Держава Детства

Израиль, Россия и Китай шли втроём рядом с ними шла толпа других ребятишек. Ваня был нормальным и держал Давида за руку. Китай был каким-то грустным. Он нёс портфель перед собой и пинал его ногами. — Кит, что с тобой? — спросил Израиль. — Мне скучно... — Сию скривился. Он всегда так делал, когда ему было скучно. Россия тяжело вздохнул. Пусть он и был маленьким, на нём было много ответственности. Он держал Китая за плечо, старался внимательно следить за Израилем. Вид у него был уставший. — А у тебя что случилось? — спросил его Давид. — Украина кричал всю ночь, а поскольку мы спим в одной комнате, он не давал спать и мне... — вздохнул Россия. Израиль положил руку ему на плечо и погладил его. Ваня устаёт и это видно. — Тебе нужна помощь? — спросил Давид. Россия покачал головой. — почему Украина кричал? — Не знаю. Он ничего не говорил в течении всей ночи. — Ваня погладил его по голове. — Не стоит волноваться, Даня. Тоша в порядке, я тоже, не волнуйся. Они добрались до школы и класса. Вера Филипповна начала новую тему по арифметике. Израиль поднял руку, когда она задала какой-то вопрос, связанный с новой темой. — Хмм, вообще-то, мы этого ещё не проходили... — она смущённо поправила рукава платья. Давид намёк понял, сел за парту и занялся своими делами. Он итак ещё не до конца влился в класс, поэтому не хотел портить отношения с ними. Он знал, как решать задания, но у некоторых учеников возникли проблемы с пониманием, поэтому Вера Филипповна предложила ему рассказать, как это делается. Израиль согласился и вышел к доске. Он записал условия задачи и тогда она вызвала к доске Настю. Давид рассказывал принципы решения, а она, следуя его инструкциям, решала задание. Потом Вера Филипповна вызвала другого ученика и всё повторилось. Израиля это не утомляло. После всех этих объяснений, он сел на своё место и продолжил заниматься своими делами, попутно записывая и решая примеры. Его не было видно из-за наклона парты, поэтому он мог делать что угодно. Только тихонечко. Когда все убежали на перемену, он стал рисовать в тетрадке, которая у него была специально для этого. В начале почти каждого учебного дня они сдавали тетради с домашним заданием. Израиль стал готовиться к уроку рисования. Вера Филипповна позволяла ему рисовать карандашами, потому что у него не было красок. А их наличие не было для неё принципиальным. После звонка он остался в классе — не пошёл в столовую. Он занимался своими делами и готовился к следующему уроку. — Почему ты не ходишь в столовую? — спросила Вера Филипповна. — Я не голоден. Я завтракаю дома. — он пожал плечами. — Хорошо, но я всё же советую ходить кушать с другими ребятами. Давид кивнул. Он не думал, что будет ходить в столовую — по утрам ему не хотелось есть. Только пить, но пил он дома. Что касается букваря, то урок прошёл очень спокойно и после него все разошлись по своим делам. Впрочем, всё, как всегда... Германия всё ещё шила что-то на "Умелых ручках". Она работала аккуратно, но было очевидно, что она очень торопилась и цвет у её работы был другим. Похоже, свою прошлую она уже закончила и сразу начала новую. Очень торопится? Похоже на то. Израиль вернулся к своей работе, но Германия повернула голову в его сторону (он заметил это периферицным зрением). Она окликнула его и улыбнулась, когда он повернулся. Когда занятия закончились, Кай подошла к нему и обняла его. — Может мы придём к вам через две недели. Мы почти всё. Хочешь я принесу с собой свои игрушки? Германия поправила сумку, спрятала торчащую ткань и резво выскочила из класса на улицу. Почему она такая добрая по отношению к Давиду? Он не знал... Но он знал, что может доверять этой девочке, ведь она сохранила сердце его народа. Она была готова на всё, лишь бы помочь ему. Израиль прижал к себе портфель, в котором кроме учебников не было ничего. К счастью, всё необходимое предоставлял кружок. — Пойдём! — Россия вывел его из раздумий. — ты как будто призрака увидел! Давид мотнул головой. Он чувствовал, как сильно колотится его сердце. Казалось, оно готово было вырваться наружу. Руки дрожали, дыхание было каким-то странным... — Эй, ты в порядке? — Ваня взял его за руку и повёл к выходу. Израиль всё ещё немного дрожал. Он понимал, что это произошло из-за того, что Германия обняла его. Как она этого не понимает?! — Может сходим к тёте Зое? — предложил Давид, надеясь отогнать плохие мысли. — Давай! А то мы давно её не видели. Жаль, Китай не пойдёт с нами. — А где он? — глупый вопрос. Давид ведь прекрасно знал — Китай на каком-то кружке. Только на каком? — Техник. Он скоро придёт. Хочешь его подождать? — Россия крепко держал его за руку. — Давай... А долго ждать? — Израиль мог ждать хоть сорок лет. По сути, большая часть его жизни состояла из ожидания. Просто он хотел отметить временные рамки. — Полчаса. — Ваня указал на большие часы на Дворце Пионерии. — Видишь? — Вижу. — Давид кивнул. Занятия Китая начинались на полчаса раньше. Они зашли в магазин напротив и прошлись вдоль витрин. — Шалом, Исраэль! — за прилавком стоял Иоанн. Этот магазинчик принадлежал ему. Союз поддерживал частные магазинчики, пусть и вынуждать платить налог. Он оставался коммунистом, не смотря ни что. — Шалом! — отозвался Давид. Иоанн вышел из-за прилавка и подошёл к ним. — Вы по делу или так? Погреться? — Шалом, дядя Иоанн! — поздоровался Россия. — Мы друга ждём, а потом пойдём к тёте Зое на рынок. — Вот как? Ну, вы можете побыть здесь. Боюсь, дождь пойдёт. Заболеете. — Иоанн улыбнулся и потрепал их по головам. Израиль отвлёкся на витрину. У Иоанна можно было купить канцелярию для школы. Или не для школы. Например, для развлечения и увлечений. Пока он рассматривал коробку с пазлом, у входной двери засвенел колокольчик. — Чёрт побери! — раздалось на пороге. К Давиду тут же подбежал Россия, схватил его за руку и оттащил за витрины. И правильно сделал. Они видели, как от двери отделилась тёмная фигура. Мужчина в серо-синем плаще с высоко поднятым воротником как-то стыдливо пробирался по магазину. — Чего припёрся? — Иоанн впервые разговаривал с кем-то так грубо. — Вы ведь не покупаете в еврейских магазинах, разве нет? — Да тише ты. — приказал мужчина в плаще и поднял руку, словно пытался ударить его. — Я только... — Я сейчас милицию вызову! — Иоанн нырнул за прилавок. — Не надо, пожалуйста! — мужчина сложил руки в молитвенном жесте. — Только одна коробка "масла" и я уйду! Прошу тебя! — Если после этого ты не уйдёшь, я точно позвоню куда надо! Иоанн направился в витрине, где лежали коробки с красками. — Не злись на меня, прошу! Я мало, что мог сделать... — на стол с грохотом легла коробка масляных красок. — Фрайзер! — Забирай свои краски и выметайся. После того, как ты убил мою жену и детей, я не хочу слышать твоё имя и видеть твоё лицо. — Я их не убивал! — Но ты этому способствовал. Выметайся. — Ио... — Выметайся, самокоронованный! Мужчина быстро рассчитался, забрал коробку и быстро выскочил из магазина. Иоанн тут же принял обычное выражение лица. — Кто это был? — спросил Израиль, когда дверной колокольчик снова зазвенел. — Да так. Один ублюдок... — в этот момент уже было понятно, кем был этот мужчина в плаще. Он явно не хотел, чтобы его узнали. — Ладно, мы пойдём, наверное... — пробормотал Россия. — Будет дождь — сразу бегите домой. — Иоанн улыбнулся и снова вернулся на своё место. Ваня вывел его из магазина, где они забрали Китая и побежали на рынок. Израиль прижался к России. Рядом с ним он чувствовал себя в безопасности. Тётя Зоя сидела на своём месте, укутавшись в старый протёртый ватник и меховую шапку. Она вязала прямо за прилавком. Руки её дрожали, а глаза были уставшими. — Тётя Зоя? — Ваня подошёл к прилавку. — Здравствуйте. — Ох, детки... — она подняла покрытое морщинами лицо. — Расходились бы по домам, а то дождик сейчас пойдёт. — А вы? — спросил Китай. — Не волнуйтесь за меня. Я просто посижу здесь и подожду восьми вечера. Потом я пойду домой. Покормлю кошек. Чаю попью. Потом лягу спать... Она печально вздохнула и снова стала вязать замерзшими пальцами. Давид проглотил ком в горле. Он вдруг подумал о том, что может стать таким же, как она. Он будет жить один, с кошками и целыми днями торчать на ненавистной работе, чтобы прокормить себя и их. Уф... Израиль отбросил эти мысли. Россия потянул его за рукав и они ушли с рынка. Земля хлюпала под ногами, дождь уже начал моросить. Ваня проводил его до дома и пошли к себе. Давид сел за уроки, а после — за чтение. Дени никогда не выходил из его комнаты, папа до сих пор не знал о нём. Израиль кормил его из консервных банок. Вот бы купить ему миски, какие стоят у тёти Зои. У её пяти кошек есть свои тарелочки для еды и воды, у каждой был свой лоток. У Дени лоток был сделан из ящика с песком. Когда папа был на работе, а Хаим, Азриэль или кто-то ещё не приходили, Израиль выносил его на улицу и заменял песок. Израиль отложил книгу и подумал о том, чтобы достать денег и купить миски. Тут он вспомнил, что можно сдавать бутылки. Израиль встал из-за стола, надел старую курточку, сверху — жёлтый дождевик. Он взял сумку, в которой папа всегда приносил еду, сунул туда столько пустых бутылок из-под алкоголя, сколько смог, запрыгнул в жёлтые сапожки и выскочил на улицу. Дождик уже лил довольно сильный. Израиль накинул капюшон, подтянул тонкие штанишки и побежал в пункт приёма. Может он сможет купить хотя бы миски. Он прижал к себе сумку, боясь, что бутылки разобьются. В пункте приёма он получил чуть больше пятидесяти копеек. Должно хватить. Он пошёл искать зоомагазин. Пришлось довольно долго бродить по городу, но наконец Давид вышел к небольшому магазинчику. На нём была вывеска с разными животными. Израиль зашёл внутрь. На улице уже смеркалось, а в магазине ярко горел свет. Атмосфера, конечно, приятная, но Давид уже порядком устал. Он кивнул девушке на кассе и пошёл искать миски. Они аккуратно лежали на полке стопками и Давид выбрал пару миленьких и недорогих. Ему хватило даже на лоток и при этом осталось примерно десять копеек. Но когда Израиль подошёл на кассу, то кроме покупок, сложенных в пакет и сдачи, продавщица протянула ему небольшую шоколадку. — Там перед вами мужчина был... — сказала она немного удивлённо, — Просил вам отдать... — Спасибо... — не менее удивлённо ответил Израиль, стягивая шоколадку вниз. — Спасибо за покупку. — девушка улыбнулась. Давид попрощался и вышел на улицу. Дождь хлестал, как сумасшедший, в облаках сверкали молнии. Он перевернул шоколадку, сзади была приклеена записка: "Ну ты хоть одевайся потеплее! Простудишься, заболеешь. Кто ж тебя лечить будет?" Он переступил с ноги на ногу и быстро потопал в сторону дома. Он быстро проскользнул внутрь, разулся и убежал в комнату. — Дени, я принёс тебе кое-что! — он бросил мокрый жёлтый дождевик в угол и показал котёнку миски. Дени обнюхал их, после чего Давид взял их и побежал в ванную. Потом вернулся, накормил его и сел за книгу. Уже темнело. Израиль погладил Дени и стал переодеваться и готовиться ко сну. Он устал, замёрз и хотел скорее нырнуть в мягкую постель. Как только он наконец прыгнул в кровать, она тут же скрипнула. Матрас был довольно тонкий и старый, но лучше это, чем ничего. Может он сможет однажды получить мягкий матрас и настоящую постель. Папа не мог обеспечить их комфортными кроватями, но и эти были очень хорошими. Всё лучше, чем нары. Ведь так? Израиль вздохнул. Вспоминать о таком на ночь нельзя — будет плохо. Он поправил крылья, чтобы не мешали, отвернулся к стенке и быстро заснул.