Невесомость

К счастью, Кириону хватает такта проигнорировать приглашение Софи и не врываться к Элен в комнату во время утреннего умывания, а потому они встречаются уже на завтраке, на нейтральной территории. Кирион провожает Элен к столу, не сводя с нее настороженного взгляда, наливает ей чашку пряно пахнущего отвара, а затем наконец интересуется: — Как ты себя чувствуешь? — Гораздо лучше, — Элен делает несколько медленных глотков, стараясь незаметно оглядеть зал. Студентов слишком много, часть из них теряется за зеленью, которой увиты колонны, поддерживающие витражную крышу, но она таки высматривает двух друзей Эша. Самого Эша с ними нет. — Спасибо, что беспокоишься. — А что произошло? — спрашивает Кирион. — Софи не рассказала тебе? — удивляется она, лишь бы не повторять обман. Врать ему в глаза очень сложно, да и ее саму уже тошнит от обмана. — Я слышал историю феи. Но феи лживые гнусные существа, уж поверь мне, я их хорошо знаю, — хмурится он и отставляет свою чашку. По телу Элен пробегает дрожь. Кирион смотрит на нее внимательным пронизывающим взглядом, будто видит насквозь. Эш иногда делает так же, но от его взгляда ей не становится не по себе. А может, это просто нервы, и она все придумывает. — Я заблудилась и очень испугалась, — тихо отвечает она, уставившись на свои руки и надеясь, что чашка в пальцах не дрогнет. А потом искренне, в порыве подкрепляет ложь правдой: — Я боюсь леса вокруг Обители… У меня дома лес не такой, понимаешь? Там светло, поют птицы, свежий горный воздух и ручейки бегут по скалам… А здесь… — Ну, ну, все, я верю тебе, — Кирион накрывает ее руку своей. — Извини, что заставил тебя это вспоминать. Они заканчивают завтрак в полном молчании. Затем Элен извиняется и оставляет друзей, идущих на занятие, одних, под предлогом, что ей надо ненадолго вернуться в комнату. Когда она собирается уходить, Кирион окликает ее и тоже поднимается из-за стола. — Хотел спросить, — негромко произносит он, и Элен замирает в нерешительности, предчувствуя какую-то личную просьбу. — Не хотела бы ты пойти на осенний бал со мной? Запоздало она вспоминает о предстоящем событии. Надо же, она еще дома готовилась и выбирала наряд, но из головы вылетело, что надо выбрать и партнера. — Конечно хотела бы, — легко соглашается она, всего на секунду задумавшись. — А пока что мне пора бежать к себе. Кирион кивает и, к счастью, не предлагает ее проводить. Тем временем Элен отправляется в крыло руководства Обители, едва сдерживая играющую на губах улыбку. Оказывается, получать приглашение на бал очень волнительно и приятно. И если уж быть честной, пожалуй, нет варианта лучше Кириона, чтобы приятно провести торжественный вечер. Начальник курса как всегда в своем кабинете, небольшой комнатке в одной из башен. Пожилой гном отрывается от записей и смотрит на нее поверх очков почти осуждающе. — Мне нужно отдать книгу Эшу… Это мальчик-фея с моего курса, — лжет Элен, преодолевая себя, и демонстрирует увесистый том точных наук. — Нигде не могу его найти… Не подсказали бы вы… — Он должен сейчас отправляться на занятие вместе с тобой, дорогуша, — гном слюнявит палец и перелистывает страницу в толстой тетради. Борода у него седая и длинная, с запутавшимися в ней веточками и сухими листиками, а очки в тонкой оправе постоянно съезжают к кончику носа. — Но если его там нет, он, вероятно, прогуливает уроки сидя в своей комнате. Это… Гном объясняет, как пройти в восточные коридоры Обители так поспешно, что Элен с трудом успевает запоминать. И, естественно, едва не теряется, когда поток студентов затягивает ее не в ту сторону. Однако в Обители хотя бы не страшно, в отличие от леса, — лишь бы не попасться на глаза знакомым. Она слишком устала лгать и объяснять, а общение с Эшем — не то, о чем ей хотелось бы рассказывать. Комната номер восемнадцать, к счастью, оказывается одноместной — никаких посторонних глаз. Но Элен все равно опасливо прикладывает ухо к поверхности из светлого дерева, боясь, что к фее зашел кто-то из его друзей. Однако внутри тихо, и она, бросив настороженный взгляд по сторонам, стучит. Желание увидеть его иррационально, постыдно и противоречит здравому смыслу. Но Элен почему-то не отпускает мысль, что Эш не побоялся вытащить ее из воды, хотя она бы выплыла, а он мог утонуть. И что он ненарочно столкнул ее с обрыва. Эльфийка стучит еще раз, сильнее, и дверь чуть качается вперед — не заперто. Уже заранее виня себя за эту дерзость, она быстро проскальзывает в комнату, пока ее никто не заметил, защелкивает замок с обратной стороны и только потом осматривается. Комната маленькая и темная: фея завесил окна, но кое-где из-под штор пробивается солнечный свет, окрашенный витражным стеклом в золотисто-зеленый. Вещей у него на первый взгляд немного: почти одинаковая черная одежда, развешенная на спинке стула и в открытом шкафу, какие-то книги, неаккуратно перемешанные на столе листы с записями. Зато сразу бросается в глаза меч на подставке. Он левитирует, охваченный потоками воздуха, и опасно поблескивает в полумраке. Элен осторожно протягивает к нему пальцы, разглядывая искусно выполненную рукоять, которую оплетает серебристая змея, и тут же отдергивает руку. От магического оружия тянет леденящим душу холодом. Рядом обнаруживается стеклянный террариум, украшенный мхом и корягами. В нем сидит жирная темно-зеленая жаба и смотрит на девушку пристальным немигающим взглядом. Но времени разглядеть земноводное получше у нее нет. Бесшумно ступая по тонкому узорчатому ковру, эльфийка подходит к постели. Эш спит, по плечи укрытый одеялом. Он очень бледен, почти болезненно — а может, так кажется в тусклом свете. Под глазами тени, темные волосы взлохмачены, губы сухие. На изможденном лице не осталось и следа обычной наглости, будто это не он любит кривиться в ухмылке и смеяться над гадостями. Уже отсюда она чувствует его магию, вырвавшуюся из-под контроля обессилевшего тела. Если эльфы накапливают чудесную исцеляющую силу земли, чтобы потом использовать ее, то феи — просто сосуд для сил воздуха. И только от них самих зависит, смогут ли они подчинить магию, или ветер станет управлять ими, пока не сведет с ума и не измучает тело. Элен делает то, что давно хотела — осторожно касается его лица и отводит прядь темных волос. Тут же удивленно вдыхает: раны нет, остался только тонкий, едва заметный шрам. Пальцы неосознанно соскальзывают ниже, к его плечу, и от кончиков тянутся золотистые нити маги. Но нет, она не ощущает признаков повреждений: тело феи абсолютно цело, не считая того, что он еще слаб от того, что использовал много магии, чтобы вытащить их из воды и согреть ветром. Тогда, в порыве, Элен исцелила не только его крылья, но и все тело, даже ранку на виске — так сильна была ее магия в тот момент. Он хмурится, вздыхает, просыпаясь, и открывает глаза. Убегать слишком поздно, и постыднее ситуация стать уже не может, поэтому Элен просто убирает руку и ждет, присев на краешек кровати, пока Эш придет в себя. Юноша с трудом фокусирует на ней взгляд и в конце-концов осознает, кто перед ним. Резко садится, трет сонное лицо и ошарашено спрашивает: — Элен? Что ты тут делаешь? Голос у него хриплый, и Элен с сожалением признает, что это только добавляет ему, даже ослабшему, очарования. — Извини, — она стыдливо опускает глаза, чувствуя, как краснеют щеки, позоря ее еще больше. — Я хотела спросить, как ты… Но дверь в твою комнату была открыта… — Да, да, я не запер ее, чтобы мои приятели могли войти, — он кивает и поспешно слезает с высокой кровати. — Отвернись, пожалуйста, я переоденусь. Мне неловко. Элен еще больше смущается от его бесцеремонности, но тоже соскакивает с постели и отходит, отвернувшись к террариуму с жабой. По крайней мере, Эш не так плох, как ей показалось изначально по его болезненному лицу. Юноша плещет водой, умываясь, шелестит одеждой. Жаба же прыгает поближе к стеклу и ловит длинным языком спрятавшегося под корягой сверчка. Элен думает, что, пожалуй, предпочла бы в качестве домашнего питомца ласковую кошечку. — Дома я всегда сплю в это время, — поясняет фея где-то у нее за спиной. — Так что все в порядке. Видела бы ты свое испуганное личико. — У тебя тут темно, жабы и мечи, — выкручивается девушка. Не хватает еще смущаться от каждого его слова или действия. — Сложно не испугаться. — Нравится меч? — голос Эша звучит прямо у нее над ухом, и она вздрагивает. Он совсем-совсем близко, сзади, но не касается ее. — Красивый, — честно признается Элен, переводя взгляд на оружие. У змейки на рукояти блестят драгоценные камни в глазах. Эш заводит руку перед ней и делает какой-то жест. Над мечом, паря в потоках воздуха, возникает корона. Но не обычная: без камней и украшений, просто литой обруч из черненого серебра с острыми редкими пиками. — Она… как раз для тебя, — восторженно выдыхает Элен, на ходу понимая, как нелепо это звучит. Но ведь и правда, эта корона идеально ему подходит: очень простая, мрачная, но тем не менее сразу заявляющая о статусе и силе. Только откуда она у него? Только сейчас она вспоминает и осознает, что Эш — принц фей Мрачного леса, и все сразу встает на свои места. Вот почему он знаком с манерами, но позволяет себе многое, и вот почему он обладает такой сильной магией. Запоздало Элен чувствует, что должна бы испытывать уважение к его статусу или хотя бы отторжение к нему из-за того, что он обижал ее подругу. Однако не может найти в себе ни одного из этих чувств. За ее спиной стоит юноша, который где-то в глубине души любопытен и симпатичен ей, а не хулиган или принц. — Нет. Я не хочу быть королем фей, путь этим занимаются мои братья, — резко отвечает Эш. Элен наконец оборачивается, набравшись смелости, и встречается с ним взглядом. Он непозволительно близко и его это ни капли не смущает. — Я был бы плохим королем. Я люблю военные стратегии, сражения. А феи слишком ленивый народ для этого, им ближе сложная политика, хитрости и договоренности, всякие дворцовые интриги… Из них никогда не выйдет толковая армия. Удивленная, Элен хочет ответить, но фея не дает ей договорить. — Примерь. Он делает жест пальцами, потом мягко ведет рукой, и Элен чувствует, как холодный металл и магия касаются ее головы. Корона большая, тяжелая и сползает на лоб, а магический ветер вокруг сдавливает голову. Виски прорезает боль, а от магии перехватывает дыхание. Наверное, она слишком сильно сжимает губы и меняется в лице, потому что Эш взмахом руки возвращает корону на место, избавляя ее от муки. — Извини. Конечно, ты эльфийка, наша магия тебе не подходит. Элен с облегчением выдыхает и трет лоб. Он сам обо всем догадался, но вина еще тяготит ее. И нет лучше момента, чем сейчас, чтобы извиниться. — Мне жаль, что я обманула тебя, — серьезно произносит она, заглядывая ему в глаза. — Забудь, забудь, — он беспечно машет рукой и наконец отрывается на пару сантиметров от земли. Только теперь эльфийка с удивлением понимает, что он стоял, как обычный человек, рядом с ней. — Ты вылечила мои промокшие крылья. Я у тебя в долгу. Элен не находится, что на это ответить. Она растеряна, смущена и зачарована им и может лишь молча смотреть ему в лицо, понимая, что она не должна быть здесь и говорить с ним. Они из разных народов, он — принц фей, и все, что случится между ними, приведет лишь к проблемам… Эш внимательно глядит на нее, раздумывает, прикусывает губу, а потом отворачивается. Бросает через плечо: — Идем. Занятия уже наверняка давно начались. — Да. Конечно, — спохватывается Элен. И торопливо подается к дверям, чувствуя, что и так до неприличия долго задержалась в его комнате: — Я побегу, мне еще надо взять тетради. Он даже не глядит на нее, позволяя Элен с позором сбежать, надеясь, что никто не видел ее рядом с его комнатой. А когда она уже сидит за партой, в голове предательски крутятся мысли о том, что ей очень хотелось, чтобы Эш пригласил ее на осенний бал, ведь она даже придумала, как откажется. Дни пролетают незаметно. Друзья, общение, учеба — все это увлекает, и вот уже совсем не думается о том странном, нездоровом любопытстве, который вызывал у нее несносный, вообще не подходящий ей юноша из другого народа. Его место занимает Кирион: он хорошо воспитан, умен, страшно красив, и Элен убеждает себя, что она должна быть счастлива, что он обращает на нее внимание. И все равно нет-нет, но в столовой или коридоре украдкой смотрит на Эша. Он другой. Он просто другой, не один из эльфийских юношей, к которым она привыкла, и даже не дикая фея, какие иногда встречаются в родных горах девушки. Он принц целого довольно могущественного северного народа, он, несомненно умен и несомненно красив, а наглость и показное безразличие к правилам добавляют ему особый шарм. Нередко Элен нечаянно встречается с ним взглядом, и совершенно теряется, не понимая, почему он смотрит так, но больше не подходит. Иногда Эш сцепляется с Кирионом, и тогда Элен имеет возможность наблюдать его поближе. Однако, когда она так и сяк подбирается в разговоре к теме фей, Кирион убеждает ее, что даже живя рядом с Мрачным лесом, никогда не общался с народом, Мрачный лес населявшим, а уж тем более с Эшем. Разве что видел фей на политических приемах у них или в столице Объединенного Королевства севера. Только Элен ему почему-то не верит. Вот и сейчас, кружась с Кирионом в танце по пустому залу, эльфийка просит рассказать ей о его народе, землях и жизни там. Кирион хмурится, отвечает вяло, ссылаясь на то, что репетировать танец к осеннему балу и разговаривать одновременно ему сложно, и предлагает ей самой поведать что-нибудь. Элен с удовольствием описывает ему родной дворец и горы вокруг. Рассказывает, как бывало выходила рано утром, когда между деревьями еще висел туман, бродила по тропинкам и прыгала по камням в узких горных речушках, стремительно несущихся вниз. Однако Кирион, кажется, не слушает ее. Он задумчиво глядит ей в лицо, и у Элен нет сомнений, что мыслями он далеко-далеко. Смутившись и растерявшись, Элен вдруг замолкает на полуслове и отводит взгляд, чтобы не смотреть ему в глаза, и позволяет увлечь себя в танец. — Устала, — наконец говорит она, когда ноги уже начинают дрожать от напряжения, а от непрерывного танца кружится голова. — Да? — Кирион останавливается и выныривает из своих размышлений. Его взгляд постепенно становится более осмысленным, а затем он мягко улыбается: — Бал уже завтра. Отдохни хорошенько. — Постараюсь, — заверяет его эльфийка, и собирается было отстраниться, но Кирион не отпускает ее. Наоборот, он теснее подхватывает ее за талию, прижимая к себе, уже не в танце и не по делу, а потому Элен пугается этой близости. И вместе с тем ей приятно, волнительно, а по телу бегут мурашки — гамма чувств захлестывает ее, и она уже не знает, стоит ей вырываться, или нет. — Ты очень красивая, — говорит он, склонившись к ее губам. Он тоже красивый, когда смотрит вот так, и когда черные прядки волос падают ему на лицо, а глаза кажутся темными-темными. Но Элен не говорит этого вслух. Она чувствует себя бабочкой, пойманной в ладони, и не может понять, нравится ли ей вот так ощущать тепло его тела и интимную близость, или надо бежать, пока не поздно. — Мне… Нужно переодеться. У нас скоро занятие, — тихо выдыхает она, не выдержав неопределенности. Это даже не ложь. Уже вечер, стемнело, и по залу бродят длинные тени — значит, на небе скоро можно будет рассмотреть звезды, и студенты станут изучать искусство звездочтения. А платье, в котором она танцевала, слишком нарядное, чтобы идти в нем на занятие, хотя… — Я провожу тебя, — говорит эльф и наконец отпускает ее. Без его рук становится неожиданно зябко. Он правда просто провожает ее, следуя тенью за ее спиной и больше не пытаясь коснуться. Элен обещает ему поторопиться к занятию, закрывает за собой дверь комнаты и, прислонившись к ней спиной, съезжает вниз. — Ты чего? — спрашивает Софи откуда-то с кровати. Завернувшись в одеяло, она в спешке повторяет материал к звездочтению. — Ничего, — выдыхает эльфийка и, взяв себя в руки, поднимается. Больше для себя, чем для нее, добавляет: — Все в порядке. Руки как-то сами собой тянутся к легкому голубому платью, и его длинный подол с шелестом скользит за ней по траве, когда они идут к кромке магического леса. Здесь темнее, и свет из окон Обители почти не дотягивается до студентов, расположившихся на пледах. Пахнет влажным лесом, свежестью и травой. Элен усаживается на узорчатом пледе, подобрав ноги, и бросает настороженный взгляд в сторону леса. Между деревьями плотная пугающая тьма, и даже не верится, что где-то там, вдалеке, есть море. Море, в которое ей довелось окунуться недавно и испытать настоящий ужас. Виновник ситуации с морем сидит тут же, в позе лотоса, и болтает о чем-то с друзьями. Элен рассматривает Эша слишком долго, пользуясь моментом, и не успевает отвернуться, когда он поднимает голову. Но фея только бегло оглядывает ее и снова отвлекается, потому что к его компании подсаживается миленькая светловолосая девушка с бараньими рожками на лбу. Элен предпочитает раннее утро ночи, и всегда чувствует себя ужасно уставшей к концу вечерних занятий, но все равно признает, что звездочтение это удивительно и интересно. Только услышав об этом предмете, она представляла себе, что преподавателем будет безумный бородатый старик в халате расшитом звездами, но женщина-профессор средних лет развеяла все ее опасения. После такого занятия можно и задержаться, лежа на пледе и с любопытством вглядываясь в ночное небо. Именно этим они и решают заняться с Софи, как только остальные ученики начинают расходиться. Вытягиваться на земле на глазах у еще оставшихся студентов, да еще и в платье, немного неловко, и эльфийка просто откидывает голову, вглядываясь в раскинувшееся над миром полотно ночи. Красиво. Черноту неба пронзает россыпь светящихся звезд, словно кто-то небрежно сыпанул драгоценных камней на темный бархат. Далекие яркие точки складываются в созвездия: Элен с трудом представляет, как по ним можно находить путь и читать грядущее, и поэтому просто мысленно просит прячущихся за звездами Богов принести в ее жизнь что-то хорошее. — Не спится, красавица? Голос у Эша тихий и приглушенный, однако в ночной тишине этого достаточно, чтобы эльфийка вздрогнула. Она тут же отрывается от созерцания звезд и обнаруживает фею прямо перед собой: он сидит напротив, вернее, левитирует, скрестив ноги, над их с Софи пледом. — Спалось бы. Но мне нравится искусство звездочтения, — задумчиво отвечает она, с сожалением смахивая с себя мечтательность и расслабленность, в которые погрузилась, рассматривая небо. — Вот, я так и знал, что в тебе есть что-то и от моего народа, — он улыбается. — Я бы предложил тебе прогулку по ночному лесу… — Ни шагу туда не ступлю, — непроизвольно вырывается у Элен, и она тут же смущается. Неловко показывать перед ним слабость, но все так и есть. После падения в море у нее самые дурные ассоциации с прогулками вокруг Обители. — Не хочешь со мной? — к счастью, переспрашивает Эш, поняв ее по-другому. — Именно, — кивает она. Лучше так, чем признать, что лес действительно пугающий. Впрочем, если пойти вместе с ним, возможно… Но Элен спешно отметает эту мысль. — Ну и ладно. Много теряешь. Эш криво улыбается, и эльфийке очень хочется заглянуть ему в глаза, чтобы прочитать настоящие эмоции, однако, уничтожив в себе любопытство на корню, она отводит взгляд в сторону. Неподалеку Софи и Ник, и они могли бы сейчас спасти ее от неловкого разговора, если бы не были заняты разглядыванием какого-то цветка в траве. — Завтра осенний бал, — зачем-то говорит Элен. Слова сами слетают с губ, разрывая повисшую тишину. — Знаю. Ненавижу балы, пустая трата времени, — Эш хмурится и тянется к травинке за пределами пледа, чтобы с силой сорвать ее. — Пойдешь? Где-то в глубине души Элен разочарована, потому что все же ожидала услышать «Пойдешь со мной?» Но она лишь кивает и тут же интересуется: — А ты? — Да… Я даже не умею танцевать. Но Тая обещала, что если я буду просто лететь рядом, она все сама сделает красиво. Элен быстро вспоминает, что Таей зовут светленькую девочку с бараньими рожками. Она… правда очень милая. Вместе с темноволосым грубоватым Эшем они будут отличной парой, контрастной и необычной. — А мне нравятся балы, — пожимает плечами эльфийка. — Я люблю наряжаться и танцевать… — Взгляну на тебя завтра, — улыбается Эш, не дав ей завершить мысль, и беспокойно косится куда-то в сторону. Элен тоже смотрит туда, и обнаруживает друзей феи у стен Обители — они машут ему руками. Эш исчезает так же быстро, как и появился, ни говоря ей ни слова на прощание. Элен бросает быстрый взгляд вслед его силуэту в темном плаще, и тут же отворачивается, растерянная. Звезды теперь не кажутся такими уж яркими и привлекательными: девушка смотрит не в небесные, а земные дали, в чернеющую гущу леса, и пытается понять, что фея хотел от нее. Пригласить ее в лес после того, что случилось с ними там, далеко за деревьями? Он странный. — Пойдем в Обитель, я что-то замерзла, — жалуется Софи где-то совсем рядом, и эльфийка спешно отбрасывает мысли об Эше. — Элен, идем скорее. Сделаю нам горячий отвар из пустырника. — Эй, я же предлагал тебе мой плащ, — обиженно вставляет Ник. Элен легко узнает оборотня по голосу, пока поспешно сворачивает плед. — Твой плащ не идет к моему платью, — капризно объясняет Софи. Элен смотрит куда-то мимо друзей, но Эша уже давно нет у стен Обители, только слабый ветер колышет траву и блестят шустрые светлячки, словно маленькие звездочки.