Дочь Варии

— Хэй, Ника! — позвала я Доминику, которая вот-вот должна была сесть к матери в лимузин и уехать.       Она обернулась. — Чего тебе?       Я подошла и протянула ей длинную бархатную коробочку. — Что это? — насторожилась Топазио.       Я открыла коробку и она увидела тонкий золотой браслет с сапфирами. — Это благодарность, — улыбнулась я, захлопнула коробку и вплотную подошла к Топазио, сталкиваясь плечами.       Коробочка больно впилась Доминике в живот и она схватила её, вырывая у меня с рук. — Спасибо, сучка, за то, что благодаря тебе я получила такое охренительное ожерелье, которое тебе твоя паршивая мамаша никогда бы в жизни не купила, — процедила я Топазио на ухо, чтобы никто другой не услышал.       Доминика дернулась. — Что за бред ты несёшь?! — тихо прошипела она, поглядывая на людей. — Правда, спасибо, — сделав два шага назад, уже более спокойно повторила я. — Ожерелье отвратительное, но мне пригодится. Что бы я делала без тебя? — Не понимаю о чём ты, — сквозь зубы ответила Топазио и быстро села в лимузин.       Со спокойной душой я вернулась к Луссурии, который ждал меня возле нашей машины. — Зачем ты отдала браслетик Доминике? Я думал, ты берешь его для себя, — удивился он. — А мне разве идут холодные цвета?       Мы сели в машину. — О, понял! Ты просто не захотела брать ещё какую-либо работу сеньоры Дие, помимо Крови кошки! — воскликнул Лусс.       Я бросила на него взгляд.       Сейчас он будет выпускать пар. — Конечно, ничего нам от этой стервы не нужно! Она всего лишь старая истеричка, а её модели — глупые длинногие потаскухи! Понабирала себе низкосортных работников! У неё какой-то кладовщик ожерелье украл, а она на тебя, девочку благородных кровей, обвинения кинула! Ха, и этот ублюдок хорош! «Я просто нашёл ожерелье в коридоре и подобрал!» Да кто поверит в эту чушь?! — Ну-ну, не кипятись. На самом деле… Этот Редель и правда нашёл Кровь кошки на полу в коридоре и подобрал, — улыбнулась я. — Что? Откуда ты знаешь, Ви-чан? — опешил Луссурия. — Как откуда? Я же сама кинула ожерелье на пол и подождала пока его кто-то найдёт, — ответила я, наблюдая, как вытягивается лицо мужчины. — Что-то я ничего не понимаю… — взволнованно сказал он.       Хм-м… а качок-то глупее, чем я думала.       Ладно, разъясню. — Это я подставила того мужика. — Зачем?! — ужаснулся Лусс.       И до него дошло.       Она пошла на эту аферу, чтобы заполучить Кровь кошки и не заплатить.       Наверное, Ви-чан часто так делала из-за отсутствия денег.       Но… Цена ожерелья, конечно, баснословная, однако, босс мог бы купить его для Ви-чан.       Ей нужно было всего лишь попросить его.       Хранителя Солнца вдруг настигла грусть.       Бедная жизнь девочки даёт о себе знать… — Ви-чан, не нужно было этого делать, — сказал Луссурия с какой-то печальной интонацией. — Если так хотела ожерелье, я бы договорился с сеньорой Дие, и она бы продала его нам. У нас есть деньги для такой дорогой покупки.       Я удивленно посмотрела на него.       Ну отстой, так и знала, что он подумает о моём бедном существовании и прочей похожей херне. — Нет, Лусс, мне не нужно было это чёртово ожерелье, — пренебрежительно ответила я. — Тогда зачем ты… — Это Доминика. — Что?! — Это Доминика, — повторила я и улыбнулась. — Ви-чан, я совсем запутался! — заныл мужчина. — Так слушай и не перебивай, — фыркнула я.       Открыв свою сумочку, я достала плоскую коробочку, покрытую чёрным бархатом, в которой находилась Кровь кошки. — После обряда новичков Доминика возненавидела меня. Хотя, нет, невзлюбила она меня ещё в первый день знакомства, но думала, что быстро меня уничтожит. А в итоге я её переиграла и уничтожила. С той проклятой субботы она конкретно меня возненавидела и решила отомстить любым способом. Однако этого способа не было несколько недель. Доминика не знала, как совершить вендетту, так как случай никак не подворачивался. До сегодняшнего дня. Конечно, она не ожидала встретить меня на этом показе мод. Однако, когда я нагло нахамила её мамаше, она решила, что сделает мне что-то сегодня, не смотря ни на что. Когда все пялились на моделей, гуляющих по подиуму, я открыла сумочку, чтобы проверить, взяла ли я с собой прокладки или нет. И Топазио это заметила. Когда показ мод закончился и все стали развлекаться, она не переставала наблюдать за мной краем глаза, общаясь с подругами Жинервы. Она даже пошла за мной, когда я покинула зал, ища туалет, — хмыкнула я.       Удивительно, что она отлично умеет следить за людьми. — И ей очень повезло, что я не нашла туалет, а забрела к моделям. Вот тогда в голове Топазио возник «гениальный план». Она знала, что моё нахождение в туалете займёт некоторое время из-за того, что мне надо будет сменить прокладку. И этого времени ей хватило, чтобы подложить Кровь кошки мне в сумку и выскочить из гримёрки. — Доминику не напугало то, что ты можешь услышать её шаги? — удивился Луссурия, вспоминая обувь Топазио. — Да, каблуки у неё были высоченными и звонко цокающими, но это и стало её защитой. Доминика надеялась на то, что я подумаю, будто в гримёрку вернулась одна из моделей, чтобы что-то взять. И надо отдать этой стерве должное: я правда так подумала и не придала услышанным шагам значение. Пока не обратила внимание на свою сумочку. — Сумочку? — Она была застёгнута не так, как я её застегивала, — улыбнулась я и провела пальцами по застёжке. — Не так, как ты застегивала? — переспросил Лусс. — Да, видишь ли… Я всегда запоминаю то, как обращаюсь с вещами, когда собираюсь оставить их. Как положила, где положила, как застегнула, что там внутри было и как оно лежало… Это для того, чтобы сразу заметить, если их кто-то трогал. И, как ты уже понял, это мне помогло. Я положила сумку на сиденье стула, молнией в сторону стены, а когда вышла из туалета — она лежала молнией к двери. Заглянув в неё, я порылась и увидела Кровь кошки, спрятанную под всеми моими вещами, находящимися в сумочке. — Но как ты поняла, что это Доминика? Ожерелье тебе мог подкинуть, кто угодно. Так почему она? — спросил Луссурия и его сразу же осенило. — А! Она же следила за тобой! — Ага, но не это стало решающим фактором, — ухмыльнулась я. — А что тогда? — удивился Луссурия. — Духи. — Духи?! — Когда я вышла из туалета, в нос сразу же проник запах сладковатого ириса. — Это же те новые духи Доминики, которые они с Жинервой купили в Миланском магазине парфюмерии! Жинерва ещё хвасталась, что забрала последний флакон! А я ей в отместку похвастался, что мой знакомый парфюмер создал для тебя персональные духи, назвав их «Сладость, соблазн и неутолимое желание»! Ах, они такие пре… — Ладно-ладно, вернёмся к делу, — оборвала я Лусса. — Уловив этот мерзкий запах, я заметила сумку и обнаружила, что Топазио решила меня подставить. Конечно, я могла просто вернуть ожерелье на место и спокойно уйти, но… Я так дела не делаю. Если кто-то решил мне насолить — я не закрою на это глаза, а извлеку выгоду.       Не то, чтобы я презирала бесконфликтных людей.       Просто я слишком агрессивна для их пассивных методов решения проблем. — План в моей голове созрел в одно мгновение: я подождала пять минут, вышла из гримёрки, кинула Кровь кошки в коридоре под стенку, вернулась в гримёрку и оставила открытой небольшую щель, чтобы наблюдать. Повезло, что ждать долго не пришлось. Тот мужик, Редель, не стал много думать, сунул найденное ожерелье в карман и чуть не спалился. Оказалось, что он с напарниками убирал инвентарь из-за кулис подиума, где проходил показ мод, поэтому кто-то мог увидеть, что он подобрал. Но, к счастью, никто ничего не заметил, и я могла быть уверена, что Редель не успеет спрятать ожерелье до того, как начнется шумиха. Я вернулась в зал, ну, а дальше ты знаешь. Тот браслет с сапфирами был специально куплен для Топазио, чтобы показать ей, что я снова оказалась лучше неё: вместо того, чтобы отомстить ей, я получила из её подставы самое дорогое украшение и даже подарила ей красивую побрякушку. Теперь она взрывается от зависти, злости и невозможности рассказать всем, что на самом деле произошло.       Посмотрев на Луссурию я лучезарно улыбнулась и на манер маленькой девочки спросила: — Правда, я молодец?       Луссурия охреневше на меня пялился.       Я достала из кармана телефон и залезла в интернет, ожидая, пока он оклемается.       Ждать пришлось три минуты. — Ви-чан, ты правда гений! Так тонко и мастерски выкрутилась из ситуации, о которой даже никто не догадывался! Прекрасно!       Ага, только я подставила невинного человека, воспользовавшись его жадностью.       Но это не делает меня в чем-то виноватой.       Ему просто нужно было быть лучше. — Ты такая умничка! Можно я похвастаюсь остальным офицерам и боссу?! — с мольбой на лице попросил меня Луссурия. — Конечно, — улыбнулась я.       Раз дело сделано — можно и другим о нем рассказать.       Кстати, о деле. — Лусс. — Да? — мигом прекратив лепетать мне хвалебные оды, встрепенулся Луссурия. — Я своё обещание выполнила. Теперь твоя очередь. — О, точно же! Извини, Ви-чан, я чуть не забыл! — сказал Луссурия и снял очки.       Я внимательно посмотрела в его глаза. — Ну как, красивые? — заёрзал на сидении Луссурия. — Красивые, — хмыкнула я.       Обычные.       Однако, они делают его лицо симпатичным.       В Варию мы вернулись, когда уже почти начало светать.       И встретили Мармона в коридоре.       Он просто прошел мимо, сделав вид, что не заметил нас.       Как и Луссурия сделал вид, что не видел его.       Я шла за Луссом в непонятках. — Ты поссорился с Мармоном? — Эм… ну… немножко… — нехотя ответил Лусс. — Из-за чего?       Мой взгляд сузился и неотрывно смотрел на его спину. — Да так, мелочи, — как можно небрежней ответил Луссурия. — Он был недоволен, что медблок заказал много дорогих медикаментов. Не обращай внимание, со временем этот недовольный ворчун смирится. — О… понятно, — ответила я, спрятав в голосе иронию и чувствуя горечь.       В школе, Топазио опять делала вид, что ничего не произошло.       Я была не против.       Только на перемене, когда мы столкнулись в коридоре, она шепнула мне, что подаренный мною браслет пришёлся её горничной по вкусу.       Я на это лишь хмыкнула.       Также в школе прошёл слух о том, что кто-то избил и отравил Фелиса.       Была куча догадок о том, кто это мог сделать: его фанатки, изнасилованные им жертвы, родители жертв и всё в таком духе. — А ты не боишься, что Фелис откроет всем правду? — едва слышно прошептал мне на ухо Ливио. — Нет, — прошептала я, отстраняясь от него. — Почему? — чуть громче удивился Ливио. — Потому что я знаю его секрет, — ответила я и пошла к своей парте.       Ко мне тут же пристал Каваллоне. — А ты времени зря не теряешь.       Я обернулась.       Силайо смотрел на меня своими потухшими от наркоты глазами. — Мне казалось, что я тебе нравлюсь. Но ты ушла к Ливу.       Мне вдруг стало его жаль, но я не подала виду.       Сам во всем виноват, придурок. — Тебе казалось, — безразлично ответила я и, немного наклонившись к его лицу, сказала: — Не так давно я была наркоторговцем, поэтому взаимодействовала с такими, как ты, каждый день.       У Силайо округлились глаза и он перестал валяться на парте. — Чего?       Я пожала плечами и отвернулась. — Подожди, ты… — положив руку мне на плечо, хотел что-то сказать, но подошли Виолетта и Жилда.       Каваллоне больше ничего не смог спросить.       Ужин проходил в почти спокойной обстановке. — Ви-чан, сегодня привезли твое платье! Давай после ужина посмотрим его! — радостно предложил Лусс, накладывая мне салат. — Окей, — ответила я, не отрывая задумчивого взгляда от Мармона.       Лусс делал вид, что не замечает этого.       Как и сам Мармон. — Отлично! Кстати, Кровь кошки отлично подойдёт к этому платью! Давай ты наденешь это ожерелье? Ох, Доминика обзавидуется! — предвкушающе сказал Луссурия. — И кто бы мог подумать, что малявка окажется такой мошенницей? — как бы у себя спросил Бельфегор.       Луссурия ещё утром рассказал офицерам о произошедшем. — А по-моему ловко сработано, — к моему удивлению, встал на мою защиту Скуало. — Эта побрякушка стоит как несколько миссий среднего ранга, а Вита отжала её бесплатно. — Ага~, лже-пай отлично бы сработалась с Мармон-семпаем, — поддакнул Фран. — Они бы вместе наворовали кучу всего и стали бы известны, как «Тентакли-мошенники».       Я кинула в Франа кусок мяса, а Мармон дал ему по шапке щупальцем. — Да ладно вам, из вас вышла бы отличная команда~, — не сдавался Фран. — Ши-ши-ши, почему бы вам не попробовать? — подключился Бел.       Я недовольно глянула на него, а потом обратилась к Луссу. — Я же тебе уже говорила, что не нужна мне эта дерьмовая побрякушка.       Я нагнулась к полу и достала из рюкзака коробку с ожерельем. — Э? Зачем ты принесла его с собой? — удивился Лусс. — Я не надену это никогда. Оно мне не нравится, — я открыла коробочку и достала Кровь кошки.       Мармон посмотрел на ожерелье и сглотнул. — Почему не нравится? Оно ведь такое красивое, — расстроился Луссурия. — Не для меня, — просто ответила я и швырнула ожерелье Мармону.       Тот поймал его и удивленно на меня уставился.       Как и все остальные. — Тебе ведь нравятся драгоценные камни и сплавы? Можешь забрать его себе и выгодно продать. Кажется, семья Шэритто готова была приобрести его за любые деньги, — улыбнулась я, обращаясь к Мармону. — Ты с ума сошла, отдавать Мармону такую ценную вещь бесплатно, малявка? — спросил у меня Бельфегор.       Ха, а кто сказал, что я делаю это бесплатно? — Ви-чан? — непонимающе посмотрел на меня Лусс. — Да брось, — фыркнула я. — Чего ты расстраиваешься? Представь, реакцию Дие, когда она узнает, что я даже не стала носить её любимый шедевр, а отдала кому-то, кто его продал. Для неё это будет тот ещё крах. Слухи же… такие едкие и коварные. — Тогда, ты хочешь, чтобы Мармон-чан продал Кровь кошки и ты купишь на вырученные деньги что-то другое?       Мармон дернулся.       Фу, жадина какой. — Нет, не нужны мне деньги. Я отдаю Мармону ожерелье и пусть делает с ним, что хочет, — ответила я, прожигая иллюзиониста взглядом.       Тот посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Занзаса, который внимательно наблюдал за нами. — Можно, босс?       Я тоже посмотрела на Занзаса.       Мы встретились взглядом. — Делайте, что хотите, — хмыкнул он и продолжил есть. — Тогда я забираю его? — спросил у меня Мармон. — И ничего тебе не даю с выручки, которую получу за него?       Ему всё ещё было трудно поверить, что я так просто отдаю ему драгоценность, зная, что он недолюбливает меня.       И… думаю, сейчас он поймёт, что я не просто так отдаю ему ожерелье, а вношу плату за одну услугу. — Да, мне не нужны деньги, — кивнула я. — А что тогда нужно? — о, клюнул. — Ну… — я сделала невинное лицо и улыбнулась. — Вам стоит помириться с Луссурией. — А? — растерялся Лусс. — Вы не находите, что глупо ссориться из-за ме… — я остановилась на полуслове, смотря на Луссурию.       Он застыл.       О нет, Ви-чан догадалась! — Медикаментов, — договорила я, смотря ему прямо в глаза. — Глупо ссорится из-за каких-то медикаментов.       Лусс облегченно выдохнул.       Я протянула ему коробку из-под ожерелья. — Что скажете? — Ладно, — согласился Мармон, протянув Луссу руку. — Да, я тоже рад помириться! — радостно пожал её Луссурия.       Я прыснула со смеху и заржала. — Ви-чан? — Я, вообще-то, за коробкой тянулся, — проворчал Мармон. — Ой, — Лусс отдал ему коробку.       Я смеялась ещё пару минут.       Уже после ужина, когда я зашла в кабинет Скуало, мечник спросил: — Считаешь, это того стоило? — М? — я вопросительно на него посмотрела. — ВРООООЙ! Не придуривайся! Ты заплатила Мармону, чтобы он простил Лусса! — Ну… на самом деле мне плевать, как вы друг к другу относитесь, — честно ответила я. — Тогда зачем ты их помирила? — удивился Скуало. — Просто не хотела быть причиной ссоры, — пожала плечами я. — Лусс не говорил тебе, что это ты виновата. — Да, но, тем не менее, он себя выдал. Я не знаю, почему они вообще из-за меня поссорились, но факт остаётся фактом.       Точнее знаю, но вслух не произнесу.       Хватит уже этих месячных.       Однако Мармон все же скотина. Пусть себя какими-то препаратами обколет, чтобы успокоить необузданную жадность.       Скуало молча на меня уставился.       Она не хочет, чтобы из-за неё возникали проблемы, потому что всё ещё чувствует себя чужой здесь.       Это ожидаемо.       Всего месяц прошел с того момента, как она здесь поселилась.       Я поняла, о чем он думает и вздохнула.       Есть вещи, которые происходят постепенно.       И да, я всё ещё чувствую себя чужой здесь.