Октавия устало сжимает его руку в немом "не уходи". Ей плевать на предательства или то, что ими именуют; она не станет думать о говоре среди народа, ей абсолютно всё равно, как будут смотреть на её мужа.
Она закрывает глаза и в последнем, почти предсмертном жесте тянется к колыбели, устало улыбается своему мужу, склоняет голову набок, словно пытаясь посмотреть на ребёнка, и то ли засыпает, то ли проваливается в сон.
Фарфоровая.