— 16 —
27 сентября 2023 г. в 22:27
«Я не понял, стоило сказать, что я не хочу с ней спать, как меня отодвинули? Только я подумал, что она поняла меня…»
И почему только он уже так привык участвовать в каждой передряге? И всегда присматривал за Лив в бою. Прикрывал её.
Делал всё, чтобы с ней ничего не случилось.
Астарион ожидал от Лив более бурной реакции. Был почти морально готов к паре пощёчин. Какая ссора без пощёчин? Но она просто выслушала его и обняла. Было приятно… Внезапно и совершенно шокирующе, но приятно.
Но потом Лив долго выслушивала словоизлияния Гейла. До Астариона долетели обрывки их разговора. Ни о чём. Вампир сделал вид, что не слышал ничего. Лив выбрала его. Кое-кому придётся это пережить. Даже приятно, что Лив была так серьёзна. С умничкой-волшебником он своей красоткой делиться не станет.
Хорошо бы ещё понять, чего дальше ждать от этой красотки. Не зря ли он оголил перед ней остатки души? Говорил Астарион, чувствуя порыв и потребность признаться — и хоть как-то отмыться. Ну или хотя бы отодвинуться от лужи с грязью. Доведётся ли отмыться добела? Хоть когда-нибудь?
После смерти Касадора крови на руках Астариона прибавится. Но на семь вампиров во Вратах Балдура станет меньше. Если печати связывают души и ритуал… возможно, и правда есть способ украсть у хозяина силу. Одна яркая и простая идея уже захватила Астариона. Но для воплощения замысла ему потребуются чужие глаза… Кажется, несмотря на признание, ничего кардинально не изменилось.
Остаётся только ждать.
Но ждать возвращения Лив оказалось… на удивление мучительно и неприятно. Ещё и в компании волшебника, взглядом посылающего вампиру лучи неодобрения. Возможно, он весь день составлял в уме гневную или обличительную речь, но Астарион развалился на подушках перед палаткой и притворился, что прохлаждается с самым легкомысленным видом. Потом он вспомнил, что у него есть очаровательно-омерзительный квазит, призвал его и стал учить оскорблениям. Прилежным же учеником оказалась эта тварюшка! Ещё чуть позже Астарион подослал Вилку обзывать Гейла. Жаль, волшебник быстро изгнал его прочь.
Взгляд, значит, от его дроу отвести не мог…
Вот и он тоже…
***
Отряд вернулся уставшим. Лив перекинулась с остальными буквально парой слов и села у костра. Ссутулилась. Выглядит такой слабой и уязвимой. Почему даже не пытается скрыть это? И почему не подошла к нему? Если упустить момент, к ней прилипнут другие: что-то предложат, постараются взбодрить… И Гейл снова смотрит на неё так, будто верит в свой шанс. Дурочка Лив слишком добра ко всяким проходимцам… Чем-то по-настоящему правильным — таким ведь не может оказаться для Лив Гейл? Погревшись у костра, Лив встала и потянулась. Постояла в задумчивости. И как обычно решила обойти перед сном всех в лагере. На этом Астарион её и сцапал. Прямо как в их первую встречу. — На пару минут, радость моя, — нашептал он ей на ухо под недоумённые взгляды остальных и затащил Лив в свою палатку, свалил на лежак и уселся сверху. Плутовка изумлённо выпучила глаза. — Мелкая. Несносная. Пакостница. Я скучал, — взяв лицо Лив в ладони, проговорил он и жадно её поцеловал. Она затрепыхалась и замычала, схватилась за него, потом отпустила, снова схватилась. Целовал он мстительно, тягуче, заставил почувствовать огонь в лёгких и панику и только после этого позволил Лив схватить ртом воздух. Да, теперь ему и правда кажется, что у них всё иначе, не как он привык. Похоже одновременно и на свежий воздух, и на удушье… Так мучительно, так соблазнительно… — Ты с ума сошёл? — тяжёло дыша, просипела Лив и попыталась сесть. Он не сдвинулся, прикидывая, как бы поступить. Минимум два квазита щекотали его изнутри вилками подразнить дроу. Разозлить даже. — Я слишком устала, что быть твоей… мышкой, — уязвлённо проговорила она. — Отпусти. Нужно распределить вахты… — Сами разберутся, — фыркнул Астарион, нависнув над ней. — Большая сестричка Карлах всех организует. Можешь просто посвятить вечер мне. У неё затрепетали крылья носа. Восхитительно. — Что ты творишь? Ты же сам сказал, что не хочешь ни с кем спать, — тихо прорычала она. — Я и не собираюсь заниматься с тобой любовью, дорогая моя, — подначивая, ответил он. — Но я хочу побыть с тобой. До утра. С того момента, как он связался с Лив, чувствовать на себе её тепло вполне неплохо. Дроу посопела, потом отвела взгляд, расслабилась и устало вздохнула. Вот и славно. В последнее время ему всё настойчивее снятся кошмары во время транса. Пытки, содранная кожа, выхваченные куски плоти, сломанные пальцы, крышка гроба, в который его запирали под настроение. Каждую ночь он возвращается в прошлое и переживает эти ужасы, а потом подскакивает на одеяле, с трудом осознавая, что всё это в прошлом. Но об этом он Лив не расскажет… — Хорошо, — наконец ответила она. — Только дай мне переодеться, и я быстро вернусь… — Позволь поухаживать за тобой. С раздеванием я и сам прекрасно справлюсь. Астариону было любопытно до ужаса, отвесит ли ему Лив пощечину. Или удар покрепче, как в начале? По виду, укусить его она готова точно. Тем сильнее ему самому хочется прикусить ей ушко. А потом соски. Не трахаться с ней… да это вызов… После непродолжительной борьбы, вампир всё же получил локтем в бок и макушкой в челюсть. Клыки клацнули, он едва не прикусил себе язык и хрипловато расхохотался, за что Лив сердито на него зашипела. Сходить с ней с ума всё-таки весело. Отвращение отступает. — Всё-всё-всё, радость моя, — примирительно подняв руки, протянул Астарион. — Так и быть, буду хорошо себя вести. Только приди в мои объятья. Лив завернулась в одеяло по самые уши и улеглась на спину. Недобро глянула на него. — Только попробуй ещё что-нибудь выкинуть. Свяжу и… тоже что-нибудь выкину. — Ах, какие заманчивые угрозы, — пристроившись рядом, развратно протянул он. — Устрою тебе покаяние по заветам жреца Ловиатар. — Только с плёткой вместо булавы, прошу. И бей любя… Сказал и сам содрогнулся, не вовремя вспомнив, сколько раз его стегали. Ничего интимного в этом не было. И по правде, он ненавидит боль. Ненавидит, когда из него вытягивают жилы и остатки души. Но потом, смыв с себя кровь и дождавшись, когда раны исцелятся, он уходил в город и лицедействовал. Представлял себя кем-то другим. Бессчётное число раз. Если не найти себе хотя бы кратковременных развлечений, сбрендишь быстрее. — Я думала, что ты вообще не захочешь, чтобы я… к тебе прикасалась, — призналась тихо Лив и посмотрела на него. — То, как ты притворялся… пугает… Он усмехнулся. «О, дорогая моя Лив, всё куда сложнее… Но стоит ли тебе об этом знать? Я прожил двести лет, потому что вертелся, как мог. Хочу ли я наслаждаться и веселиться, да так, чтобы каждый день был как неудержимый карнавал? Почему нет? — Астарион перебрал пальцами по её бочку поверх одеяла. — Если бы при этом мне не нужно было по указке хозяина отправлять на убой тех, с кем свела меня ночь… Если бы мы встретились с тобой раньше… ты уже была бы мертва». — Я… не против чего-то… невинного, — ответил он и чмокнул Лив в висок. — Мной помыкали сотни и тысячи раз. Заставляли делать то, чего я не хочу. Больше я этого не допущу. Но ты — находка, — честно добавил он. — Только мне нужно время, чтобы… полностью задушить всё то, что меня огорчает. Касадор наверняка узнает, когда Астарион вернётся в город. У него глаза и уши повсюду. Он непременно узнает, что его отродье подобрала какая-то выскочка. Он взбесится. И ударит. Не по Астариону, а по его милой подружке. — Можно… тебя поцеловать? — тихо спросила Лив. Он прикрыл глаза на миг. «Глупышка ты всё же, Лив». — Ну как я могу тебе отказать?***
Вампиры не спят, они впадают в транс на несколько часов. В общем-то, как и эльфы. Потому, когда Лив открыла глаза, она сразу же встретилась взглядом с Астарионом, задумчиво накручивающим на палец прядку её волос. С появлением личинки и таинственного защитника в призме, отдыхать стало сложнее, словно сон и транс смешались, и на восстановление требовалось больше времени. Ещё хотелось чуточку больше комфорта: мало того, что вместо подушки Лив проспала на руке Астариона, так ещё и шея знакомо уже ныла — вампир угостился ночью. А ещё распустил ей волосы. — Я не догадался сделать этого раньше, — усмехнулся он, всё ещё теребя её волосы. — А ты, оказывается, длинновласка. Лив поморщилась и попыталась сесть и отодвинуться, но её сжали в объятьях и бессовестно зацеловали. Похоже, много ранее этот невозможный вампир не врал про бездну пошлых мыслей в голове. И всё же Лив была счастлива. Кажется, он принял её и хоть немного доверился. И прилип так, что можно уже не бояться, что его сдует любым порывом ветра. Волосы у неё были и правда длинными, пышными, пушистыми даже. Может быть это и благославление Элистреи, но с распущенными волосами Лив ходила редко. Возиться с косой и переплетать её Лив тоже не нравилось. Она предпочитала закрутить пучок покрепче. И никак не ожидала, что её волосы вдруг привлекут внимание Астариона. Но он пропустил волосы сквозь пальцы и сказал, что Лив бы пошла одна из вычурных светских причёсок, щедро сдобренных золотыми украшениями. Лив попыталась себе это представить, но быстро скрутила привычный пучок и пихнула вампира, тянущего к ней загребущие руки. Сам установил правила — сам и соблюдай! Но стоило Лив одеться и выбраться из палатки, как сразу же ей захотелось юркнуть обратно, столько внимательных взглядов в неё впилось со всех сторон. Должно быть, остальные много чего себе напредставляли вчера… И конечно же сильно ошиблись. Пусть теперь поумирают от любопытства.