобы я его видел. — Нет проблем. Пойдём, выпьем кофе пока, ребята поставят. Халиль пригласил в свой кабинет. — Эда! Серкан такую достойную девушку где-то сыскал, неужто в Лондоне? Эда улыбнулась — нет Халиль, я девушка местного разлива, так сказать на мужском сленге — так будет понятно? Мы турчанки не уступаем европейским красавицам и кровь у нас горячее, да Серкан? — Эда, просил же, не травмируй ребят! — Я только за отечественного производителя ратую, вот бы ещё и машины турецкие были лучшие, было бы здорово! — До этого нам далеко! Но скажу, что надо быть Серканом Болатом, чтобы быть достойным такой красивой и умной женщины. Прости Серкан, не удержался от комплиментов твоей жене, машина вам очень пойдет! Она с изюминой, но со сдержанной благородной изысканной красотой. Ну, вот, зеркала на месте. Можете забирать, документы готовы, машина зарегистрирована. — Счёт тоже здесь, передам в бухгалтерию, завтра рабочий день, оплатят. Спасибо тебе и твоим умельцам, порадовал. Мою машину завтра заберет водитель, не хочу в выходной его беспокоить — Серкан обнял друга, Эда и Руслан попрощались за руку со словами благодарности. — Ну, что красотка, будем знакомы! Поехали! — Ты в неё влюбился! — Похоже, что да, а ты что ревнуешь? Не всё же мне исходить от ревности! — Нет, Серкан, я не ревную, знаю, как важно мужчине иметь надёжного железного друга, тебе столько приходится ездить за рулём, очень рада за тебя и за всех нас. А ты знаешь, что я крутой водила, мы ещё можем потягаться с тобой. — Ничего себе! Так ты водишь машину! Почему ты мне не сказала? — А ты и не спрашивал. — И на чём же ты ездила? — У меня есть старенький пикап, он сейчас требует ремонта. Получу зарплату, отдам в ремонт, я его очень люблю, мы с ним большие друзья. — Эда, я хоть не очень большой знаток в неполадках, но давай заедем в твой бывший дом, я взгляну на твоего друга, решим, что с ним делать. — Я с удовольствием, и Руслан увидит мой дом, познакомится, я скучаю немного по нему. Так, они подъехали к дому, такому родному, в нем детство, юность, мечты и слёзы… — Вот мой любимчик! — Эда указала на видавший виды красный пикап, стоявший у крыльца, который Серкан раньше и не заметил. — Эда, у тебя ключи с собой? — Нет, они в доме, он же не на ходу. — Руслан, это мой родной дом, в нём вся моя прошлая жизнь, давай пройдёмся. Они втроём прошлись по дому, который навевал столько воспоминаний… — Не грусти, любимая, я сделаю всё, чтобы твоя жизнь в твоём новом доме не доставила ни минуты горечи и сожаления о сделанном шаге в новую жизнь с твоими любящими тебя мужчинами, правда сын? — Мама, я тебя понимаю, ведь мне тоже пришлось пережить крутые перемены в жизни и Аллах меня наградил вами, тобой и папой, и мы будем тебе опорой, ведь у нас с ним даже тайный мужской союз заключён, не грусти! — Вы ж мои волшебники! Организовали тайное общество, я понимаю, что вы имеете на это полное право и не покушаюсь на ваши тайны, мне так даже волнительнее с вами такими любимыми таинственными рыжиками. Я не грущу, я прощаюсь с моей прошлой жизнью, теперь она будет храниться в моей памяти, я её отпускаю с легким сердцем. Ну, что поехали! Только захвачу документы и кое-что из одежды. Серкан, возьми ключи от машины. — Эда, давай поступим так — обратился Серкан к жене, когда она вышла из дома — повесь ключи в саду, как ты делала прошлый раз. Ребята заберут машину, коли она тебе дорога, приведут в порядок, пусть стоит у нас в гараже, а то что она тут одинокая на семи ветрах скучает, вдруг, когда пригодится. Или нет, лучше я сам отдам ключи ведь калитка закрыта будет. Так и порешили. –Теперь в магазин за боксёрскими перчатками и рыболовным снаряжением. — Серкан, а можно я опробую машину? — Ну что тебе сказать, если только до выезда на главную дорогу…- — Как думаешь, сын, дадим маме сломать машину? — Но она же ездила на своей безаварийно. — Не переживай, дорогой, я хорошо вожу машину. — Но ты же на такой никогда не ездила. — Разберусь… Я наблюдала. — Только потихоньку. — Поехали! Хороша машина! — Эда, главная дорога, останавливайся! — Но всё же хорошо. Я познакомилась с ней, она меня приняла, мы сейчас на рынок заедем, я вам такое блюдо приготовлю, пальчики оближете. — Ну хорошо, только дальше я за рулем. — Какой ты жадный! Ладно, я на пять минут, ой Серкан, извини, у меня денег нет. — Вот возьми деньги и карту, пусть у тебя будет. — Нет, только сто лир, карту не возьму. — Ты хочешь меня обидеть? Ведь я твой муж, или ты считаешь, что я не достоин быть мужчиной, который содержит свою семью. Не думал, что нам придется такой вопрос обсуждать. Наверное, я чего-то не понял. — Серкан, я тебя обидела, прости, я глупая, это мои установки, они по отношению к тебе нелепыми кажутся, я исправлюсь, обещаю. Я быстро вернусь, дай я тебя поцелую, мой любимый. — Прости и ты меня, мне нужно быть внимательным в любых вопросах, даже в мелочах, я лопух, ты не виновата, ну беги, мы ждём. Эда прибежала ровно через пять минут. Поехали! Выгрузив покупки из новенького железного друга, Эда с Серканом отправились в столовую флигеля, а Руслану поручили отнести боксерские перчатки в тренажерный зал. — Любимая, может ты отдохнёшь, а я приготовлю обед, мне будет в радость. — Нет, милый, с чего бы мне уставать, я полна сил и энергии. Я знаю, что ты не ешь жареное, но я запеку блюдо в духовке. Как ты? — Из твоих рук хоть яд! — Ну это ты загнул. Таких мужчин не травят, их любят, они на вес золота! — А ты много таких встречала? — Нет, любимый, ты такой единственный. Мне становится страшно, когда я думаю, что могла не встретить тебя, что было бы с моей жизнью, а потом понимаю, что такого не могло быть. Ты будто скроен под меня, всё, что в тебе есть мной любимо и тело, и голос, глаза… волосы, ум, талант, руки, как я люблю твои руки! Я могу перечислять долго, но это будешь всё равно не весь ты, ты бесконечен… — Я заслушался, но не потому, что ты говорила обо мне, я слушал твой голос, смотрел как ты управляешься со своими баклажанами, двигаясь с таким изяществом, это дорогого стоит — он не договорил, в столовую влетел Руслан, взволнованный, он, указывая на дверь перехода сбивчиво сказал: мама, папа, там Дениз и тётенька, они ругаются! — Это ещё что такое, Эда, будь здесь не вздумай выходить отсюда. Руслан не давай маме выходить, будь с ней. Но Эда не была бы сама собой, если бы сидела сложа руки. Она обняла сына и мягко, спокойно сказала: — сынок, папе нужна помощь, кто знает, что на уме у этого человека. Ты иди в спальню и ни при каких обстоятельствах не выходи, запри замок. Я приведу охрану. Любимый мой мальчик, послушай меня, не бойся. Мы скоро придём. — Но папа поручил мне, чтобы я тебя не выпускал, что я ему скажу! — Скажешь, что мы решили позвать охрану, это ведь разумно? Папа тоже согласился бы с таким решением. Всё будет хорошо. — поцеловав сына, она проводила его в спальню. Серкан быстрым шагом прошёл переход и в холле действительно увидел свою бывшую жену и Дениза Корсу «так вот с кем он попал в дом и что они здесь делают, что хотят». — Господа, с чем пришли? Дениз ты разве не в тюрьме? Как вы посмели войти в мой дом. — Твой дом! Твой дом… он такой же твой, как и мой! Ты не можешь спрашивать меня что я тут делаю! — Селин, ты что-то перепутала. У тебя есть свой дом в Стамбуле, нашим брачным договором было всё чётко определено. Я даже не собираюсь обсуждать с тобой эти вопросы, есть претензии — это к адвокату. — — Но меня интересует другой вопрос, что здесь делает мой бывший сотрудник сбежавший с чужими деньгами за границу. Селин, почему ты явилась сюда в сопровождении этого преступника, подонка. — Он пришёл за своей невестой, которую ты обманным путем принудил выйти за тебя, погнался за её несметными богатствами? Какая же ты сволочь Болат! Вот почему ты меня выбросил из своей жизни! Вот смотри, любуйся! Ты ещё не видел? Свеженький номер. Где эта дрянь? Пусть придёт! — Селин сунула в руки Серкана журнал «АРХИТЕКТОР», на обложке которого с броской надписью «Новая звезда Серкана Болата» на всю страницу красовалась фотография Серкана и Эды после регистрации. — Да это мы с женой. Какие претензии. Селин, я тебя такой не знал. Приди в себя! Зачем ты связалась с этим подонком, опорочившем имя своего отца, благородного человека. Уймись. — Если хочешь знать, благородный Серкан Болат! Я тебе наставляла рога с этим красавчиком ещё, когда работала в компании, в твоем кабинете мы занимались любовью, он был ещё на испытательном сроке, но испытывала его я! Как тебе такое? — Ну и как прошёл испытание у тебя? Вижу, успешно, что это он вдруг вспомнил о своей невесте. Или истратил уже миллионы, поиздержался? Да, я был слеп, но что поделать! Мы завершили наш совместный путь, Селин, каким бы он не был, я счастлив, что этому пришел конец. Не устраивай сцен, ты не в себе. Аллах тебе судья, не я. -Ты убил мою любовь к тебе своим равнодушием, своей холодностью, что мне оставалось делать, я хотела любви, ведь годы проходят, я красива, молода. А ты со мной как с резиновой куклой по расписанию… В дом вошли два охранника. — Господин Серкан нам тут сказали, они переглянулись, что эти люди непрошеные гости. Мы не посмели госпожу Селин не пропустить, вы нас не предупредили об этом. — Да мне и в голову не могло прийти, что такое возможно. Вызовите мастеров из охранного предприятия, я с ними всё обговорю. Этих двух не пропускать ни при каких обстоятельствах. Всё разговор окончен, выведите их. — Ты еще пожалеешь! Мы не дадим вам жить спокойно. Пока я жива, вы не будете счастливы! Захлебнётесь в своём богатстве! — Вон отсюда! А с твоим возлюбленным пусть полиция разбирается! — FUCK! … Что за день такой! Всё было так хорошо! FUCK! … — Эда, что ты тут делаешь, извини, не видел тебя. — Не извиняйся. Тут и таких слов мало. — Ты всё слышала? Какая же ты упрямая! — А ты бы мне и половину не рассказа, жалея меня. Я тебя уже знаю. Покажи журнал. Какие мы тут красивые. Особенно ты! — Похоже, и я тебя уже знаю, уверен был, что ты не послушаешь меня. А красавица у меня здесь ты! Весь архитектурный мир Турции обзавидуется! Ну я еще с редактором разберусь. Уподобляются таблоидам! Всё, пойдем сына спасать! Серкан с Эдой пришли к спальне, где запершись укрывался ребёнок, выполняя предписания мамы. Стук в дверь прервал его горькие мысли — Мама, Папа, с вами всё в порядке? Я очень переживал за вас! Эти злые люди ушли? — Да, дружок, их охрана вывела. Не переживай, всё в порядке. Пойдём поможем маме приготовить обед. Они оставили позади неприятный инцидент с непрошеными гостями и дружно помогая Эде в нарезке овощей, загрузили духовку новым для них блюдом. Дожидаясь обеда, стали обсуждать план, на завтрашний день, ведь Руслану предстояло посетить школу, которую рекомендовали госпоже Айдан. — Мы сначала заедем в офис к девяти часам, а в десять нам назначил директор школы, мне мама скинула сообщение. Всё обсудим, в том числе и с музыкальной темой порешаем. Школа очень удачно расположена, совсем недалеко от нашего офиса. Затем займёмся экипировкой ученика, чтобы можно было сразу приступить к занятиям. Ну, а после мы с мамой в офис, а сын с водителем отправится к бабушке, она очень хочет с ним поближе познакомиться, печалится, что мы её исключили из семейного круга. Да, Эда, она что-то невнятное написала по поводу человека, который может заняться делом о наследстве. При встрече обсудим. — — Давайте я приготовлю соус к баклажанам, у меня есть один уникальный рецепт, вам понравится. Баклажаны получились восхитительные, приправленные соусом от главы семейства. Обед удался на славу. Все неприятности сегодняшнего дня были благополучно забыты всеми, кроме Серкана. Он понимал, что история на этом не закончится и что нужно принимать меры. «Посоветуюсь с Ликой» — подумал он, но решив, что не прилично привлекать «Небеса» к банальным дрязгам с двумя потерявшими себя людьми, обуреваемыми злобой и страстями. — Мне надо сделать звонок, пойду в кабинет, вы тут посудой займитесь, я в отгуле! Эда, жду тебя через полчаса. Сынок, а ты продумай вопросы, которые хочешь выяснить по поводу учёбы, может с кем-нибудь отдельно надо будет переговорить, тебя не надо, надеюсь, проверять. Реши сам и запиши всё чтобы не забыть, поцеловал сына. Серкан отправился в кабинет. Ему нравилось ощущать свою личную ответственность за свою семью. Это новое чувство не легло тяжким грузом на его плечи, оно было сродни нагрузкам на тренировках, когда мышцы и всё тело наполнялись молодой силой и готовностью выдержать любые испытания. Так должен ощущать себя мужчина полый сил, и он таким был. — Музафер, здравствуй, Серкан Болат. У меня серьёзный конфиденциальный разговор. Мне нужна информация по двум личностям тесно связанными со мной в недалеком прошлом, которые намерены привнести серьёзные осложнения в мою жизнь. Я хочу обладать информацией хотя бы о последних трех месяцах их жизни во всех сферах, в том числе и финансовой. Я скину тебе данные, а ты мне сообщишь какое время тебе потребуется, если согласишься. Спасибо, что принял мою просьбу. Кидаю данные. Спустя минуту в проёме двери, нагруженная вазой с фруктами и кувшином какого-то напитка появилась Эда — будем обмывать машину и нас готовь бокалы! Приняв ношу из рук жены Серкан поинтересовался содержанием кувшина. — Это напиток любви, в нем 16 различных трав и цветов. У нас в Мардине такой напиток подавали новобрачным. Но так как я попала домой только сегодня, то с небольшим запозданием мы это исполним сегодня. Ты не возражаешь, любимый? — Может его надо пить на ночь? Сейчас только пять часов. — Я не знаю точно его действие, но кто нам мешает выпить его позже, а сейчас могу повторить коктейль, что ты мне готовил, он мне очень понравился, и виски для тебя и это будет тост за новорожденную машину, а вечером, опробуем содержимое кувшина. Согласен? — Пойдёт! Пойду переоденусь, ты же вон вся летящая, как бабочка. Тебе идет этот легкий халатик, жди меня. Он вернулся в легких свободных брюках на голое тело и в майке, вытирая мокрые волосы полотенцем. Эда любовалась на художественный беспорядок на его голове — обожаю тебя таким вихрастым, ходи так на работу, я буду тобой любоваться. — Тогда надо будет похоронить надежды на новые контракты. Надо поддерживать порядок во всём и на, и в голове. Стереотипы… Он подкатил журнальный столик, который Эда раньше не заметила, к дивану, наполнил их бокалы. После они наговорили своей новой машине десятки пожеланий смеясь и изощряясь в нелепостях пожеланий. Они сидели обнявшись переплетя босые ноги, и эта их близость волновала и обещала волшебную ночь любви. — Эда, а когда мы сможем узнать, ну, когда ты сможешь почувствовать зачалась ли у нас уже девочка. Ещё долго ждать? — Серкан, какой ты смешной! Сегодня только пятый день со дня нашего знакомства, и будет только четвертая ночь нашей близости, как ты себе это представляешь? — ну там может у тебя какие-то новые ощущения появились — поглаживая её по животу, интересовался Серкан — а ты что дни считаешь, у меня на полном серьезе каждый день за год, поэтому мне и кажется, что девочке пора подавать сигналы присутствия своей маме. — Ты говоришь, что я, как малое дитя, но ты меня перещеголял, ты только претворяешься взрослым мужчиной со всеми регалиями великого архитектора, услышал бы кто тебя, контрактов бы не было! — смеясь говорила Эда вороша гриву мужа. — До меня только дошло, что нашему знакомству с тобой только пятый день! Ну а если всё-таки серьёзно то, когда можно узнать о беременности? — Тест, с возможной ошибкой, на четвёртой неделе может выдать результат. А анализ крови и УЗИ, может и раньше. — Мы сделаем УЗИ через неделю! — Да нас на смех поднимут! — Знаешь, я займусь этим вопросом, всё изучу и позвоню Хакану, он мне подскажет, когда можно провериться. — А архитектура побоку? — Девочка важнее архитектуры. Вдруг мы с тобой не дорабатываем? — они расхохотались. Им было весело вместе, говорить всякие глупости и нежности. Они, как дети радовались друг другу и Миру, который давал им почувствовать вкус жизни, вкус любви, так стремительно, без предупреждения открывший им свои необъятные просторы, и они ходили по облакам, потому что сами были невесомы, они парили. Вот такая история. — Эда! У меня идея! Пойдём к сыну, устроим музыкальный час, можно немного перекусить, мы же не ужинали, а тебя поручили откармливать, забываю совсем. — — Позвоню Руслану: — сынок, ты не против перекусить, а потом музыкальные час устроим. — Ой! Я побегу чайник поставлю. Встретившись в столовой, мужчины решили поесть уже готовые баклажаны, а Эда предпочла тортик с чаем. — Эда, это не еда, надо какой-то белок съесть, возьми там креветки и овощной салат есть Сейфи приносил, и тосты сделаем. Надо сбалансировать продукты по составу. — Какой ты занудный Болат, но я подчинюсь, может и вы со мной, я креветок боюсь. — Как это, что значит, боишься есть? — Нет, чистить. — Мама, я тебе почищу! — Ну тогда давайте все креветок поедим с салатом. Мужчины принялись за чистку креветок, а Эда наделала тостов. Легкий ужин всем понравился, но Эда всё-таки взяла себе кусочек торта и чашку чая. Они отправились в «творческую мастерскую», так Серкан предложил теперь называть их ставшую такой уютной комнату полную творческого потенциала. Настраивая гитару, он думал, о том, что никогда его не посещали раньше мысли о детях, которые могли стать их с Селин связующим звеном, как во многих семьях. Очевидно, что связывать было нечего. Но этот мальчик, не являясь родным по крови, уютно расположившийся в объятьях названной матери прочно скрепил узы их теперь уже полной любви настоящей семьи. Сердце его таяло, как сахарная вата — такие родные, такие любимые… Перебирая струны он окунулся в забытые мелодии, перемежая их с импровизациями. Руки, опережая память, находили сами нужные аккорды, а мягкая улыбка, не сходившая с губ, откликалась встречным улыбкам двух дорогих ему лиц. Гитара, когда-то бывшая неотъемлемой частью его жизни, после смерти брата, звучала в его руках только один день в году 19-го августа. В этот день брат подарил ему первую гитару с наказом: даже в восемьдесят лет в этот день играть. И все годы Серкан исполнял этот завет, и день 19-го августа стал для него днем памяти брата. В другие дни он не играл. Брат был единственным человеком, которого он беззаветно любил, считая его своим кумиром, ближе которого не было на земле. Сегодня он сознательно взял гитару в руки в знак того, что он нашёл любовь не меньшую по силе. Конечно другую и это не взамен любви к брату, а в знак примирения с миром, отнявшим его любимого человека. Гитара приняла его новые переживания, откликалась песне его души, они пели в унисон. Благодарные сердца слушателей тоже были полны музыкой сердца гитариста, она их роднила. — Папа! Ты настоящий музыкант, я не знал, что гитара может так звучать! Как ты думаешь на чём мне лучше учиться играть на пианино или на гитаре? — Конечно на пианино, а на гитаре я тебя буду учить сам, вспоминая уроки брата. Я скучаю по гитаре. Ты меня будешь учить русскому языку, а я тебя игре на гитаре, хотя я и не владею инновационными методами. — Серкан! Спасибо тебе, любимый! Такой чудесный вечер ты нам подарил. Это брат тебя научил игре на гитаре? Ты мне расскажешь о нём, мне хочется больше знать о близких тебе людях. — Как-нибудь расскажу, хотя это у меня хранится в сейфе, но я думаю, что надо кое-что выносить на свет, уж очень он у меня переполнен. Музыкальный вечер подошёл к концу. Гитарист и слушатели полные приятных эмоций пошли готовиться ко сну. — Ну что, любимая, спать или ещё посидим с тобой. Я люблю твои мирные объятья и тебя на моих руках, как ты на это смотришь? — Серкан! Мы забыли испробовать напиток новобрачных, налей нам, узнаем его вкус. Будем пить, а ты мне рассказывать о твоей жизни до меня, ты поможешь мне заполнить эти страницы? Серкан налил из кувшина таинственный напиток, отхлебнув, остался доволен вкусом. — Эда, что нам готовит это зелье любовь или смерть в объятьях друг друга? — Увидим! Рассказывай. — Не знаю с чего начать. С того, что я рос счастливым ребенком среди любящих меня людей — брата и мамы. Старший брат, которого любили все в семье, был моим кумиром, он многому меня учил, уделял мне всё своё свободное время. Мама работала дизайнером интерьера, она очень талантливая и была востребована, часто бывала в разъездах по миру, закупая материалы, изучая культуру стран, где ей приходилось обустраивать дворцы и поместья. Поэтому, брат был для меня всем, он был настоящий музыкант. У него была своя группа и я ему клялся, что буду, как и он музыкантом. Он обучал меня игре на гитаре. А на рояле я учился в музыкальной школе. В один из дней обрушилось мое счастье. Брат умер, пролежав в больнице всего три дня. Мама только вернулась из Китая, где закупала ткани и не смогла опомниться, как смерть отобрала у неё любимого сына и моего самого близкого человека. Все рухнуло. Мама впала в глубочайшую депрессию, была на одних уколах. Никого не замечала и не хотела видеть. Она винила себя в смерти сына, считая, что если бы она была рядом, этого бы не произошло. Отец не зная, как с этим справляться отправил меня учиться за границу, в интернат американского колледжа для детей богатых бизнесменов. Так я оказался в Америке среди чужих мне людей, практически без знания их языка и культуры. Абсолютно враждебный мне мир стал моей пыткой. Ночами я рыдал в подушку, не зная, как преодолевать ненависть к себе рыжему кудрявому мальчишке, читающему книжки на турецком, плохо владеющему английским языком и страдающему по потере солнечного счастья в семье. Жизнь заставила меня принять одиночество как данность, с которой не просто нужно считаться, но её нужно считать единственным выходом в борьбе за выживание. Я научился не доверяя никому идти по намеченному плану, который сам себе разработал и вышел из колледжа окончив его с отличием, окрепшим физически, но таким же одиноким, как и в первый день. Мама, травмированная смертью Альпа, перестала выходить за пределы участка дома и вот уже более двадцати лет живет в заточении, она тебе расскажет как-нибудь сама об этом. Она попросила переехать к ней поближе, поэтому я построил свой дом на соседнем участке, ведь её муж и мой отец практически не бывает дома, весь в бизнесе, друзьях, ресторанах. В зону его внимания не включены ни я ни мама. Что касается отца, как отца, то в моей жизни нет такого человека. Хоть он и говорит, что пора передать холдинг мне в управление, но бизнес как таковой меня не интересен. Я нашел себя в архитектуре, организовал компанию на свои средства и вместе с моими друзьями Энгином и Перил. Мы достигли своим трудом того, что сейчас имеем, и самым ценным, что я заслужил являешься ты мой несравненный ландшафтный архитектор, если говорить о компании. Это всё, что я могу рассказать о себе. Следующим будет твой рассказ, но не сейчас. Потому что твои ножки не дают мне покоя и мне не достаточно их только гладить, я несу тебя в душ, и ты будешь ими меня обнимать! Не дрыгай ногами — смеясь торопился Серкан с прекрасной ношей на руках, потому что времени у него уже не было на воспоминания, его накрыло настоящее в прямом и переносном смысле! Эда, это всё твой напиток любви, прости, но у меня нет времени на нежности. Почти рычал он. Заполнив до краев любимую женщину и опустошив себя, включил воду в ванну и плюхнулся в неё почти пустую, призывая к себе виновницу провокации, намереваясь продолжать столь яркое переживание молодого тела. — Иди ко мне, теперь я могу отблагодарить тебя сотнями поцелуев, ну там, как пойдет… — понял он, что на сотню точно зря замахнулся… Эда не возражала и только хохотала во весь голос — мы, наверное, с дозой переборщили! Сделай воду потеплее! — Тебе моего жара недостаточно? Ну берегись, будешь у меня гореть как на сковородке, дьяволица! — Я же ангел ты сам… — договорить не получилось, страстный поцелуй накрыл губы… Какие тут слова… они утонули в пучине волн, накрывающих их с головой! Отдышавшись, лежали обнявшись, наслаждаясь касанием друг друга. — Серкан, мне надо сегодня помыть голову. Ты иди, а я приду позже. — Нет, мой маленький дьяволенок. Я сам тебя помою, я обожаю твои волосы, пойдём под душ, бери свой шампунь. — А можно и мне тебя помыть, я тоже люблю твою гриву, хочешь я тебе и маску сделаю. Волосы еще красивее будут. — Ты мой косметолог, пойдём надеюсь сил хватит вытерпеть твою экзекуцию. Они вспенивали свои шампуни на головах друг друга и смеялись новым образам с белыми шапками на головах. Им все шло и даже пена казалась нимбами. Ведь любовь всё преображает! — Ой, что-то я устала, — опустила руки Эда, закончив процедуру сушки волосы феном. Серкан стоял за спиной, обняв её за талию и любуясь её отражением в зеркале. — Это потому что ты свой бокал не допила, сейчас я в тебя его залью, и в эту ночь ты будешь мне служить без устали, чертовка! — Сколько у тебя для меня эпитетов заготовлено? — Ты же сама говоришь, что ты разная, вот я тебя и познаю, но ты неисчерпаема! Бежим в кровать, нет времени. Давай я лучше тебя отнесу, береги силы любовь моя неземная! Серкан принудил Эду допить из её бокала напиток любви и страсти. — Ты знаешь, а мне понравилось твое зелье, но мы будем аккуратны, а то спалим себя на костре во цвете лет. Где ты его раздобыла? — Однажды я хотела заварить чай, но он кончился, и я спросила у тёти, могу ли я воспользоваться травой, что на верхней полке. Вот тогда она мне и сказала, что когда буду выходить замуж, она приготовит волшебный напиток для новобрачных. Но, наверное, дозы не такие лошадиные надо использовать, может достаточно капель. Вот я и сказала, что с дозой переборщили. Смешно! Интересно, финал близок? Что-то я сейчас похоже сама тобой займусь! — А мне нравится, ставки повышаются! Как же я тебя люблю, мой несравненный ангельский дьяволенок! — Это какая-то гремучая смесь, спаси Аллах! — Спасёт, Эда, он нас непременно спасёт, нас нельзя не спасти, мы воплощённая ЛЮБОВЬ… Теперь я в это и сам верю, шептал он ей нежно целуя лебединую шейку… Я тебя еще не целовал сюда сегодня… Шестой день новой жизни Утро, не зная, что ночь была коротка, ровно в назначенное время случилось, оповестив трелью мобильника. Начинался уже шестой день новой жизни