Дочь Варии

      Мне ничего не снилось.       Но я была довольна.       Потому что ощущала тепло Силайо.       За целую ночь наша поза изменилась, поэтому, когда я проснулась от будильника, то поняла, что буквально лежу под Каваллоне. Он придавил меня своим телом. Вот почему было так тепло и тяжело. Вставать не хотелось, но звон будильника раздражал дико. Из-за него я кое-как вылезла из-под Каваллоне и прошла к своему телефону. Отключив будильник и сняв телефон с зарядки, я глянула на Силайо. Он продолжал спать, как ни в чем не бывало. Мне нужно было вытолкать его из комнаты до того, как остальные начнут выходить из своих комнат. Ради этого я завела будильник на полседьмого. — Силайо, вставай, — потыкала я его в плечо.       Никакой реакции.       Я начала крутить блондина во все стороны. — Вставай, вставай, вставай!       Фиг там.       Я минуту сидела и не знала, что делать. Потом села на него и заглянула в лицо. — Умер, что ли?       Вроде бы сердце под моей попой билось... — Ещё чего… — сонно ответил Силайо, не открывая глаз. — Просто ты будишь меня, как мой младший брат, поэтому я на это не реагирую. — У тебя есть младший брат? — с интересом спросила я, слезая с него. — Есть, — Силайо сел и зарылся рукой в свои волосы. — Сколько ему? — ещё спросила я, посмотрев на жетоны. — Четыре.       Младше Ичиро. — Такой маленький… — поразилась я и попыталась представить, как он выглядит. — Вырастет, — махнул рукой Каваллоне. — А как зовут? — проявила я любопытство. — Силвио, — Силайо вскользь посмотрел на меня и спросил: — Ты детей любишь? — А кто их не любит? — фыркнула я. — И такие есть, вообще-то, — ответил он. — Знаю, — поморщилась я.       Силайо зевнул и потянулся.       Я отвела взгляд.       Почувствовала, как он посмотрел на меня. — Я всё ещё хочу спать, Вита.       Я опять фыркнула. — Это невозможно. В восемь завтрак. — Ага, — вяло подтвердил Силайо и поднялся с кровати. — Тогда я пошёл к себе. — А футболка? — спросила я. — Можешь немного подождать и я… — Не нужно, — ухмыльнулся Силайо и подошёл ко мне. — Оставь себе. Чтобы не выбирать между жёлтой и зелёной. — О'кей, — небрежно согласилась я.       Хотя на самом деле была рада.       ... Надо же, как мало ему нужно сделать, чтобы обрадовать меня.       Неожиданно Силайо погладил меня по моей растрёпанной голове, перешёл на левую щеку, погладил веснушки большим пальцем и поцеловал их. От такого невинного жеста я почему-то сильно смутилась. — А… — Пока, — попрощался Силайо и пошёл к двери. — Пока, — машинально ответила я, не оборачиваясь.       Я не хотела смотреть ему вслед. Услышала, как он открыл дверь ключом.       Обернувшись, Силайо посмотрел на Виту.       Кажется, она трогала щеку, которую он поцеловал.       Каваллоне осмотрел её силуэт.       Длинные вьющиеся волосы закрывали всю спину.       Салатовые шорты прикрыты его футболкой.       Чуть загорелые ноги.       Вчера он заметил, что у неё много родинок.       На правой руке что-то похожее на созвездие.       На левой есть несколько на сгибе локтя.       Под одной коленкой.       В коленной чашечке второй ноги.       На голени.       На щиколотке.       На мизинце и безымянном пальце левой руки.       … Есть же легенда, что в прошлой жизни человека чаще всего целовали в те места, где сейчас у него родинки?       Тогда охренеть, как Виту в прошлой жизни кто-то любил.       Похоже, тому человеку было пофиг где, когда и куда.       Пф-ф…       Может, поэтому ей сейчас так не везёт?       После ухода Силайо я ещё пару минут стояла на месте. И ни о чем не думала. Совершенно ни о чем. Но в моей голове настойчиво пыталась звучать фраза: «вот всё и закончилось».       Только… разве что-то было?       Было.       Определённо было.       Однако в то же время и не было.       Ничего.       Ничего… провокационного.       Только странное.       Да, для подростков странное дело лечь в одну кровать, слиться в объятиях и просто заснуть, если хотя бы одна сторона чувствует симпатию к другой. Даже для взрослых это уже невозможно. Кто-то обязательно возбудится и начнет действовать. А тут, этой ночью, Силайо буквально прилип ко мне, слова плутоватые, но приятные, говорил и… просто заснул. Почти моментально.       Если честно… меня это задевает.       Очень сильно.       Потому что доказывает, что на самом деле Силайо даже банальную симпатию, как к девушке, ко мне не чувствует.       Лжец…       Тогда какого черта?!       Зачем было приходить?!       Может, он попытался пересилить себя, но у него не вышло?        Даже лапая меня, он не возбудился, и окончательно понял, что я не в его вкусе?!       Но веснушки…       «Привлекают. Я всегда стараюсь их увидеть, если вижу тебя где-нибудь».       Отстой.       Я ничего не понимаю.       В полвосьмого всему классу нужно было быть во вчерашней гостиной. Но, когда я туда вошла, некоторых не было.       Некоторых парней.       Точнее, почти всех.       Только Ливио и Жакоб сидели на разных диванах.       Последний, кстати, при виде меня поднялся и загородил мне проход. Это было далеко не лучшим его поступком. Он, конечно, не выглядел так, как будто хочет мне навредить, но я была не в лучшем расположении духа из-за своих недавних домыслов, поэтому сходу спросила: — Хочешь сдохнуть от удара подсвечником? — Чё? — прищурился и свёл одну бровь к переносице Фуриосо.       Он не пытался меня напугать этой манипуляцией своего лица. Просто показывал непонимание такой вот странной мимикой. — Говорю, хочешь я проломлю тебе голову подсвечником, псина? — повторила я нейтральным тоном. — Ах, ты, сучка! Засунь его себе в зад! — мигом вспыхнул Жакоб. — Тц-тц, какой непослушный, своевольный пёс, — поцокала я языком. — Тебе Карл извиниться предо мной приказал, а ты угрожаешь моей заднице.       Жакоб выпучил на меня удивлённые глазищи. — Ты… откуда ты узнала? — Откуда надо, — отрезала я и прошла к подоконнику.       И минуты не прошло, как ко мне начали придираться. — Если знала, что Жакоб хочет извиниться, зачем тогда начала ему угрожать? — спросила Дельфина, подойдя к другой стороне подоконника и тоже садясь на него, но ноги поджимая под себя. — Специально?       Я глянула на Топазио. Она с кем-то переписывалась и не обращала на подругу внимание. У меня иногда мелькала мысль, что Доминика резко становится безразличной ко мне, когда начинается обсуждение Карла.       Впрочем, это неудивительно. — Ха, ну и где же я ему угрожала? Ответь мне, светлый ум, — насмешливо попросила я, с презрением посмотрев на Акварелло. — Ты сказала, что голову ему подсвечником проломишь. Это, по-твоему, не угроза? — она посмотрела на меня, как на дуру. — Вообще-то, Вита спросила, а не сказала, — вступилась за меня подошедшая Бити и нагло спихнула Дельфину с подоконника. — Вопросы угрозами не считаются, так что свали подальше.       Акварелло взвизгнула что-то нецензурное, но на Бити, почему-то, нарываться не стала. — Хех, я ей в том году так в нос дала, что ей чуть ли не пластическая операция понадобилась, с тех пор она со мной долго не припирается, — весело объяснила Бити. — Пф, за что ты её так? — спросила я её тем же весёлым тоном. — Много тяфкала. О чести быть хранителем Вонголы.       Я на это только насмешливо хмыкнула. Никогда в жизни Дельфина не познает этой чести. — А где Лия? — В уголке за шторой. Ей позвонил двоюродный брат, — ответила Бити и с сомнением посмотрела на меня.       Из-за этого я скороговоркой спросила: — А парни? — Они в комнате Силайо. Пытаются его разбудить, — Бити уже внимательнее стала смотреть на меня.       И мне на несколько мгновений показалось, что она знает о том, что Каваллоне ночевал в моей комнате. Однако я сумела себя успокоить. Бити ничего об этой ночи неизвестно. Она думает о случае в автобусе. Хочет спросить, но не может пока перебороть толерантность.       Блин… Мне так хочется рассказать ей о своих переживаниях, но я не могу. Вряд ли Бити или та же Лия поймут. Они не выглядят, как девушки, видавшие кучу парней. — Силайо что, так крепко спит? — удивилась я. — Видать не выспался, — пожала плечами боксёрша. — Кто знает, чем он ночью занимался, — сказала подошедшая к нам Карлотта.       И тут же принялась разминать мне спину, которая методично хрустела.       Тётя Карлотты по маминой линии владела искусством оздоровительного массажа и Кейтс переняла некоторые приёмы. Которые почему-то решила применять только в моем отношении. Иногда Карлотта могла неожиданно подбежать ко мне сзади, обхватить за плечи и размять мне спину. Кстати это мне помогает. Я чувствую себя свежее. Но на данный момент у меня холодок пробежал по спине. Исключительно из-за слов Кейтс. А от последующих её слов я вообще чуть с подоконника не свалилась. — Может он Дельфину всю ночь трахал.       Бити поперхнулась газировкой, которую пила. Я изумлённо посмотрела на блондинку. Карлотта довольно усмехнулась, бросила взгляд на Акварелло, которая активно что-то объясняла Марте-Инстаграмше, и тихо сказала нам: — Вчера я зашла в комнату Паолы, чтобы попросить немного тоналки, мы с ней одним оттенком пользуемся, и она спросила у меня, нравится ли Вите наш наркоман. — Чего? — поморщилась я. — А ей какое дело? — не поняла Бити. — Я у неё это и спросила, — Карлотта поправила прядь волос. — Паола ответила, что Дельфине нравится Силайо. — Нифига себе! — тихо воскликнула Бити.       Я почувствовала, что моя неприязнь к Акварелло резко выросла настолько, что нелюбовь к Топазио — просто померкла. — Ага, и это ещё цветочки! — кивнула Кейтс. — Когда мы вернёмся с экскурсии, в субботу, в доме Интаграмши состоится вечеринка, и там Дельфина сделает Силайо… — в этот момент Карлотта незаметно указала пальцем в область паха.       Бити передёрнуло от отвращения. — Бве… ну и шлюха паршивая… — я сделала вид, что меня сейчас вырвет. — Согласна, — поддакнула мне Бити. — Но согласитесь, Силайо хоть и наркоман, однако тот ещё красавчик, — вдруг сказала Карлотта, хитро смотря на меня. — Столько девок сменяет… — Не думаю, что он поведется на Дельфину, — чуть хмуро ответила ей Бити, будто защищая меня. — Она плоская, как рыба. — Да, с Витой ей, конечно, не тягаться, однако… кажется… Силайо ревнует тебя к Ливио, да? — взгляд Карлотты немного потерял свой блеск, когда я злюще посмотрела на свои ботинки. — Вита… — позвала меня Бити. — Я понимаю, что тебе неудобно говорить об этом любовном треугольнике между тобой, Силайо и Ливио, но ты можешь нам рассказать. Мы не осудим тебя. Да, Карлотта? — Конечно! Все останется между нами! — заверила меня Кейтс.       Я раздумывала несколько минут. Может быть… они и правда могут мне помочь. Мне нужно, чтобы меня хотя бы выслушали. С Виолеттой я не хочу обсуждать такое. Хорошо, что она сейчас ещё в своей комнате. — Окей, но этот чёртов особняк не самое лучшее место для этого, — вздохнула я. — Ага, можно после экскурсии, когда Рино разрешит нам немного погулять, — предложила Бити. — Идёт, — согласилась я.       И тут в комнату вошёл Сандро. — Погнали хавать, Рино ждёт вас в коридоре. — Силайо уже разбудили? — спросила Алесса, снимая наушники. — Еле как. Рико стащил его с кровати и чуть не получил по роже. Вместо него отхватил Терзо, — ответил Сандро.       Ливио презрительно фыркнул. Мы начали выходить из гостиной. В конце коридора я увидела зевающего Силайо, которому что-то говорил Рино. Он повернулся и мы встретились взглядами. Точнее… он начал пытаться рассматривать мои веснушки.       Почему-то меня это никак не затронуло.       Завтрак был напряжённым. После извинений босса Биланца и его супруги мы приступили к поеданию блюд, однако не каждому в горло лез хоть какой-то кусок пищи. Лино опять опрокинул на себя тарелку и откланялся. Мы же кое-как запихивали в себя завтрак. После часа этой пытки нас освободили, и Рино сказал собираться на экскурсию.       Я облегченно перевела дух, но неожиданно в моё поле зрения попалась Дельфина. Держащая Силайо за руку. Он ухмылялся, а она ему что-то говорила с милейшей улыбкой. — Вита, идёшь? — удивлённо спросила Виолетта. — Ага, — опомнилась я.       Но сделав шаг вперёд я вдруг споткнулась и навалилась на парня, который зачем-то обернулся. При ближайшем контакте я чуть не взвыла от досады.       Ливио! — Это неуклюжий рывок или заигрывание? — улыбнулся он своей темной ангельской улыбкой. — Размечтался! — воскликнула Виолетта.       Она буквально выдрала меня из рук Глитто и вынесла из обеденного зала на своих руках, аки рыцарь.       Ливио офигел.       Я тоже.       Все остальные тоже.       А Виолетта начала возмущаться по поводу того, что всякая шушера имеет виды на её босса.       То бишь меня.