И в смерти снятся сны

Прибой шумел. Волны мягко накатывали, отступали, баюкая его на своих гребнях. Раскинув руки и ноги, он лежал на водной глади, не имея ни сил, ни желания противиться ритмичному покачиванию. Так спокойно, так хорошо. Что-то мимолётно коснулось лодыжки и исчезло. Дёрнув ногой, он открыл глаза и сощурился — высокое солнце в непривычно голубом небе слепило. Нахмурившись, он задумался. Почему небо казалось необычным, похожим на старое воспоминание? Открывая глаза, он ожидал увидеть золото и багрянец заката, но почему? Ответа не было. Надо посмотреть в воду… Мысль возникла внезапно, словно кто-то вложил её в голову. До ноги снова что-то дотронулось. Скользкое… но не враждебное. Отчего-то он это знал. Он загородил глаза ладонью от слепящего солнца, перевернулся и приподнял голову, посмотрев на гладь моря. Задержал дыхание и нырнул. Взгляд странно-медленно проник сквозь воду, в глубину. Стайка золотистых рыбок, будто испугавшись, порхнула и скрылась с глаз. Но не они хотели, чтобы он увидел… Миг спустя он увидел свернувшиеся кольцами щупальца, которые вели к округлому телу… Спрут. Глаза встретились с глазами. Посмотри на меня, увидь меня — как бы говорили они. Он невольно вздрогнул. Эти водянистые омуты — в них было что-то пугающее, но знакомое. Приди домой. Он открыл рот, наверное, чтобы закричать, но щупальца выстрелили вперёд, обвивая его тело. Одновременно с этим спрут, сначала совсем небольшой, начал расти. Паника холодной волной прошлась по телу, пронзила разум. Он стиснул зубы и задержал дыхание как мог — щупальца спрута, ставшего уже намного крупнее человека, резко втянули его на глубину. Он пытался вырваться, отчаянно и тщетно, а потом пришло спокойствие. Приди домой, Пенья. Он раскрыл глаза, любуясь совершенством гигантского тела. Пузырьки изо рта медленно отправились в путь наверх, туда, откуда сквозь толщу воды пробивалось солнце. Спрут любовно притянул его к себе, прижав, как мать дитя. Вода — это жизнь. Волны — колыбель. Улыбнувшись, он открыл рот и вдохнул… Альдо вскочил, ощущая на себе взгляды других охотников. Уняв дрожь, постарался как можно быстрее принять свой обычный вид. Наверное, удалось — охотники у соседнего костра вернулись к прерванному разговору. В зале было немноголюдно. С полдюжины охотников беседовали неподалеку, Госпожа по обыкновению стояла возле колодца. И в темных, неосвещенных углах иногда шуршали кошки… Альдо уже привык к такому. Или почти привык. Охота. Жизнь, пусть даже после смерти. Этот зал, костры. И фигура темноволосой женщины на фоне всполохов огня. И Айрис Окделл, которая снова подбросила трав в костер и теперь блаженно лежала по другую его сторону. — Снова кошмар? — приподняв голову, спросила она. Альдо не был уверен, что она интересуется искренне. Хотя это было возможно: после появления тела брата на соляном троне её злость отступила. Они даже сблизились, что ли. Наверное, это все же слишком громко сказано, скорее, они попривыкли друг к другу. Стали считать себя компаньонами. Возможно, товарищами по оружию. По Охоте. Альдо хмыкнул. Что ж… Если подумать, раньше у него и того не было. Только бабушка и Ричард. Все остальные просто прохвосты и лизоблюды. И ещё Робер Эпинэ, помешанный на том, что правильно, а что совершенно недопустимо. Здесь было иначе. Честнее, что ли. Тут не лезли обниматься и не клялись в верности — просто помогали в моменты опасности. Делились травами, которых сам Альдо ещё особо не заслужил. Давали место у костра. Как делала Айрис и её приятель Колиньяр. Его, кстати, сейчас не было. На Охоту он бы без своей подружки и прочих не пошел… Значит, просто отлучился куда-то. — Да. Какие-то страсти про море, — Альдо улыбнулся в ответ. — Мне в детстве снилось, как меня сожрала гигантская рыба, — Айрис снова легла и прикрыла ресницы. — Я орала так, что Дикон подумал, будто действительно за нами пришли чудовища… А матушка потом каждый час заглядывала в спальню. Альдо не стал смеяться — если честно, ему было не до смеха. Сны повторялись. Нет, они были разные. Но везде было море, и звучал шум волн. Это началось ещё при жизни, но тогда подобное снилось всего пару раз, с большими перерывами. Теперь — чаще. Намного чаще. Но каждый сон был как реальность и запоминался до последней детали. И ещё сны внушали тревогу вместе с иным, непонятным чувством, будто ему, Альдо Ракану, чего-то не хватает. То был не голод, спутник всех охотников, но какое-то сходство имелось. Он не знал, что это. Альдо наклонился над костром, вдохнул дымок. Скоро он пойдет на Охоту: нельзя постоянно пользоваться тем, что дают товарищи. Тем более трофеи с того чудища с виселицами на руках хоть и не быстро, но таяли. Он лег, глядя в темный потолок. Теперь было спокойно, но мысли продолжали крутиться в голове. Спрут. Или Пенья. Альдо изучал древности, пытаясь проникнуть в тайны Гальтары. Может, и не слишком дотошно, как учёные, и не очень-то и удачно… Но эту фамилию он знал. Пенья, древние потомки Унда. Повелители Волн. Вспомнились слова Хранительницы: — В тебе не кровь того, кто над всеми стихиями. Слова задели, вгрызлись в душу и разъедали её подобно трупным червям, оставляя за собой пустоту. Значило ли сказанное синеглазой госпожой, что он не истинный Ракан? Но такого не могло быть, его родословная вёла к Эрнани Ракану и королеве Бланш. Наверняка такие сны порождены Закатом и словами госпожи. Разум его не принимал подобного — и не примет. Но почему именно Волны? Не Скалы, не Ветер… не Молнии. Именно Волны. Хотя будь и другая стихия — наверняка он всё равно задавался бы подобными вопросами. Альдо встряхнулся. Вот ещё… Не станет он подвергать сомнению свое происхождение. Хранительница наверняка ошиблась. Быстрым шагом к костру подошёл Эстебан. Выглядел он слегка возбуждённым. — Пришли новости из Придды, и они не очень хороши, — сообщил Эстебан — в основном, как обычно, Айрис, — оттуда только что вернулся отряд Йохана Пуля, и потрепанный. Айрис села, судя по всему, собралась задавать вопросы, но Альдо опередил её. При упоминании Придды его волосы буквально зашевелились от суеверного страха. Сон… и это… Совпадение? Он не знал, но очень хотел бы получить ответ. — Что там? — выпалил Альдо, подавшись вперёд, словно боясь упустить ответ. — Пока не знаю, — пожал плечами Эстебан. — Но думаю, то же, что и в Олларии. Ждать подробностей долго не пришлось. В зал вошли человек восемь охотников с седоусым высоким мужчиной в широкополой шляпе во главе. Йохан Пуль наряду с Манриком считался одним из самых авторитетных командиров охотничьих групп, причем находился в Лабиринте гораздо дольше генерала. Говорили, что он самый старый охотник… По крайней мере из тех, кто жил тут, в Гальтаре. Альдо пружинисто поднялся и нетерпеливо направился ближе к колодцу. Все, кто были здесь же, последовали его примеру. Некоторые спешили из коридоров Лабиринта, надеясь узнать больше. Когда Пуль и его люди оказались перед колодцем и его Хранительницей, их уже окружало не менее двух десятков охотников. Некоторые в отряде были ранены. Один мужчина еле стоял — его поддерживали с боков товарищами, у одноглазого парня рука висела на перевязи, а высокая сухощавая женщина то и дело подносила руку ко лбу, поправляя окровавленную повязку, частично скрытую шляпой. Сам Йохан Пуль, правда, не имел на себе ни царапины. Более того, его одежда казалась на удивление чистой, словно он и не сражался с тварями, как его товарищи. “Пригодился бы мне на службе…” — подумал Альдо с одобрением. — Приветствую вас, добрые охотники! — Хранительница выступила навстречу вновь прибывшим. — Новости из Придды не слишком хороши?.. Йохан Пуль галантно поклонился, сняв шляпу. — Истинно так, госпожа, — степенно подтвердил он. — Скажу больше, подобного я не припомню! Звери там стали сильнее. Люди, попадая в Закат, как известно, выбирают путь. Но в Придде почти все новоприбывшие не просто рискуют стать добычей многочисленных зверей… Нет. Они обращаются чуть ли не сразу. Я знаю, что такое возможно, когда умирает негодяй, известный своими злодействами. Но тут другое… Обращаются обычные торговцы и крестьяне. На моих глазах ребенок, только попав сюда, в Закат, стал монстром менее чем за четверть часа! А это невинное дитя. Среди охотников сразу разнеслись шепоты и негромкие обсуждения. Видно было, что люди искренне встревожены. — Похоже на Олларию… — задумчиво произнесла Хранительница. — Да, — хмуро сказал Йохан, — только хуже. Всё быстрее и массовее, чем в Олларии. У меня был молодой охотник, Франс Дюре… Отличный парень. Подавал надежды, никаких признаков пути Зверя… — Я помню его, — кивнула Хранительница. — Что с ним? Он пал, как я понимаю? Йохан Пуль тяжело вздохнул. — Если бы, госпожа… Смерть — спутница каждого охотника. Рано или поздно она придет ко всем. Но в Придде… — он прервался, словно в нерешительности. Его люди стояли в мрачном молчании. — Парень, выбравший путь охотника, внезапно стал говорить о крови. Спустя немного он стал кричать… Всё произошло на привале, прямо на наших глазах! Мы были в Придде ещё менее суток… Франса пришлось приковать к столбу, он бросался на товарищей. Но он отгрыз себе руку и убежал! На следующий день мы встретили и убили однорукого зверя. Все в зале молчали, пытаясь осмыслить услышанное. Столь быстрое обращение охотника… Без каких-либо предварительных признаков, не снедаемого голодом… Страшно. Хранительница прикрыла глаза. Потом обернулась и неспешно возвратилась к колодцу. — Сходите туда, — попросила она. — В последнее время всё больше странного и даже небывалого… Нам нужно найти ключ к разгадке. Она ещё говорила, а Альдо уже знал, что пойдет. Сны про Волны… Придда. Связь была явной, хоть и пока неясной. Собирались медленно, но судорожно. Было видно, что охотники смущены и напуганы новостями. Страх стать зверем сопровождал их в каждой Охоте, в каждом действии, в каждом выдохе. Реальная угроза тревожила, но просьбу Хранительницы все восприняли всерьёз. Колиньяр с Айрис тоже порывались присоединиться к Охоте, но, посовещавшись, решили остаться. — Если мы решили собрать осколки души Ричарда, то нужно начинать сразу. Ведь мы решили? — начал Альдо. — Да. — Конечно. — Поэтому подумайте, где у Ричарда памятные места, где с ним случилось что-то важное. — Вараста! Особняк Ворона! — одновременно сказали девица Окделл с Колиньяром и переглянулись. Прямо как близнецы. Альдо умилился. Почти. — Разделяться нельзя, — прищёлкнул он языком. — Вот что: надо определить, что важнее и отправиться туда. Колиньяр закатил глаза. — А то бы мы не поняли. — Вот для этого у вас и есть я, — Альдо жизнерадостно улыбнулся, постаравшись проигнорировать вздох со стороны оппонента. — А почему ты с нами не пойдёшь? — внезапно спросила Айрис. — Понимаешь, я же не могу вечно полагаться на других и чужие травы. Настало время заслужить свои, и Придда — отличный шанс: где, как не в центре несчастий, искать себе побед! — Меня неделями не пускали на Охоту, пока не решили что я готова. А ты, твое величество, уверен, что готов? — Конечно, я готов! — Альдо приосанился и приготовился к очередной тираде. — Я… — Ты пойдёшь добывать себе трофеи, пока мы будем заниматься, возможно, бесполезным искательством, мы поняли, — Колиньяр ухмыльнулся. Он явно нарывался. Альдо стиснул челюсть. Каков наглец — зубы ещё коротки, а уже огрызается. — Нужно же мне потренироваться, чтобы в большой битве кого-то из вас не убили, — Альдо оскалился. Внутри всё скрутило в тугой комок. Хватит быть любезным. Хватит улыбаться и раздаривать комплименты. — А ты уверен, что убьют кого-то из нас? — Что ты…? — Хватит! Хватит вам меряться у кого меч длиннее! — Айрис упёрла руки в бока. — Мы договорились искать осколки Ричарда, значит, это и надо делать. Но не в ущерб себе. Не знаю, что станет с душой, но мы должны быть в своём уме, чтобы собирать осколки. Так? — Так, — согласился Альдо. — Так?! — Так, — согласился Колиньяр. Конечно, никто из людей Йохана Пуля, израненных и усталых, в Придду возвращаться не мог. Мерже быстро организовал вокруг себя круг из ранее отдыхавших охотников, набирая добровольцев. Альдо растолкал собравшихся, с гордым видом вызвался первым. Брови Мерже удивлённо поползли вверх. Он знал, что Эстебан и Айрис идут по своим делам, и искренне полагал, что Ракан вызовется с ними. Спорить Мерже, однако, не стал. Вместе с ним и Альдо быстро набралось десяток охотников, включая костяк его отряда, Тарью и прочих. А вот Шрай, шепнув Мерже несколько слов, присоединился к Айрис и Эстебану. Никто не удивился. После того, как девица Окделл спасла его от виселицы, Шрай стоял за неё горой, как верный пёс. Пожалуй, он и с горы бы вместе с ней прыгнул. — Не опасно ли им идти втроём? — задал вопрос дядюшка Венсан, то ли всем сразу, то ли самому себе. — Вараста место… неспокойное. Много смертей там было. Много убийств. О да, — усмехнулся про себя Альдо. Ворон там разгулялся на славу. Битвы, а потом ещё оползень, уничтоживший целую область. И его, Альдо Ракана, при этом называли жестоким! Ничего… Ворон ещё попадет сюда. Рано или поздно. А он, Альдо, будет тренироваться. Охотиться. Собирать сторонников, как Мерже, Манрик, Пуль и прочие командиры… — Они не пойдут втроём! — громко сообщил Оскар Феншо-Тримейн, проверяя замок пистолета. — Я иду с ними. Кроме того, там сейчас Манрик со своими. Можно будет их найти и присоединиться. Генералишка Альдо не нравился. И всё же он испытал некое облегчение, зная, что с Айрис будет ещё один охотник. Да и Колиньяру погибать задаром не стоило. Его Листопад ещё пригодится. Вскоре, закончив сборы, отряд выдвинулся в Зал Карты. Придда лежала на северо-западе Талигойи. Чувствуя непонятное волнение, Альдо смотрел на уменьшенные копии селений, на замок Повелителей Волн… Когда Тарья зажгла свечу, он зачем-то обернулся. Айрис с Эстебаном, Шраем и Оскаром стояли у дверей, ожидая своей очереди. Заметив, что он смотрит на них, Айрис помахала ему рукой. Эстебан немного помедлил, но потом тоже поднял вверх сжатый кулак в знак приветствия. Они что, переживают за меня? Ладно она. Но Колиньяр… Альдо, чуть растерявшись, тоже кивнул в ответ. Мигнуло. И ещё… Придда встретила маленький отряд охотников тишиной. Они стояли на берегу довольно широкой, по крайней мере в этом месте, реки, тихой и спокойной. Вдоль берега и на мысе, выдававшемся вперёд, раскинулся посёлок, может, даже небольшой городок. Судя по лодкам и паре небольших шхун, здесь жили рыбаки… Точнее, в отражении этого поселка в реальном мире здесь жили рыбаки. В Закате здесь если кто и жил, то звери, прочие чудища и те, кто от них прятался — до тех пор, пока сами не превращались или в монстров, или в добычу. Иногда люди, попадая в Закат, начинали охотиться сами. Это был неосознанный выбор пути. Мерже рассказывал, что им пару раз попадались маленькие колонии таких охотников-самоучек, из нескольких человек. Им очень повезло… тем из них, кто ушел с Мерже в Гальтару. При следующем посещении этих мест никого больше не осталось. Без обучения, без помощи Хранительницы и самого Лабиринта такие отряды и отдельные герои были обречены. Впрочем, здесь таких и не встретишь, даже одиночек. Придда, судя по словам бывших здесь недавно, превратилась в обитель чудовищ. Что ж, стоит проверить. — Пойдем в поселок? — флегматично предложила Тарья, заранее зная ответ. Мерже ничего не сказал, но зашагал к окраине, изготовив оружие. Охотники двинулись за ним, на ходу быстро разворачиваясь в цепь. Тарья и Жак Гроссо держались чуть позади Мерже, по левую и по правую руку соответственно. Справа от Жака расположились трое, которых Альдо знал лишь мельком, в лицо: маленький мориск с тонкими усиками, при сабле, здоровый детина, вооруженный не менее здоровым топором, и ничем не приметный мужчина, присоединившийся к братству недавно — этот сжимал пару пистолетов. Два дриксенских близнеца, которых Альдо запомнил по Олларии, тоже вынув пистолеты, держались позади, составляя как бы вторую линию или прикрытие. Сбоку от Тарьи находился лишь дядюшка Венсан. Недолго думая, Альдо присоединился к нему, став крайним на левом фланге. Бородач хмуро посмотрел на него, потом кивнул. Поселок встретил охотников тишиной, распахнутыми настежь ставнями окон и дверями, похожими на раззявленные в безмолвном крике беззубые рты. Внутри Альдо всё похолодело, хотя, конечно, он старался держаться бодро. Судя по лицам остальных, они ничего иного не ждали. — Как в Олларии… — сказал кто-то с противоположного края. — Нет, — сухо возразил Мерже, хищно всматриваясь вперёд. — В Олларии до появления Душегуба на улицах действительно никого не было. А здесь… Они рядом. Дядюшка Венсан закивал, степенно оглаживая бороду. Альдо ещё больше охватила дрожь. Что значит «они здесь»? Он никого не видел. Никто не видел. Откуда они могут знать? Отряд достиг поселения. Главная улица вовсе не была широкой, и идти с разрывом, как сейчас, по ней могли не более трёх человек. Правда, справа, за серым каменным домом в два этажа, похожим на таверну, пролегала другая улочка, но та была ещё уже. По знаку Мерже трое, шедшие справа, быстро направились к ней. Остальные двинулись по главной. Близнецы поотстали. Похоже, они должны были при случае прийти на помощь любой из групп. Альдо оказался немного позади Тарьи, а Венсан — сзади Жака Гроссо. Мерже так и остался впереди и в центре, подобно тарану корабля. Ничего не происходило. Приободрившись, Альдо уже собрался шагнуть вперёд и шепнуть Тарье какую-нибудь шутку, способную поднять даме настроение, как вдруг, подняв глаза, увидел впереди человека с фонарем в приподнятой руке. Человек был высок и сух. На нем была широкая шляпа и шарф, перекинутый за спину. Полы широкого плаща почти касались мостовой. От неожиданности Альдо замер. Шутка для Тарьи разом вылетела из головы. Человек достал пистолет, но Мерже был наготове, да и вообще проворнее. Его выстрел разорвал тишину, и шляпник так же молча свалился. Его фонарь, не разбившись, покатился вперёд по улице. Это послужило сигналом для тех, кто действительно был рядом. И ждал. Из-за домов, из узеньких переулков, из-за заборов волной хлынули уродливые тени. Немые тени, ибо, к ужасу людей, чудовища не выли, не ревели, как это обычно у них было принято. Нет. Они просто набросились, алкая крови, в жутком молчании. Тишину, однако, сразу разорвали выстрелы. Мушкет Жака Гроссо и пистолеты прочих охотников выплюнули серебряные и ртутные пули в уродливые морды монстров. Несколько тварей покатились по земле, корчась в агонии, но прочие этого словно не заметили. Альдо видел, как Тарья перед ним стальной плетью отшвырнула чудовище назад, добила выстрелом из второго пистолета. Созерцание этой сцены едва не стоило Альдо жизни. За спиной зашелестело… Он резко обернулся, отмахиваясь своим узким, скорее даже изящным мечом. Слегка изогнутый, он был достаточно легок для одной руки, хотя обладал достаточно длинным эфесом и для двуручного хвата. Удар пришелся вовремя и к месту. Враг, подбиравшийся сзади, получил поперек морды. Он отпрянул, впервые издав звук — нечто вроде тихого шипения. Теперь Альдо смог рассмотреть монстра, но увиденное заставило его лишь испытать суеверный страх и позывы к тошноте. Это было человекообразное существо, но почти полностью покрытое чешуей, хотя остатки одежды местами сохранились. Вместо волос яйцеобразную голову украшали наросты, а лицо вызывало особую оторопь из-за холодных, совершенно рыбьих глаз и вытянутого рта с острыми зубами, совсем как у щуки. — Умри, порождение Леворукого! — содрогаясь от ненависти и проклиная себя за страх, Альдо схватил свой Меч Теней ( да, он по примеру Колиньяра дал оружию имя, едва получил его) обеими руками и нанес рыбозверю страшный рубящий удар сверху вниз. Клинок был остер, а размахнулся он очень даже неплохо. Сталь рассекла череп уродливой твари до челюсти. Издав торжествующий клич, Альдо попытался высвободить оружие… Не вышло. Сталь застряла в кости. Более того, рыбозверь судорожно дёргался, отчего оружие едва не вырывало из рук. Именно в этот миг ещё два чудовища, точные копии убитого, возникли перед Альдо. Их водянистые глаза смотрели на человека как на пищу. Не более. На помощь рассчитывать не приходилось, все охотники отчаянно бились за жизнь с превосходящими по числу монстрами. Дядюшку Венсана повалили, но он, лёжа и орудуя кривым кинжалом, наносил врагам удары, явно смертельные… Рыбозверь, стоящий слева, первым шагнул к беспомощной жертве. Только теперь Альдо заметил, что вместо ладоней у них до безобразия острые подобия плавников… Один удар такого запросто мог отсечь руку, а может, и голову. Заорав в отчаянии, Альдо дёрнул за меч изо всех сил, попутно уперевшись в поверженного ногой. Ему удалось освободить Меч Теней. Вот только время было потеряно. Кроме того, Альдо потерял равновесие и упал на спину… Он вскочил почти мгновенно, но рыбозверь не медлил. Он был рядом, и плавник-топор устремился к шее человека. Грянули два мушкетных выстрела. Нападающий на Альдо лишился половины головы, у второго на груди возникла приличная дырка. Оставшиеся позади близнецы явились как нельзя вовремя. Один из них сразу принялся перезаряжать мушкет, а его брат тем временем широким тесаком прикончил раненого рыбозверя. — Вставайте, ваш-величество, и постарайтесь не падать больше! — он сострил, но вид при этом имел совершенно серьезный, без намека на веселье. — Дриксенцы… — выдохнул Альдо, злясь, впрочем, на себя. Угораздило его шмякнуться! Он обернулся, сжимая Меч Теней. Дядюшка Венсан уже поднялся на ноги, покромсав своих противников, как рыбное филе. Жак Гроссо долбил прижатого к стене рыбозверя прикладом мушкета, будто дубиной. Тарья и Мерже были шагах в двадцати впереди. Стоя спина к спине, они отбивались от группы тварей, число которых при этом заметно убавилось. Вместе с остальными Альдо устремился на выручку. Рыбозверь обернулся к нему, немо разинув рот… и тут же был поражен в спину Мерже. Альдо осталось лишь несколько раз рубануть уже умирающего гада. Тот, правда, долго ещё пытался достать острым плавником хотя бы ногу охотника… Чтобы убить его окончательно, пришлось попотеть. Наконец покончив с ним, Альдо обнаружил, что бой затих. Около дюжины рыбозверей валялись застреленные, зарубленные и заколотые. Охотники были на ногах. Не все, правда: один из близнецов в конце схватки таки получил глубокий порез плеча, а дядюшка Венсан, как оказалось, заметно хромал. — Надо найти остальных! — напомнил Мерже, отирая клинок плащом шляпника, убитого первым. Только теперь Альдо вспомнил, что трое охотников пошли параллельной улочкой. Однако искать их не пришлось. Все трое показались на глаза, спеша к своим. Правда, одного, того самого невзрачного новичка, остальные вели, точнее, буквально тащили под руки. — Его здорово зацепило треклятым плавником… — хмуро бросил Моррис. — Там было трое этих ходячих рыб и два шляпника… Охотники стояли, всё ещё тяжело дыша после напряжения боя. Быстро осмотрев всех, Мерже принял решение. — Тарья, всех раненых обратно в Лабиринт. После этого сразу опять сюда! Возможно, нам скоро придется спешно уносить отсюда ноги. Тарья не спорила. Получивший рану Венсан недовольно поморщился, но тоже не стал возражать. Однако гладко всё не прошло. Новичок, которого тащили товарищи, внезапно вырвался из их рук. Это было так резко, и настолько силён был рывок, что охотники отлетели в стороны. Маленький мориск не удержался на ногах и упал на спину, чертыхаясь, на чём свет стоит. — Нет! — вскричал раненый. Впрочем, кровь из очень глубокого пореза идти отчего-то перестала… Альдо отметил это как-то отстраненно, уже ничему не удивляясь. — Нет. Я никуда отсюда не пойду. Мерже, примирительно подняв руки, шагнул вперёд. — Парень, не горячись. На твоём веку ещё будет много Охот. Сейчас надо выжить. Подлечить раны, набраться сил… — Замолчи! — гневным воплем прервал его ещё недавно казавшийся неприметным мужчина. Теперь он словно вырос. — Ты не понимаешь. Вы все не понимаете! Неужели вы не слышите песню?Я должен остаться. Мы все должны остаться и присоединиться к великому делу! Охотники переглянулись. Тарья немного напряглась, откинув цепь от трости немного назад. Для удобства удара. Альдо, стараясь выровнять дыхание, наконец-то вспомнил, что у него есть пистолет. Осторожно достав его за спиной, он взвел курок и удерживал оружие там, не желая спугнуть безумца. — К какому делу? — тихо спросил Мерже, делая очередной шаг вперёд. — Эти несчастные души, что мы убили, хотели лишь крови! — горячо и быстро заговорил новичок, судя по акценту, южанин из Эпинэ. — Не стоило убивать их! Мы должны были поделиться с ними… Присоединиться к ним… Он, пав на колени, заплакал. — Серж… Ты ранен… — начал мориск, видимо, его товарищ. — Я не ранен! — действительно, кроме окровавленной одежды, на рану ничто не указывало, хотя Альдо недавно готов был поклясться, что до Лабиринта его не донесут. — Я просто понял… Кто-то закричал в ужасе и отвращении, Тарья побледнела. Названный Сержем начал преображаться. Руки стремительно покрывались чешуёй, торс менял форму, отчего одежда местами рвалась, обнажая плоть… Голова тоже изменялась. Он становился таким, каким были напавшие на охотников рыболюды. Жак Гроссо выстрелил из мушкета, который он благоразумно успел перезарядить. Кто-то пальнул из пистолета… Слабо понимая суть происходящего, Альдо тоже выстрелил, стараясь целиться в ставшее уродливым лицо. Бывший когда-то Сержем из Эпинэ завалился на бок. Однако он не сдался. Зашипев, преображенный сделал рывок к Мерже, пытаясь его схватить. Мерже, не шелохнувшись, встретил его пулей в голову. После этого он, зайдя поудобнее, вынул саблю и отсек голову бывшего охотника. — Дело ещё хуже, чем говорил Пуль, — холодно и мрачно сказал Мерже, убирая оружие. — Наш товарищ преобразился в зверя… хотя выбрал Охоту. Такого не должно быть, но случилось. Хуже того, мы здесь меньше часа. — Он был ранен… — задумчиво сказала Тарья. — И стал охотником недавно. — Я тоже ранен! — сплюнул дядюшка Венсан. — Но я не чувствую ничего такого! — Вот именно, — подтвердил Мерже. — Потому что ты старый пройдоха и головорез. А Серж был с нами недавно. И до Заката он служил стряпчим, вряд ли курицу хоть раз резал в жизни. Это действует быстро на таких, как я понимаю. Эти, что напали на нас, — он кивнул на тела убитых рыболюдов, — одежда на них не истрепанная, явно только из старого мира… Они попали сюда недавно. Совсем недавно. И обратились так же, почти сразу. С ужасом осознавая смысл этих слов и их справедливость, Альдо вдруг понял, что все смотрят на него. Он попятился. Тарья намотала цепочку на руку. Мориск поудобнее перехватил саблю. — Стойте! — выдавил Альдо, понимая, насколько близок к повторной смерти. — Я тоже тут недавно… Но я не ранен! И вообще, я охотник! У меня и мыслей нет стать чудовищем! Время застыло. Как и кровь в его жилах. — Не кипятитесь, — негромко сказал Мерже, расслабляясь. — Этот новичок не по зубам здешней скверне. Может, потому что он крови древних королей… Может, просто потому, что силён. Это действует не на всех. Охотники разом принялись прятать оружие. Некоторые виновато опускали взгляд. Альдо выдохнул. Капли пота текли по лбу, по спине. Что-что, а страх тут такой же, как и в мире живых. Тарья тоже собрала свою трость. Впрочем, она наблюдала. Альдо чувствовал. — Надо выяснить, в чем дело, — после некоторого раздумья решил Мерже. — Раненых в Лабиринт. Да, и тебя, Винс! — он разом пресек возражения дядюшки, готовые сорваться у того с уст. — Вообще со мной остаются только Жак и Ракан. Ты, Тарья, проводи остальных и тоже возвращайся. Тарья молча подчинилась, как и прочие. Ожидая её возвращения, трое охотников стояли на улице среди тел рыболюдов, включая того, кто недавно был одним из них… Альдо присел. Его трясло. Это было безумие. Однако он знал, что не зря пошел сюда. Нет, не зря… В этом был смысл. И он узнает, во имя богов Гальтары. Он не просто так король. Мерже молча смотрел куда-то вдаль, заложив руки за спину. Жак Гроссо перезарядил мушкет, потом раскурил трубку, затянувшись с удовольствием. Пройдоха набивает трубку теми травами Хранительницы, что дают за сильных чудищ… за Душегуба, — внезапно догадался Альдо, чувствуя некоторую зависть. Тарья вернулась быстро. Встав в шаге от Мерже, она замерла, никак его не тревожа. — Ты знаешь, что мы рядом с замком Приддов? Да, Ракан? — спросил вдруг Мерже, не оборачиваясь. — Знаю, — не стал возражать Альдо. — Я говорю это тебе потому, что ты должен быть здесь. Леворукий знает, почему, но ты важен, — Мерже говорил негромко, словно размышляя вслух, — Тарья и Жак словно продолжение меня, тайн от них у меня нет. Дядюшка Венсан, Шрай и, конечно, Эстебан тоже в этом списке. Не говори девчонке, но эта Окделл теперь тоже одна из нас. В ней есть что-то от настоящей охотницы. Я сразу понял. Но никого из них рядом с нами нет. А ты тут, Ракан. Не скажешь, почему? Внезапно он повернулся, взглянув прямо на Альдо. Тот вздрогнул. Тарья и Жак Гроссо продолжали делать вид, что их тут нет. — Я не понял вопроса… — Альдо медленно поднялся, оказавшись с Мерже лицом к лицу. — Да всё ты понял, — вздохнул Мерже. — Но если нет, я объясню. Я — Мерже Бланш, брат Повелителя Волн, Валентина Придда. Слышал о таком? Альдо сглотнул, пытаясь осмыслить услышанное. Вот это было неожиданно. Куда больше всяких страшил, выскакивающих из переулков. Тарья и Гроссо по прежнему никак не реагировали. Видимо, для них это не было новостью. — Ты? — начал он, и замолчал. Слов не было. Мерже развел руками. — Да. Старший брат Повелителя Волн. Но, разумеется, незаконнорожденный. Бастард. И, нет! Я дворянин! Не подумай. Просто моя мать мать была из мелкопоместных. И из навозников, понятное дело. Когда я понял, что мне ничего не светит, записался в армию. Потом стал корсаром, грабил в Устричном море суда вместе с морисками. Так было, пока меня не убил выстрелом в спину один проныра. И я боюсь, убил он меня не просто так. Его кто-то попросил. Альдо слушал молча, пораженный до глубины души. Мерже… Придд? Этот скоморох и головорез? — И я хочу выяснить хоть какие-то детали, — заключил Мерже, хлопнув его по плечу. — Раз замок моих предков рядом, мы должны его навестить. Тем более что рядом с ним таится разгадка происходящего, я это знаю. Но вот что тебе здесь надо, а? Альдо едва не задохнулся. — Я просто… — Нет. Не просто. Ты — Ракан. На Васспард тебе плевать, — Мерже чуть приблизился. — Но ты вызвался добровольцем, самый первый, зная, что тут будет не слишком весело. И оставил одних своих друзей, Эсте и девочку Окделл. Ты бы не сделал так ПРОСТО. — Они мне не друзья, — единственное, что нашелся сказать Альдо. — Конечно, — улыбнулся Мерже. — Думай как хочешь. Но ты здесь. Говори, зачем. И не юли. Альдо наконец-то взял себя в руки. Юлить он не собирался. Мерже неплохой парень...Тем более, он крови Древних… Это не иначе как дар судьбы. Такие совпадения невозможны. Гоганы точно сказали бы так. — Мне снятся сны. И раньше снились, там … И сейчас, ещё чаще. Я слышу море. Вижу его. Меня втягивает в глубину… — он нервно отмахнулся. — Не знаю. Это как-то связано с Приддами и Домом Волн. Мерже, подумав, кивнул. — Верю. Ну что ж. Тогда добро пожаловать в команду. Отправляемся в Васспард. С этими словами он зашагал по улице. Тарья и Жак Гроссо, конечно же, сразу последовали за ним. Чего у Мерже было не отнять, так это харизмы лидера. Весь его небольшой отряд был предан ему абсолютно… Включая, если подумать, даже Айрис и Колиньяра. Ладно, этот худородный навозник… хотя и он горд сверх меры. Но Айрис? Наследница Дома Скал… Мерже не врал. В нем кровь Древних. Альдо поспешил следом. Дорога оказалась неблизкой. Они поднимались по покатому склону, потом шли по сухому, как только и бывает в Закате, лесу. Все молчали. Пару раз страховидные твари выскакивали и пытались атаковать. Отряд почти не замедлял движения, только Жак Гроссо снова заряжал свой мушкет. Сам Альдо даже не успевал обнажить оружие, настолько быстро всё происходило. Подъем кончился, теперь они шли по равнине. Лес кончился, и взгляду открылись пруды, разделенные меж собой дамбами и естественными перешейками. Тарья одобрительно хмыкнула. Да. Это было красиво. Даже здесь, в вечном Закате и вечной осени. — Васспардские пруды! — провозгласил Мерже, не сбавляя шага. Альдо невольно залюбовался водоемами, переходящими один в другой… Вой волковека, вылезшего на дорогу, прервал восторги. Жак Гроссо, молча шагнув ему навстречу, приставил мушкет к голове монстра и выстрелил. Тело твари полетело вниз. — Всегда хотел здесь побывать, — улыбнулся Мерже. Альдо ничего не сказал. Но чувствовал нечто похожее. Пруды были совершенны, а за ними на возвышении располагался парк. Его ограда казалась неразрывной, но Альдо просто шел вперёд. Дорога куда-то да приведет. Простолюдины не так уж и глупы, когда придумывают эти поговорки. Пройдя самой широкой дамбой, группа охотников оказалась у крутого склона. Мерже свернул направо. Он явно знал дорогу. Спустя минуту перед ними открылась мраморная лестница, ведущая вверх. — Лебединая Лестница, — представил её Мерже. — Скоро будем в родовом гнезде Повелителей Волн. Альдо обернулся. Да, Придды знали толк в красоте. Леса, дамбы, пруды… Остров посередине, через который они прошли. Достойно кисти художника. — Осенний закат в Васспарде, — хмыкнул он и сам рассмеялся своей мысли. Тарья покосилась на него, но ограничилась вздохом. Наконец мраморная лестница закончилась. Они были на обширной смотровой площадке, откуда открывался великолепный вид на окрестности. Даже Мерже некоторое время смотрел вниз со странной улыбкой. От взгляда Альдо не ускользнуло, как Тарья дотронулась до его руки, и тот почти судорожно сжал её ладонь. — Пора в замок. Красоты можем посмотреть потом, — сказал он, отойдя от парапета. Замок, точнее, дворец Васспард они увидели спустя минут десять. Красивая махина, не лишённая изящества. Именно дворец. Роскошный, но… Странный. Альдо никак не мог понять, какие мысли он вызывает. Огромный, дворец раскинул южное и северные крылья далеко окрест. Как спрут щупальца. В душе творилось нечто странное. — Чёрное и белое, — тихо сказала Тарья, касаясь стены. Альдо понимал её чувства. Да, дворец Дома Волн был прекрасен. Скорее, совершенен. Но… холоден. Чёрное и белое. Контраст. И статуи у входа, словно окаменевшие люди. А внутри, в груди, было тепло. Альдо это пугало. Всё же хорошо, что Мерже, Тарья и Жак Гроссо с ним. Один бы он не справился. Шляпник вышел навстречу из-за белой колонны. Альдо нажал курок и услышал лишь сухой щелчок. Только теперь он понял, что забыл перезарядить пистолет. — У тебя хоть девчонка-то была? — сокрушенно спросила Тарья. Её цепь замелькала. — Вперёд, в родовое гнездо моих предков, господа! — с усмешкой провозгласил Мерже, первым отворяя двери. Внутри дворец был ещё более роскошным, хотя без излишеств. Строгий стиль. Чёрное и белое. И немного красного. — Идите налево, — приказал Мерже Тарье и Жаку. — Исследуйте там, что можно, и возвращайтесь сюда. Если услышите, что нам жарко, спешите на помощь. Но… я не думаю, что это понадобится. Альдо был с ним согласен. Да, помощь не понадобится. Здесь царил покой. Даже слишком. Он…давил. Тарья посмотрела Мерже в глаза, чуть дольше обычного. Потом она пошла налево. Жак Гроссо ушел следом. — Ты специально их отправил? — спустя некоторое время, когда они уже шли по коридору, спросил Альдо. Мерже ничего не ответил. Вместо этого он указал на стену. Там висел огромный портрет. Воин в древних доспехах, прекрасный лицом и телом, одной рукой обнимал черноволосую женщину, доверчиво положившую голову ему на плечо, и гордо смотрел на незваных гостей. — Пенья Ундион, первый сын первого анакса, — неожиданно серьезно сказал Мерже, глядя на картину. — Кто эта женщина, я не знаю. Альдо смотрел на картину. Художник прошлых времён был великолепен. Пенья у него вышел… Холодным, высокомерным. Настоящим основателем Великого Дома. Возможно, он рисовал с древней фрески? А женщина… Он не мог отделаться от мысли, что где-то видел её. Это было смешно, но чувство не покидало. Был даже момент, когда, казалось, он вспомнит, вот сейчас… Но нет. Игры разума обманывают. Пенья Ундион умер много кругов назад. И его жена. Или подружка. — Пошли, — Мерже зашагал дальше. . Альдо поспешил. На ходу он таки зарядил пистолет, кляня себя, что не взял второй. Они прошли огромную библиотеку. Сколько тут томов, знали лишь Создатель и Леворукий, и, возможно, боги Гальтары. Альдо пялился во все стороны, но Мерже не отвлекался. Коридор. Темный. Длинный. На них должны были напасть здесь. Но нет. Дверь впереди возникла неожиданно. Мерже замер, словно к чему-то прислушиваясь . Потом он махнул рукой… — Странное чувство, что там шляпник или кто-то наподобие, — Мерже улыбнулся. — Ты тоже со временем станешь это чувствовать. Иногда вблизи. Но нет. Там никого. Альдо распахнул дверь. Вероятно, это была прихожая или комната для слуг. Альдо узнавал. Вот скамья, где сидят служанки, вот их шкафчик. Вот вешалки. — У тебя был такой дом, да? — Мерже распахнул следующую дверь. — Нет, — почти засмеялся Альдо. — Я с бабушкой, как принц в изгнании, жил не в самом бедном доме. Но до этого ему далеко. Да и вообще до особняка знатного дворянина. Они были в личных покоях. Кровать, широкая, с мягкой периной… Стол с письменными принадлежностями и глубокое кожаное кресло. Полки с книгами. Занавеси на окнах, хотя здесь солнце не бьёт в глаза… — Сюда я должен был прийти… — прошептал Мерже, озираясь. — Неужели я ошибся… — И я, — пробормотал Альдо, сам не понимая, что происходит. На миг ему показалось, что в кресле кто-то сидит. Боковым зрением. Но нет. Конечно, это была игра воображения. — Что ты ищешь? — спросил Альдо Мерже. — Знаешь хоть? Бастард дома Волн не успел ответить. — Вероятно, вы ищете меня, — раздался тихий, на уровне улавливания слухом голос. Альдо обернулся. Он не сразу понял, откуда исходит голос… А он исходил из кресла. Там сидел пожилой мужчина с острым лицом. Взгляд его был цепок, хотя сам мужчина был словно размыт. Надо было всегда концентрировать взгляд на нем. Иначе он терял очертания, словно таял. Именно поэтому — Отец, — Мерже с усмешкой поклонился. — Не ожидал тебя здесь увидеть. — А я тебя, — кивнул Вальтер Придд. — Впрочем, надо было догадаться. Ты — истинный Придд. Выживешь где угодно. И твоя мать была такой же. Большая воля к жизни. — Воистину, — кивнул Мерже. — Это было особенно заметно, когда ты не помогал ни единой монетой. Вальтер тяжело вздохнул, после чего перевел взгляд на Альдо. — Здравствуй и ты, незнакомец. — Я — Альдо Ракан! — с достоинством ответил Альдо. — Вообще-то… И вы, и ваш сын Мерже — мои вассалы. Здесь это не так важно… Но всё же. Вальтер Придд негромко рассмеялся. Альдо вновь убедился, что он словно не совсем реален. Стоило отвести взгляд, и он таял. Именно поэтому его не увидели, когда вошли в комнату. Необходимо было постоянно сосредоточиваться . — О нет. Нет. Ты не Ракан, — продолжая посмеивается, сказал Вальтер. — Ты Придд. Внутри у Альдо похолодело. — Что это значит, сударь? Мерже тоже насторожился, явно не понимая. — Это значит, что ты из рода Приддов, — сказал Вальтер, продолжая улыбаться. — Твой предок был сыном маршала Придда и королевы Бланш. Было выгодно назвать его Раканом, вот и назвали. Он закрыл глаза, откинувшись в кресле. Похоже, его радовало, что его видят. Внутри всё заледенело. Нет. — Нет. Это ошибка. Мерже с некоторым недоумением воззрился на Альдо. — О… родственник? Альдо его не слушал. Он подскочил к столу, наклонившись к Вальтеру. — Вы лжёте. Я Ракан, последний потомок! Вальтер открыл глаза, посмотрев на него с холодностью. — Нет, молодой человек. Ты Придд. Сэц-Придд. Причем твоя линия более близка к изначальной… Возможно, это ты Повелитель Волн, а не мой сын Валентин. Хотя он в мире живых… Но думаю, этот спор не имеет смысла, важно, что ты никогда не был Раканом. …Спрут притянул его к себе. Альдо улыбнулся. Он дома. — Нет! — Альдо махнул рукой, снося со стола канделябр и письменные принадлежности. Под руку подвернулась ваза. — Нет! Ваза разбилась на множество осколков.. Он отпрянул, схватившись за голову, и выбежал вон из кабинета. Ничего не разбирая перед собой, он мчался туда, куда вели ноги. Перед глазами стоял сливающийся с креслом мужчина, в ушах шумело и рокотало далёкое море. Волны набегали, захлёстывали, отбирали последний воздух. Ты Придд, — смеялось море. Наткнувшись на препятствие, он замедлился, свернул, побрёл дальше. Ты дома, Пенья, — слышалось в звуках прибоя. Он потерял счёт времени — сколько он так бродил, слепо глядя перед собой? Очнулся в центральном холле, перед портретом Ундиона с неизвестной женщиной. За окнами, как и всегда здесь, раскрасил небо багрянцем закат. Альдо замер, всматриваясь в черты лица… кого? …предка? Не может такого быть. Или может? Взял в ладони своё лицо, ощупывая, сравнивая. Ничего не выходило, не складывалось в единую картину. Если Придды знали об адюльтере королевы Бланш, то кто ещё? Церковники? Тогда бы они не поддерживали столько лет Альдо и Матильду. Наверное. Если бы кардинал Сильвестр знал, то ничто ему не помешало бы обнародовать информацию, что принц — самозванец. Альдо подавил приступ тошноты. Значит, скорее всего, знание хранилось в семье Приддов. Скользкая семейка. Он сел, прямо на пол, привалившись спиной к холодной мраморной стене. Как не дико звучало то, что он услышал, это многое объясняло. Во-первых, его сны. Волны звали к себе. А во-вторых… Теперь он понял, почему потерпел поражение. Весь его план основывался на силе крови Раканов, Повелителей всех четырех стихий. Но он не был Раканом. И потому проиграл. Альдо нервно рассмеялся. Нет, положительно, жизнь сыграла с ним шутку. Всё было блефом. Все мечты, все стремления. Его королевство оказалось картонным. Он не знал, сколько сидел так. Очнуться его заставили шаги подошедших Тарьи и Жака Гроссо. На его счастье, они ничего не стали спрашивать. Более того, Жак протянул ему свою раскуренную трубку. Благодарно кивнув, Альдо затянулся. Потом ещё. Чувства голода сейчас он не испытывал, но… стало легче. Отчаяние ушло. Он — глава Дома Волн. По крайней мере, здесь, в Закате. А раз он в Закате… магия тут должна работать сильнее, чем в материальном мире. Он мог овладеть силой гораздо эффективнее, чем там, в прошлой жизни… — Вставай, родственник. Чего расселся, — бесцеремонный голос Мерже вывел его из ставших приятными размышлений. — Ты ещё долго говорил с ним? — спросил Альдо, быстро поднявшись. — Да, — лицо Мерже нервно дернулось. — Поболтали с отцом. Представляешь, это и впрямь он послал ко мне убийцу. Видишь ли, я угрожал своим существованием положению его сына Валентина, надежды рода. Если учесть, что он и законного старшего сына убил за то, что тот переспал с Алвой, то ничего удивительного в этом нет. — Ты его убил? — спросил Альдо, понимая, что говорит равнодушно. Мерже лишь усмехнулся. — Нет. А зачем? Ты видел, какой он? Он сидел в кресле, прямо рядом с нами. И мы его увидели, лишь когда он заговорил! И то приходилось напрягать зрение, чтобы не потерять его из вида. Он тает. Он уже почти как часть дворцового интерьера. — Почему так? — Альдо внутренне содрогнулся. — Угасание! — объяснил Мерже, вздохнув. — Те, кто не выбирает путь, рано или поздно приходят к этому. Их сила уходит, и они тают, как свеча. Кто-то держится дольше, кто-то совсем немного. Жалкая участь. Хотя по мне, старый хрыч её достоин. Приди мы сюда через месяц-два, то уже не найдем его. Он станет тенью этого треклятого дома. А потом воспоминанием… Ну туда ему и дорога. Пошли, Ракан… Точнее, Сэц-Придд! С этими словами Мерже направился к выходу. Услышав, как он назвал Альдо, Тарья и Жак недоуменно переглянулись. Однако, несмотря на интригу, у них хватило такта не задавать вопросы. В поселке рыбаков и окрестностях вовсю шла Охота. Люди Манрика, вернувшиеся из Варасты, и многие Вольные, не имевшие лидера, пришли сюда и теперь искали чудовищ. Что ж, работы им хватит с избытком, подумал Альдо. Он вместе с остальными собрал трофеи с ранее убитых рыболюдов, а потом они вернулись. Придда отпустила его, при этом забрав навсегда. Хранительница сидела на парапете колодца. Увидев Мерже и Альдо, направляющихся к ней, она медленно встала. Её взгляд был полон ожидания. — Вы что-то узнали? Альдо едва не расхохотался. Да, уж он-то узнал достаточно. Однако заговорил Мерже, и то, что он сказал, было неожиданностью. — Это гниль, госпожа, — мрачно поведал он, чуть поклонившись. — Что в Придде, что в Олларии. Вероятно, и катастрофа на Севере того же происхождения. Причина в нарушении клятвы Крови тем, кто её нарушать не должен ни при каких обстоятельствах. По крайней мере, так считает Вальтер Придд… мой батюшка. Он угасает, почти уже угас, а таким, как вы знаете, открывается многое из истины. Думаю, он прав. Хранительница встрепенулась. Глаза её впились в Мерже и Альдо. — Этот человек… тот парень? Чья душа погибла? Я права? Альдо, шокированный не меньше, чем она, тоже вопросительно взглянул на Мерже. Вот будет новость для Айрис… Ричард, Ричард… Что ты ещё натворил? — Похоже, это Ричард Окделл, да, — коротко ответил Мерже, вновь поклонившись. — Большего сказать не могу. Большего и не требовалось. Хранительница, взяв с парапета пучок пахучих трав, передала его Мерже. Тот улыбнулся. Насколько понял Альдо, дар был один из самых ценных. И часть принадлежала ему, Альдо Ракану. Альдо Сэц-Придду. Мерже, изысканно раскланявшись, удалился. Но Альдо остался стоять. Что-то мешало ему уйти. Он смотрел на эту женщину, и мысли в голове роились, никак не принимая стройную форму. Разгадка была близка… Но не давалась. — Ты нашел, что искал? — спустя время спросила она. Хранительница стояла спиной к нему и смотрела в воду колодца. Сколько веков она делала так? — Да, — ответил Альдо. — Я не Ракан. Я из Дома Волн. Наследник Пеньи Ундиона. — Пенья… — женщина вздрогнула. Потом обернулась. И в этот миг Альдо понял. Та, что была изображена на картине… аверняка это была копия гораздо более древнего изображения. Рядом с Пеньей Ундионом была она. Художник не передал точно, но… Это была она. Глаза синие, как небо перед рассветом. И ещё что-то неуловимое. Ошибки быть не могло. Альдо стоял, глядя на неё с восхищением, жалостью и страхом одновременно. Никогда он не чувствовал ничего подобного. Хранительница долго смотрела на него, прижав руки к груди. Глаза её, широко распахнутые, казались омутами. — Уходи, — тихо сказала она наконец. — Мне надо побыть одной. Молча склонив голову, Альдо обернулся и пошел к погасшему костру в углу зала, где обычно проводил время в компании Айрис Окделл и Колиньяра. Они ещё не вернулись, и к лучшему. Наверное, ему ещё никогда так не требовалось одиночество. Разведя огонь, Альдо бросил туда несколько листков, взятых из запасов Айрис. Он отдаст. Теперь было чем. Его доля у Мерже. Альдо, вдохнув дым костра, закрыл глаза и лег. Он думал о Волнах. О своей жизни. О Пенье Ундионе и этой женщине. Альдо знал, что всё изменилось. Он сам изменился. К лучшему ли… Ещё только предстояло выяснить. Но все точки сошлись в одну. Надо было всё обдумать. Синее небо казалось необъятным, оно раскинулось до самого горизонта. Кучерявые облака медленно плыли в вышине. Лёгкий ветер ласкал мокрую кожу. Волны ласково, как маленькие щенки, облизывали тело. Он спал, ведь наяву небо пламенело багрянцем. Ноги знакомо коснулось что-то скользкое и он перевернулся на живот, задержав дыхание и погрузив лицо в воду. Всё так, в толще воды сидел спрут, свивая щупальца в замысловатые узоры. Мощными гребками Альдо приблизился к спруту, позволяя щупальцам обвиться вокруг себя. Внутри яркими брызгами взорвалось чувство бесконечного восторга. С возвращением, Пенья. Он дома, наконец-то он дома. Открыв глаза, Альдо ещё некоторое время не мог понять, где находится — в объятьях тёплых волн и спрута или в стылом сухом лабиринте. На твёрдом камне тело, только что нежившееся в тёплой воде, противно заныло. Хотелось вернуться в сон, к чувству бесконечного принятия, любви. Боль от потери и возвращения в реальность сжала внутренности. Это никуда не годилось. Поднявшись и отряхнувшись от лабиринтовой пыли, он подошёл к сидящей Хранительнице. Та сжала пальцы и подняла на него свои огромные, безбрежные, как океан, глаза. Альдо сглотнул и вытянул трясущуюся руку с горшочками. Бережно подхватив их, Хранительница опустила голову и кивнула. Укрылись одеялом век синие омуты. Прикусив язык, Альдо вцепился в лезвие меча. Боли от разрезов всё равно нет, но процесс позволял разорвать полог того мерзкого чувства, которое порой грозило задушить. Именно так становились безумными Зверями, и Альдо не хотел закончить какой-нибудь образиной в десять-тринадцать бье, жрущей всех, кто под руку попадётся. Сейчас он хотя бы с удовольствием может смотреть на себя в отражениях подносов и воды и думать о чём-то, кроме голода. — Каково твоё желание, добрый охотник? — голос Хранительницы подобен ручью, струящемуся меж высоких скал. Альдо сглотнул, чувствуя, как пот катится по спине. Ему говорили, что порой Хранительница исполняет особые просьбы, не бесплатно, естественно. Что же, настала пора узнать, так ли это. — Сны. Я не хочу видеть сны. Ничего не спросив, — слава Создателю! — Хранительница отвернулась, перебирая одной ей ведомые предметы, потом столь же безмолвно повернулась и протянула простой овальный медальон с треугольной гравировкой.