Триптих

Вечерний ливень забарабанил по широким листьям местной буйной растительности, зашуршал по глади почти идеально заросшего болота – водный гиацинт ещё не цвёл. Незнакомая Рапсодосу птичка с неестественно длинными пальцами кирпично-красных лап, кормившаяся на расстоянии семи футов от замершего Солджера, заторопилась под полог чего-то вроде баньяна. Генезис не шевельнулся. Только подумал, что дождь окончательно затушит догорающий вертолёт, и тогда его уже никто в этой зелёной ловушке не отыщет. Умирать в девятнадцать лет было обидно. Особенно, когда ты только получил Второй Класс, и Сефирот, кажется, начал учитывать твоё мнение. Доверять твоему чутью. В чаще подал голос кто-то невидимый – рыкнул коротко, словно откашлялся. В ответ в верхнем ярусе джунглей завопили то ли птицы, то ли мелкие монстры. Животный мир Вутая слишком отличался от банорского… Холодные капли заскользили за ворот безрукавки, Генезис невольно вздрогнул. И с трудом сдержался, не зашипел от боли, не позволил внутреннему Огню вздрогнуть. Твари, которые сбили мидгарский вертолёт, не имели глаз, но магию чувствовали, как запах. А может они и запахи чувствовали, Рапсодос уже убедился, что люди и животные Вутая пахли иначе, чем знакомые ему банорцы или мидгарцы. Генезису повезло выжить в падении и взрыве, но он не уцелел. Кусок обшивки воткнулся в бок и застрял в рёбрах. К счастью, не задел ни печень, ни кишечник – симптомы таких ран Сефирот заставил всех выучить наизусть, как параграфы Устава. Но вот с правым лёгким было что-то не то, Рапсодос периодически слышал влажный звук при дыхании. И тогда накатывала дурнота. По коже пробежали мурашки, словно пахнуло холодом. Генезис задержал дыхание и опустил взгляд. Твари были где-то совсем рядом. Про них Сефирот не рассказывал, наверное, вутайские жрецы вывели что-то новенькое. Или призвали из Инферно. Ливень начал стихать, капли стучали тише и реже. Начало темнеть. Рапсодос медленно вдохнул и осторожно выдохнул. Он уже приспособился дышать одним боком, чтобы не тревожить рану. Из-под всё того же баньяна показалась семейство местных мелких свинок. Он банорских они отличались не только размерами, но и тем, что длинные изогнутые клыки торчали из пасти не только у самцов, но и у самок. Взрослые животные приопустились на передние ноги и споро кормились листьями гиацинтов, мелюзга пыталась подрыть своими пятачками воздушные корни дерева-крепости. Генезис подумал, переживёт ли ночь. Насколько он помнил, тут заметно холодало после захода солнца. Хотя, если эти твари, которые умудрились перегрызть хвост вертолёта, его найдут, температура уже не будет иметь значения. Кто-то двинулся в сгущающемся сумраке, более тёмный, чем листва деревьев или болотных растений, и Рапсодос вдохнул поглубже, готовясь призвать Огонь. Его остановил тихий голос: «Генезис?» В следующий момент у тёмного силуэта вспыхнули светящиеся бирюзой глаза. - Я, - выдохнул рыжий. - Ранен? – Сефирот, весь чёрный от болотной грязи и какой-то очень узкий, мгновенно оказался рядом, - Твоя кровь? - Да, - Рапсодос замер, давя вскрик, когда пальцы Сефирота наткнулись на торчащий из бока кусок металла. - Прости, - Серебряный Солджер снял с тела что-то вроде очень плоской змеи, - держи. Сейчас. В джунглях влажно зашуршало сразу с нескольких сторон. Сефирот выпрямился, вскинул левую руку – и темноту многохвостой плетью вспорола молния. Резко пахнуло озоном, неживой, какой-то металлический визг ударил по ушам. Генезис прижался к земле. Он не заметил, чтобы Сефирот использовал Материю… Серебряный Солджер ещё дважды хлестнул молниями джунгли, потом прислушался. - Кажется, все. Таких раньше не было. Рапсодос издал неопределённый звук. Сефирот присел на корточки, повесил маленький магический огонёк на ветку над головой друга. И Генезис понял, что лучший воин корпорации – босиком. И в целом такой узкий и чёрный, потому что раздет до нижнего белья и равномерно покрыт подсыхающей болотной грязью. - Сефирот?... – забывшийся Рапосдос попытался приподняться на локте. - Тихо, - тот придержал его, не давая шевелиться, - сейчас я вытащу эту штуку. Ещё есть раны? - Лёгкое. Правое, - просипел Генезис. - Понял. Лежи. После магических экзерсисов Серебряного Солджера джунгли затихли. И теперь какое-то ночное животное неуверенно подало голос. Сефирот распотрошил свою «плоскую змею», это оказался обмотанный брезентом патронташ, и вытащил оттуда небольшой плоский нож. Быстро ощупал бок Генезиса, распорол безрукавку. - Смотри на меня, - скомандовал Серебряный Солджер, - вдохни глубоко. Теперь выдыхай. Пока Рапсодос выдыхал, Сефирот быстро надрезал рану и ловко вытянул кусок обшивки. Генезис почти не почувствовал боли, только очередной приступ дурноты, и как по боку потекло горячее и жидкое. Но тут Сефирот активировал Зелёную Материю, и исцеляющее тепло унесло с собой боль. Рапсодос закашлялся, выхаркивая полусвернувшуюся кровь. Сефирот поддержал его за плечи. - Надо уходить, - сказал Серебряный Солджер, - я вколю тебе глюкозу и стимулятор. Генезис кивнул, отвечать дыхания не хватало. Укола он почти не почувствовал, но почти сразу по венам растёкся жар, сердце забилось быстрее, зрение стало отчётливее. - Почему ты голый? – этот вопрос Рапсодос обойти не мог. - Я не голый, - Сефирот помог ему подняться, - я в трусах. А так – меня учил вутаец. По джунглям проще ходить без одежды. - Миневра! – Генезис подышал, пережидая короткое головокружение, - Как ты меня нашёл? - Пойдём, - Серебряный Солджер закинул его руку себе на плечи, - я найду тебя в любой точке Гайи. * Звонок мобильного сквозь грохот местной музыки Генезис не услышал бы, но вибрацию сквозь тонкую ткань модных брюк почувствовал. И кому что может быть от него нужно в официальный выходной в два часа ночи?? Рапсодос протолкался сквозь колышащиеся обсыпанные флюоресцирующим конфетти тела в самое тихое место клуба – vip-зону для интимных встреч. Показал «золотую» карточку гостя охране, скользнул за звукоизолирующий занавес и опустился на алый бархатный диванчик. Очаровательная настольная лампа под абажуром в тон обивке диванчика уже горела. Солджер выбрал последний входящий звонок, номер отсутствовал у него в списке контактов. Два гудка – и абонент ответил. - Генезис? – голос Рапсодос опознал не сразу, это был предельно застенчивый и молчаливый друг Щенка и по совместительству новый адъютант Сефирота. До этого Генезис слышал его раза два в лучшем случае. Оба раза это было что-то вроде «да, сэр». - Слушаю, - рыжий не стал сдерживать недовольство в голосе. - Генерал хочет, чтобы вы приехали. Прямо сейчас. Это возможно? Вы же не на миссии? - застенчивость в голосе адъютанта, как бишь его зовут, Рапсодос не вспомнил, отсутствовала начисто. Парень выговаривал слова твёрдо, с характерным для северянина акцентом. - Приехал куда? – спросил Генезис. - В квартиру. Генерал вернулся с миссии. Я предупрежу консьержа. - Буду через четверть часа, - Рапсодос нажал «отбой», недоверчиво посмотрел на мобильный и спрятал его обратно в карман. Что за секреты? Почему Сефирот не позвонил сам? Куда его носило? Допусков ни Генезиса, ни Анджила не хватало посмотреть внемидгарские миссии Лучшего Оружия Корпорации. Из vip-зоны на улицу вёл отдельный выход. Дверь перед уходящим Рапсодосом распахнул предупредительный охранник, Генезис коротко кивнул, выскользнул в ярко расцвеченную огнями Трианы ночь. Застегнул полурасстёгнутую модную клубную рубашку с контрастными вставками на плечах и по бокам и зашагал в сторону жилых небоскрёбов Сектора 1. Ничего с абсентом или мескалем в клубе не подавали, но какая-то из курительных смесей подействовала – Рапсодос видел оттенки слишком ярко, а геометрические формы несколько размыто. Поэтому дышал глубоко и поставил мысленно галочку первым делом по приходу к Сефироту спросить молока. Консьержа адъютант в самом деле предупредил – тот открыл двери без вопросов, проводил до лифта и набрал код на панели, который давал возможность подняться на этаж Сефирота. Видимо, этот же код как-то сигнализировал на домофон в квартире, потому что Генезиса встретила приоткрытая дверь и замерший на пороге встрёпанный парень в домашних штанах и худи с аппликацией мультяшных цыплят чокобо. - Ну что? – спросил Рапсодос, - Что случилось? А, молоко есть? Я забыл – как тебя зовут. - Я принесу, - кивнул адъютант, - Страйф. Клауд Страйф. Генерал в спальне. Он прибыл из Вутая. - Из Вутая? – переспросил Генезис, - Миневра! Неси молоко. Рыжий Солджер быстро разулся, понюхал плечо своей рубашки и поморщился – от него воняло клубом, то есть дымом сигарет и курительных смесей, чужими духами, потом, кофе и алкоголем. Сефирот с его чувствительностью к запахам на порог его не пустит. Генезис прошёл в ванную, стащил через голову и бросил рубашку на пол, быстро и тщательно умылся, сунул голову под кран, смывая запахи и с волос тоже. В ванную же заглянул Страйф с кружкой. - Ваше молоко, сэр. - Ага, - Рапсодос крупными глотками опустошил кружку, вытер губы, скривился. Он не любил молоко. Но знал, что именно оно лучше всего приводит в себя после клубных развлечений. - Он ранен? – спросил Генезис. - Нет, я не видел крови. Но генерал отказался есть и не встаёт, - даже в неярком ночном свете было видно, что парень сильно обеспокоен, - и сказал вызвать вас. Рапсодос кивнул. Встречи с вутайскими жрецами Стихий Сефирот переносил сложно. Генезис вытерся предложенным гостевым полотенцем, пошевелил плечами и пошёл смотреть, что там делает или не делает друг. В спальне на подоконнике и прикроватном столике горели свечи, лежащий навзничь генерал в их неверном свете выглядел неживым. Рапсодос пригляделся, дышит ли он вообще, неожиданный страх плеснул холодом подреберье. Но Сефирот шевельнулся, и стало видно, что он жив, только оплетён словно шевелящейся паутиной. Генезис передёрнулся. Заклинания вутайцев с каждым разом делались всё затейливее. - Принеси таз. У вас на кухне должна быть каменная соль, - Рапсодос повернулся к замершему рядом адъютанту, - засыпь в таз четыре пачки. И тащи мне сюда. Парень кивнул и исчез. Что ж, по крайней мере, у него не было дурацкой привычки Фэйра спрашивать «а зачем?»… Генезис сел рядом с Сефиротом на кровать, паутина тут же заинтересовалась новым лицом, зашевелилась в его сторону. Рыжий Солджер обратился к своему Огню, разрешил ему стечь в кончики пальцев и коснулся чужого заклинания. Яркие всполохи побежали по плетению, как по настоящей паутине – с треском, оставляя после себя дым и вонь палёной ткани. Сефирот вздрогнул – ручейки Огня оставляли на его коже тёмные следы, которые исчезали не сразу. Рапсодос придержал друга за плечи. И не отпустил, пока Огонь не уничтожил всё плетение до последнего узелка. Потом коснулся сонной артерии, проверяя пульс. Сердце Сефирота непривычно частило. Страйф с тазом в руках возник на пороге и замер, не решаясь войти. - Всё хорошо, - шепнул рыжий, нагнувшись к уху Серебряного Солджера, - ты в безопасности. - Генезис, - еле слышно отозвался Сефирот. - Я здесь, - Рапсодос легонько поерошил длинные волосы, - я с тобой. Ты в безопасности. * Процесс клонирования занимал почти 72 часа. Генезис смотрел на висящих в танках Солджеров, которые кто быстрее, кто медленнее становился его копиями. У него никогда не было брата-близнеца. Его единственный кровный брат – вот неожиданность, это оказался Анджил Хьюли – совершенно на него не походил. Рапсодос обернулся на звук шагов – профессор Холландер с планшеткой в руках подошёл к первому в ряду танку, сделал какие-то отметки, перелистнул страницу и перешёл к следующему. Генезису биологический отец не понравился. Рыжему упорно казалось, что неприятно похожий на Анджила толстяк врёт. О чём он врёт, Рапсодос не понимал. Он же не Сефирот, чтобы складывать ДНК из деталек детского конструктора, когда нет миссий и нечем заняться. При мысли о друге в сердце кольнуло. Генезис раздражённо дёрнул головой. Клинок Корпорации, символ могущества Шин-ра, любимец стареющего Артура, непобедимый Серебряный Солджер… Как он бесил этой своей непобедимостью! Своим совершенством! Да этими бесконечным волосами в конце концов! Рапсодос сжал кулаки, пламя вырвалось из-под кожи и танцевало на пальцах. - Генезис, - профессор заметил состояние рыжего, - сейчас сработает система пожаротушения. Выйди, будь любезен. Рапсодос сдержал колкость на кончике языка, развернулся на каблуках в сторону выхода. Бронированная звукоизолирующая дверь выгнулась у верхних петель, а когда Генезис выхватил Стикс, вылетела прямо на него. Рапсодос отбил её в сторону и призвал Огонь. В лабораторию чёрным клубком вкатился Фэйр, за ним во всём блеске своего бесящего совершенства возник Сефирот. Он что-то коротко рявкнул Щенку, тот бросился к танкам – ловить Холландера. Генезис оскалился. Сейчас он раз и навсегда докажет этому самодовольному чудовищу, кто из них настоящий герой. Руны на клинке Стикса вспыхнули алым. Сефирот нырнул под выпад и двинул другу в челюсть. Выяснять, кто тут настоящий герой, а кто настоящее чудовище, он не собирался. Рапсодос пришёл в себя, услышал рядом дребезжащий голос Холландера и ледяной голос генерала и рванулся, нащупывая меч. Что-то зазвенело и покатилось, а Генезис обнаружил, что привязан к чему-то, что он не может сдвинуть с места, и не может подняться. - Сефирот!! – прорычал Рапсодос. Серебряный Солджер возник совсем рядом, цепко взял за плечо. Генезис понял, что раздет по пояс, и значит, Сефирот видел рану. Видел его уязвимость. Мгновенно взбесившийся рыжий рванулся так, что затрещали рассчитанные на экспериментальных монстров ремни. - Прости, - генерал расчётливым движением пережал другу сонную артерию и держал, пока тот не обмяк. Потом Сефирот повернулся обратно к Холландеру. И от этого движения Зак, который держал профессора за локоть, не давая сбежать, отшатнулся назад. - Я повторяю мой вопрос, - казалось, предметы вокруг Серебряного Солджера покрываются инеем. В следующий раз Генезис пришёл в себя в каком-то незнакомом месте. Попытался оценить ситуацию, рассмотреть, где он и есть ли кто-то рядом – и оказалось, что он может только еле-еле шевелить пальцами. И сипеть. Впрочем, в ответ на его сипение рядом зажёгся резанувший по глазам свет, чья-то рука приподняла голову под затылок, и в губы ткнулся твёрдый край стакана или кружки. Рапсодос сделал глоток, передохнул и глотнул ещё раз. Вкуса он не разобрал, но питьё освежило и придало сил. Генезис проморгался, пытаясь разглядеть, кто его поит – и с невероятным облегчением узнал осунувшееся лицо, знакомые серебряные волосы и светящиеся глаза. - Сефирот, - прохрипел рыжий. - Я же говорил, Генезис, - тихо сказал генерал, - я найду тебя в любой точке Гайи.