Тень войны

      В итоге Алина заснула над учебником незадолго до рассвета, но проспала недолго. Спустя пару часов к ней нагрянула Женя.       — Доброе утро! — пропела подруга.       Алина с трудом оторвала голову от стола и потерла глаза. Как люди остаются бодрыми, вставая в такую рань? От усталости после перелета глаза сами закрывались. Женя поставила на стол стаканчик кофе.       — Решила захватить для тебя.       Алина с благодарностью припала к горячему напитку, а Женя принялась распаковывать коробку, которую принесла с собой. После нескольких глотков Алина наконец ощутила себя человеком.       — Что внутри? — поинтересовалась она.       — Сначала, как и обещала, — Женя протянула ей учебник по равкианскому для начинающих. Алина мысленно застонала, вспомнив свой первый урок. — И, что самое главное, я принесла твою форму. Тебе она до завтра не понадобится, так что у нас есть немного времени привести ее в порядок.       Женя разложила на кровати темно-синюю униформу.       — Вот, примерь.       Алина нерешительно встала.       — А что в ней исправлять?       — Повседневная форма — унисекс, — Женя закатила глаза. — Что значит, она сшита для мужчин. А это в свою очередь значит, что она ужасно смотрится на женщинах. Я подгоню форму так, чтобы она не выглядела на тебе одеялом.       — Ты знаешь, как это сделать? — спросила Алина, застегивая пуговицы. Мельком увидев себя в зеркале, она отметила неудачный крой.       — За годы службы я, наверное, исправила тысячи комплектов. Я подала четыре заявки на новую женскую форму, но их все отклонили, — воткнув несколько булавок, Женя одернула низ рубашки и критически оглядела Алину.       — Уже лучше, — она отступила, чтобы Алина могла видеть себя в зеркале.       Стало действительно намного лучше. Женя подогнала рубашку так, чтобы та подчеркивала изгибы фигуры, но не выставляла их напоказ.       — Ты волшебница.       — Знаю. Теперь давай займемся брюками и остальными рубашками.       За двадцать минут они справились с пятью стандартными комплектами униформы. Теперь Алина примерила парадную форму: она тоже была темно-синего цвета, как и остальные, но пуговицы сверху были слегка смещены в сторону. Бочок жакета опускался до середины бедра и подвязывался на талии поясом. Подол юбки был немного выше колена. Женя все еще возилась с рукавами, но на этот комплект жаловалась меньше.       — Куда мне это носить? — Алина сомневалась, что ее часто будут звать на официальные обеды, а думать о том, чтобы выйти зимой на улицу в юбке, ей не хотелось.       — Повод будет, не сомневайся. Президент очень любит вечеринки.       Но зачем на вечеринках присутствовать ей, Алина не понимала. Наконец с примеркой покончили, и Женя собрала вещи.       — Я сегодня же займусь подгонкой, чтобы тебе было что надеть на этой неделе. Вернусь, чтобы отвести тебя на урок равкианского. И пока не забыла, — Женя вытащила из кармана телефон. — Держи.       Ее американский телефон так и лежал в рюкзаке с момента прилета. Но предлагаемый девайс был намного лучше.       Женя быстро чмокнула Алину в щеку и, схватив коробку с одеждой, убежала по делам. Алина включила телефон и перешла к списку контактов. Женя уже добавила себя: при нажатии на ее номер высвечивалась фотография, где она показывала язык.       Подумав, Алина достала из рюкзака свой старый телефон. Все это время он находился вне зоны обслуживания оператора, и Алина чувствовала укол вины из-за того, что испытала облегчение — она так и не узнает, писал ли ей Мал. Просмотрев список контактов, она скопировала лишь номер Николая.       Алина сфотографировала вид за окном и отослала ему, подписав: «В Равке уже завтра».       Через мгновение новыйтелефон завибрировал.       «Неизвестный номер, ты кто?»       «Скольких людей ты знаешь в Равке?»       Ответное сообщение не заставило себя ждать.       «Надеюсь, ты не намекаешь, что у меня плохие связи».       «Нисколько».       Через мгновение на экране телефона с подписью «здесь субботний вечер» высветилась фотография вида из квартиры Николая, от которой, как всегда, захватывало дух. Николай жил на верхнем этаже многоэтажки («пентхауса», как не раз поправлял он), и ночью город расстилался перед ним словно звездное небо. Кое-где крыши припорошил снег. Шоссе размытыми пятнами огней тянулось вдаль. Алина думала, что будет тосковать по дому, но, к собственному удивлению, не скучала.

✵✵✵

      В первую неделю в университете Алина чувствовала себя так, словно попала на другую планету: повсюду ухоженные живые изгороди, общежития в тяжеловесном староанглийском стиле. Студенты говорили о хакерстве, упоминали труды философов, страны, которые посетили, и роботов, которых сконструировали. Алину ошеломили просторные аудитории и дорогие учебники.       Она настороженно исследовала кампус, сомневаясь, что для нее найдется место среди Ланцовых и Кеннеди, Рокфеллеров и саудовских принцев. Проходя между величественных корпусов университета, она чувствовала себя незваной гостьей, в то время как сокурсники считали это место своим по праву. И только на лабораторных занятиях в конце первой недели, когда они обсуждали солнечную энергетику, Алина осознала, что нашла свое место. И пусть остальное казалось чуждым, в лабораторном корпусе она могла погрузиться в работу и быть счастливой.       Шагая по коридорам своего нового дома, Алина испытывала чувство дежавю. Когда-нибудь и эти залы с известковой побелкой и строгим стилем станут для нее родными. Со временем она привыкнет, а пока можно с интересом осматриваться вокруг.       Ее комната находилась на пятом этаже восьмиэтажного здания. Поднявшись на этаж выше, Алина заглянула в прачечную, где несколько солдат со скучающим видом листали журналы. Следующая дверь привела в просторный тренажерный зал, набитый людьми. Неудивительно, что с такой погодой военнослужащие проводили тренировки в помещении.       На этаже также имелась библиотека, хотя все книги в ней были на равкианском. В конце коридора располагалась зона отдыха с мини-кухней и диванами. Пара человек играли в пинг-понг.       Довольно скоро Алина осмотрела все здание. Выходить наружу не хотелось, а значит, для дальнейших исследований придется воспользоваться подземными переходами. Но поскольку все указания в туннелях были написаны на равкианском, Алина не стала рисковать спускаться туда одна.       Вернувшись в свою комнату, она взяла с полки фолиант с картами Равки, который принес Иван. Многообразие карт в нем поражало: здесь содержалась информация о высоте каждого района, о ветровых течениях, нормах выпадения осадков, глубине снежных заносов.       Алина изучала горные хребты и пыталась произнести непривычные слуху названия. На середине книги нашлась карта с указанием каждого города и деревни. Алина отметила несколько населенных пунктов, которые годились в кандидаты для размещения солнечных батарей: они находились в долинах, далеко друг от друга, а горы вокруг, согласно указаниям, были не слишком высокими. Алина скользила взглядом по тексту, пока при виде одного названия у нее не перехватило дыхание.       "Два столба". Там она родилась и чудом выжила в резне. Алина потерла шрам на ладони. Интересно, церковь до сих пор стоит? Стоит ли поехать туда?       В долине располагалось довольно много деревень, и численность их жителей измерялась четырехзначными цифрами. Алина задумалась. Книга издана двадцать лет назад, через пару лет после ее рождения. Значит, все эти люди пережили резню? Возможно, у нее остались двоюродные братья или дяди? Алина достала ноутбук и нашла карту плотности населения Равки, составленную всего несколько лет назад.       С колотящимся сердцем она покрутила ползунок вниз. Затем сверилась с книгой. Этого просто не могло быть.       Долина на экране ноутбука именовалась "Два столба" и была окружена теми же горными хребтами, но на новой карте были отмечены только две деревни, в каждой из которой проживало по пять тысяч человек, и их местоположение не совпадало со старыми данными. Алина обратилась к книжной карте в поисках ответа, и только тогда заметила заметку внизу страницы: «Все данные взяты из последней переписи населения». Ссылка в конце книги показала, что перепись провели за несколько лет до ее рождения.       Ну конечно. Ей говорили в детстве, что повстанцы не оставляют в живых никого; что она единственная из долины, кому удалось выжить. Глупо было надеяться отыскать родственников. Алина знала это с самого начала, но ее все равно затрясло.       Она осторожно закрыла ноутбук и залезла в постель. Огонь в груди разгорелся вновь. Алина не понимала, что за чувство ее гложет. Свернувшись калачиком, она прижала руки к груди и задремала.       Солнце уже клонилось к горизонту, когда Алина встала. Заставила себя надеть кроссовки и пойти в спортзал; организм все еще не перестроился под новый режим дня, а она вроде где-то слышала, что в отсутствие солнца физические упражнения помогают прийти в норму. Отзанимавшись на беговой дорожке, Алина вернулась к себе, чтобы принять душ. Она вытирала волосы, когда к ней зашла Женя.       — Закончила с парой комплектов формы, — Женя кивнула на принесенную сумку. — Я не видела тебя за обедом, поэтому принесла перекусить.       Алина выхватила пакет из рук подруги и с благодарностью накинулась на бутерброд, даже селедка ее не смутила. Женя рассмеялась и прошла внутрь.       — Чувствуешь себя лучше? — Женя повесила форму в шкаф и села за стол, с интересом взглянув на раскрытую книгу. — Старые карты Равки! Наши горы совсем не изменились, чего не скажешь об остальном.       — Верно, — согласилась Алина, доедая бутерброд.       Женя несколько секунд рассматривала страницу.       — Ты знаешь, откуда родом?       — Из долины "Два Столба".       — Ах, — выражение лица Жени сказало достаточно, и Алина поспешила сменить тему.       — Это казарма?       Женя кивнула.       — Казарма номер семнадцать. Жилье здесь довольно интегрированное, поэтому здесь размещено много военнослужащих.       — Какая часть Ос Альты военная?       Женя сдула прядь волос с лица.       — Большая часть развитой Равки на данный момент военная. Это ужасная ситуация для государства, но выбора не было. Кстати, об отсутствии выбора, — Женя взглянула на часы. — Тебе пора на урок равкианского.       Второе занятие прошло не лучше первого, и в ту ночь Алине спалось неспокойно. Пробежка не очень помогла справиться с джетлагом, и мысли о предстоящем посещении лаборатории одновременно пугали и волновали. Женя обещала зайти за ней в восемь, но Алина поставила будильник на пораньше и встала на рассвете.       Быстро приняв душ, она примерила один из комплектов униформы. Женя проделала потрясающую работу: форма сидела так, словно была сшита на заказ. По увиденным в газетах фотографиям Алина сделал вывод, что это стандартная униформа, только темно-синего цвета. Над левой грудью были пришиты две маленькие нашивки: одна с тремя золотыми полосками, а другая с надписью. Алина догадалась, что там указано, но все равно достала учебник, который ей вручила Женя, и прочитала на равкианском — Старкова.       Девушка в отражении выглядела серьезной. Такое будущее ее ждало, останься она в Равке? Выглядело бы ее лицо таким же строгим, как сейчас? Алина потерла шрам на ладони.       Женя провела ее через подземный лабиринт к столовой, в которой она завтракала с Иваном два дня назад. По совету подруги Алина не взяла с собой пальто, и не зря: в столовой стояла духота от скопления народа. Некоторые, как и Алина, были одеты в темно-синюю форму. Другие в фиолетовую, белую или оливковую. Многие носили хаки с красными ремнями. И у каждого на рукаве был приколот значок. Кроме нее.       Они с Женей, которая единственная не носила формы, взяли подносы и подошли к линии раздачи. Алина взяла миску каши, кофе и плашку с нарезанной консервированной грушей на десерт, и они сели в конце длинного стола.       — Что означают цвета униформы?       Женя легонько подула на кружку с дымящимся чаем.       — Хаки с красным — это пехота, силы специального назначения и медицинский персонал. Можешь различить их между собой по наличию красных ремней, воротников или манжет. Фиолетовый — разведка. Вспомогательный персонал — белый. Синий, очевидно, научно-исследовательское подразделение.       Алина огляделась.       — Здесь много людей в синем.       — Не обольщайся, — Женя отпила чаю. — Отдел гражданской обороны лишь небольшая часть НИОКР. Большинство сотрудников трудятся в оружейном подразделении.       — Вот как, — Алина доела кашу и теперь пыталась заставить себя съесть безвкусную грушу. — А оливковая униформа?       — Ее носят члены личного подразделения президента с очень длинным и пафосным названием. Мы называем их просто дивизионниками. Они служили в подразделении вместе с президентом и остаются подконтрольны только ему одному.       — И что они делают?       — В основном пьют, — Женя на миг нахмурилась, но, когда посмотрела на Алину, в ее глазах плясали смешинки. — Нам пора, если ты не хочешь опоздать в свой первый рабочий день, сержант.       Сержант. Вот она и стала солдатом.

✵✵✵

      Туннели были переполнены людьми, спешащими на работу, и Алина радовалась, что благодаря рыжим волосам Жени ее было легко найти в толпе. Пестрый поток разветвлялся, пока после нескольких поворотов и лестничных пролетов Женя оказалась единственной, кто не носил синюю форму.       Они остановились у двери. Женя сжала ручку и повернулась к Алине.       — Все будет хорошо. Просто не позволяй Назяленской цепляться к себе.       Прежде чем Алина успела спросить, что она имеет ввиду, Женя распахнула дверь.       Лаборатория поражала воображение своими размерами. Алине она показалась размером с ангар. Внутри расположились столы и различное оборудование и даже настоящие грифельные доски! Алина подошла к одной и коснулась поверхности, растирая пальцами меловую пыль. В ее университете грифельными досками не пользовались. Так странно было видеть эту письменную принадлежность среди передовых разработок. Женя потянула ее за рукав.       — Пойдем, найдем начальников.       Пока они бродили по лаборатории, Алина приглядывалась к каждой группе, мимо которой они проходили. Некоторые тестировали оружие на пуленепробиваемом стекле, хотя звуков выстрелов не раздавалось. В большой емкости лежали мелкие осколки металла и стекла самых угрожающих форм, но только проходя мимо стола, Алина поняла, что это шрапнель, которую тестировали на максимальный урон. Она невольно вздрогнула.       Женя остановилась перед группой из четырех человек, сгрудившимися вокруг стола. Говорившая девушка развернулась к ним лицом. Темные кудри падали ей на плечи, а винно-красные губы изогнулись в презрительной улыбке.       — Кажется, ты пропустила табличку «только для уполномоченного персонала», Сафина.       — Как всегда, рада тебя видеть, Зоя.       — Лейтенант Назяленская, если ты забыла, — фыркнула девушка.       — Как я могла забыть, когда ты всем так отчаянно напоминаешь всем об этом?       Позади лейтенанта Алина заметила двух шокированных девушек. Очевидно, не все осмеливались так разговаривать с командиром.       Зоя откинула волосы за плечо.       — Зачем ты здесь?       Женя взяла Алина под локоть и притянула ближе.       — Передаю на твое попечение сержанта Старкову. Уверена, ты с нетерпением ее ждала.       — Ах, да. Та, кто принесет солнечную энергию в Равку, — лейтенант Назяленская говорила на английском с более сильным акцентом, чем Женя: «р» слишком твердая, а гласные растягивались. Она одарила Алину пристальным взглядом. — Это самая глупая идея, которую я когда-либо слышала.       Девушки позади переглянулись и нервно захихикали.       Женя натянуто улыбнулась.       — Я окажу тебе услугу и не стану повторяться.       — Конечно, — Зоя вперила взгляд в Алину. — Итак, Старкова, в пятницу мне было приказано перенаправить ресурсы с перспективных проектов на твой. Очевидно, будущее за солнечной энергетикой, и не важно, что Равка находится на севере. Зачем сосредотачиваться на ветро- или гидроэнергии, когда можно бросить все силы на какую-то несбыточную мечту?       Алина понимала, что вопрос был риторическим, но ничего не могла с собой поделать.       — В последнее время в области солнечной энергетики произошел прорыв, и есть основания полагать, что она может быть эффективной даже в сельской местности, расположенной на севере. Показатели, которые продемонстрировало «Солнышко»…       — «Солнышко»? — недоверчиво переспросила Зоя. — Даже «Маленькое Солнце» — слишком громкое название для проекта, который ничего еще не сделал.       — Но сделает, — заявила Женя. — При условии, что твое подразделение поможет.       Зоя помрачнела.       — Я солдат, Сафина, и у меня есть приказ. — Она кивнула на рыжеволосого мужчину рядом с девушками. — Группа Хэршоу будет работать со Старковой, чтобы поскорее ввести ее в курс дела.       — Добро пожаловать в ~«Энергию защиты»! ~ — помахал Хэршоу.       — «Защитная энергия», — перевела Женя.       Зоя вздохнула.       — Конечно, ты еще и не говоришь на равкианском.       — Я учусь, — поспешила заверить Алина, хотя ее успехи в овладении языком стремились к нулю.       — Тебе не хватает нашего знака различия, — заметила одна из девушек.       Алина заметила, что все остальные носили на рукавах нашивку, изображающую ветряные лопасти, окруженные волнами. Не самый интересный, но информативный дизайн.       — Я специально не стала пришивать, — вмешалась Женя. — Слышала, что подразделение в скором времени реорганизуют.       Зоя вскинула бровь.       — Где ты это услышала, Женя? Президент проговорился?       Губы Жени дернулись, но тон остался ровным.       — Если бы ты меньше времени наслаждалась звуком собственного голоса, лейтенант, то могла бы узнать много интересного.       Зоя в притворном восторге захлопала в ладоши.       — Замечательно, но Старковой нужно приступить к работе. Тебе больше нечего сказать?       — Она в твоем распоряжении.       Подруга подмигнула Алине и направилась прочь из лаборатории, не обращая внимания на чужие взгляды.       Зоя вздохнула.       — Старкова, я подготовила список задач нашего подразделения на год. Также тебе стоит разобраться с административными документами.       Алина глянула на внушительную стопку бумаг на столе и внутренне застонала. Между ней и работой стояло много срубленных деревьев. Зоя нахмурилась.       — Можешь следующие пару дней ознакомится с работой команды Хэршоу и запросить необходимые материалы, чтобы создать фотоэлектрический элемент, о которым мы слышали столько всего замечательного. Надя и я продолжим работу над ветряными турбинами, а Мария будет работать одна. Мне нужен функционирующий фотоэлемент и план установки первой солнечной электростанции к следующей пятнице, — с этими словами лейтенант направилась к выходу, и Мария с Надей поспешили за ней.       Алина медленно выдохнула и повернулась к Хэршоу.       — В Равке всегда весело, — улыбнулся он.

✵✵✵

      Алина провела весь день, наблюдая за работой команды Хэршоу, одновременно с этим заполняя заявки на электротехнические материалы и комплектующие. Так странно было составлять запрос на поликремний для солнечных батарей не в электронном виде, а на бумажных бланках в трех экземплярах, заполненных от руки. Группа Хэршоу не пошла на обед, что, по-видимому, случалось часто, потому что коллеги принесли им бутерброды. Хэршоу вручил один Алине.       — Вы обедаете прямо в лаборатории?       — Мы практически здесь живем. В этом нет ничего страшного, яды производятся в лаборатории напротив.       Алина рассмеялась и только потом заметила, что кроме нее никто не улыбается. Они тихонько развернула бумагу с бутербродом и откусила кусочек, чувствуя себя бунтаркой.       Теперь Алина сидела в своей комнате, глядя на кипу бумаг, принесенную из лаборатории. Она закончила заполнять формы на комплектующие, но не успела прочитать о дивизии перед уроком равкианского. Солнце давно село. Алина устала, но понимала, что ей нужно прочитать бумаги до завтра. Смирившись, она поднялась на верхний этаж в комнату отдыха за кофе. На кухонные ящики были наклеены этикетки с указанием содержимого, но, к сожалению, на равкианском. Алине пришлось открыть чуть ли каждый ящик, пока она не нашла бумажные стаканчики.       Налив кофе, она облокотилась на барную стойку. Двое солдат в форме цвета хаки с красными поясами играли в пинг-понг. Другие о чем-то оживленно беседовали на равкианском. Именно такой она представляла жизнь студентов в общежитии университета: ночные разговоры, соревнования, разные мероприятия в перерывах между экзаменами.       Алина встряхнула головой: такие мысли неизбежно приведут к Малу, а у нее нет времени беспокоиться о нем. Вернувшись к себе, она приготовилась всю ночь изучать документы.