Десять секунд.

      - Лиз, тебе не кажется все это странным? – изумилась девушка, глядя на маленькие кусочки бумаги. – Мне кажется, если нас поймают, то просто выгонят из института! Это в планы на ближайшее будущее не входило!       - Что хоть входило то? – недовольно вздохнула подруга, которая так усердно старалась, выводила мелким почерком термины, готовилась к сдаче экзамена по философии. – Это же удобно, мы можем просто списать и все! И ничего больше не надо!       - Я понимаю, что это сложный предмет, - еще бы не сложный, - но, может, мы сами его сдадим? – недоверчиво покосилась кареглазая.       - Какая же ты нудная, Варь, - зло покосилась Лиза, - твоя честность сейчас неуместна здесь. Нужно думать о будущем!       - Я думаю, - перебила Варя, - если нас поймают, то вышвырнут как котят!       Варя не была сторонником методов обучения подруги. Лиза всегда старалась выкрутиться, надеялась на русский «авось» и что все само собой как-нибудь сложится. Варя всегда старалась переубедить подругу, что так нельзя рисковать, что, во-первых, от этого зависят их знания и умение применить их на практике, а, во-вторых, она искренне боялась отчисления. Она знала, как именно ей досталось место в этом институте, какие усилия и последние силы ей пришлось приложить. Также она знала, что за списывание грозить отчисление. У Лизы, все получалось гладко, у Вари – нет! Лиза ловко списывала, отделывалась от прогулов, не приходила на пары, придумывая глупую отмазку, и все ей верили, а порой даже сочувствовали! Кому действительно можно было посочувствовать в этом плане, так это Варе.       - Я не знаю, я так переживаю, - проговорила девушка, отдавая в руки подруги шпоры.       - Ну… Смотри сама, я же ведь на двоих готовила, - разочарованно простонала Лиза, - ты что, учить собираешься?       - Другого выхода нет, - виновато улыбнулась Варя, опуская голову.       - Девичинская, ты как обычно! – пыхнула Лиза. – Сейчас все выходные убьешь на это!       А как иначе? Варя не представляла иного расклада. Она привыкла к такой загруженности. Все-таки окончила школу с золотой медалью. В институте хоть и первый семестр учится, а уже успела зарекомендовать себя с хорошей стороны, была ответственна как в учебе, так и в жизни института, добросовестно выполняла поручения преподавателей, даже успела поучаствовать в олимпиаде по истории и занять почетное второе место. Девичинская была ни лидером и ни отстающей. Она всегда придерживалась своего мнения, хотя редко его выражала, потому что боялась осуждения, могла поставить человека на место, но делала это редко, пока ее основательно не доведут. Была скромной и молчаливой, но только близкие друзья и семья знали, какая она на самом деле веселая и энергичная девушка. Две разные личности всегда боролись в ней, и какая решала себя показать в той или иной очередной ситуации, не знала даже сама Варя, потому что это все получалось спонтанно и необдуманно.       Единственное, что девушка знала точно, так это ее обязанности, особенно в плане учебы. Она была для нее на первом месте не потому, что ее заставляли родители, а потому, что она сама знала, что это надо даже для того, чтобы понять свое место в обществе. Варя много читала, наверное, это и повлияло на выбор ее профессии – филолог. Она получала удовольствие от этого, поэтому не все ее понимали, а особенно сверстники. Исходя из этого, у Вари мало друзей. Знакомы много, хороших знакомых меньше, а друзей – один. Это была Лиза.       С Лизой Варя познакомилась в пятом классе, когда та переехала с родителями в их город. До нее у Вари не было друзей вообще. Общалась она в классе со всеми, даже успела завоевать уважение одноклассников за собранность своих мыслей и поведение. Девичинская никогда никому не досаждала, не обзывала, не обижала и не цеплялась. Относилась ко всем одинаково ровно и уважительно, как и они к ней, не смотря на то, что других «заучек» обзывали, трепали им косы и, то и дело, выбрасывали в окно портфели. Лиза, хоть и удивлялась стойкости своей подруги, все равно нашла к ней подход. И так они из года в год строили свою крепкую, прочную дружбу, которую пронесли сквозь много лет. Единственное, что не одобряла Соколова, так это рвение своей подруги к учебе. Она порой ее даже ругала, когда Варя доходила чуть ли не до нервного срыва! А перед ЕГЭ была вообще беда. Но все же они смогли это преодолеть ВМЕСТЕ! И также вместе смогли поступить в один институт на бюджет, попасть в одну группу и даже за одну парту. Варя всегда считала это милостью судьбы за их такое трепетное отношение друг к другу и за их верность.       - Хорошо, так уж и быть, - тяжело вздохнула Соколова, поправляя выбившиеся из косы прядки волос. – Трать свое время в пустую, если тебе так сильно хочется. Но потом не ной, что ты устала, что у тебя подскочило давление и что ты проклинаешь тот день, когда пообещала сама себе окончить институт с красным дипломом. Вот зачем он тебе, я этого уже вообще не могу понять. Главное же – это найти работу, закрепиться на ней и зарекомендовать себя с хорошей стороны.       - Буду надеяться на то, что у меня получится поступить в аспирантуру, - мечтательно вздохнула Варя, глядя в сторону.       - Ты не исправима! – воскликнула Лиза. – До старости хочешь учиться?       - А вдруг получится так, что кроме как учится, я в жизни больше ни на что не способна?       - Ты серьезно? – воскликнула подруга. – Я догадывалась о том, что ты любишь принижать свою самооценку, но не настолько же!       - Ладно, проехали, - отмахнулась Варя, поправляя лямку ее сумочки. – В любом случае, учить я буду все сама!       - Ды пожалуйста! – протянула Соколова. – Я за тебя помолюсь перед сном, чтобы у тебя получилось запомнить сто тридцать два термина за два дня!       - Если не получится, значит пересдам после новогодних каникул. В любом случае, я сдам! И сдам на пятерку.       - Подруга, - тяжело вздохнула Лиза, - ты неисправима!       Девичинская звонко рассмеялась, беря подругу за руку и уводя ее в сторону спортзала, которая стояла следующей по расписанию. Войдя в спортзал, девушка оглянулась. Сегодня она не намеревалась заниматься физкультурой, хотя завтра и зачет. Петр Васильевич, хоть и нудный человек, все же относился к Варе с уважением, как и большинство преподавателей, не касаясь, конечно, пары – тройки индивидуумов. Он обещал всем, кто посещал его занятия и исправно выполнял все его указания, получит зачет «автоматом». Конечно же, Лиза и Варя входили в число этих везунчиков. Именно поэтому, когда девушки зашли в спортзал, они не стали переодеваться, а подошли к другим ребятам, которые также были освобождены от сдачи зачета и стояли в стороне.       На удивление всем студентам, в спортзал забежал не Петр Васильевич, а директор института – Владимир Михайлович. Он выбежал на середину зала, громко кашлянул, оттягивая причудливый галстук розового цвета и совсем никак не гармоничного с серым костюмом, и с надрывом начал говорить.       - Уважаемые первокурсники! – громко воскликнул он, от чего его и так писклявый голос просто оглушил всех стоящих, эхом отдаваясь от стен. – Сегодня произошла просто непредвиденная ситуация! Наш многоуважаемый Петр Васильевич сегодня ночью попал в реанимацию с сердечным приступом! – ребята тут же стали перешептываться. – Я прошу вас не паниковать раньше времени, этот случай, конечно, просто ужасный, но! – тут он воскликнул так громко, что все одним разом замолкли, - зачет не отменяется! Сегодня же к вам прибудет новый преподаватель, который будет временно замещать нашего всеми обожаемого Петра Васильевича. Сейчас попрошу вас покинуть спортзал и отправиться на историю, а вместо нее четвертой парой пройдет физическая культура.       Все студенты, недовольно гудя, отправились переодеваться. Мы с Лизой сразу направились к кабинету. Я все же не могла до конца понять логику директора. Да, было очень жалко Петра Васильевича, здесь было бы жалко любого человека, не дай Бог такое случится с кем-то из близких. Конечно же, она желала ему скорейшего выздоровления, но почему просто нельзя было выставить те отметки, какие у студентов выходили? Зачем нам геморрой с новый преподавателем? До конца сессии осталось две недели, а потом Новый год. Всем совсем не до этого! Придет какой-нибудь нытик и будет насиловать нам головы и наши тела! Надеюсь, что наших автоматов это все не коснется.       История, а затем английский быстро пролетели. Варя скучающе смотрела в окно, мысленно ругая себя за то, что решила прийти сегодня в юбке и тоненьком свитере, потому что погода стала сильно меняться к вечеру, да и сапоги на каблуках были совсем не в тему. Но что теперь поделаешь, не переоденется же она никак, хотя можно было бы. Варя все думала, кто же будет их мучителем на зачете и откровенно боялась того, что ей придется сдавать нормативы. Нет, она было в хорошей физической форме, чего не сказать о большей половине ее одногруппников, но все же она переживала делать это при другом человеке. А вдруг это вообще будет женщина, ворчливая, недовольная женщина в возрасте. Так, не будем о плохом, будем надеяться на лучшее.       Настала последняя пара, час «Х» так сказать. Ребята все друг за другом вошли в зал и построились по росту. В зал вошел еще какой-то парень, кого раньше Варя не видела. Он также был одет в черный спортивный костюм, как и большинство студентов. Пройдя на середину зала, он повернулся к нам и огляделся. Девушка же, в ответ уставилась на него. Странно, скорее всего, заочник, поэтому такой надменный взгляд. Лишь потому, что старше. Он был высокого роста, спортивного телосложения, что отчетливо было видно даже через не обтягивающий спортивный костюм, темно-русые волосы находились в беспорядке, что даже придавала ему какую-то изюминку, и пристальный взгляд голубых глаз, который, между прочим, остановился на Девичинской. Она же поняла это не сразу, а только тогда, когда Лизка дернула ее за руку и удивленно посмотрела на подругу.       - Ты чего за гляделки устроила, - улыбаясь, поинтересовалась она. – Что это было то?       - Не знаю, - как то рассеянно протянула Варя. – А чего он на нас так смотрит?       - Наверное потому, что это наш новый препод! – шикнула подруга.       - Чего? – ахнула я, снова встречаясь с уже более добрым взглядом.