Это были мы...

Драко это все казалось иллюзией. Страшным сном. Настоящим кошмаром. Конечно, возвращение Темного лорда и война в магическом мире были не менее ужасающим событием в его жизни, но тогда и мать, и отец стояли рядом с ним. Были защитой, поддержкой. Они были вместе. А теперь… Драко просто разрывало на части. От неизвестности и опасности, которая грозила его родителям. От осознания возможных последствий. В этот раз все не кончится так просто. С этой мыслью он выходил из Норы. В одиночестве. Еле удержав Поттера от необдуманного поступка. Не то, чтобы он не понимал Гарри. Просто он боялся. Боялся худшего исхода в этой ситуации. Потому что Драко четко осознавал, где и в окружении кого находился. Холодный воздух заполнил легкие, стоило ему покинуть дом. Взгляд был прикован к паре, стоявшей в метрах пятнадцати от Норы. Слишком близко. И слишком опасно. Драко медленно пересек это расстояние, спиной чувствуя прожигающие взгляды. Важными из них казались, как ни странно, четверо. Мать переживала… За него, за отца. Ведь что бы с ними не происходило, через что бы они не проходили, искреннее чувство держало ее рядом с Люциусом Малфоем, заставляя прыгать в самое пекло. Когда-то Драко было достаточно того, что отец также безмерно любил его мать. Теперь же… При этой мысли одолевали страх и злость. Поттер был наготове вступить в любой момент. В бой, переговоры — неважно. Он метнулся к дверям Норы сразу, как только до его сознания дошли слова Нотта. В его глазах читались паника, страх и отчаяние. Настолько сильно, что это заставило Драко вздрогнуть, когда их взгляды пересеклись. Люди под такими эмоциями способны на многое. И на глупости тоже. Тео знал, что делать в случае, если все полетит к чертям. Драко позаботился об этом с самого начала. Если дело запахнет жареным, или же явятся незваные гости, он заберет его мать отсюда подальше. Драко бы еще хотел, чтобы Нотт догадался прихватить еще и Грейнджер. Которая явно будет против. Но ему было бы так намного спокойнее. Грейнджер… Ну, конечно же, Грейнджер. Драко бы усмехнулся от этой мысли, вот только ситуация совершенно не располагала. Пересекая двор Норы под пристальным и немного безумным взглядом отца, Драко думал о том, как предложил Поттеру и всем присутствующим свой вариант дальнейших действий. И насколько сильно его ведьма была не согласна с этим, однако ее рациональность оставалась при ней и не давала скатиться в панику. Она его поддержала. При всех. При людях, которые относились к ней, как к родной, при лучшем друге, при его матери. Она положила ладонь на плечо Гарри и сказала, что это лучший вариант. В тот момент Драко слишком хотел ее поцеловать. Потому что она понимала, почему и зачем он это делал. Да, никому не хотелось смерти жены Гарри, никому не хотелось, чтобы проливалась хоть капля крови. Но Драко делал это не из-за них. И даже не из-за чувства правильности. К черту ее! Драко ступал по белому снегу, слушая скрип под ногами, смотря отцу прямо в глаза, и думал лишь о том, как бы обезопасить его семью. Да, это было неправильно. Да, это было слишком эгоистично. Да, он осознавал, во что влез Люциус и насколько это было бесчеловечно. Но было абсолютно плевать. Потому что Драко знал, чем это все закончится. И лучше пусть он будет эгоистом, трусом и плохим человеком, чем отправит отца на поцелуй к дементору. И Грейнджер это знала… Он видел это в ее глазах. Так же, как и Гермиона наверняка прочитала ответ в его. А потому лишь напряженно кивнула, когда Гарри согласился с предложением Драко выйти к Люциусу в одиночку. Поджала губы, судорожно вздохнула, видимо, борясь с собой. Но кивнула и даже проводила до двери. А потом просто добила его, доверившись и возложив слишком большую ответственность. «Джинни беременна». Не та новость, которая облегчала его задачу и снимала груз с души. И судя по тому, что Гермиона произнесла это не вслух, а сосредоточенно влезла в его сознание, об этом мало кому было известно. Причем первым в списке несведущих был Поттер. Иначе бы он не был так спокоен. И не отпустил бы Драко одного. В этом он был уверен. В полной тишине он приблизился к отцу и Джинни. Люциус стоял за спиной жены Поттера, обхватив ее за плечи и приставив палочку к горлу. Он давил то сильнее, то слабее, заставляя девушку напрягаться и немного приподниматься на носочках, чтобы ослабить болезненное давление. Выглядела она бледной, немного помятой, но, кажется, целой. По крайней мере, внешне. Может, и испуганной тоже была, но это не мешало ей кидать гневные взгляды на Драко. — Отец, — кивнул он Люциусу, который смотрел внимательно, и даже немного безумно. Он явно ждал от сына подвоха. И, кажется, все шло совсем не по его плану. На что Драко и рассчитывал. — Я удивлен увидеть тебя здесь, сынок, — прохрипел Люциус. Бледные пальцы вцепились Джинни в плечо сильнее, от чего она поморщилась, но не издала ни звука. — Ты не оставил мне другого выбора, — просто пожал плечами Драко. Он надеялся, что внешне его напряжение никак не проявлялось, хотя и чувствовал, как сводило живот и начинало мелко потряхивать ладони, спрятанные в кармане. Плохо было то, что одна из них невольно сжала древко палочки. На автомате. Инстинкте. Драко понимал, как был опасен его отец. Подойдя ближе и взглянув на бледное лицо, неуклюжий вид и безумные улыбку и взгляд, он в этом только убедился. — Я ошибся, — произнес Люциус. Его глаза испуганно расширились, видимо, он и сам от себя не ожидал такого откровения. Его пальцы сжали палочку сильнее, усиливая давление на горло девчонки. — Я ошибся, — повторил он. — Но в этот раз все будет по-другому. Я не дам ни тебя, ни твою мать в обиду, Драко. Мы исчезнем, — последние слова были произнесены с таким трепетом и какой-то ужасающей блаженностью, после чего губы Люциуса растянулись в улыбке. — Мы не выдержали бы жизни здесь. Не так. — Ты не прав, — покачал головой Драко, но отец перебил его, встрепенувшись и вскрикнув: — Много лет под сапогом Министерства! Когда каждый смотрит на нас, как на грязь, — прошипел Люциус. — А что потом? Они забрали у нас все, что могли, оставили жалкие крохи. От величия Малфоев не осталось и следа. Они все уничтожили. — Плевать на величие, — жестко и зло произнес Драко, смотря прямо на отца. — Сейчас стоит вопрос о наших жизнях, а ты думаешь о величии? — Малфои сотни лет были одним из великих двадцати восьми магических родов, — наставительно произнес Люциус, так, будто бы Драко не знал этого. Он слышал эти слова регулярно, наверное, с самых пеленок. Когда-то даже настолько держался этой мысли, что слишком сильно задирал нос. Но после поражения Волан-де-Морта эти слова стали пылью. Бессмыслицей. — Но что теперь? Они давно завидовали нам, и у них получилось нас уничтожить. — Только не говори, что нашей вины здесь нет, — усмехнулся Драко. Вот оно, истинное лицо Люциуса Малфоя, которого он когда-то считал примером. Авторитетом. Отец в его глазах всегда был сильным и гордым. Любящим свою семью, ставящим ее на первое место. Но годы шли, и от этого образа в голове Драко не осталось и следа. Лишь жалкое подобие… — В этот раз все будет по-другому! — Не должно было быть этого раза! — не выдержал Драко. Его тон стал жестче, громче, истинные эмоции рвались наружу. Он не понимал. Не понимал своего отца. Хотелось подойти ближе, встряхнуть его как следует, чтобы этот затуманенный безумием взгляд пропал, а рассудок и здравый смысл вернулись к Люциусу. — Я ошибся! — выкрикнул мужчина. Он наклонился вперед, нависая над Джинни, но совершенно не обращая на нее внимание. Словно забыл о ее существовании, но лишь на короткий миг. — В этот раз все будет иначе, Драко. Я обещаю. — Я знаю, — выдохнул он. — Я тебе обещаю. Драко посмотрел на Джинни. На миг, словно оценивая ситуацию. Словно проверяя, насколько она в себе и насколько сейчас может быть полезна, или же помешать в данной ситуации. Вот только Поттер приняла это за знак. В ответ на взгляд Драко, она поджала губы, коротко кивнула, то ли ему, то ли себе, и совершила глупость. Так считал Драко. Джинни попыталась вырваться. Немного грубо, даже нелепо и глупо. Вцепившись в палочку Люциуса, который лишь на миг ослабил хватку на ее плечах, впечатленный словами сына. Вот только напрасно. Этим она лишь разозлила его отца и поставила Драко в положение, когда он мог вмешаться лишь грубой силой. Вот только Люциус был быстрее. — Дрянь! — воскликнул он, когда ногти Джинни впились в его руку до крови. Это и заставило его одернуть руку. Следующие действия отца слились для Драко в один слишком быстрый миг. Как Люциус схватил Джинни за запястье, роняя в снег волшебную палочку. С какой ненавистью заглянул ей в глаза. А затем, размахнувшись, дал пощечину, от которой девушка отлетела и упала на землю. А в голове у него лишь слова Гермионы. «Джинни беременна». Черт возьми! В нем словно все подобралось. Теперь Поттер стала к нему ближе, у отца не было палочки, но и Драко замешкался на пару секунд. Фатальных для них. Потому как когда он поднял палочку на отца, его заклинание не успело сорваться с ее кончика. Он совершенно не обратил внимание на черный дым, оповещавший, что на поляне появились незваные гости. — Круцио! — последнее, что он слышал, прежде чем безумная боль скрутила его тело. Кажется, он упал. Драко не был в этом уверен, потому как потерял на какое-то время связь с реальностью. Но когда звуки, запахи и ощущение действительности вернулись к нему, он оказался лежащим на земле, лицом прямо в снегу, сотрясающийся мелкой дрожью. Лежа рядом, на него испуганно смотрела Джинни Поттер, прижимающая ладонь к плоскому животу. — Маленький гаденыш тебя предал!.. — воскликнул кто-то над ними. — Нужно уходить! — Я не уйду без своей семьи! — голос отца Драко узнал сразу. Шестеренки в голове еще стремительно крутились, генерируя дальнейший план действий. Сам же Драко оглядел Джинни еще раз. — В норме? — коротко и тихо спросил он. Практически шепотом, но Поттер его услышала и коротко кивнула. — Драко, — произнес Люциус, падая рядом с ним на колени. — Нам просто нужно обменять Джинни Поттер на твою мать и все! Дальше мы отправимся туда, где нас никто не найдет. Ну же, сынок, — холодные пальцы сжали его подборок, поднимая так, что захрустела шея. — Мы — Малфои. Мы должны защищать нашу семью. Помоги мне. Драко внимательно всматривался в лицо отца. Отыскивая того, кого хотел спасти. Того, кого знал. Того, кого любил и кем гордился. Но перед ним был лишь безумец. Безумец, отчаянно желавший вновь обрести себя. И Драко понимал и принимал все. Кроме той ошибки, которая стоила им всем жизней и свободы. — Хватит молоть этот бред! — закричал объявившийся на поле мужчина, который и ударил его Круциатусом. Драко его не знал, но оставалось лишь догадываться, что это был отец Сисилии и Джеймса Престонов. Слишком уж явное внешнее сходство с обоими. — Они схватили Виктора! У нас и так большие проблемы. Уходим! — Я не уйду без жены и сына! — взревел Люциус, поднимаясь и поворачиваясь к подоспевшему союзнику. Драко не стал терять время и собрался с силами, чтобы подняться. Вот только вспышки света и шаги позади него оповестили, что теперь подмога прибыла не только к отцу. — Драко! — раздался голос его матери за спиной. Он напрягся всем телом, надеясь, что отец не обезумеет еще больше при виде жены. — Люциус Малфой! — Драко узнал голос Кингсли, который набатом разнесся по округе. — Тодеус Престон! Оставайтесь на местах. Местность под защитным куполом, трансгрессировать отсюда вы не сможете! Советую сдаться. «А раньше так нельзя было сделать?» — пронеслось в голове Драко. Раздражение на запоздалых помощников сменилось легкой паникой, когда он посмотрел на отца. Лицо загнанного в ловушку зверя было не передать словами. Слишком много эмоций и чувств одновременно. В то время, как Престон со злостью оглядывался на прибывших мракоборцев. — Отец, — позвал его Драко, но в ответ получил растерянный пустой взгляд. — Все закончилось. Хватит. Надо остановиться прямо сейчас. — Ничего еще не закончилось! — взревел Престон, вскидывая палочку. Мракоборцы вокруг них напряглись, это почувствовалось сразу. Однако не спешили бить заклинаниями, помимо двоих преступников, на поляне были и те, кого задеть им бы не хотелось. Ну, к Джинни это точно относилось. — Прекращай, Престон… — вновь раздался голос Кингсли. Но Дальше Драко даже не слушал. Он полностью сосредоточился на отце, который, кажется, взглядом нашел Нарциссу, стоящую позади них, и не спускал с нее взгляда. — Я ошибся, — тихо повторил он. Кажется, кроме Драко его никто не услышал. — Ничего не стоит такой смерти, — так же тихо ему ответил Драко. — Любое сопротивление они быстро подавят. Не знаю, как, но я помогу тебе. Добьюсь заключения в Азкабане, но ты останешься жив, — делая упор на последнее слово, произнес он. Люциус тут же замотал головой, приоткрыв рот, смотря на сына. — Нет. Нет-нет-нет! — затараторил он. — Я не смогу. Не вернусь в клетку. Они и так забрали у нас все. Что они сделают с нами теперь… — Отец! — Он прав! — вновь влез Престон, и Драко перевел на него взгляд. Мужчина сделал пару шагов к ним. Драко непроизвольно вышел вперед, загораживая растерянного отца собой, прекрасно понимая, что у него хотя бы есть палочка. — Я не собираюсь так просто отдаваться в руки этим тварям! Хм, — его взгляд прошелся по Драко. Слишком неловко и даже мерзко, но он мог лишь прищуриться и напрячься. Но даже это не помогло ему в следующий миг. — Раз уж нам суждено умереть здесь, высокопарный сученыш, тебе придется составить нам компанию. Авада Кедавра!