ДРУЗЬЯ МОРЯ. Часть вторая. КИРИОН

Очнулся он не скоро. Было довольно светло. Над головой белел не знакомый ему потолок. — Кирион… братик, ты слышишь меня? — Заплаканный Фэамир в лекарской тунике и переднике наклонился над ним. — Да… ма… лыш… — с трудом произнес он. Обрадованный мальчик взял его за руку и прижал к щеке. — Братик… Я так боялся, что ты умрешь… — На глазах мальчика выступили слезы. Кириону хотелось сказать ему что-нибудь хорошее, но даже язык и губы, казалось, налились свинцом, и он едва мог говорить. — Только не умирай… Скоро пришли Эделион с женой и Гвиндор. — Он выживет?.. — спросила Линдиссэ старшего лекаря. — Он потерял очень много крови. Очень… — Тот покачал головой. — Но все же держится… Будем надеяться, что молодость и крепкий организм… — Все же… На какой исход рассчитываете Вы? Если Кирион может умереть, то мы должны немедленно известить принца Фарамира и леди Эрендис, его мать. — Лекарь всегда должен рассчитывать на благополучный исход и бороться за него, — с достоинством ответил тот. Когда врач ушел, Линдиссэ сжала кулак от досады. — Я у него спросила, может ли Кирион умереть… Если он умрет, а мы не известим Принца… Но если все уже не так опасно, то лучше не сообщать Дедушке и леди Эрендис… Они могут не перенести этого. Дедушка уже стар, а у нее слабое сердце. Что же делать?.. — Она заглянула мужу в лицо. — Не знаю, милая, не знаю… — Эделион обнял ее и поцеловал в макушку. — Я бы все равно дал им знать... — А если кто-нибудь из них умрет?.. Хотелось бы сообщить о случившемся, когда жизнь Кириона будет вне опасности. Капитан Гвиндор, что думаете Вы? Тот молчал, вспоминая мертвенно бледное, несмотря на загар, лицо юноши. — Не знаю… Но мне кажется, что Принц почувствует, что что-то случилось… и придет сам. Кирион снова открыл глаза. Брат был рядом. — Фэамир… — Что, братик?.. — Мальчик потрогал ему лоб и погладил по волосам. — Мама… — прошептал юноша. — Вызвать ее? — Нет… — Вызвать Дедушку?.. — Нет… Никого… — Никого не нужно? — Да… Не… — Не нужно. — Нет… Не… «Небо, что же он хочет сказать», — совсем расстроился Фэамир. — Не сообщай… — Не сообщать им?.. — Да… — Не буду. — Младший брат поцеловал его в висок. — Пить будешь? — Да. Фэамир бережно приподнял Кириону голову и поднес ко рту серебряный поильник. На следующий день в Столицу приехал Принц и сразу направился во Врачебные Дома. Фэамир выбежал ему навстречу. — Что стряслось, малыш? — Какой-то негодяй напал на Кириона! Ранил его… Кирион потерял много крови… — Где это произошло? Неужели в Городе? Где была гвардия?! — Вроде бы, возле дома Эделиона… Я не знаю… Эделион принес его уже без сознания. — Как он? — Очень слаб, едва может говорить... Я провожу Вас. Принц и Фэамир прошли по коридору, поднялись по лестнице и вошли в просторную комнату с полуприкрытыми ставнями. Фэамир спешно придвинул Деду стул. Кирион проснулся и повернул голову. — Мальчик мой. — Фарамир взял с покрывала бессильную руку. — Дедушка… — Можешь ничего не говорить. — Принц погладил его по руке. Когда Кирион снова забылся, Фарамир вышел из комнаты и велел позвать Гвиндора и Эделиона. — На лорда Кириона напал некто Зимратон, брат Зимрафель. Хотел отомстить… С мечом почти на безоружного… — доложил Эделион. — Негодяй. Его арестовали? — Да, он в тюрьме. Скоро его будут судить. Происхождения он не слишком знатного, так что, думаю, Король быстро с ним разберется. Тем временем к раненому пришел лекарь. Он аккуратно снял бинты и Фэамир под его руководством начал обрабатывать брату рану. Кирион невольно поморщился от боли. — Милорд, — лекарь повернулся к Принцу, — мне кажется, ваш наследник — не лучший вариант для обучения Фэамира, хоть он и его брат. Мальчик старается, но он еще очень неопытен и может причинять лорду Кириону дополнительную боль. — Пусть… — прошептал юноша. — Мне легче, когда он рядом. Фэамир просиял. Теперь Фарамир большую часть времени проводил у постели внука. Лекари сказали, что опасность для жизни миновала, но пока не позволяли забрать юношу в Дом Блюстителей. Младший брат трогательно ухаживал за ним. Кормил, поил, смазывал раны, поворачивал на бок. Умывал и причесывал, следил, чтобы вовремя укрыть или раскрыть его, а когда совсем уставал, просто ложился рядом, аккуратно обнимал Кириона и дремал. — Что бы я без тебя делал?.. — в один из дней тихо спросил юноша. — Скучал. — Фэамир подложил ему под голову еще одну подушку, укрыл брата полотенцем и приготовился кормить. — Если будет горячо — скажешь. А то я же тебя знаю… Терпеть будешь. Фэамир попробовал. — Ага. Ешь. — Я еще зайду сегодня, — пообещал Принц, — у меня накопились кое-какие дела. — Хорошо, — отозвался Фэамир. — Тебе не скучно меня кормить? — Почему мне должно быть скучно? Ты такой смешной сейчас. — Смешной? — Ничего, через месяц-два будешь похож на человека. Слегка. — Ты очень добр… — Я знаю. Покончив с кормлением, Фэамир лег рядом. — Если тебе будет что-нибудь нужно, обязательно скажи, — зевая, сказал он. — Хорошо, малыш. Проснулись они от голосов за дверью. — Кто там еще?.. — пробурчал Фэамир, садясь на кровати. — Кто бы это ни был, гони их, — отозвался Кирион. — Неужели больше негде поговорить? Дверь в комнату открылась, и старший лекарь с поклоном впустил даму. Юноша приоткрыл глаза, надеясь, что это мать, но это была не она. Фэамир поклонился. — Поставь мне стул, малыш, — велела леди растерявшемуся мальчику. Тот выполнил ее просьбу и теперь выразительно смотрел на брата. Принцесса Эльвинг села у постели раненого и взяла его за руку. — Как вы себя чувствуете, лорд Кирион? — Благодарю за беспокойство, миледи, — тихо ответил он. — Вы так бледны. — Эльвинг накрыла его кисть своей ладонью. Кирион не знал, что ответить, и лишь смотрел на нее. — Надеюсь, вы скоро поправитесь, и выпавшие вам тяжкие испытания останутся позади. — Благодарю, миледи... я тоже… надеюсь… — пробормотал он. Она улыбнулась. — Миледи, — расхрабрился Фэамир, — мой брат еще очень слаб… — Понимаю… — прекрасная дама поднялась. — У вас очень заботливый младший брат, лорд Кирион… — Жаль, у меня не было жабы или хотя бы лягушки, — заявил Фэамир, когда дверь за ней закрылась. Кирион усмехнулся, но ему было немного не по себе. На следующий день принцесса пришла вновь и принесла букет белых роз. — Я помню, что вы любите белые цветы… — Белые цветы любит принц Фарамир… И белые розы очень любили его родители… «Хоть бы Дедушка пришел…» — с тоской подумал он. Она снова села рядом и взяла его за руку. — Когда врачи обещают отпустить вас? — Примерно недели через две… И я сразу уеду в Эмин-Арнен. — Разумеется. Там вы скорее наберетесь сил. «Надо срочно рассказать Дедушке о ее визите и попросить у мастера Минохтара на завтра пиявок…» — подумал Фэамир и начал сопеть. Но принцессу это не смутило. Она наклонилась над Кирионом и начала гладить его по голове. — Не буду утомлять вас. — Эльвинг наклонилась и коснулась губами его лба. — Фэамир, сделай что-нибудь… — умоляюще произнес Кирион, когда она ушла. — А она тебе точно не нравится?.. Она очень красивая. — Я не знаю… Но я не хочу, чтобы она приходила… — Я запасу на завтра пиявок. — Думаешь, ее это остановит?.. — А может, ужа? Я попрошу Эделиона. Кирион негромко рассмеялся. — Лучше уж небольшого дракона… А если без шуток, надо посоветоваться с Дедушкой. — Ага, — согласился Фэамир. Весь следующий день Принц оставался с внуками, но мальчик все равно утащил у лекаря Минохтара банку с пиявками. «Вечером верну на место…» — подумал он. Но, словно почувствовав их оборонительные меры, принцесса не пришла. Не появилась она и на следующий день, после чего Фарамир снова занялся делами. На третий день, вскоре после того, как Дед навестил Кириона и ушел, на пороге комнаты в сопровождении смотрителя врачебных домов появилась принцесса Гилраэнь. — Лорд Кирион… Как вы себя чувствуете? — Благодарю, намного лучше, — ответил Кирион, хотя это было не совсем так. — Мне так жаль, что сначала девушка из моей свиты заставила вас пережить столько неприятных часов, а теперь ее брат попытался убить вас… Я замечала за ней некоторые странности и не должна была держать ее у себя. Простите… — Вы очень внимательны и любезны, миледи. Но вашей вины в этом нет, и вам не за что извиняться... — Надеюсь, вы скоро поправитесь, и случившиеся не скажется на вашем здоровье. — Спасибо, миледи. Наконец принцесса удалилась. — Это не Врачебные Дома… Это — проходной двор… — Ага, — согласился Фэамир. — И где были твои пиявки? — Я думал, что никто не придет... Незадолго до ужина Фэамир зажег огонь в камине, велел Кириону лечь на бок, откинул покрывало и начал разминать ему спину. — Не тяжело?.. — спросил старший брат. — Терпи и не надейся. — Терплю. Послышались шаги. Братья переглянулись. В дверях возникла Эльвинг. Юноша спешно укрылся. «Тьфу ты, а я пиявок так и не взял...» — подумал Фэамир. — Простите, что не навещала, лорд Кирион. — С вашего позволения, миледи. — Мальчик поклонился и выскользнул из комнаты. «Зачем же ты меня бросил, поросенок?!» — Кирион посмотрел брату вслед. Теперь некому было придвинуть стул, но принцесса не смутилась и придвинула его сама. — Вам лучше? Вы, наверное, уже очень устали лежать?.. — Это не навсегда... и мне не дает скучать Фэамир, — наконец ответил он. «Как она выбирает наилучший момент, чтобы появиться? Ни Дедушки, ни лекаря… И даже Фэамира куда-то унесло… Не в Палантир же она смотрит?..» Эльвинг ласково перебирала его волосы. Вдруг он понял, что не хочет, чтобы она уходила. Словно почувствовав это, девушка склонилась над ним. — «Как же чудесно от нее пахнет…» Она улыбнулась и наклонилась совсем низко. Он восхищенно и растерянно смотрел на нее. Принцесса положила ладонь на его щеку, повернула его лицо к себе и поцеловала в губы. Юноша вздрогнул, и когда она отпустила его, на миг невольно потянулся за ней. Она поднялась и, словно видение, растаяла. В комнату вошел Фэамир с сосудом, в котором извивались черные пиявки. — Ушла? — разочарованно спросил мальчик. — Где тебя балрог носил!.. — простонал Кирион. Юноша дрожал. — Тебе хуже?! Прости, братик. — Мальчик спешно укрыл его еще одним покрывалом. — Подбросить дров в камин?.. Кирион? Мастера Минохтара позвать? — Нет. Прошу тебя об одном, не пускай ее ко мне… — Как?!. Она же принцесса… Не могу же я ее поколотить… Кирион?.. Вечером, когда Фарамир пришел проведать его, внук начал умолять Принца забрать его. — Мне намного лучше… Опасности для жизни нет… Фэамир уже прекрасно знает, как и чем смазывать эти дурацкие шрамы. Фарамир потрогал ему лоб. — Ты выглядишь совершенно больным. — Мне станет лучше. Прошу… — Я поговорю с мастером Минохтаром. — Пожалуйста… — Конечно, — согласился Принц, пытаясь понять причину его волнения и горячности. На следующий день утром Кириона завернули в покрывало, сверху укрыли плащом и уложили в крытые носилки. Меньше чем через четверть часа он оказался дома. — Другое дело… — пробормотал он. — Сюда они не придут... Образ Эльвинг теперь преследовал его. Он видел ее серые лучистые глаза, чувствовал ее волшебный запах и почти ощущал шелк ее губ на своих. «Зачем она это делает?.. Ей все же удалось заставить меня думать только о ней…» Кирион был еще слаб и почти не вставал с постели. Читать юноша тоже пока не мог и был совершенно беззащитен перед чарами принцессы, образ которой теперь неотступно преследовал его. Фаэмира пока отпустили из Врачебных Домов ухаживать за братом. Утром и вечером к раненому приходил лекарь. Скоро Кириону сняли бинты. После ухода мастера Минохтара он сел и откинул покрывало. След на предплечье почти зажил и краснел тонкой царапиной, но рубец на бедре оказался внушительным. «Не страшно… У отца было столько отметин на теле… И даже клеймо на плече. — Юноша снова лег. — Даже сидеть пока тяжело… Когда же я смогу встать?» В дверь тихо постучали. — Войдите. Дверь открылась и в комнату заглянула Амариэ. — Братик, бедный… — Мама приехала? — Да. Почему вы нам ничего не сообщили? — Чтобы мама лишний раз не переживала. Девочка погладила его по голове. — Мама все равно узнала и очень сердилась и расстраивалась… Мы сразу собрались и поехали в Минас-Тирит. В комнату вошли Фэамир и Эрендис. Не говоря ни слова, она подошла к постели сына, села рядом и,наклонившись, обняла его. — Ты совершенно белый… — наконец произнесла она, глядя на него. Кирион вспомнил отца, его белое исхудавшее лицо и губы, потерявшие цвет. — Это от раны и скоро пройдет. — Он попробовал ее успокоить. — Этот негодяй… — женщина покачала головой. — Он в тюрьме, мама. Не думай о нем. — Он на том свете, мой мальчик. — На том свете?.. — Ему отрубили голову, братик. Еще пока ты был во Врачебных Домах, — сообщил Фэамир. — Тебе не стали ничего не говорить, чтобы не волновать тебя и не напоминать о случившемся. Можешь забыть о нем и больше не опасаться этой семейки. — Хотел бы я знать... — Что? — спросила Эрендис, целуя его. — Нет ли в этой безумной семейке еще братьев или сестер?.. — Понятия не имею, сынок. — Если есть, то они тоже могут захотеть отомстить… — Тебе нужно поправиться. Не думай об этом. — Его осудили без моих показаний?.. — Кирион, я же тебя попросила. Ради твоего же блага. — Мне трудно не думать об этом. Кто же свидетельствовал против него?.. — Спроси у принца Фарамира. — Против него свидетельствовал Эделион… И еще пара жителей улицы, на которой все произошло. К тому же этот тип сам с гордостью описал Королю свой подвиг. В подробностях. Инголд нес стражу во Дворце и тем самым невольно присутствовал на суде, — пояснил Фэамир. — Он и Элессару наговорил дерзостей. Что тот покрывает преступления и грехи знати. Одним словом, Король не стал его щадить. Кирион вздохнул. — Неужели тебе жалко их? — спросил Фэамир. — Нет… Жаль родителей. Они потеряли сразу двоих детей, да еще так ужасно. — С другой стороны — они их так воспитали. — Родители не всегда виноваты. Разве Дедушка плохо воспитывал дядю Эльборона? Фэамир пожал плечами. — Тебя сводить в уборную? Кирион выразительно взглянул на него. — У тебя совесть есть? — спросил он, когда Эрендис и Амариэ вышли. — Нашел время, когда спрашивать… — Зануда. — Есть же приличия!.. — Думаешь, дамы не ходят в уборную? — Отстань ты со своей уборной! В дверь снова постучали, и вернулась Амариэ. — Хочешь посмотреть, как я научилась вышивать? — Конечно, хочу… — Кирион снова сел. Фэамир негромко хмыкнул. Девочка вытащила из бархатного мешка работу. — Очень красиво, Амариэ, очень… — Хочешь, я вышью тебе тунику? — Хочу, если тебе не трудно. — Я сама сошью ее и вышью для тебя… — Ты уже так хорошо умеешь шить? — Если мне раскроят ткань, то смогу… — Спасибо, милая. — Кирион поцеловал девочку и лег. — Какого цвета? — Выбери сама. — Давно ты разбираешься в вышивках? — ехидно спросил Фэамир, когда сестренка снова вышла. — Ей очень важны внимание и похвала, и, насколько я могу судить, она и вправду хорошо вышивает, особенно если учесть, сколько ей лет. Через десять дней Кириона увезли в Эмин-Арнен, а Фэамир вернулся во Врачебные Дома. — Приедешь, когда поправишься? — Младший брат провожал его до повозки. — Конечно. А ты договорись заранее, чтобы в конце декабря тебя отпустили в Эмин-Арнен. Ведь дедушке исполнится сто десять лет!.. Фириэль обещала приехать. Леди Морвэн Ламедонская с сыном. Не знаю, приедет ли Эарвэн… Но хотелось бы, чтобы в этот день его внуки были рядом с ним. — Все все равно не будут… Глорэдель и Линдориэ… — Хотя бы те, кто живет в Гондоре… — Конечно, я приеду. А пока жду тебя. Что ж, я до конца декабря, что ли, скучать буду? Братья обнялись, и скоро повозка увозила Принца, Кириона, Амариэ и Эрендис в сторону Эмин-Арнен. Теперь, когда младший брат был во Врачебных Домах, Кирион имел возможность много времени уделять Амариэ. Девочка была счастлива. Она показывала выздоравливающему брату вышивки и рисунки, играла ему на арфе, они по очереди читали вслух, разбирали шахматные партии. Тот даже иногда уставал от нее, но вида не показывал. — У тебя день рождения скоро… Что ты хочешь в подарок? — спросил старший брат в один из вечеров. — Не знаю… У меня все есть, — со вздохом ответила Амариэ. — А какой у тебя любимый подарок? — Кукла, которую отец подарил мне перед смертью… Мне сказали тогда, что он болеет, и у него нет для меня подарка на день рождения… А он у него был… И в тот день… Я пришла к нему в спальню, и он последний раз встал с постели… И подарил ее мне. Я всегда ее вожу с собой… — Эта кукла… — С длинными темными волосами. — В бордовом платье? — Сначала, когда отец подарил ее, у нее было всего три платья… Белое, бордовое и синее. Теперь я научилась шить и сшила ей еще два: лиловое и зеленое. — А ты не хочешь новое платье? — Не знаю… — честно ответила девочка. — Знаешь, Кирион… Я хочу щенка. — Щенка?.. — Большого, похожего на волка, но доброго. — Хорошо. Я постараюсь раздобыть такого. Через несколько дней, к восторгу Амариэ, в замок привезли щенка и Кирион с удовольствием помогал сестренке возиться с ним. (C) 2020 murzwin