***
Когда Рукан дошла до Милсдофа, почти на каждой постройке висел её уродливый портрет. Даже маньяков с такой прыткостью не искали. Это даже было забавно, в некоторой степени. А ведь она и правда стала убийцей. Девушка не собиралась задерживаться в городе надолго. Всё, что было нужно — продать книгу, купить лошадь и ехать в столицу. Казалось, что она не была там веками, а не одно лето и конец весны. Схватив первую попавшуюся тряпку, которая валялась на дороге, наполовину в земле, девушка накинула её на себя. Вопрос был в том, кому продать экземпляр. В библиотеке сразу заподозрят что-то неладное. Рукан уже хотела пойти на риск и зайти в лавку, которая скупала всякую всячину, как вдруг… — Да сколько можно, мужеложец чёртов! Вали отсюда с глаз моих долой! И только попробуй вернуться, хрыч подзаборный! Повернув голову на такие добрые восклицания, девушка лицезрела картину: длинноволосого парня выпнули из забегаловки, в которой ему, как видно, были не совсем рады. Мелания стояла довольно близко к этой сцене, чтобы мужчина не услышал: — Натан?! Вывернув свою голову из земли так, чтобы видеть, кто к нему обращается; первообразный на секунду застыл в немом удивлении. У мага был сломан нос, из которого ручьём текла кровь, но он продолжал прожигать взглядом Рукан. К тому моменту, как они встретились глазами, женщина, выкинувшая его из харчевни, скрылась в ней. Поэтому парочка осталась наедине. — Золотце? Как дела? Они шли слишком медленно для того, чтобы не привлекать к себе внимание. — Почему все говорили, что найти тебя невозможно, если ты постоянно ошиваешься в городе, который кричит о тебе же? — Помни, с кем разговариваешь, малышка. Имей уважение к старшим! — Вытирая лицо от крови, воскликнул он. — Сначала заслужи моё уважение, а потом и поговорим. — Это ты от него понабралась. Ну и как он? Всё так же любит веселье? — Да. Рукан схватила мускулистую руку мужчины и отвела его за угол, в котором никто не мог услышать их разговор. — А тебе идёт быть магичкой. Сразу чувствуется потенциал. Девушка стушевалась. О чём он? Заметив её смутившееся лицо, Натан проговорил: — А ты не чувствуешь того же от меня? Маги понимают, когда поблизости есть кто-то со способностями. Рукан промолчала, стараясь сосредоточиться на своём, каком-то внутреннем, ощущении. И поняла, о чём он. От Натана веяло чем-то особым. Будто бы он воспользовался духами, которые не имели запаха, но эффект приятного вкуса оставался где-то на подкорке у прохожих. — Ты не так уж сильно удивлен. Ты ведь знал, как мне стать чародейкой, но отвёл меня к этому ублюдку, так? — Красотка, если бы я знал, то не стал бы заниматься этим. Я уже давно отошёл от дел. — То есть это не был твой гениальный план по моему уничтожению? — А кто ты такая, чтобы так заморачиваться? — Я не знаю. Может быть, у вас есть навыки к чтению будущего и вас не устроило, что я там вытворяю и вы решили избавиться от меня заранее. — Один из столпов магии – будущее непроглядно. Никто не может увидеть его или предсказать. Это миф. Да и вообще, зачем я распинаюсь перед маленькой девчонкой. Пойду лучше выпью. Мелания схватила первообразного за уха, отчего он вскрикнул. — Помоги мне, Натан, — Серьёзно вопросила девушка, смотря в его глаза. — Либерт. Моё имя Либерт! — Тоже какие-то проблемы с восприятием себя, после общения с этим ненормальным? — Девушка сделала обманчиво сочувствующее лицо. — Да что с тобой! Была такой милой девчушкой, а сейчас… — Я, мать твою, провела кучу времени впустую. Меня выставили дурой и теперь у меня нет совершенно никаких шансов обучиться магии за осень, чтобы противостоять одному из самых великих магов на земле. Я бы хотела просто удариться головой о стену, дабы все мои переживания улетучились, но после того, что я проделала ради этих гребаных сил. Однако, это было бы кощунство, по отношению ко мне. — В этом он специалист. Ты не первая в его планах и не последняя, — Девушка решила умолчать о том, что она уж точно последняя. Никому не доверять. — Я понимаю тебя. — Знаю. Он рассказал мне. Это было жестоко. Первообразный усмехнулся, прислонив пальцы к переносице. — И какие теперь у тебя планы? — Мне нужно продать одну очень редкую книжонку. Не знаешь людей в городе, которые любят хорошую литературу? — Есть один на примете. Что мне за это будет? — Могу дать какой-нибудь грош после продажи. Купишь себе выпивки. — Это уже прошлый век, красотуля. Что ты будешь делать после того, как получишь деньжат? — Поеду домой. — Столица… Звучит заманчиво. Я хочу с тобой. Рукан нахмурилась, мысленно просчитывая, может ли ей это как-то помешать. Как ни странно — минусов было слишком мало, чтобы отказывать. Бесплатный маг в дороге был бы кстати. Если не брать в расчёт то, что он может творить всякую бредятину. — Хорошо. Но мне не хватит на двух лошадей, поэтому придётся тесниться на какой-нибудь хилой кобылке. Согласен? — Ещё спрашиваешь! Натан привёл её на окраину города к неприметному зданию, которое, кажется, было одним из самых старых среди всех. На это указывали трещины, захватившие все стены дома. Мелания уже хотела постучать в дверь, как маг остановил её одной рукой. — Что? — Понимаешь… Человек, который живёт здесь, несильно уж меня любит… — Давай-ка вспомним хотя бы одного, кто любит тебя. Он театрально закатил глаза. — Ладно, ты права. Девушка ещё раз взглянула в лицо Натану, а затем, быстро сделав, что задумала до того, как ей помешал мужчина, ожидала у входа. Через маленькую щелочку, появившуюся, когда деревяшку отодвинули, показались глаза, окруженные морщинами. — Чего вам? — Мне сказали, что вы увлекаетесь приобретением разных вещиц. У меня есть на примете одна. — Пшла вон! Я не беру ничего у малолеток. Резко в разговор вмешался первообразный. — Горфолиус! Сколько лет, сколько зим! — Либерт?! Тем более катитесь оба в пропасть! — Дружище, у этой молодой леди есть, что тебе предложить. Ну неужели ты не любишь книги? — У меня достаточно своих… Девушка вынула из пояса своих мешковатых штанов томик. Мужчина за дверью широко распахнул глаза. После этого послышался звук открывающегося замка. — Я дам за неё 20 серебряных. — Маловато. — Самое то, девчонка. Скажи спасибо и за эту цену. — Я знаю, что это один из редчайших экземпляров, исписанных рукой самого создателя. Это не копия, потому что на каждой странице есть его опознавательный знак, а значит — это одна из самых ценных копий, от Терры. Старикашка сглотнул слюну, ещё более плотоядно смотря на книгу у неё в руках. — 45 серебряных. — Минимум 60. Мне самой жалко прощаться с ней, но у вас, видимо, хороший вкус и способ хранения таких фолиантов, поэтому я не против сработаться. Натан поворачивал голову с одного собеседника на другого. Словно цветок, на его лице разрасталась ухмылка. — Чёрт с вами. Ждите здесь. — Ты моя королева! Продать что-то Горфолиусу, так ещё и обработать его на 60 монет. Я не пожалел, что тогда выпивал с тобой, красотка. Мелания не смогла сдержать улыбки. Теперь у неё были средства на лошадь и на немного еды в дорогу. — А Памеллию было плевать на этот том? Его всегда интересовала философия. Упоминание этого человека сразу убило все зачатки её радости. — Я просто забрала его, не спросив. — Уф… Так ты ещё и своровала его любимые книжонки. Это стоит огромного уважения, золотце. Рукан предупредила Натана о том, что её разыскивают, поэтому яблоки, огурцы и лошадь он будет покупать сам. Девушка не боялась того, что он будет тем, кто выдаст её. Деньги были последним, о чём он думал. Глупо, но ей это было выгодно. Парочка договорилась встретиться у въезда в Милсдоф. Там Мелания видела кусты, за которыми и хотела дождаться парня. Когда она заметила его макушку вдали, Рукан неумела свистнула, чтобы привлечь его внимание. С третьей попытки Натан понял, откуда исходит этот звук и, стараясь казаться незаметным, подкрался к ней. Всё это выглядело слишком абсурдно, в виду того, что с ним рядом плелась… Тилил?! Старая подруга заржала, когда девушка выпрыгнула из кустов, чтобы обняться с кобылой. Рукан было грустно тогда прощаться с ней. — Ты чего это? Залазь давай! Уже после того, как они проскакали арку, которая приветствовала тех, кто заезжал в город, Мел спросила, почему он выбрал именно эту лошадь. — Она была одной из самых дешевых и пассивных. А бюджет у нас ограниченный, поэтому выбора особо не было. Рукан хмыкнула и просто наслаждалась таким, уже ей знакомым, ходом животного. Мелания сидела сзади мужчины, потому что так они меньше бросались в глаза, ежели чем главенствующая в седле девушка. — То есть ты терпела его всё время после того, как я тебя отнёс к нему? — Да. — Я ещё тогда вылечил у тебя похмелье, чтобы ты была жива на следующий день. Мелания и в правду смутно припоминала, что у неё было вполне адекватное состояние после той гулянки. — Спасибо, Либерт. — Оставь, золотце. — Ты как-то сказал в разговоре про какие-то столпы магии… — Постулаты. Памеллий тебе не объяснял? Что вообще произошло у вас? Он тоже перед тобой оставил какой-то выбор. — Он дурил меня. Не хочу даже вспоминать. Как только речь начинала касаться Памеллия — девушке становилось дурно. Убила. Она убила человека. Всё было, словно в тумане. Чьи-то крики заполнили пещеру, затем девушка поняла, что всё это была она. Колени подкосились, и Мелания оказалась среди лужи крови, медленно расширяющейся по всему пруду. Рукан с трудом подняла его туловище к себе, заключая в объятия. — Нет… Нет-нет-нет! Памеллий, вернись! Я не хотела! Вся реальность засосала её, словно зыбучие пески: чем больше она делала движений, чем больше смотрела ему в глаза — тем больше осознавала, что натворила. Это не просто какой-то блеф или обман. Человек, который провёл с ней столько времени был мёртв. Из-за неё. Просто потому, что девушка не способна проконтролировать свой гнев. — Ты же можешь всё! Почему ты не можешь вернуться?! Мне страшно! Я не смогу справиться с Диким королём без тебя! Ты ведь был мне… Ты… Кем он был для неё? Кем этот старец успел стать ей за такой короткий срок? И что он сделал? Обманул её, оставил ни с чем. Он преследовал какие-то свои цели, в которых она была главной марионеткой. Его любимой куклой, которую первообразный с блеском в глазах сломал. Мелания продолжала держать его, прислоняя голову к его телу, чувствуя полное отсутствие дыхания. Её слезы оказывались везде. Больше всего капель попадало на место, из которого торчал этот уродский кинжал. Он был таким обычным, словно не был достоин самого первого мага на свете. Рукан просидела с ним ещё много времени, пока её не стало тошнить от вида трупа. Девушка с усилием вынула своё недавнее орудие и, присмотревшись внимательно, заметила небольшую надпись: «Нергалу Д.». Ненадолго нахмурившись, Мелания не стала заострять на этом внимание, а просто пошла на выход из этого, проклятого для неё теперь, места. Дорога до столицы была долгой, а Натан, видимо, решил, что она должна стать ещё длиннее. Они ехали уже второй день. И это было бы неплохо, если бы первообразный не заставлял задаваться её вопросом: как можно настолько часто останавливаться для передышки? Они ведь даже пешком не шли. Каким-то образом, мужчина каждый раз находил всё новые причины для заминки. На одной из таких остановок мимо них с активной беседой проезжала группа мужчин. Мелания сразу же сжалась от волнения и нервов. Самый подходящий контингент для «Слезы». — Здравствуйте, ребятишки! А вы чего тут сидите? — Сказал тот, у которого были выбиты передние зубы. Мелания сразу же опустила голову в землю, чтобы её никак нельзя было опознать. Она ждала, когда Натан хоть что-то ответит, вместе со своим болевшим копчиком. — Добрый день! Мы просто долгое время в дороге. Отдыхаем, — Весело проговорил Натан. Рукан даже не закатила глаза. Толпа мужланов не особо придавала ей уверенности. — Не хотите с нами, ребятки? Как раз в одну сторону клюём! — Спасибо, друзья, но мы сами справимся. — А чего твой хиленький дружок молчит? Двое мужчин слезли со своих коней, подходя ближе. — Ему что-то плоховато в дороге стало. Вот он и… Удар в лицо оказался сильным. Мелания услышала, как что-то щёлкнуло. Девушка подняла голову и лицезрела ударившегося о дерево и кулак толстяка мага. Она вскрикнула, потому что из черепа сочилась кровь. — Натан! Ей следовало бежать тут же, но у толпы были другие планы. — Так это баба, ребята! Так ещё и молоденькая! — Раздался мерзкий смех каждого присутствующего ублюдка. Они сняли её капюшон, и первый как-то подозрительно нахмурился. — Че-то рожа какая-то знакомая, братки, — Он схватил её за волосы и повернул лицом к своим приятелям. — Так это её разыскивают! Точь-в-точь та на всех листовках, которая! Мелания откровенно боялась и дрожала. Почему это снова происходит… Почему они все такие мрази… — Не… тро…её… — Наш малыш ещё не в отключке, ребяты! Давайте его до конца развалим, а потом и с малявкой разберемся. В листовке было сказано, чтобы жива была, но вот про качество товара при передаче — ни слова. И она опять кричала. Грубые и чужие руки были повсюду. Когда-то это должно было случиться. Ей слишком везло. Парочка уродов схватили её за грудь, а другие пытались снять одежду. Как же она устала бороться. Может быть пустить всё на самотёк? В таверне насиловали каждую, и вроде бы… они были живы. «Почему ты боишься смерти?» Хотя бы одна там точно жива. А она… Она брыкалась, кричала, орала, рыдала, молила их прекратить. Вспышка. Ещё одна. Поток вспышек был очень ярким. Девушка зажмурила свои глаза, чтобы слёзы не давали свету полностью проходить в сетчатку. Только когда они прекратили сверкать, она увидела кучу растерзанных тел по дороге. Каждый ублюдок, который состоял в этом сборище был убит. Мелания взглянула на Натана. У него до сих пор был разбит череп, а красная жидкость текла, даже не думая останавливаться. Рукан подбежала к нему, хватая его челюсть в две ладони. — Натан! Как ты?! Ты будешь жить?! Мужчина старался сосредоточить взгляд на девушке. Выходило как-то не очень успешно. — Конечно буду, золотце… Просто заживление на своём теле всегда проходит сложно… — Спасибо, что спас меня. Ты мой герой. — Есть такой грешок… — Он пытался улыбнуться, но было похоже больше на вымученный оскал. — Мелания, ты должна ехать без меня. Я не знаю сколько регенерация займёт времени. — Я не могу тебя оставить! — Повысив тон, возразила она. — Тш… Не кричи. Всё хорошо. Со мной ничего не случиться. Я могу управлять своей силой не в полной мощности, однако убить ещё пять милашек в состоянии. — Дурак… — Девушка искренне улыбнулась. — Есть такой грешок… Мелания обняла своего приятеля, стараясь запечатлеть этот момент в голове. Она не ожидала, что почувствует на своей спине руку. Он тоже был рад объятиям. — Береги себя, золотце. Пытайся не встретить снова таких подонков. — Хорошо, Либерт. Не умирай, ладно? Мужчина прерывисто засмеялся и просто кивнул.***
Дорога после случившегося была подозрительно спокойной. Девушка издалека уловила этот неимоверно мерзкий запах отходов. Но это ничуть её не смутило, а наоборот — подбодрило. Она была слишком близка к дому. Улыбка не сходила с её лица весь путь до места, в которое она планировала зайти в первую очередь. Зарываясь в тряпках, которые помогали скрывать её личность даже в темное время суток, Мелания, привязав Тилил к одному из деревьев вдали, была готова расплакаться от тяжести, которую только что скинула со своих плеч. Она в родном городе. Девушка и не понимала какая дыра в ней росла всё это время, постоянно засасывая её спокойствие в пустоту. Хоть Рукан и не совершила то, зачем стремилась сюда в первую очередь, но такая знакомая местность ощущалась, как тёплая постель в первый выходной за долгое время. Девушка достигла города, когда уже было темно, но не так поздно, чтобы спали все. Она надеялась, что тот человек, к которому она бежала сейчас — бодрствует. Преодолев забор, который она частенько ломала в одном и том же месте, Мелания пробралась в огород к её семье, стараясь никак не шуметь, потому что куры могли разбудить своими кудахтаньями родителей. Что ей никак нельзя было допустить. Рукан побрала самый маленький камень, который могла отыскать среди земли и кинула в окно. Она должна была быть там. Послышался шорох и гомон. У них не было место для отдельной комнаты для неё. Оставалось только надеяться на то, что окно распахнёт не её брат. — Я вам сейчас бошку проломлю, уродцы пога… — Лилит! Девушка тут же замолчала. Она замерла на пару секунд и закрыла за собой створки. Рукан даже не успела отвести взгляд от окна, как на неё накинулась та, которая спасала её мысли в самые страшные и мрачные дни. — Лил, я… — Дура ты, Рукан! — Крепко держа в объятиях свою лучшую подругу, произнесла она. — Пошли отсюда срочно. Если кто-нибудь из семьи тебя увидит — сразу же поднимут панику и отведут к королю. Схватив ладонь Мелании, Крипалани устремилась вон со своего двора. Они бежали до того места около леса, которое было для них привычным и любимым пристанищем. Там можно было обсудить несправедливость жизни и неблагополучие семьи. — Мелания! Я, словно настоящая вольфвистка, молилась за твоё благополучие каждый проклятый день! Как ты? Я так скучала, дорогуша! Никаких слов не хватало, чтобы выразить их чувства от разлуки, поэтому подруги просто нескончаемо обнимались. Они обе не славились любовью к тактильности, однако это было слишком больно для обеих — провести лето без каких-либо известий друг от друга. — Говори! Рассказывай все, что было! — В темноте не было видно, но всхлипы были доказательством слез Лилит, которая закрыла свой рот ладонью от неверия. — И самое главное… У тебя получилось? — Я работала в борделе, жила в халупе со стариком, которого потом зарезала. Из-за последнего я стала чародейкой. У меня есть силы, Лил… При перечислении глаза девушки расширялись всё больше, но, когда Мелания дошла до последней новости, собеседница не сдержала свой радостный крик и снова потянулась к своей лучшей подруге, чтобы сцепить свои руки в кольцо у неё за спиной. Наконец-то отцепившись друг от друга, Лилит воскликнула: — Бордель?! Рукан сжато изложила свои воспоминания о «Слезе девы». Услышав, что с ней всё было в порядке, плечи мулатки опустились в облегчении. Остальное Мел кратко пересказала, не скрывая ничего важного от Крипалани. Девушка навсегда выучила правило: «Никому нельзя доверять». Вот только Лилит выше всех запретов, выше всех исключений. Она была другим уровнем. Никогда ни с чем не сравнивающимся. Априори доверие к ней было аксиомой. То, что не обсуждалось и не поддавалось сомнению. Крипалани единственный человек, который будет с ней до конца. — То есть, ты хочешь пойти к отцу и напрямую с ним поговорить? — Да. — Ты с ума сошла?! Он ведь даже слушать не станет, — Лилит переступала с ноги на ногу. Ночью летом всегда было прохладно. — Другого выхода… — Мел, послушай, у меня появились знакомые… Они могут тебя спрятать, ну или нанять… — Что? — …да, тебе придётся делать грязную работёнку, но никто и не прознает, что ты в столице. С тобой всё будет в порядке. Через пару лет ты уже сможешь начать новую жизнь, понимаешь? — Так, а ты что делала тут в моё отсутствие? Мулатка сжала губы, что было плохим знаком. Рукан слишком хорошо знала свою подругу, чтобы не понять этот жест. — Я тебе говорила, что у меня появился план. Ещё до твоего отъезда. — Так… — У Мелании это вылетело из головы. — Я не могу тебе рассказать всё. Это может быть опасно. Рукан нахмурилась, стараясь переварить в своей голове такой ответ. Если Лилит так сказала, значит это правда. Она влипла во что-то серьёзное. — Просто скажи, твоя жизнь подвергается опасности? — Эм… — Лил! — Что поделать? Мне нужны деньги, как и моей семье, на улучшение этого дурацкого храма. — Тебе хоть немного приносит это удовольствие? — Ох… Об этом не волнуйся, дорогуша. Я в своей стихии. Девушка имела вполне полную картину «стихии» Лилит, поэтому теперь ей стало ещё страшней за подругу. Рукан понимала, что Крипалани не отступит от того, во что ввязалась, поэтому просто ответила: — Хорошо. Пожалуйста, не попади в плен или… не делай то, что будет против твоих принципов. — Ох эти славные принципы Лилит Крипалани! Они беседовали всю ночь, ютясь накидкой Мелании. Им нужно было многое обсудить. Девушки злились, ругались на судьбу и убогих людей, которые смели портить им жизнь. Рукан же сетовала на родителей Крипалани, обвинение в краже, которую она не совершала. Вечер был слишком тёплым в плане бесед, прохладный, если принимать во внимание погоду. Им было, как никогда, весело друг с другом. Девушкам не верилось, что наконец-то они воссоединились. Мелания уже тогда понимала, что это будет её лучшим воспоминанием. Лилит тоже смирилась с решением Рукан пойти к Королю Клаусу, как и та со вступлением первой в какую-то группировку. Было приятно ощущать трепет от встречи, которая произойдет не через неопределенное время, а завтра или послезавтра… Это было истинным счастьем — возможность общаться с подругой почти каждый день. Они расстались около забора Крипалани, за высоким кустарником, который отличной скрывал их силуэты. — Тебя скорее всего не выпустят из дома в ближайшее время. Увидимся следующей ночью. Я приду к твоему окну, дорогуша! — Лисья улыбка заиграла на лице Лилит, а Мелания просто обняла её, до сих пор не веря в то, что она смогла вернуться к ней. — Я люблю тебя. — И я тебя, дорогуша. Рукан наблюдала, как подруга проскользнула внутрь дома, ничуть не привлекая к себе внимания. *** Девушка оставила Тилил у входа. Когда Мелания обратилась к страже, те сразу поняли, кто она. Мужчины тут же ощетинились, видимо решив, что девушка попытается провернуть какую-то хитрость, но Рукан спокойно следовала всем приказам, которые успели выскочить из их рта. — Мелания Рукан — вам запрещено двигаться без нашего разрешения. Мы доложим о вашем прибытии и будем внимательно следить за вами. — Да, хорошо. Только не могли бы вы позвать служанку какую-нибудь? Бастардка короля должна появиться перед отцом в чём-то приличном, не думаете? Молодые стражники, оценочно оглядев её, решив, что в её словах есть логика, прислушались к просьбе. Теперь на ней была приличное простое платье, наверняка принадлежащее какой-то прислуге, уходящей домой на выходные. Возможно, со стороны она выглядела собранно и сосредоточено, однако, стоило приглядеться к её рукам, как можно было заметить дрожь. Горло пересохло, а сердце бешено билось в каком-то ненормальном ритме. Наверное, ей стоило привыкнуть к встречам с отцом, и вроде бы, у неё даже получалось держать себя достойно. Она знала, что с ней сейчас будут очень жестоки, но всё-таки ничего не указывало на то, что Клаус отвергнет её успехи. Ведь девушка действительно добилась невозможного. — Мисс, прошу за мной, — Престарелая прислуга сразу же отвернулась, когда произнесла эту фразу. Личные охранники девушки последовали за ними. Забавно, что они до сих пор думают, что она хочет сбежать. Возможно, это было глупо, но каждый шаг казался ей таким же, как у людей, идущих на виселицу — обреченными. Но Рукан готовилась. Она была в состоянии выдержать натиск отца. Тяжелые двери раскрылись. В молодости хорошо сложенный мужчина с уже выпирающим животом сейчас стоял посередине своего кабинета, не отрывая глаз от дочери. Его лицо было грозным и устрашающим. Девушка хорошо знала Клауса. Он был в гневе. Мелания ожидала такой реакции, поэтому мысленно толкала себя сделать ещё пару шагов вперед. Как только сзади неё проход стал закрытым, король устремился к ней и отвесил ей сильную пощёчину. Рукан не удержалась на ногах, упав на пол. Всю левую сторону лица неимоверно жгло. — У тебя все мозги разом испарились, как только ты закончила эту грёбаную школу?! Представь, как ты перепугала свою мать! Бедняжка ждала недели, чтобы наконец-то прийти ко мне и рассказать, что происходит! Ты хотя бы её проведала, бессовестная?! Его тон уже вызывал в ней бурю эмоций. Слёзы сами проступили на её глазах. Физическая боль была только катализатором. Она не могла реагировать на отца в гневе иначе. Это было её личным приговором. Становиться никчёмной маленькой девочкой, которая не могла возразить его словам. — Отвечай, мерзавка! Пропустив слюну по горлу, девушка кое-как выдала: — Нет… — У тебя даже на этого ума не хватило! Где ты была? Чем ты вообще занималась? Развлекалась назло родителям или шлялась со своими подружками?! — Я пыталась найти способ стать чародейкой, ведь… — Ты совсем сдурела? Она ведь такая особенная! Она не могла просто послушаться родителей, которые хотели сделать ей лучше. Конечно же девочке хотелось пошастать где-то и позаниматься дурью, вместо помощи семье! Неблагодарная мразь. — Отец, я получила силы… Теперь я могу научиться колдовать… Нужно время, и я смогу помогать тебе во дворце… — Что за околесица сейчас сыпется из твоего рта? После того, что ты сделала? После того, сколько бюджета я на тебя потратил, ты не посмеешь больше ступать на землю этого дворца. Только по моему личному наставлению. Ты, сучка, будешь слушаться во всём свою мать, ясно тебе? Эта женщина посвятила всю свою жизнь, чтобы вырастить такое отродье, как ты. — Отец… — Не смей больше перечить мне. Довольно! Как только ты выйдешь за ворота, стража проведёт тебя до дома. А завтра на всеобщем сборище тебя ждут розги. Слова для тебя уже давно ничего не значат, следовательно, будем искать другие пути влияния, правильно, принцесса? Так он называл её в те дни детства: когда играл вместе с ней во дворе, когда скакал рядом на лошади, когда обнимал и искренне заботился о ней. «Розги? Спасибо, папа. А я ведь хотела помочь… Почему… Почему так…» — Отец, я добилась того, что не мог никто… Я могу… — Вон отсюда. Матери передай, что любишь её и просишь прощения, — Мужчина пригрозил ей пальцем. — Тебе ясно? Девушка сидела на холодной каменном полу, стирая руками влагу на щеках. Она смотрела на своего отца снизу вверх, радуясь, что наконец-то перестанет дрожать, находясь лицом на уровне его сапог. Как только она оказалась на улице наедине с собой, девушка прикрыла веки. Она с силой закрыла свой рот ладонью, чтобы молча закричать. Когда же она сможет остаться наедине с собой и выплеснуть все эмоции, которые огнём сжигали все внутренности? Почему… Почему он не послушал её… Если бы он спросил кого-нибудь из своих чародеек, они бы подтвердили, что Рукан стала другой. Слёзы топили её лицо уже какой день подряд. Как же она хочет отдохнуть от этого всего. Чёртов отец. Задыхаясь в своих рыданиях, Мелания мысленно прокручивала все его слова снова и снова. И, как обычно, девушка осознала: он ублюдок. Определенно в головах родителей девушка поступила совершенно неблагодарно и ужасно, вот только ошибка была в том, что она всё равно добилась успеха. Им следовало просто послушать. Почему никто не хочет узнать, как её пытались изнасиловать несколько раз, но она всё равно продолжала идти? Ненависть, словно яд, который добавляли каплями в блюда, проникала в её голову. Какой же он урод. Скотина. Похуже Памеллия. Ничтожество, которое без неё не сможет спасти королевство. Набитая дерьмом кукла, которая не сможет противостоять Дикому королю и отдаст труд поколений какому-то самозванцу. О да… Она ненав… — Чертовка! Это ты! Девушка не сразу поняла, что обращаются к ней. — Ты украла моих лошадей, мразь! Мелания от неожиданности забыла всё, что только что её гложило. Лысый мужик, уже бежавший к ней, выбил её из колеи. Мелания благодаря, непонятно откуда взявшимся силам, пустилась в бег. Настолько нелепой ситуации в её жизни ещё не происходило. Завтра её ждали розги, а сейчас за ней гнался человек, у которого она позаимствовала лошадок. Что вообще… Рукан даже не понимала, а что могло быть дальше… Словит он её и что с того? Вот только девушка не успела ответить на все эти важные вопросы, как врезалась в кого-то одетого в чёрное, и, не удержав равновесие, упала на траву. — Мисс… — Присев, незнакомец подал ей руку. Вот только взглянуть ему в лицо она не успела, потому что за её спиной прозвучало: — Мой господин! Это та девка, которая своровала мою Ромашку! Ромашка?! Этот идиот назвал Тилил Ромашкой… Может быть ей всё это сниться? Внезапно для всех раздался смех. Она хорошо знала, кому он принадлежал. Этот человек часто посещал её самые жестокие кошмары. Самые дикие кошмары. Рукан не могло так повезти. Наверняка этот день возглавит список самых убогих в её жизни. Девушка наконец-то подняла голову и лицезрела того, кого ненавидела больше всего на свете. — Рэйордан… — Ей стоило выпить какую-нибудь настойку для лучшей работы мозга, потому что проявить неуважение к тирану уже во второй раз — было верхом глупости. Мужчина был одет в черную длинную накидку, которую соединяла красная ткань около его горла. Ей стоило признать, что король был одним из самых красивых лиц мужского пола, которых она видела за свою жизнь. Просто наблюдение. Блестящее и привлекательное яблоко тоже могло быть червивым. — Эта сучка… — Ты свободен. — Но, Ваше величество… — Ты ослышался? Будешь сомневаться в моих указаниях? — Поднял обе брови Рэйордан, притворно-невинно интересуясь. — Нет, господин. Прошу прощения за такую глупость, — Проговорил служащий и тут же покинул поле зрение короля и девушки. Мелания осталась наедине с тем человеком, которого готова была проклясть в любой момент времени, если бы умела. Его смерть была главной мотивацией к получению магических сил. Невероятно, как она не расщепилась на частицы, когда приняла его руку, чтобы наконец-то встать. Мужчина оценивающе прошёлся по всему её внешнему виду. — Так это ты… бастардка, — В его глазах появился какой-то блеск, а на губах заиграла улыбка. — И как твои дела? По твоему виду не сказать, что ты стала… кем ты там хотела? — Дипломатом. — Ах да… Папочка разозлился на тебя? — Кивая на её лицо, сказал он. У неё, наверняка, всё лицо ещё было в подтёках и влаге. Какой же позор показываться перед врагом в таком виде. Мужчина театрально вздохнул и вынул из выемки на одежде красный платок, протягивая его девушке. Мелания не понимала, как реагировать на это. Перед ней находился самый страшный из всех ныне существующих людей. И он решил проявить к ней вежливость? Пока что она не станет отгонять от себя мысли о своём сумасшествии. — Благодарю, господин, — Рукан вытирала лицо, слушая ещё одну его колкую фразу. — А ведь забавно выходит. В каждый мой визит сюда мы встречаемся с тобой. — А у вас какая-то помешанность на красном? Даже носовые платки из него, — Сменив тему, проговорила девушка, замечая эту странную особенность. — Для удобства, бастардка. Чтобы потом не стирать ткани от крови. Экономлю на воде. Это звучало, как шутка, вот только… была ли это она? — Так что у вас произошло с отцом? — Прошу прощения, но это вас не… Дьюэйн Рэйордан резко схватил её за плечи и пристально начал рисовать своими глазами кривые по её лицу. — Как ты это сделала?! Девушка не понимала, о чём он. Такая резкая смена настроения её сильно напугала. Нужно было поскорее сматываться отсюда. Лучше розги, чем свихнувшийся людоед. — Как ты заполучила силу?! Осознание волной напало на неё. Он просканировал её. Король выглядел ошарашенным. Неужели это могло удивить такого, как он? Мужчина тряхнул её. — Отвечай, бастардка. — Я не скажу, Господин... — Насколько нужно быть ненормальной, чтобы перечить ему. Рэйордан отпрянул от девушки и снова вернул расслабленно-насмешливое лицо. Почему-то девушке казалось, что ему это стоило немалых усилий. Руки он сомкнул у себя за спиной. — Признаю, я тебя недооценивал, бастардка. Что? — Я не знаю ни одного человека, который бы не родился с магией в себе, а затем стал чародеем. И если ты не хочешь говорить, то ты знаешь цену этому… Окапелиус… А ведь ты хороша, — Как-то неуверенно проговорил Рэйордан. Такое ощущение, что он просто высказывал всё, что сейчас было у него на уме. Она видела в его глазах восхищение. Девушка в этот момент почувствовала что-то приятно-ядовитое. Анализ этого занял несколько секунд, и Мелания поняла, почему удовлетворение заполонило всё её нутро. Он единственный их тех, кто не верил в её силы, признавший свою неправоту. — Благодарю, господин. — Даже грустно, что ты больше не обращаешься ко мне, как тогда. Я ведь уже успел по этому соскучиться. Кстати, как твоё имя? — Мелания Рукан, господин. Или вы всё-таки предпочтёте «ублюдок»? Мужчина издал бархатный смешок. На секунду девушка вышла из какого-то транса. Что вообще происходит? Ещё час назад Мел было страшно подумать о встречи с ним, а сейчас они мило беседуют, словно старые знакомые. — Видимо, отец не одобрил твои физические изменения, раз тебе понадобился мой платок. Клаус ещё глупее, чем я думал? Ей стоило возразить. Она должна была защищать честь своего отца, но… — Вы даже не представляете насколько. Я слышала ваш разговор с ним, когда вы поставили ему на ультиматум: долгую смерть или смерть со временем. И я уверена, что он попытается сделать неправильный выбор. Вот только, чтобы сразиться с вами — нужно менять правила игры. Полностью перевернуть шахматную доску. Однако мой отец никогда не додумается до такого. Немного прищурившись, мужчина гордо поднял голову, ещё больше расширяя свою хитрую улыбку. — Жаль, что ты не на моей стороне, Каллисфен. Мы бы могли сыграться на одном поле. Она могла поклясться, что это был самый приятный комплимент, который ей когда-либо делали. Признание в ней равного. Особенно, когда человек, сделавший это, был из совершенно другого теста. Королевско-золотого, если быть точным. — Моя фамилия — Рукан, господин. — Ты достойна имени своих предков больше всех ныне живущих Каллисфенов вместе взятых. Что-то совершенно инородное начало подниматься с глубины её сознания. Девушка не могла понять, почему ей так хотелось продолжать беседовать с ним, ведь этот человек был олицетворением всех бед в её жизни. Побыв в тишине, Рэйордан спросил: — Я уважаю твоё решение не говорить мне, Каллисфен. Но я буду рад получить ответ на один единственный вопрос: тебе передали силу или ты с нуля как-то вкачала её в себя? Немного потупив взгляд вдаль, девушка решила, что ответ на вопрос не раскроет самых главных правил ритуала. — Первое. На секунду зелёные глаза мужчины загорелись. Будто бы он был хищником, наконец-то приблизившейся к добыче. — У меня к тебе предложение, Каллисфен. Рукан нахмурилась. Она знала, как король хорош в этом. Это не могло не вызвать её волнения. — Я слушаю, господин. — Тебе нужно развивать силы в первое время их получения, иначе ты, как дети, родившиеся с ними, но не знавшие об этом, просто загубишь свой потенциал. Поэтому я предлагаю сделку: я лично буду проводить тебе практические уроки магии год, чтобы ты приобрела некоторые навыки и смогла дальше идти своим путём. — И что я буду должна вам взамен? — Расскажи мне, как ты получила силы. — И больше ничего? Только информация? — Именно. — Только по истечении года? — Конечно, Каллисфен. Я и не думал у тебя просить рассказывать заранее, — Протягивая руку, парировал он. Мелания многое слышала об этом человеке. Она лично убедилась, что вставать у него на пути может быть опасно. Рукан до омерзения терпеть не могла Дикого Короля. Она бы могла остаться здесь и гаснуть, словно свеча, у которой было слишком мало воска. Её запал бы не пропал сразу, но точно умер бы через пару лет рутиной и убогой работы под материнским началом. Девушка представляла, насколько сильно потом пожалеет об этом, но маленькая вероятность в том, что из неё могло выйти что-то кроме рабыни сброда столицы терзала её душу. Мелания Рукан крепко пожала руку Дьюэйна Рэйордана, по совместительству — своего злейшего врага. — Это честь, учиться у вас. Их взгляды встретились. И, как бы не звучало странно, Мелания не ощутила никакого контраста между ними. Его чёткая беспощадность, прослеживающаяся в глазах, столкнулась с такой же беспощадностью внутри неё. — Буду рад тебя учить, Каллисфен.