ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть вторая. КИРИОН

Шли дни, ничего не менялось. После окончания Праздника Коронации принцесса не выдержала. — Я не поеду в Эмин-Арнен. — Как сочтете нужным, миледи. Я не собираюсь неволить Вас. — Я думала, ты любишь меня. — Я любил Вас, но Вы пренебрегли моей любовью. Для Вас нашлись более важные вещи. — Настоящая любовь не уходит так просто… — Миледи, Вы хотели Итилиен для своего сына, и Вы получили его. Поздравляю. Жалкий Блюститель, он же ваш муж, ничего не смог поделать, когда Вы с отцом, при горячем одобрении Совета, обездолили его сына. Вы победили. Предлагаю не расстраиваться из-за чувств какого-то недостойного человека и наслаждаться победой. — Как ты можешь так говорить?! — Я говорю то, что есть. — Если ты готов растоптать наши чувства… — Они давно растоптаны и совсем не мной. Поверьте, мне было очень больно… Может быть, это вас утешит. — Ты… Жестокий... — Пусть, если вам так нравится. — Я ухожу во Дворец. С Дэнетором. — Вы вольны идти, куда захотите, но сына я Вам не отдам. — Я еще кормлю его! — Тогда Вам придется поехать с нами в Эмин-Арнен. — Нет! Я не поеду, и малыш останется со мной. Мой отец не позволит тебе разлучить нас. — Как же Вы любите свою власть… Что же, созовите очередной Совет и лишите меня права воспитывать ребенка. Конечно, его должен растить Ваш батюшка, где уж мне до нашего великого государя. Поддавшись гневу, Эльвинг ударила его лицу и невольно поморщилась от боли. — Не нужно… Вам больно. Лучше пожалуйтесь Вашему батюшке. В его власти отправить меня в тюрьму, чтобы не мешал. А еще лучше — отрубить голову… Думаю, на Вашу руку и сейчас найдется много желающих. — Он вытер разбитую губу, слегка поклонился и оставил ее. Принцесса едва не задохнулась от горечи и обиды. Через час к ней пришел Талион и сказал, что лорд Кирион уже этим вечером собирается вернуться в Эмин-Арнен. — Передай ему, что на ночь глядя я не поеду, — ответила Эльвинг. Тот поклонился и ушел. — Миледи отказалась, — сообщил он своему господину. Кирион кивнул. “Этого следовало ожидать…” — Можешь идти… “Я сам виноват. Я продался за признание и титул для мальчика. Теперь я несвободен, а Эрейниона все равно лишили прав старшинства. Никогда нельзя идти на подобные сделки”. Он встал и пошел в детскую к младшему сыну. Няня напряглась. Кирион взял малыша на руки и поцеловал его, после чего вышел. Через час вместе со старшим мальчиком они покинули Цитадель, а следом и Минас-Тирит. Они едва успели на паром, а в Замок приехали за полночь. К ним спустилась Амариэ. — Как себя чувствует мама? — спросил Кирион. — Как и прежде. Вы так поздно… — Так получилось. — Принцесса приедет завтра? — Не знаю. Сестра удивленно посмотрела на него. — Эрейнион, малыш, уже очень поздно… Иди скорей ложись. Я зайду к тебе. — Кирион улыбнулся. Мальчик обнял его и ушел. — Я не знаю, приедет ли она когда-нибудь. — Что ты хочешь сказать? Вы поссорились?! — Ты знаешь… что было на Совете? — Нет. — Удивительно, что здесь еще не говорят об этом. Элессар утвердил моим наследником Дэнетора. Эрейнион теперь по статусу — вечно младший. — Некрасиво, но я боялась этого. — Значит, я был очень глуп, раз все же не ожидал этого. Надеялся, что совесть и порядочность возьмут верх, и они не посмеют обидеть сироту ради мальчика, который получил титул принца прежде отца. — Кирион… — Я не вижу оправданий, кроме их испорченности и веры в свою исключительность. — Ты готов потерять младшего сына?.. — Я очень люблю его… Но мне не нужна такая жена. Я мог бы жениться на девушке, которая приняла бы моего старшего мальчика и стала ему матерью. Вместо этого я взял в жены дочь этого самодовольного павлина, такую же павлиниху, как и он сам. Я не знаю, хорошо ли, когда сын регулярно видит, как унижают его отца… Ни во что не ставят старшего брата и подвинули его, чтобы младший занял его место. — Он вздохнул. — Если принцесса приедет, я понятное дело, не прогоню ее. Но возвращать не буду. Амариэ заплакала. — Мама очень расстроится. — Мне жаль. Но я не могу вести себя, словно ничего не произошло. — Ты хочешь, чтобы твой сын стал еще одним сыном Короля? — Конечно, нет. Но это мой эгоизм. С таким дедом он ни в чем не будет нуждаться. Вырастет уверенным в своей исключительности. Зачем ему я? — Ты называешь отцовскую любовь эгоизмом?.. — Знаешь… Быть тонким, сострадательным человеком тяжело. Они же вырастят его себе подобным. Зато он будет счастлив. — Очень счастлив Эльдарион? — Не знаю. Но Элессар — вполне. — Помирись с ней, Кирион! Хотя бы ради мальчика. Ради мамы, ради меня… Пожалуйста. — Мне не нужна предательница в доме. Я надеялся, что, став матерью, она начнет лучше относиться к Эрейниону. Она же вместо этого устроила будущее своему сыну за его счет. Что ей мешало потом попросить у отца титул и владения для его внука? Ей бы он не отказал. Но она не пожелала. У нее теперь есть любимый сын, есть венценосный отец, мать-эльф... Пусть живет как знает. На следующий день приехал Талион с вещами и учитель Эрейниона. Принцесса не появилась. Не появилась она и потом. Кириону было больно, но он был готов к этому и переживал лишь из-за разлуки с младшим сыном. Огорчало его и то, что Эрендис очень расстроилась из-за того, что мальчик жил теперь в Минас-Тирит, но ничего не предпринимал. Все свободное время он посвящал старшему сыну и больной матери. Эрейнион один раз спросил про “братика”, но почувствовав, что отцу тяжело, больше не заговаривал с ним о нем. “Лучше я бы отказался от всего и ушел в море. Мы все равно остались с Эрейнионом вдвоем, но я бы не переживал за малыша и не скучал по нему…” Через три недели Король вызвал его в Столицу, и Кирион смог навестить сына. Тот сразу узнал его и потянулся к нему. “Если бы я только мог забрать тебя…” Он уже примерно час играл с ребенком, когда появилась принцесса. Они обменялись холодным поклонами. — Ему пора есть, — сказала она. Он ничего не ответил, поцеловал мальчика, и, так, чтобы она не видела выступившие слезы, вышел. В начале лета Амариэ увезла мать в поместье к морю. Эрейнион отказался ехать и остался с отцом. Кирион был благодарен сыну, иначе его жизнь была бы невыносимо тоскливой. В августе они тоже отправились в Пеларгир. Мальчик по-своему был счастлив: ведь отец теперь практически полностью принадлежал ему. Они много купались, вместе читали и играли, бродили вдоль берега, катались верхом. В один из первых дней Кирион пригласил цирюльника и попросил коротко подстричь себя. Закончив работу, тот оценивающе оглядел гору черных волос на полу. — Они вам нужны, милорд? — Зачем бы? — Могу я забрать их, чтобы сделать из них шиньоны?.. — Конечно, — усмехнулся Кирион. Вошедший вскоре после ухода цирюльника Эрейнион удивился. Он первый раз увидел отца с короткими волосами. — Зачем вы постриглись? — Так намного легче. Особенно летом, в жару. — Было красиво… — тихо вздохнул ребенок. На следующий день они поехали в Пеларгир. Эрейниону хотелось посмотреть на корабли, и они отправились в гавань. “Почему я не купил парусник и не отказался от всего?.. Был бы свободен и счастлив”. — Отец, — вдруг услышал он и почувствовал, как мальчик дотронулся до его руки, — смотрите… Кирион обернулся. По сходням спускалась принцесса. — Вы… не подойдете?.. — …Нет. Он невольно снова взглянул на жену. Следом Ирильдэ несла малыша. У Кириона защемило в груди. «Слово “отец” он начал говорить раньше, чем “мама”...» — Пойдем. — Кирион взял сына за руку, и они стремительно пошли прочь. Дома мальчик пытался хоть как-то отвлечь его. — Не хотите чего-нибудь? — Нет. Спасибо, малыш. — Может быть, искупаемся?.. — Эрейнион пытался заглянуть ему в лицо. — Не сегодня… И мы же утром купались. — Кирион подошел и распахнул окно. В лицо пахнУло морем. Он стоял и смотрел на расстилавшийся внизу безмятежно сверкающий залив. Малышу исполнился год. Без него… Как рад он был, когда снова стал отцом. И Дедушка был еще жив… “Надо как-то отвлечься”. — Кирион стиснул руками подоконник. — Ты хочешь купаться? — Он повернулся к мальчику. — Да. — Тогда пойдем. — Кирион потрепал сына по голове. Но легче ему не стало. Он вспоминал, как в детстве они купались в бухте с отцом и даже с Дедом… Потом его мысли начали упрямо возвращаться к младшему сыну. Мог ли он год назад подумать, что все так скоро кончится? “Чего ты ожидал? Для всех это не твой сын, а внук Элессара. Чем только он отличается от Гнаружина, который хотел, чтобы его дочь родила от меня наследника? — в сердцах подумал Кирион. — Хотя нет. Отличается. Элессар не хотел моего брака с Эльвинг…” К нему подплыл Эрейнион и с лукавой мордашкой обдал снопом брызг. Кирион попробовал поймать маленького разбойника, но тот на удивление ловко увернулся и ускользнул. Отец издал воинственный вопль и пустился в погоню. “Плакать лучше, купаясь в море… Никто не заметит”, — выныривая, горько усмехнулся он. За ужином Эрендис наблюдала за сыном. Тот был грустнее обычного и почти не разговаривал. — Говорят, принцесса приехала в Пеларгир, — после трапезы сообщила Амариэ матери. — Вот оно что… Наверное, он видел их. — Думаю, да. — Узнай, где остановилась Эльвинг. Я хочу увидеть внука. На следующий день принцесса получила записку, где Эрендис известила ее о том, что хочет приехать и навестить внука. “Что ж… Этот гордец не желает сделать первый шаг и посылает больную мать. Конечно, я приму ее”. Скоро любезный ответ был написан. Ближе к вечеру Эрендис и Амариэ приехали в пеларгирскую резиденцию Короля. Их встретила Ирильдэ и проводила в детскую. Бабушка и тётка не видели мальчика больше трех месяцев, с тех пор как Кирион с женой и детьми уехал на злополучный Совет, и теперь были очень рады встрече. — Он так вырос, — вздохнула Амариэ. Через полчаса появилась принцесса. — Как Вы себя чувствуете, миледи? — вежливо спросила она у свекрови. — Не хуже, чем прежде, благодарю. — Рада слышать. Женщины продолжили ворковать с малышом. Эльвинг напряглась. “Почему она ничего не говорит?.. Разве не сын послал ее?” За эти месяцы обида принцессы поутихла, и на нее напали тоска и одиночество. Ей отчаянно не хватало Кириона, хотя первые дни она не желала себе в этом признаваться. Сначала она думала, что он сам придет мириться хотя бы ради сына. Но шли недели, а он не появлялся. Вдруг она поняла, что, возможно, все кончено, и они расстались навсегда. Ее тревога усилилась и стала почти невыносимой, когда она увидела его накануне в порту. Ведь он носил длинные волосы ради нее. Теперь же он их обрезал. Словно освободился от прошлого, связанного с ней, поэтому записка Эрендис ее несказанно обрадовала. Но женщина молчала. В отчаянии Эльвинг уговорила их остаться на трапезу. — Как Эрейнион? — спросила она. — У него замечательный отец, миледи. И мальчик не чувствует себя обделенным судьбой… или людьми, — ответила Эрендис. — Вы наверное… гневаетесь на меня… — решилась принцесса, — но поймите… Эрейнион — наполовину умбарец… Люди... — Человек не может прыгнуть выше головы. Не всем дано уметь любить. В этом нет Вашей вины, миледи. — Мой отец предлагал купить мальчику поместье… Любое… — Поместье… — задумчиво произнесла Эрендис. — А знаете почему? — ? — Когда Кирион был чуть младше Эрейниона, у его дяди родился сын. Он был незаконнорожденным, поэтому Кирион должен был остаться наследником рода. Но лорд Эарнил, мой муж, тоже был рожден вне брака и впоследствии был узаконен. Ему казалось несправедливым, что его сын, сын бастарда, останется наследником, а незаконнорожденный мальчик на этом основании будет отстранен от наследства. Он пошел к Королю и уговорил его узаконить сына своего старшего брата, хотя Ваш отец был против. Чтобы обеспечить будущее Кириона, он занял денег в казне и купил ему поместье. Узнав об этом, принц Фарамир выкупил его для внука. — Я не знала этого… — пробормотала принцесса. — Мой муж считал, что лучше отказаться от того, что принадлежит тебе по закону, но не является справедливым. Со временем все снова изменилось. Кирион вновь стал наследником Итилиена и тогда пообещал отдать поместье Фэамиру на совершеннолетие. И даже, собираясь отречься от прав и титула, передал его брату, зная, что сам может остаться ни с чем. Эльвинг кусала губы. Эрендис начала вставать, Амариэ немедленно вскочила и помогла ей. Принцесса проводила их до повозки. Когда свекровь и золовка уехали, она задумалась. Что значил их визит? Была ли это отповедь от Кириона?! Или просто визит бабушки к внуку, и он не стал их останавливать? Она снова представила, что все кончено, и едва не завыла. Немного успокоившись, она решила, что у нее есть единственная возможность если не вернуть все назад, то хотя бы отчасти исправить, но от гордости ей придется отказаться. Через день она написала Эрендис, что хочет с мальчиком навестить ее в Поместье. Ответ был довольно приветливым, и принцесса решилась. “Если он уедет на время моего визита, значит это конец… Но, возможно, он все же хотя бы ради сына останется…” Ее встретили Амариэ и слуги. Когда они вошли в холл и начали подниматься по лестнице, Эльвинг столкнулась с Кирионом. Да, он был дома, но, судя по всему, мать не рассказала о том, что она приедет. Он, побледнев, поклонился и скрылся в своих комнатах. Принцесса отнесла сына к Эрендис, а сама оставила их и пошла к мужу. Тот сидел в кресле, и смотрел перед собой невидящими глазами. Когда она вошла, он вздрогнул, но ничего не сказал. — Кирион. Он, будто нехотя, взглянул на нее. Она собралась с духом, словно хотела со скалы прыгнуть в море. — Прости меня, Кирион. Он молчал. — Я была неправа. Тогда мне это казалось правильным. Сейчас… я понимаю, что это не так. — Она подошла чуть ближе. Он не ответил, но вспомнил слова капитана Аксантура: “Тогда твои дети не только не станут братьями, но ты еще и потеряешь младшего сына”. — Людям кажется, что сначала… Сначала они могут делать все, что им заблагорассудится, а потом достаточно сказать “прости” — и все вернется на свои места. Я не люблю это слово. Кому от него легче и что оно меняет? — произнес он. — Я понимаю, что от моего слова ничего не изменится. Но я постараюсь исправить случившееся. Мне… плохо без тебя. А мальчику без отца. — Она подошла еще ближе. Кирион не ответил. “Ты же хотел вернуть сына, гордый осел…” — Я понимаю, что твой сын остался сиротой почти сразу после рождения. Я постараюсь стать матерью для него. Наверное, поздно, конечно, но я все же надеюсь… — Она не выдержала и опустилась на колени. — Встаньте, миледи. Никогда не следует унижаться. Это не поможет, а может лишь доставить удовлетворение победителю. Мне же больно на это смотреть. “Миледи…” — Эльвинг зарыдала. Он на мгновение удивился, а потом опустился на пол рядом с ней. — Не нужно, — прошептал он, обнимая ее. Она прижалась к нему и теперь всхлипывала у него на груди. Кирион не чувствовал ничего кроме жалости и странной усталости. Он поднял ее, усадил в кресло и теперь ждал, когда она немного успокоится. — Я… рад, что ты вернулась, вы вернулись, — произнес он. — Я больше никогда… никогда… — Хорошо. — Он взял ее за руку и погладил ее кисть, а затем поднялся. — Не уходи!.. — Я к малышу… — Он у леди Эрендис… Не уходи. Кирион сел рядом и закрыл глаза. Принцесса взглянула на него и поняла, что эти месяцы были непростыми и для него. Лицо было осунувшимся и словно уставшим, хотя он уже не меньше недели провел в Пеларгире и обычно к этому времени приходил в себя. — Я так люблю тебя... — Она жадно заглядывала ему в глаза. Он понял, наклонился и поцеловал ее, но лицо его оставалось серьезным, даже строгим. — Ты… не простил меня?.. — Эльвинг… Я хочу простить тебя. И умом я сделал это… Но мне нужно время. Я очень рад, что вы вернулись… У меня такая тяжесть упала с души... Но я слишком устал переживать, теперь у меня просто нет сил радоваться… Прости. Она провела рукой по его коротким волосам. — Я хочу пойти к мальчику… Я очень соскучился. — Конечно, — заставила себя ответить она. Кирион поспешил к матери и взял малыша на руки. — Кирион… — осторожно начала Эрендис, — мне кажется, принцесса готова к примирению. — Уже, — коротко ответил он, глядя на сына. — Правда? — обрадовалась мать. — Да. Больше нам не придется с ним расставаться. Принцесса умылась, подождала, пока не ушли следы слез, и тоже пошла к ребенку. Глядя на улыбающегося Кириона, который возился с малышом, она немного обиделась. “Для меня у него не нашлось сил на радость, с мальчиком же он сияет…” Но, подумав, прогнала эти мысли. Через час Кирион ушел к себе и опустился на ложе. Скоро пришла принцесса и прилегла рядом. Утром, глядя на спящего мужа, она заметила, что он заметно исхудал и словно “потускнел” за последние месяцы. Почувствовав ее взгляд, он шевельнулся, открыл глаза и замер, словно пытаясь понять, не приснилось ли ему примирение. После завтрака он забрал обоих сыновый и ушел с ними купаться. Принцесса спустилась в бухту. “Как он может доверять старшему держать малыша в море?.. Конечно, оно сейчас спокойное и вода прозрачная, но все равно!..” Впрочем, она понимала, что утратила влияние, если и не насовсем, то надолго. И это не она вернулась, а ей позволили вернуться. Ради сына, но не ради ее самой. “Неужели, если бы я отдала ему мальчика, а сама осталась с отцом, он бы не опечалился?” Ответа она пока не знала и просто смотрела на смеющихся детей и радостного Кириона. После примирения с женой Кирион снова был вынужден часто общаться с тестем. Король, видя переживания Эльвинг, последние месяцы очень сердился на него. Он вообще считал, что дочери не нужно возвращаться к этому гордецу, устроившему скандал почти на ровном месте. “Неужели он в самом деле думал, что его умбарыш останется его наследником? Разве не очевидно было, что это возможно только в случае, если у принцессы не будет сыновей?! Да и в этом случае наследником мог бы стать внук Эльвинг, а не бастард грязных кровей и неизвестно какой еще наследственности… К тому же этот наглец заикнулся о том, чтобы его сына после совершеннолетия сделали правящим лордом!!!” Элессар даже подумывал о том, чтобы в порядке исключения расторгнуть их брак, но такого не было в истории дунэдайн, и это означало нарушение данной Создателю клятвы. При первой встрече с зятем, да и потом, Король вел себя весьма холодно. Но тот, казалось, не замечал этого и держался ровно и вежливо. К тому же блюстителем он оказался очень хорошим, и при всем желании к нему было не придраться, не говоря об отставке. Причем, в отличие от деликатного и скромного отца, Кирион пользовался куда большим авторитетом в Столице и в стране. Большинство чиновников, не зная истинную историю отставки Арантара, считали, что его убрал Блюститель и старались не ссориться с ним и уж тем более не вставать у него пути. Кирион же не был злопамятен, и скоро Эльвинг была окончательно прощена. Но произошедшее послужило ей хорошим уроком, и теперь она старалась ни в чем не перечить супругу и ничего от него не скрывала. (C) 2021 murzwin