Кошки-мышки

Спасаться — так велел инстинкт самосохранения, и лишь этим желанием горела каждая клеточка в организме. Бежать ли, драться ли — не важно. Главное — не сидеть без движения, ожидая неизбежного. Рей не шевелилась. Дышала — и то через раз, но по рукам и ногам ее сковал вовсе не страх, как могло показаться со стороны, а сомнения. Есть ли смысл бежать от существа, которому подвластно пространство и время? А есть ли смысл с ним драться? Девушка сжала пальцами лямки рюкзачка, который до сих пор висел у нее на спине. К сожалению, утром Рей положила в него только самые бесполезные в драке вещи, среди которых были блокнот, огрызок карандаша размером с мизинец и тонкая книга — древнекитайский трактат о военной стратегии — «Искусство войны». Пусть это не война, но разве не битва? Вспоминать напутствия давно умершего полководца, сидя в одном шаге от настоящего убийцы, было равносильно тому, чтобы открыть инструкцию по технике безопасности, болтаясь на пятнадцатом этаже объятой пламенем высотки. Итак, что там сказано в пункте номер один? «Война — это путь обмана». Рей не умела врать — ни сочинять ложь, ни преподносить ее. Что уж говорить о попытке солгать существу, которое без труда забиралось в ее мысли и воспоминания. «Идти вперед туда, где не ждут; атаковать там, где не подготовились». Не то, определенно не то. Неужели Финн был прав? «Непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике». Медленно, едва не теряя равновесия от шедшей кругом головы, Рей поднялась на ноги и посмотрела на своего врага. Он же рассматривал ее в ответ, не говоря ни слова — предоставил сделать первый ход девушке. Она великолепно запоминала сотни изречений из самых разных книг, но до сих пор применение им находилось лишь на экзаменах и семинарах. Сейчас же ей впервые почудилось, будто автор одного из трактатов стоит рядом с ней и незримо нашептывает совет за советом, подталкивая к решению загадки. Загадка же продолжала молча смотреть сквозь устрашающую темную маску и молчать. — Кто ты? — наконец спросила Рей, едва разлепив пересохшие губы. — Не помнишь меня, мышонок? — вопросом на вопрос ответил монстр и, нажав на скрытые фиксаторы, снял наконец шлем. — Кто-то называл тебя Беном Соло, — Рей ничуть не удивилась, увидев лицо своего врага. Тот самый парень, что до чертиков напугал ее там, на склоне, а затем выбрал жертвой какому-то божеству. Его янтарные глаза смотрели с какой-то скрытой печалью, но не без интереса. — Кто ты? — повторила она свой вопрос чуть тише, как нерадивый ученик, забывший выполнить домашнее задание. — Ты тот дух, о котором говорил Дэмерон? Или ты… божество? — определенная часть усилий уходила на то, чтобы ненароком не глянуть на мертвеца в двух метрах от нее. — Возможно. «Поэтому сто раз сразиться и сто раз победить — это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего — покорить чужую армию, не сражаясь». Какова была вероятность того, что мудрец за спиной вовсе не пытался помочь, а смеха ради подкидывал напуганной девочке случайные цитаты из собственного трактата? Она же, как подобает человеку, которого затянуло в зыбучие пески уже по самые уши, истерично хваталась за услужливо протянутую соломинку. — Я нужна тебе? — спросила Рей, рассматривая длинный шрам, пересекавший лицо Бена. Разве могут у божеств оставаться следы от старых ран? А у духов? — Или я нужен тебе? Убийца перевел взгляд на лесную чащу, и в ту же секунду густые хвойные заросли растворились в воздухе, и девушка увидела дом По Дэмерона. Обезумевшие гости вечеринки недвижимо стояли во дворе, и все они, не шевелясь и не моргая, смотрели в одну точку — на Рей. — По Дэмерон хотел получить силу и власть, но не смог пройти испытание до конца. Теперь эта возможность предоставлена тебе, — Бен вновь взглянул на нее. — Испытание? Разве это было не жертвоприношение? — она увидела в толпе безумцев своих друзей и почувствовала подступивший в горлу ком, но все же сдержала слезы. — Жертв я не ищу. Но я всегда даю людям выбор, — Бен встал у Рей за спиной, положив руку в черной перчатке ей на плечо. — Посмотри на них. Поглощенные своими страстями, не знающие покоя. Ты неспроста сторонилась их, Рей. Не думай, что один лишь По Дэмерон предал тебя, отдав мне в жертву. Каждый из них поступил бы точно так же, и даже те, кто называли себя твоими друзьями. Какая чушь! Рей зажмурилась, не в силах больше видеть друзей в таком состоянии. Это всего лишь гипноз, какой-то ужасный контроль разума, превративший их в чудовищ, но настоящие Роуз и Финн никогда бы не причинили ей вреда. «Прости, дорогуша, но это не я придумал. Такова жизнь», — в голове зазвучал голос Финна. Он искал любые возможности пробиться повыше — совсем как Дэмерон. Даже жертву для братства привел, пусть и не Рей. Девушка поежилась. Этот парень всегда был на своей волне, верный каким-то своим убеждениям. Мог ли он..? Уверенность в Финне таяла с каждым новым воспоминанием о его безрассудствах, но Роуз — Роуз точно бы не стала отдавать подругу чудовищу ради власти и силы, только не она. — Уверена? Возможно, ей самой это не нужно, но влюбленные девочки готовы на безрассудства ради своих возлюбленных. Конечно же, Бен снова залез Рей в голову и слышал все ее мысли. К счастью, в этот раз обошлось без спецэффектов в виде умопомрачительной боли — наверное, девушка слишком громко думала. Роуз была влюблена в Финна еще со средней школы, хотя он оставался единственным, кто этого не замечал. Старая драма, которую Рей наблюдала уже не первый год. В какую бы авантюру ни влезал парень, Роуз всегда оставалась рядом с ним — помогая, вытаскивая из неприятностей, прикрывая перед целым миром. Ради него она шла на любые жертвы, пусть этот балбес и не замечал ничего. Так могла ли она ради Финна..? Рей дернулась, в попытке избавиться от хватки монстра, но он удержал ее на месте. — Чего ты хочешь? Что я должна выбрать? — спросила она, отгоняя от себя сомнения, которые медленно проникали под кожу, словно какая-то зараза. — Всё просто. Ты или они. Выбирай, кто останется в живых. Убийца продолжал рассматривать стоявших у дома студентов — впрочем, без особого интереса. В его глазах все эти люди были лишь ряжеными в разноцветные костюмы пугала — бездушные мешки, набитые соломой. — Что? — Рей широко распахнула глаза, но толком ничего перед собой не видела. Выбрать, кто останется в живых, означало так же выбрать, кому сегодня суждено умереть. Хотелось бы поверить, что всё это очень глупая шутка, постановка, да только лежавший рядом труп Дэмерона с остекленевшими глазами не оставлял никаких сомнений. — Ты или они, выбирай, — повторил Бен и, вытянув вперед руку, щелкнул пальцами. В нос ударил характерный запах бензина, будто где-то во дворе дома опрокинули целую цистерну топлива. Что ж, современным божествам — современные инструменты геноцида. Ком в горле мешал дышать. Рей вытерла мокрые глаза тыльной стороной ладони — не рыдать. Слезы ничему не помогут. — Ты так боишься заплакать? — спросил Бен, терпеливо ожидая, когда же девушка сделает выбор. — Хватит копаться у меня в голове! — огрызнулась Рей, сжав кулаки. Если этот монстр видел ее воспоминания, значит понимал, почему она никогда не плачет и прячется от мира за книгами. — Какая тривиальная история — маленькая девочка по имени Рей ищет убежище в тишине городской библиотеки, потому что мама с папой без остановки ругаются. Ты ничего не могла сделать — даже расплакаться, потому что отец-пьяница зверел от одного лишь звука детских слез. Бессильная, беспомощная, — Бен отошел в сторону и протянул девушке появившийся из воздуха коробок спичек. — Пора оставить прошлое в прошлом, Рей. Я предлагаю тебе силу, настоящую силу, чтобы управлять самой судьбой. Ты должна решиться и сделать выбор. Но знай, что от меня сбежать не получится, и ценой за трусость будет твоя жизнь. Выбор за тобой. Трясущимися руками Рей взяла в руки коробок и достала одну спичку. Убить сотню невинных людей ради обещания получить какую-то непонятную силу? Нет, она не способна на подобное. Но умереть самой..? «Если он будет стремиться во что бы то ни стало умереть, он может быть убитым; если он будет стремиться во что бы то ни стало остаться в живых, он может попасть в плен; если он будет скор на гнев, его могут презирать; если он будет излишне щепетилен к себе, его могут оскорбить; если он будет любить людей, его могут обессилить» — еще одна цитата из «Искусства войны» пронеслась в голове заученными строками. Нет, господин Сунь-Цзы, вы даете неверные подсказки. — Гнев может опять превратиться в радость, злоба может опять превратиться в веселье, но погибшее государство снова не возродится, мертвые снова не оживут, — Рей не заметила, что очередную выдержку из древнекитайского трактата она произнесла вслух. — Принесение себя в жертву никогда и нигде не является преимуществом, — ответил Бен еще одной цитатой из «Искусства войны», пусть и неполной, и в ту же секунду спичка в руках Рей вспыхнула. Огонь не опускался вниз по древесной соломке. Как и все вокруг, это пламя подчинялось воле Бена Соло, а значит горело бы целую вечность, давая девушке возможность сделать выбор без спешки. Рей искоса посмотрела на своего мучителя. Он предлагал ей выбор, но не собирался оставаться беспристрастным судьей. Он подталкивал девушку к действиям и даже сумел переманить на свою сторону единственного оставшегося у нее союзника — незримого мудреца-советчика, в которого вдохнуло жизнь ее собственное воображение. Теперь она осталась одна. «Не живи так, точно тебе предстоит еще десять тысяч лет жизни. Уже близок час. Пока живешь, пока есть возможность, старайся стать достойным». Рей вздрогнула. Эти слова она прочла почти год назад и тогда же записала в свой тогда еще новенький блокнот — буквально на первом его листе. Марк Аврелий — еще один мудрец, ставший за ее спиной в этот час. Относиться с любовью к людям, не унывать и не бояться страданий и смерти — вот чему он учил Рей тогда, и что ей стоило вспомнить сейчас. Жизнь Рей была в ее руках, ровно как и жизни всех этих беспомощных детей, попавших в страшную западню неведомого духа, а может даже божества. Она предстала перед выбором — выжить или умереть. Остаться человеком или уподобиться монстру, убивающему беспомощных. Рей улыбнулась, глядя на неугасающее пламя в своей руке. «Знай, что положен предел времени твоей жизни, и если не воспользуешься им для собственного просвещения, оно исчезнет, как исчезнешь и ты, и более не вернется». Это была одна из ее заповедей, и Рей следовала ей со всей честностью и старательностью, на которую была способна. Видимо, она наконец пришла к нему — пределу своего времени. Она не раз читала о людях, которые жертвовали своими жизнями ради других, но, как и любая другая девочка ее возраста, не могла и подумать, что однажды придется ей совершить нечто подобное. Хватит ли у нее сил? «Если что-либо тебе не по силам, то не решай, что оно невозможно для человека. Но если что-нибудь возможно для человека и свойственно ему, то считай, что оно доступно и тебе». Рей кинула спичку себе под ноги и увидела, как погасло пламя. — Значит, это твой выбор? — голос Бена отдавал холодом, но страха больше не вызывал. — Да, — ответила она твердо и повернулась к монстру, заглядывая в его янтарные глаза. В носу снова защипало от запаха бензина, но на этот раз гораздо сильнее. Рей посмотрела вниз и увидела, что ее вмиг почерневшее платье пропиталось горючим — от подола юбки до незамысловатой вышивки на корсете. — Это твой выбор?! — вскинув вперед правую руку, Бен неведомой силой прямо по воздуху притянул девушку к себе и схватил за горло. Другую же его руку объяло яркое пламя — одно лишь движение, и вспыхнувшей спичкой станет уже сама Рей. Она не могла даже вздохнуть, не то, что внятно ответить, поэтому одними губами повторила свой выбор: «Да». Последним, что увидела девушка — были глаза Бена, ставшие теперь карими — совсем как у обычного человека.

***

В ушах шумело, гудело и звенело, так что голова едва не раскалывалась на части, но все же это мало походило на сожжение заживо. Запах бензина сменился знакомым ароматом дешевых китайских благовоний с примесью полевых трав. Кто-то держал Рей на руках — неужели нашелся спаситель? Герой, вырвавший ее из лап самой смерти? Открыв глаза, девушка увидела перед собой лицо Бена. Оно по-прежнему было слишком бледным, но длинный шрам и устрашающий желтый цвет радужки исчезли бесследно. — Почему… — чуть слышно прошептала девушка, вцепившись пальцами в его футболку. Футболку? А где же костюм божества-маньяка? — Эй, Бен! Так что будешь делать с девчонкой? — выкрикнул кто-то из окружавшей их толпы полупьяных студентов. — Себе оставлю, — ответил парень с усмешкой. — А духи перебьются. По помещению прокатился одобрительный гул — кто-то даже присвистнул, и Рей завертела головой, осматриваясь. Они находились посреди украшенной хэллоуинской атрибутикой комнаты — той самой, с которой все началось. Здесь же был и накрытый красной тряпкой стол, исполнявший роль алтаря, а весело смеющиеся парни и девушки словно и не помнили ужасных событий сегодняшней ночи. Рядом, всего в паре метров от нее, стоял По Дэмерон — живой, дышащий. Но в отличие от радостно улюлюкавших однокурсников, парень с ужасом в глазах смотрел на Бена и дрожащими пальцами растирал собственную шею. — Эй, По! Твое жертвоприношение накрылось? А бабуля не разозлится? — очередной комментарий из зала породил новую волну гиеньего хохота, но Дэмерон будто не слышал этого. — Ты… ты… — говорил парень, пятясь к стене. — Ты убил меня! Убил! — Слыш, сценарий говно какое-то! Нихера не ясно! — публика явно не понимала, в чем причина странной перемены в поведении хозяина дома. — Бегите… Бегите отсюда все! — закричал он вдруг, хватая за ворот рубашки первого подвернувшегося под руку пацана в костюме Дракулы. — Он всех обратит… Вы все сойдете с ума! — Пока что только ты тут башкой двинулся, — неуверенно сказал какой-то старшекурсник, отходя в сторону — подальше от свихнувшегося парня. Поведение Дэмерона не походило на хэллоуинскую шутку и вызывало уже не смех, а недоумение пополам с боязнью попасться ему под руку. Когда же он, все так же таращась на Бена, кинулся в сторону выхода, толпа охотно расступилась в стороны. — Я не понял, кто победил-то? — разочарованно спросил Финн, и стоявшая рядом с ним Роуз устало пожала плечами. Увидев друзей живыми и невредимыми, Рей закрыла лицо руками и заплакала. Впервые за долгие долгие годы по ее щекам катились слезы, а губы стали солеными на вкус. — Живы, все живы, — тихо всхлипывала она в собственные ладони. Все произошедшее можно было счесть за страшный сон, если бы не бегство сдуревшего от страха Дэмерона. Значит, он все помнил, как и Рей, и только им двоим не отшибло память. — Кажется, девчонка твоя и правда перепугалась, — сказал еще один незнакомый Рей старшекурсник. — Смелее этой девчонки нет никого в мире, — ответил Бен и наконец поставил ее на пол. Убрав ладони от лица, Рей с силой пихнула парня в грудь, но прежде, чем она успела хоть что-то сказать, на улице раздался женский визг. Конечно, для студенческой вечеринки такие звуки были совершенно не удивительными, но следом за ним последовали призывы вызвать скорою. — Дэмерона мусоровоз сбил! — сообщило привидение, стоявшее к окну ближе остальных гостей, и народ сразу же повалил на улицу, забыв и о жертвоприношении, и о Рей. — Откуда здесь мусоровоз в такое время? — спросил Финн и побежал на выход вслед за остальными зеваками. — Ты в норме? — Роуз подошла ближе и положила руку подруге на плечо. — Д-да, просто разволновалась, — кивнула Рей. — Ты знаешь, я… Я не люблю быть в центре внимания. — Тогда я пойду… Прослежу, чтобы он ни во что не влип, — сказала Роуз и последней вышла из комнаты. Видеть умирающего Дэмерона вновь Рей не хотела, поэтому так и осталась столбом стоять посреди опустевшей комнаты — только Бен не кинулся во двор вслед за остальными. Его, по всей видимости, мало интересовала судьба хозяина дома. На щеках Рей еще не обсохли слезы, но страх будто исчез. Чего ей бояться? Всего десять минут назад она добровольно пошла на смерть, так что этому чудовищу придется хорошо постараться, чтобы напугать ее снова. — Что все это значит? — спросила девушка, вскинув голову. — Я должен попросить у тебя прощения, — сказал Бен спустя несколько секунд напряженного молчания. Обескураженная таким поворотом событий, Рей удивленно уставилась на парня. У нее никак не получалось уложить все произошедшее в собственной голове, а поэтому и ответа на его извинения не нашлось. Не произнеся больше ни слова, девушка попятилась в сторону запасного выхода из дома. На этот раз Бен не преследовал ее, поэтому Рей побежала прочь. Бесшумной тенью прошмыгнула она за спинами столпившихся у дороги гостей вечеринки и кинулась к автобусной остановке. Несмотря на опустившуюся на город ночь, улицы не выглядели мертвыми — вдоль дорог горели фонари, а из украшенных к празднику домов лился свет и звучала музыка. Это была самая нестрашная ночь в году.

***

Вернувшись в свою комнатку в общежитии, Рей первым делом закрыла ее на ключ и прислонилась лбом к двери. Как будто один хлипкий замок мог защитить ее от монстра со сверхспособностями. Монстра, который просил у нее прощения. Наспех стянув с себя платье, Рей забралась под одеяло и обняла подушку. Как маленький ребенок, она боялась даже свесить с края ногу, будто под кроватью затаилось чудовище. — Все в порядке, в порядке, — сказал она, крепче сжимая подушку. — Я в полном порядке. И я не сошла с ума. Конечно же, не сошла, и доказать это мог еще один свидетель — По Дэмерон. Если, конечно, был еще жив. — Почему опять страшно… — заскулила Рей, поджав коленки и опустив голову. Одиночество одноместной комнатки позволило вернуться тому самому страху, который гнал девушку по темным улицам мертвого города. Значит, он не исчез, а лишь затаился в глубине сознания, ожидая подходящего момента. — Тебе больше нечего бояться. Услышав голос Бена, девушка вскинула голову и едва не закричала, но вовремя закрыла рот ладонями. Парень стоял посреди ее комнаты — все в тех же джинсах и синей футболке — ни шлема, ни плаща, ни ужасающего блеска в глазах, ни огненных всполохов в руках. Итак, замки на дверях действительно были бесполезны. — Я не причиню тебе вреда, — сказал он и опустился перед кроватью на колено, будто пытался сделаться меньше и не выглядеть хоть сколько-нибудь опасным. — Прости, что так напугал тебя сегодня, — он тяжело вздохнул и положил руку на одеяло. В его образе не осталось ничего устрашающего, ничего нечеловеческого. Сейчас перед Рей сидел обычный парень — немного уставший и совсем не жуткий. — Ты не просила этого, но все же прошла испытание. Честно говоря, ты первая, кто прошел. — Напугал? — девушка попыталась сдвинуться в сторону, но дальше была только стена. — Я бы выразилась иначе. Это было странно, но страх понемногу отступал. Виной тому, вероятно, был взгляд Бена — не к месту заботливый. Будто он был тем самым взрослым, которому пришлось объяснять ребенку, что чудовища под кроватью не водятся. Когда пульс пришел в норму, а желание выскочить в окно немного поубавилось, Рей спросила: — Значит, этот выбор, о котором ты говорил… Нужно было добровольно согласиться умереть? Стать жертвой? — Не совсем, мышонок, — усмехнулся парень. — Поверь, обычный самоубийца или фанатик не смог бы пройти испытание. Дело не в желании умереть самому, дело в… — Желании спасти других, — закончила за него Рей, сжав пальцами край одеяла. Тогда, на крыше, в ней боролись два почти равносильных стремления — выжить самой и спасти невинных людей. В конце концов, одно из них перевесило. Теперь же самый тяжелый выбор, который ей приходилось делать в своей жизни, оказался чем-то вроде правильного ответа на экзаменационный билет. Но кто же экзаменатор? — А ты, значит, не маньяк? А кто тогда? — Рей посмотрела на парня исподлобья. — Хочешь знать все и сразу, мышонок? — он улыбнулся и легонько щелкнул ее по носу. — Ладно, тогда я покажу тебе кое-что. Жду тебя на крыше. — На крыше? — едва не заикаясь переспросила девушка. — Не бойся, все испытания уже позади, — усмехнулся Бен и, поднявшись, растворился в воздухе. Ошарашенно осмотрев пустое место посреди комнаты, Рей все же выползла из-под одеяла и натянула на себя свитер и джинсы. Чтобы не случилось, она была уверена лишь в том, что ей не победить свои страхи, спрятав голову под одеяло. Крыша общежития мало чем отличалась от крыши супермаркета, и это не добавляло уверенности. Поежившись, Рей подошла к ждавшему ее парню. — Что ты хотел показать? Надеюсь не очередной дом с заложниками? — горько усмехнулась она и все же бросила осторожный взгляд вниз, но не увидела ничего подозрительного. Бен не ответил, но вытянул вперед руку, и внезапно неведомая, но знакомая сила подхватила Рей и подняла над землей — точнее, над крышей. Резко вдохнув, словно вот-вот упадет в бассейн с водой, девушка посмотрела вниз. Крыша был почти в метре от нее, а сама Рей плыла — левитировала — по воздуху, как какой-то бестелесный дух. Что ж, это могло означать лишь одно — все таинственные силы Бена никуда не делись. Впрочем, это было понятно еще на моменте телепортации из комнаты. — П-пусти, — заикнувшись, попросила она и выдохнула, наконец. Мягко поведя ладонью, Бен «поставил» Рей обратно, но, чуть поразмыслив, сказал: — Не знаю, мышонок. У меня нет никакого желания отпускать тебя теперь, — прищурившись, он легко двинул двумя пальцами, словно подзывая девушку к себе, и все та же сила толкнула ее прямо парню в руки. — Тебе больше не нужно бояться меня. Только не тебе, — с этими словами он наклонился совсем близко и едва ощутимо коснулся губами губ Рей. Это был не поцелуй даже — мимолетное касание, но даже этого хватило, чтобы по спине пробежали мурашки, и на этот раз вовсе не от страха. Широко распахнув глаза, Рей шарахнулась назад. Удерживающая ее сила исчезла, так что девушке удалось отскочить почти на два метра. — Что еще за самоуправство! — вскрикнула она, но осеклась. Что бы сказала любая другая девушка в такой ситуации? Вероятно, что-то вроде «Какого черта?!» или же «Не трогай меня, мудила!». Возможно, зарядила бы пощечину в довесок. Но мозг Рей выдал именно это «самоуправство», и теперь она растерянно смотрела на Бена, больше шокированная сама собой, чем его действиями. Парень удивленно вскинул вверх брови, а затем рассмеялся. — Самоуправство? — спросил он, широко улыбаясь — ему явно понравилась такая формулировка. Рей опустила голову, чтобы скрыть наползавший на щеки румянец. — А ведь ты права в чем-то. Самоуправство… — Бен словно смаковал так не к месту вырвавшееся у Рей слово. — Теперь только ты вправе управлять мной. — А? — переспросила девушка, вскинув голову и уставившись на него с самым глупым выражением лица. Вот уж действительно неожиданность. — Награда за пройденное испытание — моя сила. Отныне она принадлежит тебе, — сказав это, Бен вновь опустился на одно колено и склонил голову, словно рыцарь перед своей королевой. Вот только он был скорее маньяком, а Рей… В любом возможном списке претендентов на какой-либо трон она могла рассчитывать разве что на упоминание в разделе «Составители». — Но мне это не нужно, — замотала головой она. Это Дэмерон выпрашивал себе какие-то силу и власть, пусть и не понимал вовсе, о чем говорит. Рей же считала собственную жизнь лучшей из возможных наград. — Кто бы сомневался, — фыркнул Бен, посмотрев на нее снизу вверх. — Так чего же ты хочешь? Закусив губу, Рей задумалась. У нее было немало желаний, как явных, так и очень личных, но вот так просто озвучить их сейчас было выше ее сил. Пусть даже стоявший перед ней на колене человек оказался чуть ли не джином с безграничными возможностями. — Что ж, — Бен встал и осторожно коснулся пальцами ее подбородка, заставляя поднять голову и посмотреть ему в глаза. — Тогда выбор за мной. Но как бы там ни было, отныне я всегда буду с тобой. — Всегда? Это довольно долго, — нервно усмехнулась Рей. У нее больше не осталось страха перед Беном, а его обещание всегда быть рядом и вовсе отозвалось теплом в груди. Почему она вообще боялась его? Какая глупость. — Пока смерть не разлучит нас, — улыбнулся он и поцеловал ее — на этот раз по-настоящему. Какое самоуправство!

***

Уже утром, открыв блокнот с цитатами из любимых книг, Рей увидела в нем новую запись, сделанную чужой рукой: «Отныне то, что ты любишь больше всего, станет мерилом твоей жизни. Ты не умрешь и не состаришься, пока не прочтешь все книги мира — написанные или те, что только будут написаны».