Чëрный Выброс

Какая-то паскудная доля истины в словах Чернобыльникова таки была. Царапучая такая долька, ядовитая. Она противно застряла в мозгу и ещё почему-то в груди, мешая дышать как следует. Ворочалась там, саднила, нагоняла холода и не давала покоя. Прямо-таки замечательное дополнение к проклятому вопросу про Иссу - невидимому сиамского близнецы, высасывающему силы. Да. Делом Рэя, "эфирщика", поисковика был прежде всего сбор информации. Дальше наступала очередь других, тех, кто решал, что с этой информацией делать и выполнял это решение. А координировал действия чудесный Михаил Константинович Костров, майор "Комитета Глубинного Бурения" и настоящий ветеран Зоны, точнее даже многих Зон. Как чекист утрясает бумажные вопросы и где берëт людей, оборудование и оружие, Рэйден, честно говоря, не интересовался. Берëт и всё тут. А сам потихонечку учит Рэя и остальных азам организационной и оперативной работы. Знакомит с нужными личностями, подбрасывает интересные версии, терпеливо исправляет ошибки. Рано или поздно так или иначе Рэйден в совершенстве это всё освоит и тоже будет находить решения и координировать действия. Тогда у него будут свои ученики, "кадры", как любит говорить сам Михаил Константинович. И наверно, первым и лучшем среди них будет Сэнед. Быстронейтрëнок такой умный и такой хороший. А для могущих перемещаться телепортами расстояние между Земли и Урмилой - тьфу! Меньше, чем ничего. И станет Светлояр для Сиарнара тем, чем Ленинград двадцать третьего века стал для них самих. И главная заслуга в этом будет его, Рэя... Но до этого ещё долго и далеко. А пока что ситуация хуже некуда. С Иссой ничего не понятно, майор куда-то запропал, Чернобыльников ушёл, оставив на память ядовитую саднящую правоту и невидимую зону отчуждения. И ноет, ноет, ноет эта чернобыльниковская правота внутри, ни днём ни ночью не давая покоя. Да, несанкционированное проникновение на секретный завод - это если и не диверсия, то в любом случае серьëзный проступок, за который по голове не погладят. Костров первый же и не погладит, скорее всего. А вдруг, (Рэй беспомощно обмирал от ужаса при этой мысли) майор после этого их бросит? Передаст другому офицеру? Или их вовсе отстранят от приключений и расследований в наказание за самоуправство? Оксана всё-таки частное лицо, мирное население ещё хуже, чем ВВЭР. Она придумала всё это, просто не зная, как всё серьёзно и строго там, где часто звучит суровое слово "секретность". И папочка Росшанский тоже хорош, нашёл, куда таскать дочку! Ему тоже ведь по шапке следует надавать за такие вот " экскурсии". Но другого выхода, другого способа, похоже, нет. Хвалëная ноосфера издевательски молчит, хоть ты бейся головой о стену. Окси новичок, однако придумала ну, хоть что-то, а он, Рэйден и остальные только страдать могли. И лезть на "Альтаир" придётся. Будь это триста восемьдесят раз подряд нарушение закона. Как же это, оказывается, гнусно и тяжело - нарушать закон! И как только всякие разные преступники добровольно идут на это? Будь у Рэя выбор, он бы ни за какие коврижки не согласился. Похожие мысли терзали и остальных, хотя вся компания, не сговариваясь, избегала разговоров на эту тему. Чернобыльников их всех подчëркнуто игнорировал. Даже сталкиваясь нос к носу в школе или на станции, не здоровался. Рэй тоже видеть его не хотел. Точнее, хотел, очень хотел. До дрожание рук и горького кома в горле. Но - Чернобвльникова прежнего, ещё не уставшего по другую сторону баррикад. Доброго, храброго, никогда не унывающего. Ничего не жалеющего для друзей. Угу. Как выяснилось - только для друзей, а если кто-то не стал ему другом, то у него хоть станция взорвись, Антошенька Чернобыльников стерженëчком не пошевелит. А разве так можно? Ведь справедливость, она же не для конкретной компании, она - для, всех. Доброта - для всех. Человечность - для, всех. Иначе это ни хвоста уранового не справедливость, не доброта и не человечность! А так, одна фикция. В тоскливой неизвестности сменили друг друга ещё несколько серых унылый дней. Оксана звонила и забегала, но подходящего для прорыва на завод случая всё не подворачивалось и не подворачивалось. Рэй метался из крайности в крайность. То ему хотелось, чтобы нужная ночь не наступала вообще никогда, и будь что будет, ведь даже в случае самого страшного никто не окажется виноват, просто обстоятельства не сложились. И Сэнед навсегда останется в Светлояре, ну и пусть авария! У Чернобыльникова вон, тоже авария, и у Фукусимы Дайичи, и у АЭС Риенка от первого блока рожки да ножки остались. И ничего, живут же! За эти подлые, дезертирские мысли он мысленно же давал себе по морде. А один раз даже не мысленно - не удержался и как двинул в глаз своему отражению в зеркале в школьном туалете. Кто разбил, конечно же, моментально считали, ой как счастлива была З.А.Е-и так далее! От отца Рэй, разумеется, выволочку тоже получил и принял чуть ли не с радостью, как и боль от порезов. Трусость должна быть наказуема. А то он наоборот, умолял про себя все Зоны и Меридианы, чтобы кошмарное липкие ожидание завершилось как можно скорее. Завтра! Нет, сегодня! Чтобы перестать мучиться и начать уже действовать. Чтобы всё стало наконец ясно. А дальше пусть хоть из города выгоняют, как мальчишку Галиена Тукка в какой-то хорошей книжке из параллельного мира! Хоть в тюрьму сажают! Да хоть вешают, Рэю будет уже всё равно. Главное, что он будет знать, что не сдался. Что действительно сделал всё, что мог, даже преступление вот совершил. И даже если авария на Майтирэне всё равно состоится, то хоть не из-за его, рэевского малодушия. Из-за всех этих терзаний и сомнений Рэй окончательно скатился в учëбе и даже (О, это был позор позоров, абсолютный, предельный, невозможный позорищный позор!) прозевал поломку турбогенератора на родной Светлоярской станции. После этого ужаса Рэйден впервые в жизни всерьëз задумался о самоубийстве. К счастью, именно этим же чудовищным вечером Оксана позвонила ему на коммуникатор с самым страшным и самым долгожданным сообщением: сегодня. Встретиться заговорщики договорились на автобусном кольце напротив главной проходной завода в ровно полночь. "Гениальный" план оставался без изменений. Дополнительно договорились только, что если их кто-нибудь всё-таки поймает, наперебой убеждать поймавшего, что они просто искали аномалии, увлеклись, не заметили, что так поздно, а тут дверь открыта и люди. Быстронейтронничек в своей неповторимой манере предлагал сказать правду, но ему объяснили, что этого по множеству причин лучше всё же не делать. Правду следовало рассказать только чекисту, ну и, может быть ещё Арсению Никитича, если до такового удастся доораться телепатически Рэй заранее выпросил у хмурого храмового интенданта целых двадцать штук инжекторов со снотворным, плюс ещё два пистолета-парализатора. Последние предполагалось вручить "самому тут мирному населению" - Сэнеду и Оксане. Активити Светлояра вообще из всех участников авантюры был в самом выигрышном положении. Супруги Головановы давно уже привыкли к мысли, что их приëмный сын - член странноватой боевой секты, иногда устраивающей ритуалы в том числе по ночам. Поэтому ни о каких "Ой, а куда это ты намылился так поздно" не могло быть и речи. Отец только хлопнул Рэя по плечу и попросил "быть осторожней и не нанести в дом с этих ваших обрядов радиации". А Храмовники своему Сияющему Благословенному препятствий не чинили никогда и ни в чëм. Сэнеда же без особого труда отпустили с Рэем, велев, опять же, не притащить радиации. Головановы вообще были просто замечательной семьëй. На оговорëнную остановку Рэй с бэ-энчиком явились первыми. Вывалились из автобуса на холодный асфальтовый пятачок, залитый рыжим светом фонарей. Сделали вид, что идут вместе с немногими другими последними пассажирами в сторону дачного кооператива. Потом осторожно вернулись обратно, забившись в серый неуютный павильончик. Рэйден посмотрел на часы. - Как думаешь, Сэнед, кто первым придëт? - Не знаю. Ой, как холодно тут, оказывается! У нас ранней осенью теплее намного. - У меня термос с чаем есть! - Рэй завозился с молнией необъятной сумки, - Вот, держи! - Как думаешь, Рэй, наш план... - маленький активити не договорил. - Лучше такой, чем никакого! - Рейден успокаивающе сжал его худенькое плечо, - Быстонейтронничек, ты только не это... - Я и не боюсь! Просто план какой-то не очень проработанный в деталях. - Угу, - светлоярец отобрал у мелкого напарника термос, отхлебнул сам, прямо из горлышка, - Конечно же, в следующий раз мы запросим подробнейшие планы завода и неделю на репетиции! Он поймал себя на том, что невольно подражает интонациям Кострова. Бэ-энчик опустил голову и виновато засопел. - Да ладно тебе! - Рэй положил руку ему на плечо, - Понимаю, ты к другому привык. Аналитик и всё такое... Следующим автобусом - последним приехала Лина. Ей, чтобы ускользнуть из дома на ночь глядя, пришлось сплести малюсенькую интрижку. Они с Виолой приволокли к Вяжерисам на ужин Ритку Максимову и долго уговаривали добрейшую виолину маму отпустить их всех переночевать к этой самой Рите. Тëтя Изабеле, конечно же, перед умоляющим писком на три голоса не устояла, и ещё эклеров им с собой дала. Девочки, щебеча, вместе выбежали из квартиры, немножко погуляли, а потом Виола-то честно поехала к Рите. А вот Лина, выждав время, помчалась на "Альтаир". Дайичи пришёл ровно без пяти полночь телепортом. В классном чëрном комбинезоне, похожим на одежду ниндзя из фильмов. Где только достал? Приëмным родителям безупречный самурай сказал почти правду. Что-де один из знакомых Храмовников приглашает его на тренировку сталкерских умений. А явившемуся минут через десять после самурая Эрику даже придумывать ничего не пришлось, у него все домашние сегодня были на суточных дежурствах. Так что Сосновский ещё и рюкзак с едой и питьëм приготовить в своё удовольствие успел. - Хорошо когда в семье - сплошные медики, а? - лучась довольством, он выдал каждому из авантюристов по здоровенному бутерброду с колбасой, - Ни забот, ни хлопот, свобода как она есть! Чернобыльников на остановку так и не пришёл. Хотя что-то в Рэе, упрямое такое на самом донышке души, не смотря ни на что до последнего надеялось. Не было и Оксаны. И её отсутствие делало всю операцию бессмысленной. Не у охраны же вежливенько так спрашивать: извините, пожалуйста, а как нам пройти к экспериментальной установке "Монолит"? Так что можно было просто вставать и идти домой. Точнее, не домой, а к Сосновскому. Чтобы не пришлось, подыхая от стыда, на ходу придумывать, почему это вдруг всё сорвалось. Но если они уйдут, а Окси всё-таки явится? Что она будет делать тут одна ночью на безлюдной окраине? И что подумает о них? Связаться бы, хоть телепатически, но вдруг это будет страшно не вовремя? Например, посреди семейного скандала? А может, и не скандала, а что-то совсем плохое у них там произошло? Считать бы, но как назло ни хвоста уранового не считывается. Ноосферу, блин, на профилактический ремонт отключили... А вот Чернобыльников не пришёл только потому что не захотел. Плевать ему на рэевские дурацкие надежды! Отсутствующих прождали до половины первого. Жуя бутерброды, вспоминая всякие байки и бегая прятаться в кусты всякий раз, когда слышали шорох автомобильных шин. Последнее - чтобы, не дай Зона, не вылез какой-нибудь чересчур неравнодушный дядька и не пристал с расспросами. Просидели до без пятнадцати час. - Не придёт, - первым высказал общую мысль Эрик Сосновский, - Дуется до сих пор. - Я пытался с ним поговорить! - Дайичи сорвал полусухую травинку и принялся её жевать, - Он же, вроде, со всем согласился. - Может, только чтобы ты отвял? - Нет, Эрик, он действительно признал, что не прав был. Вполне искренне. - У РБМК настоение меняется по сто тыщ раз в минуту, - Сосновский тоже нашёл себе травинку, - Передумал. А ещё понимает, что извиняться придëтся. - Слушайте, травоядные! - Лина недовольно посмотрела на одного, потом на второго, - Передумал, не передумал... Лучше решайте, ждём Оксану и его ещё или нет? Час ночи на дворе! Ответить ей не успели. - Атас! - тихо скомандовал Рэй, услышавший очередную машину. Кусты были колючие, мокрые и отчаянно неприятные. Длинные волосы Рэя, хоть он и запихал их под воротник, больно за колючки цеплялись. Рядом бэ-энчик с мученическим выражением мордахи всматривался через ветки в дорогу. Дайичи еле слышно прошипел что-то явно ругательное на родном языке, кажется, Эрик треснул его рюкзаком. Подлая тачка, как назло, вместо того, чтобы спокойно рулить себе мимо в дачный кооператив, остановилась. Хлопнули дверцы. В ночной тишине этот безобидный звук показался зловещим, как выстрелы. Заговорщики в кустах замерли, стараясь поменьше дышать. Рэй прижал к себе бэ-энчика. - Ребята, вылезайте, это я! - разнëсся над пустым кольцом звонкий голос Окси, - Точнее, это мы. - Кто "мы"? - недовольно спросил исцарапанный Сосновский, вылезший первым. - Мы - это я и моя слишком бесстрашная дочь. Добрый вечер, товарищи искатели приключений! - Здрассьте, Юрьпалыч! - растерянно пробормотал Рэй, выпутываясь из зарослей. Уж кого-кого он явно не ожидал сейчас тут встретить, так это оксаниного папу. Тем не менее глава семьи Росшанских был здесь. Стоял, положив руку на капот своих синих "жигулей". В свете фонаря блестели его большие квадратные очки. - Давайте-ка в машину, революционеры, - велел он, когда из кустов наконец вылезли все, - Сейчас открою. Погодка сегодня... - А поместимся? - спросила Лина, - Нас тут много. - Тогда девочки и хмм... младший оперуполномоченный в машину, - он улыбнулся Сэнеду и быстронейтронничек солнышком просиял в ответ, - А мы, сильные, выносливые мужчины, будем беседовать с ними через окна. Говорил он добродушно, густым обаятельным басом. Все тоже заулыбались следом за Сэнедом. Окси держала отца под руку и выглядела очень довольной. - Но для начала, дщерь, представь мне официально своих партнëров по авантюре. А то пока я с ними знаком как-то больше по рассказам и мельком. Более-менее прилично - только с Ростиславом с тех пор, как он, помнится, Стругацких у меня попросил. Кстати, как? Понравилось? - Очень, - быстро сказал Рэй, хотя за всей этой канителью успел прочитать только первых пару страниц. Но не обижать же хорошего человека. - Это Дайичи, Лина, Эрик из Питера, - послушно начала Оксана, - И Сэнед. Я рассказывала, что он с другой планеты? - Помню, что с планеты. Забирайтесь уже в машину, девчонки и кто замёрз совсем. Кстати, гость из космоса, ты не обидишься, если я тебя буду всë-таки Сеней называть? По-земному? - Нет, зачем обижусь! - Бэ-энчик разулыбался ещё светлее, Росшанский-старший ему явно очень нравился. Впрочем, он всем нравился. - У тебя всё-таки такой отец классный, - успел шепнуть Оксане Эрик, прежде, чем она забралась обратно в "жигули". - Ага! - кивнула Окси и показала большой палец, - Он мировой! - Значит так, - заговорил Юрий Павлович, когда все наконец разместились в машине и у машины, - Моя дочь, при всех её прочих достоинствах, оказалась никуда не годной обманщицей. И вообще конспираторшей не очень. В общем, я её прямо-таки трагикомически застукал. Когда она пыталась тихонечко улизнуть, но с "тихонечком" получился прямо-таки абсолютный провал... - На меня чëртова вешалка в коридоре упала, - жалобно пояснила Окси. Все захихикали. - Вот именно. Упала и произвела прсто адский грохот. На который я, как вы понимаете, не мог не среагировать. - Странно, что не весь подъезд среагировал, - насупилась Оксана, - Пап, ну она давно уже на соплях держится! Когда ты её уже починишь? - В отпуске, - Росшанский вдруг хитро прищурился, - А может, вообще никогда не починю. Оставлю как сигнализацию. Вот начнëшь ты у меня на свидания бегать, а я сразу услышу - и следом за тобой с ружьëм. - Не начну! - Окси бросила быстрый взгляд на Рэя, - Никогда не начну. Зачем? - Ну, ладно, дочь. Тогда, может, и починю. В отпуске. Окси спрятала улыбку в высоком воротнике куртки. - В общем, состоялся у нас в итоге серьëзный разговор, - продолжил Юрий Павлович, - И я в итоге решил вам помочь в хорошем деле. - Значит, ты всё рассказала? Мы же договаривались... - Скорее, это я из неё всё вытянул, - усмехнулся инженер, - Я уже говорил, врать моя дочь совсем не умеет. - И вы будете нас не пустить? - испуганно пискнул бэ-энчик. - Совсем наоборот, Сеня! Мне действительно не нравится мысль, что вы будете бегать между корпусами, рискуя сломать себе шею и пуляться дурацкими инжекторами. А потом иметь ещё и кучу неприятностей себе на голову. Это, возможно, приводы в милицию, и долгие, весьма противные разговоры. Которые вам, между прочим, очень осложнят дело. Поэтому вы пойдëте туда со мной и совершенно официально. Оформлю вас, как добровольцев для участия в эксперименте. - Ураааа! - заорал Рэй. Всё складывалось более чем благоприятным образом. Установка "Монолит" оказалась очень похожей на рабочее место стоматолога. Кресло с высокой спинкой, откидывающейся, чтобы в нём можно было полулежать, блестящие хромированные кронштейны, маленький белый столик рядом. Только, разумеется, вместо бормашины - шапочка с электродами, а на столике не разложены зеркальца, крючки и пинцеты самого зловещего вида. И никаких плевательниц. Ну, и над самим креслом - не яркая медицинская лампа, а закреплëнный в манипуляторах, похожих на паучьи лапы чëрный шипастый шар размером с футбольный мяч. В тëмной прозрачной глубине шара то и дело вспыхивали разноцветные огоньки, по гранëным иглам пробегали крошечные молнии. - Ничего себе "Монолит"! - хмыкнул Эрик Сосновский, - Зубодëрня! - А ты что ожидал тут увидеть? - слегка обиделась Окси, - Сверкающий алмаз размером с "Камаз"? - Он распахнëтся и поглотит тебя! - подхватил Рэй, - А назад вернëт уже новой личностью - с мозгами. Дайичи сделал строгое лицо. Девочки и Сэнед прыснули. - Зависть иссушает душу, Рэй, - не остался в долгу Сосновский, - Тебя-то он даже глотать не станет. Сразу поймëт, что ты безнадëжен! - Это у них всегда такая дуэль? - спросил Юрий Петрович у дочери, поглядев на Рэя, придумывающего достойный ответ. - Всегда. Один РБМК, другой ВВЭР, вот и подзуживают друг друга все время. Нескончаемое шоу. - Потому что эта каналья канальная своим существованием оскорбляет мои эстетические чувства! - Эрик показал Рэю язык. Рэй в ответ продемонстрировал кулак. Нестрашный, учитывая, что улыбался при этом от уха до уха. - Хочешь, я тебя, кастрюля, заодно ещё и действием оскорблю? По носу! - Нет уж, нет уж, никакого физического насилия в нашей лаборатории! - Росшанский изобразил на лице шуточный испуг, - Это всё-таки излишне и недостойно передового учëного. - Хорошо! Значит, я его потом задушу! - хихикнул Рэй, - После лаборатории. - Юрий Петрович, а что это за шар, - спросил Дайичи, - Я таких артефактов никогда не видел. - Это искусственный артефакт "Всевидящее око", - с тихой гордостью в голосе начал объяснять инженер, - Синтезирован пока что в единственном экземпляре в одной из лабораторий "Эпи-Центра". Предназначен для подбора и контроля заданных параметрами ноосферических потоков. Вмонтированы здесь и ещё артефакты - целых шесть хорошо известных всем "Лунных вспышек". - Это которые остряют псионическую способность? - уточнил Сэнед. - Да. Плюс, чисто нейрофизиологическая стимуляция, - инженер указал на шапочку. Результаты выводятся сразу на мнемокодер, так как человек, подвергающийся действию установки, находится в глубоком трансе, в который его погружают с помощью гипногенератора. И разумеется, подсоединены и разного рода усилители и ускорители импульса. Все эти устройства могут работать по одному или в разных сочетаниях, в экстремальном режиме включается всё сразу, но это опасно. А в дальнейшем мы построим и несколько дублирующих установок и станет возможно ещё и объединять сознания. Вот тогда от наших учëных уже ни одна тайна Вселенной не убежит! Юрий Петрович улыбался, светло и вдохновенно. - Мы будем слушать весь Меридиан! Проникать разумом на самые дальние и странные планеты. Сможем находить любые координаты, любые объекты по параметрам! "Монолит" уравняет в возможностях слабых телепатов и поисковиков с самыми яркими и удачливыми. То, что сегодня есть малопонятный и неподконтрольный человеку случайный дар капризной Зоны, завтра может стать общим достоянием и основой для технологий. Во всех областях - от медицины до связи, ведь изучая данные, полученные с помощью "Монолита" мы сможем гораздо лучше понять механику взаимодействия разума и ноосферы. Ох, ребята... Тут такие перспективы открываются, такие вершины... Голова кружиться начинает! - Мы построим Великое Кольцо! - заразился настроением Рэй, - Помните, в книжке одной было? Связь со всеми мирами, взаимопомощь! - Совершенно верно! - лицо инженера сияло, - По всему Меридиану, а не как сейчас: пара-тройка постоянно сопряжëнных реальностей, а всё, что чуть-чуть дальше отдано на откуп случайности и зависит исключительно от удачи сталкера, ползающего там на свой страх и риск. - И мы не будем скованы скоростью света и немыслимой протяжëнностью космических расстояний, - добавила Лина, - Ведь по Меридиану можно перемещаться очень быстро, иногда мгновенно. Тем быстрее, чем лучше ориентируешься в его координатной сети. А когда у нас будет много этих "Монолитов"... - Да! - с жаром сказал Юрий Петрович, - Ты абсолютно права. Когда у нас будет много " "Монолитов", мы сможем определить и систематизировать все "привязки" Меридиана. Составить их универсальный реестр, как аришмийцы сейчас создают свой вечно неполный каталог альтов, мутантов и аномалий. Это будет дар всем человечествам всех миров! Причём, дар именно от нашего маленького Светлояра. Потому что создать подобную установку по разным причинам не удалось ни в этой Аришме, ни в Ленинграде, хотя тамошние люди и обгоняют нас по времени на двести лет. Имя нашего города узнают все во Вселенной, представляете? Зведолëты в его честь будут называть! - Папка такой патриот, - чуть смутилась Оксана, - Как председатель какой-нибудь из фильма. - Да. Я патриот своего города, своего завода. Более того! Я считаю, что каждый человек должен быть патриотом и даже, наверно, немного и фанатиком. Своего края, и самое главное - своей работы. Дела, которому он служит. Потому что иначе как сможет он всего себя отдать делу? Будет так - с девяти до пяти, ни шатко, ни валко. А если так, то какой может быть успех? - У нас в Храме говорят, что если ты не отдал всё для победы, то это не твоя победа, а случайное везение, - задумчиво сказал Рэй, - То-есть по сути то же самое другими словами. Росшанский тепло улыбнулся. - Ну, в Храме вашем мне, пожалуйста, всё-таки делать нечего. Во всяком случае, пока. Но приятно знать, что с тобой согласны эти суровые воители. - Простите, может быть, начнём работать? - Дайичи сделал шаг в сторону кресла, - Здесь, насколько, я понимаю, громадное количество электроники, которую нужно подключить и настроить. А время уже не раннее. - Да, как-то мы, и верно, увлеклись, - спохватился Юрий Петрович, - Если нас утром тут кто-нибудь застанет, ох, дадут мне по шапке за несанкционированный эксперимент! С несанкционированным же привлечением добровольцев. Но уж очень хотелось этот эксперимент всё-таки провести, сами понимаете. Это же фактически полевое испытание, мне вас сама Зона послала. - А нам вас! - радостно сказал Рэй, - Показывайте хозяйство, поможем вам тут всё подрубать! Хозяйство оказалось весьма обширным, и дело нашлось всем. Росшанский дирижировал процессом, объясняя, что где находится и как это включается, тестируется и отлаживается. Главный управляющий блок с процессором на артефакте "Синяя Звезда", спрятанный в толстой "ноге" кресла, отдельного внимания не требовал, а вот всё остальное... Энергонакопители, контроллеры, дополнительное питание, стабилизаторы плотности волны, ещё раз доппитание, сканеры, датчики, борзописцы, мнемокодеры, гипногенератор - установка "Монолит" оживала медленно и величаво. Словно пробуждался от тысячелетнего сна погребëнный в сокрытой пещере древний дракон, потревоженный беспечными археологами. Где-то через час всё было готово к работе. Датчики мигали, генераторы гудели, колючий шар наливался оранжевым светом, каким-то маслянистым и тяжёлым по ощущению, будто бы жидким, хотя как может быть жидким свет? Экран большого мощного мнемокодера на стене приглашающе мерцал. - Ну, что, кто пробует? - спросил Росшанский, когда всё было готово, наконец, готово, - Может быть, девочки? Лина покачала головой. - Пусть сначала Рэйден. Мы же не развлекаться сюда пришли, нам нужна конкретная координата. Времени мало, так что начнём с самого сильного, чтоб уж наверняка. - Ты правая, - заулыбался быстронейтронничек, - Мы сделаем нужное всё сначала, а потом я тоже хочу попробованным стать! Только две нам координаты. Исса и Майтирэн. - Хорошо, пусть будет две координаты, - инженер завозился с пультом. Рэйден, добро пожаловать! Рэй устроился в кресле и постарался расслабиться. Спинка тихонечко загудев, откинулась ещё ниже, так что он оказался фактически лежащим. Игольчатый мяч истекал у него над головой своим странным жидким светом. - Прямую нейростимуляцию мы использовать не станем, - сказал Юрий Петрович, - Ты всё-таки активити, и я не уверен, что устройство твоего мозга полностью совпадает с человеческим. Используем для начала только внешние усилители в разных сочетаниях. Пока без гипногенератора даже - схема "Альфа". Если не получится, включим "Бету" - генератор плюс артефакты плюс ленинградский синхронизатор импульса. - А гамма? - спросил Рэй, не открывая глаз. - А "Гамма" - это экстремальный режим, - объяснил Росшанский,- "Гамма" - это когда работают все системы одновременно, причём на пределе мощности воздействия. Но её я тебе включать не буду - опасно. К тому же, мы "Монолит" ещё ни разу в экстремальном режиме не тестировали. Так что "Альфа". - Мне самому что делать? - Ничего особенного. Как ты всегда - расслабляешься, сосредотачиваешься. Думай о своей задаче, машина сама всё нужное считает и откорректирует. Ну, товарищи... Как говорил Гагарин: поехали! Рэй закрыл глаза и постарался начать думать о станции Исса. Она где-то есть, с неё пришёл Сэнед. Там три блока, интересно, с какими типами реакторов? Вообще, это было бы здорово, увидеть инопланетный реактор! И даже поработать на нём, хоть за ВИУРа, хоть за кого. Он бы быстро разобрался. Во-первых, он активити, с невозможным для, человека интуитивным "чувством реактора". А во-вторых, наверно, все реакторные установки во вселенной принципиально похожи друг на друга - вода и уран-то везде одинаковые! Хотя там вполне может быть не уран, а допустим, торий. И не вода, а допустим, натрий. Это и на родной Земле-матушке вполне себе может работать, а кое-где даже и работает. На Белоярской АЭС, например, на третьем блоке теплоноситель именно натрий, а вовсе не вода... Перед внутренним взором предстала величественная Белоярская, Рэй ощущал её чëтко и ясно, будто видел воочию. Вплоть до гудения проводов и попискивания птиц на деревьях. Пахло водой, чуть-чуть электричеством и пронизанной солнцем сосновой хвоей. Можно было войти на территорию станции (Ну и что, что только мысленно - всё равно же всё как наяву!), пройти на третий блок, рассмотреть в подробностях всё оборудование. Да хоть внутрь самого реактора попасть и пронаблюдать процесс деления ядер! Рэйден едва удержался, чтобы не застонать от удовольствия. Во что только не приходилось ему раньше всматриваться через ноосферу, но никогда ещё вИдение не давалось так легко и не было таким чистым и ярким. Надо будет не забыть сказать Юрию Петровичу, что его установка - просто чудо какое-то! И с отцом тоже поговорить. Пусть сделает всё от него зависящее, чтобы "Монолиты" как можно скорее довели до ума, внедрили в производство и поразмещали везде. Не исключая школы! Вот будет прикольно учить историю или, допустим, географию, лëжа в креслах "Монолита"! Эльзушка ходит между рядами, что-то рассказывает - и всё, о чём она говорит, предстаëт перед глазами в мельчайших деталях, с ощущениями, запахами и звуками! Да двоечников после таких уроков не останется вовсе ни одного. Белоярская АЭС, кремово-красно-голубая красавица со множеством гордо вонзающихся в небо тонких труб растаяла, сменившись маленькой уютной квартиркой рэевской классной. Сама Эльзушка сидела, утонув в большом синем кресле перед телевизором и гладила разомлевшего у неё на коленях большущего рыжего кота. Кота звали Стефан (Именно так, с ударением на первом слоге), он был ленивый, добродушный и однажды в мелком котячестве умудрился выбежать из квартиры и даже из подъезда, а во дворе едва не попал под мотоцикл... Пожелай сейчас Рэй - и он без малейшего усилия увидит и двор, и сверкающую на солнце красную "Яву", и трëхмесячного, ещё тощего, как шпротина, до полусмерти перепуганного Стефана, удирающего в подвал. Узнает, как зовут мотоциклиста и всех соседей Эльзы Карловны, у кого какой характер и кто кем работает... Ещё никогда он не мог считывать настолько легко и свободно и в то же время безупречно чëтко! Вот только, кажется, он совсем отвлëкся от своего вопроса, от нужной станции. Надо сосредоточиться... - Режим свободного скольжения работает безупречно, - глухо и отстранëнно, как через вату донëсся до Рэя голос Юрия Петровича, - Теперь тестируем поиск по заданным параметрам. - Заданные параметры, - отозвался Рэй мысленно, - АЭС Майтирэн на планете Урмила. Или Исса, блуждающая АЭС. - Этого слишком мало, чтобы ввести параметры, - Юрий Петрович колдовал над пультом, - И я не совсем это имел в виду, Рэйден. Невозможно задать параметры объекта, о котором неизвестно фактически ничего, кроме того, что он есть на свете. Я говорил не про их, а про твои параметры. Например, я могу усилить тебе концентрацию. Или вообще заблокировать возможность думать о чём-либо, кроме поставленной задачи. Но это последнее - уже не "Альфа", а "Бета". - Давайте "Бету"! - Рэй хотел было махнуть рукой, но тело налилось свинцовой тяжестью и шевелиться не желало. - Думай об Иссе! - скомандовал Юрий Петрович, - Включаю "Бету". Что-то коротко пискнуло, приборы загудели громче. Рэйден попытался думать об Иссе, представлять себе: какая она, даже попробовал мысленно нарисовать некую абстрактную, первой пришедшую в голову станцию как задний план, на фоне которого стоит Сэнед. В надежде, что он угадает, это окажется Исса, и можно будет зацепиться за образ, чтобы по нему выстраивать считку дальше. Но ноосфера, такая податливая пару минут назад, на этот раз заартачилась. Картинка "плясала", сбивалась, за спиной у воображаемого быстронейтронничка возникала то Кольская АЭС, то Чернобыльская, а то и вообще Темелин. Причём, если позволить мыслям переключиться на Темелин, Кольскую, самого Сэнеда, да хоть чëрта в ступе, вИдение мгновенно обретало прежнюю лëгкость и остроту - считывай сколько угодно. При попытке же вернуться к Иссе или к Майтирэну, всё снова беспомощно размазывалось. Будто вокруг этих двух станций зияла какая-то чëрная дыра. Но разве бывают такие дыры в информационном пространстве? Мудрая наука структурология утверждала, что ни в коем случае! И тем не менее, внутреннему взору Рэя был сейчас доступен весь Меридиан, вся Земля, доступен, наверное, весь Космос до самых дальних галактик. Доступно всё, кроме двух станций. С тем же успехом они могли бы вообще никогда не существовать. Но ведь они существуют! А значит, постоянно привносят что-то в эту самую ноосфера, добавляют информацию в банк вселенской памяти. А все АЭС на Меридиане вообще живые. Пробуждëнные, как говорят в "Эпи-Центре". Даже обитель Воинов Храма Риенка, давным-давно ставшая руинами. Они излучают как живые существа, и считываются как живые существа, воспринимаются как живые существа. Иногда слабые, полумëртвые, едва теплящиеся - но живые. Родная АЭС Лины, обожжëнная великим предательством, застывшая в своей боли, словно заблудившаяся в недобром колдовском сне, не видящая и не слышащая ничего, не воспринимающая ни один импульс - она будто бы в коме, но она живая. Раненая АЭС Тохи Чернобыльникова, все силы отдавшая на рождение активити, и поэтому не сумевшая сотворить вокруг себя сколько-нибудь ощутимой, внешне проявленной аномальной Зоны - она слабая, как кровью, истекающая страшной памятью, полуобморочная, но она живая. Несчастная АЭС Фукусима, практически уничтоженная безжалостными стихиями - существо с переломанным хребтом, едва дышащее, ослепшее и оглохшее от страданий - она словно потеряла сознание от болевого шока, но она живая. Что уж говорить о станциях благополучных и безаварийных! Они нанизаны на Меридиан как драгоценные камни на нить ожерелья, они сияют тëплыми разноцветными звëздочками. И сейчас Рэй легко может дотянуться мыслью до любой из них. Кроме этих двух - Майтирэна и Иссы. Иссы и Майтирэна. Будто и в самом деле чëрная дыра какая-то. Капсула пустоты. Он попробовал ещё раз, и ещё и ещё. Он искал пустоту, отворачиваясь ради этого от полноты и света. И успевал мимолëтно пожалеть об этом и попросить прощения у распахнутых миров, мимо которых скользил сейчас его разум, у сверкающих станций. Когда ещё у него возникнет возможность снова занять "Монолит", а без "Монолита" он вряд ли дотянется узнать, что это и где это - Кадилен, Эзэлхар, Мойрион, Олмерт. Только звонкие имена на самом краешке сознания, только доли секунд жгучей досады. Виски уже начинало ломить, чем дальше, тем сильнее. ВИдение делалось менее чëтким, мысли путались. Серебряная нить Меридиана звенела и вибрировала в ритме сердечного стука, звëздные огни метались перед глазами... - Рэйден, я отключаю! - словно из другого измерения долетел голос Юрия Петровича, - Аппаратура слежения рекомендует принудительный выход из транса. Меридиан растерял с себя бусины дальних неизведанных Зон, зато оброс белым мехом и превратился в бешено виляющий хвост. Спинка кресла поднялась из лежачего положения в сидячее. Откуда-то послышался обрывок электронной мелодии. Рэй открыл глаза. Комната слегка кружилась. - Вот, выпей! - Юрий Петрович протянул ему высокий стакан с каким-то густым жëлтым напитком. Рэй отхлебнул. Жидкость была приятной, хотя и очень сладкой. - Восстанавливающий коктейль Вингера, - пояснил Росшанский, - Видел бы ты, Рэйден, какие богатства мнемокодер записал! Это же потрясающе! - Ни Майтирэна, ни Иссы всё равно не записал, - буркнул Рэй, - Напрасно машину гоняли. - Не напрасно! - с жаром возразил инженер, - Всё это имеет огромную научную ценность. - Угу. Имеет. А вот иссовцы Майтирэн угрохают - и будет нам не такая ещё научная ценность! - Рэй, - предостерегаще начала Лина, но светлоярский активити (Кажется, впервые в жизни) грубо перебил её. - Что "Рэй"? Одно название, а не ноосферщик Рэй, - зарычал он, - Ни хвоста уранового я не смог. Даже с "Монолитом"! - Потому что они там явно использовали какую-то хитрость, - попытался успокоить его Росшанский, - К сожалению, не одни мы изобретать умеем. А в обычной, нормальной ноосфере ты показал блестящий, потрясающий результат. - Но это не нужный результат, - потерянно сказал Сэнед. И часто-часто захлопал глазами. Как же Рэйден ненавидел себя сейчас! Ну почему, почему всё-таки невозможно самому себе набить морду? К нему подошёл Дайичи. Отобрал опустевший стакан, поставил на низенький белый столик. - Рэй-кун, сейчас нет времени на отчаяние, ночь-то не бесконечная. Давайте думать, почему даже с "Монолитом" ничего не вышло? Чудовищным усилием воли Рэйден вынырнул из раскалëнного океана ненависти к себе. Подышал, как Дайичи же и учил, медленно и глубоко. - Логика есть, - сказал бэ-энчик, - Ноосферовых чёрный дыров не может быть. Две станций живой и есть, значит, волны информаций от них идут. Так? Волнов можно читать, принимать на разум или на машин. А если до разума и машин не доходит этих волн, значит, есть какой-то экран. Так? Все грустно покивали. И так ясен стронций, что экран есть. С самого начала было ясно. Зачем такое очевидное ещё раз озвучивать? Но быстронейтронничек не закончил. - Меня тут предположилось сейчас только что вот, - Сэнед замолчал на секунду, окончательно собрался с мыслями и продолжил, - Все ошибка делай, задавая себе искать поиск по сразу Майтирэн или сразу Исса. Экраново не пускает! А если считать принцип экрана задай свой мозг и "Монолит"? - Задать "Монолиту" принцип действия экрана? - уточнил Юрий Павлович, ещё не успевший научиться сходу понимать бэ-энчика. - Анье, то-есть да! - энергично закивал Сэнед, - Экрана читать параметры ноосферовые! - Сенюшка, а ведь ты прав! - Росшанский просиял, - Абсолютно прав! Всё, что существует, создаëт информацию. Любую информацию можно, по крайней мере, в теории, принять и расшифровать. А поняв принцип защиты, можно попробовать её обойти! Он метнулся к пульту и начал колдовать над ним, тихонечко бормоча "Какой эксперимент! Какой прекрасный эксперимент!". На этот раз в кресло установки полезла Лина. Снова загудели моторы и приборы, замелькали картинки на мониторе мнемокодера. ИАЭС на своём опутанном проводами ложе казалась Рэю спящей красавицей. Сказочной принцессой Авророй. Он даже закрыл глаза, чтобы мысленно нарисовать Лине длинное пышное платье и корону и засунуть результат в свой личный мнемокодер, который на всякий случай сюда прихватил. Потом можно перегнать картинку в компьютер, отредактировать и подарить на память о сегодняшней ночи. Будет здорово! Получилось действительно красиво. Принцесса спала и нежно улыбалась во сне, пряди серебристых волос рассыпались по постели, путались со стеблями хрупких белых цветов. Солнечные лучи золотили шёлк платья. Вот только через один образ всё время проступал другой, будто два похожих изображения накладывались друг на друга. Волосы не светлые, а медно-рыжие, и черты лица у красавицы чуть другие, и не солнечный свет пронизывает картину, а прохладно-печальный голубой... Рэй досадливо помотал головой и прогнал непрошенное дополнительное видение. Тем временем Лина пришла в себя. Вид у неё был обескураженный и сердитый. - Ну, как? - взволнованно спросили одновременно Дайичи и Росшанский. - Конденсата им во все турбины, этим иссовцам! - зло выдохнула Фея Озера, - Представляете, что они делают? Используют какие-то генераторы или установки, разбивающие информационные блоки на отдельные импульсы, слишком мелкие, чтобы разум мог воспринимать их. Причём, срабатывает эта их дрянь, среагировав именно на попытку считывания по заданным параметрам. Любую. - Так что, безнадëжно? - уныло поинтересовался ВВЭР. - Принцип белого шума, - Юрий Павлович задумчиво пожевал губами, - Плюс очень чуткая система ноосферического слежения. В принципе, можно попробовать это обойти. Если, допустим, Рэйден ударит по этой следилке чем-нибудь тяжëленьким Храмовым, а я на "Монолите" в гамма-режиме проскочу. Нам ведь, по идее, с них только координата урмильской Зоны нужна, это дело нескольких секунд. Что думаете, товарищи авантюристы? - Может сработать, а может и не сработать,- задумчивопроизнëс Рэй, - В теории. Мы ведь даже не знаем, разум это у них делает или техника. - Скорее, техника! - уверенно сказал ВВЭР, - Ни один мозг такую нагрузку не потянет. - Рэйден, вроде бы, ты рассказывал, что высшие Храмовые мастера своей могучей волей компы ломали, - вспомнила Окси. - Так то высшие мастера! - Рэй опустил голову, - Мне до них как до Билибинской пешком через лес. Лучшие из лучших Храмовников действительно умели вселять на время свой дух в различные предметы и устройства и подчинять их. Но для того, чтобы это уметь, надо было высосать слишком много риенкиной радиоактивной воды при постоянных жëстких тренировках. Он, Рэйден, о таком уровне постижения ещё даже не задумывался. - Может, всё-таки попробуешь, Рэй? - в голосе и глазах Сэнеда была мольба и отчаянная беззащитная надежда, - Наверно, это как когда ты на реакторе с реактором этим общий... - Наверно, не совсем, - чтобы отказать этим глазами, надо иметь ледяное сердце, а у Рэйдена оно было всё-таки нормальное, и он не смог, - Когда контролируешь реактор, ощущаешь его и себя единым целым, а для того, чего ты от меня хочешь, машину надо, наверное, представить врагом. Можно попробовать. Только... Только вот что! Он решительно посмотрел на Юрия Павловича. - Давайте, лучше я на "Монолит" полезу! А удар попробует нанести Дайичи. Он, конечно, не Храмовник, зато по всяким японским системам боевым тренируется. У него знаете, какая воля - ух просто! В глазах Росшанского блеснула сталь. - Нет уж, молодой человек, - сказал он тоном, не допускающим возражений, - То-есть, конечно, не человек. Мы никогда ещё "Монолит" в экстремальном режиме не тестировали. Я сам сяду. Иные варианты, извини уж, не принимаются. Сейчас он совсем не выглядел добродушным. Наоборот, строгий, даже суровый. Кажется, даже черты лица изменились, стали чеканными, жëсткими. Или это свет так падал? - Лучше уж, попробуйте объединить волю с Дайичи, если умеете, - продолжил он, - И вместе нанесите удар. А ещё следите за мной во все глаза, точнее, во все ваши поисковые способности. Если я действительно выхвачу эту координату - считывайте её с меня. Не с ноосферы как таковой, а с меня. Надëжнее будет! Все энергично закивали. Пресекаться с таким Юрием Павловичем не решилась даже дочка. Хотя ей, судя по горящим глазам, тоже ой, как хотелось испытать на себе гамма-режим. - Дальше! - инженер рубил рукой воздух, - Пульт съëмный, я возьму его с собой на кресло. И прежде, чем уйду в транс, запрограммирую нашу полную синхронизацию. И - да поможет нам сама Зона! Рэйден крепко сжал руку самурая, так - с физическим контактом, объединение разумов всегда давалось ему легче. Сосредоточился. Надо дотянуться до капсулы пустоты. До мерзкой противоестественной машины, жрущей ноосферические волны. Сломать её, сокрушить, взорвать! Раз навсегда уничтожить это оскорбление Меридиана. И тогда будет у них координата обречëнной урмильской АЭС. А так же - возможность ещё одного слияния с "Монолитом". Новый полëт через вселенную среди сияющих станций. Только уже блаженно свободный, не отягощëнный конкретными задачами, заставляющими охотиться за пустотой. И в конце этого сверкающего путешествия непременно будет ждать открытие... - Давай! - коснулась его разума мысль Дайичи. И он дал! Точнее, они дали. Вложив в удар всю накопившуюся за эти мучительные дни злость. Спрессовав в один импульс и страдания Сэнеда, и ссоры с Чернобыльниковым, и безнадëжную каменную усталость. Бери всё это себе, подлая машина подлой Иссы! Подавись, мерзость! И тут же - среди пронизанной разноцветными искрами темноты - сложнейшие сплетение светящихся линий и лент, нечто, слегка похожее на шевелящий лепестками огненный цветок. Меридианная координата Урмилы! Теперь она надëжно впечатана в память, словно калëным железом выжжена по ней, к разуму и судьбе намертво приварена. Не потеряется! - Ааааааа! - ликующе заорал Рэй, - Ееееесть! Линка, Сэнед, все, ееееесть!!! Он открыл глаза, махом выходя из транса. Хотелось прыгать до потолка, хохотать, хлопать всех по плечам и швыряться вещами. Это победа! Жди нас теперь, станция Майтирэн! Рядом приходили в себя остальные. Рассеянно улыбалась Лина. Потрясëнно моргал глазищами быстронейтронничек. Чесал в затылке довольный и слегка обескураженный ВВЭР. - У нас получилось! - Рэйден заметался по лаборатории, едва только не сшибая со столов какие-то машинки, - Юрий Павлович, слышите! У нас получилось! Ну Юрий Павлович! Он повернулся к креслу установки и улыбка моментально сбежала с его губ. Инженер Росшанский из транса так и не вышел. Он продолжал полулежать неподвижно, глаза закрыты, руки безвольно брошены на пульт. Рэю стало страшно. Невыносимо страшно. С огромным трудом он заставил себя сделать несколько шагов. Осторожно тронул Юрия Петровича за рукав. Шар-артефакт равнодушно сочился невозможным жидким светом. Рядом бесшумно сгрудились все остальные. - Папа? - испуганно, тоненько выкрикнул Окси, разбив внезапно затопившую весь мир невыносимую вязкую тишину, нарушаемую только мерным гудением приборов и проводов, - Папа? Рэй потянулся к мозгу инженера и тут же отскочил от кресла в невообразимом, чудовищном ужасе. Кощунственность произошедшего не укладывалась в голове. - Да, - твëрдо и печально сказал Дайичи, - Его разум не излучает.