Властелин Хогвартса

Первым дело Саурон решил присмотреться к остальным ученикам, чтобы выбрать наименее подозрительную модель поведения и вообще понять, с кого что можно поиметь полезного. Для виду открыв потрепанный учебник зельеварения, который так любезно выдал ему профессор Слизнорт, он бросил взгляд на название главы. — «Зелье поцелуев»? — белобрысый мальчик, сидевший неподалеку, возмущенно хлопнул учебником по столу. — Вы, должно быть, разыгрываете нас, профессор? Почему нельзя приготовить что-нибудь приличное? Губы Саурона тронула улыбка, которую любой, кто видит Темного Властелина впервые, мог бы назвать довольной. «А вот и первый орк на деревне, — подумал он, присматриваясь к ученику, чья форма содержала изумрудно-зеленые и серебряные цвета, — герб в виде змеи… Что там нудела мне в ухо эта дурацкая Распределяющая шляпа про данный факультет? Хитрость и коварство… кажется, это то, что нужно». — Что же Вас не устраивает, мистер Малфой? — замечание ученика и гогот со стороны слизеринцев ни капельки не смутили профессора Слизнорта. — А если какая-нибудь дурочка подольет мне эту гадость в тыквенный сок? — не унимался парень. — Как, скажите на милость, я буду отбиваться? — Сомневаюсь, что хоть одной зрячей девушке придет это в голову! — прокричал ему в ответ ученик с огненно-рыжими волосами. «А вот и враждующий клан», — отметил про себя Саурон, когда гриффиндорцы заулюлюкали товарищу в поддержку. Однако его собственная соседка, что носила те же красно-золотые цвета, оставалась равнодушной к перебранке. «Местная умница, — маяйр не без интереса наблюдал, как она издевается над корешком непонятного растения, пытаясь выдавить из него хоть капельку сока, — может быть полезна». — Если продолжишь сидеть без дела, то ничего не успеешь, — даже не повернув головы, проговорила девушка. Саурон едва удержался от усмешки. Подумать только, какая-то смертная девчонка делает ему замечание! Последней женщиной, смевшей отпускать какие-либо замечания в его адрес, была Лютиэн*, ни много ни мало эльфийская принцесса, самая прекрасная из Детей Эру**. «Сомневаюсь, что это непричесанное создание — прекрасная эльфийская принцесса». — Не слушай зануду Грейнджер, — смеясь, бросила проходившая мимо с пучком какой-то ботвы слизеринка. — Иди своей дорогой, жалкое подобие орка, — ответил Саурон на языке Мордора, рассчитывая, что черное наречие напугает девушку, как обыкновенно пугало простых смертных Средиземья. Но слизеринка и глазом не моргнула. — Это на каком языке сейчас было? На русском? Ты родом из России, да? Скажи что-нибудь еще! — Пещерный тролль и то умнее тебя, — устало сказал Саурон, вызвав у девочки приступ восторга. Бросив напоследок еще пару «комплиментов» на темном наречии, майяр вернулся к никчемному учебнику и никчемному котлу выполнять никчемное школьное задание. — Саурон — не самое типичное имя для россиян, — задумчиво произнесла патлатая гриффиндорка, которая, естественно, все слышала, — что означает твое имя? — «Отвратительный», если переводить с эльфийского. — Очень смешно, — фыркнула она и наконец-таки отвязалась. К концу занятия Саурон смог-таки приготовить что-то более-менее похожее на «Зелье поцелуев», и учитель даже отпустил похвалу в его сторону несмотря на то, что цвет зелья был не нежно-розовым, как задумывалось, а кроваво-красным. После занятия профессор Слизнорт попросил Саурона на секундочку задержаться — было бы грешно не пригласить такого интересно ученика в Клуб Слизней, ибо столь неординарных дурмстрангцев там еще не числилось. Да и ординарных, по правде, тоже. Торжественный ужин был назначен на вечер следующего дня. *Лютиэн — эльфийская принцесса, единственная дочь майяра Мелиан и эльфийского короля Тингола. В схватке с Сауроном одержала победу, но отпустила на определенных условиях. **Дети Эру — эльфы и люди.

***

Вместо посещения урока заклинаний, бессмысленного для не имеющего сил колдовать майяра, Саурон провел время в библиотеке, внимательно изучая «Историю Хогвартса». Читать про заколдованный потолок было довольно-таки скучно, про основателей школы… ну, тоже не слишком увлекательно. Несмотря на то, что Саурон и сам некогда пытался искоренить людской род, он не разделял взгляды Салазара Слизерина. Желание отделить чистокровных магов от маглорожденных казалось Темному Властелину не совсем логичным. На его месте Саурон занялся бы селекцией волшебников, основываясь на их магических компетенциях, а не происхождении. Фолиант «Истории Хогвартса» был слишком уж внушительных размеров, чтобы изучить его за какой-то несчастный час, поэтому Темный Властелин решил взять его с собой в гостиную Когтеврана. Также он прихватил с собой «Историю магии». Следовало лучше изучить этот новый, незнакомый для него мир, ведь наверняка здесь тоже имеются темные маги, желающие поработить волшебное сообщество, и после небольшого собеседования Саурон вполне мог бы устроиться к какому-нибудь такому магу на стажировку. Ха! Мысль о том, что придется прислуживать какому-нибудь Мелькору номер два, вызвала у Темного Властелина нервный смешок. Ну уж нет. Он уже достаточно компетентен, чтобы добиться мирового господства самостоятельно. И для начала можно возглавить эту странную школу. На выходе из библиотеки в него врезалась какая-то низкорослая девушка. — Смотри, куда прешь! — выругалась она, и ее курносый носик сморщился от раздражения. Она наклонилась за упавшим учебником, но майяр опередил ее. — Так-так, «Смертоносные зелья», — Саурон скептически поджал губы и вернул книгу девушке, в которой узнал ту самую слизеринку с интеллектом пещерного тролля, — и где же раздают такую занимательную литературу, мисс..? — Пэнси Паркинсон, — она сменила тон на чуть менее раздраженный, узнав в Сауроне симпатичного дурмстрангца с урока зельеварения, — в «Запретной секции», разумеется. Не толстяк Слизнорт же ее одолжил почитать, верно? Саурон уже хотел было уйти, но она остановила его, преградив путь: — Ты из Дурмстранга. Почему ты уехал из лучшей школы темных искусств? — Злоупотреблял черной магией, — что ж, тут он даже не солгал. Ответ, казалось, навел Пэнси на какую-то очень сложную мысль, которую ей пришлось переваривать несколько секунд, прежде чем она наконец сказала, понизив голос: — Если так интересуешься черной магией, приходи сегодня в полночь в подземелья, к Подземному залу, — и, подмигнув ему на прощанье, устремилась в сторону Запретной секции. Саурон решил принять приглашение. Слизеринцы, судя по их поведению на уроке зельеварения, были бунтарями. Вполне возможно, Темный Властелин сможет собрать небольшую армию орков в их лице. По пути в гостиную Когтеврана Саурона нагнал какой-то мальчик, лет двенадцати на вид, и, пробормотав что-то невнятное, сунул майяру в кулак записку. «Мистер Майронов, профессор Дамблдор ожидает Вас у себя после занятий. P.S. Шоколадные бисквиты нынче просто восхитительны»

***

Когда вечером Саурон направился в уже знакомый кабинет директора, то ожидал, что тот будет защищен чем-то большим, чем паролем. Возможно, он думал, что для прохода надо будет сразиться с каменной горгульей, а не интимно шепнуть ей: — Шоколадный бисквит. Какой все-таки абсурд! Да если бы Мордор охранялся только паролем, то Гендальфу не пришлось бы посылать туда хоббитов, он сам пришел бы бросить кольцо в жерло Роковой горы, буркнув стражникам на входе что-нибудь вроде «Пятка Мелькора»… На этом месте Саурон остановил себя. «Кажется, эта школа вызывает необратимое размягчение мозга, а ведь я тут всего день…» Директор оказался занят, о чем-то беседуя с черноволосым мальчиком в очках. Заметив его, Дамблдор удовлетворенно кивнул и жестом пригласил пройти. — Гарри, — обратился он к мальчику, — позволь тебе представить нашего гостя из Дурмстранга, его зовут… — …Саурон, — закончил за профессора мальчик и поднялся на ноги. Приветливо улыбнувшись Темному Властелину, он протянул ему руку: — Я Гарри. Гарри Поттер. Мы вместе ходим на зельеварение. Саурон обратил внимание на шрам, скрывающийся на лбу за непослушными черными волосами. — Твой шрам… С варга* упал в детстве? — спросил он с толикой скептицизма, инстинктивно догадавшись, что протянутую руку следует пожать. Почему-то вопрос вызвал у гриффиндорца улыбку: — Я еще на уроке профессора Слизнорта оценил твое чувство юмора, да и Гермиона, признаться, тоже. — Гермиона? — Твоя соседка по парте на зельях. Она сказала, что ты какой-то неправильный дурмстрангец. — Почему это? — Как правило дурмстранцы не сыплют шутками. К тому же они почти все как один подстрижены под ежик. А ты нет. — Какая умная у тебя подруга, — Саурон улыбнулся так, что Гарри почувствовал себя неуютно. Пока не произошло что-нибудь непоправимое, профессор Дамблдор поспешил вмешаться в диалог двух шестикурсников и наконец-таки отправить Гарри в гостиную Гриффиндора. Когда директор и Темный Властелин остались одни, профессор предложил своему гостю сесть, а затем, открыв один из ящиков стола, положил перед Сауроном продолговатую коробочку. — Что это? — спросил тот, доставая оттуда какую-то палку. — Этим только в носу у тролля ковырять. — Вы с мистером Поттером определенно подружитесь, — старик позволил себе улыбнуться, — на первом году обучения он так и поступил со своей волшебной палочкой. — Палочкой? — Да. Это Ваша волшебная палочка. Только что из лавки Олливандера. Признаться, старик не любит продавать палочки заочно, но в сложившейся ситуации выбора у нас не было. Я в двух словах описал ему Вас, и он предположил, что Вам может подойти вот эта, из боярышника с сердечной жилой дракона, — глядя на то, с каким скучающим видом Темный Властелин принял подарок, директор поспешил сменить тему, — Ваша магия не вернулась к Вам, Саурон? — А с чего Вы решили, что она уходила, директор? — Саурон взмахнул палочкой, но ничего не произошло. Как майяр он чувствовал таящуюся магию в этом куске дерева, но почему-то воспользоваться ей не удавалось. На секунду он даже с ужасом допустил мысль, что, как и в нем самом, в Кольце тоже не осталось магии. — В противном случае Вы бы уже попытались меня убить. — Ошибаетесь, — Саурон сказал это с самым невинным видом, а про себя закончил: «Вы были бы уже мертвы». — Как Вам первый день? Удалось завести друзей? — Никак. Я почти все время провел в библиотеке. — Вот как? А я слышал, что профессор Слизнорт пригласил Вас в Клуб Слизней. А еще узнал, что ученица четвертого курса попала в лазарет с неконтролируемым желанием целоваться. Говорят, ей кто-то во время ужина подмешал в тыквенный сок не совсем верно приготовленное «Зелье Поцелуев». Не знаете ничего об этом? — голубые глаза сверлили его из-под очков половинок. Саурон действительно что-то такое припоминал. Во время ужина в Большом Зале какая-то уж больно приставучая когтевранка с младших курсов доставала его просьбами пойти с ней на выходных в какой-то Хогсмид, в какое-то кафе для влюбленных. Неудивительно, что рука с зельем как бы сама дрогнула над ее бокалом… — Не понимаю, о чем Вы. — Что ж, — директор устало откинулся на спинку кресла, — в таком случае увидимся с Вами завтра, Саурон? — Завтра? — Да. Надеюсь, в стенах нашей школы магия сможет к Вам вернуться. *Варг — большой волк, обладающие разумом, часто использовался как верховое животные.

***

Возвратился в башню Когтеврана Саурон довольно поздно, когда ученики уже разбрелись по своим спальням, что не могло не радовать. Воспринимая одиночество как свободу, он без посторонних глаз подошел к статуе Кандиды Когтевран. — Ума палата дороже злата, — прочитал он вслух надпись на диадеме, для чего ему пришлось встать на носочки и прищуриться. Пожалуй, после реорганизации Хогвартса, мысль о которой, безусловно, медленно, но верно зреет, он воздвигнет свою статую вместо этой. И не только в гостиной Когтеврана — во всех. Будь на месте Саурона кто-либо другой, он бы испугался, когда растрепанная белокурая девушка в белой сорочке неожиданно положила бы руку ему на плечо. Но Темный Властелин не почувствовал ничего. — Луна? — вздохнул он. К счастью, у него была отличная память на имена и лица. Девушка не реагировала, а лишь бездумно смотрела ему в глаза. «Лунатиков мне еще не хватало». Он попробовал скинуть ее руку с плеча, но девичьи пальчики только крепче сжали ткань свитера. — Десять мозгошмыгов хватит, чтобы купить эту карету? — произнесла она. — Какие к черту мозгошмыги? — до встречи в подземельях оставалось около двадцати минут. Надо было отвязаться от девчонки как можно скорее. Он предпринял попытку разжать ее пальцы, но ничего не вышло, она водрузила на его свободное плечо свою вторую руку. — Сторгуемся до восьми? «Кажется, ночь будет долгой».