*****
Солей была в глубоких раздумьях после разговора с профессором Снейпом. Этот человек, как ни странно, ей понравился, несмотря на неприглядную внешность и весьма непростой характер. У нее так всегда: она встречает кого-то и сразу понимает нравится человек ей или нет, справедливо считая, что первое впечатление самое верное. И, как правило, Солей никогда не ошибалась и в дальнейшем не изменяла первоначальное мнение. Снейп был одиноким человеком, от него просто разило одиночеством и несчастной любовью. Возможно, она придала его образу некоторый романтический налет, поскольку сама страдала от разбитой любви. А еще этот человек знал Нину Розье. Нет, не ее мать, далекую и холодную, а именно ту Нину, которой та на самом деле являлась. Такою, какой Солей не дано увидеть никогда. Не замечая ничего вокруг, она вышла из апартаментов профессора и резко вздрогнула от стука закрывшейся за ней двери, вынырнув из собственных мыслей. Девушка испуганно огляделась, но не обнаружила никого кроме сидящего в среднем ряду молодого человека с опущенной головой, зажатой в собственных руках. Черные как смоль волосы вились аккуратными локонами, кожа слегка смуглая; лица Солей не смогла разобрать, но весь образ молодого человека ей показалось смутно знакомым. Юноша медленно поднял голову и пристально посмотрел на нее своими черными глазами. — Грейнджер, тебя мне только не хватало… — произнес он низким голосом. К ней внезапно пришло давно забытое воспоминание. Она подошла и села напротив него, всматриваясь в бездонные темные глаза.*****
— Грейнджер, тебя мне только не хватало… — произнес Блейз, поднимая голову, и с трудом стараясь сфокусировать взгляд на лице девушки. И почему Грейнджер сидит и смотрит на него, словно он толстый фолиант, который она собирается залпом прочесть. Поистине сумасшедшее утро! — Грейнджер я, конечно, понимаю, что чертовски обаятелен и безумно тебе нравлюсь, но не могла бы ты оставить меня сейчас в покое! — Забини, — произнесла она, улыбаясь одними глазами. — Блейз. — Какой соплохвост тебя укусил, что ты перешла на «Блейз», милая Гермиона? Потом, если хочешь, можем встретиться в укромном уголке… — начал было он, но в это время обратил внимание на одетую на девушке мантию со змеиной эмблемой. — И с каких это пор порядочные гриффиндорки надевают слизеринские мантии? Позор на наши головы… — съязвил юноша, но осекся. «Грейнджер» рассмеялась: — Забини, ты невозможен! — ответила девчонка достаточно саркастично. — Я понимаю, что семь лет назад выглядела несколько иначе, и наша встреча была не при столь радостных обстоятельствах, но тем не менее.… Здравствуй, Блейз! — она улыбнулась, но улыбка вышла какой-то нерадостной. Семь лет назад… Что было семь лет назад? Он не знал Грейнджер семь лет назад, впервые он увидел ее здесь в Хогвартсе, но это было всего шесть лет назад. Блейз растерянным взглядом прошелся по ее фигуре, по слизеринской мантии, заплетенных в косу каштановых волосах и остановился на глазах. Глаза… Голубые-голубые, словно небо, и холодные, словно лед. Только одна девочка могла иметь такие глаза, девочка из далекого прошлого.*****
15 июля 1990 года. Фамильное кладбище Розье. Воспоминание Блейза Забини. Середина лета. На улице сильный дождь, переходящий в грозу. На старом семейном кладбище, среди молчаливых склепов стоит небольшая группа людей у свежевырытой могилы — все самые близкие. Семья. Дядя Арман под руку со своей женой Арабеллой, высокой блондинкой. Блейзу кажется, что она надела черное траурное платье лишь только потому, что оно выгодно оттеняет ее белоснежные волосы: выражения скорби на ее лице нет и в помине. Мама говорила дяде Арману быть с ней поосторожней, так как своего первого мужа Арабелла уже отправила на тот свет. А уж кто-кто, а Присцилла Забини, в девичестве Розье, знает о чем говорит, так как уже отправила туда же парочку своих мужей, в том числе его отца, о чем кажется ни капли не жалеет. Далее еще несколько дальних родственников тщательно стараются выдавить из себя сочувствие. Вот и сама Присцилла держит за руку Блейза, на ее глазах он видит капли дождя, смешанные со слезами. Ему так дико и страшно видеть маму плачущей, ведь, когда недавно умер его очередной отчим, она не плакала. Нина Розье стоит возле могилы и со стеклянными глазами смотрит на тело мужа в гробу. Она, в отличие от матери, не плачет, просто стоит и смотрит, но этот взгляд страшнее любых слез. Рядом с ней ее родители пытаются приободрить дочь. Что ему всегда нравилось в Розье, это их семейная сплоченность. В тяжелую минуту они всегда приходили на помощь друг к другу. Обведя глазами всех родственников, мальчик, наконец, решился посмотреть на человека в гробу. Смерть никак не отразилась на прекрасном лице дяди Александра. На слегка смуглую кожу падали черные как смоль волосы — мужчина и после смерти оставался таким же красивым и властным. Лишь только темные, как ночь, глаза были закрыты навсегда. Александр Розье всегда был для мальчика примером для подражания. Своего отца Блейз не помнил, а остальные мужья мамы приходили и уходили слишком быстро, чтобы их запоминать. Александр давал маленькому племяннику первые в его жизни уроки верховой езды и фехтования, воспитывая в нем главу древнего рода, и вообще относился к нему, как к собственному сыну. Дядина безвременная кончина обрушилась на десятилетнего Блейза страшным ударом. Сейчас посреди фамильного кладбища Блейз Забини стоял под проливным дождем и не мог понять, как этого могло произойти. Как мог Александр, который прекрасно держался в седле, упасть с лошади и умереть мгновенной смертью от перелома позвоночника. Как вообще волшебник, взрослый волшебник, мог умереть смертью простого магла?! — Блейз, сынок, — обратилась к нему мама, — иди в дом и уведи, пожалуйста, с собой Солей. Не стоит вам этого видеть… Солей держалась отдельно от остальных, забытая всеми. Ее черное траурное платье промокло насквозь, голова ничем покрыта и тоже была влажной от дождя. Ветер трепал светло-каштановые волосы, расплетая когда-то туго заплетенные косы, перевязанные черными бархатными ленточками. Девочка, не мигая, смотрела то на могилу, то на гроб, стоящий возле нее. Никто не обращал на нее внимания, а она стояла позади всех по колено в черной кладбищенской грязи. Сейчас она была совсем не похожа на холеную и ухоженную Солей Розье, которую всегда знал Блейз. Эта ни та девочка, которая чинно сидела за столиком и наливала кукле чай из миниатюрного фарфорового сервиза. Эта и ни та девочка, которая тихо сидела в сторонке и тщательно что-то рисовала, пока они с Кэтрин носились наперегонки по всему поместью. И уж точно ни та девочка с глазами цвета весеннего неба, источающими солнечный цвет. У этой девочки глаза, словно холодные ледяные озера, покрытые тонкой коркой льда, в них нет жизни. Эту девочку Блейз совсем не знает. — Пойдем, Солей… — неуверенно начал он, взяв ее заледеневшую ладошку в свою теплую руку. Она посмотрела на него своими ледяными глазами и лишь покачала головой. Солей останется здесь до конца. Он молчаливо согласился. Они стояли вдвоем среди молчаливых фамильных склепов под декабрьским холодным дождем, взявшись за руки, каждый наедине со своим горем смотрели на свежевырытую могилу. Нина Розье прошептала последние слова в губы мужа, тихо встала и отошла от края могилы. К гробу подошел незнакомый мужчина, накрыл его крышкой и начал заколачивать гвозди. Так вот обычно, по-магловски, молотком, без всякой помощи магии. Каждый удар молотка отражался протяжным гулом. Мальчик закрыл уши руками и посмотрел на кузину в поисках поддержки, но девочка даже не пошевелилась, неотрывно наблюдая за происходящим. Много лет спустя уже повзрослевший Блейз Забини думал, что тот далекий звук молотка, забивающего гроб — самый страшный в его жизни и еще долго он будет стоять у него в ушах. Тогда он снова потянул за руку Солей, надеясь, что она последует за ним, но девочка по-прежнему стояла и смотрела, как закапывают могилу и лишь потом позволила увести себя с кладбища. Огни, исходившие от главной резиденции Розье-Корта, манили и приятно согревали после могильного холода кладбища. Зайдя в дом, Блейза начало трясти не столько от холода, сколько от произошедшего. Он посмотрел на спутницу и не понял, как ей удалось сдержать себя в руках и не расплакаться, ему самому безумно хотелось плакать. Но уже тогда десятилетним мальчиком он знал, что мужчины не должны лить слезы как девочки, так его учил дядя Александр, а он был именно мужчиной, поэтому из последних сил сдерживался. К ним подбежала старая нянька-домовиха и помогла ей снять мокрую одежду, высушив и вычистив их заклинаниями. Потом начали суетиться эльфы-домовики, и уже через несколько минут они сидели в кухне, согреваемой огнем камина, и пили чай. Солей по-прежнему молчала и смотрела в чашку нетронутого чая. Наконец, она подняла на него свои большие голубые глаза и произнесла: «А ведь у меня сегодня день рождения…» В этот момент что-то издало последний тяжелый вздох и навечно закрыло глаза — это умерло их беззаботное детство.*****
После десятого дня рождения Солей, совпавшего с похоронами Александра, Блейз ни разу больше ее не видел. Нина заперлась у себя в поместье, как подобает вдове. Гостей они не приглашали, и сами, будучи в трауре, не выходили в свет. Потом он пошел в Хогвартс, по настоянию матери, а Солей, по семейной традиции, в Шармбатон, их пути на долгие семь лет разошлись. Сейчас судьба, спустя столько лет, свела их снова вместе. И почему они с Грейнджер так похожи? А ведь до сего момента никогда не проводил между ними параллелей. Солей — девочка с ледяными глазами — никак не ассоциировалась у него с гриффиндорской заучкой. Но в остальном сходство просто колоссальное, они словно близнецы. — Здравствуй, Солей, — наконец произнес юноша, она вновь улыбнулась ему в ответ, и лед в ее глазах немного оттаял. — Значит, вспомнил…*****
2 сентября 1997 года. Кабинет зельеварения. Класс зельеварения постепенно наполнялся народом. Первыми в класс пришли подружки-гриффиндорки Парвати Патил и Лаванда Браун. О чем-то весело беседуя, они даже не заметили Солей и Блейза, привычно заняв свои места в углу класса. Затем вошел немного растерянный Драко Малфой в сопровождение Кэтрин Розье, которая что-то ему упорно доказывала. Кэтрин могла быть просто невыносимой, поэтому Малфой обвел глазами класс в поисках родственной души, которая могла бы избавить его от наскучившего общества кузины. Увидев друга, мило беседующего с утренней незнакомкой, молодой человек несколько смутился, но взглянув на спутницу, предпочел нарушить эту милую беседу, направившись в их сторону. «Забини времени зря не теряет! Хотя, они же в родстве и, наверняка, знакомы…» — пронеслось в голове у наследника рода Малфоев. — Привет… — начал он неуверенно. — Солей, мы повсюду тебя искали! Куда ты пропала? Я так волновалась, — перебила его Кэти, гневно посмотрев на кузена, отчего тот театрально закатил глаза. — Она все утро не отставала от меня с расспросами о Поттере, которого решила добавить в свою коллекцию. Спасай! — тихо прошептал Драко на ухо Блейзу, и тот еле сдержал почти вырвавшийся смешок. Солей, услышав его слова, понимающе улыбнулась Драко и с нежностью посмотрела на Блеза. Последний ответил ей таким же взглядом, от которого Малфою стало не по себе от ощущения, что они с Китти-Кэт здесь лишние. Никогда прежде он не видел, чтобы друг так относился к девушкам, обычно те являлись для него лишь объектом для приятного времяпровождения. — Драко, это Солей — моя кузина. Солей, это Драко Малфой. Я понимаю, что она напоминает одну нашу «знакомую» … — попытался представить их друг другу Забини. — Мы уже знакомы, — ответила девушка. Блейз вопросительно поднял брови. — Встретились утром в гостиной, — предотвратил все расспросы Малфой, Забини утвердительно кивнул в ответ. В этот момент в класс влетела разъяренная Паркинсон, бросая гневные взгляды своих темно-карих глаз в сторону Драко. Следом за ней шла слегка растерянная Миллисента Булстроуд. — Драко, где ты пропадал? — сказала Пэнси самым беззаботным тоном, но глаза по-прежнему метали молнии. — Я все утро… — продолжила она, но увидев сидящую рядом с Блейзом девушку, оборвалась на полуслове и открыла рот от удивления. — А она что тут делает? — наконец, придя в себя, произнесла Паркинсон. Солей посмотрела на Паркинсон, потом на стоящую рядом Кэтрин и звонко рассмеялась. Кэтрин и Пэнси напоминали сейчас пару разъяренных драконов, метавших из глаз огненные молнии. Блейз с Драко, поняв в чем дело, тоже не смогли сдержать улыбок. Подавив приступ смеха, Блейз еще минут пять разъяснял Пэнси, Миллисенте и подошедшим Крэббу и Гойлу сложившуюся ситуацию. Пэнси никак не могла поверить, Крэбб и Гойл удивленно моргали, а Миллисента после долгого молчания произнесла: «Ты понимаешь, что это значит?». Солей, снова приняв равнодушное выражение лица, спокойно кивнула. Гриффиндорцы, собравшиеся почти в полном составе, удивленно смотрели в сторону слизеринцев и сидевшую с ними девушку, принимая ее за Гермиону. Одним из последних в класс в одиночестве вошел Рон Уизли и, ничего не замечая, сел на свое место. К нему подсел Симус Финниган, что-то сказал и указал в сторону слизеринцев. Он посмотрел на указанное место, и его лицо стало пунцовым от гнева. В этот момент Рон был готов разорвать любого, подошедшего к нему. Он мог вынести то, что Гермиона уделяла больше внимания Гарри и книгам, чем ему — ее собственному парню, но вид подруги, мило беседующей с этим ловеласом Забини и хорьком Малфоем, заставил юношу трястись от злости. Такого предательства он ей никогда не простит! Ничего не соображая, гриффиндорец подлетел к девушке и схватил ее за руку, крича при этом что-то нечленораздельное. Она молчала и лишь испуганно смотрела на потерявшего рассудок молодого человека. — Не смей прикасаться к ней, Уизли! — Блейз Забини сам удивился холодности своего голоса. Малфой посмотрел на друга, потом на взбесившего Уизли и понял, что ничего хорошего не намечается. Рон проигнорировал угрозу, затаившуюся в словах слизеринца, грубо потянув сопротивляющуюся девушку за плечо. В это время Забини направил свою палочку ему в лицо. Недолго думая, гриффиндорец проделал то же самое, не переставая при этом другой рукой сжимать предплечье девушки. Солей смотрела на них ничего не понимающими, широко раскрытыми глазами, переводя взгляд с одного на другого. Поймав растерянный взгляд Солей, Драко произнес: «Уизли, ты совсем свихнулся! Отпусти девушку! Она, как видишь, не жаждет твоего общества». Произошедшее дальше припоминалось всем участникам событий с трудом. В какой-то момент Уизли кинулся на него с кулаками, но в это время Забини послал первоклассный апперкот на челюсть гриффиндорца. Между этими двумя завязалась драка. Малфой едва успел оттолкнуть перепуганную Солей от дерущихся однокурсников — помедли он еще секунду, и ответный удар Уизли попал бы ей прямо в голову. Девушка с ужасом в широко открытых глазах смотрела на него, вцепившись трясущимися руками в мантию. — Останови это, — тихо прошептала она, — они же поубивают друг друга. Драко кивнул и осторожно убрал ее руки со своей груди. Обернувшись, он увидел, что весь класс только смотрит на происходящее вокруг, но не пытается разнять дерущихся. Малфой подумал, что, пока эти простофили наблюдают этот цирк, и откуда он только знает, что значит это дурацкое маггловское слово, эти двое просто поубивают друг друга. Недолго раздумывая, он схватил находящегося неподалеку от него Уизли и стал оттаскивать его от всерьез взбесившегося Забини. Не успел Малфой и глазом моргнуть, как почувствовал тяжелый кулак, откуда не возьми материализовавшегося Поттера и терпко-солоноватый привкус собственной крови от разбитой губы. Драка разрасталась, как снежный ком. Вошедший на шум и крики Северус Снейп, застал в классе весьма впечатляющую картину. Половина классного инвентаря была разгромлена, а юные волшебники, отбросив волшебные палочки, дрались на кулаках, как последние магглы. Малфой и Поттер сплелись почти воедино в попытке нанести друг другу как можно больше ударов. Забини и Уизли в запале битвы крушили оставшуюся целой мебель в классе. Пэнси Паркинсон и Лаванда Браун схватились друг друга за волосы и пронзительно визжали. Миллисенту Булстроуд и Парвати Патил безуспешно пыталась разнять новенькая гриффиндорка, отчего ей пару раз досталось самой. Дин Томас и Симус Финниган самозабвенно дрались с Ноттом и Гойлом. И даже Лонгботтом катался по полу вместе с Креббом и, судя по всему, преимущество было у последнего. Только двое не участвовали в этом безумстве. Гермиона Грейнджер и Солей Розье молча стояли и смотрели то друг на друга, то на творившееся в классе безобразие. Грейнджер с плохо скрываемым ужасом, Солей с непониманием, застывшим в широко раскрытых глазах. Впервые за много лет своей учительской работы профессор Снейп не нашел что сказать и молча наблюдал за происходящим, но уже через секунду придя в себя, профессор заорал на весь класс: «ПРЕКРАТИТЬ!». Все с ужасом замерли и посмотрели в его сторону. — Кто? Кто первый начал это?! — Снейп строго обвел глазами класс. Ученики единогласно молчали. — Мистер Малфой, может, вы мне ответите? — он посмотрел на названного им молодого человека, но тот ничего не сказал, лишь опустил глаза. — Поттер? Уизли? — профессор наградил друзей испепеляющим взглядом. Рон весь покраснел, а Гарри смотрел ему в глаза, но словно не видел его, при этом оба молчали. — Решили проявить небывалое единство факультетов, — саркастически изрек профессор и тут совершил поступок, которого он сам от себя раньше не мог ожидать. — По пятьдесят баллов, нет, по сто баллов с обоих факультетов. И о произошедшем инциденте будет доложено директору, он сам лично назначит наказание виновным. Мисс Грейнджер, проводите Лонгботтома в больничное крыло, — обратился он к Гермионе. На самом деле он специально удалил одну из девочек, потому что волну удивления, пробежавшую по классу, было не остановить. Их совместное нахождение могло окончательно сорвать еще не начавшийся урок, первый урок в этом учебном году. Гермиона кивнула, молча взяла Невилла под руки и удалилась из класса. — Остальные продолжат урок, — сказал он непробиваемым тоном, при этом иронично разглядывая следы недавней драки на лицах своих учеников. — Если вы предположили, что этим сможете совать занятие, то у вас ничего не вышло. Я хочу, чтобы этот инцидент послужил вам хорошим уроком. Всем! — в конце добавил Снейп. Минуть десять в классе звучало «Reparo!» и сломанные предметы приобретали свой первоначальный вид. Еще минут десять всем понадобилось для того, чтобы класс уселся на свои места и перестал пускать недоумевающие взгляды на Солей. Особенно ошарашенным выглядел Уизли, а Поттер его действительно удивил. Если тот и был удивлен, то практически никак этого не показал. Такое ощущение, что мальчик-который-выжил был всеми мыслями где-то далеко. Оставшиеся время занятие прошло достаточно спокойно, так как после произошедшего все боялись даже шелохнуться. Но все равно многие гриффиндорцы кидали любопытные взгляды в сторону новенькой слизеринки. Солей старательно пряталась от этого внимания за широкой спиной Гойла, сидевшего впереди нее. Долгожданный звонок принес всем облегчение, в том числе профессору Снейпу. Как только профессор объявил всем, что урок закончен, Блейз быстро запихнул учебники Солей в сумку, взяв ее за руку, выскочил из класса, пока не начались вопросы и любопытные взгляды. Пожалуй, впечатлений на сегодняшнее утро с нее хватит. За ними последовал Драко Малфой и остальные слизеринцы.*****
Кэтрин шла на следующий урок трансфигурации вместе с Гарри и Роном, а также подошедшей к ним Гермионой. Все четверо шли в полном молчании, пока Рон не начал разговор под напором укоряющего взгляда Гермионы. — Ну, откуда мне было знать, что это не ты?! — оправдывался юноша. — Она сидела в обнимку с этим Забини, и я подумал… — Во-первых, у нее есть имя, ее зовут Солей, — перебила его Кэтрин. — Во-вторых, она моя кузина. В-третьих, она не обнималась с Забини, поскольку он наш троюродный кузен. — Ну, у тебя и родственники! Что ты в Гриффиндоре делаешь с такими родными? — Шляпа отправила, только с тобой не посоветовалась, — съязвила девушка. — Я, кажется, предупреждала тебя на счет высказываний в адрес моих родных, Уизли! — она гневно посмотрела на молодого человека, отчего ее светло-коричневые глаза стали почти черными. — Прекратите оба! Вам что драк мало?! — остановил начавшуюся ссору Гарри. Кэтрин немного успокоилась и наградила его довольно натянутой улыбкой. Только вот Гарри не заметил этого, встретившись взглядом с Гермионой. Рон и Кэтрин непонимающе переглянулись, Рон лишь пожал плечами и обнял свою девушку за талию. Гермиона вздрогнула от прикосновения, отвела взгляд от смотрящих на нее изумрудных глаз и снова негодующе посмотрела на Рона. — Рон, я думаю, ты должен извиниться перед Солей, — произнесла Гермиона. Кэтрин передернуло, имя Солей чужеродно прозвучало из уст гриффиндорки. Рон ничего не ответил на ее слова, лишь утвердительно кивнул, хотя все знали, что он не собирался этого делать. Урок трансфигурации прошел у гриффиндорцев без приключений и не превратился в балаган, только благодаря бдительному надзору МакГонагалл. Вся школа гудела об утренней драке между Слизерином и Гриффиндором. Также не без внимания остался факт странной схожести Гермионы Грейнджер и новенькой слизеринки. Поэтому всю трансфигурацию любопытные когтевранцы смотрели в сторону гриффиндорской старосты. Кэтрин Розье со скучающим видом смотрела на своего декана, объясняющего сложнейшие формулы превращения воды в наилучшее вино. Катрин искренне не понимала назначение этого предмета. Вода — это вода, вино — это вино! Зачем что-то во что-то превращать? Глупо! О, Мерлин, она рассуждает, как последняя магла! Но сейчас на это девушке было абсолютно наплевать. Все ее мысли крутились вокруг произошедшего. Из всех ее немногочисленных подруг Солей была самой близкой. Нет, она даже не подруга…сестра, даже больше, чем сестра. Они всю жизнь вместе, Солей не может так взять и покинуть ее. В данную секунду Катрин искренне желала смерти, сидевшей рядом Гермионе. Так думать, конечно, нехорошо, но тем не менее… Выбора нет! Бывшая шармбатонка покосилась в сторону Гарри и Рона, сидящих впереди них с Гермионой. Гарри — вот еще одна ее проблема. Как обратить внимание золотого мальчика на себя? Вокруг него все время вьется сестра этого Уизли, да еще между ним и Грейнджер что-то происходит. Точно между ними что-то есть, она еще ни разу не ошибалась в таких вещах. Нужно посоветоваться с Солей? Нет, Солей не слишком просвещена в таких вопросах. Да, и своих проблем у нее хватает. Что же ей делать? Может бросить всю эту затею? Ну, его, этого Поттера?! Только сдаваться Кэтрин не умела. «Малфой!» — неожиданно пришло на ум девушке. Он все знает про Гарри, они учатся вместе вот уже почти семь лет. Кузен точно все про него знает и может сослужить хорошую службу. От этой мысли Катрин улыбнулась сама себе, чем заслужила укоризненный взгляд МакГонагалл и неодобрительное шипение Грейнджер. У нее точно все получится! Жизнь начала налаживаться! И мисс Розье послала мистеру Поттеру самую сладкую из своих улыбок, отчего тот неуверенно заерзал на стуле. Он почти уже ее!*****
Сразу после окончания занятий большинство слизеринцев отправились обедать. Пэнси, полностью заполучив внимание Драко Малфоя, буквально потащила его в сторону Большого Зала. Молодой человек не стал сильно сопротивляться, увлекаемый прочь своей девушкой. Крэбб и Гойл последовали за ними. Солей оставалась стоять возле кабинета профессора Флитвика в обществе Блейза Забини и Миллисенты Булстроуд. — Странная она какая-то, — сказала Солей и посмотрела вследи Драко Малфоя, который не слишком был рад обществу подруги. — Она просто ревнует его к тебе, — ответила ей Миллисента, улыбаясь. — Ко мне? Почему? Мы с ним толком не знакомы. — В целом Пэнси хорошая, но жутко ревнивая. Она ревнует Драко ко всем существам женского пола от тринадцати и до пятидесяти. И надо сказать не без оснований… — она покосилась в сторону Забини, который стоял с ехидной улыбкой на лице. — Не надо злорадствовать, Блейз, весь Хогвартс знает о ваших похождениях. И очень многие спешат этим поделиться с Пэнси. От этого она бесится, пытаясь все больше привязать его к себе, чем, по-моему, еще сильней его отталкивает. Малфой — вольная птица и не позволит держать себя на коротком поводке, как этого желает Пэнси. — Да, никуда он от нее не денется, — вставил Блейз, — все равно они рано или поздно поженятся. Их родители договорились. — Да, действительно, поженится, потому что Драко не смеет перечить Люциусу. Если бы он мог выбирать сам, то скорей его невестой Грейнджер стала, чем Паркинсон, — заметила Миллисента. — Да, ладно тебе, Милли, Драко нравится Пэнси, — он ненадолго задумался.- Хотя, ты права, не настолько чтобы жениться на ней. Так или иначе, особого выбора у него нет. Родители все равно женят его на Паркинсон. — Я его понимаю, — произнесла Солей, смотря куда-то в пустоту. — Это ты о чем? — спросил Блейз. — Арман нашел мне мужа. — А ты не находишь, что Арман слишком много на себя берет?! Он не твой отец. — Мой отец мертв, если ты не забыл, — съязвила она. — Своей дочери он ведь не нашел жениха? Кэтрин вытворяет, что ей вздумается. Я на сто процентов уверен, что тебе бы в жизни не позволили так себя вести?! — его голос был насквозь пропитан злостью и сарказмом. — Это уже не важно, — тихо ответила она и опустила глаза, вновь вспомнив Эмиля. Блейз прав: то, что позволено Катрин, недозволительно для нее. Она, конечно, догадывалась, что во всей этой истории замешана Кэтрин, но так хотелось надеяться на то, что близкие люди никогда тебя не придадут. — Блейз, у меня нет выбора, как, впрочем, и у тебя не было до недавнего времени, если б Арман вдруг решил вершить твою судьбу. Он глава рода, он был нашим опекуном до семнадцати лет, так как родственников по линии твоего отца не осталось, и сейчас у него решающее право голоса во многих вопросах. Блейз Забини задумался, он понимал, какую власть над их судьбами имел Арман Розье. После смерти дяди Александра его младший брат, неожиданно для самого себя, очень рано стал главой рода и получил неограниченную власть. Были еще Поль Розье и Кастор, отец и брат его матери, но Арман единственный живой сын старшего сына. А также Айден Розье, дед Солей по материнской линии, но тот относился к другой ветке семейства. Присцилла Забини, урожденная Розье, поэтому принадлежала к семье Армана и была связана родовой магией. Блейз был последним мужчиной в роду Забини после смерти отца, а мать в силу того, что она женщина не могла быть опекуном собственного сына, поэтому мальчик полностью отдан на милость «любимого» дяди. Арман управлял его имуществом до совершеннолетия и, надо отметить, немало поживился за счет сейфа Забини. Но на судьбу самого Блейза мало повлиял, Присцилла была сильней, не дала испортить жизнь ни сыну, ни себе. Сама она то и дело выходила замуж, тем самым избегая влияния родовой магии, но при этом сумела настоять на том, чтобы сын оставался при ней и учился в Англии, а не во Франции. За все это Блейз был очень благодарен матери, именно она не позволила Арману сломать ему жизнь, как он сломал Солей. Нина Розье, в отличие от Присциллы, была слабой и покорной, при этом еще и очень доверчивой. После смерти мужа она осталась одна, «заботливый» деверь взял ее под свою опеку. А ведь Нина доверяла ему не только потому, что он был братом ее мужа, но еще мужем ее подруги. Арабелла Розье такая же лицемерка, как и ее дочка. Яблочко от яблоньки. Именно с подачи Арабеллы Нина была похоронена под сводами Розье-Корта. Когда умер Александр, ей едва было больше тридцати, он искренне не понимал, как молодая красивая женщина могла согласиться на добровольное заточение. Теперь же они принялись за Солей. Летом ей исполнилось семнадцать, по праву наследования Альсида Розье, которое никто так и не переписал, она является единственной наследницей всего состояния Розье, но при этом Солей девушка и не может быть главой собственного рода. Ей нужен муж, который примет на себя эти обязанности. Вот они и подыскали ей подходящего жениха, пляшущего под их волынку. После свадьбы Арман получит полный доступ к состоянию, а саму Солей задвинет куда подальше, как он это уже сделал с ее матерью. Все очень просто, как два плюс два. Конечно, Арман Розье мог бы посягнуть на его судьбу, но Блейз ему в жизни этого не позволил бы, и тот это знает. Лучше метка, которую предлагает Темный Лорд, чем милая забота «любимого» дяди. — Солей, ты разве не понимаешь, что они погубили твою мать, теперь вот принялись за тебя! Я не удивлюсь, что и к смерти отца Арман руку приложил… — наконец, проговорил он. — Отца, — задумчиво сказала Солей. Блейз понял ошибку, поэтому старательно отводил глаза. — Ладно тебе, Блейз, не делай удивленное лицо, будто я не знаю, что тебя он любил гораздо больше, чем меня. Я не в обиде на то, что мой отец всегда видел в тебе сына, — она ласково улыбнулась стоящему возле нее юноше. — Они мне ничего не сделают, я надеюсь, что умру раньше. Как все удачно сложилось, правда? Она это произнесла. Слова прозвучали, как приговор. Девочка с глазами цвета неба так легко говорила о своей безвременной кончине, так, словно это было что-то естественное. Блейза пробил холодный озноб, не понимая, что делает он, зажал лицо Солей в своих ладонях и произнес: " Никогда не смей так говорить! Слышишь, никогда! Ты будешь жить, ты должна жить, потому что остались только ты и я». — Пойдемте обедать, пока мы все не умерли с голода, — разрядила обстановку и напомнила о себе Миллисента. — Тем более тебе, Солей, надо поесть: ты не была ни на ужине, ни на завтраке. Еще действительно умрешь раньше времени голодной смертью, — не слишком весело произнесла слизеринка. — Я не хочу… — противилась Розье. Но, видимо, Миллисента и Блейз не принимали ее возражений, взявши ее с обеих сторон под руки, они буквально потащили девушку в сторону Большого Зала.*****
Солей действительно с удовольствием пообедала, осознавая, что толком не ела со вчерашнего утра. Спасибо Блейзу и Миллисенте! Она рада, что нашла здесь Блейза, он был для нее действительно дорогим человеком. Единственной ниточкой, связывающей Солей Розье и девочку со смеющимися голубыми глазами. Блейз — самое дорогое воспоминание о ее детстве, так рано потерянном. Когда она смотрела на него, лед ее в глазах таял, и все происходящие события становились не такими страшными. А его рука, державшая под столом ее маленькую ручку, вселяла большую надежду на будущее. Если он сказал, что она будет жить, значит, так и будет. Блейз ее друг, ее брат, самый близкий человек. Именно он утешал ее, когда она разбила коленку и плакала, он утешал ее, когда умер ее котенок, по ошибке выпив яду, которым домовые эльфы травили крыс в подземелье. А когда она болела, он таскал ей в карманах шоколадных лягушек. И именно он был с ней в тот роковой день на кладбище, не на секунду, не выпуская ее руку из своей, вот так как сейчас. И он всегда держал свое слово, так же как и отец. Александр любил Блейза, как родного сына, и никогда этого не скрывал. Впрочем, Солей никогда не ревновала отца к нему, ведь Блейз же ее друг, практически брат. В их венах течет одна кровь, кровь их предков, которые стояли у самых истоков магии, открывая в себе неизведанное под сводами древних дольменов. Она однажды была на развалинах древнего храма, который сейчас был лишь парой больших валунов. Но, несмотря на всю неприглядность места, оно было все пропитано магией, той, которая была у нее под кожей, растекалась вместе с кровью по всему телу. Дедушка повел ее туда, когда ей было одиннадцать, и она должна была пойти учиться в Шармбатон. Девушка помнила этот день так, как будто это было вчера. Айден долго объяснял внучке, что такое магия, одиннадцатилетняя Солей усвоила этот урок на всю жизнь. У нее тогда было такое единение с собственной магией, которого не было никогда потом, даже в тот момент, когда волшебная палочка выбрала ее. Когда-нибудь она приведет в это место своего ребенка, и он будет чувствовать настоящую магию, которая разливается по его крови, как это было с ней много лет назад. Ее ребенок — как странно это звучит. Еще час назад она надеялась не дожить даже до собственной свадьбы. Девушка посмотрела на Блейза, он кивнул ей одними глазами и сжал ее руку под столом в знак поддержки. Солей подумала, что хочет, чтобы ее будущий муж был похож именно на него. Жених… Нет, сейчас она не будет о нем думать. — Солей, как ты думаешь, Грейнджер поняла, что между вами происходит? — отвлекла ее собственных мыслей Миллисента. Солей перевела взгляд с Блейза на сидящую по другую руку от него девушку.*****
— Солей, как ты думаешь, Грейнджер поняла, что между вами происходит? — спросила Милисента у Солей, тем самым, отвлекая внимание этих двоих друг от друга. Мисс Булстроуд поймала себя на мысли о том, что ей понравилась новенькая ученица, она не была зазнайкой, как Грейнджер, или помешенной на ком-то, как Паркинсон, и большинство девчонок в школе. Солей была достаточно проста в общении, не кичилась, как некоторые своим чистокровным происхождением, но при всем при этом она достаточно замкнута и закрыта со всеми, кроме Блейза. Миллисента нравился Блейз практически с первого курса, что весьма противоречило всеобщему мнению, что слизеринка без ума от Драко Малфоя. Про нее можно было сказать, что она сделала себя сама. Из нескладной, неприглядной полной девочки, она превратилась в довольно интересную особу. Блейз любил стройных, и Миллисента худела. Она вставала утром для него, приводила себя в порядок для него, короткая юбка — тоже для него. Ему нравились неприступные девушки, она строила из себя холодную аристократку. Ему не нравилось, когда девушки не переставая болтают, она стала серьезной и молчаливой. Он устал от бесконечных романов, она стала просто другом. Все для него! А он сидит и смотрит в рот этой шармбатонке, похожей на Грейнджер, сжимая ее руку под столом. Она нутром чувствовала, что для Блейза Солей не очередная девчонка на одну ночь. Миллисента все видит и замечает, только вот Блейз Забини ее не замечает ее саму. — Не знаю, — отвечает на ее вопрос Солей и пожимает плечами. — Думаешь, нам надо поговорить? Миллисента, глядя в глаза сопернице, желала, чтобы та испарилась в сию секунду, а вслух произнесла: — Да, наверное, вам надо поговорить о произошедшем. — Я так и сделаю… — задумчиво ответила Солей, смотря в сторону гриффиндорского стола.