Услышь меня

Лица всех подростков — не считая конечно Даши — в один миг обратились на Васнецова. Похоже, они рассчитывали разобраться с возникшей ситуацией не уведомляя взрослых, но их поймали и альтернативного выбора уже не было. — П-папочка, вы всё неправильно поняли,— заметила Маша, подумав про себя, что как старшая должна первой сказать своё слово. — Да что ты говоришь?— хмыкнул Сергей.— Так может вы нам объясните что здесь происходит? Кто эти молодые люди?— он кивнул на незнакомых лично ему парней, один из которых продолжал крепко держать Дашу, что безвольно повисла на его плече, и даже без отчётливого запаха перегара было ясно, что она чертовски пьяна. Психолог нахмурился, переводя взгляд на Галю.— Галина Сергеевна, ну от тебя-то я такого не ожидал! Посмотри на себя! А ты, Илья? Я тебя в жизни не видел в таком виде! — Дядь Серёж, так я это...— почесал голову Полежайкин.— Мне Галина Сергеевна позвонила и попросила с ними пойти, сказала, что ей может потребоваться грубая мужская сила! Как я мог отказать? У неё же день рождения! А Филя, брат мой, как увидел меня в таком виде, так перепугался и убежал!— кажется последнее особенно забавляло Полежайкина. — Понятно,— кивнул Сергей Алексеевич.— Мне понятно, что ничего не понятно! А кто они?— очередной раз указал на незнакомцев Сергей. — Папочка, это Веник, то есть Вениамин, он мой однокурсник, я вам о нём рассказывала, а это Фил, он журналист из Воронежа и ему негде жить,— по очереди представила парней Маша.— Так получилось, что мы с Галиной Сергеевной не хотели дать Даше натворить глупостей, а они нам помогли. — Кое-кто даже работу потерял,— заметил Фил,— если к утру у меня не будет статьи о движении готики в Москве, из редакции меня вышвырнут... — Я думаю, мы можем подробнее всё обсудить на кухне, но сначала её надо уложить в кровать,— заговорила Людмила, указывая на Дашу, замечая, что однокурсник Маши уже с трудом её удерживает,— она явно сейчас не сможет ничего сказать. Как вы смотрите на то чтобы выпить чашку чая?— Людмила поняла, что все взгляды обратились к ней и надеялась, что глаза у неё не красные от недавних слёз. Впрочем, какая разница? Следовало бы лучше беспокоиться что случилось с девочками, и особенно — с Дашей... Сергей на мгновение вздрогнул, услышав голос жены, словно уже забыл, что она здесь, но в считанные мгновения сумел скрыть свою реакцию. В конце концов, где ей ещё быть? Просто он настолько привык в одиночку решать вопросы касательно воспитания дочерей за последние полтора года, что присутствие Людмилы рядом оказалось крайне непривычным. Даже сейчас, после её возвращения, девочки шли со своими проблемами именно к нему, не задумываясь о возможности, что могут обратиться к матери,— впервые он это понял, и осознание истины просто ослепило его. Он же даже не пытался помочь ей вернуться в жизнь девочек, хотя трудно было не замечать как Люда старается наладить с ними контакт. А ещё психолог называется! Конечно, некоторые люди могли бы сказать, что он должен наслаждаться её неловким положением, её стыдом и болью, потому что она их бросила и теперь платила, столкнувшись лицом к лицу с последствиями собственной глупости, но примерно пятнадцать минут назад, обнимая рыдающую жену,— она всё ещё его жена, и он даже не уверен, что хочет чтобы это изменилось,— Сергей понял, что не хочет чтобы ей было больно. И неважно совсем, заслужила ли она. — Ты права,— согласился Сергей, заставив себя оторваться от созерцания женщины, поскольку за их обменом следили внимательные глаза Маши и Галины Сергеевны, переглянувшихся между собой, и трое посторонних парней, двоих из которых он совсем не знал, а что более важно — Даша была полуголой и без сознания, ничего не соображая.— Девочки, помогите маме приготовить чай. Вениамин, не будете так любезны помочь мне отвести Дашу в комнату?— он надеялся, что правильно запомнил имя парня, но тот не поправил его и только согласно кивнул. Конечно, "отвести" — громко сказано, им пришлось нести девушку. Сергей на пару с парнишкой шёл в спальню старших дочерей, помогая тому устроить Дашу в кровати, стараясь не смотреть на разорванную блузку дочери, что стало особенно сложно когда парень осторожно стащил с её плеч своё пальто. От одной мысли почему она могла оказаться в таком состоянии он вспыхивал от ярости и безумного беспокойства. Как он вообще не заметил, что трое его дочерей выскользнули из дома посреди ночи? Ладно ещё Маша, она хотя бы уже совершеннолетняя и теоретически имеет право решать сама когда уходить и возвращаться (пусть на практике ему трудно было действовать в соответствии с этим фактом), но двое других — его ответственность! Но он был слишком занят попытками сбежать от жены, как и в ночь исчезновения Пуговки, и просто ничего не заметил... Осознание оказалось ужасающим, стоило большого труда держать себя в руках: сначала нужно узнать как всё случилось на самом деле, а потом у него будет сколько угодно времени на самобичевание и уныние. Васнецова из задумчивости вырвал тихий вздох парнишки, который пристально смотрел на Дашу с какой-то тайной тоской, что выдавал весь его вид. Невольно ему вспомнилось как накануне дочери немного ожили и пару дней подряд спорили кто из них нравится некому загадочному Вениамину. Не он ли это? Судя по всему, он уже знал ответ на этот вопрос: парню нравилась Даша, пусть это и было наименее вероятным учитывая увлечения девушки, громогласные заявления, что она никогда не опустится настолько чтобы встречаться со "смертным". Но разве он сам, в конце концов, когда-то не влюбился в Людмилу когда она была хиппи? Даша — его дочь, он считал своих девочек лучшими на свете, но Васнецов не мог позавидовать этому парнишке. Сергей не знал как относится к тому, что его недавно совсем ещё маленькие девочки взрослели и вскоре станут взрослыми женщинами, что на них начинают обращать внимание молодые люди. Но освежающе после месяцев тишины — в их доме никогда не было так тихо — наконец слушать споры и смех девочек, хотя они словно чувствовали себя виноватыми за это, и то и дело затихали. Жизнь должна была продолжаться, любому человеку периодически надо расслабиться и отпускать проблемы: Полина Васнецова в коме уже почти три недели, однако её сёстры должны жить и улыбаться, учить уроки и встречаться с парнями. Потому что такова жизнь и даже в самые тёмные времена можно найти повод для радости. Радоваться было трудно, неестественно, однако истина в том, что Пуговке не станет лучше от несчастья её семьи. И кто бы мог подумать, что из всех сестёр наиболее болезненно на сложившуюся в семье ситуацию отреагирует именно Даша? Казалось бы, она всегда была из тех кому "на всё пофиг", больше увлеченная своими готическими друзьями нежели чем-либо ещё, включая и собственную семью. Тем не менее у Машы были её бесконечные ухажёры и мечты о большой сцене, у Жени — спорт, а у Галины Сергеевны — честолюбивые планы получить Нобелевскую премию и вечно в ней нуждающийся силач Полежайкин. У Даши напротив не было ничего, что связывало бы её с реальной жизнью, а не потусторонними готическими обрядами. Даже закадычные друзья Паук и Череп несколько недель назад уехали на готический фестиваль и до сих пор не вернулись. Эти люди всегда казались ему странными, сначала даже пугали, но Сергей их знал и был уверен, что с ними Даша будет в безопасности — насколько понимают безопасность готы. Остальных друзей дочери Сергей не знал, а она никогда не делилась. И вот результат... Внешний вид Даши говорил сам за себя чем она занималась сегодня ночью. Кто угодно мог воспользоваться невменяемым состоянием глупой девчонки! Эти мысли сводили психолога с ума, агрессия всегда была ему чужда, но сегодня кулаки чесались, хотелось найти и наказать отморозков, которые могли даже подумать о его дочери, пусть Сергей и понимал, что скорее всего такой "разговор" закончился бы плачевно именно для него — Васнецов может и хотел большую часть жизни сына, который будет заниматься боксом и дзюдо, но сам был далёк от спортсмена и предпочитал слова кулакам. Очень тревожно, что Даша решила забыться таким образом: приверженность к субкультуре уже была своеобразным побегом от жизни и мира в целом, бунтом непонятно против чего (сколько он её помнил, с тех пор как Даша была маленькой девочкой она не слушала других и всегда всё делала наоборот), и если он закрывал глаза до сегодняшнего дня на грубость дочери, игнорирование школы (хотя она и раньше едва обращала внимание на уроки), алкоголь уже был слишком тревожным звоночком. Сергей твёрдо решил серьёзно поговорить с дочерью как только она будет в состоянии слушать, и между тем заметил, что парень стоит на том же месте и смотрит на спящую Дашу. Он прочистил горло и парнишка наконец отвёл кудрявую голову от его дочери и даже слегка смутился, покраснел. — Сергей Алексеевич,— заговорил парень,— вы только не злитесь на Дашу. Ей просто сложно, она... на самом деле совсем не такая, какой хочет казаться... — Это ты за неделю понял?— уточнил Васнецов.— Насколько мне известно, вы знакомы совсем недавно...— он покачал головой, замечая, что парень кажется слегка покраснел. Пожалуй, всё очевидно.— Послушай-ка меня, Вениамин... — Просто Веник,— поспешно заметил тот. — Ну пусть так,— согласился Васнецов.— Веник так Веник. Ты же у нас физик, правильно? — Правильно,— кивнул Веник, нервно поправляя очки на носу и пока не до конца понимая почему ему задали этот вопрос.— Мы с Машей однокурсники, учимся на одном потоке. — Ну раз ты физик, я постараюсь объяснить тебе на твоём языке...— Васнецов опустил руку на плечо парня.— Я знаю, что вы, физики, любите сложные задачки, но я боюсь, что эта задача окажется тебе не по зубам...— он едва заметно кивнул в сторону дочери.— Ты только не обижайся, я вижу, что ты очень хороший парень, умный и надёжный, но Даше нравятся совсем другие... хм, молодые люди,— на секунду он замялся, не зная как лучше назвать друзей дочери, которых он и сам не особенно понимал. — А я не боюсь сложных задач, Сергей Алексеевич,— решительно ответил Вениамин. — Когда-то я тоже так думал,— кивнул Васнецов, ещё раз похлопав парня по плечу.— Я тебя предупредил, а ты сам решай как поступать. Сергей повернулся чтобы уйти, но парень продолжал задумчиво стоять на том же месте, потому Васнецов вернулся в комнату и прочистил горло. Неважно, что этот мальчик ему понравился, он не собирался оставлять его рядом с невменяемой дочерью посреди ночи. Только тогда Вениамин опомнился и поспешно вышел из комнаты, снова и снова извиняясь.

****

На кухне Васнецовых несмотря на позднее время был переполох. Каждый перебивал другого и какофония голосов вызывала у Сергея желание оглохнуть, что впрочем не так уж необычно для отца пяти весьма шумных дочерей. — Тихо!— громко воскликнул Васнецов, привлекая внимание всех находящихся на кухне. И кажется, что это подействовало на короткое время, потому что даже Полежайкин перестал жевать и оторвался от холодильника.— Давайте ещё раз, только по очереди... Я ничего не понимаю! — Мы же уже всё рассказали, папа,— устало вздохнула Галина Сергеевна, поправляя очки.— Даша была не в настроении, мы боялись, что она может наделать глупостей, потому мы с Машей пошли с ней и позвали Полежайкина, чтобы он помог нам в случае если возникнут трудности. Вениамин решил к нам присоединиться, а Феликса мы встретили уже на вечеринке. — Что-то он не сильно на гота похож,— Сергей слегка нахмурился, наблюдая как парнишка что-то шепчет на ухо его старшей дочери. — Потому что он не гот, а идиот,— фыркнула Маша. — Маша!— воскликнула укоризненно Людмила.— Зачем же ты так грубо с молодым человеком? — Спасибо, Людмила Сергеевна,— парнишка широко улыбнулся, из-за чего Маша снова фыркнула и отодвинулась от него.— Я действительно не гот, мне поручили написать статью о движении готов в Москве и я был не меньше Марии удивлён встретить знакомое лицо там, где я меньше всего ждал. — Он писал статью о моём театре, там мы и познакомились,— объяснила старшая из сестёр. Чтобы отвлечься от болезни Пуговки и тягостной атмосферы в доме, Маша недавно записалась в экспериментальный театр, где проводила много времени в свободное от учебы — эта задача автоматически легка на плечи Вениамина — время. Раньше Сергей бы не одобрял, но теперь даже рад был, если девочкам есть чем заняться чтобы отвлечься от их семейного кошмара. — Я должен сказать, что это был лучший день в моей жизни, прекрасная Мария,— улыбнулся Феликс, за что получил подзатыльник.— Ну вот, я ради неё влезаю в драку с кучей неформалов, а она мне даже не улыбнется, до чего несправедлива жизнь... — Да-да, так бывает, Феликс,— быстро отмахнулась Галина Сергеевна, пока Маша не ответила что-то колкое и вечер не превратился в спор этих двоих перед родителями.— Если в общих чертах, всё было более менее хорошо, пока не началась драка. Признаюсь, я даже не поняла почему это произошло. Мы с Ильёй рассматривали склеп, чтобы определить к какому историческому периоду принадлежит строение...— Маша зевнула, показывая свою незаинтересованность этими деталями, и Галя выразительно посмотрела на сестру, тем не менее пропустила часть рассказа.— Если совсем вкратце, крик Маши я узнала издалека и мы с Ильёй побежали, чтобы помочь ребятам. В ходе драки нам удалось ускользнуть из склепа, прежде чем приехала полиция... — Да, круто было!— кивнул Полежайкин.— Ночь, кладбище, и куча демонов, ну, то есть готов, бегущих за нами, настоящий ужастик, бате с Филей расскажу, не поверят! Даже в кино ходить не надо! — Илья!— возмутилась Галина Сергеевна, увидев как побледнели родители. — Вечно я самое интересное пропускаю. А драка-то как началась? Вы так и не рассказали...— заметила зевающая в проходе кухни Женя, уже некоторое время наблюдавшая за спором, оставаясь невидимой для остальных. Ребята невольно переглянулись между собой, понимая, что сами не знают как всё получилось, поскольку каждый был занят своими делами. — Это я виноват...— заговорил прежде молчаливый Веник, стыдливо опуская взгляд.— Я увидел Дашу с парнем, и я... Я ударил его, а друзья пришли ему на выручку, с этого всё и началось. Я повел себя как нецивилизованный человек, но оказался слишком слаб и хил, чтобы выступить против них один на один не вмешивая других, и причинил всем неприятности, за что приношу свои глубочайшие извинения. — Веник, да то что, ты поступил как настоящий мужчина, ты защитил Дашку!— возмутилась Маша. — Только я не уверен, что ей нужна была моя защита,— грустно улыбнулся парень, вытирая всё ещё кровоточащую губу.— Сергей Алексеевич, Людмила Сергеевна, я благодарю вас за чай и за гостеприимство, но я пожалуй пойду! — Куда пойдешь?— опять вклинилась Маша.— Тебя же в общагу не пустят в такое время, ещё и в таком виде! — Так спокойно, никто никуда не пойдет,— громко заявила Люда,— у нас найдётся место на одну ночь для всех, а утром молодые люди пойдут по домам! — Действительно, так будет лучше всего,— кивнул Сергей, сразу же соглашаясь, мимолётно встречаясь взглядом с женой, чего не упустили внимательные глаза девочек.— Маша, найди раскладушки и надувной матрас для наших гостей. Я хочу чтобы через час вы все легли спать, а лучше через полчаса, школу и институт утром никто не отменял! И Бога ради, смойте с себя эту краску наконец! Когда молодые люди переговариваясь и толкаясь вышли из кухни, Сергей и Людмила остались наедине, не зная что сказать друг другу. — Утром я поговорю с Дашей и объясню насколько неприемлемы её действия,— наконец заговорил Васнецов, прекращая их негласную игру в молчанку. — Да,— кивнула Люда,— я бы тоже с ней поговорила, но не уверена, что она захочет со мной разговаривать. Я пыталась извиниться, но...— она замолчала на полуслове.— Тебе конечно это не интересно, это мои проблемы. — Наоборот,— возразил Сергей,— мне жаль, что я раньше не обратил внимания, в конце концов я семейный психолог, и даже в такие времена, особенно в такие трудные для нас всех времена, должен поддерживать гармоничные отношения в семье. Я знаю, что ты стараешься, и я уверен, что со временем ваши отношения наладятся. Ты их мать и они тебя любят. — Ты правда думаешь, что они всё ещё меня любят?— сдерживая слёзы спросила женщина. — Я в этом уверен,— Сергей чувствовал себя немного неуверенно, не зная правильно ли поступает, но подошёл ближе, касаясь руки жены.— Как твоя рука? — Хорошо, уже почти не болит...— Людмила подняла глаза и Васнецов не смог оторвать от неё глаза, потерявшись в этом моменте.— Серёж, я хотела тебе сказать... — Мам!— раздался вдруг крик Жени из гостиной.— Я совсем забыла тебе сказать! Днём звонил Палкин, просил передать тебе его новый номер, говорит ты что-то у него забыла! В тот момент всё волшебство момента было мгновенно потеряно. Сергей быстро отошёл от жены на несколько шагов, отпуская её руку и не желая встречаться с ней взглядом. — Серёжа, я понятия не имею почему... — Кажется, я уже говорил тебе, что не хочу чтобы этот человек звонил на наш номер,— перебил Сергей.— Если хочешь с ним общаться, это твоё право, но для этого у тебя есть мобильный телефон. Не дожидаясь ответа жены, Васнецов поспешно ушёл, захватив в прихожей куртку и портфель и на ходу набирая номер такси. Благо, в последнее время он оставил в офисе кое-какую одежду и теплый плед, и именно в офис Сергей и направился, чтобы прочистить мысли, опасаясь что скажет лишнего если останется рядом с ней. Бежать — не выход, но он опять убегал...