Взгляд в прошлое

      — Я думаю, нам нужно привлечь к этому Невилла. И Джинни с Луной тоже, — сказала Гермиона Гарри, когда они отдыхали поздно вечером в ту субботу в пустой Гриффиндорской гостиной.       — Что? Почему?       Гермиона повернулась к нему.       — Помнишь, что сказал Рагнок? О главе домашнего бизнеса? Он посоветовал нам поговорить с чистокровным или полукровкой, выросшим в волшебном мире. Невилл-само совершенство, и Джинни тоже кое-что знает. Луна тоже могла бы. Они все выросли в волшебном мире, в отличие от нас.       — Кроме того, ты видел, что другие Когтевранцы сделали с Луной раньше. Это отвратительно. Я думаю, мы могли бы хоть как-то поддержать ее, показать, что она не должна страдать в одиночестве.       — Да, но… нельзя ли спросить Сириуса? — Заметил Гарри. — Мы определенно можем доверять Сириусу, но Джинни, Невиллу и Луне… Не то чтобы я им не доверяю, но ты уверена?       — У нас нет никаких гарантий, когда Сириус будет освобожден, — печально сказала Гермиона. — Насколько нам известно, Фадж может помешать ему получить слушание, что было бы смешно, но мы говорим именно о Фадже. Это может быть срочно. Разве Рагнок не хотел, чтобы ты вернулся в Гринготтс на следующей неделе? Мы должны выяснить, о чём этот бизнес.       — Ты имеешь в виду политические дела?       — Вот именно, — сказала Гермиона, — политические вопросы важны. Мы знаем, что нам нужно каким-то образом свергнуть Фаджа и избавить министерство и Визенгамот от Пожирателей Смерти. Если мы хотим этого, то должны знать, как на самом деле функционирует политическая система волшебного мира. Бабушка Невилла-грозная ведьма в Министерстве. А Артур-государственный служащий. Они будут знать то, чего не знаем мы. То, что мы не можем узнать из книги.       — Гермиона, что это на тебя нашло? — поддразнил Гарри. — Ты говоришь, что некоторые вещи нельзя узнать из книги?       Гермиона закатила глаза.       — Ну, это правда! А ты как думаешь?       — Ладно… в чем-то ты права. Но сколько мы скажем?       Гермиона на минуту задумалась.       — Я думаю, все, что произошло в Гринготтсе, за вычетом крестража. Мы можем сказать им, что Сириус невиновен, ритуал Крестного отца и как мы связываемся с Амелией Боунс, чтобы оправдать его. Может быть, о том, откуда мы знаем, что Риддл скоро вернется. Что-нибудь еще?       У Гарри внезапно возникла идея.       — Не обязательно говорить им что-то, но я хочу их обучить. Вроде как окружной прокурор, но… более инициативный. Мы знаем, что Министерство под руководством Фаджа, скорее всего, будет сидеть сложа руки и ничего не делать, а орден будет слишком занят пророчеством или чем там они там занимаются, так что нам придется снова взяться за тяжелую работу.       Мы можем сказать им, что у нас есть предчувствие, что Риддл скоро вернется, и мы должны научиться сражаться.       Гермиона задумалась на долгую минуту.       — Пожалуй, ты прав. Но чему мы их учим?       — Все, — ответил Гарри, — все, что мы знаем. И все темные вещи тоже. На этот раз мы не собираемся сидеть сложа руки и встречаться с авадой Кедаврой и Ступефи. У нас была Мерси в «последний раз», и что случилось? Все Пожиратели Смерти, которых мы заперли в Азкабане, вернулись и на следующий день снова начали убивать. Если они собираются бросить в нас убийственные проклятия, то мы бросаем убийственные проклятия в ответ.       Гермиона ахнула.       — Как ты думаешь, они… они согласятся?       — Чтобы научиться этому? Не знаю, — признался Гарри. — Это огромный скачок от защиты от Темных Искусств к простым Темным Искусствам. Но я думаю, они поймут, почему… почему им нужно научиться этому, чтобы защитить себя и дать отпор. Тот факт, что Риддл в конце концов вернется, на самом деле не секрет. Это потребует некоторого убеждения или большого убеждения — и если они не захотят, то могут уйти.       Гермиона вздрогнула.       — Даже если они согласятся, мы не можем… не можем допустить, чтобы об этом стало известно.       — Мы не можем. Я… мне также неудобно просить, чтобы они доверяли нам на слепой вере, — скептически сказал Гарри. — Мы просто скажем им, что знаем все это, что мы можем выполнять серьезную темную магию, но не скажем им, откуда мы все это узнали?       — Ты же знаешь, что мы не можем, Гарри. Дамблдор и Снейп — легилименции. Они могут черпать информацию из головы. Нет, если они не изучат окклюменцию… И нам понадобится магическая клятва хранить тайну… Может, тогда мы сможем сказать им…       Гарри приподнял бровь.       — «Клянусь своей жизнью, магией, честью» и тому подобное?       — Да, те. Я знаю, что это жестко. Я знаю, что мы никогда не требовали этого, но если у тебя нет лучшего способа обеспечить безопасность…       Гарри покачал головой.       — Как ты думаешь, они согласятся взять его? Разве это не… не убьет тебя, если ты даже попытаешься пойти против того, в чем поклялась?       Гермиона пожала плечами.       — Все зависит от них. Если они не хотят, то и не должны, и у них есть полное право отказаться. Мы не собираемся их принуждать.       — А Окклюменция?       — Магическая клятва хранить тайну не защищает нас от разоблачения с помощью Легилименции. Если только ты не хочешь, чтобы Дамблдор читал их мысли…       — Но на это уйдет, наверное, весь учебный год, — смущенно заметил Гарри. — Окклюменция — дело нелегкое. Мы просто скажем им «доверьтесь нам» и будем ожидать, что они это сделают? Сейчас это звучит почти как Дамблдор.       — Мне это не очень нравится, но какая у нас альтернатива? — раздраженно спросила Гермиона. — Очевидно, они нам так или иначе понадобятся. Лучшее, что мы можем сделать, — это пообещать, что расскажем им правду, как только они сумеют сохранить тайну. Послушай, Гарри, если у тебя нет лучшего способа, то я не знаю, что еще мы можем сделать.       Гарри несколько минут молча размышлял, но в конце концов вынужден был признать, что Гермиона права. У него не было лучшего решения проблемы.       — Ты права, — согласился он. — В конце концов, это будет их выбор — поверить нам.       Гермиона кивнула.       — Опять как у окружного прокурора, — задумчиво проговорила она, — только поменьше. И намного темнее.       — Это будет похоже на… коммандос Дамблдора… или что-то в этом роде.       Гермиона фыркнула.       — Ты просто смешон. Коммандос Дамблдора… Я прошу вас…       — Джинни, Невилл и Луна, вероятно, даже не знают, что такое коммандос, — заметил Гарри.       — Нет. Скорее всего, нет. И раз уж мы затронули эту тему, я вообще не склонна называть что-либо в честь Дамблдора, — серьезно сказала Гермиона. — Только не после того, что мы узнали сегодня.       Гарри хмыкнул в знак согласия.       — Нет. Я бы тоже не стал. Честно говоря, имя даже не имеет значения. Я просто хочу, чтобы они научились этому, когда смогут, пока не стало слишком поздно… Я не хочу, чтобы кто-то из них ушел так, как они ушли…       — И поэтому я люблю своего Гарри, — проворковала Гермиона, — ты же знаешь?       — Я думаю, ты неоднократно показывала мне, как сильно любишь меня в последние дни.       Даже в тусклом свете костра Гарри видел, как лицо Гермионы стало ярко-красным.       — Мы попросим их встретиться с нами завтра после завтрака? — Предложил Гарри, пытаясь спасти Гермиону от некоторого смущения.       Она кивнула.       — Звучит неплохо.

***

      Гарри велел Невиллу и Джинни встретиться с ним и Гермионой в комнате рядом с коридором седьмого этажа, напротив гобелена Барнабаса сумасшедшего, сразу после завтрака, и попросил Джинни передать слово Луне. Джинни, казалось, удивилась, что они знакомы с Луной, но тем не менее обрадовалась.       Гарри и Гермиона сидели, обнявшись, на диванчике в комнате требований, когда Невилл вошел, а за ним Джинни и Луна несколько минут спустя.       — Привет, Гарри, Гермиона, — весело сказала Джинни. — я вижу, что-то изменилось.       Гермиона слегка покраснела.       — Ну… да… мы вместе.       — Поздравляю, я всегда знала, — искренне сказала Джинни, — мой брат ведет себя как придурок, но он ошибается, поэтому я не ожидаю ничего меньшего.       Гарри рассмеялся, когда остальные трое сели. Луна пристально изучала Гарри своими выпуклыми серыми глазами, как будто он был смятым рогатым шноркелем.       — Еще раз здравствуйте, Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, — произнесла Луна своим обычным мечтательным голосом. Гарри почувствовал прилив эмоций, вспомнив, как сильно он скучал по ней в последние несколько лет. — Должна сказать, что вокруг вас обоих плавает на удивление малое количество Рэкспуртов.       — С-Спасибо? — ответил Гарри, надеясь, что это комплимент.       — Не за что. У тебя, должно быть, удивительно ясный ум.       — Гермиона помогает, — честно ответил Гарри. Луна дала один смешок, а Гермиона покраснела.       — Итак, Гарри, зачем мы здесь? — спросил Невилл.       — Ну, нам нужна была ваша помощь, — начал Гарри.       Наша? Моя тоже? — недоверчиво спросил Невилл.       — Да, Невилл, — ласково ответила Гермиона, — ты наш друг, и мы думаем, что ты много знаешь об этом.       — Хорошо… Я не слишком много знаю, — скептически заметил Невилл. — Но я постараюсь. В чем дело?       Гарри рассказал им, как накануне они тайком пробрались в Косой переулок и как в Гринготтсе они с удивлением узнали, что в завещании родителей Гарри было оговорено, что он станет главой семьи Поттеров.       — Гоблины называли меня «Лорд Поттер» или что-то в этом роде, — сказал Гарри. — что это значит?       — «Лорд» — это просто гоблинское почтение, — объяснил Невилл. — Ни один волшебник больше так не поступает. С тех пор прошло много веков. Но это не значит, что глава дома не имеет значения.       — Что именно ты имеешь в виду?       — Ну, во-первых, ты магически эмансипирован, не так ли? Теперь ты можешь колдовать за пределами Хогвартса?       Гарри кивнул. Он не добавил, что Гермиона также была эмансипирована как «Леди Поттер». Их супружеский статус пока лучше держать в секрете.       — Но это только первая часть, — продолжал Невилл, — ты полностью контролируешь финансы своей семьи, хотя менеджер по работе с гоблинами позаботится об этом за тебя, если ты не захочешь или у тебя не будет на это времени. Вот что делает бабушка. Они очень хорошо управляются с деньгами, и это большая работа, снятая с твоих плеч. Очевидно, ты получаешь доступ и к имуществу твоей семьи. Ты также несешь ответственность за защиту чести твоей семьи.       — Что ты имеешь в виду, защищая честь моей семьи?       — Ну, скажем, если какой-нибудь идиот вроде Малфоя придет и оскорбит твою семью. И я имею в виду, действительно оскорбляет твою семью, а не просто ехидное замечание или два, — ответил Невилл с примером, — ты технически можешь вызвать его на дуэль чести. До смерти, если понадобится. Смерть, конечно, сильно осуждается, но технически, даже если он умрет, тебя не отправят в Азкабан. Есть также «уступки», на которые ты можешь претендовать, если победишь противника. Я не знаю, как это работает. Люди больше не дерутся на дуэлях. В наши дни это просто серьезная угроза. Но формально так оно и есть.       — О, и еще одна вещь о том, чтобы быть главой дома — особенно такого дома, как Поттеры. Это дает тебе огромное влияние в министерстве и Визенгамоте.       — Но я думала, что Визенгамот должен быть беспристрастным, — сказала Гермиона с некоторым недоверием.       — Теоретически это так, но некоторые семьи обладают несоразмерным влиянием и склоняют его в свою пользу. Я точно не знаю, как — бабушка не сказала мне ничего конкретного — но я знаю, что они могут назначить замену членам, если они уйдут на пенсию или умрут. Они могут напрямую влиять на законы, которые хотят или не хотят принимать. Почти каждый член связан с той или иной фракцией, — объяснил Невилл. — я не говорю, что это правильно или так должно быть — я не Малфой, — но так оно и есть. Может быть, когда ты будешь там министром, Гермиона, ты сможешь что-то изменить. Из того, что рассказывала мне бабушка, Поттеры, Лонгботтомы и Прюэтты в молодости возглавляли могущественный союз светлых семей. Прюэтты уже ушли. Они умерли вместе с Фабианом и Гидеоном Прюэттом — кстати, это дяди Джинни. А Поттеры с тех пор дремлют… ты знаешь… но теперь ты взял верх.       — Так что именно я должен сделать? — спросил Гарри.       — Я не совсем уверен. Лучше бы бабушка дала тебе совет, но я думаю, она посоветовала бы тебе встретиться с главами старых союзников Поттеров. Кроме нас, есть еще Амелия Боунс — она глава DMLE. Уизли вы уже знаете. Семья Эрни, Макмилланы, — другая.       — А как насчет Блэк?       Невилл выглядел сбитым с толку.       — Блэк никогда не были нашим историческим союзником.       Гарри объяснил Джинни, Невиллу и Луне правду о Сириусе и о том, что он, несомненно, невиновен из-за ритуала Крестного отца.       К концу объяснения у Невилла отвисла челюсть. Как и у Джинни. Луна, однако, выглядела удивленной этой информацией.       — Вау… Я никогда не знал…       — Ну, конечно, он невиновен, — как ни в чем не бывало заявила Луна. — на самом деле он Коротышка Бордман, солист группы «Хобгоблины».       — Так это он, Луна? — Спросил Гарри, изображая интерес. Луна кивнула, и Гарри снова повернулся к Невиллу. — Так что ты знаешь о Блэк?       — Они очень могущественны, — сказал он, — чрезвычайно богаты. Конечно, они всегда были на стороне Тьмы. Но если Сириус твердо на вашей стороне, это действительно огромное преимущество. Блэки выставляют Малфоев и их соратников на крестьян.       — Итак, какова сейчас ситуация в Визенгамоте?       — Фракция Света всегда формировала правительство, — ответил Невилл. — Есть также группа «Нейтралов», которая находится в коалиции с фракцией Света. Обычно на них влияют такие семьи, как Эбботт, Крауч, Гринграсс, Патил или Шафик. Но для всех намерений и целей они могут называться «Светом». Они немного более консервативны, но почти никогда не поддержат фракцию Тьмы. Никто из них не думает, что Пожиратели Смерти захватят власть. Иногда, говорит бабушка, они хотят изменить некоторые законы по своему вкусу, и фракция Света обычно позволяет им это делать. Лучше идти на компромисс, чем толкать их в ожидающие руки Тьмы.       — Что приводит нас к Темной фракции. Короче говоря, они просто кучка реакционных чистокровных сторонников превосходства. Вы можете догадаться, кто это поддерживает. Малфой, Крэбб, Гойл, Паркинсон, Нотт. В основном все Пожиратели Смерти. Они никогда не были так сильны, как коалиционное правительство — они всегда формировали оппозицию — но они медленно цепляются за власть. Люциус Малфой имеет большое влияние на министра, и он может добиться своего. Их самое большое преимущество-золото, но если черные на нашей стороне, это преимущество нейтрализуется.       Гарри кивнул, принимая объяснение, в то время как Гермиона старательно делала заметки на куске пергамента.       — Это было… очень информативно, Невилл, — наконец сказал Гарри, — Спасибо.       Невилл отмахнулся. — Бабушка сочтет это преступлением, если я не скажу тебе.       Гарри вдруг кое-что вспомнил. Магия Невилла была неуклюжей только потому, что бабушка отказалась купить ему подходящую палочку. Если бы Невилл мог получить новую палочку, возможно, это дало бы большой толчок его уверенности в себе и магических способностях.       — Кстати, о твоей бабушке. Ты когда-нибудь спрашивал ее о новой палочке?       — Да, — смущенно ответил Невилл, — но она сказала, что я недостаточно хорош даже для отцовской палочки.       — Невилл, может быть, причина не в тебе, — мягко сказала Гермиона, — палочка выбирает волшебника. Может быть, палочка твоего отца просто несовместима с тобой.       — Гермиона права, — вмешалась Джинни, — Мой братец-придурок был настоящим сквибом в первые два года. Потом он избавился от волшебной палочки своего брата Чарли и получил свою собственную, и… ну, мне неприятно это говорить… но сейчас ему намного лучше. У тебя, вероятно, есть большой потенциал, который ограничен твоей палочкой. Тот факт, что ты вообще можешь творить хорошую магию, показывает это.       Невилл по-прежнему смотрел скептически. — Об этом я ничего не знаю. В любом случае, у меня даже нет денег, чтобы купить новую палочку, — пробормотал он.       — Все в порядке. Я заплачу за тебя. Гермиона и Джинни правы. Тебе действительно стоит купить волшебную палочку, которая тебе больше подходит, — предложил Гарри.       — Но…       — Я плачу за тебя, — твердо повторил Гарри. — Я никогда не делал тебе подарков на день рождения. Считай, что это стоит четырнадцати лет.       Невилл выглядел тронутым. — С-Спасибо, Гарри. Я не хочу быть неблагодарным, но… почему ты так настаиваешь?       Гарри и Гермиона нервно переглянулись. Каждый глубоко вздохнул.       — Мы с Гарри собираемся тебе кое-что сказать. Вообще-то, это больше похоже на предложение, — начала Гермиона. — Мы не хотим, чтобы у вас сложилось неверное представление. Мы любим и доверяем вам всем троим. Вот почему ты здесь. Но нам нужно, чтобы ты дал магическую клятву хранить в тайне все, что мы тебе расскажем. Это может быть немного… опасно. Я прекрасно понимаю, если вы не хотите делать что-то такое… драматическое. Ты можешь уйти, если не хочешь. Мы не обидимся, ничего такого.       — Ты нам доверяешь? — удивленно спросила Луна.       — Конечно, знаем. Вы же наши друзья, — тут же ответил Гарри.       — Ты… мой друг?       — Конечно, мы здесь. Ты нам нравишься. Мы хотим, чтобы вы были включены.       — Просто… У меня никогда раньше не было друзей… Ну, Джинни, вроде как… но больше никого, правда… особенно в Равенкло…       Гарри и Гермиона снова переглянулись. Скоро им понадобится план, как расправиться со студентами Равенкло, чтобы Луна не страдала еще больше.       — Тогда мы можем быть твоими первыми, — сказала Джинни.       — Совершенно верно, — поддержала ее Гермиона.       Не колеблясь, Луна подняла палочку в воздух. — Я, Луна Лавгуд, торжественно клянусь честью, магией и жизнью, что добровольно или невольно не раскрою тайны Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер.       Джинни и Невилл выглядели потрясенными. Минуту спустя, однако, Невилл поднял в воздух свою собственную палочку. Он повторил те же слова, и из кончика его палочки посыпались искры. Наконец Джинни, следуя примеру остальных, тоже приняла обет.       — Спасибо. Это так много значит для нас, что вы готовы это сделать. Я знаю, что прошу слишком многого, — сказала Гермиона после того, как все клятвы были скреплены.       — Мы никогда не раскроем ваши секреты, — поклялся Невилл, — Это не проблема, просто подтвердим этот факт. Что ты хотел нам сказать, Гарри, Гермиона?       — Ладно. Поехали, — Гарри глубоко вздохнул. — Том Риддл, темный волшебник, также известный как Волдеморт, скоро вернется.       Все трое в шоке ахнули.       — Откуда ты знаешь? — спросила Джинни.       — Мой шрам дает мне какую-то связь с Риддлом, — ответил Гарри. Это была не столько ложь, сколько полуправда. — Я чувствую, что он становится сильнее. Он мог бы получить тело к… к лету. Я знаю, что это звучит неправдоподобно, но я видел это.       — Я тебе верю, — тут же ответил Невилл, — бабушка всегда говорила, что его возвращение — лишь вопрос времени. Она говорит, что то, что сделали Пожиратели смерти на чемпионате мира, является неопровержимым доказательством.       — Я тоже тебе верю, — добавила Джинни. — Я согласна со всем, что сказал Невилл, и должна быть причина, по которой Муди здесь в этом году. В этом есть смысл.       Гарри искренне почувствовал себя тронутым их непосредственным убеждением, вспомнив свой «старый» пятый год. — Спасибо. Во всяком случае, я думал, что… если он вернется. Мы должны подготовиться. Научитесь не только защищаться, но и давать отпор.       — Значит, Заклинания Щита, Ошеломляющие, Обезоруживающие и тому подобное? — спросил Невилл.       — Да, — подхватила Гермиона, — Но и гораздо, гораздо больше.       — Оглушение полезно, — продолжала она, — Но у Пожирателей Смерти будет гораздо больше огневой мощи. Мы не можем в конечном итоге столкнуться с Непростительными Проклятиями с Ошеломляющими Заклинаниями. Ошеломленный враг может встать. Если мы отправим их в тюрьму, они могут сбежать.       — Но мертвый не может, — зловеще закончил Невилл.       — Правильно, — сказала Гермиона. — Мы с Гарри собираемся научить тебя всему. Мощные и смертоносные — и да, незаконные — проклятия. И это включает в себя Непростительное. Поэтому нам и нужна была секретность.       — Где вы двое научились бросать Непрощаемые? — потрясенно спросила Джинни.       — Мы расскажем тебе в свое время, обещаем, и это подводит нас ко второму вопросу, — сказал Гарри, беря инициативу в свои руки. — Тебе нужно изучать окклюменцию, чтобы защитить свой разум. То, чему мы хотим научить вас и что обещаем рассказать, не может выйти наружу. Магическая клятва помешает тебе рассказать об этом добровольно, но она не помешает кому-то увидеть твой разум через Легилименцию.       Гермиона полезла в сумку и вытащила три экземпляра книги, которую она взяла в библиотеке ранее в тот день. — Эта книга даст вам достаточно знаний о том, как стать достаточно хорошим, чтобы отразить пассивную Легилименцию. Вам нужно практиковаться каждый вечер перед сном. Это будет непросто. Ожидайте, что это займет время. Я не думаю, что ты полностью выучишь его до конца учебного года.       — Мы сделаем все, что в наших силах, — пообещал Невилл. — Правда, Джинни, Луна? Девушки кивнули.       От энтузиазма этой троицы у Гарри чуть не закружилась голова. — Превосходно. Вернемся к нашей теме. Я подумал, что мы могли бы начать с элементарных вещей. Щиты, Обезоруживающие, Ошеломляющие. Мы можем научить вас более продвинутым заклинаниям и проклятиям после. Затем, если вы абсолютно уверены, что хотите этого, мы можем перейти к опасным вещам. Взрывные и изгоняющие проклятия. Сектумсемпра — это проклятие, которое режет плоть. Существует Проклятие Разжижения органов, которое действительно отвратительно, но жестоко эффективно. Есть еще одно проклятие собственного изобретения Гермионы, которое обливает цель бензином, а затем поджигает. Это тоже ужасно. Есть также несколько других. И тогда мы сможем совершить Непростительное…       Голос Гарри затих, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы успокоиться и оглядеть комнату. — Если тебе неудобно произносить эти ужасные проклятия, то ты действительно не должна, — добавил он, увидев их потрясенные лица, — Ни Гермиона, ни я не хотим давить на тебя. Если ты сейчас захочешь уйти, мы не станем думать о тебе хуже.       — Я остаюсь, — решительно заявил Невилл. Гарри подумал, что знает, почему Невилл так увлечен. — Я хочу отомстить людям, которые… людям, которые причинили боль другим.       Гарри быстро переглянулся с Гермионой. Оба знали, что Невилл чуть не сказал: «люди, пытавшие моих родителей».       — Я тоже остаюсь, — сказала Джинни. — На самом деле я не хочу никого убивать, но если альтернатива — это я или моя семья и друзья, которых убьют, тогда я готова убить людей, которые их убьют.       — И я тоже, — добавила Луна, — я буду защищать своих новых друзей.       Гарри мрачно кивнул. — Ладно. Мы найдем время встретиться здесь, начиная со следующей недели. Обязательно изучайте окклюменцию и держите все это в секрете. Невилл, мы с Гермионой свяжемся для тебя с Олливандером, посмотрим, сможет ли он принести тебе новую палочку.       Все трое поблагодарили супругов и ушли. Когда они закрыли за собой дверь, Гарри повернулся к Гермионе.       — Ты думаешь, мы поступили правильно? Предлагаешь обучить их смертельной Темной Магии?       Гермиона осторожно кивнула. — Мне это не очень нравится, и я знаю, что тебе тоже, но, честно говоря, я думаю, что мы должны. Мы бы и вполовину не прожили так долго, как в… старой временной шкале… если бы не хотели убивать. Во всяком случае, мы знаем, что Джинни, Невилл и Луна не собираются убивать людей. Мы просто учим их этим заклинаниям, чтобы они могли противостоять темным магам, когда придет время.       — Полагаю, лучше убить кого-нибудь вроде Беллатрикс Лестрейндж, чем позволить им свободно разгуливать, — согласился Гарри.       — Да. Это. Это лучше, чем позволить им продолжать пытать и убивать невинных.       — Надеюсь, они быстро научатся окклюменции. Мне было бы больно учить их, как накладывать Непростительные Проклятия, а они продолжают доверять мне на слепой вере. Они и так уже достаточно мне доверяют.       — Будут, — заверила его Гермиона. — Ты знаешь, почему Невилл так мотивирован. Джинни умна и решительна и может сделать все, что захочет. Луна тоже умна.       — Думаю, все это к лучшему, — вздохнул Гарри.       — Это. Имейте веру.       Невилл Лонгботтом ощутил мрачную решимость.       Это был его шанс отомстить. Гарри и Гермиона предлагали научить его сопротивляться. Как обратить оружие обратно на своих хозяев. Конечно, некоторые из описанных ими проклятий звучали совершенно жутко. Разжижающие органы! Невилл содрогнулся при этой мысли. Он не знал, что казалось ему более ужасным-Проклятие Разжижения Органов или другое, описанное Гарри. Тот самый, который должна была изобрести Гермиона. У него будет достаточно времени, чтобы сделать свой выбор позже. Не то чтобы он мог ошибиться. Беллатрикс Лестрейндж возненавидит тот день, когда она направит свою палочку на его мать и отца.       Невилл даст Беллатрисе попробовать ее собственное лекарство. Как бы она себя чувствовала, если бы ее пытали до безумия? Как бы она себя чувствовала, корчась от такой боли, что буквально умоляла бы о смерти? Что бы ни случилось, решил Невилл, Беллатрикс встретит свой конец у его палочки.       А Гарри даже предложил подарить ему новую палочку! Он знал, что не должен принимать такой важный подарок, но ему это было необходимо. Он восхищался своим отцом и относился к его палочке с почтением, но она просто не работала на него. Он решил, что отплатит Гарри за его великодушие, работая изо всех сил, овладевая каждым заклинанием, которому они с Гермионой научили его, и защищая его, Гермиону и остальных его друзей от Пожирателей Смерти, одновременно разрывая на части столько животных, которые причинили ему и Гарри столько страданий, сколько он мог достать.       И однажды он отомстит за мать и отца.       И он обещал, как их сын, сделать их гордыми.       Джинни Уизли не очень понравилось то, что она услышала, но она знала, что Гарри и Гермиона были правы.       Выбирать между тем, кого она любила, страдая от ужасной смерти, и убийством Пожирателя Смерти, который с радостью совершил бы это самое преступление… Ну, на самом деле выбора не было.       Ей было интересно, где Гарри и Гермиона выучили все эти опасные заклинания. В конце концов, им было всего четыре года. Может быть, Гермиона читала о них летом и практиковалась в начале года? Это было похоже на поступок Гермионы. Но в этом не было никакого смысла. Особенно та часть, где Гарри сказал, что она сама наложила проклятие, которое буквально сжигало людей заживо.       Джинни знала, что они скрывают что-то темное. Что-то опасное. Иначе зачем бы они попросили ее изучать Окклюменцию? Но она знала их обоих уже три года и знала, что ни один из них не причинит никому вреда, кроме самозащиты. Она верила, что она, Невилл и Луна будут в безопасности в их руках, что то, чему они учат, важно. Но это не означало, что ей особенно нравилось учиться разжижать человеческие органы, или взрывать людей на части, или резать их тела на куски, или использовать Непростительные проклятия.       Но она верила им и верила в них. Опасность нависла над самым горизонтом. Лучше уж Сами-Знаете-Кого-дикари постигла эта участь, чем кого-то, кого она любила. Да, даже ее идиот-братец Рон.       Джинни давным-давно преодолела свою влюбленность в Мальчика-Который-Выжил, но она не могла избавиться от чувства тоски, когда видела его и Гермиону, обнимающихся вместе, или взгляды, которыми они обменивались, или их идеальную синхронизацию.       Что делало его брата еще большим идиотом, раз он пытался разлучить их. Не просто идиот, но еще и придурок, тупица и миллион других ругательств. У него хватило наглости намекнуть, что Гермиона недостаточно хороша для Гарри, и предложить свести ее с ним. Быть настолько бредовым, чтобы думать, что Гарри пойдет на кого-то, кроме Гермионы! Уж точно не она! Честно говоря, она была вполне счастлива быть «почетной сестрой» Гарри. Гарри был гораздо лучшим старшим братом, чем Рон, а Гермиона была неплохой «старшей сестрой», хотя и немного книжной.       Ей нужно как можно скорее связаться с Роном, пока он не выставил себя полным дураком — то есть больше, чем обычно. Может быть, ей удастся заручиться помощью Фреда и Джорджа. Если Рон останется придурком, его поднимут за трусы. Это послужит ему хорошим уроком!       Джинни не могла не хихикнуть при мысли о том, что Рона поднимают его боксеры.       Луна Лавгуд была немного более довольна, но не менее мечтательна, чем обычно.       Гарри и Гермиона были милы. Они предлагали научить ее выживать и бороться с людьми, которые хотели причинить ей боль. Кое-что из того, что они предлагали преподавать, звучало довольно противно, но она полагала, что это просто природа войны.       И война приближалась. Повышенная активность Умгубулярных Слэшкилтеров более чем убедила Луну в этом факте.       Джинни всегда была милой. И Невилл ей тоже нравился.       Приятно было иметь друзей.       Облако, плывущее над Астрономической башней, напоминало Шарманку. Ей придется это расследовать.