И в смерти снятся сны

Здесь не было дня и ночи. Здесь царил вечный Закат. И всё же момент общего пробуждения в зале считался утром. Такая же привычка, как желание некоторых иметь свою комнату. Личное пространство, напоминание о старой жизни. Иллюзия. Айрис давно забросила свою. Она, как все, спала и проводила большую часть свободного времени у костра. Но привычка считать момент, когда проснулась, утром никуда не ушла. Ни она, ни Эстебан ещё не видели в Лабиринте такого количества людей. Всегда кто-то отдыхал, а кто-то — охотился. Потом они менялись. Часть охотников вообще жила вне Лабиринта, навещая его только ради покупки трав и снаряжения. Говорили, были такие, что научились всё это добывать сами и не приходили сюда годами… Сейчас, несмотря на десятки погибших, у костров в Зале Колодца пребывало намного более полусотни охотников. Десятков семь точно, если не восемь. Никто не уходил. Все пировали, расходуя самые ценные травы. И ждали. Ждали, когда раненые исцелятся и будут готовы идти в поход. Ждали, когда прибудут те, кто ещё не успел присоединиться. Мерже и Манрик постоянно перемещались от костра к костру, говоря с людьми. Насколько было известно, никто не отказался идти в Олларию за Августом Штанцлером, хоть все и знали, что он такое. Наоборот, все горели желанием. Дело было не в ценнейшей добыче — а подобного монстра не добывали уже неизвестно сколько времени. Охотники горели жаждой мести за погибших. По сути, это было нападение на Лабиринт. На всё братство. И это требовало ответа. И вот время ответа настало. Правда, в то, что знали Айрис, Эстебан и Альдо, были посвящены немногие. Мерже знал, что людям знать необходимо, а что — совершенно излишне. Никто не мог повлиять на пророчество. Никто и не знал, что оно означает, истинно ли, как и когда исполниться. Они лишь имели шанс это предотвратить и собирались этот шанс использовать. А для этого тревожные новости не стоило распространять среди всех: так недалеко и до паники, и до потери боевого духа… Хотя, конечно, это было не про Братство. Все здесь жаждали поскорее добраться до главного врага. И все понимали — эта Охота станет величайшей за века, возможно. И такой же опасной. Однако кого тут это могло остановить? С каждой Охоты можно было не вернуться. Так случалось часто. Эту хотя бы запомнят. Охотники просыпались, сидели у костров, готовя оружие и снаряжение. Постепенно они собирались более тесными и крупными группами. Самые большие были в углу, где находился Манрик, и вокруг Мерже. Айрис запихала в сумку все ёмкости с жидкостями, которые имелись. А закупила она их немало. Пистолет был тщательно заряжен; кроме того, она взяла с собой пять дополнительных пуль и порций пороха для выстрелов, чего раньше никогда не делала. Эстебан и Альдо тоже снарядились. Особенно колоритно, конечно, смотрелся Эстебан, со своей увешанной пистолетами перевязью, к которой теперь добавилась вторая, с запасными зарядами. Альдо в этом смысле был беден — всего-то пара пистолетов, меч и два кинжала. Зато он разоделся, как франт. На нем был новый охотничьий костюм с иголочки, идеально белая рубаха, почти вся умышленно открытая взгляду, новые сапоги из кожи странного монстра, убитого в Гальбрэ, и накануне пошитая шляпа с целым пучком пышных перьев и золочёной вышивкой. — Пора, я полагаю! — провозгласил он не без торжественности. Айрис кивнула. Волнения почти не было. Она долго готовилась. Все они. Троица направилась к костру Мерже. По пути Эстебан приостановился и подозрительно посмотрел на одного новичка. Его, если память не изменяла, нашли во время рейда на Олларию. Статный, светловолосый мужчина сидел, сосредоточенно глядя перед собой. — Сдается мне, с твоим камзолом не всё в порядке… — задумчиво произнес Эстебан. Мужчина недоверчиво усмехнулся, лениво оглядел одежду. — А что с ним? — спросил он насмешливо. — В нем ужин для монстров, — сообщил ему Эстебан. Слышавшие это охотники разразились громким хохотом. Светловолосый мужчина побледнел, и Эстебан похлопал его по плечу, ободряя: — На первой Охоте не погибают! Но ты на это не слишком рассчитывай. Держи ухо востро! Айрис вздохнула. Колиньяр такой Колиньяр, всё же. Странно, что с ней он так не шутил. Хотя… на то были причины, подумала она с улыбкой. Мужчина недоверчиво вздёрнул бровь. — Не слушай его! — крикнул ему Мерже со своего места у костра. — Если что, встань и притворись деревом. Эстебан, помнится, на первой Охоте поступил именно так! Все слышавшие это снова разразились хохотом. Мужчина тоже засмеялся, кивая. Не слишком весело, впрочем. Первая Охота… и какая. Та, с которой вернуться очень сложно даже опытным. Его было немного жаль. Мерже и его люди тоже заканчивали приготовления. Сейчас под начало бастарда Приддов встало не менее тридцати охотников. Конечно, это было временно, на столь небывалое дело… Но, вполне возможно, некоторые останутся насовсем. Те, кто уцелеет. Если вообще кто-то уцелеет. Мысль о том, что погибнут все, и история Братства закончится, казалась странной. Айрис прогнала её. Даже если погибнут все, останется Лабиринт и его Хранительница. Всё начнется заново. Рано или поздно будут другие охотники. Снова разгорятся костры в Зале Колодца и кто-то снова будет шутить над зелёными юнцами. Но здесь и сейчас о таком не думали. А если у кого и были столь мрачные мысли, их не озвучивали. Наоборот, своды зала наполняли шутки, и смех, и бряцание оружия. Из Зала Карты вышла группа прибывших охотников. Почти сразу ещё несколько вошли из коридора. Похоже, это были последние. Люди начали собираться перед колодцем. Вскоре там стояли все. Братство охотников ждало Хранительницу. Она появилась спустя несколько минут. В наступившей тишине прошла сквозь почтительно расступившихся людей и взошла к колодцу. Взгляд её первым делом нашёл Альдо. Впрочем, говорить сразу ей не пришлось. В зале послышались шаги. Прибыл ещё кто-то. Айрис, Эстебан, а затем и остальные обернулись. Шепот изумления и почтения пробежал по рядам. Айрис открыла рот, схватившись за руку Эстебана. Этих людей она видела впервые, но… Их было двое. Один, черноволосый, с ястребиным лицом, являлся почти копией Рокэ Алвы. Только одежды были старинного покроя, скулы имели немного другую форму, и он был, вероятно, чуть ниже. На его поясе и перевязи висели сразу два меча, пошире тех, что обычно использовали охотники. А второй мужчина… Хоть Айрис никогда не встречалась с ним, она сразу поняла, кто это. Перед ней стоял святой Алан с картины. Конечно, художник там его слегка приукрасил, добавил величия во взоре. Настоящий Алан был немного похож на её отца, только моложе. Ещё больше он походил на прадеда, каким видела его Айрис на портретах. Не узнать его было невозможно. За спиной Окделла висел устрашающего размера двуручный меч. Если его спутник носил охотничью одежду без дополнительной защиты, то на Алане сверкал нагрудник, а руки от запястий до локтей укрывали наручи. — Я всё правильно понимаю? — задал вопрос потрясенный Альдо, наверное, самому себе. Эстебан просто молча смотрел, потрясенный до глубины души. Как и все, кто узнал этих двоих по изображениям. — Рада снова видеть вас в Лабиринте, Древние! — Хранительница чуть склонила голову. Двое охотников тоже поклонились — Рамиро Алва галантно, будто на балу, Алан Окделл — очень уважительно, с почтением. — Неужели я увидел их… — пробормотал Мерже. — О них я слышал только легенды. Это самые старые охотники из всех. Намного старше самых старых, о ком известно. — Мы с моим другом поспешили на зов, едва узнали о случившемся, — уведомил Алан. — Вести до нас доходят долго, так что мы даже боялись опоздать. — Это было бы крайне досадно, — добавил Рамиро с улыбкой. — На счастье, мы явились вовремя. К самому началу веселья. — Не думаю, что встреча с раттоном это так весело… — Хранительница покачала головой. — Но вы действительно успели! Помощь Древних Братству будет неоценима. Рамиро и Алан встали среди первых охотников, прямо напротив колодца. От Алана Айрис отделяло два шага. Хранительница немного выждала, пока среди собравшихся стихнет изумленный шепот. Наконец, когда охотники успокоились, она заговорила, негромко, но звучно: — Сегодня всё Братство впервые за долгое время собралось воедино для дела, о котором даже я забыла думать. Чудовище из-за пределов нашего мироздания здесь. И оно начало войну против Лабиринта, лживыми посулами натравив часть братьев на других… Я до сих пор скорблю о каждом, кто погиб тогда. Как буду скорбеть и о каждом, кто падёт сегодня. Но остановить его необходимо! Много веков назад охотники уже делали это… Сегодня вы совершите это снова. Я буду ждать вас здесь. Всех вас. Каждого, чья кровь упала в колодец! Она хотела сказать ещё что-то, но замолкла. Больше нечего было сказать. Всё и так было ясно. Благословив охотников изящным жестом руки, Хранительница отступила к колодцу. — Мы всё сделаем, госпожа! — Манрик отсалютовал ей клинком. — Воистину, так! — подтвердил Мерже и, обернувшись к людям, громко провозгласил: — Да свершится Охота! — Да свершится Охота! — разнёсся по залу всеобщий клич. Спустя миг все охотники потянулись ко входу в Зал Карты. Только Альдо остался напротив колодца. Быстро взойдя к Хранительнице, он низко склонился перед ней. — Возвращайся, — произнесла она, коснувшись его волос. Ничего больше не говоря, Альдо поспешил за Эстебаном. …. Айрис тоже задержалась. Алан Окделл смотрел на неё, а она на него. — Ты — Окделл, — сказал он, скорее, не спрашивая, а утверждая. — Да, — кивнула она несмело. — Айрис Окделл. Сестра последнего Повелителя Скал из нашего дома. Алан сжал губы. — Последнего. Значит, наш род пал? — сказал он наконец. Айрис кивнула. — Это расплата за гордыню и высокомерие, коими мы всегда отличались, — подвёл итог Алан. — Я слышал историю об осколках души, что собирают охотники… Это ты и твои друзья, как я понимаю? — Да, — ответила Айрис. — А душа принадлежит моему брату… и вашему потомку. Ричарду Окделлу. Алан склонил голову. — До меня дошли вести. Что ж, тем больше причин нам вступить в бой! Он направился к залу Карты, где его поджидал Рамиро Алва. Там же, неподалеку, стояли Эстебан и Альдо, косясь на древнего охотника, о котором слышали лишь легенды. — Простите, святой Алан, — Айрис всё же решилась задать мучавший её вопрос. — Как так вышло, что вы с Рамиро Алвой вместе? Друзья. — Да. Мы друзья. Только тут я понял, что убил его по незнанию. Рамиро не был виновен, хотя ты, вероятно, слышала всю жизнь иное, — улыбнулся Алан и добавил, уже очень серьезно: — И не называй меня святым. Это не так. Выдумки старого мира оставим тем, кто ещё жив. Здесь им не место. Айрис кивнула. — Твоя юная родственница вылитая Окделл. Узнаешь сразу, — заметил Рамиро, коаеяясь Айрис. — Это комплимент, эрэа! Не вздумайте обижаться! — Я и не обижаюсь… Эр Алва, — только и нашлась сказать Айрис. Они вошли в Зал Карты. Большинство охотников уже переместились. Друзей ждали лишь Мерже, Тарья, Гроссо и Венсан со Шраем и близнецом, которому повезло выжить. Увидев Древних перед собой, Мерже немного смутился, что было очень непривычно, зная его характер. — Для меня честь идти на Охоту с вами! — серьезно сказал он. — Мы охотники, как и вы все, — развел руками Рамиро. — Просто мы охотимся несколько дольше, всего лишь. Каких-то четыре сотни лет… Судя по лицу, именно так подумал Мерже. Тарья быстро зажгла свечу. Привычно мигнуло… Оллария снова ждала. Они оказались на площади у конного памятника какому-то генералу. Генерал, придерживая скакуна, указывал рукой на улицу, что вела, как поняла Айрис, в сторону дома Августа Штанцлера. Раттона, поправила себя она. Чудовищным оборотнем, погубившим Дикона и теперь намеренным завладеть его душой. — Господа! — Манрик, выступив вперёд, обратился к Древним охотникам. — Для нас всех было бы честью, если бы вы, прославленные герои, возглавили Братство в этом достойном деле! Охотники одобрительно зашумели. ем не менее, но Рамиро Алва остановил их жестом руки. — Мы с моим другом Аланом Окделлом привыкли за долгое время быть отдельно. Полагаю, командовать должны вы. Те, кого знают и в кого верят. Мы же, со своей стороны, окажем помощь, какую возможно! Алан согласно кивнул. Приподняв шляпу, Манрик не стал спорить. — Мой план таков: мы идём к особняку Штанцлера, по пути истребляя монстров. Затем врываемся внутрь. Эту тварь, судя по всему, можно одолеть лишь числом… Что мы и сделаем! Нас около сотни, в доме вряд ли достаточно места. Если так, то остальные будут контролировать окна и пополнять ряды тех, кто впереди. — Недаром ты был генералом, — прокомментировал Мерже с ухмылкой. — План что надо. Лично мне нравится! Охотники начали посмеивается, некоторые воинственно вскинули оружие вверх. — Недаром же его помогал составлять ты! — не остался в долгу Манрик. — Мне тоже нравится, — согласился Рамиро Алва. — Его точно не ты придумал? — с усмешкой поинтересовался Алан. Рамиро расхохотался. Многие присоединились к нему. В сущности, Древние были не столь уж далеки от обычных охотников… Осознание этого факта успокаивало. — Господа, небольшое дополнение! — продолжил Манрик. — Вполне вероятно, у нашего врага будут союзники. В этом случае их необходимо отвлечь, а резервный отряд пробьется внутрь. При любом развитии событий главная цель — раттон. Если необходимо кем-то пожертвовать, это должно быть сделано! Каждый, у кого будет возможность, обязан помочь тем, кто бьётся с раттоном. Повторюсь, боюсь, у немногих против него шансов мало. — В таком случае, сударь, с вашего позволения, мы войдём в резервный отряд! — сказал Алан Окделл. Манрик с готовностью согласился. Не меньше шести десятков охотников присоединились к генералу, и первыми двинулись по улице. Резервный отряд с Мерже, его людьми и Древними остались позади, дождались, пока Манрик удалится шагов на тридцать-сорок, и тоже двинулись по улице. Как и во время прошлого посещения Олларии, было тихо. Город не казался одним из самых опасных мест Кэртианы, но все знали, что это самообман. Или уловка врага. Светловолосый новичок, над которым не так давно шутил Эстебан, был тоже здесь. То ли неосознанно, то ли специально, но старался держаться поближе к Древним. Где-то наверху скрипнула ставня, и он вскинул пистолет, выискивая врага. Рука его немного дрожала. — Не стоит стрелять, — сказал Рамиро. — Привлечёшь внимание. Мужчина спрятал оружие в кобуру. Справа по улице потянулась длинная серая стена. Эстебан достал пистолет. — Мы почти пришли, — коротко сказал он. Айрис кивнула. Основная часть охотников достигла ограды, за которой высился богатый особняк. Они налегли на ворота, распахивая их… — А вот и гости! — раздался голос. Его слышали все, хотя, очевидно, он говорил их головах… Говорившего нигде не было видно, но слова звучали четко и громко, словно он находился совсем близко. Кто-то, в основном молодые и неопытные, схватился за голову, другие начали озираться… На большинство просто слышали голос. — Айрис, девочка моя, ты меня огорчаешь! — продолжал говорить Штанцлер, а это был он. — Твой брат верил мне и поступал, как должно Людям Чести! А ты, вместо того чтобы помочь мне возродить его в новой силе, привела к моему дому висельников и всякое отребье! Это возмутительно. Я очень, очень разочарован! В голосе Штанцлера действительно послышался гнев. — Следите за улицей! — отдал приказ Манрик. — Это чудовище сильнее, чем все, с кем мы имели дело. Охотники цепью перекрыли улицу, другие уже вошли в сад между оградой и домом. Начали подтягиваться и остальные. Люди Мерже приблизились к воротам, но входить не стали. В Закате, деревья были осенними, спящими, а часто сухими, безжизненными… Как здесь. Нет, здесь было даже хуже. Они почернели, словно обугленные. Цветники вдоль дорожки наполняла лишь сухая, потрескавшаяся земля; местами в них торчали высохшие стебли. В этом саду отсутствовало даже подобие жизни. — За висельников и отребье ты ответишь! — крикнул Мерже, вглядываясь в мрачный особняк. — Здесь представители трёх Великих Домов и полно дворян! И прочих достойных людей! А вот ты сам просто монстр. Мы отправили к Леворукому твою дочку, так что у меня для тебя хорошая новость — скоро ты к ней присоединишься! Пространство словно натянулось струной. Охотники сжимали оружие, часть уже прошла половину расстояния до дома, другие держали на прицеле темные окна… — О, за мою дочь вас ждёт расплата! — Штанцлер не скрывал лютой ярости. — Но ты, Айрис… Ты можешь этого избежать. Твой кузен Реджинальд был идиотом, я ошибся, доверив ему это дело. Отдай мне осколки сама, добровольно, и сможешь уйти в свой Лабиринт. Мы вместе возродим Ричарда. Только я могу дать ему, да и тебе то, чего вы заслуживаете. — Я как-нибудь сама разберусь со своим братом! — крикнула Айрис под одобрительным взглядом Алана Окделла. Раттон ничего не ответил. Дикий рев огласил окрестности. Из дома и зарослей сада повалили шляпники. Вместе с ними были чудовищные псы размером чуть не с хорошего теленка. С крыши пикировали крупные подобия птиц, а переулки выплеснули на улицу здоровых, рычащих волковеков и прочих тварей. Охотники встретили их градом пуль. Всё окутал пороховой дым. Немало тварей рухнули, корчась в муках — ртутные и серебряные пули были им не нраву. Прочие, однако, с яростью накинулись на охотников. — Все в сад, живо! — заорал Мерже, подстрелив волковека. Тот покатился по мостовой и был сразу добит двумя охотниками. — Отступаем! Сдерживайте их в воротах! Те, кто был на улице, быстро подчинились. Один, правда, не успел. Волковек взмахом когтистой лапы содрал ему с головы кожу вместе с плотью. Несчастный, сделав пару шагов, упал лицом вниз. На него сразу набросились и разорвали на части. — Защищайте ворота! Не давайте им атаковать нас с тыла! — повторил Мерже. — Остальные за мной! Идём в дом! Десятка полтора охотников с улицы и несколько из тех, кто был в резервном отряде, подчинились. Одни встретили чудовищ в проёме ворот, чтобы дать товарищам закрыть створки и преградить им путь. — Начнем, друг мой, — спокойно сказал Алан Окделл, извлекая на свет огромный двуручный меч. — Начнем, — согласился Рамиро Алва, прокрутив в руках парные клинки. Они быстро пошли вперёд, по дорожке к дому, став своего рода остриём отряда. Мерже, а за ним и прочие устремились следом. И тогда охотники увидели, что такое Древние. Заметив приближение помощи, Манрик и прочие, сражавшиеся на дорожке, подались в стороны, давая им проход. Монстры сразу ринулись вперёд, воя от предвкушения крови. Алан Окделл достал длинным клинком чудовищного пса. Тот заскулил и был отброшен в сторону. Алан взмахнул двуручником, разрубая сразу пару шляпников. Мечи Рамиро закрутились, засверкали с невероятной быстротой. Шляпники падали один за другим. Полуптица-полусобака, махая крыльями, упала на Рамиро сверху — и отлетела прочь, рассеченная почти пополам. Орудуя старинными мечами, два Древних охотника, подобно тарану, быстро продвигались к портику перед дверью. За ними оставались лишь тела монстров. — Не отстаём! — придя в себя от этой картины, закричал Эстебан, бросаясь следом. Айрис застрелила клыкастого пса, проскользнувшего мимо Алана, и взялась за пилу. Дело нашлось для каждого. Если саму дорожку Древние очищали весьма успешно, то слева и справа, из сада, к людям, желая вкусить крови, спешили другие чудовища. Эстебан с Мерже догнали Древних. Вдвоем те попросту не могли перекрыть дорожку полностью. Колиньяр встал сбоку от Окделла, а Мерже — от Алвы. Айрис, Тарья и ещё несколько охотников составили вторую линию, защищая фланги и добивая немногих, кому удавалось как-то проскочить. Светловолосый новичок тоже был тут. Он оказался позади Алвы и выстрелом сбил уродливую птицу, а Альдо добил её, приколов к земле. Эти твари были самыми опасными: они атаковали сверху, внезапно. Жак Гроссо, Шрай и другие охотники с мушкетами и пистолетами взялись за них, следя за воздухом. Пока одни во главе с Гроссо стреляли, группа Шрая перезаряжала оружие. Благодаря этому стрельба стала непрерывной. Мерзкие птицы валились по сторонам дорожки, раненых добивали. Подбитая тварь упала на охотника и в агонии располсовала когтями ему горло. Тот упал, заливая дорожку кровью. Охотники уже взошли на ступени дома, где толпились шляпники и монахи в рясах, а через мгновение стало ещё хуже — из дверей выскочило сразу шесть волковеков. Один из зверей, перемахнув через Эстебана, сбил с ног Тарью. Айрис хотела прийти на помощь, но еще один волковек атаковал её саму. На счастье подоспела Гудрун, новенькая из Дриксен. Она ранее уже свалила не меньше двух шляпников, и когда волковек занёс когтистую лапу над Тарьей, дриксенка взмахнула своим насаженным на длинную рукоять лезвием, отправляя монстра в небытие. Айрис отскочила, отмахнулась от волковека пилой, оставив рану на груди твари. Спустя мгновение тесак Гудрун снёс его клыкастую голову. — Спасибо, — выдавила Тарья, едва Айрис помогла ей подняться. — Я есть охотиться! — дриксенка странно улыбнулась. Она казалась безумной. Алан и Рамиро были уже в дверях. Они шли через толпу, будто нож сквозь масло. Листопад Эстебана мелькал, уменьшая число врагов. Мерже не отставал. Наконец им удалось добраться до крыльца. Айрис, отдышавшись, бросила взгляд назад. Манрик и его люди бились у ворот и в саду. Чудовища продолжали атаковать. Ворота с трудом, но удалось затворить, преодолев напор голодных тварей. Теперь волковеки лезли на стену и оттуда прыгали вниз. Манрик продержится. Долго. Столько, сколько надо. Им же следовало попасть внутрь особняка. Туда, где их ждал раттон. С Мерже у дверей сейчас находилось около двадцати охотников. Стая огромных псов с мордами, залитыми слюной, атаковали крыльцо. За ними надвигались шляпники числом не менее трёх десятков. Грохнул выстрел, у одного из них был мушкет. Пожилой охотник, получив пулю в грудь, осел возле колонны. — Вот же мерзкая рожа! — Жак Гроссо тоже выстрелил. Шляпник с мушкетом повалился мешком. — Идите внутрь! — крикнул дядюшка Венсан, встречая пса секирой. — Заприте двери!А мы тут постараемся дать вам ещё времени… Мерже кивнул, салютуя ему. Вместе с Древними он шагнул внутрь дома. За ними вошли Эстебан, Айрис, Тарья, Жак Гроссо, выживший дрикс-близнец и ещё четверо охотников. Гудрун с совершенно безумными глазами хотела ринуться на помощь Венсану и тем, кто оставался на крыльце, но Альдо, ловко поймав её за косу, силой втащил внутрь. — Закройте двери. И задвиньте засов, — велел Мерже, не оборачиваясь. — Венсан и те, кто снаружи… Они не смогут отступить! — сказал Шрай. — Закройте двери. Накрепко, — повторил Мерже. Приказу подчинились. Крепкие двойные двери, окованные медью и бронзой, закрыли на засов. Айрис поняла, что плачет, но Мерже был прав. — Идёмте, господа, — Алан Окделл первым направился вглубь дома. — Подходите, гады ползучие! Отведайте честной стали! — донеслись из-за двери слова Венсана, сквозь выстрелы и собачий вой. Просторный холл перед лестницей наверх был пуст. Эстебан и Мерже на ходу заряжали пистолеты, Жак Гроссо и близнец — мушкеты. Айрис достала и сжала в руках две склянки — одну с огнем, другую с ядом. — Подумай, Айрис. Ты истинная Окделл. Сейчас ты это доказала, — вновь раздался знакомый голос в голове. — Ты и Ричард. Ваш отец был слаб. Потому и умер. Как и тот, кто идёт рядом с тобой со своей никчёмной железкой. Святой Алан! Сказки для легковерных. Его одурачили. На лице Алана ничего не отразилось. — Заткнись, — бросила Айрис, держась рядом с предком. — Алва… Все они просто авантюристы и головорезы! На том и держатся всю историю своего жалкого рода! — Никогда не слышал лучшего комплимента! — прокомментировал Рамиро с ухмылкой. Лестница была широкая. По ней одновременно могли идти пятеро, а если потесниться, то и шесть. — А этот навозник Колиньяр! Отдай мне осколки, девочка, — голос Штанцлера звучал вкрадчиво, но уверенно. — Этому миру конец. Но ты сможешь править тем, что останется. Ты и твой брат. Мы спасём его. — Иди к Леворукому! — зло прошипела Айрис. — Ты мне ответишь за Дикона. Это ты его погубил! — Сам ты навозник, — добавил Эстебан. Они поднимались по лестнице. Эстебан, Айрис, Алан, Рамиро и Мерже впереди, за ними — Тарья, Альдо и Шрай с Фридрихом и Гудрун. Далее шли остальные. Близнец и Жак Гроссо замыкали отряд. Сжимая мушкеты, они следили за тем, что происходит сзади. Там по-прежнему было тихо. Лестница кончилась просторным холлом с красивыми люстрами, свисавшими с высокого потолка. Широкие окна были нетронуты, пропуская достаточно закатного света. Эстебан заряжал четвертый пистолет. Айрис заметила, что он положил двойной заряд пороха и сразу три пули. Дверь налево вела в библиотеку с многочисленными книжными полками. Направо тоже была дверь, но закрытая. — Быстро проверить! Два охотника скользнули в библиотеку, но быстро вернулись. — Там только книги, — коротко сообщил один из них. — Он там, — Мерже посмотрел на закрытую дверь справа. — Да, — сказал Алан Окделл. Снаружи по-прежнему доносился рев и вой зверей, крики охотников и теперь редкие выстрелы. Перезаряжать там особо времени не было. Небольшой отряд из двенадцати охотников приблизился к двери. Внезапно снизу донёсся звук удара. Потом ещё один. И ещё. — Они ломают входную дверь. Пытаются, — выразил всеобщую мысль Жак Гроссо. Его лицо ничего не выражало, но все и так всё понимали. Чудовища ломились в дом снаружи. Это значило, что защитники на крыльце пали. — Поспешим, — Мерже шагнул вперёд и толкнул дверь. Айрис задержала дыхание, чувствуя, что дрожит. Сейчас она боялась. Страх все же пролез в неё, подобно червю. Эстебан сжал Листопад так, что костяшки пальцев побелели. Альдо стоял не шелохнувшись. Снизу донёсся звук разбитого стекла. Жак Гроссо поморщился, но промолчал. Слова были ни к чему. Чудовища полезли в окна. Они ввалились в просторное помещение, как могли быстро. Это была гостиная, оформленная не без изящества. Стены и высокие потолки были богато отделаны красным и черным деревом, с потолка свисала большая золоченая люстра. Пол покрывала мраморная черно-белая плитка. На стенах висели картины старых мастеров. Четыре больших окна с резными рамами украшали бархатные занавеси. Мебели было не слишком много: диван, пара мягких кресел, крохотный столик, на котором стояла свеча, бутылка вина и лежали в небрежном беспорядке бумаги и письма. Казалось, их только недавно просматривали. В дальнем конце гостиной, прямо под люстрой, располагалась самая примечательная деталь интерьера — красивый длинный обеденный стол, накрытый для гостей. А вот самого хозяина видно не было. — Как кстати, мы проголодались! — сострил Мерже, настороженно изучая комнату. — Айрис, с кем ты связалась? Невоспитанные, вульгарные люди, — вновь послышался в головах голос Штанцлера. Охотники разошлись по комнате: Мерже, Тарья и Алан с Рамиро приблизились к столу, Айрис, Эстебан и Альдо остались стоять возле маленького столика и кресел. Жак Гроссо с Шраем замерли у двери, прислушиваясь к звукам снизу. Фридрих и Гудрун остановились у окна. — Ричард важен. Он — ключ, — голос раттона был спокоен, даже безмятежен. — Скоро ты поймёшь. Жаль, что поздно. — Чем он важен? — ладони Айрис, сжимающие склянки, увлажнились. Вместо ответа раттон атаковал. Он упал с потолка, где таился, буквально слившись с деревянными накладными панелями. Айрис слышала о животных из далёких южных краев, что меняли цвет под стать предмету, на котором находились. Похоже, раттон обладал этой способностью. А ещё он был очень быстр. Свалившись сверху, монстр схватил одного из охотников за голову и вздернул к потолку. Мгновения не прошло, как голова человека оторвалась. Но это было не всё: раттон поймал тело и почти мгновенно выпотрошил его. В лицо Айрис ударила струя крови, бившая из шеи. Рядом упала оторванная нога. На Тарью сверху вывалились внутренности, от которых шел красноватый пар. Это было немыслимо и страшно. Штанцлер за считанные мгновения превратил сильного охотника в окровавленное месиво. Айрис согнулась в приступе рвоты. Теперь охотники могли рассмотреть своего врага. Он был размером немногим крупнее человека, с гибким телом рептилии и мощным хвостом. Впрочем, змеиная была скорее спина. Спереди зияла грудная клетка, похожая на людскую, с выпуклыми костями ребер. Руки тоже походили на человеческие, только их было две или даже три пары — точнее определить оказалось сложно, уж слишком быстро он перемещался. Голов было три. На довольно тонких, коротких шеях, они напоминали голые черепа крыс, только больше, с мощными челюстями, способными перекусить и разорвать плоть. Но страшнее всего были красные глаза в глубоких глазницах. В них не было ни ярости, ни ненависти, только змеиное равнодушие. Даже не желание убить, нет. Так человек смотрит на насекомое, случайно попавшееся ему под ногу. Люди для раттона были докучливыми, но оттого не менее жалкими муравьями. Загремели выстрелы. Стреляли все, кроме Айрис и Жака Гроссо — тот явно берег заряд. Пули вышибали щепки из облицовки потолка и мраморную крошку. Едкий дым лез в глаза, застилая видимость. Попал ли кто-то, было неясно. Скорее всего, нет. По крайней мере, скорость чудовища даже увеличилась. Он перемещался по потолку и стенам так быстро, что глаз едва успевал следить. Эстебан выстрелил в Штанцлера, когда тот был прямо над ним. Вряд ли в него попало, а если и так, то вреда особого не причинило. Раттон упал сверху, чтобы убить. Айрис в самый последний миг, бросившись вперёд, сбила Эстебана с ног, уводя от гибельной близости раттона. Падая, Колиньяр в щепки разнёс маленький столик. Бутылка вина, чудом не разбившись, покатилась в угол. Мерзость таки хотела добить жертву, но выстрелы снова загремели. Стоя от них уворачиваться было сложнее, тем более, Шрай разрядил пару пистолетов ему в спину почти в упор. Ударом хвоста отбросив дриксенца на несколько шагов, Штанцлер прыгнул на потолок и заскользил по нему с прежней быстротой, уходя с линии огня. Перевернувшись на спину, Айрис метнула в монстра одну из склянок. Вместе с ней полетел к цели и кинжал Альдо. Оба снаряда, к сожалению, не попали. Кинжал остался торчать в панели, поддерживаемой двумя изящными резными колоннами, а ёмкость Айрис разбилась, выплеснув вниз кислоту. Там, где она коснулась потолка и пола, повалил едкий зелёный дымок… К счастью, из своих никого не задело. –Убей! — услышали охотники. Это слово в их разуме звучало как приказ. И, к сожалению, это и было приказом. — Создатель… Нет! — закричала Тарья. Юный охотник, только что пальнувший в раттона из пистолета, вынул саблю и с совершенно спокойным лицом вонзил её в бок Мерже. Тот, выругавшись, впечатал ему в лицо древко секиры. Юнец отлетел к стене, повалившись возле неё. — Мерже! — Тарья схватила его за руку. — Он может управлять разумом! — предупредил всех Мерже, раздвигая секиру под двуручный хват. — Не давайте ему возможностей! Убьем его быстрее! Айрис немного повернулась и похолодела… Близнец, подняв мушкет, хладнокровно целился в Эстебана. Жак Гроссо, правда, был начеку. Он отвёл ствол в сторону, отчего пуля лишь сшибла люстру. Та с хрустальным звоном обрушилась на стол и пол. Следом за ней рухнул близнец, получив знатный удар в челюсть. Дело было плохо. Раттон брал под контроль охотников, одного за другим. Очевидно, он не мог руководить многими, как у него получалось с чудовищами, но и этого было достаточно. В довершение ко всему в дверях возник здоровый волковек — враги снизу таки добрались до места боя. Жак Гроссо встретил его мушкетной пулей в морду. Следующего искромсали сабли Шрая, успевшего встать и вернуться на своё место у двери. Некоторое время в гостиной Штанцлера творился хаос. Красивый длинный стол превратился в обломки, как и большинство прочей мебели, другая валялась, сбитая на пол… Чудовище металось по потолку и стенам, иногда бросаясь на охотников. Те стреляли, хотя теперь уже реже, пытались достать его клинками… И вот Тарье удалось. Её стальной хлыст секанул по спине монстра. Раттон сбился с движения, завис на потолочной панели… Алан Окделл ринулся вперёд, нанося своим двуручником колющий удар. Тварь уклонилась в последний момент, однако клинок неплохо задел её бок. — Убей… — снова приказал Штанцлер. Рамиро Алва покачнулся… Приказ был направлен ему. Но он выстоял. Вместо того, чтобы напасть на соратников, он ударил раттона, прыгнув под потолок. И попал. Кровь брызнула в лицо очнувшегося юного охотника. Он страшно закричал, от лица повалил едкий пар. Глаз у него больше не было. Вместо них зияли отвратительные дыры, которые продолжали расширяться под действием страшной жидкости, что текла в теле чудовища. Древние, а вслед за ними Мерже, Тарья, Эстебан и светловолосые дриксенцы — новобранцы с новой силой насели на раттона. Алан Окделл, пользуясь длиной меча, тыкал им в потолок, стараясь пригвоздить к нему врага. Очень помогал хлыст Тарьи. Остальные прыгали, пытаясь достать тварь. –Поберегись! — крикнула Айрис. Она, примерившись, метнула склянку с огненной эссенцией. И попала. Раттон вспыхнул. Впрочем, на него такие вещи не действовали. Огонь на нём погас почти сразу, в отличие от обломков стола и стульев, а также деревянной облицовки потолка, что начали живо разгораться. — Спускайся вниз! — Мерже нанес удар своей секирой на длинной ручке. Он был ранен, но сноровки не утратил. Лезвие секиры зацепило раттона и сдернуло его с потолка. Охотники тотчас набросились на него, осыпая ударами… Раттон рванулся, расшвыривая нападавших. Фридрих, отлетев к окну, сильно ударился головой и замер в неестественной позе. – Черви… — прошипел в головах голос Штанцлера. Он рывком оторвал голову несчастному, что умирал, лишившись глаз. Его морды обратились на Айрис. Кинжал, мелькнув в воздухе, вошёл ему в плоть возле одной из рук. Это был бросок Альдо. Ракан, а точнее, теперь уже Сэц-Придд радостно хохотнул, и атаковал. Меч Теней со свистом разрезал воздух, и одна из шести рук чудовища упала на пол. Едкая кровь хлынула, источая вонь. Раттон совершил бросок вперёд. Молниеносный, несмотря на рану. Он хотел убить, и всё же чуть промахнулся… Но не совсем. Альдо отступил, с недоумением глядя на культю руки, откушенную по локоть. Его лицо побелело, будто мел. Кровь фонтаном била из страшной раны, вместе с жизнью… Айрис вместе с прочими охотниками набросилась на мерзкое чудовище, одной из своих пастей всё ещё сжимавшую в зубах руку Альдо. Раттон вновь прыгнул на потолок, уходя от ударов. Альдо, шатаясь, отошёл в угол и плюхнулся на пол. Боли он почти не ощущал, только слабость. Возможно, это был шок, или же, как ему говорили, раны здесь, в Закате, ощущаются слабее… Он не знал, так как за время своей Охоты ни разу серьезно не был ранен. Но мысли были ясны. Стоило поторопиться, ибо даже тут столь большая кровопотеря была смертельна… А умирать второй раз Альдо не хотел. Достав бечевку, он накинул её на культю и, как мог, затянул зубами, после чего нашарил в сумке склянку с одним из лучших целебных зелий Хранительницы. Часть его он плеснул на рану. Кровь оттуда уже шла не сильно, скорее, сочилась… Морщась от нахлынувшей боли, Альдо проглотил остаток зелья, и, привалившись к стене, зажал пистолет меж коленей, пытаясь зарядить его одной рукой… А раттон стал немного медленнее. Раны сказывались. Но немного — это именно немного. Уследить за ним и тем более попасть было по-прежнему сложно. Ситуацию усугубляла толпа монстров, ломившаяся в дверь ему на помощь. После волковеков повалили чудовищные псы… Шрай, держа проход, прикончил трёх, поочередно, когда четвертый в прыжке сбил его с ног. Клыки потянулись к горлу, но мушкетная пуля отшвырнула пса в угол, к ногам Альдо — Жак Гроссо успел перезарядить. — Ключ всё равно мой. Пора заканчивать, — голос Штанцлера был холоден и полон ненависти. Его явно сильно разозлили. –Убей, — вновь приказал он. Эстебан на миг замер. А потом он ударил Листопадом, пронзив грудь Мерже насквозь… Мерже и так еле держался, раненый саблей в бок очень серьезно. — Леворукий… — прошептал он, упав на пол. Завизжав, как бешеная кошка, Тарья прыгнула, вцепившись в раттона руками. Замедлившись, он тотчас получил удар от Алана Окделла, а миг спустя на нем повисла и Гудрун, тоже воя не по-человечески… Следом за девушками в него вцепился ещё и очнувшийся близнец, малый крепкий. Раттон рухнул на пол, не выдержав ран и веса сразу трёх людей. Впрочем, он тут же расшвырял их по сторонам. Тарья, прокатившись по полу, встала сразу, туша куртку, загоревшуюся при соприкосновении с огнем, который вовсю танцевал там, где раньше стоял обеденный стол. Гудрун вдребезги разнесла маленький шкафчик, врезавшись в него спиной. Она тоже встала, сжимая оружие и скалясь, будто волчица, хоть и не сразу… Близнец не поднялся. От удара он отлетел и упал спиной на перевернутый стул. Ножка пронзила его грудь, с отвратительным звуком выйдя наружу. Расширенными глазами близнец посмотрел на окрасившуюся багровым деревяшку, а потом откинулся навзничь, захлебнувшись кровью. Его дыхание с хрипом вырывалось из пробитого лёгкого, всё реже и реже… Эстебан с ужасом посмотрел на Мерже, что отползал в угол. Потом на свой Меч… — Убей, — последовал приказ. Сморщившись от усилия, и, вероятно, от боли, Эстебан достал последний заряженный пистолет. Тот, что он снарядил усиленной порцией пороха и тремя пулями. Выстрел грянул, огненная вспышка ударила в потолок. Ствол отбросило от отдачи… Но стрелял Эстебан не в своих. Он бил в раттона. И попал. Чудовище от столь сильного заряда отбросило на пару шагов. Дыра в его теле была значительна. — Когда же ты сдохнешь-то… — Мерже, сумев встать, всадил секиру в хвост чудища, прибив его к полу. Зашипев, раттон потянулся к нему. Две его руки вошли в плоть охотника, и рывком раскрыли ребра, будто двери… Третья схватила бьющееся сердце и сжала, раздавливая его. Мерже широко раскрыл глаза… Дернулся. Когда раттон отбросил его тело, он был уже мертв. Айрис, не видя перед собой ничего, бросилась вперёд, нанося удары пилой. Рядом бесновалась Тарья. Эстебан тоже подоспел. И Гудрун… Однако и эта атака оказалась не слишком удачной. Хотя раттон был ранен, а хвост его, прибитый к полу, ограничивал движения, он по прежнему сохранял ловкость и невероятную силу. Гудрун отшвырнуло, она едва не повторила печальную судьбу близнеца, упап совсем рядом с торчащем обломком ножки столика. Айрис сама не поняла, куда получила удар. Она, задыхаясь, пришла в себя подле окна. Страшный удар раттона выбил меч из рук Алана Окделла, и лишь атака Рамиро, бросившегося на помощь, спасла его от неминуемой гибели… Рванувшись, чудовище высвободило хвост, ценой очередной рваной раны. Оно подмяло под себя Эстебана, руки хищно потянулись к горлу Охотника… — Пусть Четыре Молнии падут четырьмя мечами на головы врагов, сколько бы их ни было, — внезапно произнесла Тарья, хлестая Плетью по глазам раттона. Тот со странным воем отпрянул, на миг ослеплённый. Эстебан быстро вскочил, наградив его ударом Листопада. Айрис не знала слов. Её никто не учил. Они всплыли в глубинах памяти сами. — Пусть Четыре Скалы защитят от чужих стрел, сколько бы их ни было! Прыгнув, она ударила верной пилой. Ещё одна рука раттона рухнула на пол, и едкая кровь хлынула, источая зловоние. Штанцлер заметался. Происходящее ему не нравилось. — Пусть Четыре Волны унесут зло ото всех нас, сколько бы его ни было… — подползая, выдавил Альдо, разряжая пистолет в рыло чудовища. Один из красных глаз лопнул. Алан Окделл, подобрав меч, нанес размашистый удар, снося одну из голов раттона. — Пусть Четыре Ветра разгонят тучи, сколько бы их ни было! — клинки Рамиро сверкнули, лишая чудовище очередной руки. Тотчас пуля Жака Гроссо заставила монстра качнуться вперёд, под удар Листопада Эстебана… Ещё одна голова, уже вторая, упала на пол. Из ран в шее кровь не шла, они были словно мертвы… Голова ещё щелкала челюстями, едва не откусив Айрис ногу. Воя от ненависти, Айрис ударила её пилой, и ещё раз, превращая в месиво… Они орали и били. Гудрун снова отшвырнуло с стене. На сей раз она встала еле-еле… но остальные делали своё дело. Кровь раттона хлестала, Айрис обожгло руку, но ей было все равно, как и прочим. Тарья, опутав третью шею чудовища Плетью, затянула её, упёршись ногами в его спину. — За Мерже! — ревела она. — Вам не остановить нас… Мы всё равно… — Штанцлер был удивлён. Меч Алана смахнул третью голову. Какое-то время охотники, кроме Окделла и Алвы, продолжали наносить удары. Потом они остановились, тяжело дыша. Раттон был мертв. Если он вообще был когда-то жив. От его тела остались изрубленные, искромсанные куски. В дверях ещё продолжался бой. Очередной пёс, ворвавшись, наскочил на Жака Гроссо, а шляпники повалили, пытаясь оттеснить Шрая и ворваться в комнату. Тарья, как тигрица, устремилась туда. Очень скоро шляпники закончились. Касаемо собаки-монстра, то Жак разделался с ней сам. С улицы ещё доносились звуки боя, но и они постепенно затихали. Лишенные зова раттона, монстры больше не стремились к его логову. Часть уцелевших постепенно рассеялась по городским переулкам, остальных добивали Охотники, но и те теперь наседали не так рьяно. Всё было кончено. Они победили. Раттон, при жизни Август Штанцлер, лежал бесформенной кучей изрубленного мяса. Но цена… Взгляд Айрис упал на тело Мерже, обезображенное врагом. Рядом с ним, плача навзрыд, уже стояла на коленях Тарья. Рядом недвижно высились Эстебан, Жак Гроссо и Шрай. Гудрун, сама едва держась на ногах, помогла подняться Фридриху. Тот ещё не до конца пришел в себя, и опирался на неё, не доверяя ногам. Взгляд Айрис упал на Альдо. Тот снова отполз к стене, и странным, равнодушным взглядом смотрел на культю руки, откуда ещё сочилась кровь. — Эсте! — позвала она Колиньяра, поспешив к Альдо. Вместе с Эстебаном подоспели Алан и Рамиро. Переглянувшись, они сразу принялись за дело. Рамиро потуже затянул жгут, и влил в горло новоявленного Сэц-Придда какую-то настойку, отчего тот закашлялся и странно заулыбался. Алан между тем взял пылающую головню и поднес к ране. Видимо, настойка древних была сильна, так как Альдо лишь дернулся, но не отнял руку, продолжая улыбаться и наблюдать за процессом. — Руку не вернуть, но ему ничто не угрожает, — вздохнул Алан. Они помогли подняться Альдо и вместе подошли к телу Мерже. Здесь собрались все уцелевшие. — Он был лучшим… — прошептала Тарья. Она успела сдвинуть разодранную грудную клетку охотника, и накрыть его тело сдернутой занавесью. Мерже теперь казался почти безмятежным. — Да… — подтвердил Эстебан, опустив голову. — Я ранил его… — Тобой руководил раттон, — тихо сказала Тарья. — Не вини себя. Не ты убил его. Он. И он заплатил. Эстебан кивнул. Снизу послышались шаги. Сразу несколько Охотников заглянули в комнату, и удалились, поняв, что тревожить не стоит. Кто-то тронул Айрис за плечо. Обернувшись, она увидела Шрая. Тот протягивал ей небольшой резной ларец. Приняв его, она отворила крышку… Там сиял осколок.Огромный, почти полный кристалл. Последний. Обуреваемая эмоциями, Айрис запахнула ларец, благодарно кивнув Шраю. Всё было не зря. — Парень… тебе надо кое-что сказать… Как думаешь?.. — обратился Жак Гроссо к Эстебану, глядя очень пристально. Тот кивнул. — Мерже был лучшим лидером. Он научил меня почти всему! — голос Эстебана разнёсся по комнате, перекрывая треск огня, всё ещё пляшушего в дальней части. — Теперь я должен стать на его место. Стать лидером. Надеюсь, вы принимаете это. Если кто-то против, мы все свободные охотники! Каждый может идти дальше один, или присоединиться к другому отряду! Но, я клянусь, что буду служить Охоте и вам всем. Жак Гроссо и Шрай одобрительно заворчали. Фридрих и Гудрун стояли, качаясь и придерживая друг-друга — они тоже не возражали, да и были новичками. Альдо, еле держась на ногах, тем не менее, отсалютовал Мечом Теней. Айрис взяла Эстебана за руку, улыбнувшись. Тот в ответ крепко сжал её ладонь. Охота продолжалась… …Айрис прижала к себе сумку. В ней лежали все осколки души её брата, что они нашли. Что добыли ценой крови, своей и друзей. Все, что были. Прошло две недели с момента великой битвы с раттоном. На неё отправилось девяносто восемь охотников, а вернулось пятьдесят, из которых почти половина были жестоко изранены. Она стоила жизни дядюшке Венсану… Мерже. Но осколки были собраны. Настала пора соединить их. Эстебан шёл за Айрис, словно в полусне. Они сделали это. Скоро Ричард воспрянет, вновь обретает душу. Проснется. Как он встретит его? С испугом? Со старой неприязнью, или даже ненавистью? Эстебан не знал. Он лишь хотел вновь увидеть Окделла. Обрести друга. Увидеть счастливой Айрис. Ради этого была его, Эстебана Колиньяра, Охота. И она завершалась. Подошвы бесшумно опускались в солевой песок, поднимая облачка пыли. Пыль оседала на коже тонким слоем, впитывала влагу, разъедала мелкие ранки, солонила губы. Айрис облизнулась и скривилась. Шли в тишине, каждый думая о своём. Эстебан казался непринуждённым, разве что никакой мотивчик не насвистывал, шагая через белое безмолвие. Альдо шёл позади, — Айрис обернулась, — придерживая культю, на бледном лице с помертвевшими глазами — выражение упрямое и сосредоточенное. Вот прошли то место, где спасли когда-то её с сёстрами и матерью. Соляной остров всё так же возвышался над озером, как и в прошлый раз. — Здравствуй, Цилла! — заговорила Айрис, как только они взошли на остров. Девочка внезапно спряталась за троном, выглядывая из-за него. Не понимая такого поведения, Айрис оторопела. Она подошла ближе, доставая и разворачивая платок с осколками. — Здравствуй, — застенчиво произнесла малышка. “Да она стесняется,” — пришло понимание. После боя с раттоном Айрис всё ещё была выжата, отдых не помог, поэтому бороться с чужой стеснительностью не входило в её планы. Она вздохнула поглубже и подошла к соляному трону, по ходу рассказывая: — Мы нашли душу твоего короля, Цилла, и собираемся её вернуть ему прямо сейчас, видишь? Девочка вытянула шею, настороженно глядя на манипуляции. Ладно, хоть не препятствовала, как в прошлый раз. — Мой король проснётся? — Да, Цилла, проснётся. Осколки в платке слиплись, — иного слова не подобрать, — в один кристалл, слегка упругий под пальцами. Как смола, застывшая на пораненном дереве. Подумав, Айрис просунула руку с кристаллом в рану Ричарда, оставила его там. Замерла, ожидая чего угодно. Но ничего не происходило. Минуты тянулись, и тянулись. Айрис напряжённо ждала. Не выдержав, она подскочила вплотную, схватила Ричарда за грудки и закричала: — Ну же, проснись, кукушонок! Ну чего тебе ещё надо мы вернули тебе душу, проснись! Шлёп! Айрис отвесил ему пощёчину. Шлёп! Шлёп! — Может мы не все осколки собрали? — мягко начал Эстебан. — В особняке Рокэ Алвы их не было, мы проверяли, — возразила Айрис. — Может, мы что-то упустили? — Невозможно, мы проверили все места, о которых Ричард писал в письмах. — У меня что-то с глазами или стало темнее? — слабым голосом поинтересовался Альдо. Они задрали головы и посмотрели на небо. Посмотрели на вечное закатное солнце. Слепящий диск словно кто-то откусил с одной стороны. Медленно-медленно солнце исчезало, цвет неба густел, наливался синевой, съедая закатный багрянец. В конце-концов остался лишь сияющий золотом контур. Что-то тихо зашелестело, нарастая подобно лавине. То осыпались соляные кристаллы с Ричардова трона-ложа. Соль окрашивалась алым и, казалось, будто от Ричарда бегут реки крови. Кристаллы достигли озера, и озеро зарделось. По глади пошли волны. Айрис, не отрываясь смотрела на Ричарда. Показалось или ресницы его дрогнули? Волоски на руке встали дыбом. Казалось, через тело прошла молния. Перехватило дыхание. Воздух загустел и стал плотным как тяжёлое одеяло. Стало не хватать воздуха, и Айрис принялась жадно хватать его ртом. Судя по судорожным вдохам за спиной, у Альдо и Эстебана случился такой же приступ удушья. Одна лишь Цилла вышла из-за трона и стояла с широко распахнутыми глазами. Она тоже смотрела на Ричарда, сжимая в маленьких ручках подол грязной ночнушки. . Раздался протяжный низкий стон самих недр и земля содрогнулась, словно в одной долгой судороге. Багряная вода в озере забурлила. Теперь Айрис готова была поклясться, что веки Ричарда дрожат, словно что-то под ними двигается. Она посмотрела на его рану в груди — та никуда не делась, но вот сама грудь… она двигалась. Сомнений не оставалось — Ричард дышал. Раздался ещё один протяжный стон, земля вновь содрогнулась. Ричард Окделл открыл свои невозможные лиловые, глаза.