Фанфики с участием: "Ахиллес"

Иногда родиться в царской семье гораздо хуже, чем в семье простолюдинов. По крайней мере, обычные родители не стали бы косвенно угрожать засунуть в твою голову змею-паразита, если ты ошибёшься в своём восхождении на галактическую арену, куда они сами будут толкать тебя. Но коль случилось уродится именно сыном пары гоа'улдов, то остаётся только без страха идти вперёд, совершая подвиги на арене чужой крови или на поприще домашних предубеждений. Главное не потерять по пути свою человечность.

Заметив её отвращение, точно прочитав каждую мысль, Неоптолем зло скрипнул зубами и слегка отстранился, но не выпустил из своих стальных объятий. Будто безмолвно напоминая: ей никогда не вырваться. — Отныне я твой муж, а не тот убитый моим отцом мертвец, за тень которого ты так цепляешься. Я не могу заставить тебя полюбить меня… но неужели после всего, что я для тебя сделал, ты не можешь просто меня не ненавидеть? Пойми, наконец… я горжусь своим отцом, но всё же я не он. "Верно. Ты - не он".

Попав в царство Аида, Ахиллес, великий воин ушедшего прошлого, вскоре решается на побег. Копьё, меч и щит, неразрывные с героем волей самих богов — что ещё нужно для победы? Уровень за уровнем, подземелье падает ниц. Не вздрогнет рука и не запнётся нога! Мудрейший, хитрейший Аид уже ждёт в конце пути. Остриё меча — против клочка пергамента с огненной печатью…

И почему все остальные боги твердили ему о том, что Афродита может быть коварной? Она, кажется, была самым милым созданием на свете, разве нет? Чего только стоит одна её улыбка, не говоря уже об остальном теле. Заг поймал себя на мысли о том, что на его губах застыла глупая, влюбленная улыбка. Только вот почему он чувствовал себя так странно, словно кто-то вытягивал из него все жизненные силы, отчего его тело наполнялось странной слабостью с каждой секундой?

Сыну Аида не пристало пытаться сразить перевозчика душ… по крайней мере, из-за скидки в десять процентов.

Аид кладет одну руку на голову Зага, стараясь сделать прикосновение мягким, едва заметным. Он сомневается, что когда-либо делал это - гладил сына по голове. Или вообще прикасался к нему, не причинив вреда. Как минимум годами. (Он не говорит «прости».) Другой рукой он щелкает пальцами. Или: Загрей проклят забывать каждый раз, когда умирает.

А что, если в поединке титанов один окажется чуть ловчее другого? Чем закончится древнейшая эпическая сага?