Дети тьмы

— Вот чёрт! — шикнул Шёпот и пнул колесо машины. Спиро угрожающе покосился, но смолчал. На его месте, я бы Спиридона не злил. И колёса его не пинал. Вообще. — Что такое? — холодно спросила Банши. — Слепая, что ли? — пробормотал Шёпот и ткнул пальцем в сторону вывески. — Не видишь, что ли. Жрачка накрылась. — В каком смысле? — В прямом. Медным тазиком. — Мой брат хотел сказать, — лениво начал Визг, постукивая пальцами по рулю, — что придорожное кафе больше не работает. — Какая досада, — заявила Банши с выражением лица, далёким от сочувствия. — А я думала, мы отобедаем там как люди. Отдохнём. Разомнёмся. Вот кто бы говорил про «размяться», это у меня уже зад в клеточку, под цвет и плоскость заднего сиденья Спиридоновой старушки. — Кстати, как там тебя… — невинно продолжила сестра. — Стон… — Шёпот, — угрожающе поправил тот. — Неважно, — не смутилась она. — Ты не желаешь с таким же энтузиазмом оплакивать утрату своего бедного братца? — А чего его оплакивать? — разумно спросил Визг. — Да, — поддержал Шёпот. — Чего? Он в полном ажуре, я уверен. — Но, — робко возразила Айседора, — его же уволокли эти летучие мыши. Эти монстры. Куда-то. — Возможно, даже съедят, — поддержал Спиро с мстительной улыбкой. — Где только Резня не пропадал! — беспечно фыркнул Шёпот. — Земля мышкам пухом, — живо поддержал Визг. — А вот нам стоит подумать о насущном. — В плане, чем бы насытиться? — спросил с надеждой его брат. У них в самом деле вместо мозгов — холодильник? Или мне так кажется? — Нет, — покачал Визг головой. — В плане, куда мы дальше двигаем. И что делаем. Короче, какие у нас планы? Я глубоко задумался насчёт планов. В конечном счёте, деваться особенно некуда — придётся ехать в графский замок, благо дорога дальше ведёт почти всегда только по прямой, а отсюда до вотчины Айседориного супруга не больше трёх часов пути. Особенно если будем ехать так же резво. — Едем к графу, — решительно сказал я сразу за всех. Сестра зачесала волосы за уши и заявила: — Возможно, я покажусь вам сошедшей с ума или, по крайней мере, несколько непредсказуемой, но соглашусь с братом. Едем к графу. — Серьёзно? — я скептически посмотрел на Банши. — И даже возражений не будет? — Будто у нас есть какой-то выбор, — сказал Спиридон. — Загружаемся в машину. Нужно поскорее разобраться с этим. Айседора тревожно нахмурилась, но ничего не сказала. Я поторопил её и огляделся в поисках Келпи. Моя родная куда-то успела ускакать, но, допустим, это не проблема: захочет — нагонит, не захочет — что делать, Шаман никому не навязывает свою компанию. На всякий случай, окинув безмолвную пустошь и запертый на все засовы (и с законченной досками дверью) кафетерий, куда так стремились братья Визг и Шёпот, я свистнул, засунув в рот два пальца, но бесполезно. Келпи натурально испарилась. — Будем её ждать? — спросила сестрица с переднего сиденья Форда. — Не, — махнул я рукой. — Погнали, пора вернуть Дору любимому супругу. Я и Спиридон загрузились в машину. На заднем сиденье неиронично между нами сидел также Шёпот. Три здоровенных мужика в тесном замкнутом пространстве, и бедняжка Дора у меня на коленках — шутка ли! Я поразился, как мы ухитрились в первый раз компактно уместиться в Форде, и спросил: — Банши, дорогая. А ты не хочешь поменяться с кем-нибудь из нас местами? Со Спиридоном, к примеру? — Не горю желанием, — парировала сестра. — Всё о’кей, — не смутился Шёпот и хрипло добавил. — Брат, погнали! Чего бензин просто так жечь? — Двигатель прогревал, — сказал Визг. — У этой ласточки мотор нежный. Спиро ничего не сказал, только поджал губы. Ах, ну конечно, ведь это его машина. Неужто и к ней ревнует? Тяжело нагруженный Форд мягко стартовал с места по пыльной дороге, подняв коричневый клуб из-под колёс. Очень скоро шины завибрировали из-за камней, отскакивающих по сторонам, а трасса превратилась в сплошную колдобину. — Всё больше узнаю родные места, — процедила Банши, продержавшись рукой за край сиденья. Я посмотрел вперёд и вскинул брови. Святой светлый дух! Лишь бы Спиро не увидел того, что увидел я. Визг нежно накрыл ладонью руку моей дражайшей сестрицы, а та сделала вид, словно ничего особенного не случилось. — Вы, значит, с запада, с Багровой реки? — вопросил он. И руки не отнимал. Я начал молиться. Если сейчас Спиро бросится душить наглого бандитского гада, Форду каюк, и нам тоже. Благо Спиридон сидел сбоку, а в центре, между нами, был здоровенный плечистый Шёпот с широкополой шляпой на башке. Быть может, нам повезёт, и Спиридон ничего не увидит. — Да, из этих мест, — продолжала любезничать Банши. Ты играешь с огнём, детка! — хотелось проорать мне, но я сдержался и нервно стиснул в руках Дору, отвернувшись к окну. Пейзаж тянулся самый хмурый. Погода наконец начала поправляться — кажется, на небе скопилась гроза. Чудесно! Обожаю грозы! Я снова коротко посмотрел на эту парочку впереди и с облегчением обнаружил, что Банши всё же убрала руку, а Визг положил обе на руль. Кажется, ситуация начала исправляться. В машине было уже не так невыносимо душно. Визг открыл окошко, и ветер на скорости начал громко завывать, потоком устремляясь прямо в лицо несчастному Шёпоту. Мы ехали порядка часа, и я почти закемарил, как вдруг Айседора объявила: — Это плохая идея. Сначала никто из нас не среагировал, что она там мелет. У девочки от усталости натурально может подняться уровень бреда в крови. Я прижался виском к стеклу, почмокал губами и сказал: — Поспи, Дора. Скоро приедем. Шёпот, запрокинув голову назад так, что на его широченной шее резко выделился кадык, спал и похрапывал. Спиридон, сложив на коленях руки, буравил дорогу нечитаемым взглядом. Банши подпиливала ноготь. Визг вёл тачку. Было бы странно, если б он был занят чем-то ещё. В салоне наступило умиротворяющее молчание. Оно умиротворяло бы и дальше, но Айседора сказала: — Это. Плохая. Идея. Я вздохнул и завозился. Да что она заладила? Я упёрся взглядом в одну точку — ей между лопаток между светлых волос, падавших на спину. На кочках качало, как в люльке. Полтора часа ещё ехать, не больше. Я уже узнаю эту рощу вдалеке, и этот старый рекламный плакат с выцветшими улыбками какой-то счастливой семьи, где все её члены встали в рядок, как идиоты, и держат — каждый — по стакану молока. Название на молочной коробке уже не разобрать. А потом Дора всё испортила. Что-то хрустнуло в её позвонках, потом она щёлкнула костями в шее. И, уронив голову набок, она с трудом подняла её — а затем резким движением собственными руками свернула, так, что голова эта повернулась прямо ко мне. Лицом, мать её, к лицу. Я оцепенел. Дора выжидающе смотрела на меня — прямо себе за спину, о да! Шёпот спал, Спиро пялился перед собой, Банши пилила долбаный ноготь. Никому дела не было до того, что девушка на заднем сиденье Форда только что скрутила себе башку и проявляет чудеса выживания, потому что после такого она по всем законам физики, медицины и справедливости должна была откинуться! На веки вечные! Как обычно! — Айседора, — осторожно обратился я к ней и отлип от окна, легонько толкнув локтем Шёпота. — Ты как? Тому — что в лоб, что по лбу. Спит, засранец. — Здравствуй, Шаман, — прохрипела она, скалясь и тихо хихикая через сомкнутые зубы. — Рада снова тебя видеть. — Невзаимно, — сказал я и от души толкнул Шёпота, искренно надеясь, что угодил ему в почку. Хрен! Спит, зараза! Любопытно, а Банши — что, демонического диалога с одержимой не слышит? Или предпочитает делать вид, что не слышит? — Я давно выбирала момент, — опаляя моё лицо зловонным дыханием, сказала Дора. А точнее, диббук в ней. — И наконец, вот он. Теперь тебе никуда от меня не деться. — Я и не собирался куда-либо деваться, — возразил я, пытаясь ногой дотянуться до Спиридона и пнуть его в голень. Со всей силы с чувством вмазав по коленке всё тому же блядскому Шёпоту, я понял, что, кроме меня, судя по всему, в Форде никто не заинтересован в происходящем. Это просто возмутительно! — Что ты такое, я знаю. — Я посмотрел на Банши и злобно продолжил. — Когда ты вселился в мою премилую сестрицу, чёртов диббук, сразу понял, что ты из себя представляешь. До этого у нас ещё были сомнения. Демон, инкуб, дух. Всё не то. Айседора расхохоталась, низко и хрипло. Мне правда интересно, неужели все в салоне этой машины считают, что всё в порядке и идёт своим чередом?! — Во славу Сатаны, — поморщился Визг. — Будьте там потише, дамочка. Наконец-то! Кто-то ожил! — У меня дико раскалывается голова, — продолжил он. — Если ты не заметил, — намекнул я, — Дора не может. А у нас в машине — незваный гость. Визг посмотрел в зеркало заднего обзора и обнаружил там девушку со свёрнутой шеей, восседающую у меня на руках. Он неторопливо взглянул на мою сестру. — Мисс Банши, — поворкуйте мне тут, голубки! — Вы в курсе, что ваша дамочка с башкой набекрень разговаривает? Мисс Банши? И он тронул её за плечо рукой. Вздрогнув, она молниеносно ответила ему, эту самую руку заломив, впрочем, почти сразу отпустила Визга и… вынула беруши. Беруши?! Сестра, ты превзошла себя! — Прости, мой бандитский друг, — сказала она. Спиро тоже ожил, как по волшебству, при звуках её голоса, и поднял голову. Чудеса. Я задохнулся, развёл руками. — Нет, ты видела?! — воскликнул я. — Какова наглость. Они меня игнорируют! — Неудивительно, — прошипел мерзкий диббук и снова расхохотался, отчего между стиснутых зубов по подбородку потекла чёрная слюна. Я поморщился. — Такой, как ты… — Не плюйся, пожалуйста. — …мерзкий, болтливый, пошлый нечеловечишко — ты донимаешь меня больше всех. — Да что ты? Я взял за отворот плащ Шёпота и вытер каплю чёрной слюны диббука со своей щеки. — Сначала я расправлюсь с тобой. — Ты давно это распланировала? — поинтересовался я. — Или так, экспромтом? Банши, а ты не намерена за меня заступиться? — Я хотела бы услышать её план, — сказала сестра. — И вообще, невежливо перебивать женщину. Визг иронично хмыкнул и резко выкрутил руль. Всех нас тряхнуло, и все мы упали вправо — прямо на Спиридона, которого впечатало в окно. С громким гарканьем диббук рухнула нам под ноги. Лучше момента не придумать, чем избавиться от неё! Тем более, от такой тряски проснулся даже Шёпот. Вздрогнул и мотнул головой. — Парни, наступите-ка ей на спину! — завопил я. Спиридон сначала извинился, а потом опустил свой сапог на голову диббука. Шёпот хрипло спросил, какого мужского полового органа происходит, и я любезно прокричал ему в ухо: — Доброе утро, очаровашка! У нас тут бес в машине! — Эта ваша дамочка Банши? — хмыкнул Шёпот. — Вот уж новость. — Ппростите?! — напряглась Банши. — Дай мне пистолет! — потребовал я у неё. — Я надеюсь, я не раздавил ей череп, — переживал Спиридон. — Кто жрёт мою ногу? — удивился Шёпот. Визг молча вёл машину и уже подъехал к мосту через Багровый ручей. Я оживился. — Дай! Свой! Грёбаный! Пистолет! — и я вцепился Банши в плечо. Она фыркнула. — А своим ты отстрелил себе всю мужественность? Просить единственное оружие, припрятанное под чулок, у родной сестры! — Мисс Банши, не откажите брату в помощи, — взмолился Визг, услышав про чулок, и отлип взглядом от дороги. Диббук подо мной начал заунывно шептать что-то на своём арамейском, и я ощутил, как волосы на загривке, руках и, чтоб меня, даже на груди дыбом встают. — Банши, мать твою!!! Она со вздохом задрала подол кимоно. Резким движением обнажила ногу. Спиридон закрыл руками глаза. — Я не смотрю, мисс Банши, — сказал он смущённо. — А я смотрю, — довольно хмыкнул Шёпот. — Я подарю тебе портупею и коллекционный ножик-вендетту, дорогая, — срывающимся голосом сказал Визг. Мы ехали через мост, чудом не сорвавшись в ручей, потому что внимание водителя было приковано к чулку Банши. — Тебе это так пойдёт. — Великолепно, — сказала Банши и вынула из-под резинки чулка карманный пистолет. Диббук завыл и забился под нашими ногами, едва в мои ладонь она вложила холодную сталь. Нечеловеческий яростный вопль вырвался из его глотки, когда я приставил дуло к затылку и попросил убрать Спиридона ногу. — Прости, Дора, — сказал я. Диббук зашептал, захлебнулся воем, изрыгнул чёрную массу из недр своего желудка на пол. Ему на это хватило пары секунд. А потом я выстрелил. *** Это было большое поместье. Очень большое. Пожалуй, самое большое из всех, какие видел. — Ну, — сказал Шёпот и сплюнул табак на траву. Да, здесь была трава. Поразительно просто, сколько денег этот сумасшедший граф Малекин выкинул на лужайку, на которую бесплатно плевал такой проходимец. — Пошли, что ли? — Полагаешь, граф ничего не сделает нам за то, что мы прострелили его жене голову? — уточнил Визг. — Невесте, — поправил я. — Полагаю, ничего, впрочем, мне на это плевать. Даже если он вздумает что-то вякнуть или отказаться от Айседоры, я сбагрю ему на руки зазнобу — и дело с концом. — А как же благое намерение исцелить красивую девушку? — хмыкнула Банши. Спиридон по правую руку от неё с укором на меня взглянул. Я вместо ответа поднял найденный в багажнике брезент с лица Айседоры, и все скривились, как по команде. Черты были безнадёжно искажены чёртовым диббуком, но сейчас его воздействие на организм слабло, и жуткая, кривая физиономия Доры со свёрнутой набок челюстью постепенно возвращались в норму. — Я бы никогда не смог её после такого… — сочувственно сказал Визг. — А мне придётся, — грустно заметил я. — Но ничего. Справлюсь. Это профессиональное. — Все бесы мира! — воскликнула Банши и упёрла руки в бока. — Несчастный братец, как же тебе оживлять после такого стресса эту несчастную одержимую?! — Сам не знаю. И мы пошли к поместью. Чем ближе мы подходили к высокой каменной ограде, от одного столба до другого утыканной чугунными кольями, тем интереснее мне было, как скоро граф прикажет нас на эти колья нанизать. По периметру были установлены видеокамеры. Поместье казалось пустым, но таковым на самом деле не было. Тут заговорил Спиридон. — Други, — он почесал затылок. — А ведь граф поручил мне привезти домой Айседору. Выходит, мы вполне можем сойти за её возвратителей. — И нам даже ничего за это не будет, — обрадовался Шёпот и поправил тело будущей графини на плече, точно мешок с картошкой. — Ура? — Ура, — сказала Банши. — Но что-то во всём этом меня настораживает. — Я могу пойти один, — продолжил Спиридон. — Да, и назад не возвращаться, — кивнул Визг. Я закатил глаза. Их амурных дел только сейчас не хватало! Банши категорично покачала головой. — И думать об этом не смейте. Я хочу удостовериться лично, что Шаман изгнал диббука из барышни, поскольку мне не улыбается, если она притащится к нам в гости рыгать чёрной жижей в моем кабинете. Ещё раз. — Да брось! Это случилось лишь единожды, и она не рыгала, — вступился я за Дору и диббука. — Её проткнули насквозь, и она истекла кровью у тебя на столе. — И на ковре, — вспомнил Спиридон. — Мы вернём зазнобу графу Малекину, — резюмировал я. — Затем я проведу ритуал. После мы выпросим у графа деньги, потому что мои услуги стоят, мать вашу, дорого. Как и ремонт нашего дома. — Вот это верно, — одобрила Банши. — Надеюсь, нас накормят, — мечтательно вздохнул Шёпот. И все вместе, с трупом на руках, мы шагнули к ограждению.