Ты-мой мир.

112. Небольшой белоснежный самолёт с фамильным гербом Конте на фюзеляже и британским флагом на хвосте стоял на персональной стоянке аэропорта Нарита. На терминале проходили таможенный контроль Аэлита, Юзуру и Джон. Все документы были у Джона, поэтому, как Юзуру не старался, ему не удавалось выяснить, куда они направляются. Аэлита отшучивалась: «Дорогой! Я тебя похищаю! Изолирую тебя от твоих фанатов, от катания! Чтобы был целиком мой!» — А то я не целиком твой! — Юзуру фыркал, но перестал выяснять, сохраняя интригу. Закончив формальности таможенного контроля, все сразу направились к автомобилю, который ожидал их, чтобы доставить к самолёту. У трапа их встречал экипаж, салютуя хозяйке. Аэлита со всеми приветливо поздоровалась и представила Юзуру, как почетного гостя и друга семьи. Юзуру кланялся, как заведенный. Аэлита тронула его за руку, намекая, что пора подниматься на борт. Командир экипажа прошёл первый. Просторный салон был рассчитан максимум на шесть пассажиров. Кресла располагались таким образом, чтобы можно было разложить, как кровать. Изящные столики подкатывались вплотную к креслу и фиксировались. На полу лежал мягкий арабский ковёр, и ноги утопали в шелковистом ворсе. Юзуру вошёл в салон, оглядывая с любопытством. Аэлита предложила ему занять место, на котором обычно сидел отец. Юзуру утонул в уютном мягком кресле, жмурясь от удовольствия. — Ничего себе, как мягко! К нему подошёл стюард и показал возможности трансформации кресла, как подключить гаджеты, как включить телевизор. Главное, рассказал про систему безопасности. Юзуру согласно кивал головой. — Мистер Ханю, Вы всегда можете вызвать меня, нажав эту кнопку. На борту была богатая электронная библиотека, видеотека и музыка. Было всё приспособлено для работы и отдыха в полёте. Можно было принять душ и переодеться. Юзуру обошёл со стюардом весь салон, даже заглянул в кабину пилотов. Через пять минут было получено разрешение на вылет, и все расположились на своих местах. — Может ты мне теперь скажешь, куда ты меня везёшь. — Не волнуйся, Юзуру. Я Юми-сан сообщила место. Она довольна. — Аэлита хитро прищурила глазки. — Я понял! Мы летим в Швейцарию! В деревню, где ты была в мае! — Умница ты мой! Ты против? — Нет! Это здорово! — Но по пути нам придётся дозаправиться, и скорее всего в России. Поэтому, наверное, это будет в Сибири и в Москве. Джон, где будут дозаправки? — Ты правильно сказала. Мы запросили Красноярск и Новосибирск. До Новосибирска мы точно долетим. Нас готовы принять оба аэропорта. Москва, как обычно, принимает в Шереметьево-2. — Джон! Я никогда не был в Сибири, в Швейцарии. Это так круто! — Есть многое в природе, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам. — Джон потрепал парня по плечу, цитируя Шекспира. В этот момент самолёт стоял на краю взлётно-посадочной полосы. Из динамика донесся голос командира экипажа — Мистер Ханю, мисс Аэлита, мистер Аддер! Экипаж самолёта корпорации Конте приветствует вас! Мы рады сообщить, что совершаем перелёт по маршруту Токио-Цюрих с посадкой в Новосибирске и Москве на дозаправку. Время в полёте шестнадцать часов сорок минут. Обслуживать вас в полёте будут стюарды Морис и Ванесса. По всем интересующим вас вопросам вы можете обратиться к ним или ко мне лично. Желаем вам приятного полёта! Самолёт клюнул носом, тронулся с места и начал набирать взлётную скорость. Юзуру прилип к иллюминатору, наблюдая, как мелькают огни взлётной полосы. Через несколько секунд самолёт плавно оторвался от земли, набрал высоту и лёг на крыло, выходя на нужный траверс. Внизу светился огнями Токио, тая в ночной дымке по мере наборы высоты и удаления. — Юзуру, — Аэлита тронул его за руку, — как ты? — Спасибо! Хорошо! Кресло очень удобное, не то, что в обычном самолёте. — Вот и хорошо. Сейчас наверно перекусим да спать завалимся… Я натанцевалась, ноги гудят. Аэлита только проговорила эту фразу, как Ванесса принесла мягчайшие меховые носки. Аэлита с наслаждением скинула туфли и сунула ноги в мягкое облако. — Юзуру, снимай свои ботинки! Это просто божественное наслаждение. Ванесса принесла подобные носки для Юзуру и Джона. — М-м-м! Как пузико котейки! — Юзуру замурлыкал от удовольствия, надевая просторные мягкие меховые носки на свои многострадальные ноги. Через полчаса Ванесса подала лёгкий ужин. На просторном столике, плотно заставленном блюдами, был сервирован ужин на троих. Все кресла пассажиров развернули и сидящие оказались за одним столом, осталось только приподнять спинки кресел. Ванесса предложила французское шампанское, разные вина и коньяки. Молодые люди дружно отказались, а Джон налил бокал красного вина. — Юзуру, ты на рыбалку со мной пойдёшь? — Я никогда не ловил рыбу. — Это не страшно. Мне надоело с Аэлитой ходить, она всё время больше меня ловит. Наверно рыба любит женские руки… — Или это неправильная рыба! — Юзуру рассмеялся, — конечно, пойду! — Я для тебя обширную программу подготовил, между прочим. Так что скучать тебе будет некогда. — А я позаниматься хотел ещё… Вот ноут взял с собой… — Позанимаешься! Интернет стабильный и быстрый. Но сотовой связи пока нет. Артур собирался сделать к следующей осени только. Да и то думает, а надо ли? Если в это место едет ограниченный круг людей исключительно оторваться от мира и хаоса. Будет телефон, значит достанут и там. А так спутниковая связь есть! — Я помню… Я же писал Аэлите… А она мне только фотографии присылала… — Юзуру вздохнул. Ему хотелось забрать её к себе в кресло, они бы легко в нём уместились. Лишь бы рядом, лишь бы не отрываться при любой возможности. — А не сыграть ли нам в карты, дамы и господа? — Джон развалился в кресле, для пущей колоритности ему не хватало сигары. — На щелбаны? — Аэлита рассмеялась. — Фи! Миледи! Исключительно на деньги! — Ты ж нас разоришь, Джон! Или ты забыл, что ты — персона нон грата во всех знаменитых казино мира! И у тебя в колоде не то, что по пять, по восемь тузов! — Это почему так? — Юзуру удивленно смотрел на Джона. — О, брат! Это длинная история! — Так может расскажешь? А то лететь ещё долго! — Юзуру откинулся на спинку сладко потягиваясь. — Может быть расправить кроватки и баиньки, а? Детский сад? Время-то позднее!.. — Джон со смехом потрепал по голове парня. — Ты лучше расскажи историю! — Юзуру хитро улыбнулся, тряхнул головой. — Давай кроватки расправим, и я расскажу, может быть… В иллюминаторе ночное небо пестрело звёздами, а самолёт летел на запад, отсчитывая время назад по часовым поясам. Аэлита переоделась в дорожную пижаму. — Джон, а в Новосибирске мы во сколько будем? — В девять часов утра. — Вы, как хотите, дорогие мужчины, а я спать! — Аэлита присела на край кресла-кровати, поправила одеяло, — хоть часа три поспать. — Спокойной ночи! — Юзуру поднялся, поправил ей подушку, — отдыхай, моя милая! Он поцеловал её в лоб и снова сел в своё кресло. — А ты почему не ложишься, Юзуру? Поспи! Комфортно же! — Джон внимательно смотрел на парня, словно пытался прочесть его мысли. — Пока не хочется как-то… Пусть Аэлита поспит… Я поиграю. — А я думал, что ты со мной поговорить хочешь… — Джон говорил тихо, чтобы не было слышно Аэлите. А она и не слышала. Уставшая после банкета, уснула сразу, добравшись до подушки. Юзуру пожал плечами, внимательно посмотрел на Джона, но промолчал. Не то, чтобы говорить было не о чем, просто он понимал, на какую тему будет разговор. Но Юзуру нечего было сказать. Он не знал, какой ответ получит от Аэлиты на своё предложение, дождётся ли. Но посидев, какое-то время в размышлении, он достал из нагрудного кармана маленький шёлковый мешочек. — Вот. Смотри. — Юзуру протянул мешочек Джону. Джон аккуратно развязал изящный бантик, перевернул мешочек и на ладони оказалось маленькое колечко. Два пушистых пера из платины и розового золота переплетались между собой, по основанию в середине каждого пера мелкие брильянты, на верхушке белого пера — молодой сапфир, а на золотом — изумруд. — Это ты для неё? — Джон махнул головой в сторону кресла, на котором мирно спала Аэлита. — Угу… Белое с синим — это я. А золотое с зелёным — она. Как её глаза… — Очень красивое! Где покупал? — Заказывал в мастерской. — А размер как угадал? — В её шкатулке взял кольцо, которое она носит на нужном пальце иногда, замерил внутренний диаметр, и оттиск на свече сделал, чтобы наверняка… — Хитро! Молодец! Догадался! А когда думаешь вручить? — Не знаю… Как выйдет… — Ты особо не переживай! Вам всего-то по двадцать. В жизни секунда меняет всё. Просто иди к своей цели. Нужно, чтобы тебе ничего не мешало и не тянуло грузом на душе. А это можно добиться, только если ты свободен от лишних обязательств. — Но Аэлита – не обязательство! — Хуже, Юзуру! Поверь мне! — Не пугай меня, Джон! Ты же знаешь, что я не боюсь! Просто я буду уверен и в ней, и в себе. А там как карма сложится! — Лишь бы не пожалел! — Никогда! Это уже не изменить! — Хороший ты парень, Юзуру! — Джон протянул руку, а Юзуру пожал. — Бери свою драгоценность! И думай, прежде чем сделать шаг! — Я думаю! Ты расскажи, почему тебя не пускают в казино? — Да так! Это уже было после окончания академии. Нас готовили по разным направлениям. В том числе и в игровом бизнесе. Я получил задание сорвать банк в покер. — И ты сорвал! — Не только! На пяти рулеточных столах вымел всё подчистую. — Так ты теперь миллионер? — Не бедствую. Но тот выигрыш я вернул. Такие правила. — Раз вас этому учили, таких специалистов много? — Нет. Единицы. Но в казино я больше не хожу. Юзуру понимал, что Джон не расскажет все подробности, это была профессиональная тайна. Но решился спросить, как он оказался на службе у Конте. — Я завершил свои задачи. Подумал и решил просто служить хорошим людям. — Наверняка ты же не сразу нашёл эту семью? — Конечно, нет! Мы с Артуром познакомились, когда я работал у члена парламента. Менялось время, правительство… И случайно узнаю, что ему требуется в штат специалисты. Я пришёл и остался. Потом за девочкой пригляд понадобился. И так я с ней везде. — Ага! Артур говорил, что ты ей — второй отец! — Так родители в делах… Хотя воспитанием занимаются лично! Сам видишь. А я так — помочь… Подсказать… — Аэлита тебя любит очень! — Спасибо, Юзуру! Лишь бы она была счастлива… Юзуру хотел было спросить про семью, но умолк, понимая, что вторгается в личную жизнь. Полумрак салона и звук двигателей навевал дремоту. Юзуру поёрзал в кресле. Джон заметил, что парень готов уснуть. — Давай, брат, я помогу. — Джон помог расправить кресло-кровать, а Морис принёс постельные принадлежности и пижаму. Юзуру переоделся и, покрутившись с боку на бок, задремал. Джон посмотрел на спящих и пошёл к пилотам. Через три с половиной часа им предстояла посадка в Новосибирске. *** Зал бизнес-класса международного аэропорта «Толмачево» расположен на третьем этаже в стерильной зоне аэровокзала международных авиалиний. Пассажиры из Токио вынуждены были покинуть свои комфортные места в частном самолёте, чтобы можно было обслужить и дозаправить самолёт. Юзуру с любопытством оглядывал окрестности, пока ехали по территории аэропорта от самолёта до здания. Пройдя таможню, все трое решили пройтись по помещению стерильной зоны, посмотреть на сувениры. Юзуру прилип к витрине с меховыми поделками, амулетами, Джон купил на всех сладости из кедрового ореха и наборы открыток с видами сибирских красот. Примерно через час вылет был разрешён. Пассажиры вернулись в салон с пакетами, полными сибирской экзотики. Погода благоволила, и Юзуру с Аэлитой рассматривали из иллюминаторов бескрайние просторы Сибири, ниточки рек, зелёные моря лесов. Пять часов до Москвы пролетели незаметно. Юзуру занимался по методическим пособиям, стараясь нагнать отставания. Аэлита слушала музыку в наушниках и рисовала акварелью по мокрой бумаге, а Джон читал Гарри Поттера. Он любил детские сказки. Сытный обед навеял дремоту, Джон откинул спинку кресла и погрузился в неглубокий сон. В Шереметьево они пробыли дольше. Международный аэропорт был загружен, а обслуживающие бригады изо всех сил старались вовремя обслужить все самолёты, чтобы не допустить задержки рейсов. Аэлита позвонила отцу, как оказалось, Артур ждал их в Цюрихе, чтобы повидать всех и отправить с ними Нобеля. — Юзуру! Нобель с нами полетит в деревню! Мой хороший! — Аэлита радостно прыгала, радуясь новости. — Это хорошо! Ему там просторно! — он был немногословен, толи устал, толи нервничал. Они бесцельно прошлись по VIP-зоне в помещении аэровокзала Шереметьево-2, ожидая разрешения на вылет. Вскоре Джон сообщил, что самолёт готов, и автомобиль ждёт. Чем ближе они подлетали к Цюриху, тем сосредоточеннее выглядел Юзуру. Почти не разговаривал, было видно, что погрузился в свои мысли. Его терзала одна мысль: ответ Аэлиты. Для себя он чётко всё разложил по полочкам со свойственной педантичностью, расставил акценты и приоритеты, проанализировал, как его решение отразится на его жизни и спорте. Но одного он не мог просчитать — как это отразится на жизни Аэлиты. В конце полёта он совсем ушёл в свои мысли, как улитка в свой домик. Аэлита видела его отрешённость и принимала за усталость. Старалась не лезть к нему с вопросами. Цюрих принимал частный борт на спецстоянке. Уже на рулёжке Джон увидел вертолёт, который ждал своих пассажиров. В здании аэропорта все прошли таможенные формальности, и дождавшись Артура с Нобелем, направились к вертолёту. Юзуру в салоне надел наушники и заметно оживился. Нобель познакомился с новым человеком и соизволил даже сесть между Юзуру и Аэлитой. Юзуру трепал его за ухом, а пёс благодарно поднимал голову, чтобы посмотреть на того, кто его ласкал. Масштаб открывавшегося вида из окон вертолёта поражал воображение. Юзуру лишь успевал вертеть головой и изумлённо всматривался в величественные пейзажи швейцарских Альп. Снежные шапки пиков слепили глаза белизной снега, а зелень в долинах словно отражалась в небесах. Дело шло к вечеру, закатное солнце покрывало золотом и пурпуром скалистые вершины, которые оставляли лиловые тени, причудливо переплетаясь между собой, растворяли очертания, меняли краски. И вот, когда солнце окончательно зашло за вершины западного хребта, на долину, где была деревня, опустился сиреневый вечер. Вертолёт включил посадочный фонарь, облетел деревню и приземлился на посадочной площадке. — Ну вот и долетели! — Аэлита хлопнула в ладоши. 113. Дверь в салон вертолёта открылась, и Нобель, не дожидаясь ступеней, спрыгнул на землю, отряхнулся и со всех ног помчался в деревню. Юзуру вышел следом за Джоном и подал руку Аэлите. — Вот и долетели! — Аэлита раскинула руки и глубоко вздохнула. Юзуру тоже вздохнул и внезапно понял, что выдохнуть не может или не хочет. Его поразил чистейший горный воздух с примесью запаха снежных вершин, прогретой летним солнцем земли и ароматом горного разнотравья. Его даже качнуло. Ничего такого он в жизни не испытывал! — Эй, Юзуру! Ты осторожно дыши! А то опьянеешь с непривычки! Горный воздух тут такой! Пьянит сильнее русской водки! — Джон на всякий случай приобнял парня, чтобы тот справился с шоком. Юзуру наконец очнулся, изумлённо смотрел на окрестности. А между тем к вертолёту уже шли жители деревни. Они всегда встречали вертолёт Конте, зная, что он пустым не прилетает. Артур всегда снаряжал его грузом разных продуктов, одежды, снастей и инструментами, лекарствами, всем, что необходимо. Выполнялись и личные заказы. Таково было правило для всех, кто решал провести время в уединенном месте. Пока Аэлита приветствовала своих деревенских друзей и знакомила их с Юзуру, мужчины разгрузили вертолёт и на квадроциклах с прицепами увезли весь багаж. Аэлита взяла Юзуру за руку: «Пойдем, мой Юзуру! Наше шале вон там, на пригорке. Видишь?» — Вижу! Красиво как! Мне даже не по себе! — Юзуру говорил шёпотом. — Да, Юзуру! Я сама, когда вижу, теряю голову! — А Нобель убежал! — Ничего страшного! Он уже наверно дома, у Бруно выпрашивает косточку. Пойдём скорее. Я устала… Юзуру приобнял её за талию, и они пошагали по грунтовой дорожке по направлению к шале. Они шли мимо домов местных жителей. Аэлита останавливалась около каждого, здороваясь с хозяевами. Обязательно знакомила их с Юзуру. — Я всех не запомню, Аэлита! — Юзуру смущённо шел по улочке. — Не волнуйся! Главное, чтобы они тебя знали. У ворот во двор их встречали Бруно и Гретта. Юзуру низко поклонился, напрочь забыв английский. Он волновался сильнее, чем перед ответственными соревнованиями, не понимая, как себя вести. Смущенно смотрел вокруг, широко распахнув свои чайные глаза. Аэлита обняла по очереди Гретту и Бруно. — Вот, дорогие мои! Это Юзуру Ханю! Олимпийский чемпион по фигурному катанию! Чтобы сразу снять все вопросы я вас ставлю в известность, что он не просто почетный гость, он — мой любимый мужчина. А дальше… Дальше будет видно! И просьба особо этот факт не обсуждать. Юзуру и так смущён… Он — труженик! Провел много времени в тренировках и шоу по всей Японии! А ещё я обязана ему жизнью! Вот пригласила его сюда, точнее украла у японцев, чтоб он мог отдохнуть хоть недельку от всего, что было… я надеюсь… — Аэлита пожала плечами и улыбнулась. Она говорила на немецком намеренно, чтобы не вводить в ещё большее смущение без того растерянного парня. Бруно протянул свою широкую крестьянскую руку Юзуру, парень поклонился и ответил на рукопожатие. Гретта слегка смутилась, приветствуя гостя. Пока все занимались устройством, размещаясь по комнатам, соседи уже обсуждали, что наследница Конте приехала не одна, а с парнем! А парень — красивый японец! Очень вежливый! Ну и уже часа через два ребятишки чирикали, что принцесса Аэлита приехала с принцем. Одним словом — деревня есть деревня! Аэлита с Юзуру расположились в большой гостевой комнате. Юзуру разбирал свои вещи, что-то бормоча на японском. Аэлита ушла в свою комнату, посмотреть, может там будет удобнее, но быстро вернулась, убедившись, что эта комната лучше. Она подошла с сидевшему на корточках перед чемоданом парню, положила ему руки на плечи. — Юзуру… — она прошептала тихо. Он поднялся, обнял её за талию. — Тебе здесь понравится! Правда! Ты не волнуйся! Я вижу, разволновался сильно… Прости… — она гладила его по голове, ластилась. — Моя Аэлита! Здесь очень красиво! И воздух!.. Я таким воздухом никогда не дышал… — Юзуру гладил её по спине, зарывался тонкими пальцами в волосах, от чего Аэлита таяла, как воск. — Мы поужинаем, посидим в беседке, прогуляемся, если хочешь… И будем отдыхать. Отдышись, мой Юзуру! Отдохни от камер и шоу! Подыши свободно! Ты наверно уже забыл, как это бывает… — Аэлита уже целовала своего парня, забыв, что долгое время они провели в пути. — Милая моя, хорошая! Я бы и ужинать не стал! Я соскучился по тебе… — И я… Но давай не будем смущать наших домочадцев и выйдем к ужину… — Обязательно! — Юзуру поднял её повыше и поцеловал. В столовой был накрыт ужин по-праздничному. В стеклянных светильниках горели красные свечи, венки из полевых цветов, благоухали по обоим краям длинного, крытого белой скатертью, обеденного стола. А огонь камина, даже не смотря на летний тёплый вечер, согревал приятным теплом. Джон и Бруно пили французское вино, закусывая вкуснейшими швейцарскими сырами, а Юзуру пробовал впервые тушёного в сметане кролика и запечённую озёрную форель. С удовольствием отмечая, что вкус новых блюд ему нравится. Как нравится смотреть на Аэлиту, на её лицо в теплом освещении ярких свечей и камина, как играют огоньки в её глазах, немного уставших. Нравится слушать говор мужчин на незнакомом языке, вероятно спорившим о чем-то или вспоминавшим какие-то общие события. Он удивлялся новому ощущению спокойствия, которое давала обстановка дома, такого своеобразного, такого отличного от привычного ему интерьера и устройства. В беседке был накрыт чай, заваренный из горных трав, а несколько сортов горного мёда аппетитно блестели в стеклянных розетках. — Аэлита! Мы натопили баню! И купель готова! Так что можно погреться и искупаться с дороги! — Гретта подавала печенье и шоколад. — Ах! Как замечательно! Вот спасибо! Юзуру, предлагаю расслабиться в баньке! Ты как? — Баньке… что это? — Это типа вашего онсена и финской сауны вместе! Пойдёшь со мной! — О! Конечно! — Тогда оставим сладости на сладкое! Пойду принесу банные принадлежности! — Аэлита упорхнула, а Юзуру остался с Греттой. — Герр Юзуру! Будьте как дома! Мы не будем Вам мешать. — Аригито годзаимас! — Юзуру поклонился и просто улыбнулся женщине, — Вы сказали «герр Юзуру», а что это значит? — Наверное, это как Юзуру-сан! Простите, я не знаю Ваших обычаев… — Гретта смущалась. — А я тоже! — Юзуру рассмеялся звонким смехом, чем расположил женщину. В беседку прибежала Аэлита с ворохом банных принадлежностей. — Аэлита, ну что ж ты так-то! Возьми корзину, там в кладовой! — Гретта спохватилась. — Сидите, общайтесь! Я сама! — девушка снова упорхнула и вернулась с большой корзиной. — Проводишь нас, Гретта? — Обязательно! И чаю вам отнесу! Они направились в баньку, построенную по русскому проекту. Небольшое строение, внутри было достаточно просторным и состояло из комнаты отдыха, сухой парной, по типу сауны, просто парной, уже в русских традициях, и купели с душевой. Гретта обустроила комнату отдыха. Вышитые и тканые простыни красиво подчеркивали простоту внутреннего убранства, а меховые шкуры на полу создавали натуралистичность интерьера. Плетеные кресла и диванчик уютно «приглашали» отдохнуть и расслабиться. На низком столике стояли красивые бокалы для воды и чайные чашки. Под потолком и в углах висели метёлочки ароматных альпийских трав. В углах стояли стойки и тумбы для одежды. Гретта все показала Аэлите и ушла. — Ох! Как тут уютно! Юзуру, смотри! — Очень! — Юзуру вошёл в комнату, снимая на пороге обувь, — А как приятно пахнет!.. М-м-м… — Боже! Милый мой! Я забыла! Ты взял ингалятор?! Вдруг что-то не так! — Взял, моя Аэлита! Но думаю, он не понадобится… — Тогда переодеваемся… точнее раздеваемся!.. — Аэлита присела на пуфик. Она не спеша сняла одежду, обернулась в коротенькую банную накидку, повязала по-деревенски косынку, пряча волосы от горячего воздуха. Юзуру последовал её примеру, обернув полотенце вокруг пояса, а на голову надел банный колпак. — Ах! Какой ты забавный! Ну идём в сухую. — Аэлита взяла его за руку, и они вошли в сухую парную. Горячий воздух сразу окутал их тела. Тёплый свет струился из светильников сквозь деревянные жалюзи. Полок был просторным и теплым, не обжигал. Аэлита усадила Юзуру и предложила ему прилечь, подложив под голову деревянную подушечку, упруго прогнувшуюся от тяжести головы. Юзуру вытянулся на тёплом полке, с удовольствием расправляя уставшее за время полёта тело. Жар от каменной печи был не изнуряющим и лёгким, позволяя телу расслабляться, а коже получать целительные ощущения. Аэлита устроилась напротив, сладко потягиваясь в теплой истоме. Они почти не говорили, лишь короткие фразы: «-Как ты? -Хорошо, а ты? — Очень хорошо!» Испарина позолотила кожу и зарумянились лица… Аэлита вспомнила про венички эвкалипта и принесла их в теплую парную. Растение быстро отдало чудесный аромат, наполнив им парную. — Тебе не душно от эвкалипта, Юзуру? — Нет! Он очень приятный! Спасибо! Не волнуйся! Отдыхай! Они посидели ещё пока струйки пота на начали стекать по лицам, по шее, по груди, впитываясь в полотенца. Аэлита поднялась и сняла накидку, оставаясь полностью обнаженной, усаживаясь на полок, облокотилась спиной о теплую стену. Юзуру тоже убрал полотенце с себя. Баня равняла людей в их желании расслабиться, согреться, стирая различия. Разогревшись в сухом аромате эвкалипта, они отдыхали в комнате отдыха. Юзуру просто любовался своей девушкой, позволяя себе лишь изредка касаться её, легкими прикосновениями стирать капельки испарины с лица. В этом был высший эротизм, когда желание бродило по краю, доставляя большее наслаждение, нежели самые тесные объятия. Ровно такое же чувство испытывала Аэлита, взглядом скользила по телу возлюбленного, отыскивая приметные родинки в блёстках влаги, останавливалась на влажных губах, чуть приоткрытых, вдыхавших свежий воздух. Правильный маленький нос и румяные щёки юноши вызывали вздох умиления. — Идём в парную? — Юзуру развеял флёр эротизма, густо витавший в воздухе. — Обязательно! Я устрою тебе настоящую баню! Мы в Сочи ходили всей семьёй! Это было нечто! Полный улёт! Главное, мне не свалиться! — Ну ничего себе! Я готов! — Юзуру лихо заломил колпак на бок. Парная была готова принять посетителей, жарко парила печка, а заваренные лёгкие венички источали сладкий берёзовый аромат. Аэлита прошла первой, пробуя на себе жар. — Иди, Юзуру! Ложись! Я постараюсь тебя попарить… Ох… Юзуру послушно растянулся на животе, а Аэлита надела рукавички и взяла в обе руки по веничку. Идеальное тело спортсмена покорно принимало мягкие, но сильные и горячие удары. Иногда его окатывала жгучая волна горячего воздуха. Это Аэлита просто обмахивала его веничками, не касаясь кожи. А ещё новыми были ощущения прикосновения горячей листвы, когда Аэлита прикладывала венички к спине, ягодицам, ногам… — Уф-ф-ф! Я устала… — она села на низенькую скамеечку. Юзуру с неохотой поднялся. «Ну-ка! Пойдем, выйдем на воздух! А то ты меня парила, а сама умаялась!» — Нормально! Передохну… — она вышла в комнату отдыха. Юзуру налил воды и смочил махровую салфетку, протёр её лицо. — Зачем ты так?! Упарилась! — Юзуру! Здесь всё для тебя! Ты — мой гость! — Ну уж нет! Теперь моя очередь за тобой ухаживать! — Ты попарь меня лучше! Я тоже хочу кайфануть! — Я не умею! — Руки сами подскажут! Только по голове не бей! Они снова вошли в парную. И вот уже Аэлита распласталась на полке. Юзуру было жалко её хлестать вениками, хотелось гладить ровную спинку, упругую попку и стройные ножки! Но долг есть долг! И поцеловав её в ложбинку на пояснице, он занялся банным мастерством. И вот уже тело порозовело, а несколько листочков кокетливо прилепились в коже. Юзуру ревниво завидовал им, потому что ему тоже хотелось быть листиком, который прилип на бедро… В купели теплая вода омывала с головы до ног, а плавающие на поверхности зелёные яблоки, источали тончайший аромат. Это было высшее наслаждение! Юзуру будто вернулся на Родину, вспомнив их первую совместную ванну!.. Счастье!.. Они по очереди вымыли друг друга под душем, заботливо ухаживая, и, укутавшись в тёплые огромные халаты, развалились в креслах. Их чувства были удовлетворены… Аэлита открыла дверь на улицу. Вечерний горный воздух наполнил комнату дивной свежестью. — М-м-м! Как же хорошо! — они одновременно проговорили фразу и рассмеялись. В дверном проёме появилась голова Нобеля. Пёс набегался и пришёл на запах хозяйки. — Нобель! Ты где был, проказник! Опять гонял местных котов?! Собака радостно виляла хвостом, ожидая приглашения. — Жди! Мы домой пойдём. На улице уже совсем стемнело. Бруно предусмотрительно ожидал ребят неподалёку, потому что без фонаря можно было сбиться с тропинки. Юзуру просто добрёл до кровати и рухнул на ароматные простыни, сон мгновенно накрыл уставшего юношу. Аэлита высушила волосы, причесалась и легла рядом, накрывая лёгким одеялом себя и своего любимого. Юзуру лишь притянул её к себе, уткнувшись лбом в её плечо. Аэлита поцеловала его и быстро уснула глубоким сном… 114. Сквозь плотные шторы с улицы доносилось пение птиц. Легкий ветерок лениво распахивал края штор, являя взору ясное утро. Юзуру глубоко вздохнул. Ещё никогда в своей жизни он не дышал так легко и свободно! Это чувство приводило в восторг! Он потянулся, боясь движением разбудить Аэлиту, но тут же понял, что её нет рядом. Это мгновенно придало бодрости. — Ох! Где ж она! — Юзуру выскочил с кровати голышом и позвал её. Но ему никто не отозвался. Он быстро набросил халат и вышел на балкон. Солнце слепило нещадно, не давая возможность разглядеть двор и улицу. Наскоро умывшись, он надел майку и шорты и спустился в гостиную. Комната, залитая солнечным светом, была также пуста. Он вздохнул и пошёл на крыльцо. Нобель клубком кинулся ему в ноги, облизывая коленки. — Нобель! Где Аэлита? А? Ты знаешь? Я все проспал! Пёс махал хвостом, прижимал уши к голове, выказывая всяческое расположение. — Аэлита! Ищи Аэлиту! — Юзуру потрепал собаку. Нобель вскинул голову и побежал, оглядываясь на Юзуру, давая понять, чтобы он шёл за ним. Они спустились с пригорка, а пёс остановился у калитки соседнего дома. Юзуру встал в замешательстве, стоит ли входить. Нобель звонко залаял. — Хей, Нобель! Ты чего скандалишь? А ну тихо! — Аэлита отозвалась на лай собаки. Пёс скулил, скрёбся в калитку. Тогда Юзуру понял, что Аэлита там, нажал на ручку и отворил дверцу. Аэлита стояла посреди грядок с морковкой, в какой-то широкой длинной деревенской рубахе, на голове косынка, а руки в перчатках и земле. — О! Мой Юзуру проснулся! Гретта! Юзуру пришёл! Проходи скорее, Юзуру! — Доброе утро! — Юзуру поклонился Гретте и Аэлите, — я искал. Простите, что помешал и вошёл без разрешения! — Что вы! Юзуру-сан! Добро пожаловать! — Гретта приветливо улыбнулась. — Юзуру, входи! Мне тут немного осталось! — А что ты делаешь? — Морковку прореживаю! — Ты не разбудила меня… — Ты так сладко спал, как ребёнок! Мне жаль было будить тебя! А в деревне все рано встают, вот и я тоже. Пока не жарко, надо помочь… Юзуру подошёл по каменной тропинке к грядкам. «Зря не разбудила! Я тоже хочу помочь!» — Мы уже позавтракали слегка. Пойдем, перекусишь! — Аэлита сняла перчатки и взяла его за руку. Она провела его на веранду, где стоял квадратный деревянный стол с накрытой красивыми полотенцами выпечкой. Гретта достала из холодильника холодную телятину, овощи и варёные яйца. А Аэлита налила какао. — Приятного аппетита, Юзуру — сан! Простите, я не знаю, что Вы предпочитаете. — Спасибо! Не волнуйтесь! Мне всё подходит. — Ешь, Юзуру! Это вкусно! Натуральные продукты… — Аэлита быстро красиво уложила ломтики телятины на тарелку, украсив блюдо крупно нарезанными помидорами и огурцами. — Пробуй хлеб! Его печёт Гретта сама! Ты такого точно не ел! — она ухаживала за своим парнем совсем по-домашнему, как-то просто и спокойно. Её скрытая в просторном платье изящная фигура манила своей недосказанностью, а движения красивых рук, снимавших косынку с головы, довершали образ утренней нимфы. — Аэлита! Ты, пожалуйста, меня всегда буди! Я не хочу просыпаться один. — Хорошо! Договорились! Я по утрам вместо пробежки помогаю Гретте по хозяйству. Они с Бруно следят за нашим домом, готовят, когда мы приезжаем, поэтому я всегда помогаю им. — А для меня найдется занятие? Я могу быть полезен? — Не знаю!.. Надо Бруно спросить!.. Может у него есть подходящее для фигуриста занятие! — Аэлита погладила рукой непричёсанные волосы парня. Её зелёные глаза излучали спокойствие, а легкая улыбка завораживала. — Ну ешь, не смотри на меня… — Ты очень красивая, но сегодня особенно! — Это место такое, Юзуру! Место силы! Ты скоро сам почувствуешь… — Ты знаешь, мне так свободно дышится! Я впервые так дышу… — Хорошо, Юзуру! Я рада! Наслаждайся свободой! А я пойду пока доделаю дело! — Ну я не могу так просто сидеть! Я поел уже. Может быть, я тебе помогу тогда? — Хорошо! Идём. Я покажу, что и как надо делать. Аэлита убрала со стола посуду и повела Юзуру на грядки. Он шагал за ней довольный, что может быть полезен. — Надо выдергивать хиленькие хвостики… Вот так. А попутно сорняки… Вот так. — Понял! Юзуру присел и начал прореживать. Выходило очень хорошо, и кучка тонюсеньких хвостиков быстро увеличилась. — А что с ними потом делают? — Юзуру показал на отходы. — Если выдергивается крупная морковка, её Гретта моет и замораживает, для приготовления блюд, а такую, совсем хилую отдает поросятам или коровам. — Значит эту кучку ещё перебрать надо? — Точно! Молодец! Догадался! Но перебирать лучше в сарае, под навесом. Солнце уже высоко, а в горах обгореть можно быстро. Они закончили с этой частью работы, Аэлита прикатила маленькую тележку, а Юзуру собрал все, что повыдёргивали. Так они управились очень быстро. Гретта ахала, изумляясь, как такой знаменитый человек, с таким изящными руками возится в земле. Аэлита хихикала, понимая, что если бы не она, то никто бы в жизни не увидел Юзуру на грядках! Гретта принесла свежую клубнику в награду за труд. Аэлита уплетала её за обе щёки, смачно обмакивая в только что взбитые с сахаром деревенские сливки. Юзуру тоже наслаждался ягодами, но больше всего наслаждался Аэлитой, приходя в восторг и трепет. — Гретта, если я лопну или у меня с непривычки расстроиться живот, я завтра не смогу тебе помогать! Ты выведешь из строя рабочую силу! — Аэлита облизывала губы, снимая язычком белую пенку, розовевшую от сока ягод. — Девочка моя! Ещё мгновение и я упаду в обморок! — Юзуру шептал ей на ухо горячо с придыханием, а Аэлита понимала, что это значит, и ещё больше заводила парня. — Так! Гретта-сан! Где Ваш муж? Мне нужно мужское дело! Иначе я объемся! — он хотел бы сказать, что иначе он не сдержится и набросится на Аэлиту тут же на веранде. — Ну пойдем, Юзуру-сан! Бруно там, в большом сарае, ворошит сено! Пойдем! Там прохладнее, чем в огороде! А мы займемся обедом. Юзуру пришёл к Бруно. Мужчина был наверху, ворошил вилами ароматное сено. Парень поднялся к нему. — Бруно! Вот помощник тебе! Покажи, что и как! Только осторожно, пожалуйста! Бруно протянул руку, приветствуя юного помощника и показал, как управляться с сеном. Юзуру быстро схватил новый навык, легко и проворно управляясь с заданием. — А ты — молодец! Видно, что сильный! Не всякий городской житель так может! Ты только особо не рвись, не дай Бог, перетрудишься! Мне потом Аэлита голову снесёт! — Она не может! — Может! Ещё как! Она же Конте! — Бруно многозначительно поднял палец вверх. Юзуру согласно кивнул головой и продолжил дело. Бруно поглядывал на парня, отмечая его физические данные, невероятную силу, казалось бы, хрупкого юноши. «Хм! А парень-то ничего! Даст гари нашей девочке! Надо ему подсказать про сеновал! Наверно не знает, как оно бывает!» — Бруно рассмеялся вслух своим «крамольным» мыслям. Юзуру спросил: «Что-то не так?» — Ничего, парень! Мы с тобой быстро закончим! — мужчина задорно подмигнул ему и ухватил большой пучок сена, лихо поднимая высоко и рассыпая ароматным дождём. Так от одного дела к другому проходил их первый день. За обедом Джон поделился с Юзуру планом. Они с Бруно давно хотели сходить за дальний перевал, на озеро, половить форель. Там рыбы много и почти непуганая, руками бери! Они так каждое лето ходили, ловили на еду, а молодь перевозили в ближнее озеро, возобновляя популяцию. Юзуру идея с походом очень понравилась, тем более что предстояло ночевать в палатке. — Джон! А я помешаю, если пойду с вами? — Аэлита хитро прищурила глазки, понимая, что отказа не будет, и Джон лишь для куража повредничает. Они вместе не раз бывали там. Видели лебедей в дальних заводях, благородных оленей на водопое. Аэлита рассчитывала, что в этот раз ей повезёт, и она снимет на камеру чудесных птиц и оленей. — Это трудный поход! — Джон хмыкнул, придавая важность и весомость словам своим серьёзным видом, — волки не дремлют! И рыси тоже! — Ого! — Юзуру вытаращил глаза. — Но верхом, кроме Бруно, лучше меня никто тут не ездит! — Аэлита гордо вскинула голову, — и уж если вы Юзуру берёте с собой, то мне сам Бог велел идти! — Эко ты сравнила! Юзуру — мужчина! Видела бы ты, как он сегодня на сеновале со мной управлялся! — Бруно подмигнул парню, давая понять, что он не врёт. — Ой, Бруно! Или ты забыл, кто сети помогал ставить?! — Аэлита фыркала, а щёки разгорелись от азарта и загара. — Что правда, то правда! Было дело! Так и быть, если погода будет хорошая и тебя возьмём! Правда, Юзуру? — Если это не опасно! — парень настороженно смотрел на мужчин. — Ещё один! — Аэлита сердилась, а Джон хохотал, гладя на неё. Послеобеденная сиеста была не для всех. Бруно с Джоном поехали на квадроциклах на пасеку, переставить ульи. Снять полные рамки с мёдом. Гретта прогоняла утреннее молоко через сепаратор. Хитрый Бруно шепнул жене про сеновал, и Гретта, зардевшись румянцем, унесла туда пару мягких овечьих шкур, воды и полотенца. А когда закончили с обедом, просто шепнула Аэлите. — Девочка! Идите с Юзуру на сеновал, отдохните! Пусть парень подышит сеном альпийских лугов! — румянец заливал её щёки, но Аэлита не поняла, что это смущение. — А хорошая идея! Он этого никогда не видел! Взбитое в зелёное облако сено, ароматное, чистое, в тонких лучиках солнца, проникавших через боковые отверстия в крыше, просто манило негой. Аэлита легко взобралась наверх. Юзуру следовал за ней, как сомнамбула за светом луны. Аэлита огляделась, вилами подгребла сено в дальний угол, создала некое подобие мягкого гнезда, бросив на сено пушистые шкуры. Юзуру принёс большой кувшин с водой и полотенца. Оба не говорили ни слова, а между тем ветерок шептался с сухой травой, зазывая красивую пару, а глаза и руки влюблённых уже знали, что им нужно. Юзуру был опьянён всем, что окружало его. Дивный воздух, тепло и аромат подсушенной травы, и чудесная девушка в его руках сводили с ума, вызывая восторг, который был ещё неведом, несмотря на познанную близость. Тайна, скрытая в его любимой, не поддавалась полной разгадке. Порой думал, что всё о ней он уже знает, но только эта мысль полностью овладевала им, как Аэлита рушила все привычные рамки. Открывалась ему с другой стороны, оставляя флёр недосказанности. Этот день показал ему Аэлиту — не королеву подиума, светскую красавицу, наследницу громадного состояния, у ног которой лежал мир, а маленькую, хрупкую деревенскую девчонку с косичками под косынкой, в просторном, на несколько размеров больше, платьице, так соблазнительно облегающем стройный стан при лёгком ветерке. Её нежные руки и губы доводили до исступления. Майка давно покинула своего хозяина, а его руки убедились, что кроме платья на девушке ничего и нет… — Чудо моё! Любимая… Ах… — он постанывал от наслаждения, прикасаясь к её телу, находя наощупь её грудь под просторным платьем. — Хороший мой, Юзуру! Нежный мой мальчик! Их уносило от осознания близости, от аромата воздуха, от радости обладания друг другом. Он смотрел в её глаза, затуманенные желанием, которые обрели цвет альпийских лугов, ощущал жар её лона, когда она принимала его, единственного, желанного, отдаваясь с каждым легким или глубоким толчком. А ему хотелось отдаваться самому! И она принимала его желание, устанавливая власть над его чувствами, одновременно даря свободу! Пушистый шмель ползал по ещё не увядшему клеверу, собирая последние крохи нектара. Руки любимой успокаивали последние отголоски бури желания. Юзуру надел на неё платье, целомудренно целуя в лоб и оделся сам. Истома пронзила их, и дремота накрывала тяжестью на плечах, веках. Они проснулись от звонкого лая Нобеля. Пёс прибежал к своей хозяйке, но добраться до неё не мог. Это значит, что Бруно с Джоном уже вернулись с пасеки. Юзуру спустился первым, принял шкуры, кувшин и полотенца. Аэлита скользнула ему в руки. — Ты — невероятная!!! — Я люблю тебя! Идём! Нам и так дали карт-бланш на сиесту. — У нас ещё будут дела? — Юзуру вынимал из волос Аэлиты травинки. — Ну да! Ты позаниматься хотел? Иди, учи уроки! А я Гретте помогу. — Да. Хорошо! Пара в сопровождении Нобеля вошла в шале. Приняли душ и переоделись. Юзуру занимался в комнате Аэлиты, а она снова занялась домашними делами. Губы хранили тепло губ Юзуру, стоило прикрыть глаза, как её начинало покачивать. Гретта иногда поглядывала на девушку, едва улыбаясь, не понимая, от чего её саму так обдавало жаром. А просто эти двое транслировали любовь на всю округу, хотя ни одним вольным жестом не выдавали истинных отношений! Но кто бы не попадал в зону влияния, ощущали этот жар, принимая за летний зной. Юзуру засиделся за учебой, а Аэлита уже была атакована местной ребятнёй, которая вспоминала их весёлое катание на лошадке и праздник, который им устроил Артур. — Аэлита! Аэлита! А почему у твоего принца узкие глазки? — Юзуру из Японии — Страны Восходящего солнца. Там Солнце выходит на белый свет из океана, а люди встречают его. Оно светит так ярко, что им приходится сильно щуриться. От того и глазки узкие! — Ого! Он совсем волшебный, раз встречает солнце! — лепетала девчушка, самая маленькая, с почти белыми волосиками, которая сидела на коленях у девушки. — Да! Он волшебный! — А ты выйдешь за него замуж? — деловито спрашивал мальчик лет семи. — Не знаю. Нам ещё рано жениться! Мы учимся! — Любовь не мешает учёбе! Вот я люблю маму и папу и учусь! — Да ты ж мой хороший! — Аэлита аж прослезилась. Дети своей непосредственностью открывают порой удивительные и очевидные вещи, про которые взрослые люди забывают или не догадываются из-за груза наслоившихся условностей и правил. — Да! Ты должна на нем жениться! И чтобы свадьба здесь была! — белокурая девочка утвердительно кивала головой, говоря это как само собой разумеющееся, — обещаешь?! — Я постараюсь! — Аэлита всхлипнула, — ну-ка, мои дорогие, пока светло, я ягоду вам принесу. А потом, если лошадка не уснёт, я покатаю вас. Ребятня воробьиной стайкой вспорхнула и помчалась за Аэлитой. За этим занятием её и застал Юзуру, выйдя на балкон. На улице вдалеке он видел, как дети висели на ней гроздями, добиваясь права первому прокатиться с волшебной принцессой Аэлитой на лошадке. Он спустился на улицу и пошёл к изгороди, на которой сидели дети, ожидая очередь. Они увидели приближающегося парня и притихли. Он подошёл и тоже сел на изгородь, как они. Мальчик внимательно смотрел на него, а потом спрыгнул и подошёл к нему. — Сейчас моя очередь кататься! — Да? Хорошо! — А потом он… — мальчик показал на своего приятеля. — Потом вот та… — в итоге цепочка в очереди на катание замкнулась на девочке, которую как раз катала Аэлита. Юзуру рассмеялся, понимая, что ему никто места не уступит. Эти хитрецы хоть и маленькие, но уже готовы были сражаться за место под солнцем. Аэлита выехала на пригорок, заметила, что Юзуру пришёл и ускорила шаг лошади, крепко держась ногами. — Это твой принц? — девочка пальцем показала на Юзуру. — Похоже, что да… — Он будет кататься? — Не знаю. Он не умеет… — Принц и не умеет кататься! Так не бывает! — Ну он на лошади не умеет кататься, зато на коньках катается, как Бог! — Аэлита обозначила достоинства своего возлюбленного, чтобы не уронить их в глазах детей. — Это кто ж такой красивый едет на лошадке?! — Юзуру подошёл вплотную к наездницам. Девочка смотрела на него широко открыв глаза, удивляясь тому, что принц Страны Восходящего солнца говорит с ними. — Вот, Юзуру, познакомься! Это местная феечка! Девочка Марта! — М-м-м! Прекрасная фея Марта! Я поражён Вашей красотой! — Юзуру галантно поклонился, словно был в одном из своих прекрасных концертных костюмах. — Аэлита… а он и правда настоящий принц! — девочка шептала, от восторга молитвенно сложив маленькие ручки. — Я не обманула тебя, Марта! — Аэлита смотрела на Юзуру сверху, готовая сама прыгнуть к нему в руки. — И что? Мы теперь не покатаемся? — мальчишки спрыгнули с изгороди, стараясь оттеснить Юзуру от Аэлиты. — Я думаю, покатаетесь! А чтобы не было обидно, Юзуру будет вас катать! — Аэлита! — парень ошалело смотрел на девушку, — где я и где лошади?! — Юзуру — ты самурай или как? — Пффф! — Мы с Мартой сейчас сойдём с лошадки, а ты сядешь, Юзуру. Я поведу вас в поводу. И все покатаются. Держи Марту! — она передала девочку ему в руки и спрыгнула сама. — У неё даже седла нет! — Юзуру пытался вразумить подругу. Аэлита прошептала ему на ушко: «Иначе они не поверят, что ты принц!» Юзуру всплеснул руками, отдаваясь на милость своей любимой. Аэлита за гриву подвела лошадь к изгороди. — Юзуру, садись! Но будет очень жёстко! Предупреждаю! — она прыснула, предвкушая каково парню с непривычки без седла. На лице Юзуру отразилась вся гамма чувств и эмоций разом, когда широким махом он перекинул ногу через спину лошади и опустился, свесив ноги. Аэлита еле сдерживала смех. Но собравшись с духом проговорила: «Ты привыкнешь, Юзуру! Сначала неловко, но если всё поправить, то будет более удобно!» Она готова была взвыть от смеха. Юзуру поёрзал на спине лошади, находя удобное положение. Но это был не всё! Ему предстояло ехать с ребёнком впереди, держать его, держать себя, удерживаться в удобной позе, чтобы не было мучительно больно за бесцельно проведённое время! — Юзуру! Обхвати ногами бока лошади. Вот так. — Аэлита показала на одной его ноге. Юзуру послушался, а лошадь ощутила всю мощь тренированного конькобежца. — Отлично! Теперь очередь Жана. — она помогла мальчику сесть впереди Юзуру, показывая, как нужно держаться Жану, и как Юзуру должен держать мальчика. — Поехали! — Аэлита тихонько повела лошадь, крепко ухватив за гриву. По-хорошему, хоть бы платок накинуть вместо уздечки! Но подходящего ничего под рукой не оказалось, уже темнело, а покататься хотели все. Юзуру нёс тяжкий крест наездника без седла со стойкостью самурая! Зато детвора визжала от счастья! Шутка ли! Сам принц Страны Восходящего солнца катал их верхом на лошади! 115. — Юзуру! Юзуру! Ты не уходи! Мы с тобой хотим! — Чего хотите? — Юзуру трепал по макушкам ребят, висевших, как рыбы-прилипалы на его майке, оттянув толу почти до колена. Самая маленькая Марта ухватила его за шею, сидела у него на руках и ни при каких условиях не хотела от него уходить. Аэлита хохотала: «Всё! Юзуру! Ты — их раб! Готовься! Завтра утром вся эта ватага повиснет у нас на заборе с писком: «Принц Юзуру! Вставай!» Парень смотрел большими глазами и смеялся. «Ну так чего вы хотите?» — Я хочу за тебя замуж! — пищала Марта, — я не отдам тебя Аэлите! — Ох! Я-старый для тебя, Марта! — А я тебя варить не буду! — Марта погладила его по голове. — А зачем меня варить? — Ну так бабушка говорит соседке… — Зачем? — К ней ходит свататься Филл. А Роза, та, что соседка, говорит, что он старый, как её петух. А бабушка говорит, что ей же его не варить! И я не буду тебя варить, Юзуру! У Аэлиты началась истерика от смеха. Она присела на траву и корчилась от хохота. — Марта! Мне, кажется, мою Аэлиту надо спасать! — Юзуру опустился на колени и поставил девочку на землю. — Чего ты хохочешь! Меня тут, между прочим, женить собираются! Объясни, что значит, что меня варить не будут?!.. — Ох!.. Я сейчас помру!.. Юзуру… — Аэлита аж выла от смеха. — Кончай! Объясни! — Юзуру сел рядом, а Марта уже лезла ему на плечи. — Юзуру! Это поговорка. Просто Филл намного старше Розы, а бабушка Марты сравнила его со старым петухом… Ой, всё… Я не могу больше… — Ну и что? — А то, что старого петуха надо долго варить, чтобы мясо было не жёстким! Ой, мамочка!.. — Я ничего не понял! Марта! Слазь с меня! Иначе я буду злым варёным петухом! — Ты не злой! У тебя глаза добрые! — Марта слезала с неохотой, не понимая, почему Аэлита хохочет. Аэлита вытирала глаза от слёз, пытаясь успокоиться от гомерического хохота. Теперь настала очередь мальчишек лезть к Юзуру с расспросами. Он имел неосторожность сказать, что любит играть в Нинтендо. Это была его стратегическая ошибка, потому что парочка игроков в этой деревне была. Родители на лето отправили своих отпрысков подальше от городской жизни, но приставки были с ними. И сейчас они отчаянно старались привлечь внимание Юзуру, чтобы он сыграл с ними. — Похоже, твой вечер занят, Юзуру! — Аэлита потрепала его по плечу. — Хорошо, что хоть ночь твоя… — Юзуру подмигнул Аэлите, — ну что, любители азартных игр, вперёд! Но предупреждаю, поддаваться я не стану! И играю до первого поражения! Иначе мне и ночи не видать! — А как же я?! — Марта насупилась, нижняя губка уже дрожала от готовности девочки разрыдаться. — Не волнуйся, дорогая феечка Марта! — Аэлита погладила девчушку, — мужчины пусть поборются на поли брани, как настоящие рыцари, а мы, как настоящие принцессы, пойдем в свои покои, будем пить чай и ждать исхода битвы! — Ты же поняла, что Юзуру теперь мой! — Отлично поняла! Идём, я провожу тебя! А то темнеет, и твоя бабушка будет волноваться. Марта махнула головой и поплелась за своей старшей подругой. А мальчишки пошли в шале Конте рубиться в Нинтендо. — Да уж! Детсад на прогулке! — Джон схватился за голову, когда увидел Юзуру, входящим в ворота в сопровождении четырёх мальчишек, по возрасту семи-девяти лет. — Джон, надо бы предупредить их родных, что они у нас в гостях. Прости, я не успел… Не знаю, кто и где живёт… А уйти от них невозможно было… — Ладно… Так и быть! Мне как раз хотелось прогуляться, посмотреть всё ли нормально с электричеством на соседней улице, а то жаловались, что мало напряжения. А Аэлита где? — Она Марту повела домой. — Понял. Нобель! Вперёд! Ищи Аэлиту! — Джон кликнул пса и вышел за ворота. Юзуру раздал джойстики и началась игра. Он бы мог разделаться в три минуты, но Аэлиты пока не было, да и надо было хотя бы маленькую фору дать его юным соперникам. Однако, через минут десять Юзуру понял, что один из игроков очень даже в хорошей форме и не дает ему спуску, а порой даже превосходит в некоторых моментах. — Ух ты! Я-то расслабился! А тут оказывается профессионал орудует! — Юзуру подсобрался и рубился уже в полную силу. Джон перехватил Аэлиту на улице, когда та возвращалась от дома Марты, и они вместе пошли по соседним дворам, проверить, нормальное ли напряжение в домах. Как выяснилось, есть проблема, которую можно было решить только с помощью специального стабилизатора в распределительной подстанции. Джон тут же позвонил Артуру, чтобы завтра прилетела бригада электриков с нужным оборудованием, а то жители вынуждены были по очереди пользоваться электроприборами, чтобы постирать, нагреть воду. Про газ пока не мечтали, труднодоступный район был отрезан от газовой магистрали. Электричества хватало всем, но с каждым разом появлялось больше современной техники, требующей большей мощности. Даже, то, что много домов были снабжены солнечными генераторами, уже не спасало положения. Да и уличное освещение также было необходимо. Обойдя все дворы, Джон с Аэлитой возвращались домой затемно. А в гостиной шла битва. Юзуру пару раз чуть не проиграл, но вернул себе позиции лидера и теперь старался дать достойно проиграть сопернику. — Это вы до сих пор сидите?! И долго вы намерены биться? — Аэлита всплеснула руками, увидев всю компанию перед огромным монитором. — Думаю, что минут десять… — Юзуру, не отрываясь, ответил и продолжал бой. Как раз назревала удачная ситуация, когда соперник готов был сдать позиции. И правда, минут через десять игра закончилась. Юзуру не чувствовал себя победителем, а проигравший — поражённым. — Аэлита! Мне нужно проводить мальчиков… Но я не знаю деревню… — Я их отведу! А вы готовьте ужин! — Джон собрал ребят, Гретта раздала им угощение, и они ушли. — Да уж! Юзуру! Я не подозревала, что у тебя дар общения с детьми! — Не знаю! Наверно, потому что я сам в душе такой же… Но и ты с ними ладишь… — Это просто! Имей в виду! Марта от тебя не отстанет! Или женись, или… — Аэлита! Ты не смейся! Представь, какой удар будет для неё, если она узнает, что я ей изменил! — Юзуру притянул девушку к себе, пользуясь тем, что в гостиной они остались вдвоём. — В таком случае, дорогой, я сплю сегодня в своей комнате! — Аэлита наклонилась и поцеловала Юзуру в губы. — И думать забудь! И потом, теперь это мой кабинет! Так что как-то так! — Юзуру ответил на её поцелуй. — Я ревную, Юзуру! — Аэлита смеялась, разглаживая его волосы. — Я тоже! Мальчишки замирают, как только видят тебя! И вздыхают! Как я! — Ладно! Я рада, что ты нашёл себе компанию для игр, мой мальчик! Идём, поможем Гретте. Вечер первого дня удивительным образом открыл для неё новые качества Юзуру. «Дети будут вить из него верёвки! Интересный из него выйдет отец!» Она улыбнулась своим мыслям и вздохнула: «Ещё бы мать была достойная…» За ужином Бруно с Джоном обсуждали поход за дальний перевал. Юзуру старательно вслушивался в речь мужчин, которая перемежалась то немецкими, то французскими фразами. Джон уловил внимание парня и пояснил, о чём они говорили. Обсуждалось, стоило ли ехать на квадроциклах или ехать верхом. А выбор был важен, потому что тропа была узкая и местами могла быть пересыпана камнепадом, на квадроциклах можно было не пройти. Но на лошадях ездили только трое. Юзуру не умел. Парень сник, поняв, что может быть ему не удастся пойти, и по этой причине Аэлита может отказаться от похода. Он ерзал на стуле. Бруно увидел, что Юзуру хочет что-то сказать. — Что-то хочешь сказать, Юзуру? — Эм-м-м… Я не знаю… А можно узнать, когда планируется поход? — Через два дня. Завтра начнём готовиться. — А за это время можно научится управлять лошадью… — Теоретически можно… Только сидеть в седле навык нужен. — А долго ехать за дальний перевал? — Юзуру начал задавать конкретные вопросы. — На квадриках четыре часа… Верхом весь день… с остановками… — Это шагом? — Да, местами можно и галопом… Но мы же с поклажей… Палатки, снасти и всё такое… — Тогда с утра я беру уроки верховой езды! Я хочу пойти за дальний перевал! — Ты уверен? — Да! — Юзуру хлопнул по подлокотнику стула, как это делал Артур. — Ого! Наш человек! Тогда подъём в пять утра! Юный падаван! — Бруно потёр руки. — А что такое падаван? — Юзуру! Ну ты что? Звёздные войны! Джедаи! — А-а-а! Точно! Я путаюсь в языках… — Юзуру смущался, а Аэлита восторженно глядела на своего парня, понимая, какую задачу взваливает на себя Юзуру. — Так, господа! Юзуру — действующий олимпийский чемпион! И не дай Бог, на нём хоть царапина появится! Будете иметь дело со мной! Я поклялась Юми-сан, что с Юзуру ни один волос не упадёт! — Аэлита! Я уже исцарапан! И синяки в причинных местах тоже есть! — Юзуру расхохотался, а Аэлита схватилась за голову. — Боже! Мне конец! Идём быстро! Я тебя осмотрю! Джон, быстро аптечку! Зови фельдшера! Бегом!!! — Ну ты чего! Ничего страшного! Я на льду такие синяки получаю, что порой жутко глянуть! А тут пара царапин и синяков… Я ж без седла ехал… — Вот я дура!!! — Аэлита хлопнула себя по лбу. — Эй! Аэлита! Но он учиться будет в седле! В твоём, в самом лучшем, если что! — Ну да! И его подушками обвязать! Чёрт! Юзуру! Мне плохо… — она запаниковала не на шутку. — Так! Слабонервным в постель! Гретта, налей ей мой фирменный грог с ромом! Пусть расслабится! А мужчины займутся своими делами! Не хватало ещё нам истеричек в походе! — Бруно сурово насупил брови, однако добродушный вид ничем было не скрыть.