В лёгких жабрами глотают воды грязные,
В мозгу хвостища извивая чудны́е.
Смотрят слепо в рот зрачками мутными,
Рёбра трескают в спасение ангелы немые.
Останься.
Ах, весна. Стало теплее, мороз уже не так сильно рвал кожу, а в густых черных облаках появился кровавый диск солнца. Вместо колкого льда повсюду расползлись грязь и лужи, так искусно скрываемые юными листьями иссохших деревьев. Вороны оживились и радостно хохотали, безустанно кружась над крышами домов в дивных хороводах. Дома притихли, прекратили трещать и хлопать дверьми, лишь вслушивались в стук капель, срывающихся вниз с карнизов. Всё замерло и оживилось одновременно. Ты не дождёшься чего-то нового в этой картине, но и за старым не уследишь. Он весело вышагивал рядом, насвистывая какую-то незнакомую мелодию, резво перепрыгивал через лужи и любовался сгнившей травой, скромно выглядывающей из-под сугробов. Мой же взгляд не блуждал по гнилым улочкам, а постоянно цеплялся за маячащий передо мной капюшон его старой куртки, окутанный потрёпанным мехом. Не потерять. "Мы идём на рыбалку". Это первые слова услышанные мной с самого утра. Услышанные уставшим солнцем, ликующими воронами и пустыми улицами. Первые слова весны. -мы не взяли удочку. - Удочку? Он оборачивается, и из-за меха вылетают огоньки ясного взора, пугая тени, пляшущие под подошвами ботинок и грызущие штанины изношенных джинс. - Мы будем ловить их глазами. Холодная рука хватает мою кофту и тянет вперёд, вырывая из грязи мыслей. Проносятся домики, пролетают заборы, быстро меняются улочки, пока ноги, спотыкаясь о бордюры, пытаются успеть за смеющимся меховым капюшоном. Наконец, жадно глотая воздух, мы доползаем до мутной речки, гонящей глыбы льда в ровном строю. Стопы вяло карабкаются по ступенькам, а руки, активно помогая им, ловко хватаются за плесневелые деревянные перила. - Осторожно! Упадешь- рыбкой станешь. И правда, весь мост, как обглоданный мышами сыр, покрыт дырками и трещинами.. даже дышать страшно. Снова тихое хихиканье, шустрая рука и рывок несчастной кофты вперёд. На рыбалку. Наконец, мост оборвался извилистой тропинкой, ведущей со склона берега к небольшой полянке, прямо у реки. Нашёл это место Он совсем случайно, пока, как обычно, бродил по городу. Мальчишка постоянно рвался куда-то, не мог долго усидеть на месте, что-то искал и цеплялся к каждой вещи на улице. Моё же сознание дремало, увязло в собственных мыслях. Вся моя сущность томилась в ожидании чего-то "важного", но это что-то "важное" было так далеко и непонятно, что обращать внимание на происходящее вокруг не имело никакого смысла. Так мы и мотылялись, как два заблудших огонька, по помойкам и закоулкам. Ветви кустов хватались за одежду, царапали и тянули кожу, а затем, попавшие в капкан пальцев, резко вскрикивали и безжизненно висли, качаясь на ветру. Руки отчаянно искали опору, а ноги безбожно скользили по грязи, норовясь споткнуться о камни. Так мы и шли некоторое время, пытались идти, пока кусты сменялись травой, а треск веток заглушил вой реки. Он сел на поваленное дерево, служившее своеобразной лавкой, и протянул мне руки. Из свежих царапин сочилась кровь. Капала на землю. Впитывалась землёй. Пахла железом. Стало неприятно. Достаю из кармана пластыри и бинты. - Осторожно! Щиплет же.. -я знаю, погоди немного. Он что-то судорожно бормочет под нос, иногда ойкая и ругаясь от боли. Раны противные. Что-то вяло копошат в сознании. Что-то.. Что-то мурашками по спине, костью в горле, горькими слезами из глаз и срывающими голос криками. "мы можем уйти сейчас, они не слышат". Ветер подхватил шепот, развеяв его по всему городу, разбросав обрывки звуков по реке, впитав буквы в каждый камень. - Ты что-то сказал? Куда уйти? Заворчали дома. Слетелись грачи. К реке стянулись лужи. Небо нависло чёрным одеялом, а солнце обернулось красным оком. Каждый листочек вслушивался в наш диалог. Резкий толчок заставил меня выронить бинты на землю и плюхнуться в траву. Попытка встать оборачивается ещё одним ударом. Почти сразу что-то увесистое врезается в лоб, целует тупой болью, пачкает лицо. Отползаю ближе к воде. Горячая полоса, ползя вниз, делит лицо надвое. Мокро. Невольно оборачиваюсь к реке. Как красиво плывут льдины. Кружатся в весеннем вальсе, отталкиваясь от берегов. Под ними ярким сгустком света, стрункой вытягиваются золотые рыбы. Переплетаются между собой в чудные узоры, стучат хвостами по водной глади. Они плывут неспеша, плавно двигая маленькими тельцами, лишёнными костей. Кажется, даже воздух по сравнению с ними будет грубым булыжником. Булыжник. Морщусь, трогая ушиб. - Это.. Это наш дом! О нас заботятся тут! Не смей даже думать о таком! Н-неблагодарно! Он также грозно стоит передо мной, до побеления костяшек сжимает кулаки. В голосе звенит сталь. Вороны довольно галдят, прыгая с ветки на ветку, Дома ласково клокочут, Небо облегчённо делает вздох, закатывая алый глаз обратно в тучи. Он снова подбирает камешек с земли, подходя ближе. Я не вижу его лица, но вижу очертание глаз. Хаотично бегающие и скачущие по всему глазному яблоку. Напуган. Как маленький ребёнок, ища одобрения и похвалы со стороны, делает всё что понравится окружающим. Вдруг мальчик неловко подходит ближе, затем оборачивается к бинтам, испуганно косится на мост, пятится к реке и поскальзывается на водорослях. Всё произошло моментально. Как вспыхивает спичка, лопается мыльный пузырь, сверкает молния, также резко и произошел всплеск. А за ним короткий вскрик. Беспомощное и хаотичное движение рук. Тихое бульканье. Плаванье давалось мне неплохо, но попытка помощи закончилась, так и не начавшись. Ноги вязли в трясине, трава вилась, преграждая путь, грязь свинцом проникала под кожу.. Рывок. Хватаю. Тяну. Течение бьёт острыми брызгами. И вот, в моей руке осталась лишь часть мокрого меха. Вороны били друг друга крыльями, Дома визжали, хлопая дверьми и окнами, Рыбы вились вокруг Него, льдины трещали, наваливаясь друг на друга. Всё смешалось воедино. Визгливый гул рвал перепонки. Поймали.