В другой жизни

— Постой, ты хочешь сказать, что все произошло из-за того, что ты нажал не на ту кнопку? И ничего бы не было, будь ты немного внимательней? Ты издеваешься? — Ты жалеешь о случившемся? Кейтлин знает, что Доктор задал этот вопрос, чтобы отвлечь ее. Знает, что не должна так легко попасться на уловку, но как только слова слетают с его губ, ее гнев сходит на нет. Со вздохом она признается: — Я ни о чем не жалею. Правда. Просто… посмотри на него. Она показывает в ту сторону, где Оуэн стоит на коленях. Звук его рыданий слышен даже на таком расстоянии. Он пришел несколько минут назад и добавил еще несколько цветов к множеству, которые уже лежали на ее могиле. Джек, должно быть позаботился об этой части истории. — Ты спрашиваешь себя, стоило ли оно того, — это не вопрос, а утверждение. Правдивое утверждение. Доктор, кажется, как всегда понимает чувства Кейтлин лучше, чем она сама. После минутного молчания он продолжает. — По той же самой причине тебе потребовалось много времени, чтобы вновь впустить Оуэна в свою жизнь, чтобы вновь влюбиться в него. Каждый раз, когда ты видела его счастливым, ты вспоминала, как он будет убит горем. Кейтлин не отвечает ничего, просто кивает, соглашаясь. — Это разбивало тебе сердце, — снова утверждение, а не вопрос. — Потому что какой смысл быть счастливым в настоящем, если в будущем ждет горе? Кейтлин чувствует на себе взгляд Доктора. Она пытается придумать ответ, но не может найти его. Она пожимает плечами. — Ответ в том, что горе будет только в будущем. Воцаряется тишина, и Кейтлин не спеша обдумывает слова Доктора. Единственный звук, который слышен — далекие рыдания Оуэна. Доктор, конечно же, прав. Как и всегда. Но принятие этого вовсе не значит, что ее боль станет меньше. Что бы он ни говорил, видеть Оуэна таким, убитым горем и одиноким, невыносимо. Невыносимо знать, что она — причина всему. Мысль, что им так и не удалось попрощаться, будет всегда ранить ее. Кажется, они стоят там целую вечность. Время течет медленно, и наконец наступает момент, когда Кейтлин не может больше этого выносить. Не может просто стоять и смотреть, как Оуэн оплакивает ее. Но в тот момент, когда она готова шагнуть вперед, чья-то рука мягко сжимает ее ладонь. Ей хочется подбежать к Оуэну, обнять его, рассказать обо всем, но Доктор ласково останавливает ее. Он ничего не говорит, да в этом и нет нужды. Кейтлин знает, что он понимает все ее чувства. Понимает лучше, чем кто-либо другой. Интересно, хватает ли ему смелости оглядываться на тех, кого он оставлял? И сколько раз он уже оказывался в таком положении? Сколько близких и друзей он потерял за все эти годы? Незаданные вопросы заставляют Кейтлин задуматься о том, что никогда не приходило ей в голову раньше. — Я раньше не думала об этом, принимала как должное, — начинает она, прежде чем Доктор скажет что-нибудь и отвлечет ее. — С каких пор ты убегаешь от сражений? Почему мы не могли остаться с Джеком и его командой? Разве ты не пытаешься всегда спасти человечество? — Ты могла погибнуть. Доктор говорит так спокойно, будто для него это очевидная истина. Но для Кейтлин вовсе нет. Ей с трудом удается выдавить удивленное: «Что?» Доктор долго не отвечает, и Кейтлин наконец отводит взгляд от Оуэна и оборачивается на своего собеседника. Она видит, что он смотрит куда-то вдаль, как несколько секунд смотрела она сама. Он не встречается с ней взглядом, когда начинает говорить. — Ты уже так долго путешествуешь со мной, Кейтлин. Десять человеческих лет. Дольше, чем кто-либо другой из моих друзей. Ты вошла в двери Тардис и ни разу не оглянулась. Ты не знала, какими будут последствия, но все равно не сомневалась в том, что делаешь. И никто из нас не знал, что для меня тоже все изменится. Доктор умолкает на мгновение, все еще не глядя ей в глаза. Он все еще приобнимает ее одной рукой, так спокойно и уверенно, но от нее не ускользает легкая дрожь в его голосе, когда он начинает говорить вновь. — Ты нужна мне, Кейтлин, — признается он. — Ты делаешь меня лучше. Не знаю, что со мной станет, если тебя не будет рядом. Кейтлин боится произнести вслух то, о чем думает. Боится причинить Доктору боль. Но она знает его, знает, сколько он может вынести. И все же, когда она говорит, то слова звучат еле слышным шепотом. — Я не могу дать тебе вечность. Он наконец смотрит на нее, и его лицо освещается грустной улыбкой. Кейтлин ненавидит себя за то, что именно из-за нее он улыбается так. — О, я знаю. Ты даже не представляешь, как много я знаю об этом, — очередная пауза, за которой следует очередное признание. — Я видел будущее, Кейтлин. Оно прекрасно, суматошно, радостно и печально в одно и то же время. Все, что нужно тебе знать, ты не должна была погибнуть в Кардиффе в 2008-м. — Но ты знаешь, когда это случится? Между ними воцаряется молчание. По лицу Доктора Кейтлин понимает, что он обдумывает, как много может рассказать ей. Наконец, он решается. — Я узнаю, когда увижу. Все, что тебе нужно знать, ты не должна была погибнуть здесь. — Будущее можно изменить, — Кейтлин и сама не знает, почему продолжает настаивать. Может быть, потому что все еще слышит рыдания Оуэна. Или потому, что решение, принятое Доктором, причиняет ей невыносимую боль. Как бы то ни было, ему стоило ответить что-то большее, чем «Я видел будущее». — Не это будущее, — говорит Доктор сквозь стиснутые зубы. Стороннему наблюдателю могло показаться, что он злится на Кейтлин, но она видит, что он зол только на самого себя. Она понимает, что права, когда Доктор говорит: — Я не хотел, чтобы это будущее изменилось. Вот почему я убежал с тобой. Вот почему Оуэн убит горем. Неужели ты не понимаешь? — его голос становится настойчивым, отчаянным. Он крепко сжимает руку Кейтлин и продолжает. — Кто-то сказал мне однажды, что я не должен путешествовать один. Поэтому я поступил эгоистично. Я не готов потерять тебя. Все, что Кейтлин может сделать — уставиться на него. Она понятия не имеет, как реагировать на такое почти признание. Почти признание в любви, хотя Кейтлин и понимает, что это совсем не так. Она слышала, как он говорил с призраком Ривер Сонг, когда думал, что его никто не видит. Она видела фотографии Розы Тайлер, спрятанные так, чтобы никто не нашел их. Доктор никогда не будет испытывать ничего похожего к ней. Но слышать, что она нужна ему, все равно приятно. Теперь ей становится чуть легче думать об Оуэне. У нее есть другая цель в жизни. Кейтлин так ничего и не говорит. Когда Доктор отпускает ее руку, она вновь ловит его ладонь. Короткое пожатие — обещание оставаться рядом. Больше ничего и не нужно. Еще некоторое время они стоят на кладбище молча, наблюдая за Оуэном. Наконец он уходит — к выходу с кладбища, в сторону, противоположную от них. Наконец Доктор нарушает молчание. — Куда теперь? — спрашивает он, когда Оуэн почти скрывается из виду. Кейтлин смотрит на него и впервые за целую вечность слегка улыбается. Кивнув через плечо на старую синюю будку, стоящую за ними, она говорит то, что они оба хотят услышать. — Туда, куда она захочет отвезти нас.