***
Они молча шли в Большой зал, что давало Драко Малфою возможность подумать обо всем произошедшем. Две девушки, такие похожие и в тоже время совершенно разные. Грейнджер как открытая книга, на ее лице всегда можно прочесть, что творится в душе гриффиндорки. По всему ее виду было понятно, когда она радуется, когда злится, когда пытается выгородить своих безмозглых дружков, Поттера и Уизли. Проклятая заучка совсем не умела врать, даже когда та пыталась это сделать, то глаза все равно выдавали. Глаза – вот главное различие между ними! У Грейнджер они были карие, источающие мягкий, теплый свет, как два светила, согревающие, но не опаляющие огнем. Даже во время их стычек она всегда смотрела с какой-то неведомой ему теплотой и жалостью, что еще больше бесило Драко Малфоя. А вот у девчонки, идущей рядом с ним, глаза были как два прозрачных голубых озера, доверху наполненных кристально чистой ледяной водой. Когда она бросала на него взгляд, его с ног до головы обдавало холодной волной. Что скрывалось за спокойным выражением этих ледяных озер? Розье пока оставалась для него загадкой, а поэтому такой желанной и манящей в своей неизвестности, а Гермиона Грейнджер привлекала своей простотой и открытостью. Они как небо и земля, огонь и вода. Такие разные и такие похожие. Обе притягивали его, как магнит, но особым, почти звериным чутьем он чувствовал, что именно они погубят его, потянув на самое дно.***
Хогвартс, гостиная Гриффиндора Гермиона тихо вышла из своей спальни и спустилась по ступеням вниз. В гостиной Гриффиндора было почти безлюдно, лишь несколько учеников с младших курсов занимались своими делами. Сегодня ей спалось на удивление спокойно, даже зелье не понадобилось. Подобный сон был для нее в последнее время редкостью. С тех пор как возродился Темный Лорд, вообще мало кто мог спать спокойно. Вокруг шла вторая война, и никто не мог гарантировать безопасность как магам, так и маглам. Газеты кишели новостями, что в очередной дом ворвались Пожиратели Смерти, оставляя после себя смерть и разрушения. Беспокоясь за своих родителей, которые были маглами, Гермиона Грейнджер решилась на отчаянные меры. Ей пришлось изменить память родителей, и теперь они уверены, что их зовут Венделлом и Моникой Уилкинс, у них нет дочери по имени Гермиона, и живут они в Австралии. Хоть девушке и было грустно, она прекрасно понимала, что так лучше для их безопасности, впрочем, и ее тоже. Когда это все закончится, она найдет их, снимет заклятие. Если нет, то, по крайней мере, они до конца своей жизни будут жить в безопасности, и Волан-де-Морт не сможет до них добраться. На завтрак идти было еще рано, поэтому она решила немного почитать. Гермиона села на диван и раскрыла книгу, но, просидев минут пять над одной страницей, поняла, что не может сосредоточиться, и отложила книгу в сторону. В это время в гостиную спустилась Кэтрин Розье, Гермиона повернула голову в ее сторону и приветливо улыбнулась. — Доброе утро! — поздоровалась она. — Доброе… — ответила Кэтрин и поспешно отвернула глаза. — А где все? — спросила она, все так же пытаясь не смотреть на Гермиону. — Еще не проснулись. Похоже, ты ранняя пташка. Может, пойдем пораньше на завтрак? Остальные догонят, — предложила мисс Грейнджер. Розье утвердительно кивнула. — Расскажи мне о себе, — неожиданно попросила блондинка. — Мне действительно интересно. Думаю, мы сможем подружиться, — сказала она, предотвратив уже зависший в воздухе вопрос Гермионы. — Да, собственно, мне особо нечего рассказывать… — засмущалась староста факультета Гриффиндор. — Не может быть…. Откуда ты? Кто твои родители? — не унималась ее собеседница. — Ну, мои родители маглы…. Они стоматологи…. — неуверенно произнесла Гермиона. — Да? И у тебя нет родственников-волшебников? Тети? Дяди? — переспросила Кэтрин, стараясь казаться участливой. — Нет. Все мои родственники маглы. Ни я, ни родители сначала не могли поверить в то, что в семье родилась волшебница, когда мне в одиннадцать лет пришло письмо из школы. При этих словах в лице ее спутницы что-то переменилось, оно стало напряженным и задумчивым. По дороге в Большой зал Гермиона успела поведать всю историю своей пока еще короткой жизни. Она рассказывала и сама вспоминала, как первый раз приехала в Хогвартс, как они подружились с Гарри и Роном, и помог им в этом, как ни странно, большой горный тролль. Рассказала, как все время делала задания за мальчиков, как долго ждала, пока Рон обратит на нее внимание. Как хорошо врезала Драко Малфою на третьем курсе. Эта история жутко развеселила Кэти, и на это заявление она призналась, что двоюродный братик бывает просто невыносим, и лишняя оплеуха ему не помешает. Кэти слушала, кивала, улыбалась, но при этом Гермиона заметила, что ее лицо не покидало выражение беспокойства и растерянности. На самом входе в Большой зал староста Гриффиндора налетела на кого-то. Подняв глаза, она увидела Малфоя, который уже было открыл рот, чтобы ей все высказать по этому поводу, но, посмотрев ей в глаза, почему-то передумал. — Малфой, смотри, куда идешь… — она осеклась, увидев стоящую за его спиной фигуру. Гермиона Грейнджер смотрела и не могла оторвать взгляд от нее. «Мне это все только кажется», — промелькнула первая мысль в ее голове. Она сделала шаг вперед, но видение не исчезло. Еще шаг… Оно по-прежнему не хотело исчезать. Еще пару шагов… И вот они уже смотрят друг другу в глаза. Нет, стоящая перед ней фигура была более чем реальна! Мысли заметались в голове в поисках ответа на происходящее, рациональный ум искал разумное объяснение. Неожиданно их взгляды встретились. Гермиона потеряла счет времени, сколько они простояли так, глядя друг другу в глаза. Может, час, а может, всего несколько секунд. Гриффиндорка первая отвела глаза, не выдержав напряжения их безмолвной дуэли. Голова начала кружиться, ноги стали ватными, и она почувствовала, как оседает вниз. Чьи-то руки подхватили ее, не дав упасть, но ей было все равно. Уже через секунду, придя в себя, Гермиона смогла осмотреться вокруг. Кэтрин Розье смотрела то на нее, то на девушку, стоящую напротив. На ее лице застыло выражение немого ужаса. Драко Малфоя она видеть не могла, так как тот стоял за ее спиной и по-прежнему поддерживал ее за талию, наверное, боясь, что она снова начнет падать. Еще час назад Гермиона и предположить не могла, что будет практически обниматься посреди коридора с Малфоем, но сейчас ей это казалось естественным и даже практически нормальным. Не нормальным было то, что напротив нее стояла она сама! Это ужасное чувство — видеть себя со стороны и понимать, что это не зеркало, не мираж и не игра воображения. Все происходящее реально, потому что сходят с ума по одному! И девушка, стоящая напротив, существует из плоти и крови! Гриффиндорка снова и снова смотрела на нее, изучая, осмысливая, осознавая и принимая… Гермиона вздрогнула в «объятьях» Малфоя, когда «другая она» неожиданно развернулась и пошла прочь. — Что это было? Оборотное зелье? — прошептала Гермиона, глядя в серые глаза слезиринца, которые он тут же отвел. — Нет… Это Солей, — не скрывая горечи в словах, ответила Кэтрин.***
ШОК. Постепенное осознание происходящего. «Вот ты, значит, какая, Гермиона Грейнджер! Что там говорил Малфой? Похожи. О да!!! Мы действительно похожи, как две капли воды. А ведь они все знали еще вчера, все всё знали… Как ее там? МакГонагалл с плохо прикрытым ужасом, Дамблдор с пониманием в глазах и ободряющей улыбкой, Снейп с немым приговором и… Кэти… Больней всего. Они знали, понимали и молчали. Ах, ну да, от судьбы не уйдешь! Все, что предначертано, должно произойти. Сил нет даже шевелиться. Ее взгляд… Стоп, глаза другие… Но это ничего не меняет. Девчонка отвела первая взгляд. «Шанс?!.. Один на двоих», — мысли хаотичным потоком носились у Солей в голове. Девушка развернулась и поспешила куда-то прочь. В голове одна мысль: «Уйти! Сбежать!» Уйти, чтобы не видеть ее, не думать, не чувствовать…. Солей бежала, ничего не видя впереди, столкнулась с кем-то, кто, конечно, окликнул ее как Гермиону, и снова вперед, главное – не оглядываться. Поворот и вперед. Снова поворот, и еще… Бежать… От судьбы не убежишь. Фатум. Она медленно сползла по стене… Слез нет. Все равно. Пришло принятие. Один шанс и одна надежда на двоих.***
Гарри уверенными шагами шел в сторону Большого зала, позади него плелся все еще заспанный Рон, что-то бурча себе под нос о том, что вставать в такую рань – просто кощунство. Поттер его почти не слушал и лишь иногда утвердительно кивал головой. Все мысли молодого человека были заняты тем, что ему опять удалось проникнуть в сознание Волан-де-Морта. Во сне темный маг кого-то искал: человека, которому был известен ответ на волнующий его вопрос, человека, способного решить его проблемы. «Григорович», — крутилось в его мозгу. Кто такой Григорович? Почему его искал Темный лорд? Этот человек явно не англичанин, об этом говорила фамилия и место, которое он видел во сне,: оно явно находилось не в Британии. Значит, Волан-де-Морт за границей, отправился искать Григоровича. Возможно, этим объяснялось временное затишье в нападениях Пожирателей Смерти. Гарри хотел сразу поговорить с Гермионой: она наверняка знала, кто это такой. Но девушки не оказалось в гостиной Гриффиндора, поэтому Гарри решил, что она проснулась рано и отправилась на завтрак. Именно поэтому он быстрыми шагами направлялся в сторону Большого зала в надежде поговорить с подругой. — Григорович… Кто такой Григорович? — произнес он неожиданно вслух. — Григорович? — переспросил Рон, все еще потирая глаза. — Его ищет Волан-де-Морт. — Бедняга, — произнес Рон. — По-моему, — медленно произнес Гарри, — он имеет какое-то отношение к квиддичу. Между ними существует какая-то связь, но я не могу вспомнить какая. — К квиддичу? А ты уверен, что думаешь не о Горговиче? — поинтересовался Рон. — О ком? — Драгомир Горгович — охотник, два года назад перешел в команду «Пушки Педдл». Держит рекорд сезона по числу бросков квоффла, — объяснил Уизли, потерев макушку. — Нет, — сказал Поттер, — это точно не он. Зачем Волан-де-Морту искать квиддичного игрока? — Не произноси его имя, — прошептал Рон. Неожиданно на них кто-то налетел. Подняв голову, юноши увидели мертвецки бледную Гермиону. — Гермиона, мы как раз тебя искали, — попытался улыбнуться Гарри. Девушка не ответила, даже не подняла глаза, просто прошла мимо и затерялась в толпе первокурсников. — Что это с ней? Вы опять поругались? — спросил Гарри Рона. Тот лишь недоуменно пожал плечами. За столом друзья присели рядом с Кэтрин Розье, которая была тоже очень бледная и даже не заметила их прихода. — Доброе утро, — поздоровался Рон, и его лицо залилось пунцовой краской. Гарри кинул на него осуждающий взгляд, прекрасно понимая, что это означает. Он очень любил своих друзей и был рад, что они наконец смогли признаться в своих чувствах друг другу. А судя по тем взглядам, которые бросал Рон на новенькую, а тем более если это заметит Гермиона, их едва зародившиеся отношения могут дать большую трещину. Еще одной Лаванды и Флер она просто не простит ему. Девушка вздрогнула и повернулась, окидывая их внимательным взглядом. — Доброе… — произнесла она и улыбнулась, вот только улыбка вышла какой-то невеселой. — Ты не знаешь, что случилось с Гермионой? Мы столкнулись с ней в коридоре, она была какой-то странной, — спросил Гарри ее. — Думаю, она сама вам все расскажет… — осторожно ответила Кэтрин. — Хотя, так или иначе, вы сами скоро все поймете. Девушка посмотрела на Гарри, и тот неловко поежился на стуле. Ну, кто разберет этих Малфоев, сам черт не знает, что у них на уме. Кэтрин не внушала ему особого доверия, как, впрочем, и вся ее семья. Родной дядька был Пожирателем Смерти и правой рукой Лорда, кузен – его врагом с первого курса. О родителях девушки юноша ничего не слышал, но, учитывая родство с Малфоями, можно было предположить, что те тоже были сторонниками Волан-де-Морта. То обстоятельство, что Кэтрин попала на Гриффиндор, делало ей большой плюс, но еще ничего не значило. Хвост тоже учился на Гриффиндоре, а кем он оказался впоследствии?! Пожирателем Смерти и предателем. Но, несмотря на все, Гарри Джеймс Поттер не мог не согласиться с лучшим другом, что девушка весьма привлекательна, но устыдился своей мысли, так как рядом присела Джинни и поцеловала его в щеку, весело улыбаясь. Джинни. Его Джинни, она всегда была рядом, просто он был слепцом и глупцом все это время, поэтому не смог распознать свои чувства сразу, и долгое время она была для него всего лишь маленькой девочкой и младшей сестрой Рона. Но главное то, что он разобрался в своих чувствах. Лучше поздно, чем никогда. В его памяти невольно возник их первый поцелуй в прошлом году после того, как сборная Гриффиндора выиграла кубок школы по квиддичу. Или ее подарок на день рождения? Их первую ночь, проведенную вместе. Неловкость и смущение… Он как сейчас помнил, как она дрожала в его объятьях, ее горячие поцелуи на его холодной коже, запутанные рыжие пряди и взгляд, полный любви и готовности отдать ему всю себя. В такие моменты все отходило на задний план, в ее объятьях ему было тепло и спокойно, как будто не было ни войны, ни опасности, поджидающей их за каждым углом. Джинни — его единственная надежда. Гарри ценил каждую минуту, проведенную с ней, каждую секунду, когда они были вместе, запечатляя в памяти каждый поцелуй. — Всем доброе утро, — произнесла Джинни, а на ее лице играла сияющая улыбка. — Как первая ночь в Хогвартсе? — обратилась она к Кэтрин. — Нормально, — довольно неохотно ответила та. — Пожалуй, я пойду, увидимся на занятиях, — с этими словами девушка встала и поспешила к выходу. — Странная она какая-то… — протянула Джинни, обнимая Гарри, и тот согласно кивнул, вдыхая аромат ее волос. — А по-моему, очень даже ничего… — протянул Рон, снова краснея. — Рон Уизли, даже и не думай! — она гневно посмотрела на брата. — Ничего я не думаю… — пробормотал Рон и добавил: — Джинни, а ты не знаешь, где Гермиона? Джиневра покачала головой: — Нет, я ее со вчерашнего дня не видела. А что, что-то произошло?! — озабоченно спросила она, и Рон с Гарри наперебой стали рассказывать, как столкнулись с ней в коридоре. — Странно все это, — подвела она итог. — Гарри, кстати, тебе директор велел передать, что ждет тебя вечером у себя в кабинете. Пароль «кислотные леденцы». Гарри кивнул и еще сильнее обнял девушку, а его взгляд непроизвольно наткнулся на беседующих между собой возле выхода из Большого зала Драко Малфоя и Кэтрин Розье. В уме невольно появилась мысль, что надо быть осторожней с девушкой.***
Кэтрин встала из-за стола и стремительно направилась к выходу. Смотреть, как Поттер обнимается со своей подружкой, больше сил не было, но об этом она подумает позже, после того как разберется с другими проблемами. Гарри Поттер будет ее, чего бы ей это ни стоило! Еще никто не смог устоять перед чарами Кэтрин Розье. Удивительно, мальчишки липли к ней, как мухи к варенью, а она ведь при этом даже никогда не пользовалась любовными чарами. Во-первых, она считала себя достаточно привлекательной, во-вторых, Кэтрин была выше всех этих фокусов с любовными зельями и приворотными чарами, к которым прибегали глупые девицы, отчаявшись привлечь внимание желаемого парня. В-третьих, у нее в арсенале было достаточно способов, чтобы оказаться в центре внимания без применения какой-либо магии. Ее с самого детства учили тому, что главная цель приличной девушки — удачно выйти замуж, а для этого необходимо знать элементарные правила обольщения. Именно эти уроки еще совсем юная Кэти выучила на зубок в отличие от многих остальных. За последнее время она по доброй воле не открыла ни одной книжки, считая их достаточно скучными и неинтересными для себя. Во время обучения в Шармбатоне Кэтрин плавала практически по всем предметам, исключения составляли лишь зелья, к которым у девушки оказался врожденный талант. Остальное ей удалось не завалить только благодаря чуду, собственному обаянию и, возможно, влиянию семьи. Вот к примеру та же Солей всегда была прилежной ученицей, но предпочитала оставаться в тени, стараясь лишний раз не высовываться на уроках. Сколько она помнила сестру, та все время держалась в стороне от гущи событий, наблюдая за происходящим. Кэтрин считала, что в Солей не хватает жизни, а вот в ней самой та бурлила через край. Конечно, Солей не была серой мышью или синим чулком, скорей уж темной лошадкой. Тем страннее показался всем ее роман с Эмилем Тоуре. Эмиль Тоуре был действительно красив. Отличник и староста школы. Он учился курсом старше, по нему сохла добрая половина всех девчонок школы. Его популярности не мешало даже магловское происхождение. Наоборот, оно прибавляло еще больше пикантности его образу и всегда играло ему только на руку. До определенного времени ни Кэтрин, ни тем более Солей не входили в число его поклонниц. А потом как гром среди ясного неба Эмиль пришел на рождественский бал под руку с сестрой, представив ее всем как свою девушку. Эта новость поразила даже стойкую к подобным сенсациям Кэти. С кем с кем, а вот с Солей она представить его не могла: между этими двумя лежала огромная пропасть. Они были абсолютно разными, начиная с происхождения, заканчивая всем. Эмиль был потрясающе красив, а Солей красавицей никто не решился бы назвать. Он стремился находиться в центре внимания, а она предпочитала тень. Его родители были простые маглы, а она принадлежала к одному из самых влиятельных чистокровных магических семейств как Франции, так и Англии. И тем не менее они были вместе и казались довольно счастливой парой. Пока в игру не вступила Кэти. Перед дерзкой и привлекательной Кэтрин ее спокойная и слегка флегматичная сестра во многом проигрывала. Девушке даже не пришлось прикладывать больших усилий, он и так не устоял перед ней. Сама Кэтрин хоть и любила сестру, но не смогла смириться с тем, что самый привлекательный мальчик школы достался другой. Поэтому она легко увела поклонника у кузины, но сказать ей об этом так и не решилась. Гораздо проще было сообщить матери Солей и своему отцу о столь позорной для всей семьи связи и просто посмотреть, что из этого выйдет. Результаты были незамедлительными. С Месье Тоуре была проведена воспитательная беседа, а зная своего папочку, Кэти могла предположить, что он теперь и на милю не приблизится к Солей. Историю быстро замяли. Солей забрали из школы, благо до конца года оставалось немного, и она смогла сдать экзамены несколько раньше. Почти до начала каникул девушку отправили в родовое поместье родителей ее матери на юге Франции, а потом вернули матери в Розье-Корт. После каникул Солей предстояло пойти в новую школу — Хогвартс. Путь во Францию был для нее заказан, родственники боялись побега. Сама Кэтрин осталась в Шармбатоне до конца учебного года, продолжая тайно крутить роман с Эмилем. А перед самыми летними каникулами, на вечере по случаю окончания года, он в пьяном угаре признался, что всего лишь поспорил на них двоих, а они, как две дуры, купились на его игру. Сейчас, вспоминая тот вечер, Кэтрин понимала, что более паршиво она себя никогда не чувствовала. Во многом девушка обвиняла себя, так как, можно сказать, лично вложила ему все карты в руки. После этого события у нее не было ни сил, ни желания продолжать свое обучение в Шармбатоне. Хотелось скрыться ото всех и от всего. В ее прекрасной голове быстро нашлось решение: всеми мыслимыми и немыслимыми способами она упросила мать и отца перевести ее вместе с Солей, применив при этом сотню различных доводов. Через два часа слез и уговоров скрепя сердце Арман Розье дал свое согласие. Так сестры оказались в Хогвартсе. Мысли вернулись к Солей. Поттер с его рыжей подружкой подождет, она придумает позже, как их разлучить. Самое важное сейчас – найти Солей. О Великий Мерлин, за что это все свалилось на их головы?! Сначала Эмиль Тоуре, теперь эта девчонка, Гермиона Грейнджер. Всем нутром Кэтрин чувствовала, что эта их опрометчивая связь с Тоуре – ничто по сравнению с тем, что произойдет с ними здесь, особенно с Солей. И дай ей Мерлин все это пережить. У входа ее, как всегда, поджимал с саркастичной ухмылкой Малфой. — Китти-Кэт… Что, Поттер не купился на твои страстные взгляды?! — язвительно произнес юноша, крутя в руках волшебную палочку. — Не надо называть меня так, — зло ответила девушка. — Еще посмотрим, купится он или нет, ты же купился, — сказала она, наградив его не менее ехидной улыбкой. — Узнаю свою любимую кузину… Вот только не могу понять, как ты смогла оказаться в Гриффиндоре? С твоими-то талантами, малышка Китти. — Что тебе надо, Малфой? Говори и проваливай, мне нужно найти Солей, — ответила Кэтрин. — Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Что тут происходит, Великий Мерлин? — при этом Драко схватил ее за руку и потянул прочь от любопытных глаз. — Они как-то связаны между собой? Может, родственницы? — град вопросов посыпался на голову и без того растерянной Кэтрин. Кэтрин упрямо тряхнула светлыми волосами, почти такими же светлыми, как у самого Малфоя. — Нет, они не могут состоять в родстве. Я сегодня говорила с Грейнджер, все ее родственники маглы, — она грустно и почти растерянно посмотрела на кузена. — Мы должны что-то сделать. Драко, пожалуйста… — Убить Грейнджер? Я — пас. А мать Солей? Может, она полукровка? Или в ее роду были маглы? — предположил Малфой. — Чем-то должно объясняться то, что они так похожи между собой? Про отца юноша не спрашивал, так как прекрасно понял, что отец Солей – родной брат Армана Розье, отца Кэтрин. А в его чистокровности вряд ли кому приходилось усомниться. Кэтрин лишь отрицательно покачала головой и наконец произнесла: — Ее мать Нина Розье. Ни о чем не говорит? — Родственница Эвана Розье? — слегка удивился молодой человек. — Родная сестра. Они дальние родственники с Александром и моим отцом. Это был договорной брак между двумя ветками семьи. Ты разве не знаешь? Драко удивленно поднял брови: — Не знаю чего? — Нина Розье – твоя несостоявшаяся мать. Они были помолвлены с Люциусом почти с детства, а потом что-то случилось между ними, и помолвку разорвали. Говорят, что Абраксас очень хотел породниться с Розье. — Помолвлена с моим отцом? — переспросил он. — Я никогда не слышал об этом. Абраксасу все-таки удалось породниться с Розье, твоя мать удачно постаралась. Ты откуда все это знаешь? Девушка пожала плечами: — Мама как-то обмолвилась случайно. На самом деле я не знаю всех подробностей, только то, что вскоре после разрыва с Люциусом Нину выдали замуж за дядю Александра. Они никак не могут находиться в родстве с Грейнджер. В их разговоре наступила продолжительная пауза. Первым прервал тишину Драко: — Ты хоть понимаешь, насколько это серьезно?! Кэтрин утвердительно кивнула в ответ.