Времена грёз 3 том

Новый щелчок модели порванной струной ударил по нервам, по спине пробежала волна мурашек. Не видя возможности скрыться, спрятаться или просто постыдно сбежать, я медленно обернулась, внутренне сжимаясь от предстоящей встречи и последующего за ней разговора, который обязан был случиться, как минимум, чтобы разъяснить, куда я пропала на долгих десять лет. Если бы было возможно, я бы просто посмотрела за жизнью принцессы со стороны, не влезая в прошлое и не тормоша былые знакомства. — Бо-оги… Сбившись с шага и тихонько охнув, Уна посмотрела на меня полными слез глазами. Прелестное личико совсем не изменилось с момента нашего расставания, и только волосы, уложенные аккуратной голливудской волной, теперь спускались ниже плеч, сияя идеальным платиновым блондом, а в остальном она оказалась всё такой же: обласканной дорогими украшениями и лучшими тканями модных фасонов сезона. Хорошенькие ручки в шелковых белых перчатках прикрывали рот, скривившись в ужасе, не боясь запачкать их красной помадой. На этом фоне я вновь ощутила себя неотесанной деревенщиной, пускай даже в эльфийском подвале явно не нашлось бы времени на посещение парикмахера. — Что с тобой случилось? Где…? Как… Я успела похоронить тебя. — Возможно, это было бы правильнее. — Не говори так! Звонко всхлипнув, принцесса вновь двинулась вперед, быстро преодолев разделявшее нас расстояние и порывисто обняв меня, да так крепко, что на мгновение выбило дух. Неловко вздохнув, я едва коснулась хрупких плеч, не зная, стоит ли мне подождать или всё же попросить меня отпустить хотя бы для того, чтобы мы отошли подальше от главного прохода к астрономической модели. Новый поток слез окончательно поставил меня в ступор. — Ты просто не представляешь, как сильно я скучала, как переживала за тебя, это же… это… безумие какое-то! Брат бесконечно повторял, как попугай, что не знает, куда ты пропала, а этот… этот противный темный будто с самого начала просто поставил крест на твоих поисках! Я не могла его растормошить, на все мои истерики он лишь отмахивался! — Я больше не часть рода Блэквудов и, строго говоря, никогда ей не была. — Он говорил так же! Но это же чушь какая-то! Несколько зевак, услышав причитания Уны, выглянули на дорожку, заинтересованно прислушавшись к голосам. Обняв принцессу, я аккуратно поменялась с ней местами, закрывая собой от чужого любопытства. — У меня было лишь одно поручение, и я его провалила. — Ох, это такие глупости! В подобном случае Авель мне не брат, потому что только я полностью выполнила возложенные обязанности. — Ты до сих пор замужем? Вздрогнув, Уна отчетливо смутилась и, громко шмыгнув носом, опустила голову, словно и правда стыдясь своего выбора. Выудив из кармана платок, я осторожно убрала влажные дорожки с ее щек, каждая из них была словно нож по сердцу. Никому не желаю ронять слезы из-за меня. — Формально, да, мой муж пропал без вести, со дня на день пройдет крайний срок поисков и его объявят мертвым, завершив некоторые правовые вопросы после эм… неудачного переворота. — Вот так просто? — Да нет конечно, чтобы вылезти из этой ямы, мы многое сделали и многое отдали, большую часть сокровищ в фамильном доме пришлось распродать, перекроить бизнес и всякое такое. Аластор сказал, что мы не сможем сохранить всё и предложил оставить кофе, как моё приданное и опору на первое время, к тому же моя фамилия до сих пор ассоциируется с отцом и… Так появилась выставка. Нить логики в ее словах куда-то незаметно ускользнула. — Мне кажется, ты немного перескочила. — Это всё глупости, организационные моменты, — отмахнувшись, Уна вновь подняла взгляд на моё лицо и, протянув руки, осторожно коснулась шрамов, с нескрываемой печалью обводя пальчиками их контуры. — Я и забыла, что последний раз видела тебя именно такой, не могу представить, как тяжело тебе было. — И не нужно, не обращай внимания. Не хватало чтобы она увидела ошейник или новые следы от укусов, если на собственные чувства я могла закрыть глаза, то грусть и ужас принцессы будут просто невыносимы. В такие моменты хочется запретить себе помогать, и чтобы даже мысли не возникло переживать о таком. — Ты пойдешь со мной? Кейн будет рад увидеть тебя. — Вообще я должна была встретиться с заказчицей… — О, об этом потом, забудь, мы успеем заняться делами, а если не успеем, я передам указания Чинте. Почему-то я даже не удивлена. Выходит, моя надежда остаться незамеченной и забытой, была провалена еще на пороге постоялого двора или даже раньше, если подумать. Блэкки даже не попытался скрыть узнавание. — Так ты та таинственная «мадам»? — Конечно, кто же еще? Не королева же, хотя она нынче блистает среди знати, но ты же понимаешь, никто не доверяет ей свои секреты по-настоящему. — А тебе? — А мне и доверять не нужно, я и так все в подробностях узнаю сама. Нынче ни одно шило в мешке не утаишь, везде есть свой пригляд, стоило только трущобы привести в порядок. Губы невольно растянулись в улыбке, взяв Уну под локоть, я жестом предложила ей вести. Привычно расправив плечи, принцесса шмыгнула последний раз и, вновь вернув контроль над чувствами, потянула меня куда-то в угол импровизированного сада вокруг астрономической модели. — Стоило догадаться, что Аластор приложил к этому руку. — Ой, и руку, и голову, и деньги, чего мы только не приложили. — Зачем? Как эта идея вообще появилась? Мне кажется, у вас и без этого хватало бед. — Хватало, это мягко сказано, ощущение было, будто я очутилась в выгребной яме и сколько бы не махала лопатой, сверху всё сыплется и сыплется. Просто такого было условие нашего перемирия с Авелем. Кейн поклялся разобраться с застарелой проблемой, взамен на то, что нас перестанут преследовать. Открыв малозаметную дверь для персонала, Уна шагнула на улицу, увлекая меня за собой. По громкой связи раскатистым эхом нам вслед раздался мягкий, поставленный мужской голос: — Не пропустите выступление доктора медицинских наук, профессора кафедры психиатрии, Титуса Уэста! Начало через десять минут. Обернувшись, я не отказала себе в небольшой слабости, мимолетно бросив взгляд на видимую часть второго этажа, опоясывающего рукотворный сад под крышей. Некоторые деревья доходили до перил медицинской выставки, привлекая внимание посетителей и собирая их рядом, благодаря чему среди незнакомых лиц вполне явственно мелькнул образ, напоминающий разом и Ив, и Герберта. Хотелось бы узнать, как поживает эта пара безумных лекарей-ученых, но, судя по количеству зрителей, еще прибывающих на лекцию Титуса, поговорить с ним не такая простая задача, тем более с моими нынешними обязанностями. С сожалением я прошла вперед, пересекая еще зеленый от кипарисов бульвар вместе с Уной. — Я думала, вы просто уедете куда-нибудь. — Да, мы хотели, но нужно было время и… ох это так сложно. Нужно было убрать фабрику и правильно похоронить ее. Мы могли уехать сразу, но тогда жители, в том числе и из трущоб, добрались бы до остатков лабораторий, и ничего из этого хорошего не вышло бы. Мы договорились прибрать содеянный беспорядок, как минимум, пока Аластор не поправится. Остановившись у очередного строгого, но величественного здания, словно выстроенного вопреки ажурной целестинской моде, но с оглядкой на милый моему сердцу архитектурный брутализм, я вновь повернулась к принцессе. — Хорошо, но почему не уехала конкретно ты? — Я? — Да, Уна. — Как же… как же я его оставлю. Опустив взгляд, девушка неловко замялась, но на лице не было и капли сожаления или стыда, только чуть озорная улыбка. Чуть склонившись к ней, я напомнила с укором. — Что говорила мне перед свадьбой? — Да, конечно, я помню! Но обстоятельства изменились. Кейн оказался не таким, как другие, заметно хуже кстати, как мы видим, но когда я узнала, что он планирует избавиться от брата, у меня не нашлось ни слова против. Всю жизнь я была чьей-то обузой и трофеем со строго определенной ролью, Авель лишь подтвердил это, передав мою душу из рук в руки как ключ к чужому богатству и собственной свободе. Он просто избавился от меня! Я не была полноправной частью семьи, я была никем, — всплеснув руками, Уна упрямо посмотрела на меня. — А Аластор не такой. Он страшный самодур и воспринимает большинство людей как части механизмов, но с ним я впервые ощутила себя человеком. Пускай и страшно было до одури, особенно в первую брачную ночь. Он напоил меня и уложил спать. — Что?! — Нет-нет, ты не подумай, только спать, я проснулась в том же отвратительно неудобном белье, что и ночью, а уж снять его это целое испытание, у меня не было выбора, кроме как зашить часть застежек в надежде на то, что жених промается с ними до самого утра. В других обстоятельствах я бы даже посмеялась от этой наивности, но сейчас едва ли не хваталась за голову. — И что, он правда тебя не тронул? — Врачи сказали, что я чиста и невинна, как младенец, верить мужу на слово конечно не собиралась, так что всё проверила и, сидя в горе подарков, среди которых единственным желанным было новое помещение для моей кондитерской от Кейна, я поняла, что он безвозвратно купил моё уважение, благо, ничего иного ему и не нужно было. Тяжело вздохнув, я не смогла подобрать и слова против. Аластор и правда не казался мне чудовищем и всё время знакомства показывал себя довольно чутким и умным человеком, знающим своё дело и принимающим чужие недостатки с терпением и пониманием. Если бы не фабрика, он действительно мог бы быть лучшим королем, но… навряд ли кто-то может представить, на скольких жертвах процветало бы будущее Целестии. Не сказать, конечно, что сейчас этих жертв нет, но хотя бы люди с улицы не пропадают. Продолжив путь через главный вход в зал механики и мелкого машиностроения, мы ступили на металлическую лестницу, ведущую на мост под сводом стеклянной крыши, и парящий высоко над стендами небольшой кабинет, словно забытый гениальным инженером остров с выступающими ребрами купола сверху. На земле тем временем, будто полотно из всевозможных механизмов, стрекотали, стучали и щёлкали мелкие изобретения стран со всего мира. Прославленный «лорд Кельвин» дал место и голос как простеньким соковыжималкам из Ориаба, собранным буквально на коленке, так и сложным конструкциям наподобие небольших, пусть и еще тяжелых печатных машин для дома и поездок, представленных Сомной. Помимо них, в двух разных концах зала стояли странные столы со множеством непонятных коробочек и кристальных трубок, часть зрителей, перебегая туда-сюда, охали, прикладывая ухо к рупору на одной стороне, и поочередно пытались что-то сказать в металлическую коробочку на другой. — Слышно-слышно! Среди посетителей прокатилась новая волна смеха. Пообещав себе заглянуть туда позже, я поспешила за принцессой. — Тебе крупно повезло. — Да уж хотя бы раз в жизни должно было повезти! Сколько можно, в конце концов, ты и сама видела, вернуться к маме невозможно, брату на меня плевать, так почему я обязана переживать за кого-то из них? После пережитого ужаса и унижений я готова была сама запихать этого несносного короля в утиль. Просто представь, как много от меня осталось бы, роди я ребенка или играй роль лучшей на свете жены. Я бы спилась или, что вероятнее, наложила бы на себя руки. Это совершенно не моя жизнь. — Сложно поспорить. Резко остановившись на верхней площадке перед кабинетом, Уна вдруг повернулась ко мне, взглянув с растерянностью взглянув. — Ты ничего не рассказала о себе. — Считай, у меня не было этих десяти лет, только сплошные кошмары. — Но где ты была? Тебя и правда похитили, или ты сбежала от этой сумасшедшей семейки? — Похитили, эльфийский король при помощи одного жуткого чудовища. Я не видела смысла умалчивать о прошлом, но, заметив, как побледнела принцесса, пожалела о своих словах. Взяв меня за руку, словно тяжело больную подругу, Уна уточнила, понизив голос: — И что же… что же с тобой… Зачем? — Для собственного пропитания. — Что? — Давай я всё расскажу при Аласторе. Чуть не возмутившись, принцесса нахмурилась на секунду, но не стала протестовать, лишь недовольно поджав губы. Вновь потянув за собой, она провела нас к закрытому от чужих глаз кабинету и без стука аккуратно открыла дверь. — Я бы очень хотел поискать больше информации, но развитию Ориаба сильно мешает его относительное благополучие. Увы, едва ли найдется причина упрощать труд, который делается не своими собственными руками и который лежит на плечах созданий, нежаждущих отдыха, воды или еды. Максимум, чего мы можем дождаться от этих ребят, это каких-то кухонных изобретений или, может, что-то связанное с тонкой обработкой тканей, но я бы не слишком рассчитывал на подобное. Их искусство далеко от нашего понимания и взгляда, оно обращено к иным богам. Перешагнув порог восьмиугольного кабинета с окнами на каждой из сторон, я увидела в центре Аластора, горячо объясняющего что-то худому, нескладному юнцу в кресле напротив. На потертые рукава рубашки гостя периодически опускались кружащие в воздухе насекомые, с тонкими золотыми, полупрозрачными крыльями: бабочки, стрекозы, осы и пчелы, то и дело поднимались под потолок и опускались вниз, замирая на тонких латунных лапках, словно никогда до этого не подавали признаков своей необычной, механической жизни. Постучав по косяку, Уна с улыбкой окликнула мужчину: — Кхм, лорд Кельвин? — Да, дорогая? Упершись тростью в пол, «лорд Кельвин» порывисто обернулся к нам и, кажется, едва устоял на ногах, увидев, кто к нему пришел. Тонкие губы, больше не скрытые усами, довольно растянулись. — О! Какие гости! Хьюго, прошу, оставь нас на сегодня, завтра мы продолжим разговор, если ты не против. Стоит рассмотреть все возможные варианты развития. Софи, проходи, присаживайся, надеюсь, ты больше не хочешь открутить мне голову или хотя бы повременишь с этим, пока есть что обсудить. Поднявшись с места и собрав на металлическом браслете всех блуждающих насекомых, гость Аластора вежливо поклонился и прошмыгнул за двери так быстро, словно моё присутствие после слов хозяина кабинета изрядно напугало парня. Оставшись тайным собранием наедине, я задумалась на мгновение, как именно отреагировать и относиться к человеку, некогда предавшему меня и заточившему на фабрике, но сколь бы не пыталась воззвать к ненависти или злости, в груди лишь теплилась надежда на помощь. Совершенно слепое сердце не собиралось поддакивать разуму, и все увещевания остались не услышаны. Кейн, какой бы он ни был, единственный, помимо Ньярла, в полной мере был знаком с историей Блэквудов и явно должен был представлять, через что я прошла в последнее десятилетие и почему. Чувствую, мне еще аукнется эта доверчивость и скорей всего вновь ударит в самый неожиданный момент, но плюсы пока что перевешивают минусы. Сделав несколько шагов вперед, я хотела было пошутить что-то колкое вместо приветствия, но Аластор вдруг раскинул руки для объятий, будто мы не были никогда по разные стороны баррикад. Замешкавшись и изрядно растерявшись от такого радушия, я послушно приняла предложение, вновь не обнаружив в голове ни одной мысли против. — И тебе привет, Кейн. — Давно хотел поблагодарить тебя за спасение, то, как ты вытащила меня из тюрьмы, было бесподобной шуткой, я в жизни не был так удивлен и так ошарашен. — Если бы не Уна, я бы даже не подумала тебя освобождать. — «Если бы не Уна…» знаешь, это условие всего моего существования. Тихо посмеявшись, Аластор отпустил меня и протянул ладонь, собираясь было указать на кресло, но неожиданно замер, многозначительно остановив взгляд на ограничителе. Ловкие пальцы тут же потянулись к ошейнику, стягивая шарф. — Это что? — Модное нынче украшение, разве не видел раньше? Говорят, какая-то полоумная некромантка придумала его и теперь каждый дурак таскает нечто подобное. — Печать Авеля… — Да, подарок от короля, лимитированная серия. Ухмыльнувшись собственной шутке, я проследила, как Уна подошла ближе и тоже уставилась на ошейник, светлые аккуратные бровки сошлись на переносице. — Это правда то, о чем я думаю? Получается, брат врал мне? — Я не знаю, дорогая, не знаю. Откуда оно у тебя, Софи? С сожалением покачав головой, я убрала шарф вовсе и отбросила его вместе с плащом на подлокотник рядом. — Ну… тот тип, ты наверняка его знал, кажется, он тоже был королем, пока я не распорола ему брюхо и не выпустила всё содержимое погулять. Опустив плечи, Кейн пораженно выдохнул. — Пло-од, как ты оказалась у него? Он обещал что-то? — Нет, ко мне без прелюдий послали маленькое зубастое отродье в облике целестинского принца, а я, увы, так и не научилась их отличать. — Значит, похищение, но зачем? Молча подтянув рукава кофты, я без лишних слов показала паре следы от укусов, чередой заполнившие всё видимое предплечье. Всхлипнув, Уна отшатнулась и прикрыла платком лицо, попятившись от нас и приоткрыв окно кабинета. Аластор оказался более устойчивым к подобному зрелищу, но даже он побледнел, с дрожью прикасаясь к шрамам. — О боги… — Да-а… их как раз и не хватало, но мне повезло выбраться оттуда. — Десять лет! Передернув плечами, я постаралась сгладить впечатление. — Я их не помню, была в комнате наподобие стазисного ящика и постоянно спала. — Так работорговцы перевозят самый ценный товар, в коробах. — Что ж, видимо, мне оказали большую честь. Могли бы и дереву отдать, или еще что похуже, хотя фантазия, несмотря на полноту и объем, не нашла ничего хуже становления частью плодоносящего Каро. Что угодно на свете будет лучше этого. Потерев подбородок, Кейн с сомнением поджал губы. — Не могу представить, как Авель может быть связан Трейном, это безумие. — Подобные вопросы мучают меня в последнюю очередь, лучше скажи, есть ли способ снять ограничитель без использования владельца? — На самом деле я их еще не встречал, ты сделала на удивление надежную вещь. — Ох, надо же какая я молодец, кто бы подумал. Всплеснув свободной рукой, я уперла ее в бок, чувствуя за происходящим явную насмешку судьбы. Прям гордость за себя берет, кто бы еще создал себе оковы с такой потрясающей эффективностью? — Я постараюсь придумать что-то, поискать, в конце концов для этого есть не одна сотня рук, но скажи, как твоя связь с… Ньярлом? — Ее нет, но вероятно это вина даже не ошейника, а путешествия через черный океан, мы там разминулись в наших кошмарах. — И ты больше не слышишь голос? — Нет, и не ощущаю присутствия, хотя старая оборотница говорила, что запах некроманта до сих пор со мной, но это даже звучит как бред. Подтянув рукав на место, Аластор вновь оглядел меня с ног до головы, задержавшись на глазах. На его лицо вновь вернулась озорная улыбка. — Я бы на самом деле прислушался к столь весомому аргументу. Запах прежде всего сохранила твоя кровь, и, пускай сила в ней недосягаема, но она никуда не делась, как и память, связанная с ней. — Значит, Ньярл правда может быть еще со мной? — Вероятно вы заперты в разных комнатах, но находитесь в одном доме. Не бойся, я подниму возможные связи, мы найдем способ снять оковы, и бубнящий советчик снова вернется в твои мысли. Улыбнувшись Кейну в ответ, я впервые почувствовала, что кто-то дал мне реальную надежду на хороший исход. Освободившись от ошейника, мои шансы заработать и в конце концов добраться до Мундуса станут значительно выше, магия разума развяжет руки, но… Едкий червячок сомнения подсказывал мне, что с приходом Ньярла я едва ли снова увижу во сне свой таинственный сад.