Внутренний свет

Гетафикс проснулся со вздохом. Он в панике сел, не помня, где находится. На его бледном лице застыло выражение ужаса, а глаза расширились от страха. Медленно, очень медленно к нему возвращались воспоминания о предыдущем дне. Он вспомнил встречу с маленьким мальчиком в лесу, знакомство с его отцом-Вождем и посещение нескольких дружелюбных галлов в деревне. Он помнил, как вернулся в дом Вождя, как его накормили, дали теплую одежду и теплую постель. Вот где он сейчас находился. В спальне, в которой они позволили ему остаться. Он почувствовал, что расслабляется, наконец-то полностью возвращаясь к реальности. Ему приснился кошмар. Он не мог точно вспомнить, что ему снилось, но что бы это ни было, оно заставило его дрожать и тяжело дышать. Это была тень в его сознании; темная, зловещая и пугающая. Как темный силуэт какого-то огромного зверя, скрывающегося где-то в черном тумане. Он чувствовал себя в ловушке, это все, что он помнил. В ловушке и слабый. Напуганный. Точно так же, как он чувствовал, когда Мастикс напал на Проликса, он был беспомощен против ... чего-то; чего-то сильного и злого. Злобного и бушующего темной ненавистью. Гетафикс с минуту сидел, тяжело дыша, желая, чтобы его разум забыл тот факт, что все это было не более чем кошмаром. Это было не так уж трудно сделать. Яркий солнечный свет, лившийся через окно в спальню вождя гвалишей наверху, представлял собой шокирующий контраст с его ночными ужасами. Воздух был сладок от запаха летнего мира снаружи; свежей травы и благоухающих цветов. Это придавало всему некое золотистое сияние, которое согревало ваше сердце в тот момент, когда достигало вас. Гетафикс был успокоен этим зрелищем и быстро восстановил свое самообладание. Что бы ему ни снилось, скорее всего, это была остаточная травма от событий в Карнуте. Он знал, что со временем это пройдет, и с нетерпением ждал того дня, когда это произойдет. Обычно друиды не видели снов. О, время от времени у них были видения, или, возможно, они чувствовали склонность выполнять ту или иную странную задачу без видимой причины; но они очень редко видели сны. Особенно кошмары. Гетафикс даже не мог вспомнить, когда в последний раз у него был такой...Может быть, когда ему было пять? Это было странное происшествие; Гетафикс чувствовал, что в данный момент он был не в том состоянии духа, чтобы иметь с ним дело. И поэтому, так быстро, как только мог, он выбросил этот вопрос из головы. Выпутавшись из теплых шерстяных одеял, Гетафикс поставил босые ноги на деревянный балочный пол и встал. Его спина, в которую попал упавший камень, все еще болела, но большинство других ушибов, казалось, хорошо заживали. Разминая затекшие мышцы, он зевнул. Оглядевшись, он обнаружил, что жена Вождя уже выстирала и высушила его одежду, аккуратно сложив ее на табурете в углу. Гетафикс был очень благодарен. Он не привык к странной одежде людей, не являющихся друидами. Не говоря уже о том, что он выглядел глупо в яркой одежде со своей длинной белой бородой и тонкими ногами. Безмолвно поблагодарив галльскую женщину, он быстро переоделся обратно в свои обычные регалии. Проведя рукой по своей растрепанной бороде, Гетафикс спустился по деревянной лестнице на первый уровень хижины. "Ну, смотрите, кто решил проснуться", - раздался громкий голос, несмотря на то, что говоривший был совсем близко. Гетафикс вздрогнул от крика и коротко кивнул хозяйке дома. "Доброе утро, мадам. Я что, проспал?" "Чертовски правильно ты сделал! Уже почти позднее утро!" Она, казалось, месила комок теста у стола, вероятно, выпекая хлеб на потом в тот же день. Жена вождя ни в коем случае не была маленькой женщиной. Ее крепкое тело и большие, мощные руки делали ее личность еще более устрашающей. Гетафикс обнаружил, что она была очень волевой леди. Он видел, как она состязалась в остроумии со своим мужем по пустякам, хотя он познакомился с ней только прошлой ночью. У нее был голос, подобный трубе; громкий и сильный. Ее рот был значительного размера. Конечно, это должно было быть для того, чтобы она кричала так, как, казалось, кричала всегда. Она была одета так же, как все другие галльские женщины, которых Гетафикс встречал до сих пор. На ней была желтая блузка без рукавов и красная юбка, все из которых были сшиты из значительного количества ткани. Большой белый фартук закрывал почти всю ее грудь, принимая на себя основную тяжесть муки, которой она была обмазана. На ней были серьги -петли, которые болтались и ловили солнечный свет, проникавший в комнату. Ее волосы были такими же рыжими, как у ее сына и мужа, что делало совершенно очевидным, что они действительно были родственниками. Хотя, стоило удивляться, когда Виталстистикс так отличался по темпераменту от своей матери. Вождь сидел неподалеку в плетеном кресле с несчастным видом; его ноги твердо стояли в большом тазу с горячей водой. Его шлем висел на набалдашнике сзади на насесте и был необычайно похож на большую черно-белую бабочку, сидящую на перевернутой миске с краденым. Вождь бросил на друида взгляд, который Гетафикс истолковал как мольбу о помощи. "Вам нехорошо, шеф?" Обеспокоенно спросил Гетафикс. Мужчина открыл рот, чтобы ответить, но жена опередила его. "Он пошел и простудился, бродя босиком в шторм! Аргх! Сама лучшая идея! Теперь он получил по заслугам". Она еще раз сильно ударила по шишке на столе, и снова Вождь бросил на друида печальный взгляд. Но галл, казалось, пытался восстановить свое достоинство, начав собственный разговор. "Итак, Друид, как долго ты пробудешь среди нас?" спросил он. Его голос звучал комично надтреснуто, что подчеркивало его жалкий вид. "Я думаю, что сегодня ближе к вечеру я уеду", - заключил Гетафикс. Он знал, что почтенный Друид не одобрил бы этого, но он отчаянно хотел вернуться обратно в Карнуты. Беспокойный ночной сон не помог его нервам, и на самом деле он больше, чем когда-либо, стремился домой. Он решил, что если уедет поздно днем, то вернется к следующему утру. Но даже этого было недостаточно, на его вкус. Вождь выглядел слегка разочарованным. Вряд ли в деревне часто бывали гости, она была такой уединенной и все такое. Однако он снова просветлел, когда понял, что уход друида даст ему повод помочь. "А, очень хорошо, Друид. Я позабочусь о том, чтобы к тому времени вас хорошо снабдили едой и водой. В общем, ап...ап...а-АПЧХИИ!" Он яростно чихнул, дрыгая ногами и разбрызгивая по полу горячую воду. Его жена послала ему взгляд, от которого могло бы свернуться молоко. "И вот он идет!" - заявила она, протопав вперед, чтобы налить еще воды в таз. "И все потому, что у него не хватает ума надеть обувь!" Гетафикс собирался предложить свою помощь, но хозяйка дома бросила ему яблоко на завтрак и сказала, что обед будет готов через несколько часов. Затем она вернулась к выпеканию хлеба, выбивая из комка теста живые блики, взбивая большие, вздымающиеся облака муки. Гетафикс воспринял это как разрешение уйти и быстро выскочил за дверь, радуясь, что в конце концов эти кулаки достались тесту, а не ему. Тепло солнца, которое палило ему в спину, было милосердной сменой темному, холодному дождю предыдущей ночи. Гетафикс прогуливался по различным тропинкам в пределах причудливой маленькой деревни. Он столкнулся со многими людьми, все они были невероятно дружелюбны. Большинство жителей деревни узнали о прибытии друида и, либо из любопытства, либо по доброте душевной, искали его, чтобы поприветствовать. Многие долго беседовали с ним; никто так не спешил, что не мог найти время поболтать. Это наполнило Гетафикса теплотой иного рода. Прогуливаясь по определенной тропинке, Гетафикс наткнулся на юного Виталстистикса, который стоял на крышке котла, которую несли два других маленьких мальчика. На макушке у него был горшок, похожий на шлем; такая посуда имеет отверстия в чаше для слива различных овощей. Виталстистикс был окружен группой других маленьких детей, как мальчиков, так и девочек, увлекая их громким дерзким рассказом о приключениях предыдущей ночи. Когда Гетафикс остановился послушать, он обнаружил, что ребенок запомнил их встречу совсем по-другому. "... И он говорит мне, что заблудился", - хвастался Виталстистикс, выпячивая свою маленькую грудь. "И я говорю ему: "Я знаю дорогу". Так что я привел его к моему отцу. Мой отец говорит мне: "Ты герой, Виталстистикс! Молодец!" Некоторые маленькие девочки с благоговением захлопали ресницами, глядя на него. Даже некоторые другие мальчики казались впечатленными...Но не все. "Как волшебник могщ заблушиться в лещу?" Один из них, нахмурившись, пропищал. У него была очень заметная шепелявость, от которой во все стороны летели слюни. Он опирался на маленький деревянный игрушечный молоток, которым, казалось, дорожил и который держал довольно близко к себе. Он был без рубашки, в маленьких красных штанишках и маленьких коричневых туфлях. Вокруг его талии и на груди был повязан темный кожаный фартук, выполненный в стиле, который наводил на мысль о кузнеце или, возможно, сапожнике. Его полудлинные, ярко-светлые волосы вились волной за спиной, казаясь довольно непослушными. "Он волшебник!" - упрямо настаивал мальчик. "Он не мог заблудиться!" Виталстистикс послал говорящему свирепый взгляд, но в остальном проигнорировал комментарий ребенка. "Он действительно волшебник?" Робко спросил один из других мальчиков. Он был немного меньше большинства других мальчиков. Он был одет в тунику в бело-голубую клетку и белые брюки. Синий цвет ткани хорошо сочетался с его ясными голубыми глазами и светло-русыми волосами. Виталстистикс посмотрел на вопрошающего сверху вниз с едва скрываемым презрением. "Конечно, он волшебник, Какофоникс! Он сказал мне, что он такой!" Младший мальчик немедленно отступил, бормоча извинения себе под нос. Он отошел, чтобы встать немного дальше от группы, надеясь остаться незамеченным и что его вопрос быстро забудут. В этот момент Гетафикс решил выйти вперед и заявить о себе. "Доброе утро, Виталстистикс", - поприветствовал он, подходя к ребенку сзади. Друиду пришлось бороться, чтобы не рассмеяться, когда мальчик чуть не свалился со своего насеста от удивления. "О! М-мистер Друид, сэр", - заикаясь, пробормотал он, быстро восстанавливая равновесие. "Я... я просто рассказывал своим друзьям о вас". Он выглядел очень смущенным, боясь, что его истории вот-вот окажутся ложными прямо перед его товарищами. Гетафикс улыбнулся детям. "О? А как вас зовут?" Мальчик с молотком протиснулся вперед. Казалось, он с подозрением относился к их посетителю и был полон решимости произвести впечатление, чтобы друид не оказался угрозой. "Я Фуллиаштоматикщ", - заявил он, ткнув большим пальцем себе в грудь. "Я щын Полуафтомасикша - он куфнец. Он кует металл так, как фы не щмошете! Он щамый популярный щелофек в дерефне!" Он шепелявил и брызгал слюной, когда говорил, выглядя чрезвычайно гордым за своего отца. Он повелевал этим фактом над своими спутниками, бросив на них надменный взгляд через плечо. "Это неправда!" Другой мальчик выступил вперед, бросая кинжальные взгляды на Фуллиавтоматикса. Он был пухлым маленьким парнем, одетым в черную тунику без рукавов, красные штаны и без обуви. У него тоже были светлые волосы, заплетенные в две косички, которые торчали сзади, как два хвоста. Он указал пухлым пальцем на другого мальчика. "Твой папа ничуть не сильнее всех остальных!" Он с ухмылкой скрестил руки на груди. "Кроме того, мой папа самый сильный". "ЩТО?!" Фуллиавтоматикс пискнул, делая шаг вперед, так что он и второй ребенок оказались практически нос к носу. "У тфоего отща даще фанатоф не фольше, щем у тыоей матери! Все, что он делает, - это ловит большую, тухлую рыбу!" Выражение обиды промелькнуло на лице другого мальчика, прежде чем оно сменилось гневом. "О, да?!" Он занес кулак, готовый выбить другому зубы, но их быстро оттащили друг от друга сильные, старые руки. "Я бы предпочел, чтобы вы не дрались", - твердо сказал Гетафикс. Его голос был спокоен; не изменился по сравнению с предыдущим тоном, но он был очень требовательным, и никто не хотел испытывать свою удачу. Гетафикс на самом деле был весьма обеспокоен их поведением, и он не хотел, чтобы кто-то из них пострадал. Он почувствовал, как кто-то потянул его за мантию, и, посмотрев вниз, увидел маленького мальчика в тунике в бело-голубую клетку, который смотрел на него снизу вверх. "Фуллиавтоматикс и Негигиеникс делают это постоянно", - робко сказал ребенок в качестве объяснения, также назвав Гетафиксу имя второго мальчика. Гетафикс улыбнулся и опустился на колени, чтобы быть ближе к уровню мальчика. "А как тебя зовут?" "Какофоникс", - сказал застенчиво, но затем, казалось, набрался смелости. "Когда-нибудь я собираюсь стать бардом. Я собираюсь петь оды и сонеты...Хотел бы...хочешь послушать, как я пою?" Он с надеждой посмотрел в лицо друида большими доверчивыми глазами. Гетафикс внезапно заметил детей за спиной Какофоникса. Все они ужасно побледнели, как будто увидели привидение. Они качали головами и жестами просили друида сказать "нет". Гетафикс не был уверен, почему они могли так поступить. Какофоникс был всего лишь маленьким мальчиком; насколько плохим он мог быть? Притворившись, что не заметил движений детей, он улыбнулся малышу сверху вниз. "Это было бы приятно". Какофоникс, казалось, был готов расплакаться от радости. Он отряхнулся от несуществующей пыли, одернул тунику, чтобы расправить плечи, и принял обычную стойку барда. Он поколебался, глядя на друида снизу вверх в поисках соответствия, а затем открыл свой маленький ротик, чтобы запеть. Результатом стал наихудший звук, который когда-либо слышал Гетафикс. Он был таким же болезненным для ушей, как скрежет стали о камень, и таким же громким, как штормовой ветер. Друид не был уверен, кричал ли мальчик, выл или просто визжал. Несмотря на добрую натуру Гетафикса, у него не было другого выбора, кроме как заткнуть уши пальцами, морщась от неприятного шума. Дети делали почти то же самое; некоторые из самых маленьких девочек даже расплакались. Некоторые из более чувствительных или, может быть, более разумных детей, бросились бежать, спасаясь от ужасной какофонии. Как раз в тот момент, когда это стало абсолютно невыносимым, из своей хижины выбежал старик, угрожающе размахивая Т-образной тростью над головой. Он сердито кричал, но Гетафикс не мог слышать его из-за резкого звука болезненного пения. Однако Какофоникс увидел приближающегося старика и сразу же прервал свое пение. Он прыгнул за спину Гетафиксу, вцепившись в его мантию в попытке спрятаться. Другие дети вздохнули с облегчением, некоторые прижали руку к голове, чтобы унять внезапно возникшую головную боль. Теперь, когда стало тихо, в центре внимания оказался голос пожилого парня, спешащего к ним. "ГДЕ ОН?!" - воскликнул он, продолжая размахивать палкой над головой быстрыми круговыми движениями. Его голос был чрезвычайно громким, как будто он все еще пытался перекричать шум. Гетафикс остался стоять там, где был, позволив Какофониксу использовать его в качестве щита. Он не был уверен, хотел ли этот человек причинить мальчику вред, и, хотя пение Какофоникса было действительно ужасным, он не позволил бы причинить мальчику вред. Но Какофоникс медленно выпутался из белых складок своего одеяния самостоятельно и смущенно подошел и остановился перед старейшиной. Старик потряс тростью перед носом ребенка. "Какофоникс, что мы говорили тебе о пении в деревне?" Какофоникс слегка порозовел. "Чтобы я не делал этого", - тихо сказал он. "И почему?" "Потому что мой голос слишком сильный и громкий ... верно?" "Правильно". Старик кивнул и опустил свою палку. "Если ты хочешь петь, ты идешь в лес. Ты понял это?" Какофоникс выглядел совершенно наказанным. Он опустил глаза, чтобы посмотреть на свои ноги. "Да, сэр". Взгляд мужчины смягчился, и он мягко усмехнулся. "А теперь беги и поиграй, пока я не решил немного попрактиковаться с этой тростью!" Он со смехом легонько подтолкнул будущего барда к его друзьям. Шутка снова вызвала улыбку на лице Какофоникса, когда он и его друзья отправились играть в другое место. Гетафикс с ухмылкой отметил, как, когда они уходили, Фуллиавтоматикс охранял Какофоникса, держа молоток наготове, чтобы мальчик не решил повторить свое выступление. "Он действительно хороший ребенок", - сказал старожил Гетафиксу, продолжая следить глазами за детьми, пока они не скрылись из виду. Затем он с улыбкой повернулся к друиду. Он был очень маленьким человеком; примерно такого же размера, как Астрономикс. У него был большой, обвисший нос и подбородок, который выдавался вперед больше, чем у большинства. У него было примерно столько же волос на макушке, сколько у самого Гетафикса. У него не было бороды, из-за чего его подбородок был чисто выбрит, но у него были длинные седые усы, которые свисали из-под носа. На нем была темно-синяя туника поверх белых брюк и коричневых ботинок. Он был сгорблен из-за своего возраста, но, казалось, кипел энергией, несмотря на свои преклонные годы. Старик протянул руку в радушном жесте. "Гериатрикс". Друид взял руку и крепко пожал ее. "Гетафикс". Гериатрикс подняла кустистую бровь. "Ты друид". Это было утверждение, а не вопрос. Он с любопытством оглядывал Гетафикса с ног до головы, разглядывая его длинную белую бороду, белую мантию и красный плащ. Казалось, он даже обратил внимание на синие, похожие на мешки ботинки друида. Было удивительно, что старик вообще мог что-то видеть, так как он сильно щурился. Гетафикс моргнул. "Да, это я", - любезно ответил он. Гериатрикс был первым галлой, с которой он столкнулся до сих пор, который знала, кто такой друид. Это стало чем-то вроде шока - для разнообразия не пришлось объясняться. Не то чтобы он возражал. Было трудно точно описать, что такое друид; и слова, которые он использовал до сих пор, действительно не давали должного представления о профессии. До сих пор в нем видели что-то среднее между "знахарем" и "магом" в некотором роде. Но как еще он мог описать это этим людям? Это было все равно что пытаться объяснить слепому, что такое радуга. Конечно, это было не так с Гериатрикс. Старик кивнул, довольный тем, что сделал правильное предположение. "Я мог сказать это по твоей одежде. Ты явно не галл". Он сделал паузу, глубоко задумавшись, прежде чем спросить: "Как идут дела в Карнутах?" Вопрос застал Гетафикса врасплох. Он не ожидал встретить кого-либо, кто знал о Карнутах. Поскольку Лес был закрыт для недруидов, обычные люди,как правило ,забывали о нем. Так было годами. Много лет. "Прошла целая вечность с тех пор, как у нас в деревне был друид", - добавила Гериатрикс, казалось, почувствовав замешательство посетителя. "У вас здесь однажды уже был друид?" Сказал Гетафикс, пользуясь случаем сменить тему. Такая вещь, как друиды, живущие в деревнях, не была чем-то неслыханным. Гетафикс мог вспомнить несколько случаев в истории друидов, когда кто-то уезжал и жил в городе. В наши дни это было более редким явлением, поскольку большинство друидов теперь проживало в Карнутах. Мужчины, которые уходили и оставались с нормальными людьми, в основном делали это потому, что чувствовали какую-то связь с людьми. Часто испытывая потребность быть с ними; возможно, для того, чтобы помогать людям или даже обеспечивать их безопасность. Но, опять же, в наши дни это было очень редко. Большинство из них были склонны придерживаться своих заклинаний и научных занятий, а не более энергичной, сложной и бросающей вызов жизни деревенского друида. "Да, да", - рассеянно промурлыкала Гериатрикс. "Когда я был совсем маленьким. О, это были те дни, позволь мне сказать тебе! Это была жизнь! Ничего, кроме прекрасных дней, ярких и веселых; на небе ни облачка. Мы привыкли..." - продолжил он пространный рассказ о всей своей жизни. Он говорил о давно минувших днях, когда деревня только была построена и в нее въехали первые несколько семей. Он рассказал о том, как они трудились над каждым камнем в каждом коттедже; как каждая тропинка была любовно вырублена в неподатливой траве. Как они ловили рыбу в морях и начали торговлю с другими деревнями. Гериатрикс сказала, что он помнит все это очень хорошо; каждый день и час, как будто это было вчера. Он говорил о давно ушедших друзьях; о предках тех, кто сейчас живет вокруг него. Гетафикс почтительно слушал, как они вдвоем отошли и сели в тени ближайшего дерева. Он нашел все это очень интересным, были ли рассказы правдой или нет. Гериатрикс никак не мог быть таким старым, как он утверждал. Если бы он был, это сделало бы его старше любого из друидов в Карнуте. И все же, старик был довольно подвижным. Если не считать согнутой спины, побелевших волос и морщин, он казался довольно молодым, по крайней мере, духом. Тем не менее, Гетафикс предположил, что Гериатрикс действительно была очень старой; возможно, даже старше его. Но его истории были захватывающими, ложными или нет, и Гетафикс обнаружил, что ему безмерно нравится общество этого человека. Вскоре Гетафикс понял, что солнце почти достигло зенита; был почти полдень. Он вспомнил жену Вождя, стоявшую у стола и взбивавшую большой комок теста. Она сказала ему, когда будет подан обед, и говорила не просто так. Она ожидала, что он будет там вовремя и голодный; в этом друид был уверен. Гетафикс начал пытаться завершить свой разговор с Гериатрикс, но старик просто продолжал говорить. Казалось, он не обращал внимания ни на время суток, ни на неловкое выражение, появившееся на лице его спутника. Гетафикс как раз начал расстраиваться настолько, чтобы действительно заговорить и сказать что-нибудь, когда внезапно справа от них раздался громкий крик. "ГЕТАФИКС!" Друид обернулся, благодарный за то, что отвлекся, и заметил очень знакомую фигуру, бегущую к нему. "Астрономикс?" Маленький галл выглядел сейчас еще более расстроенным, чем прошлой ночью. Он, спотыкаясь, направлялся в их сторону, размахивая руками и снова и снова выкрикивая имя друида. Наконец добравшись до дуэта, Астрономикс остановился перед ними. Он запыхался, хрипел, перенося свой вес на колени, хватая ртом воздух. Но он не стал ждать, пока сам придет в себя. "Гетафикс! Пожалуйста, нам нужна ваша помощь! Дети; они уже в пути!" Гетафикс удивленно моргнул. "Так скоро?!" Он предполагал, что дети придут "со дня на день", но он, конечно, не имел в виду следующий день! Астрономикс энергично кивнул, все еще пытаясь отдышаться. "У Сарсапариллы и Ванили начались роды!" "ОБЕ?!" Глаза Гетафикса практически вылезли из орбит на его лысей голове. Это было почти невероятной вероятностью! Чтобы оба ребенка пришли рано в одно и то же время! Это был шанс один на миллион! Астрономикс продолжал оглядываться через плечо, пристально глядя в том направлении, откуда пришел. Он нервно заламывал руки. "Обелискоидикс и некоторые другие женщины с ними, но нам нужна помощь! Не хватает рабочих рук!" Его глаза расширились от страха. "Что, если что-то пойдет не так?! Что, если с одним из них что-нибудь случится! Что, если... Гетафикс взял мужчину за плечи, эффективно привлекая его внимание. "Астрономикс, расслабься. Я знаю, что делать. Показывай дорогу". Уверенность в голосе друида, казалось, успокоила галла. Гетафикс только надеялся, что его собственное беспокойство не было заметно. Повернувшись к Гериатрикс, Гетафикс спросил, не возражает ли старик присмотреть за другими детьми. Он не хотел, чтобы кто-то путался под ногами в хаосе, который, как знал Гетафикс, вскоре должен был произойти. Гериатрикс согласилась, и в следующее мгновение они отправились в путь; старожил отправился на поиски детей, а Гетафикс внимательно следил за Астрономиксом. Гетафикс пропустил обед. Он даже не думал о еде. Он был слишком занят беготней взад-вперед между хижиной Астрономикса и хижиной Обелискоидикса. Почему обеих беременных женщин не поместили в один коттедж, Гетафиксу было неизвестно, но это определенно дало ему возможность потренироваться. Он перебегал от одной женской половины к другой, отдавая распоряжения тем немногим женщинам-помощницам, которые у него были. Он велел им принести теплой воды и тряпок, затем бросился к следующему заданию. Ваниль и Сарсапарилла справлялись довольно хорошо, восприняв неожиданное прибытие с твердой психикой. С ними все было в порядке; у кого и были проблемы,так это у Астрономикса и Обелискоидикса. Двое будущих отцов суетились с беспокойством. Они постоянно путались под ногами, стремясь увидеть, услышать и понять каждую мелочь, которая происходила. Стало так плохо, что они начали препятствовать их прогрессу. Гетафиксу следовало бы поручить Гериатрикс присматривать за двумя взрослыми мужчинами, п не о детях! Наконец, обнаружив, что их расспросы и постоянное присутствие представляют опасность для их успеха, Гетафикс приказал вывести этих двоих наружу. "Иди, Астрономикс!" - сказала добрая женщина, выводя маленького галла из его собственного дома. Он попытался пятиться, но она крепко держала его за правое плечо и левый локоть. Из-за того, что женщина была выше его, было трудно сопротивляться. "Это не место для тебя! Предоставь все это нам!" Всего в нескольких домах от нас Обелискоидикс получал такое же приказ. Его тоже насильно выселили из его коттеджа, только потребовалось двое, чтобы переместить его. "Будь благоразумен, Обелискоидикс!" - заявила одна из них, толкая его сзади. "От тебя там не будет никакой пользы!" Оба мужчины, совершенно подавленные, побрели к главной дорожке, где встретились, чтобы оплакать свои чувства по этому поводу. Они шли бок о бок, все еще выглядя весьма обеспокоенными; их руки были крепко сложены за спиной, пока они шли. "Галлу обидно быть таким беспомощным в такое время, как это", - печально вздохнул Астрономикс, устремив встревоженный взгляд на тропинку у своих ног. "Ты так не думаешь, Обелискоидикс?" Галл покрупнее кивнул в знак согласия, его брови нахмурились от разочарования. "Ага...А когда меня раздражают, я становлюсь голодным!" Он выглядел так, как будто собирался продолжить это замечание дальше, когда внезапно обоих мужчин ударили прямо в лицо чем-то холодным, мокрым и чешуйчатым. ШЛЁП! Неожиданность и результирующая сила удара чуть не сбили Астрономикса с ног. Он провел рукой по горящей щеке и посмотрел на землю, чтобы увидеть, что его ударило. Его друг сделал то же самое, и они оба были сбиты с толку, обнаружив, что на них были кинуты две большие серые рыбы. Астрономикс озадаченно посмотрел на своего спутника, прежде чем наклонился, чтобы поднять мертвое водное существо. Он повертел его в руках, пытаясь определить, откуда оно взялось и почему оказалось в воздухе. Громкие крики ответили на его вопросы, когда он поднял глаза и обнаружил, что деревенская площадь была не чем иным, как кучкой разъяренных галлов. Как началась потасовка, ни он, ни Обелискоидикс понятия не имели, но это было желанное развлечение. "Следуй за мной!" Астрономикс крикнул своему другу, когда тот побежал, размахивая рыбой над головой. "Это нас успокоит!" Громоподобные шаги Обелискоидикса прозвучали позади него, и они вместе вступили в бой. Это было как раз то занятие, в котором они нуждались, чтобы отвлечься от текущих событий. Было чудесно высвободить всю накопившуюся энергию, нервы и тревоги. Катящаяся масса людей поднимала пыль в ясное послеполуденное небо; они били кулаками, пинали, кусались и шлепали сырой рыбой. Это было действительно очень по-детски; но так или иначе, для Астрономикса и Обелискоидикса это было именно то, что им было нужно. Ордралфабетикс и Полуавтоматический сражались с рыбой, нанося удары и хватая друг друга, как пара школьников. Шеф был ничуть не лучше. Он размахивал огромной рыбой-мечом, сбивая противников с ног, когда чудовищное существо наносило им удары. Даже Гериатрикс участвовал в драке, стоя на краю Ордралфабетикс облака кулаков и грязи, нанося удары по любой конечности, которая попадалась в поле зрения, кончиком своей трости. "Вам должно быть стыдно за самих себя!" он сердито крикнул: "Деретесь на глазах у своих детей!" Однако никто не слушал. Какая бы проблема ни была причиной всей этой неразберихи, к настоящему времени она была полностью забыта. Все, что осталось - это острые ощущения от боя и сложная задача уклоняться с пути удара друг друга. В то время как мужчины были довольно грубы, масштабы их нападений были не более чем синяками и несколькими подбитыми глазами. Даже Астрономиксу и Обелискоидиксу не удалось избежать всех ударов кулаками и ногами. Но все равно, это было лучше, чем беспокойство, которое было раньше. Это было освобождение от напряжения; возможность выпустить на волю все сдерживаемые эмоции. Кто знает, как долго могла бы продолжаться драка, если бы не голос, который внезапно проревел справа от них, звучащий одновременно потрясенно и сердито. "ПРЕКРАТИТЕ ЭТО! ЭТО НЕ ДЕНЬ ДЛЯ ВУЛЬГАРНЫХ ДРАК!" Застыв и обернувшись на голос, собрание мужчин увидело Гетафикса, друида, стоящего менее чем в десяти ярдах от них, с двумя младенцами, которых он нежно держал на руках. Друид улыбнулся двум маленьким комочкам радости. "Давайте вместо этого поздравим счастливых отцов этих двух новорожденных галлов!" Прошло, казалось, несколько часов, и Гетафикс наконец был вознагражден за всю свою работу по приготовлению Сарсапарильи и Ванили. Вскоре после того, как отцы ушли, малыши появились на свет, точно в тот же момент. Гетафикс была в восторге от того, насколько редким событием было рождение двух детей в один и тот же год, в один и тот же день, в один и тот же час, в одну и ту же минуту и в одну секунду! Он был почти уверен, что подобное событие никогда прежде не регистрировалось; возможно, это было потому, что оно никогда раньше не происходило! Он был с Сарсапариллой, когда это случилось, в то время как одна из других женщин справлялась с Ванилью. Оба рождения прошли без сучка и задоринки, и с младенцами на руках Гетафикс осторожно отправилась на поиски новых отцов. Он был удивлен; нет, шокирован, обнаружив, что вся деревня, казалось, совершенно сошла с ума. Все они отбивались, совершенно не подозревая о присутствии друида. Именно тогда Гетафикс закричал. И теперь все они, моргая, смотрели на него, ошеломленные двумя маленькими свертками в его руках. На мгновение воцарилась тишина, прежде чем ее нарушил радостный крик. "У меня есть сын!" Астрономикс радостно закричал. "У меня тоже!" Громко произнес Обелискоидикс. Оба отца выбежали вперед, широко раскинув руки. Гетафикс вручил им своих новорожденных детей, улыбаясь чистой радости и любви, которые светились в их глазах. Астрономикс держал своего маленького мальчика над головой. Малыш был таким маленьким по сравнению с собственным сыном Обелискоидикса. Он был очень легким; держать его было почти так же легко, как поднимать перышко. Его маленькие глазки были закрыты, но личико ребенка озарилось улыбкой. Небольшой пучок ярко-желтых волос на макушке свидетельствовал о том, что мальчик унаследовал золотистые локоны своей матери. Малыш очень нежно держался за руку своего отца, когда его подняли над головой галла. "Его зовут Астерикс!" - объявил Астрономикс на всеобщее обозрение, - "И он будет таким же важным и сильным, как его папа!" "Моего зовут Обеликс!" Присоединился Обелискоидикс, тоже высоко держа своего ребенка. "И он будет таким же проницательным и хитрым, как его отец!" Младенец у него на руках радостно лепетал. Он был тяжелым ребенком; крепкого телосложения, как и его отец. Сходство между мужчиной и его новорожденным сыном было поразительным. У ребенка даже были ярко-рыжие волосы его отца. "Рожденные в одно и то же время и в один и тот же день, именем Тутатиса", - усмехнулся Гетафикс. Отцы опустили своих сыновей, и Гетафикс взял за руку каждого ребенка и посадил их вместе перед собой. "Это знак того, что они навсегда останутся лучшими друзьями". Два отца одарили своих новых членов семьи любящей улыбкой. Их сердца наполнились покоем и радостью, которых они никогда раньше не испытывали. Как будто они были частью этих маленьких чудес, или дети были отдельно от них. Их линия будет продолжена через них. Они были особенными; они оба, и отцы могли чувствовать, что, без сомнения, предсказание Гетафикса сбудется. Гетафикс тоже почувствовал это. Странная, тесная связь между двумя детьми. Как будто они должны были быть бок о бок; как будто луне принадлежало место рядом со звездами. Но это было нечто большее. Было что-то еще. Что-то более темное... Когда Гетафикс держал за руку каждого младенца, он почувствовал, как его охватило странное чувство. Что-то вроде... он даже не был уверен, чего. Эмоция? Чувство? За которым последовала мощная волна опасного предчувствия. Это длилось всего секунду, но этого было достаточно, чтобы у Гетафикса перехватило дыхание. Ему удалось скрыть свое удивление и огорчение. Произнося благословение, он осторожно убрал руку с ребенка Обелискоидикса, и это чувство не вернулось. Он попробовал это с сыном Астрономикса, и по-прежнему не было всплеска таинственного осознания чего-либо ненормального. Но друид почувствовал это; он был уверен. Один из детей был больше, чем казался, но который именно, было невозможно определить. Но это чувство опасности; та тень дурного предчувствия, которая внезапно промелькнула в сознании Гетафикса; что это было? Что это значило? Гетафикс не знал. Но в этот момент в его душе росло другое чувство. Сильное чувство; такое, которое даже пересилило его отчаянное желание вернуться в Карнут. Сильная нужда...остаться в деревне. Но почему? Он не знал. Но это было как-то связано с одним из этих детей. Он был уверен, что это были не они оба. Ощущение навело его на эту мысль. Он должен был остаться; ему нужно остаться. И когда Гетафикс посмотрел вниз на двух младенцев на руках у их отцов, он решил, что останется . Он так и сделал. Жители деревни были более чем счастливы принять его в свою общину. Он стал для них своего рода советчиком, а также врачом, членом совета и большим другом. Прошли годы, и дети начали взрослеть. Они выросли в прекрасных молодых мужчин и женщин, став ближе к Гетафиксу, чем когда-либо были их родители. Все они обладали очень определенными характеристиками, почти как карикатуры на самих себя, и было много дней, когда они вызывали у друида смешок и улыбку. Мастерство Гетафикса в магии и зельеварении росло, что сделало его одним из самых известных друидов своего времени. Благодаря интенсивному изучению и настойчивости Гетафикс в конце концов создал свой магнум опус "Волшебное зелье". Он обладал способностью даровать любому, кто выпьет его, нечеловеческую силу на короткие промежутки времени; и на протяжении многих лет он спасал деревню от многих врагов. Римляне начали захватывать земли, и вскоре в Галлии не осталось других деревень, кроме их собственной. Они постоянно были мишенью; но они стали и остались теми, кого другие называли "неукротимыми галлами". Все эти годы Гетафикс присматривал за двумя малышами, которых он помог родить. Обеликс вырос до огромных размеров, совсем как его отец. Его и без того впечатляющая сила значительно возросла, поскольку в детстве мальчик случайно упал в котел с волшебным зельем. Обеликс был наделен постоянной сверхчеловеческой силой. Крупный галл был добросердечным и заботливым, хотя и не слишком умным. Он был другом для всех и его очень любили, хотя его ближайшим товарищем всегда был и всегда будет Астерикс. Астерикс вырос и стал почти в точности похож на своего отца. Он был того же роста и телосложения, что и его старик, и во многом обладал теми же манерами. Астерикс был настоящим маленьким искателем приключений, когда был малышом, и это не изменилось, когда он стал взрослым. Позже он занял должность, к удивлению Гетафикса, деревенского воина, и друид не мог придумать никого более квалифицированного. Астерикс был храбрым и добросердечным, сочетание, редкое для большинства мужчин. Время продолжало идти, и по мере того, как годы, казалось, летели незаметно, Гетафикс начал забывать причину, по которой он решил остаться в маленькой галльской деревушке. Он забыл о том темном, пугающем чувстве, которое испытывал так давно. Карнуты были восстановлены, и друиды вернулись в свои дома. Гетафикс навещал их время от времени, и вскоре многое из того, что там произошло, тоже было забыто...Мастикс был забыт. Все вернулось в норму; нет, лучше, чем обычно. Жизнь была прекрасной и мирной, и полной приключений, и не было никаких оснований полагать, что кто-то из тех мрачных теней когда-нибудь вернется. И они не вернулись... Прошло 35 лет с рождения Астерикса и Обеликса...