Удивительно, что Атлас настолько ему доверял, что отпустил Пенни с ним в Мантл.
Но возможно, дело было не столько в доверии, сколько в том, что он был безобиден. Если судить по его действиям во время проведения концерта, он явно не сотрудничал с Белым Клыком, и у него не было ни боевых навыков и даже открытой ауры. Он заслуживал доверия не больше, чем любой другой человек, но был гораздо менее опасен.
Также Пенни была способна постоять за себя. Девушка–робот, как он напомнил себе, была, без сомнения, странноватой. Она действительно личностно чувствовалась близкой к человеку, хотя и была невероятно замкнута и плохо поддавалась обучению. Возможно это прозвучит жестоко, но это был большой успех для машины. Даже то, что она вообще справилась с такой нагрузкой, впечатляло.
Естественно, он не осмелился использовать свои бардовские навыки ни на ней, ни на Винтер, ни на Пьетро. Не было необходимости так рисковать, и он не был уверен, как это повлияет на машину. Он держал в голове мысль, что это никак на нее не повлияет, но у нее был уровень, аура и все остальное, чего не было у обычного тостера и кофеварки. И если это действительно может повлиять на нее, то он боялся представить последствия, если она решит сделать запись и проигрывать мелодию при каждом удобном случае.
— Ты впервые в Мантле? — он решил начать разговор.
— Не совсем. Если быть точной, то я здесь уже в седьмой раз. Однако я впервые без сопровождения отца или дяди Айронвуда, — Пенни удавалось сохранять громкость на приемлемом уровне и одновременно смотреть по сторонам, с некоторым благоговением наблюдая за обыденными для него транспортом и людьми.
— Генерал Айронвуд действительно твой дядя?..
— Нет. Но отец говорит, что иногда люди присваивают такие титулы близким друзьям. И если с моим отцом что-нибудь случится, дядя Айронвуд будет следующим в очереди на то, чтобы стать моим законным опекуном.
— Логично. Ты зовешь Винтер тетей?
— Я так делала. Один раз. Но Винтер попросила никогда больше так её не называть.
Заметив веселье Жона, Пенни сразу спросила причину, заставив остановиться и пояснить то, что прозвище тетушка могло намекать на романтические отношения между Винтер и Айронвудом, слухи о которых они, вероятно, хотели избежать. Похоже, у Пении были проблемы с чувством юмора.
— Понимаю. Значит, комизм заключается в предполагаемой угрозе их профессиональным отношениям…?
— Не совсем. Для них нет никакой угрозы, поскольку это нереалистично, и я бы не стал смеяться, если бы им действительно грозила потеря своих должностей из-за этих слухов. Думаю, мне весело представлять, что, должно быть, чувствовала Винтер, когда ты назвала ее так. Смущение и паника.
— Нормально получать удовольствие от паники других?
— Не всегда, но если это безвредно для окружающих, то, я думаю, все в порядке.
Подобные моменты подчеркивали искусственную натуру Пенни, и он действительно не думал, что она сможет сойти за человека, если будет постоянно сомневаться смешна ли шутка. Его так и подмывало объяснить это, но тогда ему пришлось бы и объяснять, откуда он узнал, что она робот. Официально он должен был верить, что она — дочь Пьетро, находящаяся под опекой и находящаяся на домашнем обучении.
Пьетро и Винтер, вероятно, вели запись их общения для дальнейшего анализа. Они смогут сами объяснить ей нюансы.
Было очевидно, что ведется запись. Опять же, не из-за каких-то сомнений к нему, а просто потому, что Пенни была машиной, разве не логично, что она не записывает все, что видит? У нее нет человеческих глаз и мозга, поэтому все, что она воспринимает с помощью оптических датчиков (или как бы они ни работали), должно быть записывается и передается в потоковом режиме через компьютер, чтобы потом обработать.
Должно быть, ее вычислительные мощности позволяют ей обрабатывать информацию так же быстро, как и человеку, но тогда уже было удивительно, что человеческий мозг может обрабатывать электрические сигналы так же быстро, так что, возможно, они оба работали с одинаковой задержкой.
— Я не совсем уверен, куда тебя вести и что тебе показать, — сказал Жон. Смысла в кафе не было, потому что она не нуждалась в пище, а он будет вынужден вести себя нормально рядом с девушкой, которой не нужны для функционирования еда и питье. — Я хотел бы предложить кинотеатр, но у меня такое чувство, что ты уже видела много фильмов.
— Я видела. Фильмы и книги одни из немногих развлечений, которые я могла получить в Атласе.
— А куда ты хочешь сходить?
Пенни улыбнулась.
— Я бы хотела увидеть собак.
— Собак…?
— Собаки — лучшие друзья человека, — объяснила она. — Поэтому я хочу у них поучиться.
Верно. Нужно помнить, что она робот. Лучший друг человека. Хотела ли она вытеснить собак или просто неправильно выразилась? Он предположил, что это не имело какого-либо подтекста, а просьба была достаточно невинной, чтобы ее можно было выполнить.
— Хорошо. Конечно, — он вытащил свой свиток. — Я только посмотрю, есть ли здесь поблизости парк для собак.
Оказалось, что здесь есть несколько парков, но один из них был специально спроектирован для того, чтобы собаки могли свободно бегать, с высоким забором, чтобы они не попадали под машины, водоемом и множеством туннелей и пандусов, где они могли бы играть. Как оказалось, политика Атласа на самом деле была довольно строга в отношении большого количества парков. Что-то о том, что они улучшают психическое здоровье и дают людям возможность оставаться активными и физически здоровыми. Это имело смысл, поскольку большая часть населения так или иначе была вовлечена в военные структуры, а город был плотно заселен, поэтому немного зелени в холодном климате было не лишним.
Никто и глазом не моргнул, когда в парк вошла пара без собак. Вероятно, их отнесли к любителям собак, но без личных питомцев. Они закрыли за собой калитку, и вскоре Пенни с широкой улыбкой наблюдала за тем, как стаи собак носились повсюду: одни гонялись друг за другом, другие шутливо дрались, а третьи больше интересовались своими хозяевами и мячами или палками.
— Собаки, — констатировала Пенни без особой на то необходимости. — Они такие… веселые.
— Ага. Для многих из них это время тренировок. И возможность пообщаться.
Общение у собак выглядело тактильным — обнюхивание, расчесывание, драка. В значительной степени так было из-за запахов и языка тела.
Но оказалось, что за этими действиями кроется гораздо больше.
—
Мой друг в последнее время никак не может уснуть, — рассказывала такса бордер-колли. —
Его друг у ветеринара и до сих пор не вернулся, и он постоянно плачет, пока не заснет.
—
Вы пробовали обнимашки? — спросила колли.
—
Каждую ночь. А еще я лижу его в лицо, когда он плачет. От этого он плачет еще сильнее, но он обнимает меня и пахнет чуть-чуть счастливее.
—
Ты делаешь все, что в твоих силах, Фрэнк.
Тем временем неподалеку лайка взволнованно делилась впечатлениями с немецким догом.
— …
человеческий щенок пахнет точно так же, как мой человек, только он крошечный и не может нормально ходить. Я думаю, мне нужно защищать его ценой своей жизни.
—
Будь осторожен с его крошечными ручками. Они могут очень сильно сжимать. Держи свой хвост подальше.
—
О, я уже чувствовал. И он пытался доползти до лестницы, так что мне пришлось его оттащить. Меня за это отчитали, — уши и хвост собаки поникли. —
Но он же собирался с нее свалиться!
—
Похоже, родители невнимательны.
—
Эй, это мои люди. Ты же знаешь, я не стерплю, если ты будешь их оскорблять.
—
Это не оскорбление. Возможно у них просто мало опыта.
—
Да. Но в любом деле нужно учиться, не так ли? Все, что мы можем сделать, — это продолжать помогать.
—
Несомненно, — датский дог громко фыркнул. —
Что бы стало с человечеством без нас?
Что ж…
Действительно, лучшие друзья человека. Жон отвел взгляд и навострил уши, следя за Пенни, когда она осторожно приближалась к ближайшей собаке. Неподалеку с бутылкой воды стоял ее хозяин, но, похоже, он был не против. Все равно Жон безмолвно спросил разрешения и получил в ответ кивок. Пенни, казалось, не понимала, что вежливо спросить об этом заранее, но это было скорее из-за незнания, чем из-за желания нагрубить.
— Будь нежна, — предупредил он, вспомнив, что она машина и что говорила другая собака. — Не гладь ее слишком сильно.
Собака недоуменно наклонила голову.
—
Человек может говорить…?
Жон поморщился. Дерьмо. Пес продолжал внимательно смотреть на него, а Пенни гладила его по голове, к счастью, стараясь не поранить своими механическими руками. Должно быть, у нее был большой опыт обращения со стеклом и другими мягкими предметами, не разбивая их.
— У него такая мягкая и теплая шерсть, — восхитилась Пенни, сумевшая каким-то образом почувствовать это. Сенсоры? Подробности он не знал. — Он хороший мальчик.
—
Она твоя пара? — спросил его пес. —
По запаху не похоже, что она способна произвести на свет потомство. Без обид.
Он не мог ответить, не заставив Пенни задуматься о причине, и для всех остальных он также выглядел бы странно. Вместо этого он протянул свою руку, чтобы собака, предварительна обнюхав, прижалась к ней.
—
Ты ведь понимаешь меня, я прав?
— Да, — прошептал Жон очень тихо. У собак должен быть хороший слух? Он надеялся на это. — Но я не должен был быть на это способен.
—
Ах, секрет. Я могу сохранить его. Я храню много секретов своих людей. Хотя большинство из них — это те, с кем мой хозяин хочет спариться, но не решается спросить, — пес навострил уши. —
Эй, хочешь спариться с моим человеком? Поверь мне, ей это нужно. У нее уже давно течка.
Жон сглотнул, а затем вспыхнул ярким румянцем, когда посмотрел на женщину лет двадцати с небольшим, возможно, всего двадцати одного, которая шла в его сторону с теплой улыбкой на лице. Каштановые волосы, очки, невинная улыбка. Склонив голову набок, она воскликнула:
— Кажется, ты ему понравился!
— Ахах. Д… Да. Он очень ласковый.
— Я Кейт. А ты?
— Жон. Жон Арк. А это Пенни.
— Приветствую!
— Эм. Приветствую, — Кейт было немного неловко отвечать ему тем же, но он наградил ее за старания. Она казалась милой, по-книжному образованной женщиной. Не удивлюсь, если ее можно часто увидеть в библиотеке.
—
Ты возбуждаешь моего хозяина. Я чувствую запах. Ты должен выразить свое одобрение.
Жон поперхнулся собственной слюной.
— Все порядке? — спросила Кейт.
— П-Прости. Что-то застряло в горле, — Жон потянул себя за воротник, внезапно почувствовав неуверенность куда ему следует смотреть и что говорить. Были вещи, которые ему не хотелось знать о человеке напротив. Как например это. — Сколько ему лет?
Кейт улыбнулась.
— О, ему шесть. Он дворняжка, но я не против этого. Кажется, что продолжительность жизни породистых собак короче, и я не смогу смириться с мыслью, что он так рано умрет.
—
Короткая жизнь, посвященная защите своего человека, стоит того, чтобы ее прожить, — вставил пес.
— Он очень предан тебе.
Кейт улыбнулась еще ярче.
Пес возмущенно засопел.
—
Естественно.
— Я действительно люблю его. Он для меня как большой ребенок, — ее рука коснулась головы пса, и он прижался к ее ладони. — Обычно он не проявляет такой любви к незнакомцам, как сейчас. Ты впервые в Атласе?
— Да, впервые в этом городе.
Поместье Шни находится за его пределами.
— Это здорово. Если ты хочешь завести новых друзей, то знай, я прихожу сюда ежедневно, — она старалась не встречаться с ним взглядом, изо всех сил стараясь, чтобы это прозвучало непринужденно. — Ты нравишься Рексу, и я знаю, что он хорошо разбирается в людях.
—
Она любит обниматься, готовит отличную еду и имеет хорошее здоровье, — хвалился Рекс. —
Ваши щенки будут крепкими и здоровыми. Я готов поделиться с тобой ее постелью.
Жон покраснел.
Что заставило Кейт тоже покраснеть. Она, должно быть, подумала, что его реакция означает, что он разгадал ее мотивы, и так оно и было, но не из-за ее вины. Взаимное смущение передалось всем, кроме Пенни, которая стояла, переводя взгляд с одного на другого с вопросительными знаками в глазах.
— Ах, боюсь, я недолго пробуду в Атласе, — извинился он. — Я путешествую, и Атлас — это всего лишь моя первая остановка. Я не задержусь надолго.
— О... — Кейт явно расстроилась. Казалось, она была больше заинтересована в длительных отношениях, чем в быстром романе с кем-то, кому придется уйти. — Это печально.
— А! Я поняла! — Пенни с энтузиазмом ударила кулаком по ладони. — Вы флиртуете!
Жон ударил рукой по лицу.
— Я... Я должна идти! — пискнула Кейт, ее уверенность улетучилась, когда другие люди начали смотреть в их сторону. — Приятно было познакомиться!
—
Жаль, — вздохнул Рекс. —
Щенки были бы очаровательны.
Смутившись, Пенни провожала взглядом быстро удалявшуюся девушку.
— Я ошиблась…?
— Нет, — простонал Жон. — Но для такой как она нужно много мужества, чтобы решиться флиртовать с кем-то, и я думаю, ты отпугнула ее, когда сообщила об этом во весь голос.
У Пенни вытянулось лицо.
— О нет! Я задела ее доверие? Должна ли я извиниться?!
— Я думаю, лучшее, что мы можем сделать, — это оставить ее одну, чтобы она не смущалась еще больше.
Пенни неохотно согласилась.
***
Было даже что-то трогательное в том, насколько Пенни была обеспокоена тем, что расстроила незнакомого ей человека. В чем-то она была похожа на собаку: стремилась помогать людям и быть дружелюбной, и чувствовала себя виноватой, если случайно причиняла вред одному из них. Он потратил почти полчаса, убеждая ее, что это был просто несчастный случай и что ей не нужно кориться себя за это, прежде чем она, наконец, успокоилась.
— Воспринимай это как полезный опыт.
— Полезный опыт?
— Да. Каждая неудача — это возможность научиться чему-то новому. И единственный раз, когда вы действительно терпите неудачу как личность, это если совершите ошибку и упрямо отказываетесь извлечь из нее какой-либо урок.
— Ах! Это замечательная философия! — Пенни лучезарно улыбнулась. — Ты очень умный.
— Нет, нет. Я не настолько умен. Эти слова я слышал от других людей. В основном их говорили мне мои родители.
— Тогда они тоже очень умные. Ты скучаешь по ним?
— Конечно. Хотя, они остались дома, я часто общаюсь с ними по свитку, так что я не так сильно скучаю по ним, как мог бы, и больше скучаю по разным мелочам, как завтрак в кругу семьи или жизнь в доме, где никогда не бывает тихо, — он тепло рассмеялся. — У меня даже была своя птица, которая каждое утро стучалась ко мне в окно за зернами, и я действительно скучаю по малышу. Мама продолжает подкармливать её вместо меня.
На расстоянии у него расцвели теплые чувства к Погибели. Безусловно, во всем виноваты розовые очки.
— Иметь большую семью — это здорово. У меня есть только отец.
— У тебя есть дядя Айронвуд и
не тетя Винтер.
— Да,… О, это была шутка! — Пенни заставила себя рассмеяться, хотя смех звучал убедительно, но он мог видеть, что ей не было весело. Это была хорошая имитация смеха. — Я полагаю, ты прав. Но было бы неплохо иметь большую семью.
Он мало чем мог помочь или завершить то странное задание, которое дало ему его проявление. Он не мог сделать Пенни живой, и из её слов было ясно, что это не значит просто «
дать ей почувствовать себя» настоящей девушкой на один день. Он уже сделал это, но безрезультатно.
Но отсутствие награды не означало, что он не вообще не может помочь.
— Может, тебе стоит попросить своего отца о собаке?
Пенни вскинула голову.
— У меня может быть своя собака?..
— Конечно. Многие из тех, кто живет в парке, как и Кейт, живут одни, а собака — отличный компаньон. Кроме того, собакам нужно общаться с другими собаками, так что для тебя это будет хорошим поводом прийти в парк для собак. Может быть, ты даже подружишься с другими владельцами собак.
— Это… Это звучит сенсационно! — воскликнула она. — Как ты думаешь, отец согласится? Ты должен помочь!
— А? — спросил я.
— Ты можешь убедить их, — с энтузиазмом сказала она. — Если я спрошу, они подумают, что это обычное любопытство. Ты можешь объяснить это лучше и убедить их. — Пенни сложила руки вместе. — Пожалуйста, друг Жон. Плииииииз!
Ладно, она отлично справлялась с ролью человека.
Чёрт побери!
— Хорошо, хорошо. Я поговорю с ними, — Это не может быть настолько сложно. — Мы попробуем, когда вернемся. Хм. Может быть, сначала нам стоит купить несколько книг по уходу за собаками, — он знал, что Пенни может просто открыть веб-страницы, но ему об этом знать не полагалось. — Знаешь, это как журнал по уходу за собаками, который ты можешь почитать в свободное время. Возможно, это даже даст представление о том, какая порода тебе больше нравится.
— Я бы хотела, чтобы собака прожила долгую жизнь и была здоровой, — сказала она. — Потому что Кейт сказала, что потеря собаки причиняет боль, а я не хочу терять ее так скоро.
— Это правда. Но возможно взять из приюта или спасти.
— Спасти…?
— От плохих хозяев. Некоторые люди плохо обращаются с собаками и бросают их, а потом их запирают в приюте, пока…
Пенни схватила его за воротник, притягивая его к себе.
— Люди бросают собак?!
— Д—да.
— Почему? Как люди могут быть такими жестокими?!
— Согласна, сестренка, — поддержала ее, проходившая мимо женщина.
— Ахах... — Жон попытался высвободиться, но быстро понял, что хватка Пенни в буквальном смысле была стальной. — Я думаю, некоторые люди — плохие хозяева. Если есть возможность, всегда полезно подумать о том, чтобы взять собаку, у которой нет дома. Особенно тех, кто постарше. Возможно, им осталось жить не так долго, но в каком-то смысле они больше всего заслуживают счастливого конца.
Пенни притянула его к себе и голосом робота сказала:
— Отведи меня в этот собачий приют.
— И-и-и.
***
Найти собаку не заняло много времени, и местные волонтеры были только рады, что Пенни сидела в игровой зоне с целой стаей собак — с их точки зрения, это был бесплатный сторож, и они, очевидно, надеялись, что она возьмет себе одну из них. Жон вышел на улицу, попросив её составить компанию псам, пока он будет звонить Пьетро и пытаться убедить его позволить ей завести собаку.
Улыбка, которой она одарила его, могла бы затмить солнце.
—
Собака?.. — Пьетро звучал скорее удивленно, чем возмущенно, что было неплохим знаком.
— Да. Пенни захотела посетить собачий парк и влюбилась в них, а потом я проговорился о брошенных собаках и приютах, и сейчас мы там. Я думаю, она в ярости от того, что люди вот так просто выбрасывают животных.
—
А разве мы чувствуем что-то другое? — спросил Пьетро. —
Но при чем тут желание забрать одного из них?
— Возможно, это моя вина, сэр.
Пьетро рассмеялся.
—
Я не сержусь, Жон. Просто расскажи мне, как это случилось.
Жон пересказал историю, время от времени делая паузы, пережидая вспышки смеха Пьетро. Они звучали натянуто. Не как, если бы Пьетро не находил их смешными, а потому, что он слышал шутки раньше, что укрепило его в мысли, что он наблюдал и слушал на расстоянии. Пьетро, вероятно, тоже предвидел этот звонок и прикинулся дурачком.
Это, безусловно, объясняло, почему он принял решение сразу, как Жон закончил, не слишком долго раздумывая.
Вероятно, у него было достаточно времени, чтобы обдумать.
—
Я полагаю, собака была бы не таким уж плохим компаньоном для работы в лаборатории — при условии, что ее можно обучить избегать опасных зон. И Пенни было бы полезно иметь спутника, когда я занят. Давай я обсужу это с Винтер. Но я не могу себе представить, что она решит отказать, учитывая, что у нас здесь уже есть несколько собак, но лучше перестраховаться, чем напрасно обнадеживать Пенни. Ты можешь задержаться в приюте на некоторое время?
— Конечно. Это не такая уж тяжелая работа — весь день находиться в окружении милых животных.
—
Ха. Спасибо тебе, Жон, и спасибо за то, что присматриваешь за Пенни. Я посмотрю, не сможет ли Винтер пригласить меня на встречу с тобой, чтобы подписать требуемые документы и отправить животное сразу в Атлас. Полагаю, мне нужно заказать и принадлежности для ухода за собакой.
— По-моему, здесь уже что-то продают. На вывеске написано, что при каждом взятии животного выдается бесплатный корм для собак на месяц и шестимесячная страховку для ветеринара.
—
Это имеет смысл, не так ли? Они хотят, чтобы у новых владельцев было все необходимое, хотя бы для того, чтобы собаки никогда больше не оказались брошенными. Я скоро свяжусь с тобой.
— Отлично. Я передам Пенни привет.
Новое задание: Кошка убила Любопытство.
Блейк Белладонна хочет вернуть свое оружие, наконец-то выследив отнявшего его.
Цель: Выжить.
Успех: +Репутация у Атласа. — Репутация у Блейк Белладонны. — Репутация у Белого Клыка.
Провал: Вы будете взяты в плен.
Жон застыл и резко повернул голову налево, встретившись взглядом с неприметной брюнеткой в шапочке, прикрывавшей, как он знал, кошачьи уши. Он понял это, увидев ее имя при открытии ее статуса.
—
Жон? — спросил Пьетро.
— Пришлите помощь, — прошептал он. — Здесь Белый Клык.
—
Винтер в пути! Немедленно направляйся к Пенни!
Жон уже бежал, бросив свиток.
***
Блейк не была уверена в разумности своих действий. Адам хотел уходить, лишь ждав ее решения, но она не хотела терять Гэмбол Шрауд. Оружие досталось ей от родителей, и она очень его любила. Если бы он находился у Атласа, она была бы вынуждена оставить его, но она хотела убедиться, что он именно у них, потому что всегда был шанс, что парень с концерта Шни оставил его себе или продал в ломбард.
Найти его было нелегко, но она справилась с этим.
Она не планировала его убивать. Он был невинным человеком, оказавшимся не в том месте и не в то время, и ей все еще было неловко из-за того, что Адам убил людей на празднике. Они не были Шни; они не были опасны; они были просто людьми.
Но к тому времени, когда все началось, отступать уже было поздно.
В таком виде, в котором она была сейчас, с прикрытыми ушами фавна, и шарфом, закрывающим нижнюю половину лица, парень просто не мог ее узнать — вот почему для неё было таким шоком, когда он посмотрел в ее сторону, замер, явно запаниковал и, выронив свой свиток, убежал.
Инстинкты сработали быстрее и она повалила его на землю.
— Тихо! — зашипела она.
— Помогите! — закричал он. — Помогите! Кто-нибудь, помогите!
Последние слова задели ее за живое, напомнив о том моменте на празднике, когда она почувствовала такой невыносимый и тошнотворный страх. Достаточный, чтобы заставить ее убежать, достаточный, чтобы обмочиться. Ее! Она сталкивалась лицом к лицу с Гримм, черт возьми!
Что не имело смысла ни тогда, ни сейчас. Она решила, что это, должно быть, было проявление. Манипуляция, основанная на страхе, или, может быть, он даже выплеснул на нее свой страх. Случайно, и, возможно, в тот момент, когда его жизнь была в опасности.
— Мне просто нужно задать несколько вопросов! — шипела она, зажимая ему рот рукой.
Он в ужасе уставился на нее. Блейк стала противна сама себе.
— Хорошо. А теперь…
Что-то острое впилось ей в шею.
— Ой! Что за…?
— КАР!
Позади нее уселась птица, продолжая клевать ее. Блейк взмахнула рукой, чтобы отогнать животное, но добилась лишь того, что птица увернулась и полоснула ее когтями по спине. Ее аура защитила ее, но когда вторая птица ударила ее прямо в позвоночник, она задохнулась от боли и скорчилась над своей добычей.
Когда голубь бешено захлопал крыльями у нее перед носом, она поняла, что что-то не так. Что-то очень не так. Но чертов сокол буквально впился в ей лицо когтями, целясь в глаза, и она была вынуждена отпустить парня. Он бросился прочь к приюту, не переставая вопить. Блейк напуганная, пятилась.
— Кар!
— Уххху!
— Кар!
— Скрииии!
Блейк вытаращилась вверх, широко раскрыв глаза. Над ней кружили птицы. Много птиц. Еще несколько сидели на ограде приюта, устремив взгляды их глаз-бусинок прямо на нее, щелкая клювами, крича и хлопая крыльями, явно демонстрируя угрозу.
Сова, стая голубей, несколько ворон, черный дрозд… Неужели это был Невермор? Красноглазая макушка молодого Гримм в костяной короне, сердито расхаживающего по ограде, была повернута в ее сторону. Над головой кружила стая хищных птиц, словно акулы вокруг неудачливого пловца.
Сглотнув, Блейк медленно попятилась, затем развернулась и побежала.
