xxxxii. they've seen things that you never quite say (You Matter to Me by Sara Bareilles)
-ооо-
14 июля 1979 года Гермиона тепло улыбнулась Лили, открыв входную дверь. — Готова к сегодняшнему дню, Гермиона? — спросила девушку лучшая подруга, взяв её за руку и вытащив из дома. — Ну, у меня ведь действительно нет выбора, не так ли? — со смехом спросила младшая ведьма. — Нет, — просто ответила Лили, подводя её к точке трансгрессии возле дома Петтигрю. Гермиона материализовалась у входа в "Дырявый котёл" и последовала за рыжеволосой девушкой, которая уже пробиралась сквозь толпу посетителей оживлённого паба к кирпичной стене, ведущей в Косой переулок. Пройдя через открытую кирпичную стену, Гермиона остановилась и уставилась на унылые улицы. Хотя она и не ожидала, что Косой переулок окажется заполнен людьми, так как сейчас было лето, но девушку встретил вообще почти пустой переулок, в котором было лишь несколько шаркающих волшебников и ведьм, спешащих по своим делам. — После нападения в Хогсмиде бизнес пришёл в упадок, — тихо прошептала Лили, снова беря Гермиону за руку, чтобы потянуть её к "Твилфитту и Таттингу". — Некоторые магазины были вынуждены закрыться из-за отсутствия покупателей. Это… это немного тревожно. Я думаю, люди начинают понимать, что угроза Волан-де-Морта волшебному миру негативно отразится на всех нас. Сердце Гермионы сжалось от неослабевающего страха на лице подруги. — Мы должны просто разобраться с этим и пойти домой, чтобы ты могла отдохнуть, — мягко ответила она. С губ Лили сорвался глухой смешок. — Тебе не кажется, что немного глупо покупать платья для подружки невесты, когда мы находимся в разгаре чёртовой войны? — Лили мрачно заправила прядь рыжих волос за ухо и нахмурилась, глядя себе под ноги. — Может быть, Сев был прав. Может быть, сейчас не подходящее время для женитьбы, потому что нужно сосредоточиться на гораздо более важных вещах. Гермиона сжала руку Лили и вздохнула. — Нет, — сказала она. — Не думаю, что это глупо. Сев сказал мне, что ты хочешь выйти за него замуж, потому что если дела пойдут под откос, ты, по крайней мере, проведёшь оставшиеся месяцы рядом с ним. — Я действительно говорила это, — сказала Лили, и на её лице появилась лёгкая несчастная улыбка. — Итак, давай сосредоточимся на нашей повестке дня на сегодня, — настаивала Гермиона. — Представь, что никакой войны нет, что мы просто две подруги, глупо взволнованные из-за твоей свадьбы. Лили фыркнула совсем не как леди. — Думаю, я могу это сделать, — ответила она. — Я на самом деле глупо взволнована из-за своей свадьбы. — Лицо рыжеволосой девушки прояснилось на фоне унылых, пустых улиц Косого переулка. — Я не спала как следует последние несколько дней. Я уже говорила тебе об этом? Я просто... не могу поверить, что скоро выйду замуж за Сева! У меня осталось всего несколько недель, и это глупо, потому что мы живём вместе уже почти год. Но у меня всё равно ещё немного идёт кругом голова. — Её бледные щеки залились красивым румянцем. — Я уверена, что это будет один из лучших дней моей жизни. Гермиона грустно улыбнулась возбуждённой болтовне подруги, а её сердце снова сжалось по совершенно другой причине. Учитывая неприкрытое радостное ожидание Лили её свадьбы с Северусом Снеггом, последняя попытка девушки свести её с Джеймсом теперь казалась глупо надуманной. Чувства Лили к Севу так и не утихли; вместо этого они только усилились, пара не обращала никакого внимания на все зверства, которые прямо сейчас происходили в их мире. Гермиона взглянула в мерцающие изумрудные глаза Лили и опечалилась, что её Гарри Поттер с его мерцающими изумрудными глазами сейчас казался лишь далёким сном. Ей просто хотелось, наконец-то, наконец-то забыть своего Гарри и его ярко-зелёные глаза, двигаться дальше, чтобы она могла полностью быть счастливой за своих лучших друзей. И за Джеймса тоже. И, прежде всего, за саму себя. Девушка прогнала эти мысли, зная, что сегодня она не может позволить себе грустить. Сейчас в ней нуждалась её лучшая подруга, и Гермиона сосредоточится на этом. Она подумает о своём Гарри, когда будет одна, когда никто не увидит, как слёзы текут из её глаз. Наконец ведьмы добрались до "Твилфитта и Таттинга", и весёлый колокольчик зазвенел над их головами, когда они толкнули дверь. Гермиона нахмурилась и посмотрела на колокольчик, решив, что он ужасно неуместен в магазине, расположенном в почти заброшенном переулке. Сам магазин был достаточно уютным, с разноцветными платьями, выставленными на разных стеллажах, причём здесь были наряды как волшебной, так и маггловской моды. Теперь девушка смотрела на шляпы различных фасонов и нелепые перчатки с блёстками, пайетками, кружевами и оборками. Этот магазин определённо больше подходил для повседневных и официальных мероприятий, по сравнению с магазином мадам Малкинс, который обычно продавал стандартные волшебные мантии как для студентов Хогвартса, так и для сотрудников Министерства магии. Лили потащила Гермиону к стойке с платьями разных оттенков розового. — Я решила, что моя свадьба будет больше в оттенках "старая роза"или "розовый румянец", — заявила Лили, скользя руками по шёлку и шнуркам. — Розовый? — повторила Гермиона, глядя на огненно-рыжие волосы подруги. — Я думала, этот цвет не подходит рыжеволосым. Лили фыркнула и бросила на неё испепеляющий взгляд. — Если ты не знаешь, какой цвет будет сочетаться с твоими волосами, да, он ужасно не подходит, — отметила она. — А теперь давай! Возьми платья, которые тебе понравятся. — Ты не собираешься посмотреть свадебные платья? — спросила младшая ведьма, взглянув на выставленные белые платья, развевающиеся на заколдованных манекенах, которые меняли позы каждые пять минут. — Гермиона, я уже давным-давно подготовилась, — со смехом сказала её лучшая подруга. — Не хватает только твоего платья. Глаза девушки расширились. — В самом деле? — недоверчиво спросила она. — Лили, тебе не стоило откладывать свадьбу, дожидаясь, пока я закончу учёбу и… — Ерунда, — сказала рыжеволосая девушка, легкомысленно махнув рукой. — Мы с Севом решили, что хотим дождаться тебя, Гермиона. Мы всегда были вместе. Ты знала, что Сев многим тебе обязан? Он сказал, что если бы не ты, то он, возможно, не извинился бы за то, что сделал на пятом курсе и тем самым испортил бы наши отношения. — Лили блестяще улыбнулась ошеломлённой ведьме. — Честно говоря, я действительно не планировала прощать этого идиота. Но Сев пообещал, что будет заглаживать свою вину до тех пор, пока будет жив, и… ну, посмотри на меня, отчаянно влюблённую в этого идиота. Мне не терпится провести с ним своё будущее. Сердце Гермионы переполнилось, когда она увидела обожание в глазах своей подруги, и у девушки навернулись слёзы из-за того, что Лили никогда не могла так смотреть на Джеймса. Не когда рядом с Лили был Сев, который, казалось, тоже собирался провести с ней своё будущее. Добрая продавщица, с ног до головы одетая по последней волшебной моде, подошла к двум ведьмам. — Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила она с красивой улыбкой. — О да, — ответила Лили, поворачиваясь к ведьме. — Нам нужно платье этого оттенка розового. Платье для подружки невесты. Ведьма кивнула и вытащила свою волшебную палочку. Она слегка повернулась, когда к ней полетела небольшая книга. — Что вы предпочитаете? Волшебный стиль или маггловский? — Определённо маггловский, — сказала Лили, твёрдо кивнув. Страницы книги задрожали, к большому удивлению Гермионы. — Что-то действительно простое, но всё же красивое, — добавила рыжеволосая девушка. — Гермиона убьёт меня, если я выберу что-то слишком экстравагантное. — Я прямо здесь, ты знаешь, — сухо заметила та, когда страницы книги снова яростно трепетали. Лили продолжила перечислять вещи, которые она предпочла бы видеть в платье Гермионы. Младшая ведьма решила промолчать, медленно осматривая платья, находящиеся в магазине. У Лили всегда был хороший вкус в одежде, и девушка достаточно доверяла ей, чтобы та выбрала что-то, что хорошо бы на ней смотрелось. К тому времени, как Лили закончила, продавщица вытащила с полки различные платья и постепенно свалила их Гермионе в руки. Лили очень позабавила взволнованная реакция лучшей подруги, и она просто приподняла бровь, когда девушка начала тихонько умолять о помощи. — О, я думаю, что это тоже будет хорошо на вас смотреться! — воскликнула взволнованная ведьма, добавляя мерцающее платье в растущую стопку на руках Гермионы. — Я думаю, что пока этого достаточно, — сознательно ответила девушка, а её лицо уже было скрыто за тяжёлой грудой одежды в её руках. — Конечно, конечно, — ответила ведьма, уже ведя Гермиону к одной из примерочных. — Давайте посмотрим, какое из них вам понравится. После этого Гермиону легкомысленно затолкали в ярко освещённую будку. Её испуганные глаза встретились с изумлёнными изумрудами Лили, но старшая ведьма лишь сдерживала смех, явно веселясь. Девушка сердито посмотрела в ответ и со всей силой задёрнула шторы. Гермиона положила платья на небольшой табурет в примерочной и мысленно посчитала, что здесь было, по крайней мере, пятнадцать платьев. Она скривилась и посмотрела на своё отражение, прекрасно зная, что это будет очень долгий день.-ооо-
В тот момент, когда взгляд Лили остановился на Гермионе, в который раз выходящей из примерочной, девушка поняла, что это подходящее платье. — Ну? — осторожно спросила она, неловко покраснев, глядя на продавщицу, которая возбуждённо хлопала в ладоши. — Ты выглядишь прекрасно! — воскликнула рыжеволосая девушка, сразу же встав рядом с Гермионой, пока младшая ведьма смотрела на своё отражение. Это было одно из самых простых платьев, которое ей предложили, но оно выглядело на девушке очень красиво. То, что было на ней сейчас, состояло из двух частей. Верх был из многоярусного кружева с замысловатым узором, мерцающем при попадании света. Юбка из тюля была более тёмного оттенка, с асимметричным подолом, спускающимся до щиколоток. Задняя часть юбки полностью касалась коврового покрытия, но впереди были видны бежевые туфли с открытым носком на высоком каблуке и завязанными вокруг щиколоток бантами. Гермиона действительно чувствовала себя прекрасно, просто глядя на себя в зеркале. — Я думаю, — сказала Лили, и на её лице появилась ослепительная улыбка, — что если Поттер увидит тебя в этом платье, он немедленно попросит тебя выйти за него замуж. Сердце Гермионы подпрыгнуло к горлу, а глаза расширились при словах подруги. — Ч-что? — в ужасе начала заикаться она. Лили фыркнула от её нелепой реакции. — Мы в разгаре войны, Гермиона, — отметила она. — Если это будет концом всего, ты могла бы провести его с человеком, которого любишь больше всего. Щёки девушки побагровели от ярости, пока Лили неторопливо подошла к продавщице и начала обсуждать цену. Гермиона снова взглянула на своё отражение, и испуганное бледное лицо посмотрело прямо на неё. Сапфировый браслет, обернутый вокруг запястья девушки, дразняще мерцал, словно подтверждая недавние невозмутимые слова Лили. Это ещё раз напомнило ведьме об официальном ужине, на который её семью пригласили Поттеры. Джеймс больше не поднимал эту тему, прекрасно понимая, что Гермионе станет от этого очень неуютно. Он никогда прямо не говорил своей девушке, что собирается делать с ней в будущем, но о его намерениях уже многое сказал тот официальный ужин. От паники у неё перехватило дыхание. Гермиона не знала, что будет делать, если этот день наконец настанет. Лили подошла к девушке и попросила сменить красивое платье. Гермиона снова надела свою повседневную маггловскую одежду и машинально последовала за Лили, но её разум всё ещё был глубоко обеспокоен словами лучшей подруги. — Ты в порядке? — спросила рыжеволосая девушка, обеспокоенно глядя на Гермиону, когда они вышли из "Твилфитта и Таттинга". — Выглядишь так, будто увидела дементора. — Я в порядке, — прохрипела она. Гермиона откашлялась. — Тебе ещё нужно купить что-нибудь для свадьбы? Лили покачала головой. — Всё готово, — сказала она. — Мне нужно всего лишь связаться ещё с несколькими людьми, но покупать больше ничего не нужно. Но, может быть, ты хочешь зайти за мороженым к Фортескью? Я уже давно никуда не выбиралась. Работа Невыразимца так меня утомляет. — Ты не занята? — предварительно спросила Гермиона. — Мне ещё нужно закончить несколько отчётов, — сказала рыжеволосая девушка, в ужасе сморщив нос. — Но, может быть, пара минут за мороженым мне не повредит. Гермиона молча кивнула и позволила Лили отвести её в уютное кафе-мороженое. Как и в "Твилфитте и Таттинге", в магазине не было шумных покупателей. Лишь одна пара сидела в дальнем углу, глядя друг другу в глаза. Но больше здесь никого не оказалось. Обычно вокруг бегала легкомысленная ребятня, оставляя после себя хаос, в то время как их родители постоянно извинялись перед Фортескью за своих шумных детей. Пока Лили покупала им мороженое, Гермиона выбрала столик. Лёгкая улыбка появилась на её лице, когда девушка вспомнила, что это был именно тот столик, за которым она сидела, когда впервые встретила Мародёров — когда ей было одиннадцать лет. Казалось, это было так давно, в то время, когда всё, чего Гермиона хотела, — это как можно больше держаться подальше от шумных мальчиков, просто чтобы не связываться с ними. Теперь же она была глубоко поглощена их повседневной жизнью, и оторваться от них сейчас было бы совершенно невозможно. Вскоре появилась Лили и отдала Гермионе мороженое со вкусом ириски. Какое-то время две ведьмы тихо сидели и удовлетворённо ели мороженое. Гермиона облизала ложку и посмотрела в огромное окно, наблюдая, как одна мать поспешно подняла на руки своего ребенка и убежала. Сегодняшний Косой переулок странным образом напоминал Косой переулок 2000 года с пустыми улицами и закрытыми магазинами. Тогда было больше разрушений, но девушка не сомневалась, что с усилением нападений Пожирателей смерти наступит время, когда начнётся хаос. — Как ты думаешь, я переживу эту войну? Гермиона замерла на своём месте, и её глаза расширились, сразу же обратившись к Лили. У старшей ведьмы было мрачное лицо, а её изумрудные глаза пристально смотрели на ванильное мороженое. Язык Гермионы стал толстым, неспособным формировать правильные слова, которые могли бы ответить на этот вопрос. Девушка долго молчала, и Лили пришлось поднять взгляд на лучшую подругу. — Ты читала "Ежедневный пророк", Гермиона, — добавила она. — Ты видела, как они постоянно нападают на магглорождённых и их семьи. Я... мои родители... они всё ещё не осознают, насколько опасным стал для них мир. Я поговорила с Севом, спросила, будет ли разумно укрыть моих родителей, Мерлин, даже Петунию и её ужасного мужа. Я... я слишком вовлечена в эту войну, будучи членом… ты знаешь. Сев сразу же согласился, сказал, что мы можем устроить это после нашей свадьбы. Глаза Лили заблестели, и она крепко стиснула челюсти. Её взгляд был непоколебим, и хотя Гермиона хотела отвести глаза, не смогла этого сделать. — Так ты думаешь, я переживу эту войну, Гермиона? — спросила она ещё раз. — Будут ли… будут ли у меня в будущем рыжеволосые ворчуны, наводящие ужас на наш прекрасный дом? Смогу ли я состариться с Севом, потому что, честно говоря, это всё, чего я хочу в этом мире? Гермиона подавила свои эмоции и отвернулась, и слёзы потекли из её глаз. — Ты из будущего, — мягко продолжила Лили. — Я… я знаю, что мне не стоит любопытствовать. Работа Невыразимца научила меня тому, что знание может быть проклятием. Я даже не могу представить, как ты борешься прямо сейчас, пытаясь позволить будущему, которое ты всегда знала, стать реальностью. Но... но сейчас это невозможно, тебе не кажется? Ты Гермиона Петтигрю, а не Грейнджер. Я хотела бы верить, что ты сделала много вещей за это время, чтобы эффективно изменить ход будущего. Девушка неуверенно подняла руку и смахнула текущие слёзы. — Но мне бы хотелось знать, — продолжила её лучшая подруга, — стоит ли всё ещё бороться. — Если… если есть надежда, что я смогу стать счастливой после того, как всё закончится. — Ты будешь счастлива, — яростно заявила Гермиона. — Я позабочусь об этом. Она уже сделала много вещей за это время. Ей удалось спасти Регулуса от его предполагаемой смерти. Ей удалось найти четыре из пяти крестражей. Ей удалось наладить отношения между Лили Эванс и Северусом Снеггом. Ей удалось уничтожить Исчезательный шкаф, который был средством проникновения Пожирателей смерти в Хогвартс и в конечном итоге привёл к смерти Дамблдора. Внесённые Гермионой изменения уже были слишком важными. Лили и Сев были правы: того будущего, к которому она привыкла, сейчас невозможно было достичь. Взгляд Лили не дрогнул, а её изумрудные глаза вспыхнули смиренным пониманием. Несмотря на то, что девушка не озвучила свои мысли, старшая ведьма знала, каким было её будущее во времени Гермионы Грейнджер. — Ты будешь счастлива, Лили, — поклялась Гермиона, протягиваясь вперёд и крепко сжимая трясущуюся руку рыжеволосой девушки. — Ты и Сев. Вы оба будете счастливы, создадите семью, которую любите, создадите дом. Ты будешь счастлива. Лили усмехнулась и, несмотря на слёзы, так же крепко сжала руку Гермионы. — Судя по тому, как ты это говоришь, мне остаётся только полностью тебе поверить, — она протянула вперёд свободную руку, нежно смахивая слёзы лучшей подруги. — Я хочу, чтобы ты тоже была счастлива, Гермиона. На мгновение лицо Лили превратилось в лицо, которое она когда-то любила больше самой жизни. Те же самые изумрудные глаза когда-то смотрели на неё, блестящие слезы и любящая улыбка широко распространились по его лицу. Девушку охватило горе, и Гарри в ответ успокаивающе сжал её руку. "Я хочу, чтобы ты тоже была счастлива, Гермиона", — сказал Гарри. Гермиона с сожалением зажмурилась и глубоко вздохнула. Вероятно, Гарри Поттеру на самом деле не суждено было родиться в этом времени, и хотя горе было почти слишком удушающим, единственным утешением девушки было то, что её Гарри никогда не узнает боли и страданий. Если судьба хотела, чтобы Гермиона Петтигрю изменила мир, в котором все люди, которых она полюбила, будут жить и быть счастливыми, в обмен на рождение Гарри Поттера из времени Гермионы Грейнджер, возможно, у неё не было другого выбора, кроме как принять это. Кроме того, Гарри Поттер был чёртовой силой, с которой нужно было считаться; девушка уже подозревала, что он всё равно найдёт способ родиться в этом мире, даже если это произойдёт не благодаря Джеймсу и Лили. Возможно, просто возможно, она даже могла быть его… "А теперь не забегай слишком далеко, Гермиона Петтигрю", — отчитал Гермиону голос в её голове, прекращая любой возможный вывод, который уже начал у неё формироваться. Однако на короткое время перед мысленным взором девушки промелькнуло изображение синеглазого мальчика с растрёпанными волосами, отчего у неё перехватило дыхание, а глаза расширились. Гермиона, честно говоря, не знала, что она думала по этому поводу.-ооо-
21 июля 1979 года — Всё готово, Гермиона? Девушка резко подняла глаза от книги, которую читала в этот момент. — Мамы нет? — спросила она. Питер покачал головой и полностью открыл дверь её спальни. — Она мимоходом сказала мне, что Юфимия пригласила её на чай в поместье, — сказал он, без приглашения входя в комнату сестры. — Я думаю, Джеймс предложил это своей матери, чтобы мама была занята сегодня. Гермиона тяжело вздохнула и встала со стула. — Мама начинает подозревать, — отметила она. — Как ты думаешь, мы должны рассказать ей о нашем участии в Ордене? — Она не совсем причастна к Ордену Феникса, — напомнил девушке Питер. — Она будет в большей безопасности, если будет меньше знать об этом. — Хотя мама не глупая. Она знает, что мы что-то затеваем. Питер слегка улыбнулся. — У меня уже есть подозрение, что она поймает нас с поличным, — признался он. — Я просто надеюсь, что это произойдёт не слишком скоро. Она уже не одобряет моих текущих миссий в качестве мракоборца. Представь, что она почувствует, если обнаружит, что мы также участвуем в сопротивлении. — Она может нас проклясть, — предположила Гермиона. — Даст волю Селвину внутри себя. — Она определённо так поступит, — фыркнув, ответил Питер. Парень дождался, пока Гермиона подготовится к сегодняшнему дню, а затем вывел её из дома. Было ужасно радостное летнее утро. Питер насмешливо махнул рукой в знак приветствия миссис Джонс, которая жила напротив них. 66-летняя дама прищурилась, глядя на брата и сестру Петтигрю, и пробормотала себе под нос неразборчивые слова, несомненно, оскорбляя их причудливую натуру. — Милая леди, — сухо сказал Питер. Гермиона закатила глаза и потянула его к точке трансгрессии, зная, что стальные зелёные глаза миссис Джонс всё ещё подозрительно следят за ними. — Как ты думаешь, стоит показать ей небольшой фокус, который не даст ей спать по ночам? — предложил Питер. Девушка неодобрительно нахмурилась и хлопнула брата по руке. — Она старая, Питер. Не делай ничего, что может вызвать сердечный приступ, — заметила Гермиона. — Она ужасна, — заныл парень.— Помнишь, когда она пыталась вызвать маггловскую полицию, когда мы были младше, потому что подумала, что мы её проклинаем? — Хотя мама действительно пыталась её проклясть, — со смехом ответила Гермиона, нежно вспоминая тот день. — Как расплата за то, что заставила тебя плакать. Питер скривился. — Это было бы хорошим воспоминанием, если бы этот человек не поймал маму за магией и не ударил её, — прорычал он. Улыбка исчезла с лица девушки, и она молча взяла брата за руку, слегка сжав её. От внимания ведьмы не ускользнуло то, что Питер больше никогда не называл Тимоти Петтигрю своим отцом. Гермиона тоже этого не делала, но её успокоило то, что ему было уже не так некомфортно вспоминать этого человека, который приносил в их дом нестабильность. Брат и сестра Петтигрю трансгрессировали и появились недалеко от того места, где начиналось действие антитрансгрессионных чар, установленных вокруг Хогвартса. Питер некоторое время смотрел на расположенный вдали внушительный замок, слегка открыв рот. — Кажется, только вчера мы сеяли здесь хаос, — сказал он, отпирая железные ворота и направляясь к замку. — Ты был здесь во время моего выпускного, — весело отметила Гермиона. — Да, ну, я не совсем хорошо помню тот день из-за всего, что произошло после церемонии, — сухо ответил он. Парень демонстративно проигнорировал печаль в глазах сестры и посоветовал ей ускориться, когда взглянул на свои часы. — У нас есть ещё несколько минут до предполагаемой встречи. Идём. Девушка кивнула и пошла дальше по огромной территории Хогвартса. Это был прекрасный день, и Гермиона сделала мысленную заметку повосхищаться замком, как только их дела на сегодня закончатся. Как только они достигли дверей замка, Гермиона смогла увидеть Джеймса, Сириуса и Римуса. Первым брата и сестру Петтигрю увидел Сириус, уже возбуждённо махавший им рукой в знак приветствия. Изрезанное шрамами лицо Римуса осветилось, и Гермиона была поражена осознанием того, что оборотень с течением времени выглядел всё более и более человечным. Волчье противоядие явно пошло на пользу усталому волшебнику, и девушка сделала ещё одну мысленную заметку отправить письмо Дамоклу Белби, поблагодарив его за доброту, которую он проявил ко всем оборотням, которые всего лишь хотели быть нормальными. — Вы почти опоздали, — с ухмылкой поприветствовал их Джеймс. — Грюм взорвётся, Хвост. Питер побледнел. — Вот почему мы должны поспешить, — настаивал он, уже проходя мимо трёх своих друзей и беря инициативу в свои руки. Римус и Сириус вскоре последовали за ним, уже громко вспоминая свои дни в Хогвартсе. Джеймс рассеянно взял Гермиону за руку и потянул внутрь. Ему нравилось смеяться над выходками своих лучших друзей, иногда сжимая руку девушки, успокаивая её. К тому времени, как компания достигла каменной горгульи, охранявшей кабинет Дамблдора, Мародёры уже гудели от нервного предвкушения. Гермиона озадаченно взглянула на их легкомысленные лица, недоумевая, почему, во имя Мерлина, они были так воодушевлены посещением Тайной комнаты. Воспоминания о битве в Хогвартсе ворвались в сознание девушки и, судя по тому, что она помнила, визит был не из приятных. Сейчас же огромная разница заключалась в том, что василиск ещё был жив, и этого было достаточно, чтобы немного напугать Гермиону. — Прыгающие мармеладки, — предложил Римус горгулье. Статуя ожила и отскочила в сторону, открыв вращающуюся лестницу, ведущую в кабинет директора. Все пятеро забрались внутрь и терпеливо ждали, пока лестница поднимет их наверх. — Мерлин, кажется, только вчера Дамблдор вызывал нас четверых за нарушения правил, — сказал Сириус с широкой ностальгической улыбкой. Римус фыркнул и зашагал вперёд, трижды постучав в деревянную дверь. Они услышали приглашающее "войдите" Дамблдора, и дверь щёлкнула, открывая перед ребятами уютный кабинет директора. Гермиона на мгновение огляделась, удивлённая тем, что этот кабинет Дамблдора мало чем отличается от версии 1990-х годов. Повсюду всё ещё были разбросаны различные безделушки, от некоторых флаконов исходил разноцветный дым, слегка заполнявший весь кабинет. Фоукс спокойно смотрел на них со своего золотого насеста. Рядом с великолепным фениксом находился Аластор Грюм. Гермиона удивлённо улыбнулась трём мракоборцам, стоявшим рядом с ней, когда они выпрямились по струнке при виде Грюма. Даже Сириус выглядел до смешного послушным. Возможно, обучение мракоборцев действительно приучило этих шумных парней к дисциплине. — Добро пожаловать, — весело поприветствовал их Дамблдор. — Присаживайтесь. По взмаху волшебной палочки два кресла напротив его стола превратились в длинные диваны, достаточные, чтобы разместить их. Компания молча подошла ближе и села, выжидающе глядя на старого волшебника в ожидании дальнейших инструкций. — Прыгающие мармеладки? — вместо этого предложил директор, протягивая им банку, полную хаотично движущихся разноцветных мармеладов. Ребята вежливо отказались, одновременно слишком нервные и взволнованные, чтобы начать есть. — Неужели нужно было приглашать их всех сегодня, Дамблдор? — сварливо спросил Грюм и сузил глаза, глядя на молодых членов Ордена. Дамблдор ласково улыбнулся Гермионе. — Я надеялся, что сегодня нас будет сопровождать только мисс Петтигрю, — признался он. — Но я знаю, что её друзья настойчивы. — При всем уважении, Грюм, сэр, — протянул Сириус. — Мы пытались найти неуловимую Тайную комнату в течение многих лет. Мы не можем пропустить этого. Грюм прищурился. — Ты закончил свой еженедельный отчёт, парень? — рявкнул он. Сириус побледнел. — Всё ещё работаю над этим, Грюм, сэр, — поспешно сказал он. Римус рядом с ним начал тихонько хихикать, чем заслужил едкий взгляд от испуганного лохматого мракоборца. — Ну, ну, Аластор, — успокоил Дамблдор, — у нас сегодня совершенно другая повестка дня. Я бы предпочёл, чтобы мы разобрались с этим как можно скорее. Сварливый мракоборец вздохнул и натянуто кивнул. Директор сложил руки вместе и снова посмотрел на Гермиону. — А теперь, мисс Петтигрю, — начал он, — как бы я ни не хотел вовлекать вас и других в убийство василиска, мне очень неприятно признавать, что я не знаю, где он находится и как войти в Тайную комнату. Вы однажды сказали, что только змееуст может открыть её? — Змееуст? — спросил Римус, нахмурив брови. — Люди, которые понимают парселтанг, довольно редки. — Его глаза расширились, остановившись на Гермионе. — Ты понимаешь парселтанг? Девушка улыбнулась и покачала головой. — К счастью, нет, — сказала она. — Хотя мой лучший друг из другого времени понимает. — Чёрт побери, кто этот твой загадочный лучший друг? — недоверчиво заметил Джеймс. — Я не обвиняю его или что-то в этом роде, но обычно волшебники, обладающие таким навыком, оказываются связаны с Тёмными искусствами. Гермиона фыркнула, представив, как Гарри Поттер бегает вокруг и разрушает весь мир вместе с Волан-де-Мортом. — Он совсем не такой, — сказала она, уже пытаясь объяснить ситуацию Гарри, не раскрывая слишком многого его предполагаемому отцу. — Но… произошёл несчастный случай, ну… неважно. Важно то, что Тайную комнату можно открыть, просто прошипев слово "Откройся" каменной змее. — И ты знаешь, как это сделать? — спросил Питер, глядя на сестру так, словно никогда её раньше не видел. — Э-э-э, нет, — ответила Гермиона, неловко почёсывая подбородок. — Но, видишь ли, когда я много лет была в бегах со своим лучшим другом, я иногда не спала по ночам и слушала его бормотание, пока он спал, — на её лице появилась робкая улыбка, — он в основном шипит, так что я поняла, что это парселтанг. Сириус скривился. — Это жуткое занятие, Гермиона, — заметил он. Щёки девушки залились румянцем от смущения, потому что она знала, что это было ещё и очень странно. — Заткнись, — проворчала Гермиона. — Это оказалось весьма полезным, поскольку в какой-то момент мы смогли открыть Тайную комнату без него. — Очень хорошо, — сказал Дамблдор, и его глаза весело заблестели. — Можешь попробовать, Гермиона. Надеюсь, это будет правильный пароль.-ooo-
Девушка повела их в заброшенный туалет на втором этаже. Гермиона сморщила нос, вспомнив все месяцы, которые она потратила на приготовление идеального Оборотного зелья, только чтобы испортить его, добавив в свою порцию волосы кошки Милисенты, а не самой слизеринки. Дрожь пробежала по спине девушки, и она понадеялась, что это воспоминание больше никогда не вернётся. Гермиона целенаправленно подошла к раковине, которая должна была привести их ко входу в Тайную комнату. — Заброшенный туалет? — ухмыльнулся Грюм. — Ужасно разочаровывающе, Волан-де-Морт. — Но ужасно удобно, — пробормотала Гермиона, уже наклоняясь вперёд, чтобы встретиться с блестящими зелёными глазами каменной змеи. Она осторожно коснулась пальцем камня и могла поклясться, что тот чуть не ускользнул. — Продолжай, — отрезал Грюм. — Скоро здесь будут другие мракоборцы, и если ты не хочешь спровоцировать ещё больше вопросов, мы должны открыть его как можно скорее. Девушка закатила глаза и глубоко вздохнула. С её губ сорвалось шипение, и она без всякой надежды понадеялась, что хотя бы один из них перейдёт в "Откройся". Гарри всегда шипел во сне, скорее всего, после ярких снов о Волан-де-Морте и его злых планах. Гермиона никогда раньше не думала о них, считая их случайными непонятными словами. Но Рон удивил её во время битвы за Хогвартс, когда смог открыть Тайную комнату с помощью случайного набора шипящих звуков. С тех пор девушка взяла за правило слушать шипение Гарри, пока он спал, подозревая, что это будет очень полезно для неё в будущем. Её синие глаза внезапно расширились, когда по всему туалету раздался скрип. Гермиона дико оглянулась на остальных, заметив, что на их лицах тоже было неприкрытое удивление. Даже Дамблдор был очарован, когда раковины медленно опустились вниз и обнажили дыру. Грюм шагнул вперёд и заглянул внутрь. На другом конце было абсолютно пусто, что заставило его скривиться. — Василиск всё ещё заперт за другой дверью, — успокоила их Гермиона. — Дно не слишком далеко. Нам просто нужно прыгнуть вниз, чтобы добраться до другой двери. Старший мракоборец сухо кивнул и без колебаний прыгнул. Сириус и Джеймс последовали за ними, а затем и Римус с Питером. — Пожалуйста, мисс Петтигрю, вы идите первой, — сказал Дамблдор, указывая на дыру в полу. Гермиона кивнула и глубоко вздохнула, прежде чем прыгнуть вниз. Лёгкий писк сорвался с её губ, когда она скатилась и приземлилась прямо на чью-то спину. Глаза девушки расширились, когда она посмотрела вниз и узнала своего брата, который теперь громко стонал от боли. — Гермиона, — пожаловался он. — Уйди. — Прости! — воскликнула она и позволила смеющемуся Сириусу поставить себя на ноги. Гермиона помогла хмурому Питеру подняться и коротко обняла его в качестве извинения. Последним спрыгнул Дамблдор и элегантно приземлился на грязный пол. Его голубые глаза теперь смотрели на тёмный подвал с протекающими трубами, расположенными вдоль каменной стены. — Сюда, — пробормотала девушка, снова беря инициативу в свои руки. Лицо Гермионы иногда искажалось от отвращения, когда под её ботинками хрустели кости мышей и другие неопознанные предметы. — Чёрт возьми, — прошептал Джеймс, шагающий позади девушки, когда увидел змеиную кожу, которая лежала у входа в Тайную комнату. Завалы костей и змеиная кожа не только доказали, что василиск действительно существует, но и то, что раньше он свободно здесь передвигался. В конце их встретила внушительная круглая дверь с каменными змеями. Сверкающие изумрудные глаза пронзили девушку, и она невольно задрожала. — Гермиона, если ты не против, — сказал Дамблдор, указывая на дверь. — Точно, — ответила она, собрав всю свою храбрость, прежде чем подойти к двери. Шипение вырывалось из её рта, и Гермиона надеялась, что слова будут правильными. Открытие этой двери заняло больше времени, чем входа к раковины, так как шипение девушки стало резким и отчаянным. Казалось, прошла вечность, прежде чем нижняя змея отскочила назад, а ещё одна каменная змея скользнула по краю двери. Гермиона отступила на несколько шагов, а её сердце от предвкушении будто поднялось к горлу. — Ну, кто знал, что парселтанг, как ни странно, заводит. По пещере эхом разнеслось коллективное восклицание имени Джеймса, заглушая шипящий звук скользящей змеи. Гермиона произнесла его с возмущением, Питер — с отвращением, Сириус — дразняще, а Римус — измученно. Джеймс понял, что сказал вслух, и стал тёмно-бордовым. — Чёрт, извините, что это было совершенно неуместно, — пробормотал он, застенчиво улыбаясь столь же смущённой Гермионе. — Что ж, я считаю, что пришло время позвать Бенджи, Аластор, — сказал Дамблдор, демонстративно игнорируя комментарий Джеймса. Старший мракоборец впился взглядом в Джеймса, а затем взглянул на Дамблдора своими электрическими голубыми глазами. — Я сейчас вернусь, — грубо сказал он. Затем Грюм рявкнул остальным: — Никто не войдёт внутрь, если вы не хотите умереть от моей руки! — Всегда такой драматичный, — проворчал Сириус себе под нос. — Что-то сказал, Блэк? — Ничего, Грюм, сэр, — мягко ответил лохматый мракоборец с приятной улыбкой. — Наслаждайтесь обратной дорогой. Питер фыркнул, но тут же закашлялся, когда Грюм мрачно пронзил его взглядом. Не прошло и десяти минут, как старший мракоборец вернулся вместе с Бенджи Фенвиком. Их сопровождали ещё и Доркас Медоуз с близнецами Пруэтт. — Круто, — воскликнул Гидеон с благоговейным трепетом. Он взглянул на своего близнеца и озорно ухмыльнулся. — Если бы мы только обнаружили это во время наших дней в Хогвартсе, представь, насколько мы были бы знамениты. — Близнецы Пруэтт, убийцы василиска, — добавил Фабиан. — Представь, если бы это было вытиснено на золотом блестящем трофее, брат. Хогвартс навсегда бы запомнил нас. — Заткнитесь, вы двое, — ворчливо ответила Доркас. Ведьма откинула свои многочисленные косы и настороженно посмотрела на младших членов Ордена. — Им обязательно быть здесь, Дамблдор? — Они не войдут внутрь, если тебя это беспокоит, — заверил директор. Сириус разочарованно вздохнул, чем заслужил многочисленные взгляды старших мракоборцев. Он раздражённо нахмурился, глядя на Джеймса, который вяло пожал плечами в ответ. — Я буду сопровождать Фенвика, а затем позову вас, когда василиск умрёт, — приказал Аластор, пристально глядя на рыжих близнецов и ведьму. — Оставайтесь здесь на страже. Если что-то случится, я хочу, чтобы вы установили мощные защитные чары, чтобы василиск не смог выбраться. Они твёрдо кивнули и взмахнули своими волшебными палочками. — Серьёзно, убить василиска ужасно легко, — сказал Бенджи, с досадой нахмурившись. Гермиона закусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться над недоверчивым взглядом Грюма. Но Бенджи был слишком занят вытаскиванием небольшой сумки из кармана, чтобы заметить выражение лица мракоборца. Наконец он достал большую клетку, в которой находился перепуганный, но шумно кудахающий петух. Затем Бенджи спокойно вошёл в открывшуюся комнату, а Грюм сразу же поспешил за ним, и слова предостережения не были услышаны. Не прошло и нескольких минут, как петух издал безошибочный громкий крик, за которым последовал оглушительный визг, от которого Гермиона в шоке заткнула оба уха. Вскоре послышался громкий удар, заставивший всю пещеру на короткое время встряхнуться от мощного удара. — Готово, — объявил Бенджи, выходя из комнаты, а за ним следовал Грюм с широко раскрытыми глазами. Фенвик покойно запихнул петуха в клетку и снова положил её в сумку. — У вас есть другие существа, которых нужно убить, Дамблдор? Уголки рта директора весело подёргивались. — На данный момент, к сожалению, их нет, Бенджи, — сказал Дамблдор, и его глаза засияли ярче, когда он увидел на лице волшебника явное разочарование. — Я свяжусь с тобой, если возникнет необходимость. — Очень хорошо, — ответил Бенджи, затем пробормотал короткое прощание себе под нос и ушёл. — Показушник, — фыркнула Доркас, уже вбегая в комнату вместе со взволнованными близнецами Пруэтт. Дамблдор повернулся к Гермионе и ласково улыбнулся. — Я считаю, что нам нужно кое-что сделать, — сказал он, указывая на Тайную комнату. Сириус взволнованно прошёл мимо Гермионы, а Римус побежал за ним, чтобы уберечь парня от неприятностей. Питер смотрел на комнату с недоверием, что побудило Джеймса громко рассмеяться и перекинуть руку через плечо друга. — Пойдём, Хвост, проклятая тварь мертва, — умолял он, рассеянно хватая Гермиону за руку и затаскивая брата и сестру Петтигрю внутрь комнаты. Она всё ещё выглядел точно такой же, какой запомнила её Гермиона. Джеймс резко остановился, открыв рот, когда они посмотрели на огромную статую Салазара Слизерина. Василиск теперь лежал грязной неподвижной кучей у подножия статуи, а его жёлтые глаза уже стали туманными и безжизненными. Гермиона не смогла подавить очередную дрожь, вспомнив, как она смотрела на отражение этого существа, когда была второкурсницей Гермионой Грейнджер. Она всё ещё благодарила благословенные звёзды за то, что просто окаменела от взгляда василиска. — Святая Мать… — Питер сбросил руку Джеймса и рванул туда, где стояли Сириус и Римус. Последние двое уже надели особые перчатки из драконьей кожи и собирали ценные клыки василиска, с которых капал яд, осторожно помещая их в кожаные мешочки. — Идём, — сказала Гермиона, потянув Джеймса за руку, чтобы вывести его из удивлённой задумчивости. Тот позволил своей девушке подтолкнуть его к мёртвому монстру, и он трижды пнул его ботинками из драконьей кожи, просто чтобы убедиться, что василиск не начнёт снова скользить и не убьёт их. — Круто, — выпалил парень, упав на колени и принявшись отрезать клыки. Пока Мародёры и Гермиона собирали клыки василиска, Дамблдор и старшие мракоборцы исчезли, скорее всего, просматривая огромную Тайную комнату. Девушка не сомневалась, что в этом месте хранились и другие ценные вещи одного из основателей Хогвартса, оставившего сокровища, которые мог обнаружить его наследник. Мысль о том, что Волан-де-Морт когда-то проводил большую часть своего времени здесь, в этом месте, замышляя мировое господство, заставила Гермиону нахмуриться от отвращения. Это побудило её начать отрезать клыки василиска с ещё большей страстью. — Мерлин, Гермиона, смилуйся над этим бедным существом! — воскликнул Сириус, кладя свою ладонь поверх руки девушки, чтобы остановить её яростное нападение. — Оно уже мертво. Прояви немного уважения. Их хихиканье успокоило Гермиону, и её щёки смущённо покраснели. — Извини, — сказала она, рассеянно потянувшись вперёд, чтобы погладить мёртвого василиска по голове. — Итак, этот твой лучший друг, — заметил Джеймс, — ты сказала, что он столкнулся с этой мерзостью, когда ему было двенадцать лет? — Да. Питер присвистнул себе под нос, помещая только что отрезанный клык василиска в другой мешок. — Чёрт побери, почему ты общалась с ним все эти годы? — спросил он. — Ты сказала, что Волан-де-Морт отметил его как равного себе, так что тогда этого мальчика, несомненно, будет преследовать опасность. Почему ты оставалась с ним? — Потому что я любила его, — просто сказала Гермиона. — Вот почему. Джеймс замер, а его глаза расширились от ужаса. — Что? — выдохнул он, и в его голосе закипела завуалированная зависть. Гермиона фыркнула. — Не так, как ты думаешь, Джеймс Поттер, — сухо ответила она, сморщив нос при мысли о романтических отношениях с Гарри Поттером. Девушка взглянула на Джеймса, лицо которого было таким же, как и у её Гарри, и нашла всю ситуацию смехотворной. — Скорее как брата. Как… как Питера. — Гермиона посмотрела на парня и мило улыбнулась ему. — Я сделаю для него всё. Глаза Питера смягчились, и он протянул руку, чтобы сжать ладонь сестры. — Тогда он был самым удачливым парнем, потому что рядом с ним оказалась Гермиона Петтигрю, — сказал он. — Гермиона Грейнджер, — со смехом поправила девушка. — Но да. Он никогда не уставал мне это говорить. Он всегда говорил мне, что думал, что был бы мёртв к концу первого года, если бы я не попыталась подружиться с ним. — Гермиона снова засмеялась, на этот раз печальнее и мягче. — Я очень хорошо поработала, чтобы сохранить ему жизнь до тех пор пока... ну. Питер снова сжал руку девушки, чтобы успокоить её. Гермиона благодарно улыбнулась ему и вернулась к отрезанию клыков василиска. — Ты никогда не говорила нам ничего об этом своём неуловимом лучшем друге, — заметил Римус. — Ты обращаешься к нему только как к Мальчику-Который-Выжил, Избранному, маяку всего света и надежды, — оборотень нахмурился и перестал резать, — ты даже не упомянула его имени. Сердце Гермионы дрогнуло, и она не смогла удержаться и посмотрела на Джеймса. Волшебник в очках удивлённо встретился с девушкой взглядом, но она сразу же отвернулась и сосредоточила всё своё внимание на отрезании ближайшего клыка. — Может быть, в другой раз, — сознательно ответила Гермиона. — На сегодня у нас было достаточно впечатлений. Девушка знала, что все смотрят на неё с любопытством, недоумевая, почему она не даёт ответов. К счастью, именно в этот момент Дамблдор и остальные решили выйти из какого-то секретного места, который они обнаружили в Тайной комнате. Мракоборцы несли кучу различных безделушек, некоторые из которых излучали такую удушливую тёмную магию, из-за которой Гермиона сморщила нос от отвращения. — Готово? — любезно спросил Дамблдор. Одним последним мощным взмахом своей волшебной палочки девушка смогла отсечь последний клык василиска и положить его в мешок. — Всё готово, сэр, — сказала она, вставая на ноги. Дамблдор кивнул и снова посмотрел на Грюма. — Надеюсь, ты позаботишься об этих ценных вещах, Аластор? — сказал он, рассеянно касаясь пальцами одного из морщинистых корешков книг, которые нёс Грюм. — Конечно, — грубо ответил старший мракоборец. — Вы уверены, что вам не нужна помощь в уничтожении крестража? Директор вежливо покачал головой, встретившись глазами с Гермионой. — Я думаю, нам удастся сделать это в одиночку, — сказал он, и его брови приподнялись на несколько сантиметров, а в его взгляде появился невысказанный вопрос. Гермиона кивнула, молча сообщая, что они смогут. — Очень хорошо, — ответил Грюм. Затем он хрипло рявкнул близнецам и Доркас: — Пойдёмте, — после чего все они вышли из Тайной комнаты и ушли, пробормотал слова прощания. — А теперь, — сказал Дамблдор, когда они остались наедине, — я считаю, что нам нужно уничтожить крестраж в моём кабинете.-ooo-
Диадема Кандиды Когтевран лежала на столе Дамблдора, и её сапфировые камни угрожающе мерцали в ярком свете кабинета директора. Гермиона невольно взглянула на свой собственный сапфировый камень, который был в браслете на её запястья. Девушку, казалось, утешал тот факт, что его мерцание успокаивало её обеспокоенное сердце. — Как ты думаешь, Реги стоило быть здесь? — спросил Сириус Гермиону, вырывая её из задумчивости. — В конце концов, он был с тобой, когда вы получили эту диадему. Девушка грустно улыбнулась. — Я уверена, что он бы очень хотел быть здесь, — ответила она. — Но я думаю, что у него сегодня есть другие важные дела. Гермиона отправила Регулусу сову перед сегодняшним посещением Хогвартса, но парень вежливо отказался, неопределённо ответив, что сегодня ему нужно ещё кое-что сделать. Ему не нужно было явно писать, что Волан-де-Морт дал ему задание. Девушка хотела настоять на своём, спросить Регулуса, причинит ли данное ему задание какой-нибудь вред, но в конце концов воспротивилась этому. Он наверняка сказал бы ей, если бы не смог с чем-то справиться. Серые глаза Сириуса потускнели, скорее всего, он уже представлял себе эти "важные дела", которыми мог быть занят сегодня его младший брат. — Хорошо, — глухо сказал он, крепко сжав челюсти, и снова сосредоточил внимание на крестраже. Гермиона успокаивающе коснулась его локтя. — С ним всё будет в порядке, — заверила девушка, ненавидя то, как её голос слегка дрожал от беспокойства. Это не ускользнуло от внимания Сириуса, но он всё равно благодарно улыбнулся Гермионе. — Пожалуйста, — сказал Дамблдор, указывая на диадему. — Есть добровольцы? — Я сделаю это, — быстро ответила Гермиона, чтобы это не успел сделать кто-нибудь другой. Джеймс бросил на неё обеспокоенный взгляд, но девушка успокаивающе улыбнулась. — Я уничтожила один раньше. Это не опасно. Римус протянул Гермионе мешочек с покрытыми ядом клыками василиска. Она схватила его руками в перчатках, прежде чем медленно зашагать к столу. Кровь хлынула девушке в уши, а сердце громко застучало в грудной клетке с каждым последующим шагом. Тёмная магия витала в воздухе. Драгоценные камни сапфира выглядели почти суровыми, словно диадема знала о её злых намерениях. Воспоминания об охоте за крестражами с лучшими друзьями вернулись в сознание Гермионы, и её дыхание прерывалось переполняющими эмоциями. Девушка никогда не предполагала, что окажется в такой же ситуации, что и Гермиона Грейнджер. Она подумала о том, не наблюдает ли за ней Гарри Поттер, где бы он ни был прямо сейчас, с разочарованным выражением лица. "Мне жаль, Гарри", — подумала Гермиона, и её глаза затуманились слезами, когда она осторожно вытащила клык василиска из мешочка. Девушка глубоко вздохнула, и из её глаз потекло несколько слёз. Затем, со стальной решимостью, она подняла клык в воздух и вонзила его в диадему, прямо туда, где находился самый большой сапфир. Тёмно-синий драгоценный камень разбился вдребезги, и Гермиона отступила, когда из разрушенного крестража поднялся чёрный дым. Дым сформировал образ Тёмной метки, издав пронзительный крик, и страх сжал сердце девушки. Она сделала несколько неуверенных шагов назад, и остановилась, только наткнувшись на твёрдую фигуру. Дамблдор с мрачным лицом выступил вперёд, и взмахом волшебной палочки чёрный дым рассеялся, а Гермиона снова смогла нормально дышать. — Мисс Петтигрю… — Я-я в порядке, — начала заикаться она, неуверенно вытирая слёзы. — Дайте мне минуту. Человек позади девушки оказался её братом, он молча встал рядом с Гермионой и крепко взял её за руку, пока она не успокоилась. В знак благодарности девушка сжала его руку. — Это был утомительный день, — мягко сказал директор с лёгкой грустной улыбкой. — Как я уже сказал, я свяжусь с вами снова, если сочту необходимым уничтожить ещё один крестраж. — Его голубые глаза встретились с глазами Гермионы. — Так как теперь у нас есть средства для уничтожения крестражей, я думаю, что вам также пора добыть последний крестраж. Я свяжусь с вами в ближайшее время, чтобы дать вам и мистеру Блэку дальнейшие инструкции. Гермиона молча кивнула в ответ. — Ну что ж, вперёд, — сказал Дамблдор, сцепив морщинистые руки. — Отдыхайте, если нужно. Нам нужно как можно больше энергии на следующие месяцы! Им не нужно было повторять дважды. Питер потянул Гермиону и вывел её из кабинета директора, внимательно следя за тремя другими волшебниками. Прежде чем дверь полностью закрылась, Гермиона вытянула шею, чтобы в последний раз взглянуть на разрушенную диадему. Волна облегчения и мрачного удовлетворения захлестнула её. С обретённой решимостью она посмотрела вперёд и сжала свободную руку в кулак. "Один есть. Осталось ещё четыре".